Реализация

Глава 15

Талик целые сутки размышлял над особенностями своей писательской магии. Как ни прикидывай, а правильно рассчитать результат колдовства можно было только экспериментальным путём. Но где же столько живого материала-то для эксперимента взять? Кто же его даст? Совсем не ко времени экспериментаторская страсть пробудилась… Тут не знаешь, как отбиться от подозрений, причём, более чем обоснованных, а всё равно еще разок свои силы попробовать хочется. Вот она — тяга к писательству. Таким боком выходит!

Кое-как Талику вроде удалось откреститься от запретной деятельности. Бормотун правильно подсказал: Талик же — демон! А демонам как раз свойственно прельщать, сбивать с пути истинного, морочить голову и обольщать. Вот и получилось — немножко классики в демоническом исполнении и… что вышло, то и вышло: то хоббиты, то трактористы драконистые. Эльф или поверил или сделал вид, что поверил.

Умом-то Талик понимал, что впору не об экспериментах думать, а о том, как бы случайно чего не ляпнуть, а то вдруг у Силь что-нибудь реализуется нечаянно… Вот тогда точно конвоир прибьёт без суда и следствия. Если уж остроухий хоббитов замочил, которые к его кавайной попаданке сунулись с объятиями, то уж на Талика-то он водички не пожалеет. И откуда он её столько взял? Мохноногие еле отплевались. Зато теперь хоббиты мытые, и что совсем страшно — ещё и высушенные. Не утопит, так спалит. Но, несмотря на здравые размышления, избавиться от творческого зуда никак не получалось.

Пока Талик предавался невеселым размышлениям о превратностях писательской жизни, другие четыре сущности устроили консилиум. Раз уж есть возможность — думать раздельно, так отчего же ей не воспользоваться? Писатель Золотов поставил перед сущностями задачу: найти, наконец, объяснение зубастости мерина. Клыкастый феномен время от времени фыркал и напоминал о своей загадочности.

Загнав мысли об эксперименте куда поглубже, Талик сосредоточился на первостепенных нуждах. Что-то надо было решать с маршрутом. Демоническое упрямство и так уже завело всю компанию на прямой путь к Рублёвке. Так и до орков недалеко, а воевать Талику пока не хотелось. С отсутствием боевого задора удалось разобраться быстро: в противовес кровожадности демона Витольда и личных Таликовых мечтаний о славных победах, в нём жила парочка пацифистов — Бутончик и Бормотун. Оборотня зачислить в воины не представлялось возможным, поскольку битва и драка — совершенно разные вещи. К тому же оборотень был по-волчьи трусоват, и в одиночку без стаи даже не мечтал кидаться на врагов.

Однако, не давала покоя еще одна интересная особенность попаданческой жизни. Талик прекрасно помнил ту конфету-тянучку, которую ему «не по инструкции» скормил Баська. Сладкое Талик не любил, но… Мёд в Мутном Месте имелся в большом количестве и почти везде, равно как и медовуха. А вот конфеты-пряники-леденцы-мармелад — ничего подобного Талик здесь не видел. Памятуя реакцию эльфа на Баськино самоуправство и последующее отрастание крыльев, не требовалось наращивать ещё и лоб в семь пядей, чтобы понять: то ли сахар, то ли нечто такое, что добавляют во всякие там сладости, очень сильно ускоряло или же быстро усиливало степень реализации. Получалось, что не только книги были в Мутном Месте под запретом. Но заниматься тайным разведением сахарной свёклы и строить заводик по перегонке этой свёклы в сахар… — задачка посложнее, чем втихаря писать книги. А вот Силь где-то (хотя и так понятно где — в бутике) раздобыла засахаренные фрукты…

Кавайную как союзницу пришлось списать со счетов. Не исключено, что остроухий нарушил все инструкции и сам помог попаданке с десертом. Обозначилась еще одна стратегическая задача: найти побольше сладкого, для начала — мёда — и съесть. Давиться, но есть, а потом посмотреть, что получится в результате. Раз уж других возможностей поэкспериментировать не предвиделось, Талик решил ставить эксперименты на себе. И всю эту гору проблем различной степени сложности и срочности венчала еще одна проблемка: Талик уже был демонически прекрасен, а путешествовал в компании существа непонятного пола, гнома, эльфа и двух чудиков-двоеросликов. Если не считать крикливую попаданку, зацикленную на эльфах, ни одной девицы достойных пропорций, мечтающей о крепких мужских объятиях, Талик так и не встретил. По всему выходило, что падкие на демонов попаданки должны обретаться именно в Инферно или в его окрестностях.

Списав прежние сомнения «куда податься» на многогранность натуры, писатель Золотов, наконец, определился с маршрутом. Наверняка же, можно как-то срезать путь, чтобы не поворачивать назад по той же дороге — несолидно как-то туда-сюда метаться… Демон Витольд как будто подслушивал:

— А может, свернём вон на ту тропинку?

Талик огляделся. Слева от дороги действительно виднелась натоптанная тропка, уводящая вглубь леса: лошадь вполне пройдёт. Непохоже, чтобы тропой часто пользовались проезжающие. Скорее уж, местные жители иногда покидали этим путём своё захолустье.

— Поворачиваем! — прокричал Талик плетущемуся позади отряду сопровождающих. — Посмотрим, что здесь за жильё… Заодно и поужинаем. — И мысленно обратился к притихшим сущностям: — Так что, какие есть идеи насчёт зубастости коня?

Докладывать взялся Бормотун.

— Рассмотрев все возможности, и учтя определенные особенности места появления этого животного, мы пришли к выводу…

— Короче! — Талик пришпорил обсуждаемый образец местной фауны: впереди обнаружилась такая архитектурная конструкция, перед которой даже загадка зубастости коня как-то меркла. — У нас прямо по курсу… Замок на курьих ножках…

— Видим… с ума сойти! — Бормотун, выбранный оратором, отчитался за ощущения всех сущностей. — Если короче, конь — попаданец. То есть, он когда-то был самым обычным попаданцем. Поскольку в природе не бывает зубастых коней, а антураж романов не реализуется, то хищническая сущность коня — результат воздействия писателя на попаданца. Или, скорее всего, писательницы.

— Угу. — Талик разглядывал строение, выбросив вопрос коня из головы как решенный. Объяснение было вполне подходящим.

Замок, стоящий на лысом пригорке, напоминал воплощённый бред сумасшедшего. Глядя на него, можно было и с пяти умов сойти. То есть, буквально — спятить. Брутальный Избо-Замок занимал стратегически верную позицию — перегораживал дорогу, в которую превратилась тропинка. Но дорога не заканчивалась, а продолжалась позади Замка и уводила куда-то вдаль. Куда и в какую даль, разглядеть было невозможно. Похоже, что — к спуску вниз, а то и вовсе к обрыву. Громада на курьих ножках заслоняла прогал между деревьями и чернела силуэтом на фоне заходящего солнца.

— А может, и на попаданку. — Некстати вклинился в мысли Талика Бормотун.

— А?

— Гм. В том смысле, что наш конь мог быть изначально кобылой. То есть — попаданкой. И после извращенного писательского воздействия повторно реализовался в зубастого мерина. Примерно как помесь Силя, хоббита и того извращенца Змеева.

Талик такую смесь даже представлять себе не захотел. Да, он сам сотворил из драконистого Змеева нечто оловянное. Но по необходимости же!

— Понапишут же! — скривился писатель Золотов и возмущённо хлопнул крыльями. Витольд любезно зацепился хвостом за луку седла и не дал улететь. В результате, демонически прекрасный Талик рухнул обратно в седло с размаху, отбил себе зад и совсем некстати задумался: а этично ли вот таким образом скакать на — вполне возможно — даме?

Но тут, напомнила о себе еще одна «возможно дама». Силь спрашивала уже не его — великолепного демона-мага-оборотня. Нахальная попаданка пристала с вопросами к эльфу:

— А туда точно можно? А это не опасно?

— Нисколько. — Не стесняясь, нарушал инструкции остроухий конвоир. — Объедем это убожество или справа, или слева, а дальше дорога пойдёт вниз с холма к деревне. Вполне приличное село… сейчас уточню название…

Талик обернулся. Наль достал свою планшетку, и не выпуская попаданку из кольца рук, вытворял свои замысловатые пассы. Силь, как будто так и надо, пялилась в ту же планшетку… Вот как некоторые умудряются втираться в доверие! Где это видано, чтобы позволять какой-то сумасшедшей пацанке заглядывать в документы? Или карты? Или что у него там, и как оно выглядит? Талик бы и сам заглянул с удовольствием. Даже не ради информации. Жизнь, и так богатая на потрясения, превратилась в театр абсурда: впереди высился коттедж местных баб-ягинь — не иначе как многоквартирный, позади конно передвигалась процессия таких персонажей, от которых любая Яга должна подавиться костью Иван-царевича, а он… а он примитивно зашёлся в тоске по продвинутой технике — по родимому ноуту, по офисному компу. Хоть бы планшетничек какой потискать… Можно даже не включать. Талик сморгнул слезу и подивился своей эмоциональной неустойчивости. Надо же, чуть не расплакался.

— Все беды и нервы — от неустроенности жизни! — Скорбно-мудрым тоном изрёк Бормотун.

— Точно! — Отозвался оборотень. — Сплошная неустроенность. Скоро худеть начнём. И шерсть без свежего мяса тускнеет.

— Тьфу! — Мысленно сплюнул Бутончик. — Да чтоб она вся повылезла! Талик, не корми в себе зверя! Растительная пища полезнее. И упражнения на свежем воздухе.

— Талик! — Демон счёл нужным вмешаться и внести свою лепту. — Срочно ищи себе пару для упражнений. Можно на воздухе в стогу, можно на сеновале, да хоть где! При нашей демонической несдержанности на такое длительное воздержание никаких нервов не хватит!

— Точно. — Писатель Золотов был согласен с Витольдом на все сто процентов. Сам недавно о том же думал. Хотя… не исключено, что демон опять мысли подслушивал. Ну и ладно!

А вот объезжать Избо-Замок по ненавязчивому совету остроухого Талик не собирался. Попаданки, обчитавшиеся про ведьм в этническом стиле, вряд ли страдали редкозубостью, горбатостью, кривоносостью или другими признаками старушки-смерти. Насколько Талик помнил произведения коллег по перу, все осовремененные «яги» были ягодка-к-ягодке — краше Василисы Прекрасной и искусней Марьи Искусницы. А сарафан… даже оригинально.

— Но лучше без сарафана. — Похабно заметил демон.

— Хари Рама! — Заявил вдруг остроухий.

Талик натянул поводья, развернул коня и приготовился здороваться с незаметно подкравшимися местными кришнаитами. Не найдя таковых, он с опаской посмотрел на Нальдо. Эльф тоже решил «спятить»?

— Ну, и тебе Хари Кришна, болезный.

Эльф переварил информацию и ответил Талику таким же подозрительным взглядом.

— Ты кого это болезным считаешь, рогоносец сизокрылый?!

— Так деревня называется! — Вмешалась Силь. — Харирама. Местные эммм… жители сочли название вполне японским.

— А… японцы, значит? — Талик продолжал сверлить ненавидящим взглядом остроухого. Рогоносца он ему еще припомнит.

— Нет, наши! — Силь засмущалась и порозовела. — Ну, те, кому всякое там анимэ нравится… манга… ну, это… хентай… — стушевалась она совсем по-Баськиному.

— А-а! — Радостно оскалился Талик. — Кавай, яой, банзай! Да-да, о-о-очень приличная деревня. Для эльфов. — Подмигнул он закипающему от злости конвоиру. — Но не для меня. Баська, подгони кобылку с хоббитами! Будем сегодня здесь ночевать. А завтра повернем к Инферно.

К неудовольствию Талика, эльф заметно успокоился, услышав об изменении маршрута. Вот и попробуй решить — то ли ехать, куда тебе хочется, то ли гораздо больше хочется остроухому насолить.

— Дался он тебе! — Вальяжно заметил Витольд. — Если делать всё ему поперек, на себя любимых времени не останется. Талик, давай скорее с местными василисами знакомиться!

«Точно подслушивает бес хвостатый», — вполне ясно для всех сущностей подумал Талик, разворачивая коня обратно — мордой к Избо-Замку.

— Только если мысли и желания сходятся. — Авторитетно заявил Бормотун.

— Тогда… ладно. — Примирительно подвёл итог Талик и добавил вслух: — Всё равно, нелепое название для посёлка. Но, хорошо хоть не Харакири. — Вещал он для остальной компании, изображая мирное и крайне приличное существо без далеко идущих планов. — Я, вот, опасаюсь в деревне с таким названием ночевать. А этот дом вполне привлекательно выглядит. Даже как-то ностальгически…

— А нас туда пустят? — Силь, судя по голосу, надеялась, что их не пустят.

— Эта… — Баська как обычно был в растерянности. — Главное, чтобы выпустили. Жуть-то какая!

Талик только презрительно хмыкнул. Нашли кого пугать «впустят-не выпустят»…

— Как только наш хвостокрылый Зольников все деньги спустит, так сразу и выпустят. — Заверил гномыша эльф.

А вот такой расклад Талику совсем не понравился. Что такого могут ему предложить в Избо-Замке, чтобы спустить немалые деньги, да ещё и все? Не казино же полоумные попаданки в лесу построили.

При ближайшем рассмотрении Избо-Замок оказался еще чудеснее, чем издали. В основе замка имелся добротный сруб. Выступающие с боков брёвна как раз и роднили его с избой. Сруб был несколько высоковат для обычной избы — этажа три. Сверху же, на двускатной крыше, владельцы понастроили башенок — одна другой меньше, отчего крыша ощетинилась разновеликими островерхими колпаками. Под крышей, как ласточкины гнезда, к стенам лепились непонятного назначения обшитые досками выступы: то ли глухие эркеры, то ли подобия средневековых настенных туалетов. Если бы не флюгер на каждой «башенке» могло показаться, что в Избо-Замке дюжина печных труб, не меньше. Но как ни думай, а силуэт архитектурного чуда издали производил менее удручающее впечатление, чем разглядывание самого чуда вблизи. Талик наслаждался звуками, которые издавал эльф: остроухий ругался шепотом — несостоявшийся архитектор эстетически страдал. Хотя, по сути, он был прав: изба-акселератка не только имела взлохмаченную крышу, но еще и «опрыщавела» в верхней части сруба.

Да и ног Избо-Замка оказалось не две, как у сказочной шаткой конструкции. Четыре дубовых пня, вполне высоких, чтобы быть столбами, надежно подпирали замкоподобную избу. Талик сколько ни силился, так и не смог точно определить, что же за фигура такая получилась в основании: то ли неимоверно косая трапеция, то ли еще какая геометрическая ерунда. Зато результат вышел потрясающий: издали все четыре подпорки ну никак нельзя было разглядеть. Максимум — две!

— Эффект японского сада камней… — Умильно прошептал Бормотун.

— Тааак! — Подозрительно протянул Витольд. — Полный фэншуй намечается! Талик, что-то мне местные алёнушки заранее разонравились.

— И изба какая-то неповоротливая. — Влез с претензиями оборотень. — Ни к лесу передом, ни к нам задом она не повернётся с такими ножками. Вросли напрочь. Выросли, то есть!

— И не гостеприимная! — Не отстал от оборотня Бутончик. — Ни окон, ни дверей! Так, бойницы какие-то узенькие поверху…

— Гении… — Прервал сущностей Талик. — Мы же сзади! Поехали к фасаду, посмотрим, где тут дверь.

Дверь нашлась. Даже окна на фасаде в количестве четырёх штук в два ряда обнаружились. За дверью кто-то шебуршился и бубнил. Похоже, домовладельцы слегка воевали за право выйти встречать гостей. Талик приосанился. Глянул вверх: не прильнули ли обитательницы к мутным окошкам, разглядывая Его Великолепие, и узрел под козырьком над дверью вывеску. Крылья сами собой распахнулись от удивления, как и рот. Кажется, даже ирокез встал дыбом:

— «ГадалИнвест Лимитед. АстроПрогноз Ассошиейтид. ООО БАЦ». — Прочитал вслух писатель Золотов все три строчки и всё-таки вылетел из седла, захлопнув крылья. Сущности оживились.

— Изба-Гадальня! — Рявкнул демон.

— Это здесь мы должны остаться без денег? — Презрительно процедил Бормотун.

— «БАЦ» мне не очень нравится. — Трусливо пискнул Бутончик.

— Три конторы в одной избе. На части рвать будут, шарлатаны, а жрать наверняка нечего. Одни байки. — Ментально ощетинился оборотень.

— Кстати, — демон в негодовании хлестал хвостом, — ни крыльца, ни лестницы здесь нет!

Приземление вышло почти удачным — Талик только слегка пятки отбил. Отвлекаться на нытьё сущностей он не собирался. Не нашлась еще та гадалка, которая с его татушки деньги снимет. Остальной отряд, увидев, как он решительно покинул седло, тоже спешивался. Баська отвязывал хоббитов, Силь оправляла свои лохмотушки, остроухий нацелился использовать вместо коновязи одну из «некурьих ножек» и вязал лошадей на чёмбуры подлинней.

Талик прочесал когтями ирокез и задумался. Рисковать крыльями и остальными ценными частями тела, пытаясь слёта попасть в дверь, не очень-то хотелось. Но прилично ли ему, графу, «восползать» на порог, который находится на уровне груди? Корячиться и закидывать ноги?

— А лестницы нет, чтобы она эффект «двух ножек» не портила. — Вполне одобрительно заметил Бормотун.

— Утешил. — Хмуро ответил Талик.

Дверь противно заскрипела, и на пороге показался мужик: бородёнка редкая клокастая, шевелюра — две волосины в три ряда, фигура… мужской его фигуру назвать можно было с трудом.

— М-да… Не Василиса. — Констатировал Витольд.

— И не Алёнушка. — Ошалело подтвердил оборотень.

— Сам вижу! — Мысленно рявкнул Талик. Очень захотелось немедленно начать пытать эльфа и вытрясать из него, что это за реализация такая по их здешней классификации? Мужик совсем не тянул на попаданца. Ну, никак! Попаданец себе хоть волосы поприличней намечтал бы, не говоря уже о прочих атрибутах. Разве может быть мечтой образ «занюханного интеллигента», замученного женой и жизнью?

Мужик радостно оскалился, демонстрируя отсутствие некоторых зубов, и огорошил всех, включая эльфа:

— Ну, наконец-то! А мы вас уже второй день ждём!

Первым отошёл от шока Баська:

— Эта… в каком смысле, сударь?

— Звёзды рассказали нам о гостях ещё в начале месяца! — Не смущаясь, соврал странный попаданец.

Талик пребывал в глубокой уверенности, что «звёзды» просто услышали их приближение, а увидели из тех самых бойниц в задней стенке. И произошло сие чудо вовсе не в начале месяца, а не далее как полчаса назад.

— Ага… — Спокойно отреагировал Баська. — А коней, вот…

— Господин эльф очень правильно выбрал место для привязи. — Продолжал елейно улыбаться редкозубый астролог, поглядывая на всех сверху вниз. — Лошадь, привязанная с южной стороны дома, чувствует себя гораздо спокойнее. — Пояснил он, указывая в сторону Нальдо, который пытался хоть как-нибудь привязать всех лошадей к одному толстому стволу-подпорке. То, что этот пень был явно северо-западным, звездочёта не смущало. Но Талик решил, что уточнять не стоит: наверняка, пень окажется южным с точки зрения какой-нибудь важной звезды.

— Баська! — Рявкнул в ответ на любезное поименование его господином остроухий. — Иди под… дом, у меня — не десть рук. Зольников, отвязывать сам будешь! Я тебе не конюх!

— Сейчас я Вам помогу… — Затоптался на пороге астролог, но спрыгнуть вниз так и не рискнул.

За спиной мужика загрохотало, и наконец-то появилось то, чего не хватало Избо-Замку: лестница. Болтуна оттеснили от дверного проёма две попаданки. Странными они были настолько же, насколько и звездочёт: самые, что ни на есть, обычные «тётеньки». В тётках Талик знал толк. Взять хотя бы его тётю Зину… Слово «дама» ей категорически не подходило, как она ни старайся. В дамах, несмотря ни на какой возраст, всегда имелось некое благородство — и во внешности, и в одежде, и в манерах. Что-то вроде породы, которую не спрячешь. Они даже бабушками не становились, как «бабы-Зины», исключительно — «пожилыми дамами». В присутствии дам и пожилых дам Талик обычно робел как перед особами королевской крови. Вот, встретить что-нибудь такое на нелегком графском пути — ещё куда ни шло… А тут… Одного странного дядьку-попаданца Талик уже почти пережил. Даже заинтересовался такой неудавшейся реализацией. Но еще две попаданки очень близкие к типажу «баба-Маня» — это было уже слишком.

Между тем, бабуси-ягуси спустили вниз нечто среднее между строительным настилом и трапом. Одна из них, с глазами снулой рыбы, лет пятидесяти или около того, высокомерно кивнула гостям и удалилась вглубь избы. Другая «Василиса» — постарше, с копной спутанных волос, гренадерского роста и комплекции — развернула мужика лицом к выходу и очень неласковым тычком в спину придала ему ускорение. Такая уж точно коня на скаку остановит. Талик поименовал про себя первую «снулой», вторую «патлатой». Надежда на встречу с прекрасной колдуньей в очередной раз приказала долго жить, а неряшливый вид здешних хозяек в корне зарубил мечту о приличном ужине. Вряд ли эти колдуньи-гадалки грибочки солят и оладушки пекут…

Мужик, мелко семеня ногами, спустился по наклонной плоскости и поспешил на помощь к Нальдо и Баське. Помогал он, впрочем, только советами. Талик уж было загрустил. Может, и впрямь сюда соваться не стоило? Но тут астролог выдал нечто такое, что аж душа запела:

— Вы себе не представляете, как мы вас ждали! Моя жена предсказала, что именно в эту ночь в нашем доме состоится свадьба эльфа!

Остроухий конвоир преждевременно разогнулся под избой и стукнулся затылком. Баська горестно вздохнул. Силь нервно всхлипнула. Талик сдержался и не фыркнул: интересно кого из двух — Нальдо или Силь — собираются оженить попаданки? В любом случае — смешно. Силь — совсем смешно. А если в избе нет никого кроме этих двух ягусь, то выбор невест невелик: то ли на Нальдо, то ли на Силя покушается снулая тётенька. Как же это здешним хозяевам мозги так странно реализовало-то? Кажется, намечалось развлечение, причём весьма разностороннее. Бабки-гадалки совсем забыли поинтересоваться у звёзд, какой сюрприз их ждёт: бешеный эльф — самый настоящий, хоббиты, при которых не стоит задавать вопрос: «Кому погадать?», а то гадать замучаешься, и лично он — писатель Золотов инкогнито.

— Прошу за мно-о-ой! — Изобразила плавность речи попаданка.

— Как в могилу приглашает! — Восхищенно проурчал демон. — Талик, поздоровайся с подружкой невесты, ты же граф! — Подначивал Витольд.

— Всем молчать! — Мысленно скомандовал писатель Золотов. — Успеем поздороваться. И побеседовать… Удовольствие надо уметь растягивать.

Талик демонически любезно улыбнулся патлатой Яге, отчего попаданка вздрогнула. Конечно, как не вздрогнуть — звёзды же не предупреждают насчёт демонических зубов некоторых гостей.

Внурти Избо-Замка было темно и затхло — не как в могиле, но как в старом хорошо просохшем гробу. (И пыльно, по заявлению очень чувствительного на всякие запахи оборотня). Долгожданных гостей провели по извилистому коридору в зал. Никакого намёка на окна в этом помещении не было. Потолок терялся во мраке — видимо второй этаж отсутствовал за ненадобностью. Потёмки рассеивала очень средневековая люстра: тележное колесо на длинной цепи, с оплывшими свечными огарками. Ради дорогих гостей хозяева зажгли все шесть штук. Украшением стен зала служили двери — по две на каждой стенке. Разномастные табуретки и обшарпанный стол под люстрой завершали интерьер. Больше в зале ничего не было. Обстановка прямо-таки вопила о том, что хозяева гадальной конторы прозябают в нищете. Ничто не намекало на обилие раздетых до нитки путников, прошедших через все круги магического ада. Талика странным образом потянуло подать «на бедность», но Бутончик так жалобно застонал, что нелепую мысль пришлось изгнать.

— Рады приветствовать вас в нашей скромной обители! — Торжественно провыла та же лохматая попаданка, жестом приглашая всех рассаживаться.

Талик выбрал табурет попрочнее, подтянул его к себе хвостом и уселся.

— А вот кто бы сел в уголок и не мешал? — Намекнул он хоббитам и пояснил хозяйке: — Мои йети. Дикие почти совсем. — И решил немедленно обозначить цель визита, пока хозяева им полный магически-шаровой кегельбан не предложили: — Нам бы поесть и переночевать.

Баська облюбовал соседнюю табуретку, остроухий и Силь уселись напротив. Попаданка величественно кивнула и заняла место во главе стола. На урезанную программу посещения избы-гадальни главная ягиня никак не отреагировала. Где-то за спиной Талика открылась очередная скрипучая дверь, и в зал вошли ещё двое: давешняя попаданка с сонными глазами и девица лет, наверное, двадцати.

— Эх… невеста, похоже, вот эта. А ничего так… не совсем страшная. — С сожалением буркнул в левом ухе оборотень.

— Корявенькая немножко. — Придрался в ответ Бутончик.

— М-да. — Подтвердил Витольд. — «Ничего» она только в отсутствие всего и совсем. На фоне этих двух… простихоспыдя…

— Ой, кто бы Господа поминал? Чудовище кровожадное. — Брюзжал вампир.

Пристальное рассматривание девицу нисколько не смутило. Стрельнув глазами в сторону Талика, она приоткрыла рот и уставилась на Нальдо с такой глупой улыбкой, что диагноз можно было сразу ставить: «эльфозависимость». Ну, точно — невеста. Хотя, судя по тому, как конвоир ноздри раздувает, легче ему не стало: что снулая, что молодуха — жениться эльф не хотел.

— Тьфу! Ещё одна Танька Танимельдо себе отыскала. — Талик ментально пнул мага. — Бормотун, включайся в работу, пока нас тут не усыпили! Ты сам заснул что ли?

— Не заснул. Я прощупываю энергетические каналы и изучаю обстановку. — Деловито сообщил маг.

— Не заблудись в астрале. — Привычно, но совсем уж беззлобно поддел его демон.

Нальдо не требовалось изучать список особых примечаний, чтобы узнать к кому они угодили на ночлег. И этот причудливый дом, и жившие в нём попаданы, были очень хорошо известны: уникальные и единственные в своём роде на всё Мутное Место.

Групповая реализация — вещь настолько же редкая, как и групповое самоубийство. Эту полоумную четверку брал лично его наставник. Нальдо, тогда еще стажёра, к участию в операции не допустили. По тревоге в тихий городок Араст стянули такие силы, какие не всякий раз мобилизовали для поимки писателя наивысшей степени популярности. А как не мобилизовать, если поступил сигнал о четырёх проколах пространства в одном месте, причём с полной реализацией?

Шума было много, а удивления потом — ещё больше. Да, попаданы полностью реализовались, причём в кратчайшие сроки, до подхода первой группы Охотников. Место их реализации окружили и заблокировали так, что чуть не появился филиал ММ в провинциальном городе. А потом шестёрка лучших ментальных магов попыталась снять морок со странной четверки или хотя бы заглянуть под него. Попаданы, по рассказам мастера-наставника, держались гордо и независимо. Стояли и улыбались. Потом устали стоять и сели, вполне культурно ожидая, пока к ним подойдут.

Маги полдня пытались ухватить нити плетения морока, но не смогли различить даже кокона, не говоря уже о плетении. Всё оказалось до изумления просто: никакой иллюзии не было. Попаданы реализовались без изменения внешности ввиду глубочайшей уверенности в своей неотразимости и исключительности. Никто, правда, не разделял мнения неадекватных изнаночников о присущей им неземной красоте тел и мыслей, но… попаданов-то такие мелочи не волновали. Все три попаданки были писательницами-соавторами. Вместе с ними реализовался и их единственный несчастный читатель. Фактически, имела место не столько реализация, сколько разделение. Случай был признан совершенно уникальным по целому ряду признаков, начиная с писательской деятельности с предельно низкой популярностью.

Главная попаданка буравила Нальдо взглядом, так хитро прищурившись, как будто у них была одна тайна на двоих. Если и была, то от Зольникова, который всё время шевелил от удивления гребнем, и от Баськи, который наверняка забыл, всё, что читал по делу «Футуристов». А если и не забыл, так перепутал с поэтами-футуристами — с него станется. Баську, похоже, сам дом напугал. Дикое строение. Силь тоже нервничает. И её можно понять. Да, Нальдо, было дело, пошипел немного на её кавайный облик — проявил несдержанность. Зато теперь представилась возможность проявить потрясающую выдержку. Шутка ли — эти безумцы считали, что его можно женить! Вот так вот запросто, поморочив голову предсказаниями. Да они вообще много чего считали.

Отпочковавшаяся от своего мира четверка полагала, что магии у них (по крайней мере, у трёх из них) было и есть в избытке: больше просто ни у кого не бывает. Мудрости — тоже. Обычные попаданы упирали в своих фантазиях на индивидуальность, а полоумная четверка обладала поистине стадным инстинктом. Единственным пострадавшим был неказистый попадан. Вот уж кто попал — так попал! Координаторы даже не знали, как его квалифицировать и высказывали небезосновательное мнение, что попадан-читатель Николай мог быть реализован насильно. Бедняга… Вроде как необходимую в хозяйстве вещь прихватили.

Нальдо старался не обращать внимания на молодую попаданку, которая медленно, но верно перемещалась к нему поближе вместе со стулом. Она приходилась кому-то из здешних дам племянницей, вот пусть родственница её обратно вдоль стола и двигает. Наль разглядывал растрепанную соавторшу — главную вдохновительницу совместного творчества. Обычная, с виду, женщина… Ну, разве что слишком наигранно себя ведет: сидит и молчит, с подругой многозначительно перемигивается, Зольникова и Силь сочла пустым местом… Вроде, кроме самомнения и некоторой некрасивости, в писательнице больше ничего и не было… а лучший ментал Центра Координации получила двойной оплачиваемый отпуск, после того как прочитала в памяти попадана-читателя то, что соавторши считали шедевром. Жаль, нельзя было узнать, что же там такое особо страшное для психики понаписали попаданки… Хотя бы — о чём? Если уж жители Изнанки, читающие в своей «сети» всё, что ни попадя, исчислялись единицей, значит, творчество трёх попаданок и впрямь было… безвредным, как и они сами. Но в то же время — очень вредным, если читать через «не хочу». Окажись он здесь вдвоём с Баськой, непременно полюбопытствовал бы о содержании книги, но Силь сочтёт любопытство нарушением инструкций: информация-то закрытая. Так что, придётся только крепкие нервы демонстрировать, а любопытство попридержать. Безвредные-то они безвредные, но место их проживания помечено на карте знаком «минимальный контакт». Если бы подопечный попадан не упёрся, проехали бы мимо.

Нальдо как мог мило улыбнулся лохматой попаданке. Та в очередной раз повернулась к своей слегка сонной подруге. Обе кивнули друг другу с умным видом, многозначительно улыбнулись, и кажется, решили продолжить изрядно затянувшуюся игру в молчанку и перемигивания. А вот у Зольникова нервы оказались не такие крепкие.

Талик как ни старался, а удержать Витольда не смог. Демон от показного невнимания к его персоне пришёл в ярость. Как доминирующая личность, писатель Золотов справился бы с остальными частями тела, но неподконтрольный демонический хвост вырвал из-под Талика табурет. Чтобы не упасть, пришлось встать. А встав, надо было что-то сказать…

— Позвольте представить вам, милые дамы, моих спутников…

Все личности как сговорились с демоном, даже Бормотун, и требовали дать им высказаться.

— Вот, тот, который с очень длинными ушами, — нагло влез Витольд, — это мой кавайный друг Силь. Реализовался давно.

Талик одобрил магически-демонический замысел и решил не вмешиваться.

— А вот эльфа, который с ушами покороче зовут Нальдо, он здесь совсем недавно. Зато, смотрите, какой качественный! Гнома зовут… — Талик полюбовался на эффект: остроухий закусил губу и проглотил своё зачисление в попаданцы почти стоически.

— А гнома зовут Басир. Борисом был в прошлой жизни. — Влез Бормотун и объяснил совсем непопаданческое имя Баськи.

— Йети… непорядок у них с реализацией вышел. Забочусь, вот, по мере сил и средств. — Скорбно добавил Бутончик.

— Совсем объели проглоты. — Некстати рыкнул оборотень.

— Ну, а я, — вставил от себя Талик, — граф Зольников, высший… демон, — и гордо добавил: — подозревался в писательстве.

Снулая попаданка только нижнюю губу презрительно оттопырила, зато патлатая снисходительно процедила:

— Хм… в писательстве. — Она смерила Талика презрительным взглядом. — Спросили бы у нас, если подозревали. Ну, какой же Вы писатель? Чепуха! — Тоном, пресекающим любые возражения, заявила нахальная тётка.

Талик от неожиданности даже крылья растопырил.

— Но…

— Какие «но»? — Немедленно перебила его патлатая. — Вы — обыкновенный горгуль.

— Кто? — Переспросил для верности Талик.

— Горгуль. — Лениво протянула сонная «ягуся». — Мы, маги, в классификации монстров прекрасно разбираемся. Вы — самый обычный горгуль. — Она обернулась к старшей подруге. — Вот, прямо как в нашем романе, один-в-один, скажи, а?

— Да… Похож. Именно таким я себе его и представляла, ну ты помнишь, в той сцене… Мы, между прочим, не только маги, но и писатели. Совершенно официально. — Спокойно заявила патлатая, глядя в упор на Талика близко посаженными глазками.

— Да! Соавторы. — Включилась в беседу их малолетняя подружка. — И писателя от неписателя отличить можем запросто. С нашими-то магическими способностями… Пфе. — Презрительно фыркнула юная соавторша.

Хорошо, что Витольд опять с хвостом подсуетился и подсунул под Талика табурет, а то аж колени подогнулись. Ха! Писатели они! Маги-звездочёты, ельфями сверху стукнутые! Вот бред-то! Сущности хохотали хором, так что Талику стоило большого труда удержаться и даже не хмыкнуть. Но… обозвать его каким-то «горгулЁм»! Демон первым прервал веселье и предложил сбить спесь с этих полоумных попаданок. Талик был совсем не против. Но сбить культурно — так чтобы не остаться без ужина и свадебной развлекушки:

— Кто такой горгуль, я подозреваю. — Вполне миролюбиво пророкотал он голосом Витольда. — Не иначе как мужской вариант горгульи, так?

— Правда, сударь?! — Чуть не испортил всё дело Баська.

— Чепуха, конечно. — Уверенно заявил Бормотун. — ГоргулЕй не бывает. Как не бывает и писателей, которых не отправили на остров. Об этом все местные знают. Верно, Басир?

Гномыш кивнул. Патлатая только рукой махнула, как на безнадёжных.

— Да, в этом мире вполне разумно изолируют тех писателей, которые могут снова привести мир к катастрофе. Здесь понимают силу слова. А мы никогда не писали всякую массовую чепуху. Наше творчество не для средних умов. Знаете, что такое — действительно стоящие произведения?

Какая-такая «снова катастрофа» Талик решил пока не уточнять, заподозрив, что перед ним пример реализации старческого маразма на почве графомании. Очень было на то похоже.

— А-а! Догадываюсь… не для средних… Это сколько же в среднем читателей? — Ехидно поинтересовался Талик голосом Бутончика. — О тираже даже спрашивать неприлично. — Притворно вздохнул за Талика маг.

— Именно! Не прилично. Мы не гонимся… не гнались за тиражами. — Поправилась попаданка. — Да и что Вам за дело?

— Так, может, я как раз и реализовался в этого… горгулЯ, придя в неописуемый восторг от вашего… что у вас там было: роман, повесть? — Вовсю веселился Витольд.

— Нет, — отрезала патлатая тётка, — роман не о попаданцах.

Талик, сам того не желая, невольно уставился на Нальдо, ожидая подтверждения. Это что же получается?! Не о попаданцах, а они реализовались? Эльф вроде бы понял немой вопрос. По крайней мере, подтвердил факт наличия писательниц-не-на-острове, согласно прикрыв глаза. Остроухий гад был потрясающе спокоен! Зато Баська, падкий на гениальную литературу «не для средних умов», разволновался и затарахтел:

— А можно немножко… эта… отрывок произведения. Нижайше прошу! И про горгулЯ!

«Точно, они что-то и впрямь писали!» — промыслил Талик в унисон с прочими сущностями, наблюдая, как патлатая «ягуся» расплывается в довольной улыбке. Даже снулая попаданка милостиво кивнула.

— Хорошо, небольшой отрывок можно. Но после ужина.