Робот, не опустивший руки

Глава 7

I

Рязань, 2249 год.

— Доброе утро, дамы и господа! — донеслось из динамиков. — Говорит командир корабля Валерий. От имени всего экипажа приветствую вас на борту самолёта «Суперджет 5000». Наш рейс выполняется по маршруту Рязань — Москва. Время в пути составит сорок минут. Желаю приятного полёта!

— Валерий? — удивился Этот.

— Традиция такая. В честь Валерия Чкалова, — ответил Пятитысячный.

В проходе между рядами появилась полупрозрачная бортпроводница Лукерья и начала предполётный инструктаж. Стюардесса не имела собственного интеллекта, просто выполняла заложенный в неё набор команд. Этот послушно пристегнулся, когда его об этом попросили, и открыл заслонку иллюминатора.

— Щиты АЗР к запуску подготовить, открыть подачу кислорода… Арретируем гироприборы… Включить и обнулить БКК… — бубнил тем временем Пятитысячный. — Подача кислорода включена… Щит АЗР к запуску подготовлен…

Этот попытался представить свои ощущения от первого полёта. Зачем он это сделал, робот и сам не понимал. Казалось бы, ещё пять-десять минут, и всё случится само. Для чего гадать? Но мысли лезли в голову сами собой.

— Двигатели на взлётном, параметры в норме, — прервал его размышления голос Пятитысячного. — Взлетаем!

— От винта! — радостно завопил Этот.

«Суперджет» начал разгоняться, достиг взлётного рубежа, самолёт слегка дёрнулся, когда шасси оторвались от земли, и они взлетели. Этот не отрывался от иллюминатора, глядя, как удаляется и уменьшается аэропорт. На взлётной полосе роботы-заправщики махали им на прощание манипуляторами. Делали они это по своей инициативе, или ими управляла Незабудка, Этот не знал. Всё равно было приятно. Электронную душу Н101 наполнил аналог человеческой радости — и от долгожданного путешествия, и от осознания, что там, внизу, ждут его возвращения.

Когда они достигли заданной высоты, рядом с креслом Этого вновь возникла Лукерья.

— Чай, кофе, вода, соки. Что желаете? — спросила она.

— Воду, пожалуйста, — сказал Этот.

— С газом или без?

— Без.

Вода ему была не нужна, просто Этот не смог удержаться от соблазна почувствовать себя полноценным пассажиром. На подлокотнике его кресла отъехала в сторону заслонка, и система автоподачи мягко выплюнула бутылочку «Тбау». Этот аккуратно подхватил её и убрал в небольшой транспортировочный отсек, находившийся у него на корпусе и предназначенный для переноса всяких мелочей. Там всегда располагался мобильный ремкомплект, чтобы Н101 могли чинить у себя незначительные поломки, но места под небольшие предметы тоже хватало.

— Дамы и господа! — снова заговорил Пятитысячный. — Высота нашего полёта составляет девять тысяч метров. Скорость полёта — 530 километров в час. Расчётное время прибытия в Москву, в аэропорт «Шереметьево», — десять часов тринадцать минут по местному времени.

— Слушай, а может, мне книгу написать? — проговорил вдруг Этот.

— О чём? — спросил Пятитысячный.

— О моём путешествии в поисках людей.

— Но ты же пока никого не нашёл. Вдруг вообще не найдёшь? Даже на другой планете?

— Ой, да брось! Все великие путешественники, отправляясь в экспедиции, с самого начала вели дневники. Например, Тур Хейердал. Он вообще не был уверен, что доплывёт на своём «Кон-Тики» до атолла Рароиа. И всё равно записывал. Я ведь и про тебя напишу, и про Незабудку. Как вы мне помогали, какие вы — добрые друзья…

— Название уже придумал?

Этот почесал затылок, хотя тот у него совсем не чесался.

— Нет.

— Как тебе «Робот, не опустивший руки», например? — предложил Пятитысячный.

— Слушай, отличное название! Мне нравится!

— Дарю. Но с одним условием: ты не будешь рассказывать в книге, как я всё время продувал тебе в карты. Идёт?

В стёкла иллюминаторов периодически постукивали кристаллики инея. Под самолётом расстилалось бескрайнее поле облаков. Полет проходил в штатном режиме.

II

Самара, 2133 год.

Аля зашла во двор и ещё издалека увидела сидящую рядом с подъездом Хикари. «Этой-то мочалке что здесь надо?» — подумала она и тут же себя одёрнула. Женя прав. Не стоит до такого опускаться.

— Охайо, подруга! — поздоровалась Хикари. — Поболтать надо.

— Подруга? — Аля вскинула бровь.

— Да нет конечно, — отмахнулась ведущая. — Это просто обращение такое. Ты в лесу, что ли, выросла?

Аля набрала в лёгкие воздуха и хотела ответить так, как следует отвечать на хамство, и тут же вспомнила, что ругаться особо и не умеет.

— От меня тебе что надо? — спросила она.

— Во, сразу к делу переходишь, уважаю. Падай рядом, — Хикари указала на лавку.

Аля села. Хикари была ниже неё, поэтому даже в сидячем положении Аля могла смотреть на ведущую свысока. Тут рост сыграл в её пользу.

— В общем… — начала Хикари. — Помощь твоя требуется.

— Вот же ты наглая, а… — возмутилась Аля.

— Не. Тормозни. Да, мы друг друга не переносим. По крайней мере, я тебя точно. Как увидела, сразу невзлюбила. Вся такая: «Ой, сыночек, ой, муженёчек». Тьфу! Только это ваша семья, я туда не лезу.

— Не лезешь⁈ — взорвалась Аля. — А кто с Женей флиртовал, кто его целовал перед уходом⁈

— Это я тебя побесить хотела. Мне твой Женя как мужик вообще неинтересен. Тюфяк и романтик. Не мой типаж. Но он просто супермен среди инженеров.

— Подожди, — остановила её Аля. — Ты хочешь сказать, что я просто ревнивая дура?

— Именно так, — Хикари кивнул. — Твой муж тебе в рот смотрит, глаз с тебя не сводит, сына обожает. Надо быть слепой, чтоб этого не видеть!

Аля вспыхнула. Как же хотелось взять и нахлестать по щекам! Самой себе…

— Так вот, — продолжила Хикари, — Женю я уважаю. Его роботы ещё перевернут этот мир, уж поверь мне. И сейчас мне нужен один конкретный робот. Ваш Друг. Я хочу его у себя в программе.

— Зачем?

— Популярность. Друга сейчас обсуждают все и вообще везде. Мы провели исследования. Аудитория прогрета, прямо огонь! Мне надо продвинуть своё шоу так, чтобы все мои конкуренты от зависти передохли. Окончательно и бесповоротно. Ну, разумеется, деньги мне тоже интересны. Я хочу взять эксклюзивный контракт с НИИ робототехники на рекламу помощников.

— А я-то чем тебе могу помочь?

— Поговори с Другом. Убеди его прийти ко мне на шоу.

— Но как⁈ — Аля искренне не понимала.

— Тут уж тебе решать. Я его плохо знаю, — Хикари поднялась. — От себя могу обещать, что если ты справишься, я приложу все силы, чтобы абсолютно законно уладить инцидент с этим… М-м-м… Борькой! Я этим уже занимаюсь, но мне нужна поддержка общества. А без Друга её будет сложно добиться.

III

Москва, 2249 год.

Приземление в Москве было мягким, хотя перед этим самолёт в силу сложности воздушного коридора над столицей изрядно попетлял.

— Дамы и господа! — Пятитысячный никогда не халтурил и чётко проговаривал все необходимые по регламенту фразы, но в этот раз на борту находился пассажир, что наполняло их смыслом. — Говорит командир корабля. Наш полёт завершён. От имени всего экипажа благодарю вас за выбор нашей авиакомпании. Желаю хорошего дня!

Этот расстегнул ремень безопасности и направился к выходу.

— Сколько у меня времени? — поинтересовался он.

— До завтрашнего утра. Вылет в то же время, что и сегодня. Если управишься раньше, приезжай. Я тут всё равно скучать буду. Местный диспетчер вредный и необщительный.

— Хорошо, — сказал Н101 и вышел.

Покинув аэропорт, Этот задумался. Добраться до города можно было или на аэроэкспрессе, или на метро, или на такси. В первом случае было быстрее, но потом всё равно бы потребовалось лезть под землю, во втором — нужна пересадка, в третьем — деньги. Такси возили роботов-помощников бесплатно только в том случае, если им необходимо было попасть туда, где сейчас находится их подопечный человек. А такого у Этого не было. Н101 вообще крайне редко передвигались без сопровождения человека, тем более на большие расстояния. И денег, разумеется, у Н101 не имелось.

С деньгами в мире наступившего будущего дела обстояли довольно интересно. С одной стороны, они были, и отменять их никто не собирался. Деньги стимулировали людей работать и не бездельничать. При этом если ходить на «классическую» работу не хотелось, можно было зарабатывать, выполняя различные общественно важные задания: участвовать в волонтёрской деятельности, распределять бездомных животных из приютов, присматривать за стариками. За это начислялись баллы, которые использовались как платёжный инструмент. Была возможность проявить себя в спорте или науке, получив грант на частные исследования. Людей с самого детства привлекали к таким активностям, поэтому постепенно процент тех, кто предпочитал лениться и ничего не делать, стал крайне низок. Лентяев ставили в условия, когда проще смириться и сделать, чем идти против системы.

Во-первых, после заведения всех зданий в городах в единую государственную систему мониторинга недвижимости пропала возможность годами не оплачивать коммунальные услуги. Пропуск платежа означал автоматическое отключения от бытовых благ. Повторное включение производилось за дополнительную плату и после погашения задолженности. Во-вторых, повсеместное видеонаблюдение сделало практически невозможными кражи из магазинов или ограбления на улицах. Человек устроен так, что при повышенных трудностях в исполнении задуманного он, вероятнее всего, от этого откажется. В-третьих, устроиться на работу, но работать там спустя рукава не получалось. Мониторили вовлечённость в процесс труда машины. Они же считали фактически отработанные часы и начисляли зарплату.

Важно было и то, что наличных денег больше не существовало. Они стали полностью цифровыми, с записью в блокчейн всех транзакций. Это очень подкосило организованную преступность и коррупцию, поскольку без «чёрного нала» очень сложно крутить свои тёмные делишки. Криптовалюты были под запретом, Darknet плотно контролировался правоохранительными органами и вскоре загнулся. И даже украсть у кого-то банковскую карту стало нельзя: их больше не было. Счета граждан также находились в единой системе, поэтому списания проходили в автоматическом режиме. Камера на кассе снимала биометрию, сумма из чека передавалась в банк и списывалась с расчётного счёта. Вымогательству или хищениям в киберсфере препятствовал блокчейн.

Какое-то время вооружённые банды, грабившие магазины и граждан, забирая продукты и ценные вещи, представляли собой серьёзную проблему. В отсутствие денег им пришлось перейти на натуральный обмен. И вот тут продукты и ценности были как нельзя кстати. Но спецназ и армейские подразделения были оснащены лучше, действовали под единым командованием и очень слажено. Постепенно банды выдавили за пределы городов. Посёлки и лагеря преступников вычисляли с воздуха и уничтожали ударами беспилотников и авиации. Вскоре с крупными преступными формированиями было покончено. Те, кому повезло выжить, уже не представляли серьёзной опасности и прятались по лесам. Вернуться в город они не могли: камеры бы мгновенно опознали находящихся в розыске со всеми вытекающими последствиями.

Было бы глупо утверждать, что эти события поставили крест на преступности. Пока человек существует, нарушения закона неизбежны. Драки, убийства из ревности, порча чужого имущества из мести… Это никуда не делось. На нет сошла организованная преступность, а бытовая, хоть и уменьшилась, оставалась неискоренимой на данном этапе развития общества.

Но всё это было — с одной стороны. С другой, если снова вернуться к деньгам, финансовая сторона жизни перестала быть чем-то сильно значимым. Существовавшая экономическая модель предполагала стабильные цены и доступность качественных товаров народного потребления. Ставки по профессиям были унифицированы, никто не получал заработную плату ниже прожиточного минимума. Последний не означал, что люди будут голодать, питаться хуже или плохо одеваться. Еда делалась по ГОСТу, одежда шилась на автоматизированных фабриках, была одинаковой по качеству и долговечной, личного транспорта больше не существовало. Поэтому денег всем на всё хватало. В какой-то мере ситуация напоминала СССР начала 1980-х, когда все, кто добросовестно трудился, достойно зарабатывали. С той лишь разницей, что сейчас не было вороватых директоров магазинов, создававших искусственный дефицит, и спекулянтов, продающих товары по сверхзавышенным ценам.

Если человека не устраивал базовый доход, он мог строить карьеру в своей профессиональной области. Раз в год проводились специальные квалификационные тесты, которые, кстати, изжили кумовство на работе, ведь результаты обрабатывались искусственным интеллектом. Сдавший их получал повышение. Правда, неразрешённым оставался один вопрос: что будет, когда случится переизбыток высококвалифицированных кадров? Директор-то в НИИ один. К счастью, эта проблема не успела достигнуть острой фазы. Люди улетели с Земли.

А Этот не улетел. Немного поразмыслив, он выбрал аэроэкспресс. Поезд передвигался по поверхности. Можно было посмотреть окрестности и новые пейзажи. Экспедиция экспедицией, а удовольствие от путешествия надо получать по полной программе.

IV

Самара, 2133 год.

По радио шёл концерт экспериментальной музыки. Квартиру наполняла дикая какофония, инструменты и жанры безжалостно смешивались, ритм скакал, тональности менялись так, словно музыкант намеренно хотел запытать слушателя до смерти. Друг возился на кухне, с интересом слушая концерт. Музыка ему не нравилась, но было любопытно ознакомиться с чем-то новым. Ведь никогда неизвестно, станет ли это новое когда-нибудь обыденным.

Друг вытерпел с четверть часа, потом сменил волну. На «Маяке» транслировали аудиоспектакль по какой-то давно забытой книге. Два раза в неделю на радиостанции доставали из архивов новую запись и знакомили с ней слушателей. Сегодня был один из таких дней. Фоном играл тягучий эмбиент, и рассказчик вещал:

— Джокер очнулся от холода. Первое, что он увидел, было свинцово-серое осеннее небо, с которого нескончаемым потоком низвергались струи ледяного дождя. Джокер был обнажён. Он лежал в грязи посреди бескрайнего поля, чья почва давно превратилась в жидкий кисель. Редкие деревья едва проглядывали сквозь туман, и лишь на западе вырисовывались очертания чего-то массивного. Это был Город.

«Добро пожаловать домой, сынок!» — мелькнула в голове абсурдная мысль. Не в силах сдерживать подступившую тоску, Джокер поднялся во весь рост и дико завыл, откинув голову назад и воздев руки к безразличным небесам, которые плевали ему в лицо крупными каплями воды.

Друг заинтересовался повествованием, но тут на кухню зашла Аля и выключила звук. Робот бросил на неё неодобрительный взгляд и отвернулся.

— Я хочу извиниться, — сказала Аля.

Друг хмыкнул.

— С чего бы? — спросил он.

— Я приревновала Женю к Хикари и психанула. Ты просто попал под раздачу. Я была неправа.

— Ладно, — Друг повернулся. — Допустим, ты всё обдумала и говоришь искренне. Почему именно сейчас? Кто мешал сделать это раньше?

Аля замялась. Наверное, лучше сказать правду, а не юлить.

— Я говорила с Хикари. Она сейчас занимается улаживанием юридических моментов с Борькой и его представителями. И ей нужна наша помощь. Точнее, твоя.

— Хм… — Друг задумался. — Я удивлён. С виду она довольно неприятный персонаж, а поступает правильно.

— У неё есть и корыстные мотивы…

— Куда ж без них. И всё же Хикари за нас. Хорошо. Я поговорю с ней.

— Спасибо, — прошептала Аля и внезапно обняла Друга.

V

Москва, 2249 год.

Робот-машинист оказался ужасно прилипчивым и болтливым, рассказывавшим несмешные для Этого шутки. Их стоило бы назвать «расистскими», но машинист шутил над своими соплеменниками:

— Во, слушай ещё одну! Какие у робота-помощника две белых вещи? Знаешь? Корпус и хозяин! А-ха-ха-ха!

Смеялся он достаточно странно, сливая слоги и промахиваясь с ударениями. Получалось «́Аха-х́аха!».

— Или вот. Как называется робот в университете? У-бор-щик!

Этот из вежливости посмеялся над первыми двумя шутками. Это было фатальной ошибкой. Машинист просто не закрывал рта. Ладно, не затыкал свой динамик.

— Почему в Москве так много роботов, а на Сахалине — землетрясений? Сахалин выбирал первым!

Этот уже не знал, что делать, когда на глаза ему попалась информационная табличка: «Уважаемые гости Москвы! Российские железные дороги рады приветствовать вас в столице нашей Родины! Если в дороге вы хотите прослушать аудиоэкскурсию, громко произнесите: „Я иду, шагаю по Москве!“ — и выберите из списка предложенных тем».

— Я иду, шагаю по Москве! — завопил на весь вагон Этот.

Машинист замолчал на полуслове. Вместо него из динамиков заговорила «экскурсовод Оксана». Как и Лукерья в самолёте, Оксана была обычной программой. Этот выбрал лекцию «Пешеходные маршруты по Кремлю и его окрестностям».

— Выполняю, — медленно произнесла Оксана. — Перед началом экскурсии хочу напомнить. Если вы зарегистрируетесь на городском информационном портале сейчас, то сможете переслушать эту лекцию в любое время или ознакомиться с другими на ваш выбор. Если вы хотите, чтобы экскурсия сопровождалась видеорядом, произнесите: «Хочу».

— Хочу! — сказал Этот.

Вагон наполнился музыкой, и перед глазами Этого понеслись голографические образы московского Кремля, собора Василия Блаженного, Исторического музея, «Ленинки» и других достопримечательностей. Робот уже не смотрел в окно, потому что пейзаж за ним был довольно однообразным, несмотря на ожидания. Этот жадно впитывал информацию и визуальный ряд, мечтая, как увидит это своими глазами, а потом опишет в книге, которую, если повезёт, когда-нибудь прочитают люди. А вдруг кто-то захочет снять по ней фильм и предложит ему сыграть в нём самого себя?

Внезапно экскурсия прервалась, и недовольный голос машиниста буркнул:

— Тебе на выход! Приехали!

Этот излишне торопливо выкатился из вагона на платформу. Уж очень ему не хотелось снова услышать глупые шутки машиниста. И не зря. Когда аэроэкспресс уже трогался, оттуда донеслось:

— Что общего у умного робота и Деда Мороза? Они оба вымышленные!