Ричи

Глава 51

Первый учебный день в новом году начался для Ричарда не самым лучшим образом. Стоило ему показаться в классе трансфигурации, как профессор Макгонагалл недовольно поджала губы и строго на него посмотрела.

– Мистер Гросвенор, что за безобразие? – сказала она. – Снимите эти очки!

С ответом Ричард не замедлил:

– Мэм, может быть, вам тоже тогда снять очки?

– Что?! – задохнулась от возмущения профессор трансфигурации. – Минус пять очков с Пуффендуя за дерзость с учителем. Я не потерплю, чтобы на моих уроках студенты выглядели не по уставу школы!

– Мэм, я одет согласно уставу, – возразил Ричард.

– Очки! – указала Макгонагалл.

– Для зрения полезно, так говорят доктора, – спокойно ответил Ричард.

– Но у вас, мистер Гросвенор, до этого не было проблем со зрением, – губы Макгонагалл сжались в тонкие нитки. – Тем более они желтые!

– И что с того? – вздернул правую бровь Ричард. – Нигде не регламентировано, что очки должны быть именно такими, как у вас или у директора Дамблдора.

На самом деле желтыми окуляры казались лишь снаружи. Изнутри же они были полностью прозрачными. Аналогично у Гермионы создавалась лишь видимость розовых очков. Цветные стёкла были необходимы для маскировки информации, которая будет транслироваться на внутреннюю поверхность стекол. Проверено в волшебной лаборатории – это на самом деле работает, хоть и не идеально. Гарри Поттеру пришлось сделать прозрачные очки, потому что он изначально в таких ходил. Маскировка.

– Садитесь, мистер Гросвенор, – крайне недовольным тоном произнесла Макгонагалл. – Не задерживайте начало урока.

Кроме обиженной на Ричарда замдиректора, никто в школе к нему из-за очков не докапывался. Отсюда он сделал вывод, что Макгонагалл лишь нужен был повод, чтобы выразить своё недовольство. К счастью, пуффендуйцы относились к факультетским баллам наплевательски: есть – хорошо, нет – ну и ладно. Где-нибудь на другом факультете за все те баллы, который потерял Гросвенор в качестве штрафных очков, ему бы уже устроили бойкот. Конечно, с допущениями. К примеру, на Равенкло вряд ли, ибо там народ понимает, что если сегодня бойкотировать одного из крупнейших работодателей магической Великобритании, то в будущем работу будет найти очень сложно. Слизеринцам в большинстве плевать на положение Гросвенора. А Гриффиндорцы излишне импульсивные, поэтому могли сначала сделать что-то, а затем разгребать последствия.

Вечером следующего дня у Ричарда зазвонил магофон.

– Гросвенор у аппарата.

– Ричард, рада слышать вас, – приятный мурлычущий голос Багнолд будто щекотал ухо.

Ричарду пришлось отойти в дальний конец гостиной, чтобы пообщаться спокойно и без лишних ушей.

– Миллисента, несказанно рад вас слышать. Мне кажется, или с каждым разом ваш голос всё более очаровательный?

– Ричард, давайте как обычно, без лишних расшаркиваний и разговоров о погоде, – грудным голосом произнесла Багнолд. – Мне вскоре предстоит встреча с Министром Магии Франции.

– Что же, милейшая Миллисента, не буду вас утомлять. Полагаю, вы звоните по важному вопросу?

Госпожа министр не стала ходить вокруг да около.

– Блэк нашелся!

– Счастье-то какое! – с иронией ответил Ричард.

Из динамика переговорного аппарата раздался заливистый смех.

– Я так и думала, что вас обрадует эта новость. Ричард, знаете, где его нашли?

– В Мунго?

– Ох, Ричард, да вам можно сразу заменять профессора Трелони на должности преподавателя прорицаний. В точку! Как вы узнали?

– Скажем так, это я посоветовал Сириусу Блэку наведаться в госпиталь.

– Лично? – удивилась министр.

– Не совсем. Так, небольшая записочка…

Из трубки магофона донесся громкий задорный смех.

– Небольшая – это случайно не та, которую даже из Хогсмида было видно?

– Не знаю, не знаю… Я в Хогсмид не выходил, чтобы посмотреть, видно оттуда или нет.

– Ричард, порой я начинаю вас опасаться, – шутливым тоном сказала министр. – Ваши решения зачастую нестандартные и непредсказуемые, но при этом эффективные. Как думаете, стоит ли что-нибудь предпринимать по Блэку?

– Оштрафуйте его за порчу картины в замке, да и хватит с него.

– Картина? – удивилась Багнолд.

– Да был тут осенью инцидент. Этот дурень пробрался в Хогвартс и порезал ножом картину, которая закрывает вход в общежитие Гриффиндора.

– Вот это номер! – голос госпожи министра был весёлым. – Он что, ничего не знал? Мы же даже в "Ежедневном пророке" выпустили маленькую статейку, правда, совсем крошечную, на четвертой странице и рядом с рекламой, но зато правдиво написали о приговоре, вынесенном Петтигрю.

– Миллисента, вряд ли Блэк читал газеты.

– Это что же, мы не могли поймать Блэка потому, что он не читал газет? – оказалась изумлена Багнолд. – Вот это да!

– Согласен, тот еще номер. Этот прохвост заставил мою голову напрячься.

– Ричард, спасибо за приятную беседу. Я вас услышала. Всего доброго.

– До свидания, Миллисента. Все эти преступники, бизнес, политика – это не важно. Главное – берегите себя и своих близких!

– Золотые слова, Ричард. Вам желаю того же.

Минуло уже почти четыре месяца с тех пор, как Гарри, Ричи и Гермиона приготовились к нападению Добби. Их искины постоянно сканировали территорию замка, создавая его трехмерную модель-карту. Но домовой эльф сгинул, словно на совсем, и никогда больше в Хогвартсе не появлялся.

Сириус Блэк несколько месяцев провел в госпитале Святого Мунго, где ему поправляли подорванное в Азкабане здоровье. Там-то его и оштрафовали на сто галлеонов за порчу имущества Хогвартса представители Департамента магического правопорядка.

В марте несколько мандрагор закатили в теплице номер три шумную, безобразную вечеринку, чрезвычайно порадовав профессора Спраут. Так студентам стало известно, что взрослеющие мандрагоры похожи на человеческих подростков. Вот только, когда вечеринку устраивают подростки, никто из взрослых почему-то не радуется.

Тогда же из больницы выписался Блэк, после чего Гарри Поттеру совы в Большой зал доставили подарок – новейшую и самую дорогую летающую метлу "Молния". Она лишь недавно появилась в продаже ограниченной серией. Метла была предназначена для профессиональной лиги квиддича, и то не все могли себе позволить подобный инвентарь. Такие артефакты были лишь у команд, которым позволяло финансирование, к примеру, у сборных стран.

Гарри был рад подарку, но не знал, куда приспособить метлу. Изредка он стал выбираться на поле для квиддича, чтобы полетать. Сборная Гриффиндора была полностью укомплектована игроками. Её капитан Оливер Вуд заверил Гарри, что на четвертом курсе освободится место вратаря и Поттер сможет попробовать себя на эту роль.

На пасхальных каникулах второкурсникам подкинули новую тему для размышлений. Надо было выбрать предметы для третьего года обучения, к чему Гермиона отнеслась со всей серьезностью.

– От этого зависит наше будущее, – сказала она Ричарду, когда они вдвоем принялись изучать список новых предметов, помечая их галочками.

– Наше?! – насмешливо прокомментировал Ричард. – Нет, Гермиона. Наше будущее зависит от того, выживем ли мы за время обучения в Хогвартсе, или очередная зверушка или маньяк, пробравшиеся на территорию школы, прибьют нас.

– Но у нас теперь есть оружие, – незначительно поправила розовые очки Грейнджер.

– Гермиона, а ты сможешь использовать оружие? Рука не дрогнет? В смысле, хватит ли тебе силы воли на активацию? Ведь придётся отнять жизнь живого существа.

Гермиона растерялась.

– Я… – запнулась она. – Я думала об этом. Наверное, если это понадобится для спасения жизни, то я готова пойти на крайние меры. Вначале я думала, что не смогу даже просто так выстрелить, но вспомнила тролля. Ведь если бы ты тогда замешкался, то он бы убил нас обоих.

– Всё правильно, Гермиона. Всё верно. Наши жизни дороже. Кто к нам с мечом придёт, тот от рейлгана погибнет.

Гермиона с любопытством заглянула в листок Ричарда, в котором не стояло ни одной галочки.

– Так какие ты выбрал предметы?

– Пока думаю, – Ричард задумчиво водил обратным кончиком карандаша вдоль названий предметов. – Насколько я помню от наставницы, а помню я хорошо, поскольку обладаю отличной памятью, очень важным предметом является нумерология. Это смесь алгебры, геометрии и высшей математики с волшебным уклоном. Полагаю, именно этот предмет даст наибольшее представление о возможностях магии. Уверен в этом, если учесть, что даже знание обычной высшей математики дало невероятное преимущество.

– Ричи, это же не личное могущество?

– Нет, один человек, будь он хоть невероятно могучим волшебником, никогда не сравнится с совокупной мощью множества мотивированных на успех магов. Но ведь и у простых людей личная сила не играет никакой роли, только совокупная мощь науки и экономики.

Гермиона с решительным видом поставила галочку напротив нумерологии.

– Я бы хотела выбрать все предметы, – произнесла она и даже потянулась карандашом проставить галочки во всех клетках.

– Гермиона, – привлёк к себе внимание Ричард. – А ты в обычной школе больше не учишься?

– Нет, а что? – нахмурила девочка брови. Лисья улыбка на лице Гросвенора заставила её нервничать.

– Ты всё еще хочешь стать кем-то великим? Директором, заместителем министра или, чем черт не шутит, даже премьер-министром?

Грейнджер сглотнула слюну, которая внезапно стала вязкой. В горле девочки пересохло.

– Д-да… – дрогнувшим, слегка охрипшим голосом протянула она.

– Как думаешь, кто-нибудь в здравом уме поставит на руководящий пост человека, который даже не закончил общеобразовательной школы?

От резко навалившегося осознания глаза Гермионы полезли на лоб.

– Дьявол! – воскликнула она. – Мне же нужно закончить школу!

– Рад, что ты понимаешь важность образования.

Взглянув на широкую улыбку Гросвенора, Грейнджер с раздражением вопросила:

– Чего улыбаешься? И без тебя тошно. Я же теперь всё не успею.

– Значит, придётся сделать так, чтобы успеть. Выбери ещё один обязательный предмет и успокойся.

– Но я хочу узнать всё, – с грустным видом протянула Грейнджер.

– Всё знать невозможно. Вот, к примеру, зачем тебе магловедение? Из общеобразовательной программы простой школы об обычных людях ты узнаешь гораздо больше.

– Допустим, – Гермиона вычеркнула из списка магловедение. – Ричи, что скажешь по поводу прорицания?

– Классная штука, если с помощью него можно будет посмотреть курс акций на следующий день.

Гермиона весело фыркнула.

– Если так, то наверняка полезно, – с иронией сказала она, следя за карандашом Ричарда. – Эй! Ты же не серьезно? Ричи?!

– Вполне серьёзно. Вот, смотри, Гермиона: одна галочка напротив нумерологии, вторая у прорицания. Самые нужные предметы, как по мне.

– Но тут есть еще уход за волшебными животными и древние руны.

– Гермиона, ты не путаешь меня с фермером? – усмехнулся Ричард. – Пользы от древних рун я не вижу. Лучше уж китайский язык выучить.

Гермиона стала нервно грызть кончик карандаша.

– Что выбрать? Руны, прорицания или УЗМС? Руны или УЗМС? Или прорицания?

– Гермиона, у тебя ещё месяц впереди, – попробовал успокоить девочку Ричард. – Не переживай. Какое бы решение ты ни приняла, оно будет верным. Кстати, министру или директору желательно ещё закончить колледж, а лучше университет или академию.

– КОЛЛЕДЖ?! – Гермиона завыла, как раненая. – ДЬЯВОЛ!!! Я же все не успею… Что делать?

Грейнджер с мольбой посмотрела на Гросвенора, словно спрашивая совета.

– Хм… Гермиона, от старшекурсников я слышал, что прорицание – один из самых популярных и… халявных предметов.

– Ты поэтому его выбрал? – с удивлением спросила Грейнджер.

– Нет, – отрицательно качнул головой Ричард. – Я всё же надеюсь, что там реально научат предсказывать будущее. Мне в самом деле не помешало бы узнать будущий курс акций и валют, желательно на год вперед.

– А если это шарлатанство?

– Не расстроюсь. Гермиона, у меня куча дел, которые я могу решать за счёт освободившегося времени.

Гермиона настолько сильно нервничала и так глубоко погрузилась в размышления, что не заметила, как перекусила карандаш, который грызла все это время.

С изумлением взглянув на огрызок карандаша, Гермиона набрала полную грудь воздуха и с решимостью поставила галочку напротив прорицания.

– Школа… Колледж… – тихо пробормотала она. – Жаль, что о рунах и волшебных зверушках не узнаю, но лучше уж я сделаю карьеру, чем буду следить за размножением единорогов!

Через некоторое время после пасхальных каникул за ужином к Ричарду подошла Челси Честер. Девушка успела растерять свой летний лоск. Она вновь изображала из себя серую мышку в больших очках в роговой оправе, стянутыми в тугой хвост волосами и в старенькой потрёпанной мантии, скрывающей худую фигуру.

– Милорд, – вежливо обратилась она к Ричарду, – я выполнила ваше поручение. Мы можем поговорить?

Джастин, как обычно сидящий рядом с Гросвенором, изрядно удивился.

– Ричи, ты что, выдаешь какие-то поручения старшекурсникам?

– И не только, Джастин, – весело ухмыльнулся Гросвенор. – Выпускникам тоже. Извини, Джас, мне нужно отлучиться по делам.

Ричи и Челси уединились в одном из заброшенных классов. С помощью магии они создали себе комфортную обстановку. Честер была поражена степенью владения Ричарда трансфигурацией – заклинания простые, с первого курса, но уровень исполнения как у студента шестого-седьмого года обучения. Ведь по сути после пятого курса студентам почти перестают давать новые заклинания, а выводят на новый уровень оперирования старыми чарами: невербальное исполнение, применение сразу к множеству объектов и тому подобное.

– Милорд, это невероятно! В вашем возрасте так колдовать!

– Мисс Честер, давайте обойдемся без грубой лести. Полагаю, просто так вы бы ко мне не подошли. Следовательно, у вас есть важные сведения. Вы решили меня обрадовать новостью о том, что придумали способ массового создания квантовых передатчиков?

Челси стушевалась.

– Нет, Милорд. Я узнала о мозгошмыгах.

– Ах, о мозгошмыгах… – слегка расстроился Гросвенор. – Итак, что это за звери?

– Это не звери, – Челси замотала головой в стороны. – Я прочитала множество книг в библиотеке, расспрашивала профессора Кетлберна и мадам Пинс, но ни один из них не знал о мозгошмыгах.

– Даже старик Кетлберн? – был слегка изумлен Ричард. – Он же, если верить слухам, на должности профессора ухода за магическими созданиями работает еще с довоенного времени, годов с тридцатых, если не дольше.

– Да, он не знает. Но мне всё же удалось выяснить, что такое мозгошмыги.

– Мисс Честер, не томите.

Челси опустила взгляд в пол, будто заметила там что-то интересное. Она дрогнувшим голосом протянула:

– Я… Милорд, вы только не расстраивайтесь…

Ричард от таких слов напрягся, словно взведенная пружина. Он успел придумать худшие вещи и провел параллель с уже известными ему вещами. Крестраж – никто не знает, что это такое, кроме редких волшебников, которые скрывают информацию о них в секрете. Мозгошмыги – если почти никто не знает о них… Вполне понятно, отчего Ричи ждал какой-то подлянки, как и многие на его месте, если бы им не повезло обзавестись кусочком души другого волшебника в своей руке.

– Говори, – хриплым голосом сказал Гросвенор.

– Мозгошмыги – это не волшебные существа. Это мысли, которые влияют на поведение волшебника. Или бредовые идеи и тому подобное.

Ричард огромными от изумления глазами уставился на Челси.

– Мысли?

– Да, Милорд, мысли.

Гросвенор нахмурился, его лоб избороздила глубокая черта.

– Откуда информация?

– От первокурсницы с моего факультета.

– Погоди-погоди, – выставил перед собой ладони Ричард. – Позволь угадаю – Луна Лавгуд?

– Да, милорд.

– Ха! – вырвался у Ричарда смешок. – Мысли?!

– Луна говорила иначе, – виновато улыбнулась Челси. – Мол, мозгошмыги проникают в голову и размягчают мозг…

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха! – Ричард не мог удержаться от безудержного смеха. – Размягчают мозг… А я их отлавливаю и отправляю в лабораторию на исследование! Ха-ха-ха-ха! Шикарно!

Челси не поняла, над чем смеется Гросвенор. Ей стало немного страшно от мысли, что юный граф мог сойти с ума. От этого она нахмурила брови.

– Простите… – протянула она.

– Луна всего лишь пошутила! – пояснил недоумевающей девушке Ричард. – Это была шутка, сказанная с каменным лицом. Просто высший класс! А я повелся, как простак… Придумал себе неведомых опасных волшебных тварей. Хо-хо-хо!

– Оу-у… – сложив губы в виде буквы "О", протянула Челси. – То есть мисс Лавгуд над вами пошутила? – с досадой спросила она.

– Да, мисс Честер.

– А я… – в голосе Челси прорезалась обида. – Выходит, я зря потратила кучу времени?!

– Нет-нет, мисс Честер, – искренне возразил Ричард. – Очень даже не зря. Вам удалось немыслимое – раскусить мелкого тролля с вашего факультета!

– Тролля? – с недоумением посмотрела на Ричарда Челси.

– Не настоящего. Тролль-шутник – особый подвид троллей, которые умеют отлично маскироваться под обычных людей и волшебников… Но какова Луна! Ах, хороша, чертовка! Я на полном серьёзе верил в существование опасных волшебных тварей – мозгошмыгов! Безусловно, некоторые мысли несут опасность и способны размягчать мозги. Но я даже представить не мог подобного.

В мае студенты были взбудоражены. Близилась пора экзаменов. Школьники разом вспомнили о существовании библиотеки и усилено готовились к экзаменам. Ричи в основном занимался в компании Падмы Патил или Гермионы Грейнджер – самых умных девочек второго курса. Он пробовал заниматься с Джастином, но это оказалось проблематично. Финч-Флетчли не мог долго высидеть в библиотеке, его постоянно тянуло на беседу не по делу. Что взять с обычного мальчишки, который не особо стремится к получению знаний о волшебстве. Его будущее безоблачно, нет смысла напрягаться. Возможно, Ричи был бы таким же, если бы не знал об опасности для планеты.

В конце мая Ричи в очередной раз наведался в библиотеку. Он мог бы с наручного компьютера почитать книги, которые успела отсканировать Гермиона, но, во-первых, там лишь небольшая часть школьных фолиантов, во-вторых, в читальном зале было тихо и спокойно. Большинство студентов стремились взять книги с собой. К тому же мадам Пинс строго следила за соблюдением тишины и порядка.

На этот раз к Ричарду присоединилась Гермиона. Девочка выглядела взволнованной и взбудораженной. Не вытерпев, она громким шепотом поспешила поделиться с мальчиком новостями:

– Ричи, я нашла новый тайный ход!

– Ум… – Гросвенор отвлекся от чтения учебника по истории магии, который он пытался проанализировать, сопоставляя факты с магловской историей. – Тайный ход? Где?

– В женском туалете второго этажа.

Ричи вызвал меню карты и обновил данные с наручного искина Гермионы. На втором этаже он действительно обнаружил тайный ход в районе женского туалета. Правда, на карте был отображен лишь тоннель, уходящий вглубь на десять метров.

Волшебный сканер хоть и хорош, но ему далеко до совершенства. На открытом пространстве и в коридорах замка он отлично справляется со своей работой. Но каменные стены и грунт затрудняют сканирование.

– Неплохо. Поздравляю, Гермиона. Я на него не обращал внимания.

– Я тоже. Ричи, так у тебя на карте он тоже есть?

– Да. Сканер показал тоннель небольшой длины.

– У меня то же самое, – произнесла Гермиона. – Я думаю, проход ведёт куда дальше. Скорее всего, за пределы замка. Нам нужно исследовать его.

– Гермиона, что-то я не горю желанием заниматься чем-то подобным.

– Но, Ричи, это же тайный ход! – глаза Гермионы горели от предвкушения, ей не терпелось отвлечься от рутины и получить дозу адреналина.

– Гермиона, вход наверняка запаролен, – отрицательно качнул головой Ричард. – Все проходы запаролены. Мы брутфорсом будем подбирать нужную фразу-активатор долгие годы.

– А если использовать искин наподобие живой картины? – предложила Грейнджер.

– Неплохой вариант, – задумался над перспективами Ричард. – Так-то ещё один тайный ход не помешает. Нам бы ещё дрона для исследований. Но такового пока нет. Компактные дроны-разведчики всё ещё находятся на стадии разработки.

На этом разговор о тайном ходе завершился и продолжилась подготовка к экзаменам. Казалось, что Гермиона потеряла интерес к проходу, а Ричарду было на него плевать.

Через пару дней после этого Ричарду приснился первый в этой жизни эротический сон. Он был бредовым и нелогичным, что вполне нормально.

Во сне Ричи оказался на недавно открытой планете-колонии в типичном колониальном поселке: двухэтажные квартирные дома из камня, этакие вытянутые бараки с серыми стенами, каменные дороги, обилие дешевых солнечных батарей в виде черной ячеистой пленки, натянутой на всевозможные поверхности, включая крыши.

И вот в таком серо-чёрном поселке в окружении буйной растительности с фиолетовой и синей листвой, Ричи помогал незнакомке-колонистке переносить вещи в новую квартиру. Отчего-то у девушки была внешность повзрослевшей Гермионы. Почти сразу началось самое интересное – постельная сцена. Обычно на этом моменте подростки просыпаются, но Ричи продолжил видеть сон после эротики.

Залет, свадьба, и вот молодожены-колонисты уже живут в маленькой однокомнатной квартире в быстроразвивающемся колониальном поселке.

И тут супруга предлагает устроить кое-что интересное. В результате она приглашает своего бывшего парня с его женой, в роли которой выступала взрослая Падма Патил, и две семейные пары устраивают свингер-вечеринку.

Во сне Ричарду всё казалось нормальным и логичным, всё очень понравилось, но когда в разгар свингер-вечеринки он проснулся, то изумленно выпучил глаза и сказал:

– Да ну нафиг! Приснится же такой бред!

Подняв одеяло, Ричи обнаружил сюрприз, можно сказать, что приятный. Его дружок стоял колом.

– Ну здравствуй, половое созревание, – прошептал он.

Вместе с половым созреванием появилось множество проблем. Ричард стал отмечать за собой повышенную эмоциональность и тягу к прекрасному полу. С последним он кое-как справлялся при помощи сублимации, а вот с эмоциями было совладать сложнее.

Начался июнь и вместе с ним горячая пора экзаменов. Ричард на этот раз с успехом справился со всеми экзаменами: сдал их на высший балл "превосходно", даже зелья и гербологию. Сложности возникли лишь с зельями и трансфигурацией, поскольку преподаватели этих предметов предвзято относились к Гросвенору. Для получения лучшей оценки Ричи пришлось приложить неимоверные усилия.

Казалось, что всё – ещё пара недель, на протяжении которых экзамены будут сдавать студенты старших курсов, и можно будет отправиться домой, заняться более важными делами.

Ричи в хорошем настроении возвращался в общежитие Пуффендуя с экзамена по истории магии. Внезапно в кармане зазвонил магофон. Ричард замер и достал трубку.

– Алло.

Из динамика донесся истеричный голос Гарри Поттера:

– Ричи, мне нужна помощь!

– Гарри, что случилось?

– Я… – всхлипнул Поттер. – А он… Его…

В бессвязном бормотании Гарри невозможно было ничего различить.

– Гарри, ты где?

– Северное крыло, – более связано выдал Поттер. – Та комната, в которой мы поили сову слабительным.

– Жди, я скоро подойду.

Ричард не мог представить, что случилось. Он максимально быстро попытался добраться до места назначения. Идти было далеко, поэтому даже бегом дорога заняла около десяти минут.

Распахнув дверь, Гросвенор застыл соляным столбом в проеме. Его глаза полезли на лоб.

Комната больше напоминала логово кровавого маньяка-расчленителя. Всё вокруг было забрызгано кровью: полы, стены, окна, досталось даже потолку. Повсюду были разбросаны куски мяса, с люстры свисала окровавленная тряпка, в дальнем углу была видна длинная стопа с тонкими пальцами и сероватой кожей. У дальней торцевой стены лежала окровавленная голова домового эльфа с застывшими безжизненными стеклянными глазами, в которых запечатлелась смесь непомерного изумления и ужаса.

Гарри застыл в центре комнаты. Он пустым взором пялился в даль за окном и раскачивался на месте. Его кожа была невероятно бледной, а левая щека оказалась окровавленной: её прочертила глубокая царапина.

Повсюду была разбросана каменная крошка, а дальняя торцевая стена обзавелась множеством глубоких воронок, как от попадании из мощного крупнокалиберного пулемета.

Ричарду даже в прошлой жизни на войне не приходилось наблюдать столь страшной картины. Да, он успел насмотреться на разные ужасы, но не на такое кровавое безумие. К его горлу подкатил ком. Но мальчик быстро совладал с собой.

Гросвенор проскользнул в заброшенный класс, закрыл дверь и тут же запер её заклинанием. Он быстро подошел к Гарри. Не обращая внимания на забрызганную кровью мантию Поттера, он парой увесистых пощечин вернул товарища к реальности.

– Гарри, нет времени заниматься самоедством. Ты меня понимаешь?

– Ричи… – хрипло выдавил из себя бледный Поттер. – Я убил его…

– Сколько пальцев видишь?

Ричард показал Гарри два пальца. Поттер сконцентрировался и ответил:

– Два.

– Отлично, – с облегчением произнёс Гросвенор, тут же ныряя рукой в сумку. – Не дергайся, я обработаю твою рану Рябиновым отваром.

Гарри вел себя подобно бездушному андроиду. Пока Ричи при помощи ватных тампонов и перекиси водорода промывал царапину, Гарри даже не зашипел от боли, словно его чувства были приглушены. Гросвенор обработал рану зельем, царапина на глазах начала заживать. Тут же ватными тампонами он принялся оттирать лицо и кисти Гарри от капель крови.

– Я убил его, Ричи, – бормотал Поттер. – Это был Добби.

– Ага, – не отрывался от своего занятия Ричард.

– После экзамена мне хотелось побыть в одиночестве, – продолжил Поттер. – Я вспомнил об этой комнате. Тут уж никто не станет доставать меня вопросами. Так я думал. А тут внезапно искин просигнализировал, что в комнате появился кто-то невидимый.

– Полезный гаджет, – прокомментировал Ричард, продолжая оттирать перекисью самые въедливые капли с кожи товарища.

Гарри нервно вздрогнул. Он старался не смотреть в сторону останков домовика.

– Я видел его через тепловизор, – продолжил он. – Я закричал: "Эй, ты. Уходи. Мне не нужны проблемы". А он мне страшным холодным голосом заявил: "Гарри Поттер не должен оставаться в школе!"

– Вот урод! – прокомментировал Гросвенор.

Поттер покосился на голову домовика. При виде окровавленных останков он с трудом удержал в себе обед.

– А я… – сказал он. – Ричи, я не знал, что делать. Тут еще Добби волшебством поднял в воздух одну из парт. Мне стало понятно – сейчас он бросит её в меня и убьёт. И тогда я вспомнил об очках и активировал оружие. Ричи, это было ужасно! Я в ужасе палил из обоих рейлганов длинной очередью. Засвистели каменные осколки, разлетались в щепки парты, а Добби… – истерично всхлипнул он. – От него вот что осталось!

– Гарри, спокойствие, только спокойствие, – холодным тоном произнес Ричард. – Всё в полном порядке. Ты молодец. Гарри, слышишь меня? Ты сделал всё правильно. Так и нужно поступать, когда твоей жизни грозит опасность.

– Но я убил его… – прошептал Поттер.

– Ну убил, и что? – пожал плечами Ричард. – Бывает. Ситуация такая: либо ты его, либо он тебя. Гарри, всё нормально.

– Меня исключат из школы, – голосом, полным печали, продолжил Поттер. – Или даже посадят в тюрьму…

– Гарри, нечего придумывать себе всякую ерунду! – сурово произнес Ричард. – Никто тебя не исключит. В тюрьму тоже не посадят. Это была самооборона. К тому же мы сейчас избавимся от трупа, так что никто ничего не узнает.

– Избавимся от трупа? – с ужасом посмотрел на товарища Поттер.

– Ну да, – оставался внешне спокойным Ричард. Конечно, он переживал, но пытался себя успокоить, активно думая, что это всего лишь куски мяса и пятна цветной жидкости.

– Ричи, ты поможешь мне избавиться от тела?! – огромными от изумления глазами уставился на Ричарда Гарри.

– Мы же друзья, – слегка пожал плечами Ричард. – Кстати, Гарри, надеюсь, ты больше никому не успел позвонить?

– Нет, – замотал головой в стороны Поттер. – Я хотел позвонить Рону, но вспомнил, что у него сегодня тренировка по квиддичу.

– Вот и славно! – обрадовался Гросвенор. – Чем меньше людей будут в курсе, тем больше шансов сохранить всё в секрете. Давай же, Гарри, скорее приходи в себя. Мне нужна твоя помощь.

Интерлюдия (автор Nimaniel)

Драко Малфой вышел из кабинета зельеварения, где проходил последний в этом году экзамен, и наконец-то вздохнул полной грудью.

Этот год был на удивление спокойным и не преподнес наследнику великого рода Малфоев никаких неприятных сюрпризов. Напротив, его школьная жизнь начала налаживаться.

Сначала его приняли на роль ловца в команде факультета. Многие студенты были недовольны и возмущались, что отец Драко купил ему место, но сам мальчик понимал, что все эти грязнокровки и нищие просто завидуют ему и путают причину со следствием. Конечно, его взяли в команду из-за его незаурядных способностей, а отец просто на радостях сделал остальной команде великодушный подарок.

Потом, ближе к середине учебного года, выскочка Гросвенор захотел покинуть школу, чтобы посетить какой-то бесполезный магловский конкурс или что-то такое, Драко не вникал. Из-за этого он поссорился с Макгонагалл и привлек кучу внимания, которое не должно было доставаться таким магловским отбросам, как Гросвенор. Поначалу Драко даже завидовал, но только до событий ужина, на котором профессор Локхарт так изощренно посмеялся над этим мерзким выскочкой. И все же Гилдерой Локхарт – великий волшебник!

В общем, пребывая в превосходном настроении в связи со скорым началом каникул, Драко направился в сторону общежития. Находясь уже на половине пути, мальчик увидел Гросвенора, на всех порах несущегося в сторону Северного крыла. Малфой изрядно удивился, ведь обычно этот сноб везде важно выхаживал со своей тростью.

И тут в душе мальчика внезапно похолодело: он вспомнил события прошлого года. Терзаемый нехорошим предчувствием, Драко решил проследить за Ричи.

Гросвенор успел сильно оторваться, и потому, когда Драко повернул за очередной угол замка, он увидел лишь захлопывающуеся дверь.

Сердце мальчика ушло в пятки, когда Малфой вдруг вспомнил, почему этот коридор кажется ему знакомым.

– Это же та самая комната… – дрожащим голосом прошептал Драко.

Мысли галопом понеслись в голове мальчика:

"Что они опять собрались делать? Это очень подозрительно, я должен рассказать все крестному. Стоп… А если они опять похитили что-то у меня? Я должен вмешаться, пока не стало слишком поздно".

Мальчик тут же выхватил палочку и быстро направился к двери.

Здраво опасаясь за своё психическое здоровье, Драко решил сначала послушать, что происходит в комнате.

Малфой прислонил ухо к двери, но до него не донеслось ни единого звука. Видимо, эти шибанутые вивисекторы использовали заглушающее или запирающее заклятие на двери.

Однако просто так отступать наследник Малфоев был не намерен. Мальчик направил палочку на дверь и произнес мощное отпирающее заклинание:

– Апертум Потентибус!

Замок почти неслышно щелкнул, и до мальчика донеслись первые звуки из комнаты:

– …ому же мы сейчас избавимся от трупа, так что никто ничего не узнает…

– Да ну нафиг! – прошептал он настолько тихо, чтобы эти маньяки точно не услышали.

Бледный, как полотно, Драко аккуратно запер дверь как было и на цыпочках прокрался обратно, тихо бормоча под нос:

– Я ничего не слышал, ничего не видел… Да пошло оно всё…