Ричи

Глава 69

После торжественной и крайне неожиданной церемонии принятия титула герцога Пурпурского у Ричарда состоялся очень интересный, но непростой разговор с королевой. От Елизаветы Второй мальчик вышел сильно задумчивым. Но вскоре он решил, что подумает о задании королевы потом.

Оставалось два дня до отбытия в школу. Изначально Ричард планировал всё это время провести на планете Пурпура, но обстоятельства оказались выше него. В итоге мальчик принял волевое решение не возвращаться порталом назад, тратя кучу времени на нахождение в карантинном боксе, а использовать освободившийся зазор на полезные дела.

После нескольких деловых встреч он устало развалился в кресле кабинета дома на Гросвенор 69. Вскоре камердинер Джон доложил о приходе визитера и привел в кабинет нарядно одетую молодую девушку.

– А, мисс Честер, – радушно разулыбался Ричард. – Прошу, проходите, присаживайтесь.

– Милорд, рада приветствовать вас, – стеснительно произнесла Челси. – Поздравляю. Я видела трансляции: как вы летели на звездолете, открыли новую планету и как стали герцогом.

– Я тоже поздравляю вас, мисс Честер, – тепло произнёс Ричард.

– С чем, Милорд? – слегка опешила Челси.

– С новой должностью. Я ознакомился с вашими разработками, они выше всяких похвал. Поэтому вы теперь руководитель научно-экспериментальной группы по разработкам квантовых связей. А стажёр Билли отныне старший научный специалист.

– Спасибо, Милорд, – Челси была до крайности изумлена и даже не думала скрывать своей радости. – Мне нравится моя работа. Нравятся эксперименты с волшебством.

– Рад за вас, мисс Челси, – в глазах Ричарда появился хитрый блеск. – Полагаю, вам недолго остаётся быть мисс, не так ли?

Щёки Челси запунцовели.

– Ох, как вы угадали, Милорд? Билл сделал мне предложение. Мы ещё не назначали дату свадьбы, но вскоре я стану миссис Блейн.

– Рад за вас, мисс Честер. Раз вы закончили работу с квантовыми чипами, у меня есть для вашего отдела одна интересная задача.

– Какая, Милорд? – проявила неподдельное любопытство Челси. – И если можно… Эм… Я бы хотела узнать дальнейшую судьбу своего детища…

– Если вы про квантовые чипы, то завод по их производству будет построен на новой планете. Это должно привлечь туда колонистов в качестве рабочей силы. При этом себестоимость продукции возрастёт в два раза, но по сути всего с десяти центов до двадцати за один чип. А продавать эти чипы мы будем по пять долларов за штуку. Но за счёт льготного периода налогообложения выгода колоссальная.

– Спасибо, Милорд, – счастливая улыбка украсила лицо Челси. – Я рада слышать, что наши с Биллом труды не были напрасны. Так что нам нужно разработать?

– Мисс Честер, мне нужен массовый и недорогой способ беспроводной передачи электроэнергии.

– Беспроводная передача электроэнергии? – наморщила лоб Челси.

– Да, мисс. Следите за моей мыслью. Должен быть приёмник и передатчик. Передатчиков должно быть меньше, чем приёмников. Мощность наших электростанций от ста мегаватт до ста гигаватт. С ростом доступности электроэнергии и вхождением в обиход большого количества электрических приборов и электромобилей, в ближайшем будущем потребители в пике будут расходовать до двадцати-тридцати киловатт, а не как сейчас, до пяти-десяти. То есть массовые приёмники должны быть рассчитаны на тридцать киловатт. Но вы должны учесть и промышленных потребителей. То есть помимо массовых приемников должны быть и способные принимать сто киловатт и один мегаватт.

– Я… – Челси до образования складок напрягла лоб. – Я поняла вас, Милорд. Это непростая задача. Теоретически, если объединить Протеевы чары и пространственную магию, то подобный результат достижим. В смысле, мы запросто сможем передавать электроэнергию. С мощным искином разработать нужное заклинание не представляет проблем. Я вижу проблемы иного рода: нам просто негде взять компактные проводники электричества, которые выдержат такие нагрузки.

– О, мисс Честер, – словно говоря о ничего не значащем, продолжил Ричард, – вам всего-то понадобится сверхпроводник. Например, диоксид ванадия, материал, который в нормальных условиях является прозрачным диэлектриком. Но при повышении температуры выше шестидесяти семи градусов Цельсия этот материал переходит в металлическую токопроводящую фазу и является сверхпроводником. С добавкой титана переход достигается при комнатных температурах. А с графеновыми нанотрубками, искином и волшебством, уверен, вы сумеете быстро добиться результата.

– Эм… Хорошо, Милорд, мы будем работать над этой задачей.

– С нетерпением буду ожидать ваших успехов, мисс Честер. Не смею больше Вас задерживать. Передавайте привет жениху.

После ухода волшебницы Ричи потянулся к телефону.

– Да-да, – отозвался мужчина на том конце.

– Мистер Сильвер, продавайте акции Нокиа.

– Простите, Лорд Гросвенор, что-то случилось? – поинтересовался Сильвер.

– Да… Вскоре мы выпустим на рынок продукцию, которая уничтожит весь сегмент сотовой связи. Так что ценные бумаги Нокиа нам не нужны и даже вредны.

– Хорошо, – отозвался Сильвер. – Что-то ещё?

– Да… – Ричард ненадолго задумался. – Нам нужна своя компания, которая будет производить устройства связи. Подыскивайте небольшие фирмы с патентами в этой сфере и выкупайте их на выручку от продажи ценных бумаг…

Первого сентября Хогвартс-экспресс вновь вёз студентов в школу магии и волшебства. Ричард обрёл невероятную популярность среди маглорожденных волшебников и полукровок, живущих среди обычных людей. Пока он дошел до вагона, пришлось поздороваться и перекинуться парой слов с целой толпой народа.

Ричи с облегчением зашёл в купе, в котором сидела Гермиона в компании Луны Лавгуд. Блондинка-третьекурсница с Равенкло нацепила на лицо розовые очки в форме разлапистых звёзд и в руках вверх тормашками держала журнал "Придира".

– Добрый день, леди, – вежливо поклонился Ричард.

– Ричи! – обрадовалась Гермиона. – Наконец! Я уж думала, что ты опоздаешь на поезд.

Гросвенор шумно выдохнул воздух и произнёс:

– Это просто кошмар! Если бы не телохранители, меня бы разорвали на сувениры.

Луна отвлеклась от журнала и обратила свой взор на Ричарда.

– Привет, – потусторонним голосом сказала она. – Ты же ловил Морщерогих кизляков?

– Скорее ловил очередных мозгошмыгов, чтобы отправить на опыты, – с улыбкой парировал Гросвенор.

– Я слышала о твоём полете в космос, об этом писали в "Ежедневном Пророке", – продолжила Лавгуд. – Ты бы не отказался дать интервью "Придире"?

– Конечно, мисс Лавгуд, – со спокойствием ответил Ричард. – Я всегда открыт для прессы.

Луна порылась в своей лоскутной самодельной сумочке в стиле пэчворк и вооружилась блокнотом с карандашом.

– Тогда начнем, – не откладывая в долгий ящик, сказала она…

Луна начала засыпать Ричарда вопросами, на которые он вдумчиво отвечал.

Примерно через полчаса или около того Гермиона, по горло насытившись бесконечными вопросами Лавгуд, углубилась в "Учебник по математическому анализу" для первого класса старшей школы (одиннадцатого года обучения). Вскоре она вооружилась толстой тетрадью и ручкой, после чего приступила к решению задач.

Небо заволокло тучами. Чем дальше на север уходил поезд, тем сильней и сильней хлестал дождь. Небо было таким тёмным, а стёкла такими запотевшими, что среди дня горели лампы.

Ближе к полудню к ним заглянул кое-кто из друзей, в том числе Джастин Финч-Флетчли, Гарри Поттер, Рон Уизли, Падма и Парвати Патил. Поняв, что Ричи занят, они не задерживались.

"Хогвартс-Экспресс" наконец замедлил ход и остановился в непроглядной темноте на хогсмидской станции.

Лишь только двери поезда отворились, в небе грянул гром. Выходя из вагона, Гермиона поежилась. Ливень был так силён, что все склонили головы и зажмурились – струи стояли стеной и били с таким неистовством, будто над головами кто-то непрерывно опрокидывал бессчётное количество вёдер с ледяной водой.

Ричи поспешил наколдовать водоотталкивающие чары на себя и товарищей: сразу стало легче.

По традиции Хагрид переправлял первогодок в замок по воде через слегка обмелевшее озеро.

– О-о-о, и думать не хочу, каково это, пересекать озеро в такую погоду, – поёживаясь, произнесла Гермиона, когда они вместе с остальными брели вдоль тёмной платформы. Возле станции их поджидала сотня карет с фестралами, которые оставались невидимыми для большинства студентов.

– А вы заметили, что в этом году много первокурсников? – вопросила Луна.

– Я насчитал около сотни абитуриентов, что в два с половиной раза больше обычного, – спокойно ответил Ричард. – Этого и стоило ожидать, ведь волшебники, работающие на моих магических предприятиях, в большинстве своем люди семейные, среди них не редки многодетные семьи. Старшие дети продолжают ходить в те школы магии, в которые их зачислили изначально, а одиннадцатилетки пошли в Хогвартс. Вот преподавательскому составу будет сюрприз.

Ричи, Луна и Гермиона с превеликим удовольствием забрались в одну из карет. Дверь с треском захлопнулась, и несколькими минутами позже длинная вереница карет, грохоча и разбрызгивая грязь, покатила по дороге к замку Хогвартс.

– Даже не представляю, как будут размещать новых студентов в общежитиях, – заметила Гермиона. – Если даже всех распределят равномерно, то это по двадцать пять человек на факультет. А спальни рассчитаны на семь человек максимум.

– Хогвартс большой, – сказал Гросвенор, – так что наверняка найдут пару свободных спален на факультет. Другой вопрос в том, как будут вестись уроки у первого курса… По-хорошему в классе не должно быть больше тридцати-тридцати пяти учеников. Следовательно, нагрузка на профессоров возрастёт.

Гермиона прищурилась, её зрачки сузились и забегали, словно она разглядывала что-то на дисплее очков.

– Хм… – протянула Грейнджер. – Странно. От Хогсмида к Хогвартсу движется Барти Крауч. Зачем сотруднику министерства понадобилось навещать школу? Ричи, может он хочет увидеть тебя?

– Возможно…

Внутренне Ричард напрягся, но внешне этого не показал. Он мысленно вызвал текстовый интерфейс связи и быстро набрал сообщение, которое тут же отослал адресату:

Дядя, активируй в наручном артефакте режим информационного сокрытия! Ты светишься на всех волшебных картах как Барти Крауч!!!

Гермиона продолжала следить за картой. Она нахмурила лоб и сказала:

– Странно… Мистер Крауч пропал… Наверное, аппарировал.

Ричард ничего не ответил на это. Его губы чуть изогнулись в довольной улыбке. На его карте Барти Крауч продолжал отображаться, но с остальных искинов, карты Мародеров и аналогичных артефактов он должен был исчезнуть.

– О, Гермиона, – восхитилась Лавгуд, – у тебя открылся дар прорицания?!

– Эм… – смутилась Грейнджер. – Ну… Вроде того.

– Гермиона, а что ты для этого ела? – с любопытством продолжила Луна. – Наверняка сливы-цепеллины. Или тебя укусил садовый гном?

– Садовый гном? – с недоумением уставилась на блондинку Грейнджер.

– Папа говорил, – продолжила Луна, – что после укуса садового гнома у волшебника могут появиться особенные способности. Кто-то может научиться хорошо танцевать, кто-то выучит новый язык или научится говорить с птицами, животными. А у некоторых магов может прорезаться особый волшебный талант, например, дар к прорицаниям.

– Н-н-нет, – мотнула головой Гермиона, которой не нравился допрос со стороны студентки Равенкло. – Садовый гном меня не кусал.

– Точно? – слегка наклонила голову набок Луна. – Возможно, это произошло во сне… Ты не высовываешь ногу из-под одеяла?

– Точно нет! – с раздражением ответила Грейнджер.

Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов расселись студенты, оживленно переговариваясь; на возвышении, по одну сторону пятого стола, лицом к ученикам, сидели преподаватели. Здесь, в зале, было гораздо теплее.

Ричард в компании пуффендуйцев, пройдя мимо слизеринцев и равенкловцев, уселся вместе с остальными за стол Пуффендуя рядом с Толстым Монахом – факультетским привидением. Толстый Монах, жемчужно-белый и полупрозрачный, сегодня вечером был одет в свою обычную коричневую рясу.

– Надеюсь, распределение не слишком затянется, – с надеждой произнёс Джастин Финч-Флетчли, принявшийся выжимать мантию. – Я уже так голоден, что готов съесть слона.

– Даже не надейся, Джастин, – отрицательно качнул головой Ричард.

– С чего бы распределению затянуться? – с удивлением вопросила Сьюзен Боунс.

– Увидите, – загадочно улыбнулся Ричард.

Гросвенор посмотрел на преподавательский стол. Там не хватало как минимум одного преподавателя. Место профессора Кетлберна занимала пожилая волшебница с короткими седыми волосами и острым подбородком. Место преподавателя по защите от темных искусств пустовало. Ещё не хватало Макгонагалл, но она сейчас должна заниматься первокурсниками.

В самом центре стола сидел Дамблдор – директор школы. Его длинные серебряные волосы и борода блестели в свете огней, а роскошная темно-зеленая мантия была расшита звездами и полумесяцами. Соединив концы длинных тонких пальцев и положив на них подбородок, словно уйдя мыслями куда-то очень далеко, он устремил взгляд в потолок, глядя сквозь свои очки-половинки. Потолок отображал все то, что в самом деле происходило в небе: там клубились черные и фиолетовые тучи и вместе с ударами грома снаружи по потолку огненно ветвились молнии.

– Когда же заведут эту мелочь? – простонал Джастин.

– Эй! – возмутился вихрастый Колин Криви. – Следи за языком, Джастин, я не посмотрю, что ты будущий лорд, и дам в глаз!

– За что?! – изумленно воскликнул Финч-Флетчли.

– Среди этой "мелюзги" мой брат, – насупился Колин.

– Действительно, – кивком подтвердил Ричард. – Надеюсь, Дэннис попадёт на наш факультет.

– Спасибо, Ричи! – широкая улыбка украсила лицо Колина. – Я тоже на это надеюсь.

Джастин замолк и устремил свой взор на двери Большого зала, которые отворились. В помещении воцарилась тишина. Профессор Макгонагалл провела длинную цепочку первогодков на возвышенную часть зала.

Прочие студенты хоть и промокли, но казались совершенно сухими по сравнению с первокурсниками: можно было подумать, что они не плыли в лодке, а добирались вплавь. Все ежились и от холода, и от волнения, выстроившись шеренгой вдоль преподавательского стола лицом к остальной школе – все, кроме самого маленького мальчика, который, казалось, не замечает промокшей мантии. Его острое личико было болезненно-взволнованным. Встав в ряд со своими отчаянно нервничающими товарищами, он поймал взгляд Колина Криви, выставил два больших пальца и свистящим шепотом произнес:

– Я увидел в озере огромное щупальце и ударил по нему ногой! – он явно этим гордился.

Бледная профессор Макгонагалл, стараясь не смотреть в сторону новых студентов, выставила перед первокурсниками трехногую табуретку и водрузила на нее старую, грязную, заплатанную Волшебную шляпу. К ней были прикованы взгляды всего зала. В наступившем молчании у самых ее полей открылась широкая щель наподобие рта, и Шляпа запела.

Ричард взглянул на стол преподавателей и отметил, как посерел профессор Снейп при виде толпы первокурсников. Программа искина, разработанная Гермионой, позволила перевести движение его губ в текстовую речь:

– За что мне это наказание? Тут их хватит на три курса!

Взгляд Снейпа метнулся к столу Пуффендуя и повстречался со взором Ричи. Он понял! Его лицо перекосило от злобы.

– ГРОСВЕНОР! – прошипел преподаватель зельеварения. – Это точно его проделки…

В отличии от Снейпа, директор выглядел счастливым. Он с отеческой улыбкой взирал на пополнение студентов.

Профессор Макгонагалл уже разворачивала свиток пергамента. Он был настолько длинным, что его нижний край коснулся пола. Это произошло одновременно с прикосновением челюсти Снейпа со столешницей. По всей видимости профессор зельеварения вначале хотел удариться лбом об стол, но под конец сменил траекторию. До ушей Ричарда донесся его тихий стон.

– …сдохну! Минимум плюс четыре урока в неделю с этими баранами… – расшифровал наручный компьютер речь Снейпа, когда тот поднял голову.

Брат Колина долго сидел на табурете, но в итоге был распределён на Пуффендуй.

– Колин, я поступил! – пронзительно закричал Дэннис, падая на свободное место рядом с братом. – Это замечательно! Представляешь, плыву на лодке, вдруг вижу, как из воды появилось огромное щупальце. Я как врезал ему!

– Здорово! – не менее возбужденно воскликнул Колин. – Наверное, это был гигантский кальмар, Дэннис!

– Ого! – восхитился Дэннис. Похоже, в самых смелых мечтах он и не надеялся на такое приключение – во время шторма сразиться в с громадным морским чудовищем.

– Дэннис! Дэннис! Видишь вон того мальчика? Того, со светлыми волосами и в очках? Видишь его? Знаешь, кто это, Деннис?

– Ох! – с восторгом воскликнул Дэннис. – Это же… Боже мой! Сам Милорд Гросвенор! Вот это счастье!

Ричард благодушно улыбнулся, приветливо кивнул и помахал мальчику рукой.

– Дэннис, рад тебя приветствовать на нашем факультете.

– Спасибо, Милорд! – с жаром отозвался Дэннис. – Для меня это честь. А вы правда летали на космическом корабле?

– Воистину это так.

– А планета, – продолжил младший Криви, – она же настоящая? Вы там были? А то в американских новостях говорят, что это враньё.

– Ничего подобного, Дэннис, – качнул головой Ричард. – Пурпура на сто процентов реальная. Я своими ногами ходил по поверхности этой планеты, как сейчас по родной Земле. Любой желающий сможет вскоре посетить Пурпуру в качестве туриста или же колониста. Новый мир, который таит множество загадок, рай для авантюристов, учёных, исследователей. Если бы Пурпура была фальшивкой, то в настоящий момент не выстраивались бы многочисленные очереди из ученых со всего мира, желающих попасть на неё.

– Пуффендуй! – в очередной раз за вечер выкрикнула Распределяющая шляпа.

За столом барсуков становилось теснее. Из ста одного студента сорок пять распределились к барсукам. Почти все они с нескрываемым любопытством рассматривали Гросвенора. В основном это были темнокожие юные волшебники и волшебницы, но среди них были и европейцы, по акценту можно было определить выходцев из России. Было ясно, что большинство первогодок Пуффендуя – дети тех магов, которые работают на предприятиях "Мастерской Гросвенора".

Ричард краем глаза поглядывал на Дамблдора. Он до сих пор не мог понять, почему пропажа Хроноворота, а затем и исчезновение Гермионы из параллельного мира прошли так просто. Если в первом случае еще некоторое время преподаватели изображали хотя бы видимость поисков, то в случае исчезновения студентки никто даже не почесался. Удивительно.

Поднялся Дамблдор. Он улыбнулся всем студентам, приветственно раскинув руки.

– Скажу вам только одно, – произнес он, и его звучный голос эхом прокатился по всему залу. – Ешьте.

Студенты с радостью накинулись на появившуюся еду.

Когда был уничтожен и десерт, а со вновь заблестевших тарелок пропали последние крошки, Альбус Дамблдор снова поднялся со своего места. Гудение разговоров, наполнявшее Большой зал, сразу же прекратилось, так что стало слышно лишь завывание ветра и стук дождя.

– Итак, – заговорил, улыбаясь, Дамблдор. – Теперь, когда мы все наелись, я должен еще раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько объявлений. Мистер Филч, наш завхоз, просил меня поставить вас в известность, что список предметов, запрещенных в стенах замка, в этом году расширен и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибальные бумеранги. Полный список состоит из четырехсот тридцати семи пунктов, и с ним можно ознакомиться в кабинете мистера Филча, если, конечно, кто-то пожелает.

Едва заметно усмехнувшись в усы, Дамблдор продолжил:

– Как и всегда, мне хотелось бы напомнить, что Запретный лес является для студентов запретной территорией, равно как и деревня Хогсмид – ее не разрешается посещать тем, кто младше третьего курса. Также для меня является неприятной обязанностью сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет.

Большинство студентов беззвучно разинули рты, уставившись на Дамблдора, и, похоже, онемев от шока.

– Это связано с событиями, которые должны начаться в октябре и продолжиться весь учебный год – они потребуют от преподавателей всего их времени и энергии, но уверен, что вам это доставит истинное наслаждение. С большим удовольствием объявляю, что в этом году в Хогвартсе…

Но как раз в этот момент грянул оглушительный громовой раскат и двери Большого зала с грохотом распахнулись. На пороге стоял человек, опирающийся на длинный посох и закутанный в черный дорожный плащ.

Все головы в зале повернулись к незнакомцу – неожиданно освещенный вспышкой молнии, он откинул капюшон, тряхнул гривой темных с проседью волос и пошел к преподавательскому столу. Глухое клацанье отдавалось по всему залу при каждом его шаге.

Незнакомец, который на карте Гросвенора отображался как Барти Крауч, приблизился к профессорскому подиуму и прохромал к Дамблдору.

Еще одна молния озарила потолок. Некоторые студенты охнули, и было от чего. Вспышка резко высветила черты лица пришельца. Оно словно было вырезано из изъеденного ветрами дерева скульптором, имевшим довольно смутное представление о том, как должно выглядеть человеческое лицо, и вдобавок скверно владевшего резцом. Каждый дюйм кожи был испещрен рубцами, рот выглядел просто как косой разрез, а изрядная часть носа отсутствовала. Но самая жуть была в глазах. Один был маленьким, темным и блестящим. Другой – большой, круглый как монета и ярко-голубой. Этот голубой глаз непрестанно двигался, не моргая, вращаясь вверх, вниз, из стороны в сторону, совершенно независимо от первого, нормального глаза – а кроме того, он временами полностью разворачивался, заглядывая куда-то внутрь головы, так что снаружи были видны лишь белки.

Незнакомец подошел к Дамблдору и протянул ему руку, так же, как и лицо, исполосованную шрамами. Директор пожал ее, сказав при этом:

– Рад тебя видеть, Аластор. Ты почему не воспользовался камином?

Барти неулыбчиво покачал головой и вполголоса ответил:

– Перемещение камином могут перехватить. Лучше я своим ходом, так надёжнее.

Дамблдор кивнул и жестом пригласил замаскированного Крауча на свободное место по правую руку от себя. Барти сел, отбросив с лица длинные сивые патлы, и пододвинул к себе тарелку с сосисками; поднял к тому, что осталось от его носа, и понюхал, после чего достал из кармана маленький нож, подцепил сосиску за конец и начал есть. Его нормальный глаз был устремлен на еду, но голубой без устали крутился в глазнице, озирая зал и студентов.

– Позвольте представить вам нашего нового преподавателя защиты от темных искусств, – жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. – Профессор Грюм.

Обычно новых преподавателей приветствовали аплодисментами, но в этот раз никто из профессоров или студентов не захлопал, если не считать самого Дамблдора и… Гросвенора. Их удары ладонью о ладонь уныло прозвучали при всеобщем молчании и скоро затихли. Всех остальных, видимо, настолько поразило необычайное появление Грюма, что они могли только смотреть на него.

– И ещё одного нового преподавателя, – продолжил Дамблдор, покосившись на поднявшуюся со своего места седовласую даму, – профессора Грабли-Дерг. Она будет преподавать уход за магическими животными.

Дамблдор вновь прокашлялся.

– Как я и говорил, – он улыбнулся множеству студенческих лиц, все взоры которых были обращены к Аластору Грюму, – в ближайшие месяцы мы будем иметь честь принимать у себя чрезвычайно волнующее мероприятие, какого еще не было в этом веке. С громадным удовольствием сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трех Волшебников…

Директор еще некоторое время рассказывал о турнире, новость о котором вызвала небывалый ажиотаж среди студентов.

Ричард особо не слушал, он и так знал о том, как всё будет проходить. Не зря же его люди построили на месте Визжащей хижины двадцатиэтажный отель, который прекрасно видно из Хогвартса, Хогсмида и всех окрестностей.

Внимание Гросвенора было приковано к Грюму-Краучу, волшебный глаз которого нет-нет, да на мгновение замирал на племяннике.

Дамблдор слегка повысил голос, из-за чего внимание Ричарда вновь вернулось к речи директора.

– …Лишь студенты в возрасте – я подчеркиваю это – семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кадидатуры на обсуждение. Это…

Ричард погрузился в свои мысли:

"Что тут делает дядя в облике Грюма? Он же сейчас должен возрождать Воландеморта. В чате спросить? Нет, лучше при личной встрече".

Следующий день прошел без серьезных происшествий, если не считать того, что у Ричарда каким-то образом умудрился расплавиться котел на зельях. Он напряг память и понял, что Снейп, находящийся неподалёку, сделал движение рукой, словно подбросил что-то в котел. Профессор превзошел сам себя, похоже, за лето он достиг нового уровня мстительности, оставив Ричи после уроков.

С отработки Гросвенор выполз едва живой. Ему пришлось пригубить боевого коктейля, чтобы открылось второе дыхание. После этого он направил стопы к спальне профессора защиты от темных искусств.

При приближении Ричарда дверь распахнулась, и оттуда появился профессор Грюм. Казалось, словно он с нетерпением ожидал визита мальчика, увидев его сквозь дверь.

– Заходи, – пригласил он к себе в комнату.

Грюм закрыл дверь и пристально посмотрел на мальчика и волшебным, и обычным глазом.

– Нельзя бродить по школе после отбоя, Ричард, – сказал он спокойно.

– Дядя, что ты забыл в школе? – пристально уставился на Барти в образе Грюма Ричард.

– Садись, – пригласил Крауч.

Ричард сел и осмотрелся. Комната полна различных артефактов. На столе стоял треснутый стеклянный волчок. "Вредноскоп" – опознал мальчик. Сейчас в тайной лаборатории пытаются улучшить этот прибор и соединить с искином и Хроноворотом для получения более точных результатов. В углу на небольшом столике находился золотой предмет, что-то вроде скрюченной телевизионной антенны, которая не переставая тихо гудела – уловитель злых мыслей или, как бы сказала Лавгуд, мозгошмыгов. На стене – зеркало не зеркало: комната в нём не отражалась, по его поверхности двигались расплывчатые фигуры. Это был "Проявитель врагов", который аналогично маги Гросвенора пытаются скрестить с другими артефактами подобного рода.

– Нравятся мои распознаватели чёрной магии? – спросил Барти.

– Дядя, этот хлам, конечно, замечательный, у меня в лабораториях его полно, но меня волнует другой вопрос: что ты тут делаешь? – продолжил Ричард. – Ты же сейчас должен возрождать мистера Реддла!

– Ричард, как ты узнал, что это я? – нахмурил изъеденное шрамами лицо Крауч. – Мне казалось, что я хорошо замаскировался. Я даже пролегилиментил Грюма и долго допрашивал его под Веритасерумом, чтобы перенять все привычки.

– Дядя, не держи меня за идиота. И не думай, что долго сможешь водить вокруг пальца Дамблдора. Ты так и не ответил на вопрос…

– Возрождение господина в процессе, – расплывчато произнёс Крауч.

– В процессе?! – приподнял брови Гросвенор.

– Я нашел душу Тёмного Лорда, – продолжил Барти. – Затем возродил его в виде гомункула и передал одному из сторонников, который дал клятву, что никому не сообщит о господине, пока тот не позволит.

– Дядя, что за глупости?! – возмутился Ричард. – У тебя же есть всё для возрождения мистера Реддла. Неужели так сложно было провести ритуал "плоть, кровь, кость"? Врагов не хватало?! Так вот же у тебя внешность Аластора Грюма, следовательно, он у тебя в плену и находится где-то поблизости.

– Тут возник один нюанс, – прикрыл здоровый глаз Крауч-Грюм. – Господин пожелал возродиться при помощи крови Гарри Поттера.

– А он не слишком много ест? – возмущённо нахмурил брови Ричард. – В смысле, зажрался!

– Не смей так говорить о моём господине! – сурово навис над племянником Барти.

Правая бровь Ричарда взметнулась ввысь.

– Дядя, для тебя посторонний человек дороже родного племянника? Ты взрослый мужчина, должен был уже отойти от всех этих детских игр в банды. Почему ты вообще должен слушаться Реддла? Мало ли что он хочет… твоя задача возродить его. Если пациент сопротивляется, не хочет принимать лечение, доктор должен его обездвижить.

На лице Крауча отобразилась борьба эмоций. Его правая щека нервно дернулась.

– Ричард, ты плохо знаешь Тёмного Лорда. Если он что-то вбил себе в голову, то его невозможно переубедить. Тем более сейчас в курсе того, что он жив, не только я. Я не могу просто так взять и силой возродить господина. Кстати, зачем тебе это надо? – с подозрением прищурил он здоровый глаз.

– Надо, дядя, надо. Не спрашивай зачем. Можешь считать, что это вопрос жизни и смерти. А на Гарри Поттера даже не смотри, он мой друг.

– Гарри Поттер нужен для возрождения Тёмного Лорда! – твёрдо с упорством произнёс Крауч.

– А мне нужен живой друг, – возразил Ричард. – Если для возрождения Реддла так сильно нужен Гарри, я могу попросить Поттера о помощи.

– Нельзя! – мотнул головой Крауч. – Ритуал древний, в условиях сказано, что нужна кровь врага, взятая силой. Если Поттер будет помогать добровольно, ритуал может не сработать.

– Да какие сложности… – чуть не взорвался от негодования Гросвенор. – Ведь задача элементарная! Тебе нужно было просто найти Реддла и по простой инструкции, которая составлялась для идиотов, возродить его. Зачем ты стал с ним разговаривать, слушать его пожелания? На крайний случай можно же напоить обороткой Грюма, превратить его в Гарри Поттера и провести ритуал. И лиса довольна, и гуси живы…

– Я не могу подвести господина, – твёрдо произнес Крауч. – Он сказал, что нужен Гарри Поттер, значит будет Гарри Поттер!

– Что ж… – Ричард устало прикрыл глаза. – Допустим… А как ты собрался доставить Гарри до места проведения ритуала?

– Ну… Господин придумал план…

– План?

– Подкинуть имя Гарри Поттера в Кубок огня, заставить его участвовать в Турнире Трёх Волшебников. Я должен буду помочь Поттеру победить. А на последнем туре превращу кубок в портал, который доставит Гарри до места проведения ритуала.

Ричард широко распахнутыми глазами смотрел на дядю, как на конченного дебила. Он совершенно неаристократично поковырялся мизинцем в ухе.

– Я не ослышался? Вот это всё ты на полном серьёзе сказал?

– Да, – с серьёзным видом кивнул Крауч.

– Не-е… – протянул Гросвенор. – Да нет! Как можно придумать настолько идиотский план?! Почему просто не похитить Гарри? Подкинуть ему портал в виде носового платка. Или вовсе… Ну, например, ты же преподаватель! Почему бы не пригласить его просто пройти по делам школы до места проведения ритуала?

– Планы Тёмного Лорда не принято обсуждать. Их принято беспрекословно выполнять! – с упертым видом заявил Барти. – Господин сказал как действовать, я его не подведу!

Ричард тяжело вздохнул.

– Это будет тяжёлый год… – пробормотал он. – Ладно, дядя, я пойду. Держи меня в курсе…