Рождение бессмертной

Глава 14

Магнус повернулся к Элли, а затем сделал паузу, чтобы провести внутреннюю дискуссию о том, достаточно ли двух пакетов или ему следует взять еще два, когда Элли внезапно прижалась лицом к его промежности. Он чуть не вскрикнул от удивления и чуть не уронил пакеты, которые держал, но сумел избежать обеих реакций и просто уставился на нее. Она начала тыкать в него носом и обнюхивать, как собака, а затем глубоко вдохнула и, задержав дыхание, повернула голову и провела щекой по выпуклости, словно кошка, пометившая что-то своим запахом.

Еще более шокирующим для него был тот факт, что даже эти нелепые жесты заставили его еще больше затвердеть в классических брюках. Или, может быть, это было понятно, подумал он в следующий момент, когда ее руки скользнули вверх по его ногам, сжав его ягодицы и подтолкнув ближе. В конце концов, эта женщина была его спутницей жизни. . и голой. . Боже, у нее была красивая грудь, слабо подумал он и позволил одному из мешков упасть на кровать, чтобы он мог дотянуться до одного соблазнительного полушария. Первое прикосновение кончиков пальцев к возбужденному соску вызвало у Элли стон, в то время как в нем пробежали волны возбуждения. Магнус не мог удержаться, чтобы не сжать грудь ладонью.

Это действие заставило их обоих ахнуть, а затем Элли отвернулась и ущипнула выпуклость на его штанах, напоминая ему об этой проблеме. В действительности она не хотела его. Она путала жажду крови с сексуальной жаждой, если вообще была способна думать в этот момент. Он подозревал, что она просто следует побуждениям своего тела, и оно подталкивает ее к тому, чего она хочет, но она была неопытна и понятия не имела, чего хочет и как этого добиться.

Его мысли улетучились, когда она сжала его выпуклость одной рукой, посылая в него всплеск желания. . и, возможно, в ней самой, понял он, когда она извивалась на кровати и лизала его выпуклость.

— Так, — твердо сказал он и схватил ее за подбородок, чтобы поднять ее лицо. «Открой ротик.»

К его большому удивлению, хотя она и выглядела сбитой с толку приказом, она подчинилась. В тот момент, когда она это сделала, он сунул пакет, который все еще держал, на ее клыки, а затем опустился на колени перед ней, чтобы держать его, чтобы она не отдернула пакет.

Тогда он ничего не говорил, а просто наблюдал за ней, его глаза сначала сосредоточились на ее лице, когда она смотрела на него поверх пакета, а затем его взгляд опустился, следуя своим собственным курсом к ее груди. Один сосок был всего в нескольких дюймах от его лица. Он также был вертикальным и, казалось, еще больше затвердел, когда он смотрел на него. От этого у него потекли слюнки, и он неосознанно облизал губы.

Магнус не думал, что он был тем, кто пошевелился, но он внезапно качнулся ближе и коснулся его губами. Он даже не думал, просто открыл рот, а когда он вдавился внутрь, пососал жаждущий сосок, обхватив его губами и поскреб языком. Магнус смутно осознавал стоны Элли и ее руки, скользящие вокруг его головы, чтобы побудить его, но он испытывал удовольствие, которое доставлял ей, и это приглушало все остальное. Он слышал об общем удовольствии, которыми наслаждались спутники жизни, но испытал это впервые. . и это было великолепно. Каждое посасывание вызывало у него дрожь удовольствия и возбуждения, побуждая его сделать больше.

Отпустив первый сосок, он повернул голову, чтобы взять другой, и проделал с ним то же самое, лаская и дразня первый пальцами. Но этого было недостаточно, и он выпустил уже почти пустой пакет, чтобы заставить ее ноги раздвинуться и переместиться между ними, чтобы приблизиться. Затем он позволил своим рукам скользнуть вверх по внутренней стороне ее ног и сильно пососал ее сосок, поскольку и ее, и, соответственно, его тело лихорадило от желания и предвкушения. А потом его пальцы коснулись ее жара, и он чуть не прикусил ее сосок, когда его пронзила волна возбуждения.

Позволив ее соску выскользнуть изо рта, чтобы не причинить ей боль, он взглянул вверх, чтобы увидеть, сколько крови осталось в пакете. Было не так уж много — еще мгновение, и они могли бы убрать его, — так что он скользнул пальцами по ней крепче, и они оба застонали от удовольствия, которое по ним прокатилось.

В конце концов, именно Элли вырвала пакет. Она также опустила голову и потянула его голову к себе, запутавшись пальцами в его волосах. Приняв приглашение, он поцеловал ее голодным и требовательным ртом, продолжая ласкать ее. Элли ответила на поцелуй так же жадно, ее тело сжалось от его ласк, а руки сжались, чтобы притянуть его ближе.

Зарычав ей в рот, Магнус потянулся свободной рукой, чтобы расстегнуть штаны. Дорогая ткань тут же соскользнула с него, и он схватил одну из рук Элли и заставил ее подняться на ноги, даже стоя, чтобы не переставать целовать и ласкать ее. Он почувствовал, как ее руки сжали его боксеры, а затем его эрекция вырвалась наружу, и он почувствовал, как одна нежная рука сомкнулась вокруг него. Магнус чуть не потерял самообладание, когда их общее возбуждение взорвалось между ними. Он знал, что Элли тоже чувствовала это, потому что они делили это удовольствие.

Решив завершить ласки до того, как волнение переполнит их, он перестал ласкать ее, но продолжал целовать, подталкивая ее назад и на кровать. Затем, схватив ее за талию, он слегка приподнял ее и перенес с собой в центр кровати, прежде чем опуститься на нее сверху.

Магнус прервал поцелуй, и Элли протестующе застонала. Но он ткнулся носом в ее ухо и прорычал: «Раздвинь ноги».

Элли так и сделала, а затем ахнула и схватилась за его руки, когда он потерся о нее. Они оба были так взволнованы, что он, не осмелился сделать это во второй раз, а вместо этого немного изменил положение и вошел в нее.

Магнус ожидал, что это будет больше, чем любой из них сможет выдержать, и они будут кричать от удовольствия, испытывая оргазм и упадут в обморок, как, это делают спутники жизни во время секса со спутниками жизни. Вместо этого его волнение было прервано внезапной острой болью и шоком. Он сразу же замер, недолго борясь с недоверием и внезапным угасанием возбуждения, а затем, все еще глубоко внутри нее, приподнялся, чтобы посмотреть вниз. «Элли? Ты девст…?

Она зажала ему рот ладонью, заставляя его замолчать, а затем застонала от того, что, как он мог только догадываться, было чем-то вроде смущения, прежде чем пробормотать: «Боже, сколько девушек говорили мне в колледже, что они ничего не чувствовали в первый раз? Лгуньи, — горько добавила она.

Вздохнув, Магнус начал было выходить из нее, но Элли в панике впилась ногтями в его руки. «Подожди! Что ты делаешь?»

Он поколебался, а затем неуверенно сказал: — Я думал, ты захочешь остановиться.

— Да, но нет, — сразу сказала она.

Магнус неуверенно посмотрел на нее. «Что? Да или нет?»

«Я не знаю», — недовольно призналась она, а затем коротко прикусила губу, прежде чем выпалить: «Что, если ты вытащите его, и она заживет? Я буду испытывать эту боль каждый раз?»

Магнуса обрадовало, что она подумывала снова заняться с ним сексом. Он знал, что она вышла за него замуж, планируя избегать супружеского ложа, и он позволил ей поверить, что это возможно, потому что он рассчитывал на то, что спутница жизни передумает. Но боль, которую он только что испытал из-за нее, скорее убила удовольствие, и он не удивился бы, если бы после этого она уклонилась от супружеского ложа, хотя бы на какое-то время. Но теперь она подняла новую проблему и задала вопрос, на который он не смог ответить. Он никогда раньше не спал с бессмертной девственницей. На самом деле, он не ожидал, что она будет такой в ее возрасте. Только не в эту эпоху свободной любви и всего такого. Или, может быть, это теперь уже древняя история, но он знал, что сегодня женщинам не обязательно выходить замуж, достаточно иметь любовников, каких им хочется. Он просто предположил, что она опытная.

«Магнус?» — нетерпеливо спросила Элли, когда он слишком долго молчал. — Она восстановится?

— Не знаю, — признался он извиняющимся тоном. «Я никогда раньше не спал с девственницей».

«Что?» — спросила она с недоверием. «Тебе миллиард лет, и ты, наверное, переспал с миллиардом женщин, но среди них не было девственниц?»

Он проигнорировал оскорбление по поводу своего возраста и сказал: «Бессмертных девственниц у меня не было. Кроме того, я не переспал с тысячей женщин. На самом деле, я не занимался сексом с самого начала битвы при Малдоне в 991 году».

Элли какое-то время безучастно смотрела на него, а затем спросила: — Ты шутишь?

— Нет, — тихо заверил ее Магнус. «Бессмертные часто устают от еды и секса в возрасте от ста до двухсот лет. Я потерял интерес к еде за двадцать или тридцать лет до этого, но сохранил интерес к сексу, пока мне не исполнилось 212 лет. . хотя он немного ослаб, прежде чем совсем вымер», — признался он.

Она сузила глаза и сказала: «Но я видела, как ты ешь. А что это было-то? Потому что ты, казался, довольно заинтересованным, когда…

— Спутники жизни все это пробуждают, — терпеливо объяснил он. «Они пробуждают в бессмертных страсть как к еде, так и к занятиям любовью. Они пробуждают интерес ко всему. Это еще одна причина, по которой их так ценят и лелеют». Он сделал короткую паузу, а затем добавил: «Общее удовольствие просто дополняет его».

— Общее удовольствие? — неуверенно спросила она.

Магнус поколебался, но потом спросил: — Когда ты сидела на краю кровати и прикасалась ко мне, разве ты не ощущала мое удовольствие как свое собственное? Он уже знал ответ, но все равно почувствовал облегчение, когда она кивнула.

Осознание и изумление росли на ее лице, она спросила: «То есть, когда ты прикасался ко мне…?»

— Я почувствовал твое удовольствие, — тихо сказал он, его ранее угасшая страсть вновь пробудилась и напряглась в нем при воспоминании. Он начал терять эрекцию в тот момент, когда почувствовал боль, но теперь он снова твердел внутри нее.

— Что-то происходит, — неуверенно сказала она. — Вы двигаешься?

— Нет, — сказал он тотчас же, но не стал объяснять, а вместо этого сказал: — Элли, мы не можем оставаться так до бесконечности. И я не могу ответить на твой вопрос об исцелении. Хочешь, я позову Катрисию или Дрину, чтобы ты могла спросить кого-нибудь из них?

— Боже, нет! Она сразу же ахнула, а затем коротко прикусила губу, прежде чем сказать: «Может быть, если мы просто побудем так немного, нано исцелит меня вокруг тебя, а не полностью восстановит мою девственную плеву».

Он подумал, что это смешная идея, и ему стало неудобно лежать, болтать, как за чаем, и подразнил ее: «А может, там все зарастет вместе с моим членом».

«Что?» — воскликнула она от ужаса.

Магнус тут же пожалел, что сказал это, и попытался ее успокоить. «Я уверен, что этого не произойдет. Я просто…

«Ой!»

Они оба повернули головы, чтобы посмотреть на Катрисию, которая открыла дверь и вошла, но теперь попятилась из комнаты.

«Извините. Я не знала. Я просто хотела проверить… я пойду…

«Нет! Подожди!» — воскликнула Элли, сжимая пальцы на руках Магнуса.

Катрисия остановилась на полпути к ним, но не сводила глаз с двери, а часть лица смотрела на них, пока ждала.

Элли колебалась, но потом вздохнула и спросила: «Восстановят ли нано мою девственную плеву?»

С удивлением, Катрисия начала поворачиваться к ним, но в последний момент спохватилась и осторожно спросила: — Элли, ты говоришь, что была девственницей?. ?»

— Да, — с отвращением признала она. «И теперь мне нужно знать, заживет ли она, и я буду чувствовать эту боль каждый раз, или я могу что-то сделать, чтобы предотвратить это?»

Катрисия вздохнула и покачала головой. «Мне жаль, я даже не думала. . Я должна была сначала поговорить с тобой.

— Поговорить со мной о чем? — спросила Элли, глядя на женщину.

«Нано не восстановит девственную плеву у смертной, обращенной после того, как она была разорвана. Но я боюсь, что, они восстановят ее, если она разорвется, после того, как станешь бессмертной, если только партнер не останется внутри тебя на длительное время. Тогда они заживут вокруг него и не закроют брешь».

На мгновение все замолчали, а затем Элли спросила: «Почему они не восстанавливают ее у смертной во время оборота, если она была разорвана до того, как она повернулась?»

— Хороший вопрос, — криво сказала Катрисия. «Мы думаем, что первоначальная программа не включала девственную плеву. Или, возможно, была помечена как необязательная, потому что у некоторых она есть, а у некоторых нет, поэтому нано восстанавливают ее только тогда, когда она изначально существует в теле и повреждена. Они немедленно приступают к заживлению того, что они считают раной. Но в этом нет необходимости для смертной, которая была обращена после потери девственной плевы, и она уже зажила.

— Но они не излечат меня вместе с членом Магнуса, не так ли?

Это вызвало смех Катрисии. «Нет, конечно нет.»

Элли нахмурилась, глядя на Магнуса, и именно он спросил: — Как долго мы должны оставаться вместе, чтобы убедиться, что она не восстановится?

— Никто не знает, — медленно призналась Катрисия. «Я имею в виду, что это по-разному для разных женщин. У всех нас разная скорость заживления в зависимости от того, сколько крови у нас есть в нашем организме и что происходит». Она сделала короткую паузу, а затем добавила: «Я слышала о женщинах, которые ждали всего десять минут и чувствовали себя хорошо, и о других, которые ждали двадцать минут, но потом она восстановилась снова». Криво улыбаясь, она призналась: «Когда я теряла свою, мне было так больно, что я ждала полчаса в первый раз, просто чтобы убедиться, что мне не придется проходить через это снова».

— Я тоже ждала полчаса, — объявила Дрина откуда-то из-за Катрисии. — И я бы предложила это тебе, Элли. Нано исцелит ее сразу же, потому что это кровоточащая рана, но может быть более медленно, потому что они рассредоточены, заботясь о других повреждениях, которыми они все еще занимаются».

Магнус почувствовал, как Элли напряглась при звуке голоса Дрины, и не удивился. Ни один из них не знал, что другая женщина тоже была в холле.

— Я думала, что оборот закончился? — прошептала она ему.

Магнус покачал головой. «Большая часть сделана, более болезненные вещи. Но нано будут работать над завершением менее важных исправлений или изменений в течение следующего времени, возможно, недель. Пока это происходит, тебе нужна дополнительная кровь.

— О, — сказала она недовольно.

— Я согласна с Дриной, — сказала Катрисия, напоминая им об их присутствии. — Я бы подождала бы полчаса, чтобы быть уверенной.

«Хорошо», — недовольно сказала Элли, а затем добавила: «Спасибо».

— В любое время, — легко сказала Катрисия, а затем добавила более серьезно: — Правда, Элли. Я уверена, что у тебя будет много вопросов, когда ты будешь привыкать к бессмертию, и я буду рада помочь. Просто спроси, и я отвечу».

— Это касается и меня, — сказала Дрина.

— Спасибо, ребята, — искренне сказала Элли. «Я ценю это.»

«Тогда ладно. Наслаждайтесь, — сказала Катрисия, закрывая дверь.

Последний комментарий был сказан таким тоном, который предполагал, что это маловероятно. Магнус прекрасно это понимал. Он должен был оставаться внутри Элли в течение получаса. Ну, возможно, уже всего двадцать пять минут, но он не был уверен, как долго он уже был в ней, поэтому лучше начать отсчет с тридцати, чем рискнуть сделать это снова. Однако дело было в том, что ему нужно было поддерживать свою эрекцию, чтобы оставаться в ней. Если он сожмется слишком сильно, он выскользнет, так что они должны были поддерживать его хотя бы в умеренном возбуждении. Но если он слишком возбудится и страсть захлестнет их. . Ну, оргазм наверняка положит конец этим потугам. Так что это будет ужасное балансирование.

— Опять что-то происходит, — с тревогой сказала Элли.

Ее слова отвлекли его внимание от мыслей к осознанию того, что он снова теряет эрекцию. Вздохнув, он положил свой лоб на ее и сказал: «Я уменьшаюсь».

— Ну, так не делай этого! — воскликнула она с тревогой. — Ты должен пробыть во мне полчаса.

Магнус издал беспомощный смешок и поднял голову. — Я знаю об этом, но просто приказать не терять эрекцию не могу. ". Его слова замерли, когда она внезапно переместилась под ним, подняв бедра, чтобы прижаться к нему сильнее, вероятно, в попытке убедиться, что он не выскользнет. К счастью, это возымело в нем еще и некоторое возбуждение, и он снова твердел.

«Что мы можем сделать, чтобы удержать в тебе. . интерес?» — спросила она сейчас, а затем добавила: — Но не слишком взволновать.

Она понимала ситуацию и не нуждалась в объяснении. По крайней мере, это хорошо, решил Магнус и обдумывал ее вопрос и лучший способ решить проблему, когда она внезапно выбила его ноги из-под него одной из своих собственных, а затем перевернула его на спину, забравшись сверху на него. Затем она села, только чтобы поднять руку, чтобы прикрыть свою грудь от его взгляда.

— Не смотри, — приказала Элли, и он поднял на нее недоверчивые глаза.

— Ты стала застенчивой? — спросил он с удивлением. «Сейчас? После того, как скакала голышом передо мной до…

— Я не скакала, — сказала она, закатив глаза. «Я девственница. Или была, — добавила она с гримасой. — Конечно, я стесняюсь.

— Прости меня, — весело пробормотал он, поднимая руки к ее плечам и легко проводя ими вверх и вниз по ее коже. — Но ты не выглядела застенчивой в ванной.

«Нет.» Она слегка вздрогнула от его легкой ласки, но тут же сморщила нос. «Я даже не знаю, кто была эта женщина. Я просто отчаянно хотела. ".

Когда она сделала паузу, выглядя сбитой с толку, он мягко сказал: «Это была жажда крови».

Глаза Элли слегка расширились, и она с удивлением посмотрела на него. «Действительно? Потому что это было похоже на. ".

«Желание?» — мягко предположил он. «Мне сказали, что поначалу жажду крови можно легко принять за желание».

«Ой. Так что на самом деле я жаждала крови, а не секса». Она ненадолго задумалась, а затем кивнула. «Ага. В этом есть смысл. Я имею в виду, от тебя пахло большим сочным стейком, когда ты зашел в ванную. Но после этого пакета с кровью. ". Она коротко вдохнула, а затем кивнула. «Я не так голодна. Ты по-прежнему хорошо пахнешь, но больше похож на мясной рулет, чем на стейк. Стейк, ради него, я готова ходить голышом. Мясной рулет». Она пожала плечами. «Нет.»

«Мясной рулет?» — спросил он с тревогой. Магнус слышал, как пары, с которыми он работал, жаловались на мясной рулет. По словам его товарищей, они были в порядке, но просто не могли сравниться со стейком.

Элли наклонилась, чтобы сочувственно похлопать его по руке, оставив только одну руку, чтобы прикрыть грудь, а затем снова выпрямилась, посмотрела на него, нахмурившись, и снова спросила: «Итак, как мы можем держать тебя в возбужденном состоянии, но не слишком возбужденном?»

Магнус обдумывал вопрос, когда она сказала: «Кажется, в порно мужчины заводятся, когда женщины играют с грудью и прочее».

— Ты смотришь порно? — спросил он с недоверием.

«Я тридцатичетырехлетняя девственница, работающая за компьютером. Как ты думаешь?» — спросила она сухо, а затем подняла брови. — Итак, ты хочешь, чтобы я погладила свою грудь или что-то в этом роде?

Вопрос в первый раз поразил его. На этот раз он представил, как она это делает, и тут же снова начал набухать внутри нее.

— Приму это как «да», — сухо сказала Элли и, поколебавшись, развела руки в стороны, пока не накрыла грудь. Он даже не взглянул на сосок, но это, казалось, не имело значения, и он завороженно наблюдал, как она начала мять и сжимать собственную плоть. Но когда она плотно сжала свои груди и откинула голову назад, ее рот открылся, а язык провел по верхней губе, он почувствовал, как его член прыгнул в ней.

Тихо зарычав, Магнус тут же сел, накрыл ее рот своим и высунул язык, чтобы поцеловать ее. Из-за изменения положения она слегка сместилась у него на коленях, переместилась на него сверху и послала еще один всплеск возбуждения, пронизывающий их обоих, и Элли жадно поцеловала его в ответ. Затем она отпустила свои груди и обняла его за плечи, чтобы прижать к себе, пока его язык проникал в нее. Он прижал ее груди ближе к его груди, и он почувствовал ее волнение, когда волосы на его груди веером зашевелились на чувствительных сосках. В следующий момент он скользнул руками между ними, чтобы немного повернуть ее назад, чтобы он мог прикрыть ее груди, сжать и смять их, как она делала раньше.

Они оба застонали от охватившего их возбуждения, а затем Магнус начал щипать ее твердые соски большими и указательными пальцами, слегка дергая и изгибая их, когда он проникал языком в ее рот с возрастающей потребностью. Когда она затем поднялась и опустилась на его стволе, он ахнул от удовольствия и отпустил ее груди, чтобы поймать ее бедра и побудить ее, прежде чем он понял, что они делают и как близко к огню они танцуют.

Крепче схватив ее за бедра, Магнус заставил ее остановиться и пробормотал: — Слишком сильно.

— Да, — выдохнула она, но, похоже, не смогла удержаться и снова попыталась пошевелиться. Черт возьми, он хотел ее. Но он также не хотел снова причинить ей боль, когда они в следующий раз займутся любовью. Выругавшись, Магнус обнял ее и рухнул обратно на кровать, увлекая ее за собой. Затем он крепче сжал ее, не давая ей двигаться снова.

Они лежали так некоторое время, оба тяжело дышали, пока пульсация в его эрекции немного не ослабла, а затем он задал первый вопрос, который пришел ему в голову. — Почему ты до сих пор девственница?

Элли напряглась в его руках, и он догадался, что вопрос смыл большую часть ее желания, потому что его собственное внезапно отступило, как волна, отступающая от берега. Наконец она пожала плечами и пробормотала: «Я не знаю. Наверное, я не встретила никого, с кем мне было бы интересно переспать».

Они оба помолчали с минуту, а потом она сказала: «Это неправда. Наверное. . у меня был интерес раз или два, я просто боялась».

— Секса? — неуверенно спросил он.

«Нет. Связываться с кем-то, — тихо призналась она.

Он ненадолго задумался, подумав, что, хотя сейчас это доставляет им трудности, на самом деле он был очень доволен тем, что был ее первым любовником. И последним. По крайней мере, пока он жив. Она не будет заинтересована в сексе ни с кем другим, пока они оба живы. Однако ему не нравилась мысль о том, что она всю жизнь боялась отношений. Это, безусловно, повлияет на них, поэтому он спросил: «Почему?»

Элли молчала так долго, что он начал думать, что она не ответит, но потом она вздохнула и сказала: «У меня было странное детство. Я же говорила, что мой отец вырос «Последователем Христа».

— Да, — признал он, хотя и не был уверен, что это значит. Он думал, что это секта, и знал, что они не верят в медицинское вмешательство, но на этом его знания в этой области заканчивались.

«Ну, я не знаю, следовал ли он их принципам или придумал какие-то свои после того, как уехал из США, переехал в Канаду и женился на моей матери, но жизнь с ним была…. трудной, — закончила она, и, вспомнив шрамы на ее спине, он заподозрил, что это было несколько преуменьшено.

«Мы выросли на ферме, которая была…. ну, это был практически Маленький Домик в Прерии, — сухо сказала она, а затем слегка приподняла голову, чтобы посмотреть на него. «Серьезно. Электричества у нас не было, а воду мы брали с помощью ручного крана на кухонной раковине. Мы раз в неделю таскали большую ванну на середину кухни, и нам приходилось качать и кипятить воду для ванны». Она со вздохом опустилась и снова легла ему на грудь, а затем призналась: «Это все, что я знала, так что в то время все было в порядке».

«Но?» — подсказал он, когда она снова замолчала.

Элли сначала не ответила, но потом сказала: «Мы обучались на дому, и нам запрещалось дружить с детьми на близлежащих фермах, чтобы они, как выразился мой отец, не развратили нас».

Магнус почувствовал, как она начала водить пальцем по его груди, описывая сосок широкой дугой, прежде чем она призналась: — Но у меня появился друг.

«Как?» — сразу спросил он.

Элли пожала плечами. «Позади нашего участка была роща. Мой отец отправлял меня туда собирать мелкие ветки и еще много чего для разведения огня для кухонной плиты и обогрева, когда становилось холодно. Однажды, когда мне было около десяти, меня отослали, и я услышала детский смех. Мне стало любопытно, поэтому я последовала за звуком в конец рощицы, а там играли эти дети. Их ферма примыкала к нашей. Половина рощи принадлежала их ферме, и они играли в прятки в лесу».

Она щелкнула его сосок, посылая в него импульс возбуждения, который пробудил его угасающую эрекцию, а затем продолжила: «Когда они увидели меня, они бросили свою игру и прибежали. Они были милы и пригласили меня поиграть. Я знала, что не должна была этого делать, но они смеялись и….». Она пожала плечами. «Я играла с ними.

«После этого каждый раз, когда меня отправляли за дровами, я искала их. Иногда они были, иногда их не было, но если они были, мы играли вместе. Их было четверо, все братья и сестры. Младшей была Бетани. Она была моего возраста, и мы стали хорошими друзьями. Мы здорово повеселились в этом лесу, — сказала она, и он услышал улыбку в ее голосе.

— А твои родители так и не узнали? — спросил Магнус.

«Нет. Мы так долго не играли. Не то, чтобы часы или что-то в этом роде, может быть, один час. А потом дети всегда помогали мне собирать дрова, чтобы у меня не было проблем». Она пожала плечами у него на груди. «В любом случае, я не помню, как это произошло, но однажды я пошла с ними до их дома. Помню, было лето и жарко, наверное, мы пошли на поиски питья. Но то, что я увидела, открыло мне глаза, — сухо сказала она. «Их фермерский дом снаружи был очень похож на наш, старый викторианский дом. Но внутри был полностью отремонтирован. Это было как дворец для меня, и чудо. У них был кондиционер, водопровод и свет, который зажигался от электричества, а не от масляных фонарей. И у них было телевидение, радио и компьютеры». Она коротко рассмеялась. «Я думал, что это рай».

Магнус слабо улыбнулся заявлению, не удивившись этому.

— Мне кажется, ты снова уменьшаешься, — вдруг сказала Элли.

Магнус нахмурился, когда понял, что это правда. Он так увлекся ее историей, что его желание испарилось, и теперь он рисковал выскользнуть из нее.

«Что нам сделать, чтобы…» Ее слова закончились удивленным вздохом, когда он попросил ее сесть на него и протянул руку между ними, чтобы погладить ее чуть выше того места, где они соединялись. Он увидел, как ее глаза расширились, а голова откинулась назад в стоне как раз перед тем, как ее удовольствие коснулось его, и он зажмурился.

Боже, она чувствовала себя так хорошо, и то, что он делал, посылало волну за волной растущего удовольствия и возбуждения через него, что немедленно оживляло его угасающую эрекцию. Он обнаружил, что круговые движения работают лучше всего, слегка проводя большим пальцем вокруг выступа, который был центром ее возбуждения, сначала просто касаясь краев. Но затем Элли начала двигаться на нем, оседлав его в поисках удовлетворения, которое, как она чувствовала, ждало ее, и ему пришлось прекратить ласкать ее, чтобы поймать ее бедра и не дать ей толкнуть их через край.

«Скажи мне. . что случилось. . с твоими новыми друзьями, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, а затем сделал пару глубоких вдохов, прежде чем спросить: — Твой отец узнал?

Задыхаясь, Элли опустила голову и безучастно посмотрела на него. Однако на этот раз она не сразу прикрыла грудь. «Прогресс», — подумал он, а затем она сглотнула и слегка встряхнула головой, словно пытаясь очистить ее.

— Нет, — сказала она наконец. «Он был слишком занят работой на ферме, чтобы уделять мне много внимания, когда меня послали за дровами. Мы все много работали. Мы все делали сами, даже нашу одежду».

Магнус немного расслабился, чувствуя облегчение от того, что у нее хватило ума дать им передышку.

«Пару лет мне удавалось скрывать своих друзей, а потом, когда мне исполнилось двенадцать, прошла целая неделя, когда никто из них не появился в роще. Я была в их доме всего раз или два и никогда не ходила туда без них, но я волновалась, поэтому пробралась через их поле к дому и постучала. Ее брат Брэндон открыл и сказал, что Бетани больна, но будет рада меня видеть, поэтому я пошла в ее комнату, чтобы навестить ее. Вот тогда я и узнала о врачах, — сказала она. «У нее лопнул аппендикс. Я понятия не имела, что это было, но она оказалась в больнице, где врачи, по-видимому, удалили ей аппендикс. Я думаю, что вся семья провела с ней много времени в больнице, поэтому ее сестра и братья не приходили в рощу, чтобы рассказать мне, что происходит. Она только сегодня вернулась домой и должна была немного отдохнуть. Так что в течение следующей недели или около того мы проводили все время в их доме. Мы смотрели телевизор или фильмы или играли на компьютере. Мне очень понравился компьютер, — сказала она с ухмылкой.

Магнус не удивился. Она зарабатывала на жизнь созданием веб-сайтов на компьютере.

«После этого мы проводили гораздо больше времени в их доме. Мы становились старше, и игра в прятки никому из нас больше не нравилась», — объяснила она. «По правде говоря, я думаю, что они так долго продолжали ходить в рощу только для того, чтобы сделать нас с Бетани счастливыми», — призналась Элли, а затем добавила: «И, может быть, потому, что я нравилась ее брату Брэндону». Ухмыляясь, она призналась: «Мне он тоже нравился. Он был самым красивым мальчиком, которого я когда-либо видела. Конечно, он и его брат были почти единственными мальчиками, которых я когда-либо видела, — призналась она, скривив губы. «Но в любом случае, он впервые поцеловал меня в тринадцать и был моим первым партнером по поцелуям».

Магнус напрягся, ревность собиралась на краю его сознания.

«Мне было четырнадцать, когда у их отца случился сердечный приступ, и он умер. Мать Бетани и Брэндона немедленно продала ферму и перевезла детей в город». Она поморщилась при воспоминании. «Кажется, все произошло ужасно быстро. Они были там, а потом они ушли, и мое сердце было разбито. Я потеряла своего друга и мальчика, которого любила».

— А твои родители даже не подозревали, что они были частью твоей жизни? — спросил он, обнаружив, что в это трудно поверить.

«Я думаю, моя мать подозревала, что что-то происходит. Иногда у нее был такой взгляд. . и однажды, когда я отсутствовала слишком долго, она пришла, чтобы найти меня. Должно быть, она услышала, как мы смеемся и болтаем, прежде чем один из мальчиков заметил ее. Но когда они спрятались и я поспешила ей навстречу, она ничего не сказала. Она просто помогла мне собрать палки и отвела меня домой». Вздохнув, она пожала плечами. — Но они узнали об этом, когда мне было шестнадцать.

«Как?» — спросил он с удивлением. Если ее друзья переехали за два года до этого, как ее родители могли узнать, что у нее были друзья?

— Я сказала им, — мрачно признала она, а затем объяснила. «У меня была младшая сестра. Джилли. Она была на семь лет младше меня, поэтому всегда оставалась на ферме, когда я уходила в лес, но когда мне было шестнадцать, она заболела. У нас и раньше были простуды, лихорадки и грипп, но сейчас все было по-другому. Ей было ужасно больно, и она так страдала, — сказала Элли с воспоминаниями о мучениях.

— Что у нее было? — обеспокоенно спросил Магнус, проводя ладонями по ее рукам, пытаясь успокоить ее.

«Я не знаю. Они не отвезли ее к врачу, чтобы узнать», — сказала она с разочарованием. «Я подумала, может быть, они не знали о врачах и о том, что они могут помочь. Наверное, я была невероятно наивна, — со вздохом призналась она. «Но именно поэтому я рассказала им о моей подруге Бетани и ее аппендиците. Я думала, что если они поймут, что врачи могут помочь Джилли, они отведут ее к одному из них».

— Но они отказались? — тихо догадался он.

Элли кивнула. «Я думаю, что Мать хотела. Пока я говорила, она продолжала умоляюще смотреть на отца. Но он даже не подумал об этом. Болезнь была испытанием, данным нам Богом, наказанием за наши грехи. Мы должны были верить в Него и молиться о прощении и исцелении. Это было единственное, что могло спасти ее, сказал он, а затем он избил меня за мой грех неповиновения ему, все время говоря мне, что болезнь Джилли была из-за того, что я согрешила и позволила этим языческим детям развратить меня.

— Ты ему не поверила, да? — обеспокоенно спросил Магнус.

«Я была очень юной, очень неискушенной девушкой для шестнадцати лет, — сказала она ему. — И да, я могла бы ему поверить, но когда Мать промывала рубцы на моей спине, ягодицах и тыльной стороне ног от его побоев, она сказала мне…

— Шрамы, — прервал он, вспомнив, как потрясло его это зрелище, когда он увидел, что они покрывают ее спину, зад и верхнюю часть ног. Воспоминание о них теперь говорило ему, насколько жестоким и сильным было избиение ее отца.

«Да. Симпатичные, не так ли? Постоянное напоминание об отце, которого я ненавидела, — горько сказала она, а потом закрыла глаза и опустила голову с чем-то вроде стыда. — Я знаю, что ты их увидел, когда зашел в ванную. Ты, казалось, был поражен тем, насколько уродливыми они были. Я полагаю, ты сожалеешь, что женился на мне сейчас.

— Нет, — сказал он с удивлением. «Они были сюрпризом, да. Но они никогда бы не заставили меня отказаться от тебя как от моей спутницы жизни, иначе я бы не женился на тебе». Когда она недоверчиво покачала головой, он признался: «Я видел их до того, как мы поженились, Элли».

Ее глаза приоткрылись от удивления. «Что? Когда?»

— Когда мы приехали сюда, Дэни и Элви собирались переодеть тебя в одну из ночных рубашек Элви, чтобы тебе было удобнее спать. Я ушел, чтобы они могли это сделать, но вернулся и обнаружил, что они раздели тебя, но на этом остановились. Ты лежал на животе, шрамы были видны».

— Но я была в той же одежде, — сказала она с растерянностью и волнением.

Он успокаивающе провел рукой по ее руке. «Шрамы заставляли их волноваться, что тебе будет неудобно знать, что кто-то их видел. Когда я вернулся, они обсуждали, продолжать ли тебя переодевать или снова облачать в твою одежду. Но Стефани сказала им, что ты не будешь рада узнать, что кто-то их видел, поэтому они одели тебя в твою одежду.

— О, — несчастно выдохнула она, ее глаза снова закрылись от стыда.

Магнусу не нравилось, что она стыдилась чего-то подобного. Шрамы были результатом жизни для смертных. Они были у каждого смертного. Некоторые были просто хуже других. Однако она больше не была смертной, и он мягко сказал: — Они исчезли, Элли.

Элли напряглась, ее глаза распахнулись, чтобы вглядеться в его лицо, а затем она повернула голову, словно пытаясь понять, правда ли то, что он сказал. Но, конечно же, она не могла увидеть свою спину, как ни пыталась. Поняв это, Магнус снова сел и подполз к изножью кровати, увлекая ее за собой. Движение вызвало трение между ними и послало потоки удовольствия через них обоих, пробуждая его вновь ослабевающую эрекцию. Магнус мог только подумать, что это хорошо, но стиснул зубы, решив, что она должна увидеть ее спину, и не желая останавливаться, пока он не сделает это.

Сделав паузу, как только он дошел до края кровати и сел, поставив ноги на пол, он обхватил ее одной рукой, чтобы удержать на месте, а затем встал, приказав: «Обними меня ногами».

Элли сделала, как было велено, и они оба застонали, когда он пошел. К счастью, комод был всего в нескольких шагах. Магнус не сомневался, что если бы ему пришлось нести ее вот так в ванную, они бы не выжили. Удовольствие переполнило бы их, и они бы потеряли сознание на ковре на полпути к двери в ванную.

Усадив ее спиной на комод, Магнус еще глубже вошел в нее, борясь с желанием отодвинуться и снова прижаться, и сказал сквозь стиснутые зубы: — Смотри.