Ривер

Глава 23

Отец был в пути.

По коже Харвестер побежала дрожь. Всё это время им удавалось на один шаг опережать Сатану, а сейчас, когда в поле зрения не было ни одного Хэрроугейта, они, по-видимому, умрут.

И то если им повезёт.

— Это того стоило? — Ревенант сжал Ривера за горло и поднял над землёй. — Стоило оставить уязвимой семью, чтобы спасти предательницу?

— Для меня она не предательница, — прохрипел, задыхаясь, Ривер, судорожно ловя ртом воздух. — Подожди-ка… моя семья. Уязвима?

Харвестер подумала о том же самом. Она по-разному называла Всадников, но только не уязвимыми.

Раздражающе роскошная грива чёрных волос упала на лицо Ревенанта, когда он наклонился к уху Ривера, будто хотел рассказать секрет.

— Они не оправились после несчастного случая. Очень печально. — Вот только в голосе его печали не слышалось, хотя, определённо, имелась странная нотка. — Всё было слишком против правил.

— Несчастный случай? — Ривер тяжело втянул воздух. — Правила? Какие правила?

— Те, которые тебе нравится нарушать. — Ревенант кинул Ривера через всё пространство помещения.

Ривер ударился о колонну и упал на пол, на него осыпался дождь из пыли и кусочков камня, когда он попытался встать на четвереньки. Ревенант навис над ним, а Слег, с больной, искривлённой улыбкой, постучал по браслету.

Ривер застонал и, на короткое время, Харвестер приняла на себя его боль. Злоба была слабой вибрацией, касающейся каждого нервного окончания, вскармливающая центры её наслаждения как эротический наркотик.

Отцовская ДНК оказалась просто подарком, так ведь?

«Ты — ангел. Твоя мать — ангел, и твой отец, каким бы ублюдком сейчас не был, был ангелом, когда тебя зачали. В тебе больше добра, чем зла. Борись, Харвестер».

Потоком вернулись к ней слова Ривера, произнесённые в пещере. Её мать… умерла всего лишь триста лет назад. По словам Рафаэля, она стала невинной жертвой небольшого восстания на Небесах.

Мать не знала, что Харвестер пала ради благородной цели, и одним из самых больших сожалений Харвестер было то, что перед смертью мама так и не узнала правду.

«Борись».

Ривер застонал снова, когда Ревенант принялся избивать его кулаками по лицу и телу, и на этот раз Харвестер не ощутила наслаждения в его страданиях.

— Прекрати! — закричала она. Харвестер поползла к ним, колени болезненно царапались о твёрдый пол.

Она нырнула в ноги Ревенанту. Ничего не получилось. Мучительная боль пронзила шею, когда её рванули за волосы. Гэтель, намотав хвост Харвестер на кулак, швырнула её в воздух.

Она ударилась в стену из костей и камня, и всё перед глазами почернело.

Когда Харвестер пришла в себя, она и Ривер — лицо которого было в синяках и кровоподтёках, — сидели, прислонившись к колонне, в которую тогда, после удара, врезался Ривер, их ошейники соединяли цепи, которые крепились к крючкам в камне.

Гэтель и Ревенант исчезли. В нескольких ярдах от них сидел на мраморной скамейке тот засранец Найтлаш с удовлетворённой усмешкой на уродливом лице.

— Вы живы лишь потому, что так желает Тёмный Повелитель. Ты, — произнёс он и ткнул пальцем в сторону Ривера, — окажешься в его постели, пока не начнёшь умолять о смерти. — Улыбка демона стала шире. — Он поделится со Слогом.

— Слег прав, — согласилась Харвестер. — Он поделится. Но сомневаюсь, что поделится с демоном-дебилом, говорящем о себе в третьем лице. — Харвестер чуть передвинулась, чтобы бросить украдкой взгляд на ситуацию с охраной входа. Она увидела трёх стражей. — А ещё ему нравятся зрители.

— Это прямо в корне меняет ситуацию, — сухо заметил Ривер.

Она скользнула по нему взглядом, пытаясь хоть крупицу мыслей его уловить, но выражение лица Ривера было закрытым, а внимание было сосредоточено на окружении.

Знакомое выражения его лица вызвало у неё улыбку. Она и Энриет — он же Ривер — провели много времени в охоте на демонов-приспешников, и Харвестер знала выражение, когда у Энриета был план.

Вошёл демон Кепри, его голова насекомого вращалась в разные стороны. Демон направился в сторону Слега, и пока они отвлеклись, Харвестер наклонилась к Риверу.

— Так… и каков план? Скажи, что у тебя он есть.

— Я стащил у Ревенанта ключ от наших ошейников, пока он меня мутузил, — ответил Ривер, и Харвестер захотелось его поцеловать. — Но достать ключ оказалось слишком просто, что заставляет меня думать, что это ловушка.

Сердце Харвестер пропустило удар.

— Это наш единственный шанс.

— Согласен. — Он прижался головой к её голове, и Харвестер снова затопило узнавание ситуации. Они делали так столько раз, что и не сосчитать. — Дай знать, когда Слег повернётся спиной.

— Поняла. — Она сосредоточила внимание на Слеге и на двери, через которую должен войти отец.

От мысли в горле образовался ком. Она сделает всё возможное, если придётся, и убьёт себя и Ривера.

Харвестер больше не вынесет пыток, и не вынесет, если и Риверу придётся через это пройти.

И разве это не громадный прогресс по сравнению с предыдущим днём?

— Он повернулся, — пробормотала она, и рука Ривера начала движение, как будто он поёрзал. Или, возможно, вытащил ключ из кармана так незаметно, как только возможно. — Ривер? Что ты думаешь о словах Ревенанта про то, что с Всадниками произошёл несчастный случай?

Ривер стал напряжённым и твёрдым, как колонна, к которой их прикрепили.

— Не знаю, но если он за это ответственен, я его убью.

Харвестер бы помогла.

— Что ты скажешь им обо мне? Как думаешь, они поймут, что мне пришлось делать то, что я делала? Как думаешь, они меня простят?

Глупое и сентиментальное желание, но Всадники были ей почти семьёй.

Она хранила о них секрет три тысячи лет, а две тысячи лет была их Наблюдателем.

Она видела, как они взрослели, видела их неудачи и успехи, радости и горести.

Сотни раз она исцеляла их или их друзей, а они об этом не знали.

Поэтому, да, она не могла ожидать, что они примут её с распростёртыми объятиями, но ей бы понравилось, если бы они не испытывали к ней ненависти.

— Думаю, они всё поймут, — серьёзно ответил Ривер, как будто ком в горле стоял.

— Ривер, ты в порядке… дерьмо, Слег повернулся.

Ривер прекратил двигаться, когда Слег осмотрел их с головы до ног. Харвестер махнула ему и одарила улыбкой чеширского кота. Засранец.

— Он отвернулся, — тихо проговорила она.

Из груди Ривера поднималось низкое урчание, которое начало пугать Харвестер.

Она рискнула на него посмотреть, но это лишь сделало всё хуже. Голова Ривера была низко опущена, светлые волосы спадали на красивое лицо.

Большие плечи поднимались и опускались от дыхания, от которого содрогалось всё тело.

— Прости, Харвестер, — сломлено прошептал он. — Прости за то, что я тебе сделал. Ты должна это знать на случай, если я отсюда не выберусь. Пообещай, что скажешь моим детям, что я мёртв, даже если я останусь в живых.

— Что? — хрипло прошептала она. — Нет. — Как он мог о таком просить? — И Слег смотрит на нас.

Харвестер показала ему средний палец. Он вернул жест, а затем продемонстрировал на браслете, как прекрасно пользуется этим пальцем. Десять миллионов вольт прошибли её кровь, мышцы, мозг.

Агония разрезала тело как молния. В глазах мелькали вспышки света и тьмы, а окружающая обстановка погрузилась в туман.

Когда Харвестер перестала дёргаться, то обнаружила себя в объятиях Ривера, который гладил её по спине.

Она чувствовала вкус пепла и озона, в ушах звенело, но Харвестер расслабилась, потому что больше не была огненным шаром, каким себя ощущала.

Ривер наклонился, чтобы что-то сказать ей на ухо, представляя это со стороны так, будто целует её, и по Харвестер прокатилась дрожь удовольствия.

— Ты в порядке? — Когда она кивнула, он продолжил: — Я вытащил ключ из кармана. Теперь мне нужно, чтобы ты села, чтобы я смог открыть твой ошейник. Затем ты откроешь мой.

— А что потом?

— Я их отвлеку. Я хочу, чтобы ты убежала. Убежала в Хэрроугейт и выбралась из Шеула.

— Ты с ума сошёл? — Харвестер начала вырываться, но Ривер её удержал. — Я тебя не брошу.

— Тсс. — Он скользнул рукой к основанию её шеи и ошейник ослаб. — Не привлекай внимание Слега.

Харвестер ощутила, как он положил крохотный, гладкий предмет ей в ладонь. Ключ. Ривер отстранил её от себя и переместился, чтобы она смогла добраться до его ошейника. Простое прикосновение ключа, и ошейник открылся.

— Мы можем сбежать вместе, — прошептала она.

— Поверь, я не желаю смерти, поэтому попытаюсь пробраться к воротам. Но если что-то случится, не играй в героя. Выбирайся отсюда к чёртовой матери.

— Ривер…

— Эй. — Он заткнул её поцелуем, который ошеломил Харвестер и заставил прочувствовать его своей израненной и покалеченной душой. — Расскажи всё Всадникам. О себе. Обо мне. Ты им нужна, и я не хочу, чтобы они тебя ненавидели.

Харвестер сглотнула ком печали и страха, и немного томления.

Может, порой она ненавидела Ривера, не доверяла ему, но не хотела с ним расставаться.

«Не хочу его терять». Потребовалось пять тысяч лет, чтобы найти его, и хотя Ривер не был Энриетом, которого она помнила, всё могло бы быть хорошо.

— Ладно, — солгала она. — Я отправлюсь прямо в Хэрроугейт.

— Спасибо, — выдохнул он. — Спасибо… за всё.

У неё не было времени на ответ. Чёрт, даже времени на моргание не оказалось. Размытым движением Ривер оказался в противоположном конце помещения, прижимая Слега и насекомоголового к стене.

— Беги! — крикнул он.

И в этот момент она ощутила это. Страх. Ужас. Злорадное, маслянистое ощущение, которое пропитало каждый орган и означало лишь одно.

Прибыл отец Харвестер.