Реализация

Глава 18

Чем дальше Талик удалялся от ненавистной Харирамы, тем меньше у него оставалось перьев. Сначала он всякий раз спешивался и подбирал очередное выпавшее перо, но потом передвижение с многочисленными остановками надоело и ему, и попутчикам. Выход из положения предложил Бутончик: «Вот, если бы крылья зачехлить…» Вампир ни за что не хотел задаром расставаться с перьями редкого окраса и разбрасывать их по дороге. На первом же вечернем привале Талик вытряхнул из мешка все имеющиеся у него тряпки, включая плащи, рваные рубашки, разложил их и задумался. Для его больших крыльев требовалось два чехла, а тряпок было маловато. Первой его манипуляциями заинтересовалась Силь. Как только Талик изложил план Бутончика, к воплощению этого плана в жизнь присоседились все, кроме хоббитов. Хоббитам-то было всё равно, а вот Баська и Нальдо не горели желанием застрять в здешних лесах, пока линяющий демон будет ползать по кустам за каждым улетевшим пёрышком.

Баська пожертвовал плащ и одни штаны, эльф слегка порычал, но расстался с запасной рубашкой и лёгкой накидкой, Силь повздыхала, но отдала часть своих фривольных костюмчиков. Поскольку резать и портить вещи никто не собирался, не такие уж это были и жертвы. Как только количество тряпок стало достаточным, принялись за пошив.

На живую нитку вещи сшивала Силь, а остальные путешественники мешали ей по мере сил. Нальдо потребовал, чтобы его рубашка и накидка оказались в верхней части крыльев, там, где «попадан будет их пачкать своими ногами». Баська был с ним заодно, хотя и выразился культурнее: «Там, куда грязь из-под копыт лететь не будет». Игра в «тряпичный тетрис» затянулась почти за полночь. Силь дошивала авангардные чехлы при свете костра.

Утром Талик хорошенько рассмотрел результат и обрадовался, что их маршрут пролегает по безлюдным местам, и его никто не увидит в таком неграфском наряде. Куда там кутюристым дизайнерам… Они или шубы из плюшевых мишек шьют, или платья из туалетной бумаги на моделей мотают. Необычно, но однородно. А Таликовы обновки не были похожи ни на что им ранее виденное, даже самое авангардное. В нижней части чехлов пузырились сшитые кое-как плащи, а вверху подружились самые разные предметы гардероба. Такие элементы как рукава, воротники, капюшоны — всё, что не вписывалось хоть в какой-никакой ровный лоскут, осталось болтаться снаружи. Поэтому чехол для правого крыла помахивал рукавами рубашки Нальдо, а чехол для левого — кружевным воротничком и опять-таки рукавами рубашки Силь. Баськины штаны, сшитые «по стойке смирно» эффектно выделялись светлым пятном на тёмном фоне. Особенно интересно смотрелся капюшон Таликова плаща, свисающий как раз с пояса этих штанов.

— Ну, вот, — глубокомысленно заметил Бормотун, — а говорят, что штаны с капюшоном — это шутка. Отнюдь… Грубая реальность.

Предложение Талика — вывернуть чехлы на изнанку, поддержки не нашло. Силь сказала, что вещи, сшитые на живую нитку, и так еле держатся. И вообще — ей чехлы очень понравились. А чего ещё ожидать от такого дизайнера? Сама вся в лохмотушках — там свисает, тут развевается, — другого фасона и ожидать не приходится. Зато, когда Нальдо, Силь и Баська, взялись помогать с натягиванием этих мешков на крылья, Талик почувствовал себя почти совсем графом. Графья тоже поутру без посторонней помощи не облачаются. А вот название облачения — «мешки» ни одной из сущностей не понравилось, несмотря на то, что завязывались чехлы и впрямь, как обычные мешки — сверху.

— Крылья «в мешочке»! Ещё бы всмятку предложили. — Брюзжал оборотень.

— Зачехлили демона, изверги! — Возмущался Витольд, которого совершенно не волновала цена потерянных перьев. Да хоть бы их все разом ветром унесло.

— Я чувствую себя музейным диваном. — Вздыхал Бормотун.

— На музейных диванчиках чехлы поприличнее. — Не унимался Витольд.

— Всего-то три-четыре дня потерпеть осталось. — Увещевал сущностей бережливый Бутончик. — Да и комары не кусают, тепло, ну что ещё надо? И как насчёт того, чтобы учесть нужды писателя? Перо — это образ! Пусть, писать здесь особо не на чем, да и нельзя, но старинные письменные принадлежности очень вдохновляют!

Талик не стал сообщать Бутончику, что вдохновение у него и так через край хлещет. Муза, от невозможности свободно творить, уже который день прямо-таки корчилась. Запрет на творчество — мощный стимулятор, лучше всяких перьев. Но вампир был кое в чём прав. Бывшие соотечественники, наверняка слышали о птице счастья, той самой — синей. Так что, идея продать им горгульские перья под видом «счастливых» обещала неплохую прибавку к капиталу.

На третий день пути Талик измучился в чехлах, лишился почти всех перьев и собирался стоически перетерпеть ещё один день в тряпках. Так уж и быть. Жизнь-то налаживалась… Конвоир перестал переживать, что Талик улетит, и ворковал с Силь. Двое остроухих постоянно перешёптывались, но достаточно тихо, чтобы можно было не обращать на них внимания. Замыкающий отряд Баська целыми днями бубнил. Он завладел планшеткой Нальдо и вслух читал хоббитам произведения русских классиков, наивно полагая, что мохноногие в результате очеловечатся. Результат был пока нулевой, но Баське разрешили продолжать личный эксперимент. Горгуль сдержал обещание, и рога, к радости Витольда, приобрели свой прежний вид. Сам герой-любовник всё так же подозрительно помалкивал. Однако, если судить по изменениям во внешности, земли демонов были уже не за горами. Сущности сошлись на том, что раз Горгуль работает и не пакостит, то пусть себе и дальше молчит.

Погода сжалилась и не поливала дождём. В воздухе ощущалась приятная прохлада начала осени. Под шёпот эльфей, монотонный бубнёж гнома и шелест листвы Талик иной раз чуть не засыпал в седле. По заверениям Силь (не иначе — Наль подсказал), как только закончится лесная дорога, начнутся более-менее заселённые земли, так что скоро они встретят если не демонов, то приличную еду. Но надежда на дальнейшее спокойное путешествие неожиданно приказала долго жить. И приказала она с воплями и такой отборной матерщиной, что Талик аж заслушался.

Лесная дорога подходила к концу, что было заметно по поредевшим деревьям. А теперь стало ещё и прекрасно слышно, как где-то у края леса ругаются некие не маленькие, судя по мощным голосам, существа.

Талик поторопил мерина. Подлесок поредел, и за деревьями нарисовались два крылатых силуэта. Демоны! Талик чуть не поднял коня в галоп. Ну, наконец-то, он окажется в приличном обществе! Негероическая компания сопровождающих уже порядком ему надоела. Не для того он попадал, чтобы наблюдать со стороны любовный роман ушастых, или слушать Достоевского в исполнении ненормальных гномов, которые не пьют эль и не машут секирой. Другое дело — два достаточно близких по духу существа, которые одним своим присутствием заставят взбодриться всю компанию.

С такими радостными мыслями Талик бодро выехал на опушку. Демоны, оба верхом, немедленно прекратили ссору и развернули коней ему навстречу. Из-за чего они сцепились, Талика мало интересовало. Конвоир что-то тихо прошипел, но куда там обращать на него внимание, если Талик видел то, что видел.

— Вот это я понимаю! — Довольно заявил Витольд.

— Прямо-таки братья. — Определил бормотун.

Талик был с ним полностью согласен. Оба демона при всех различиях, имели некое неуловимое сходство. Вроде бы и роста они были разного, и на лицо — не близнецы, и рога — не одинаковые, и крылья, у того, который повыше ростом — коротковаты… Но нечто общее у них и впрямь имелось, не считая изрядно потрепанной одежды местного пошива. Между тем, крылатые сородичи как-то не слишком обрадовались появлению Талика. Скорее — удивились и насторожились.

— Кто такие? — Прорычал короткокрылый всадник, как только Талик подъехал ближе.

— Граф Зольников. — Гордо сообщил писатель Золотов. — С компанией. — И на всякий случай уточнил: — Демон.

— В натуре!? — Недоверчиво и как-то очень по-хамски переспросил крылатый качок. Второй, тот, что обладал приличными крыльями, так и вовсе хрюкнул, собираясь расхохотаться.

Сущности тут же напряглись. А что не так-то? Оба крылатых парня ни чем таким от Талика не отличались. Причём, насколько он мог судить по своему отражению в зеркальце Силь, не отличались настолько, что Талик вполне мог сойти за их третьего брата. О существенном различии напомнил ветер, который всколыхнул тряпки чехлов и хлестанул Талика по лбу рукавом рубашки Нальдо.

— Тьфу ты! — Мысленно зарычал Витольд. — Поторопились. Надо было расчехляться сначала, а потом уже знакомиться.

Талик отмахнулся от приставучего рукава. Да, не очень подходящий костюм для знакомства.

— А что не так? — По совету мага Талик сделал «хорошую мину при плохой игре».

— А что, — вопросом на вопрос ответил слишком весёлый демон, — графы теперь подрабатывают вешалками для эльфячьего белья!?

Похоже, что кружева бельишка Силь приводили его в полный восторг.

— Ах, это? — Талик любезно оскалился. — Я, знаете ли, зачехлён сопровождающими как особо опасный резко взлетающий демон. Что было, тем и зачехлили. Им так спокойнее.

Крылатые немедленно уставились на Нальдо. Талик кивнул, подтверждая их догадку о конвоире:

— Да, эльф — не попаданец. И гном тоже. Путешествую под усиленным конвоем в свои будущие владения. К вечеру… возможно, — Талик обернулся к возмущённому Нальдо, — расчехлят. Если пообещаю не улетать. Да!?

Но эльф, гад, не поддержал игру:

— Да хоть сейчас разденем. — Излишне любезно предложил остроухий и хитро прищурился.

Немедленно расчехляться Талику было совсем не кстати. Вдруг где-то ещё пара перьев осталась, объясняй потом, что — не ангел. К счастью, братья по разуму оценили не столько предложение эльфа раздеть Талика, сколько само наличие сопровождающих. Оно и понятно — кого ни попадя, два аборигена конвоировать не будут. Так что уровень демонической крутизны графа Зольникова немедленно взлетел до небес.

— Рихард. — Представился тот демон, что повыше, но как-то сразу осекся, покосился на эльфа и поправился: — Роман Резников.

Нальдо придирчиво оглядел Рихарда-Романа, отобрал у Баськи планшетку и стал водить по ней пальцами. Конвоир сопровождал манипуляции многозначительными «так», «понятно», «всё ясно».

— Алексей Бломберг. — Отчитался перед эльфом смешливый демон.

Нальдо сверился с планшеткой и остался доволен результатом. Талик почувствовал, что закипает от злости. Витольд уже хлестал хвостом, Витас рычал, и даже Бормотун присоединился к осуждению здешних порядков. Ну, какое кому дело, кто как звался до попадания!? Всё настроение испортил, гад остроухий! Прямо-таки как в прошлую жизнь окунул. Но эльф вдруг решил поделиться своей радостью:

— Поздравляю Вас, Виталий! Перед Вами — жертвы графомании в исполнении писателя Золотова. Конкретнее — жертвы опуса «Демон по крови». Если не ошибаюсь, Вы у нас — по официальным данным — из того же инкубатора.

Талик чуть не сорвался на рык. Обозвать его, признанного писателя, графоманом! Но от агрессивного выпада и полной демаскировки Талика спас Бормотун:

— Смотри, это же… это же — наши читатели!

— Пацан, почувствуй себя демиургом! — Не совсем культурно, но очень в тему встрял Витас.

— Великолепный результат… тррруда. — Проурчал Витольд.

Пользуясь временной болтливостью эльфа, Талик нарочито небрежно поинтересовался:

— И много нас таких? Единомышленников?

Удивительно, но эльф не помянул свои ненарушаемые инструкции и спокойно ответил:

— Сто пятьдесят два. Если и Вас посчитать, Зольников, то вроде как — сто пятьдесят три. Жертвы. Чистопородные.

Талик уже зпонял, что когда конвоир начинает обращаться на «Вы», то он не просто рад и счастлив, а рад и счастлив поиздеваться. «Не на того напал», — мысленно прокомментировал Витольд. Даже намёки «по официальным данным» и «вроде как», не могли испортить радость от такой замечательной всречи. Вот она — гордость писателя. Сто пятьдесят два демона! Лично им созданные! Два уже здесь — перед ним. Вот бы ещё остальных найти…

— А чистопородные, это как? — Брякнул вслух Витас, воспользовавшись задумчивостью Талика.

Эльф щедро поделился знаниями:

— Не одного же Золотова читают. Есть и другие демоноописатели. Кстати, Зольников, если сеанс ностальгии по любимому чтиву окончен, так мы, может, поедем дальше?

Если эльф и надеялся, что Талик вот так сразу распрощается с новыми знакомыми, то — зря. Да и Рихард с Алексеем не горели желанием немедленно расстаться, так ничего толком и не узнав о попаданце, которого от греха подальше спеленали штанами и рубашками.

— Конечно, поедем. — Талик вернулся к вальяжной манере графской речи. — Могу я просить уважаемых сородичей сопроводить нас к ближайшему жилью. Заодно хотелось бы узнать что-нибудь о данной местности. Например, как далеко мы сейчас от Инферно?

— Километров сто двадцать. — Алексей явно лидировал в этой паре. — Рихард… Роман там живёт. Рысью дня за четыре доедешь, — как-то сразу перешёл на «ты» преданный читатель.

Талик решил не акцентировать внимание на мелочах. Они же — почти его дети. Или — детища, что точнее. По размерам — точно детища: большие и рогатые.

— Жаль, что бесхвостые. — Витольд притворно вздохнул и продемонстрировал свою демоническую гордость, почесав хвостовым наконечником бритый затылок. «Детища» впечатлились.

Талику пришлось оправдывать жест и изображать задумчивость:

— Нуу-у… Мы как раз не торопимся. А ваши планы мы не нарушим? — Демонстрировал писатель Зольников культурную манеру обращения.

— Не, — ответил опять-таки Алексей. — А вы, там, в лесу никого не встретили? По дороге?

— По дороге — нет. Ни одного встречного за три дня, — уточнил Талик. — А должны были встретить?

Брать уроки культуры у любимого писателя никто не собирался. Демон-Лёха вместо того, чтобы ответить Талику, так рявкнул на Рихарда, что все лошади, кроме смирного мерина шарахнулись:

— Ну, что я тебе говорил, придурок!? А ты? «В лес, в лес, они туда подались, я чую»! — Передразнивал он высокорослого спутника.

Рихард тоже в долгу не остался. Правда, ни одного приличного слова кроме предлогов в его речи не было. Силь возмущённо пискнула, и её персональный защитник сорвался:

— Молчать! — Рявкнул эльф.

Рихард проглотил окончание последнего матюга, вспомнив, что аборигены могут и порогам надавать.

Талик решил на всякий случай поддержать конвоира. А то, если эльф сильно расстроится, то и его рога нечаянно «посчитает».

— Что же Вы такими словами при даме выражаетесь, Рихард? — Талик даже укоризненно покачал головой. — Алекс, — культурно сократил он имя второго читателя, — вы кого-то ищете, как я понял?

— Ищем. — Длиннокрылый Алекс оказался более разумным и образованным. Он развернул коня, оглянулся пару раз на хоббитов, но вопросов задавать не пока стал. — Ближайшее жильё там, — указал он в сторону небольшой рощицы на горизонте. — Можно по лугу, как мы, напрямую проехать. Там моя вилла.

Талик с сомнением скосил глаза на штаны и обувь демона-Лёхи. Штаны — ладно, местная дерюга. А вот обувь… Теперь, когда они с Лёхой ехали почти стремя-в-стремя, Талик сообразил, что же это такое странное у его читателя на ногах. В принципе — лапти. Но только — в принципе. Плетёные из лыка неказистые сапоги недвусмысленно намекали, что вилы у этого демона в хозяйстве, может быть, и были, а вот вилла — вряд ли.

Лёха не заметил придирчивого осмотра и продолжал объяснять:

— Мы — дорожный дозор. Вот его, — ткнул он пальцем в сторону Рихарда, — прислали из города. Подкрепление.

— Усиление. — Буркнул недовольный Рихард. — Поэтому я — главный.

— Главный усилитель. Доволен!? — Огрызнулся Лёха. Судя по молчанию Рихарда, качок был не против такого звания. — Мага мы ловим, — со вздохом продолжал Лёха. — Завёлся тут один, светлый, на нашу голову. Сначала в Инферно беспредельничал, но потом он оттуда смылся. За ним по всем дорогам разъезды послали. Упустили… А вчера ночью в посёлке дом сгорел.

— Не улавливаю связь, — перебил Талик. — Или маг — поджигатель?

— Ха! — Рихард шлёпнул себя коленке, и его лошадь пошла боком. — Ещё какой! Файерболы мечет, су… гм… скотина, блин, только так. Он Вельзевулычу крыло насквозь пропалил!

— Мэр Инферно. — Пояснил Лёха. — Сильный гад.

— Вельзевулыча… гадом?! — Опять заревел Рихард.

— Во, придурок, да? — Сельский демон ожидал подтверждения своего мнения насчёт городского сородича. Но не дождался и уточнил: — Маг — сильный гад.

— Вельзевулыч сильнее! — Ратовал за своего мэра Рихард.

После такого заявления к разговору присоединился Нальдо. Он поторопил коня, пристроился рядом с Рихардом и потребовал уточнений:

— Что ещё произошло в Инферно, кроме одного дырявого крыла? Почему были упомянуты двое: «Они туда подались», — процитировал эльф Лёху, — и почему не сообщили властям о конфликте?

«Ему бы следователем работать», — мысленно рявкнул Витольд. «А он им и работает», — рыкнул Витас. «И палачом, по совместительству», — напомнил Бутончик. «Что-то мне этот светлый маг заранее не нравится», — буркнул Бормотун. «Ещё бы, — не унимался оборотень, — от тебя-то мы ещё ни одного огненного колобка не видели. Слабо слепить?!» «Цыц! — употребил любимую команду писатель Золотов, — слушать мешаете».

Талик придержал мерина и уступил своё место конвоиру. Ехать сзади, по уже примятой траве, было гораздо приятнее, чем косить её стременами и цеплять на пяточные когти. Да и смотрелись конные демоны с эльфом посередине просто замечательно. Можно же не только слушать, но и любоваться на свои творения. Каждое творение — почти на голову выше Нальдо. Красота. При этом они ругались и орали эльфу в оба уха, что тоже — неплохо. Эльф слишком громко орать не мог, потому что у него в седле была Силь. Демоны пока не обращали внимания на кавайную попаданку. Их гораздо больше занимала возможность доказать друг другу свою правоту. Правота была у каждого своя, поэтому ор стоял нешуточный.

Талик надеялся услышать занимательную историю о противостоянии светлого мага и главного демона Инферно, но вынужден был признать: никакого героизма — сплошная бытовуха. Даже мирно читающий в седле Баська пару раз отвлёкся и вставил своё веское «мизерабль, сударь». Если Талик правильно понял Баську, то переводился его «мизерабль» примерно как «форменное убожество». Причём, характеристика относилась к жизни в Мутном Месте вообще.

Светлый маг оказался не таинственным и не загадочным, а вполне известным, официально зарегистрированным служащим. Судя по тому, каким тоном эльф допрашивал демонов, конвоир был заранее предвзято настроен и встал на сторону наглого светлого попаданца с неплохими магическими способностями. Должность мага именовалась звучно и торжественно: изничтожитель нечисти первой категории. В Инферно «изничтожителя» пригласили сами демоны.

Писатель Золотов, было, понадеялся, что его коварные сородичи решили вызвать мага на поединок, но всё оказалось куда как примитивнее. Маг-изничтожитель пристроился на тёплую должность, которую аборигены считали возможным и нужным частично оплачивать. Конечно, вампиры, оборотни и демоны, с точки зрения некоторых авторов и конфессий, являлись «нечистью», но в Мутном Месте подобная нетолерантность встречалась редко. Зато попаданцы всех мастей считали самой натуральной нечистью всякий мелкий природный сброд типа тараканов, крыс, мышей и клопов.

Талик не мог не признать, что здешняя точка зрения имеет право на жизнь. Он бы тоже не хотел иметь в своём поместье подселенцев-паразитов. Вот эту нечисть светломагический попаданец и морил, потому что морить крупную нечисть, такую как Талик и его преданные читатели, запрещалось законом. Даже поштучно запрещалось, не говоря уже о массовом море. Насколько Талик понял, светлый маг Сергей Потапченко работал мобильной санэпидстанцией- с магическим уклоном, конечно, поскольку никакого дуста или дихлофоса никто в Мутном Месте не продавал. А может, аборигены вообще ничего не смыслили в ядах и пестицидах. Уточнять у Нальдо, знает ли он, что такое мышьяк, Талик не рискнул.

Несмотря на общую унылость сюжета, граф Зольников теперь знал, что следует делать, если в имении заведутся нежелательные жильцы: доехать до ближайшего города, зайти в «бутик» и подать заявку. Стоимость услуги зависела от площади дома, но попаданцы платили только десять процентов. Остальное маг-клопомор получал от властей за свою, как живописал Нальдо, беспокойную жизнь в разъездах, ночёвки в гостиницах и на постоялых дворах, и почти ежедневное созерцание результата своих трудов: трупов тараканов и прочей живности. В этом месте Баська вставил свой первый «мизерабль». Вот уж, действительно, стоило ли мечтать о магических способностях, если их не к чему приложить, кроме как к примитивным и противным бытовым нуждам?

Всего в Мутном Месте подвизались на такой не слишком приятной ниве три специалиста. Поэтому попаданцы подавали заявку вскладчину от целого города, и иногда заранее — уже через месяц после отъезда мага. Никто не хотел озвереть от ожидания через два-три года, к его следующему приезду.

Потапченко заявился в Инферно на исходе четвёртого года ожидания. Как только он прибыл, ему немного потрепали нервы. Особенно постарались демонессы, которые и в прошлой-то жизни не отличались терпением и ангельским характером. Талик предпочёл бы послушать только о демонессах, но пришлось вникать в технологию магического мора и прочих нюансов санобработки.

Бормотун не смог объяснить, каким-таким образом его коллега уничтожает живность, сославшись на скудость сведений. Светлый маг Потапченко отправлял владельцев жилья на свежий воздух, а потом устраивал в доме натуральное светопреставление. Оба читателя-демона свидетельствовали, что в дневное время свет его усилий был не очень заметен, а вот поздним вечером, те дома, в которых работал маг, окутывало зеленоватое свечение. «Как гнилушка на болоте, только — большая», — пояснил Алекс. Нальдо вовсю строчил доклад о способностях нанятого властями мага. «Бардак», — регулярно рычал Витольд, и все сущности были с ним согласны. Понанимают неизвестно кого… Хотя, известно кого — попаданца, который не будь дурак, даже если весь из себя «светлый», кое-какие свои способности обнародовать не станет. На всякий случай. Вот, и у Потапченко фаерболы в арсенале не значились.

Мэр Инферно, как квалифицировал его действия Нальдо, решил воспользоваться своим служебным положением и потребовал очистить от нечисти сначала его резиденцию, она же — место жительства. Постройкой мэрии население Мутного Места себя не утруждало: где мэр — там мэрия и есть. Очень правильно, кстати.

Ну, стоило ли эльфу так возмущаться? А чего он хотел от демона, да ещё и бывшего россиянина, да ещё и ставшего мэром? Встать в очередь на санобработку, что ли? Однако кое-какая очередь в прихожей мэра всё-таки образовалась. Как только стало известно о приезде Потапченко, к Вельзевулычу поспешили все его пять любовниц в надежде как можно скорее заполучить к себе мага. Пока мэр беседовал с Изничтожителем, девушки успели познакомиться. Две из них — «классные чертовки», как отрекомендовал их Рихард — стали выяснять отношения там же, в прихожей, потому что до этой встречи были лучшими подругами. А три ранее не дружившие демонические девицы снесли с петель дверь и ворвались к Вельзевулычу, который как раз убеждал Потапченко, что крысы в подвале совсем обнаглели.

Рихард, якобы со слов Азазеля сына Вельзевула (так именовал себя сам мэр) описал бой в его резиденции. Слов у демона-читателя было не много, в основном — эмоции. Чтобы как-то справиться с рассказом и не разозлить эльфа, он заменил все матерные слова-связки на «блин», и блинов вышла целая гора. Между «блинами» Рихард добавил жесты, и Талик понял, что одна из девиц была просто великолепна спереди, сзади, с тонким хвостом и… «с маникюром». Талик не понял, почему именно демонический «маникюр» вызвал пробуждение Горгуля, но очень хорошо это пробуждение почувствовал. Да, необычно, конечно… Обычно девушки лаком красили только ногти. Но образ пышногрудой демонессы с лакированными рожками заставил организм Талика трепетать. Витольд рычал от восторга и размахивал хвостом. Дальнейшее безобразие в мэрском доме писателя Золотова интересовало лишь в общих чертах.

Возмущённые девушки чуть не порвали Азазеля Вельзевулыча на ленточки. Мэр осерчал и раскидал нападавших крыльями. Вроде бы, он при этом кого-то слегка поцарапал. Маг-клопомор вспомнил о своей жутко-светлой реализации и влез в демонские разборки, шарахнув фаерболом в Азазеля. Крыло мэра получило дырку, зато мэр получил двух демонесс в защитницы. То ли красавицы решили совместно убить светлого врага, то ли возмутились, что кто-то кроме них претендует на право «расписать Вельзевулычу гычу». Талик слушал рассказ о баталии в фоновом режиме, мечтая увидеть обладательницу лакированных рожек. Кое-какие подробности он упустил, потому что Баська пристал к нему с просьбой объяснить значение слова «гыча». Пока Талик объяснял, почему голова может быть и тыквой, и репой, и гычей, и как можно «набычить гычу», рассказ Рихарда почти подошёл к концу.

Третья, обманутая любвеобильным Азазелем девушка, та самая — с лакированными рожками, выступила единым фронтом с магом и помогла Потапченко улизнуть из Инферно. И не просто помогла, а вместе с ним сбежала из города.

Рихард утверждал, что в Инферно назревают нешуточные беспорядки. Скорее всего, они уже назрели и перезрели. Ещё бы… Маг-клопомор подорвал авторитет Азазеля, бросив ему вызов и выстояв в схватке. К тому же, мэра бросились защищать женщины, и, кажется, таки защитили.

То, что читательницы демонически реализовались ничуть не хуже некоторых читателей, никого не волновало. После подобного безобразия вернуть себе репутацию в городе демонов — проще зарезаться. К тому же, специалист по тараканам сбежал, и радовались этому обстоятельству только тараканы и прочая шушера. А жители были злы, как бывают злы только демоны. Когда Рихард покидал Инферно, часть горожан, уже не смущаясь, обзывала мэра козлом, что среди демонов — жуткое оскорбление. Ну, не козёл ли, а? Обидел ценного специалиста. Подождать не мог, что ли?

Другая часть жителей обзывала козлом мага Потапченко и очень хотела порвать его в клочья. То есть, сначала поймать, потом заставить выполнить работу, а потом — с удовольствием порвать за оскорбление всего демонического народа. Некоторые демонессы отстаивали ещё более консервативную точку зрения: они были не против изничтожения мага Потапченко, но считали не менее правильным обломать рога и мэру — «похотливому козлу». При любом раскладе — останется Азазель мэром или нет, а у мага-файербольщика «земля под ногами горела».

Нальдо вытягивал сведения и переводил на доступный язык сумбур Рихарда ничуть не хуже, чем некогда переводил мычание Талика. Эльф только один раз уточнил, является ли «типа того» — «да», и как начал излагать события протокольным стилем, так в том же стиле и закончил:

— … и убить его по завершению работы. С Ваших слов изложено верно. Сообщил Роман Резников. Перечитать? Может, я что-то упустил?

— Да не! — Отмахнулся Рихард.

Талик не совсем понимал, зачем Нальдо занимался бестолковой писаниной. Если в Инферно и началась междемоническая гражданская война, то тамошние наблюдатели наверняка уже обо всём доложили. Алекс в разговоре почти не участвовал. Будучи умнее Рихарда, он время от времени показывал тому жестами, куда надо засунуть болтливый язык и откуда его никогда не высовывать. Получалось похабно, но — правильно.

Из того, что озвучил эльф, нарисовался массовый сговор жителей Инферно с целью убийства.

Позади горестно вздохнул Баська:

— Моветон… Настучать мэру в гычу… Мизерабль!

— Торн Басир! Что за выражения!? — Рявкнул Нальдо и принялся за Алекса.

Алекс не подкачал:

— Подписывать ничего не буду! — Сходу заявил разумный читатель.

— А я ничего и не прошу подписывать. — Как-то очень ласково успокоил его эльф. — Почему Вы решили, что сгоревший в посёлке дом — результат действий Потапченко? Кстати, посёлок и лесная дорога находятся в противоположных направлениях…

Талик сразу же навострил уши. Если Потапченко где-то здесь, то и демонесса, та самая — с рожками, наверняка — рядом. И зря Силь вставила своё романтичное «ах» в эту историю с побегом. Очаровательной демонессе ничего больше не оставалось, кроме как исчезнуть из города после стычки с мэром. Несчастная… Будущая любовь, достойная демона, уже наметилась, а вот, пробудившийся было Горгуль чувствовался только на физиологическом уровне, но ментально молчал.

Алекс вклинился в размышления Талика истеричным воплем:

— Это, вот, он всё! — Кивал длиннокрылый на Рихарда. — «В лес надо, чую в лес надо»!

— Уточняю вопрос, — елейным тоном продолжал допрос эльф. — Зачем «надо в лес», особенно если учитывать, что ни мэр Инферно, ни ещё две девицы с Потапченко не справились? Вы не считаете, Алексей, что вас двоих маловато для поимки такого мага? — Похоже, что в рассказ Алекса, Нальдо не очень-то верил. Талик после его вопроса и сам засомневался. Действительно, глупо как-то пытаться ловить вдвоём сильного мага и девушку с рожками.

— Ха! — Влез в разговор Рихард. — И кто из нас придурок?! Я ж чётко сказал, блин: нам надо в лес, блин! Не «они подались в лес», а нам, блин, надо в лес, блин! Фильтруешь!?

Эльф, кажется, отфильтровал блины Рихарда и разобрался в его логике.

— Я правильно понял? — Переспросил Нальдо. — Узнав о сгоревшем доме, Вы, Роман, предложили Алексею отъехать в противоположном направлении?

— Ну, так, блин! Типа того! Я ж говорю — Вельзевулыч-то крут! Нам — типа в лес, блин.

— Понятно. — Нальдо опять принялся терзать планшетку. — Продолжайте, Алексей. Почему сюда прислали только одного Романа?

Талик где-то как-то понимал эльфа. Он и сам бы предпочёл побеседовать с Алексом, а не с Рихардом. У могучего демона-читателя впечатляющими были только рост и имя. Но понимать его без переводчика оказалось сложновато. Даже обидно стало за такой низкий уровень читательского интеллекта. Бормотун весьма мудро заметил, что «Демон по крови», скорее всего — единственная, прочитанная Рихардом книга. Ну, или — вторая после букваря. Парень, похоже, рос на улице. Талик поразмыслил и решил не расстраиваться, а наоборот — гордиться, а при возможности уточнить насколько прав Бормотун.

— Всех нормальных демонов Азазель по дороге на Москву отправил. — Неохотно объяснял приезд Рихарда Алекс. — К тёмным эльфам. Город большой, можно затеряться. Что этому магу у нас делать? К тому же у него — работа. Другие заказы наверняка есть. Но, не здесь же! Наши демоны сами справляются, а орки и так себя неплохо чувствуют. Им тараканы — по фигу.

— Орки?! — У эльфа даже уши зашевелились. — Откуда здесь орки?

— Лет пять назад трое пришли. Со своими не ужились. Потыкались туда-сюда. Кабак открыли. Из наших никто такой ерундой заниматься не захотел, а люди здесь не приживаются. Но орки — вроде, ничего так пацаны. Слегка зеленые, но не наглеют. Их кабак и сгорел. Он не в самом посёлке — на отшибе.

— И… — Поторопил эльф.

— Типа, может, и не сгорел. — Опять встрял Рихард. — Я до посёлка сегодня один мотался, блин. Демоны наши видели зелёный огонь над кабаком. Сёдня ночью, блин.

— Понятно. — Подытожил Нальдо и переиначил сведения на свой лад: — Пять лет назад три орка открыли в окрестностях посёлка «Крылатый» заведение общественного питания и мелкой торговли. Не имея честного трудового заработка, орки занимались, скорее всего, сбытом награбленного — еды, спиртного, вещей, и поддерживали связь с бандами. Население посёлка «Крылатый» не поставило в известность представителей власти о появлении орков и занималось скупкой краденного.

Алекс взвыл:

— Я этого не говорил. Подписывать не буду! Мент эльфячий!

Нальдо убрал планшетку и спокойно пояснил:

— А Ваше подтверждение и не требуется. Никто не подвергнет сомнению слова Охотника. Как это в Изнанке говориться… — замялся остроухий, — у-нас-вам-тут-не-здесь! Кажется так. Вывод можно оспорить, слова — нет, ясно? — И неожиданно рявкнул: — Зольников, Басир, поторопитесь. Нам в любом случае придётся заехать в посёлок.

Эльф наддал коню пятками и вырвался вперед.

Поравнявшись с читателями, Талик жестами показал приунывшему демону-Лёхе, что остроухого он возьмёт на себя. Вышло бы совсем героически, если бы опять рукав по носу не смазал. Но Лёха-Алекс, похоже, приободрился. Всё-таки граф Зольников был опасным зачехленным демоном, а не дырявым мэром Инферно. Даже Рихард проникся моментом и так же молча, указав на эльфа, изобразил известный жест, как бы спрашивая: «Зарежешь?» Талик в ответ вздохнул и постучал себе по лбу. Не в меру отважный Лёха продемонстрировал Рихарду кулак. На том пантомима и закончилась. Длиннокрылый читатель решил шёпотом представиться:

— Аскольд.

Талик кивнул и так же тихо сообщил:

— Витольд. — Раз уж они среди демонов, то надо соответствовать.

И где же этот Лёха такое редкое имя откопал? Сразу видно — умный. И оригинальный. Куда оригинальнее азазелей, люциферов и прочей вельзевульщины.

— А кого это гном привязанными везёт?! — Не утерпел Аскольд.

— Хоббиты мои. Будут в имении садом-огородом заниматься.

— Ох, ё! — Отреагировал Рихард, придержал свою лошадь и поравнялся с заводной кобылкой.

— Руками не трогать! — Крикнул ему Талик. — Они совсем дикие и полоумные. Приблудились, — пояснил он для Лёхи-Аскольда.

Оригинальный читатель смотрел на Талика правильно — как на самого демонического демона.

Сущности оживились. Витаса больше всего интересовал кабак и наличие в нём мяса. Витольд бухтел где-то на задворках сознания — уговаривал Горгуля помочь с соблазнением девушки с рожками. В том, что они встретятся, демон был больше чем уверен. Судя по тому, как заискивающе вилял управляемый Витольдом хвост, переговоры с героем-любовником шли не очень успешно. Горгуль ломался и набивал цену. Бормотун беседовал сам с собой, решая воображаемую магическую задачу. Похоже, он заразился отважным демонизмом Лёхи-Аскольда и собирался вступить в схватку с клопомором Потапченко. Более-менее в своём уме остались только Талик, размышлявший о бренности бытия и том, как «мизераблисто» быть магом в Мутном Месте, и Бутончик, который и отвлёк Талика от невеселых мыслей:

— Как насчёт покупки жилья в городе? После беспорядков в Инферно, наверняка появятся пустые дома, и упадут цены на недвижимость.

— Точно! Я как раз хотел это сказать. — Присоединился Бормотун.

— Врёт по фэншую! — Отвлёкся Витольд от переговоров с Горгулём. — Ничего подобного у него и в мыслях не было.

— Ага, нюхом чую. — Подтвердил Витас.

— Цыц! — Талику очередной внутренний скандал был совсем не по нутру. — На счёт городской резиденции — подумаем. Нам бы сначала с этим магом… разойтись краями.

— Мага можно очаровать. — Наконец-то возник в сознании Горгуль. — Слегка очаровать, — уточнил соблазнитель. — А вот демонесса… Чувствительные фибры моей души ощущают, что она где-то рядом.

Талик даже приосанился. Несколько сбил настрой всё тот же приставучий рукав и Витас:

— Не лохануться бы, как с той шавкой.

Сущности скопом накинулись на оборотня. И не столько за «шавку», сколько за жаргон. Демона-пацана Рихарда всем хватило с избытком.