Реванш у смерти

20 Чисто женская месть

(Ната)

Мое утро началось с полудня. Не встречала человека, способного провести сутки на ногах и встать раньше. О верберах, канах, ледяных, прочей нечисти не говорю. Они стожильные. Я же — простая смертная женщина, разве только чуть улучшенная версия. Как модифицированный робот — функции те же, только команды выполняет быстрее и детали реже выходят из строя.

На любимом светло-желтом постельном белье уже резвились солнечные зайчики, перескакивая на паркет яшмовых оттенков… Ничто не предвещало беды.

Потянулась, усиленно разгоняя сон. Сколько можно! Пора и честь знать. Мышцы привычно наливались энергией, хотя пустота в голове проходить не собиралась. Такой же чугун бы на место красивой башки Ледлея! Бейсбольную биту в руки и повыбивать любимый ритм на хитромудром темечке! Заслужил!

Нехотя покинув теплую кровать, побрела в ванную — на утренний моцион. Душ, умывание, чистка зубов. Авось пробужусь окончательно…

Приводя себя в порядок, вспоминала события вечера, а скорее даже ночи.

Альпин отвез меня домой. Его выпендрежная машина резко контрастировала с дорогими, но куда более строгого вида авто поселенцев загородного коттеджного поселка — обители полицейских нашего подразделения. Основная часть особняков здесь принадлежит гражданским: сотрудникам мэрии, журналистам, политикам невысокого полета. Чуть меньшим количеством владеют судейские и прокуратура. Идея смешать представителей разных служб у рядовых работников спровоцировала бурю недовольства. Еще бы! Не испытываю ни малейшего восторга, встречая по утрам чиновников — расфуфыренных фиф, да смазливых хиляков, подающих себя так, будто весь мир у них в кармане. Полагаю, мой обычно скромный гардероб, вкупе с полувоенными замашками также не доставляют им приятных минут.

Но кому какое дело до подобных мелочей, если затея получила зеленый свет в правящих кругах. Некоторые репортеришки с чинушами тряслись за свои животы из-за соседства со служителями закона, работавшими к тому же с самым неуправляемым и опасным контингентом. Сверхами, порой из очень агрессивных племен. Взять тех же канов. Этим человека убить, что ветку сломать. Про ледяных даже не упоминаю. Массовые истязания, расчлененка, иные прелести живодерства — их второе имя.

Со временем, беспокойных усмирили, доходчиво объяснили: где их место, как легко потерять даже его, а поселок зажил большой, дружной семьей.

Расчет идейных вдохновителей несложен и прагматичен.

Атаковать ненавистных служителей полиции сверхов, рискуя навредить какому-нибудь политику или сотруднику мэрии, даже вампирюги с людоедами не рискнут. Бомбежки никто ведь не отменял. Стереть с лица земли племя канов за убийство одного полицейского, типа меня, власти не рискнут. Другие кланы оборотней не придут в восторг от такого решения, отчетливо уразумев — не ровен час и до них дойдет карающая рука человеческих власть имущих. Логичней упредить, развязав войну первыми. Для себя-то они небось мусипусики… Однако, за покушение на государственных чиновников уничтожение целого народа вполне допустимо. Да, почти геноцид. Но ведь имела место измена Родине! Плевать, что жизни детей, женщин, добропорядочных граждан вместе взятых уравняли с подпорченной шкуркой продажного демократа или прожженного либерала! Идеология!

Короче говоря, мы, и остальные твари дрожащие, за компанию с нормальными вменяемыми жителями поселка, чувствовали себя как у бога за пазухой.

Служебные коттеджи получали лишь полицейские выше сержанта. Прочие селились в общих — по четыре семьи на двухэтажное здание. Число домочадцев значения не имело. Младшие чины могли ютиться в двух комнатах с женами и пятью детьми. Старшие, вроде меня, занимать целый коттедж в одиночку. Хочешь жить по-человечески — дослужись!

Единственная моя соседка — домоправительница, нанятая три года назад. С тех пор мы стали почти друзьями. Почти из-за того, что мне, видимо из-за специфики работы, сложно представить настоящую дружбу с гражданским. Как говорят — пороха не нюхавшим. Если не доверяешь кому-то спину, какой же он близкий человек? Так, хороший приятель.

Домоуправительница Марго умела все, или практически все. Сварганить африканское, или верберское блюдо — раз плюнуть. За несколько дней превратить хоромы в стиле барокко в апартаменты хай-тек — без проблем. Придумать хозяйке туалет на рокерскую вечеринку — вопрос меньше чем на час. Нарядить для бала в мэрии — и разговора не стоит. Перешить одежду, накрыть стол на несколько десятков гостей, перестелить паркет, вставить рамы, уложить кафель… Любую фантазию Марго воплощала в считанное время.

Другим важнейшим ее достоинством была незаметность, когда она требуется и способность попадаться на глаза при необходимости. Сегодня домоуправительница ждала на кухне, сварганив омлет с беконом и жареными грибами, как люблю. Словно чувствовала, что хочу общения.

Даже удивляюсь, почему Марго до сих пор не замужем. Чего этим мужикам надо??!

Ну да, характер у девушки почти как у хорошего сержанта. От одного ее оклика редкие гости — сотрудники нашего подразделения, заглядывавшие по делу или запросто — тут же стремились отдать честь. Эффект неожиданности усиливал впечатление.

Заходит какой-нибудь удалой полицейский, встречает в дверях тридцатипятилетнюю деву в каком-нибудь очередном коротюсеньком платье стрейч. Хрупкое, немного костлявое, почти эфемерное создание, с треугольным личиком, обрамленным короткими светлыми волосами, словно нимбом, хлопает длинными ресницами. Чуть вздергивает носик уточкой, приоткрывает пухлые, идеальной формы чувственные губы, и, глядя бездонными серыми глазами, рявкает:

— Ноги вытри!

Нервный тик на несколько минут гарантирован, вместе с привычкой, как у собаки Павлова. Вторично навещая мою обитель, знакомец первым делом маниакально рыщет глазами в поисках половой тряпки. Не обнаружив ее, дергается, точно психически неполноценный, мнется в коридоре, не смея входить в святая святых — идеально убранное Марго жилище.

Но это ж здорово! Для нашего-то брата! Приходит муж со службы, например, а дома все как в участке. Распоряжения, приказы, команды… Не понимают холостые служители закона своего счастья. Может с любимым Марго и вовсе ласковая, нежная кошечка… Пока когти не выпустит…

Ну да ладно… Удачная личная жизнь — случай редкий, животные из Красной книги и те чаще попадаются… Характер, домовитость, прочие достоинства не в счет. Дело везения, не более.

Одна каряга-раскаряга, ноги колесом, грудь впадинкой, а давно замужем за каким-нибудь красавцем. Другая — Василиса Прекрасная, бздгга Премудрая, хозяйственная кукует невостребованной… Судьба.

Дома Марго не красилась, как и я, собственно. Чего друг перед другом демонстрироваться? Мы ж обе обычной ориентации.

На ходу натягивая трикотажную блузку и спортивные треники, сладко вдохнула аромат свежего кофе со сливками.

Кивком пригласила Марго присоединиться за любимым старым прямоугольным столом, доставшимся еще от бабушки. Антикварная мебель, как ни крути. Натуральный дуб. Сейчас таких не делают, а если и делают, то на заказ за такие деньжищи, за которые впору купить весь мой коттедж с отделкой и меблировкой. Нынче по дешевке собирают мебель из опилок, а то и вовсе из пластика — типа берегут природу… На деле же — боятся гентов как Цунами. Очень не любят короли леса, когда их угодья редеют. Так ведь и соседей-государей встретить можно. Друг друга мальчики-одуванчики ненавидят даже больше чем канов, ледяных и людей вместе взятых. В общем, пожелай я продать бабкино наследство — заработала бы нехило.

Стол ваялся для большой семьи, а теперь довольствовался моим обществом и вот иногда домоуправительницы.

Та оценила заспанный вид хозяйки, многозначительно хмыкнув:

— Дополнительное задание после смены?

Отмахнувшись, схватила вилку и ринулась уплетать омлет прямо из сковороды, подвинув тарелку Марго.

— Присоединяйся.

Та хмыкнула, аккуратно наложила себе еды, вооружилась ножом-вилкой, и принявшись неспешно жевать.

— Тяжелая смена? — уточнила после нескольких минут тишины.

— Угу, — я еще раз махнула свободной от вилки рукой, с невиданной скоростью уничтожая завтрак, не в пример домоправительнице. Мол, и не говори.

— Утром звонил какой-то Альпин. Голос приятный, — кусок застрял в горле. Закашлявшись, почувствовала, как Марго стучит по спине. Шустрая домоправительница умудрилась перегнуться через стол, без особого напряжения достав до нужного места.

— Знаешь его, — резюмировала, не отрываясь от занятия.

Прочистив горло, откашлявшись, глотнула свежевыжатого морковного сока и выдавила: — Не то слово.

Марго привыкла к моей неразговорчивости, так что частенько общалась за двоих. Спрашивала и сама же отвечала. Впопад, надо признать. Что делать? Нашему стажу совместной жизни иная молодая семья позавидует… А еще говорят — женщины друг с другом не уживаются… Правда я как иной мужчина — дома бываю редко, притаскиваю мамонта в виде свежевыданных купюр, по телеку бокс гляжу, переключая мелодрамы с удушающим количеством серий, негромко храплю и соплю по ночам. Чем не супруг?

Домоправительница же — настоящая женушка. По дому все делает, как ни приползу со смены, как ни встану поутру — еда на столе, в коттедже чистота, до блеска. С истинно женской мудростью по поводу мыльных опер не заморачивается. Скачивать из интернета терпеть не может, но там с какой серии не гляди — все одно и тоже. Главная героиня либо рыдает в подушку, жалуясь сердобольным подружкам, пытающимся утешить всеми, доступными средствами. Забуриться на дискотеку, всю ночь проболтать о том — какие мужики сволочи. Тема уже классикой стала. Либо — если в сериале период «всеобщего счастья» — целуется с возлюбленным. При первом раскладе герой либо дуется и пытается забыться — тут варианты тоже лимитированы: или с бывшей невестой, которые непременно должны быть у альфа-мачо сериала, иначе какой он альфа-мачо? Или, на худой конец беспробудно убивает печень в каком-нибудь ночном клубе или баре, выглядя так, словно только что из салона красоты. При втором раскладе мечта всех домохозяек показывает чудеса в постели, даром, что не ледяной или кан — про них не снимают из принципа, а потом выходит из душа, позволяя зрительницам упасть в обморок, детально разглядев каждый кубик его пресса.

— Так он хороший или плохой? — поинтересовалась Марго, имея ввиду мою личную классификацию, сбивая с мысли об однообразности сюжетов новомодного «мыла».

Хорошие — те, кто на стороне закона: коллеги, свидетели, добропорядочные граждане. Плохие — нарушители.

Я задумалась, вернувшись к омлету. Альпин… Все улики в пользу непричастности Ледлеев. Увы и ах. Но вот хороший ли он? Помню, Этьен смеялся: мол, делишь мир на черное и белое, а как же другие оттенки? Впрочем, из других оттенков для навязанного помошничка напрашивался только красный, бордовый… Наверняка, за ним, как за большинством древних ледяных, тянется длинный кровавый след.

Может и не только кровавый. Из вырванных органов, членов, прочего, что любят отделять от тел вампирюги.

— Так он хороший или плохой? — не вытерпела Марго.

— Плохой, — отрезала я, залпом допив сок, точно в стакане ядреный спирт. — Чего хотел-то?

— Предупредил, что вскрытие готово, анализы веществ с одежды, тела тоже, — собеседница проглотила кусок омлета и закончила: — Грозился заехать в три часа.

— У меня выходной! — возмущенный крик вызвал задорное хихиканье Марго.

— Он обещал денежную компенсацию за выходной, плюс неделя оплаченного отпуска по завершению дела, — как ни в чем ни бывало, домоправительница отправила в рот еще кусок.

Вот, мерзавец! Уже и с начальством договорился! Ну ладно, проклятый вампирюга! Устрою тебе расследование! Уж я-то знаю слабые точки ледяных, даже самых древних! Не зря столько в полиции сверхов оттрубила!

Поспешно закончив трапезу, обратилась к Марго:

— У тебя еще лежит тот корсет?

— Ага, — кивнула домоправительница.

— Давай! Покупаю! Вместе с черным поясом!

По лицу собеседницы расплылась хитрая улыбка, глаза сверкнули.

— Так он вампир?

— Да!

— Не нарвешься? — в голосе Марго промелькнуло беспокойство.

— Я? — возмутилась на эту явную инсинуацию.

Но домоправительница была серьезна как никогда.

— Не дрейфь, — ободряюще подмигнула я, — Во-первых, он древний, один из самых. Во-вторых, я с оружием. В-третьих, со мной Этьен. В-четвертых, мы будем на службе. В-пятых, качественно провести расследование в его интересах. Жизненно важно для семьи ублюдка.

— Кхе… — Марго все еще выглядела серьезной, даже обеспокоенной, — А после расследования?

— Не дрейфь, — повторила я, — Пусть только попробует. Давай-давай вещи! Я созрела!

…

Помимо великолепных поварских способностей, Марго — искуснейшая рукодельница.

Шила одежду, мастерила украшения из кожи, вязала ажурные скатерти. Такие, что закачаешься. Большинство продавались сразу. Но темно-синий корсет с таким же широким поясом под грудь заказчица не выкупила. Забеременела, пополнела и теперь видимо носила хламиды-монады. Однажды, изрядно напившись виски, мы с домоправительницей решили померить вещицы на меня. Корсет пришелся точно в пору. Носить подобное не в духе Натали Велес, но чего не сделаешь ради сладостной мести за поруганный выходной!

Марго помедлила пару минут, хлебнула кофе и юркнула в свою комнату. Хозяюшка приехала из далекого поселения, где-то в горах. Почему бежала из родных мест? Понятия не имею! Да и никогда не интересовалась. Работа научила не лезть в чужое личное пространство. Мало ли! Есть свидетели под прикрытием, исправившиеся преступники, начавшие новую жизнь. Да и просто те, кто не жаждет раскрывать тайны прошлого — слишком много оставили позади такого, о чем без слез не вспомнишь.

К тому же откровенность требует сатисфакции. А я на такое ни за что не пойду. Темы о прошлом, родственникам, Родине — табу. Про моего отца, бросившего семью и начавшего долгий путь гулянок по бабам, вспоминать противно. Про маму — больно — умерла с горя… буквально через несколько лет.

Наняв Марго, сразу выделила ей личные апартаменты с гостевой уборной. Ненавижу мыться в одной ванной с чужаками. Теперь-то конечно могла бы, знаю домоправительницу бог весть сколько времени! Однако и так хорошо.

Спустя минут десять, Марго вернулась, всучив запрошенные вещи.

Кожа была мягкой, приятной на ощупь. Шелковая лента, стягивающая оба предмета одежды, поблескивала в лучах полуденного солнца.

Мдя… Заправская проститутка обзавидуется! Ну и ладно! На секретные расследования, типа нынешнего, вправе одеваться, как хотим. Главное иметь при себе значок-мутант с удостоверением. Ради мести чертову Ледлею, я бы и в бикини поехала.

Но, думаю, корсета довольно.

Выудив из маленькой сумочки на ремне деньги, протянула Марго нужную сумму. Наряды стоили немало, все-таки ручная работа. Но, сказать по чести, заслуженно. Качество просто ах-х-х… Подержать и то сплошное удовольствие!

Запусти мастерица такое на поток, давно бы уволилась от меня. Но уж больно много времени тратила на каждый шедевр. Два месяца, три, а то и все полгода. Сама придумывала модели, кроила, шила, бисером украшала. В итоге — вещи разлетались как горячие пирожки, но выходили из-под рук Марго в считанном количестве.

Взяв деньги, домоправительница выдала:

— Пеняй на себя! Вампир он и есть вампир! Это все равно, что дразнить кана свежей раной.

— Знаю что делаю. А ты в курсе, что людоеды не едят ледяных и оборотней, кроме верберов?

— Нет, — собеседница искренне удивилась. — Только людей и медведей?

— Аха, — кивнула я. — Долго скрывали, но мы выяснили. Мясо других видов, всех, не пригодно им в пищу. Очень жаль! Сожрали бы пару поселений гентов! Может орден от правительства получили бы, дополнительные права выбили! Не веря своему счастью, власти и на реабилитационный центр для канов, морально пострадавших из-за ношения одежды, отгрохали бы!

Марго расхохоталась. Пока она переваривала новости, я улизнула в комнату для тщательной подготовки мести.

Держись, Ледлей! Ты хотел, чтобы Натали Велес работала без продыху, вытаскивая соблазнительные вампирские задницы из переделки? Получай!

В прямом смысле слова грудью отстою права женщин-полицейских своего подразделения на заслуженный выходной без проклятых сверхурочных! Красивой, большой грудью, подчеркнутой кожаным корсетом.