Глава 21

Усилившись благодаря расширению, Сяо, за счёт резко возросшей подвижности, вначале обездвижил переднее колено белобрысого. Не давая противнику опомниться, пробил в живот.

Такой рывок был местами рискованным, но риск себя полностью оправдал: его соперник абсолютно не владел ногами (если не считать этих его перемещений). Как следствие — недооценивал потенциала использования ног на нижнем уровне.

Ну да. Даже полностью разбитый коленный сустав, на первый взгляд, жизненой безопасности непосредственно не угрожает.

До тех пор, пока тебя не продолжит атаковать более мобильный противник.

Развивая успех, Сяо плавным подшагом сократил дистанцию.

Где-то на краю сознания он тщательно и дисциплинированно фиксировал мимику блондина, выражение его глаз.

Одноногому, с крайне ограниченным арсеналом, привыкшему от острого размена защищаться исключительно маневром на ногах, этому Масе осталось только помолиться. В течение сотых долей секунды.

По лицу Сяо пронеслась тень искренней мимолетной улыбки.

А в следующий момент какой-то молот ударил его в лицо: блондин просто боднул вперёд лбом.

Шанхаец на одном рефлексе отпрыгнул назад — но европеец уже схватил его левой рукой за одежду, выдергивая на себя.

Странно! Он же никогда не использовал ни одного захвата?!

На расширениях время порой растягивается до невообразимой величины. За сотые доли секунды перед глазами китайца пронеслись столетия.

Он уже знал, что последует дальше — только хорошего ответного решения почему-то не находилось.

Китайское расширение усиливало оговоренный список параметров, но было абсолютно бессильно в ситуации, когда у его владельца в личной или импортированной нейросети отсутствовал собственный, апробированный, наработанный тактический ответ. Готовый ответ.

Правый кулак белобрысого врезался в лицо, ломая скуловую кость.

Гаснущим сознанием Сяо успел ужаснуться, подумав: неужели у белобрысого, несмотря на отсутствие концентратора на руке, всё-таки работают какие-то свои приложения?! Как?! И как он обезболился, чёрт побери?!

В следующий момент свет перед шанхайцем погас.

* * *

— Бля…!

Красноволосая, опередив всех подруг, рванула с места метеоритом.

— Я в порядке! — Маса, удивленно подняв глаза, обнял её в ответ, хлопая по спине.

— Шевелите жопами! — жизнерадостно прошипела Икару, наплевав на маскировку и быстро шлёпая себе на шею липучку пульта управления коляской. — Ща подъеду следом! Массовка, вперед!..

— Угумс, — сосредоточенно кивнула Сора, обходя кресло по дуге и присоединяясь к Цубасе.

Канако же, неуверенно покачавшись на носках, провела пальцем по причёске Иоки:

— М-м-м…?

Вместо ответа, отличница ущипнула её за переднюю часть бедра и гневно подняла брови.

Конно выпучила глаза в бесшумном крике, молча хлопнув подругу по плечу.

Через три секунды Асаду обнимали сразу три одноклассницы, в расстегнутых почти до пупа рубахах, не стесняясь сжимать свои ладони ниже его пояса и целуя его никак не дружески.

— Эй, подвиньтесь!.. Дорогу!.. — донеслось ещё через пару секунд на уровне пояса.

— Икару?! — мгновенно взволновался ответственный Маса, дергаясь в сторону больной, прямо из рук обнимающих его спутниц.

— Целуй её, — очень-очень тихо подсказала Кимишима.

— А? Что?! — Заполошно обернулся на голос одноклассник.

— Ц Е Л У Й! — беззвучно, одними губами, проартикулировала Сора, чьи губы находились сейчас прямо перед лицом светловолосого.

— А… Да. Щас, — мгновенно засобирался Маса.

Канако еле слышно хихикнула:

— Рука-лицо… Маса! Это не прополка риса! Можешь на одно колено встать! Не гнись бамбуком!..

Асада наконец сообразил, чего от него ждут — и таки опустился перед Икару на то самое колено.

— И травма не помеха! — вполголоса заржала Конно, указывая на свежеушибленную конечность товарища.

— Не говори, — подняла-опустила ресницы Цубаса.

Иоку, в отличие от Масы, ничему учить было не нужно. Губы блондина, повинуясь её обхватившей шею парня руке, уже слились с её собственными.

— Чей язык у кого в рту орудует — снаружи непонятно. — Флегматично пробормотала Конно сбоку.

— К-хм, — оживилась с любопытством Камихата, указывая взглядом вниз. — О как! — её брови тоже красноречиво запрыгали туда-сюда.

— Фигасе прогресс, — присвистнула Кимишима. — Ладно, пойду поучаствую… Изображайте массовку.

Одна ладонь блондина, повинуясь легкому нажиму рук Икару, уже была просунута ей под юбку. И активно орудовала где-то в районе ягодиц отличницы.

Инвалидное кресло и неудобная посадка помехой, видимо, не являлись.

Вторая рука одноклассника уже находилась в разрезе её школьной рубашки, сжимая одну из выпуклостей.

Цубаса, примерившись половчее, присела на корточки рядом.

Левая рука Масы, тотчас вынырнув из рубашки Икару, молниеносно скользнула под юбку красноволосой.

Кимишима впилась губами в шею парня и оставалась в таком положении, пока секунд через пять на дорожке не раздался топот ботинок бегущей охраны.

— Разойтись! Дорогу!

— Как всегда, — недовольно заворчал Асада, когда руки Канако и Соры, подхватив его подмышки, помогли ему выпрямиться и встать на ноги из неудобного положения.

— Ты о чем? — заинтересовались искренне все четыре одноклассницы, не сговариваясь.

— Охрана всегда появляется, когда всё уже окончится, — философски вздохнул блондин. — Личный опыт. Эй, служивый, не надо меня лапать! Сейчас твое начальство сам наберу…

Цубаса, игнорируя команды обитателей местного кобана, тут же ввинтилась между полицейским и своим парнем, чтобы в следующий момент услужливо протянуть ему свой смартфон.

Её расстегнутая рубашка, из нагрудного кармана которой она доставала гаджет, от неловкого движения распахнулась ещё шире.

Маса, затравлено оглянувшись по сторонам, первым движением торопливо запахнул блузу красноволосой обратно, и только затем взял из рук телефон.

Толпа из учащихся всех зданий начала медленно рассасываться.

* * *

— Первый акт по плану. — Цубаса, весело насвистывая, лихорадочно составляет на ходу и вручную послание для Ватанабэ.

Оказывается, меня всё это время дурачили. Ну, как дурачили… скорее, постеснялись ставить в неловкое положение — это со смехом объяснила Иока.

Её техника имеет свои автономные привод, аккумулятор, несколько вариантов дистанционного управления.

Самая обычная круглая чёрная резинка, которую наша пострадавшая налепила себе на шею, является одним из вариантов пульта: Икару даже не шепчет, а только беззвучно напрягает голосовые связки — и космически технологичная вещь везёт её сама, куда надо.

Блин. Надо глубже изучать местную технику. Чтобы не чувствовать себя старпёром и кретином в одном флаконе.

— Нога точно в порядке? — Канако, заботливо поддерживая меня под локоть с левой стороны, сверлит взглядом моё колено сквозь брюки.

— Да вроде топает, — задумчиво отвечает ей за меня Сора, висящая на мне справа.

На самом деле, конечно, не висящая: тоже поддерживающая.

— Маса, ты как?! — Икару, беззвучно шевеля губами, пилотирует свою инвалидную коляску лучше, чем некоторые в мои годы водили автомобили.

Девайс отличницы то выезжает вперёд, то разворачивается на одном месте; то, повернувшись к нам лицом, едет спиной вперёд.

Сама Иока при этом беззаботно треплется с нами, время от времени пробует болтать в воздухе ногами — вообще не оглядываясь по ходу движения, чтоб "следить за дорогой".

Цубаса, видимо, ловит мой испуганный взгляд пару раз подряд, потому что наконец отвлекается от экрана своего гаджета:

— Не напрягайся! Она же не пешком идёт.

— Если наеду на препятствие, коляска просто остановится, — завершает пояснение Икару.

— Тормоз, — выдыхает восхищенно Канако мне в ухо, которая только сейчас поняла, чего я тревожусь.

Ну не говорить же, что я из другого времени. И когда парализованная старшеклассница катит спиной вперёд, ещё и быстрее, чем иной велосипедист…

Ну да, не сообразил.

— А ям на территории нет, — раздаётся от Соры. — Колись давай, нам интересно: как твоё колено?!

Вопросительно сверлю взглядом Цубасу.

— Таблетка? — отстраненно уточняет она, не отрываясь от сообщения.

— Угу.

— Как?

— Оно заранее предупредило, что у типа условно боевые расширения активировались. Ну я и ждал какой-то подляны, — пожимаю плечами.

Икару весело и многозначительно хлопает широко раскрытыми глазами, прикусывая язык и не говоря ни слова.

Сам я, без разрешения своей половины, о концентраторе в животе тоже рассказывать, естественно, никому не буду. Даже пусть и нашим ближайшим подругам.

— А что за таблетка? — неуверенно переглянувшись, Конно и Камихата смотрят по очереди то на меня, то на красноволосую.

— Концентратор. Армейский. Старые запасы. Маса его сожрал, всё по процедуре. Он теперь у него из аппендикса наяривает, — односложными фразами описывает ситуацию Цубаса. — Видимо, суставы на время боя усилились автоматически…

— Да, мелькало что-то такое в фоновом режиме, — подтверждаю. — Ну и я колено чуть согнуть успел: он не на излом ударил, а в тупой угол. Сквозь штаны, вам снаружи не видно было.

Поскольку все вокруг математики, больше вопросов не возникает. Как действует проекция сил, тут объяснять не надо.

Возникшие, когда всё окончилось, местные полисмены развивают бурную деятельность.

Я, предъявив с телефона Цубасы свою грамоту от директора департамента, вызываю уважение в их взгляде и набираю Садатоши. Коротко излагаю ситуацию.

После этого мы отправились дальше на занятия, а "китайского тигра" (это он сам себя так назвал) потащили в местный медпункт.

— Я б сказала, что не первый. — После паузы заявляет рассудительно Икару. — Сразу два акта.

— Первым были спортсмены? — догадывается Сора.

— Угумс…

— Какие дальше планы? — это Канако.

— Сейчас зайдём на вызов к президенту, все вчетвером. Затем досидим, что останется, из занятий. Затем с Масой отвезем кое-кого в больницу, — Цубаса на мгновение отрывается от гаджета и звучно целует Иоку в макушку. — Потом, видимо, будем искать, где бы приземлиться.

Все уже в курсе моей размолвки с родителем, потому Канако неуверенно предлагает:

— Можем на недорогой отель скинуться?

— Не надо, — решительно отвергает руку помощи красноволосая. — На то у нас и самих есть.

— В крайнем случае, они у меня в палате успешно ночуют, — торопится добавить из кресла отличница.

* * *

Кабинет и должность начальника образовательного процесса старшей школы временно вакантны: Кавасима, взятый под стражу прямо в зале суда при мне, из тюрьмы пока так и не появился. Во всяком случае, в академии.

А другого человека пока или нет, или не планируется.

Когда меня вызвали после третьего урока к директору всего заведения, Цубаса недовольно заметила:

— Началось…

— Вместе пойдем, — решительно подняла на красноволосую глаза отличница. — Уж я найду, что сказать!

— Только рубашки застегните, — на всякий случай напоминаю я.

В административный корпус, под кабинет директора, так и прибываем вчетвером, вместе с Икару в каталке.

— Я же звал сюда только одного человека? — удивляется Фурухаси при виде нашей процессии.

— Я сегодня не могу далеко отходить от Асады! — поднимает руку Иока. — Он сопровождает меня от больницы и обратно, в рамках десяти часов исправительных работ!

— Каких работ?! — педагог, естественно, не держит мелких деталей в голове.

Это ещё в том случае, если он их знает.

— Когда Кавасиму при мне сажали за служебный подлог, мне впаяли десять часов общественно полезного труда, — вежливо поясняю со своего места. — Я их отбываю медбратом, при Икару. Учимся вместе; в классе тоже вместе… Всё логично, как по мне.

— То, о чём я хотел бы поговорить, для чужих ушей не предназначено. — Президент и директор в одном лице преисполнен решительности.

— Господин Фурухаси, не сочтите за наглость. Если вы собрались меня воспитывать, то этим в рамках профилактических мероприятий сейчас официально занимается полиция Токио. Они так и сказали: вы можете официально обратиться в девятое бюро — и получить от них подтверждение. Они уже в курсе сегодняшнего инцидента.

— Как?! — директор даже очки снимает.

— Я первый отзвонился в девятку и сам заявил.

Преподаватель удивленно поднимает правую бровь и что-то записывает на электронном планшете указательным пальцем.

— А если у нас какие-то другие цели, то я бы крайне не хотел отнимать ваше время понапрасну, — продолжаю не выходить из образа. — Могу спросить? Какая цель нашей встречи?

— Сегодня обычные школьные конфликты впервые на моей памяти вышли за рамки вашей школы. И коснулись уже даже других учащихся, — тщательно обдумывая каждое слово, обозначает тему Фурухаси. — Я пока никак не квалифицирую произошедшее, но не могу и игнорировать всего. Как минимум, мне нужно поговорить с каждым из вас — хотя бы, чтобы понять, что происходит! И чего ждать дальше.

Я только открываю рот, как нестройный хор четырех одноклассниц начинает наперебой излагать вариации случившегося.

Директору это надоедает буквально через четверть минуты — и он с размаху перепечатывает ладонью по крышке стола:

— ТИХО!

—… а над инвалидом они всегда поиздеваться горазды! — ничуть не смущаясь, завершает из кресла Икару. — К тому же, давайте вообще на учебный рейтинг посмотрим! Директор, кому верите больше?! Мне?!! Или спортсменам?!

Я уже в курсе, что Иока, кроме прочего, находится в негласном рейтинге лидеров математического направления не только префектуры, а и как бы не города. Попутно, в рамках школьного кружка, она заменяет преподавателей с малышами из младшей школы, в местном аналоге продлёнки. Еще какую-то общественную нагрузку тянет…

В общем, удар ниже пояса.

— Мне показалось, что китайца стоит дополнительно протестировать на законность расширений, — дождавшись своей очереди, веско заявляет Цубаса.

— А я б вообще иначе поставил вопрос, — раз идёт такой банкет, не мне оставаться в стороне. — Директор, а это вообще нормально, что какой-то гайдзин из-за моря наезжает на японцев в Японии?..

Виснет неловкая тишина.

— Зачёт, — с нечитаемыми интонациями роняет моя половина.

До меня с опозданием доходит, что в глазах президента я от своего оппонента особо не отличаюсь. В лучшую сторону.

— Ну, у меня хотя бы фамилия японская, — добавляю сконфуженно, опуская взгляд.

Вначале начинает смеяться Икару. Затем к ней присоединяются Сора и Канако.

Цубаса, скептически поведя бровями, два раза хлопает в ладоши.

* * *

А когда мы наконец, еще через четверть часа, выкатываемся дружно из административного корпуса, Кимишима, виновато глядя на меня, даёт мне прочесть свой экран:

"Мама сегодня дома".

— У меня ночевать не получится, — вздыхает она. — По крайней мере, сегодня. Если хочешь — плюну на всё и буду с тобой, где ты! — её глаза смотрят отчаянно и решительно. — Хоть под мостом!

— Не надо, — говорю, подумав. — Если честно, у меня свои дела с Рюсэем были. Не срочно, но как раз и порешаю, пользуясь оказией.

— Можешь у меня в палате остаться! Вторую кровать поставят! — молниеносно реагирует Иока, цепко хватая меня за руку теплой ладонью. — Ну или приходи, когда твои дела окончатся?!

— Ты не один!

— Что-то придумаем! В крайнем случае, ночуем с вами в больнице!

Это Конно и Камихата дружно подхватывают меня под локти в качестве ситуативной компенсации.

— Я ни против чего не возражаю! — почему-то торопится сообщить Цубаса, обнимая за плечи всех стоящих. — Маса, и это я тебе в первую очередь! Это у тебя мозги своеобразно варят! В плане морали… северной…

— Кажется, жить в приятном коллективе — это хорошо, — резюмирую не задумываясь, купаясь в лучах всеобщего внимания.

— Шаришь. — Канако жизнерадостно хлопает меня между лопатками.

* * *

— Что думаешь? — Сора поехала с одноклассницей на метро.

Потому что Маса и Цубаса повезли Икару в больницу на каком-то служебном вэне Джи-ти-груп; и развозить их по домам было просто не по маршруту.

А пострадавшей подруге требовалось соблюдать график оговоренных процедур.

— На ночь из дома точно отпрошусь. Тем более, если заночуем у Икару, — уверенно ответила Канако. — По деньгам пока не очень: на отель точно не наскребу. Даже трети.

— Да я не о том, — с досадой поморщилась подруга, оглядываясь за спину на старика, в толпе задевшего её локтем. — Как тебе наши метаморфозы?

— Норм, — равнодушно пожала плечами Конно. — Пока все устраивает. Интересно, приятно, безопасно, познавательно и весело в одном флаконе.

* * *

— Хиротоши, как бы пересечься поболтать? — младший Асада, пользуясь знакомством, опять набирал его с аппарата своей пассии.

— Что-то важное? — бросил пробный шар Ватанабэ.

Если честно, он абсолютно не ждал, что блондин позвонит первым.

Собравшись дождаться девяти часов вечера, комиссар планировал напомнить тому о себе лично: как минимум, решить вопрос пары таблеток. Которые красноволосая подруга пацана грозилась добровольно сдать вот буквально сегодня.

— Все важное, — невежливо (впрочем, как обычно) ответил подросток. — Во-первых, Цубаса сдаёт вам две таблетки. Примите файл… Во-вторых, вот моё заявление: ходатайствую о вашем разрешении третью пока придержать у себя. Сделаю, как скажете, — пацан вопросительно уставился на собеседника.

— Договорились по последнему пункту, — неожиданно для самого себя, буднично кивнул Ватанабэ. — Только тебе установочный пакет позже направят: синхронизируй все базы с нашим сервером.

— Это чтоб они были уверены, что ты ничего противозаконного не творишь, — грамотно ответила на невысказанные вопросы школьника его красноволосая пассия сбоку.

— Точно, — кивнул главный борец с контрафактом. — Еще что-то?

— Мелочь одна. Сегодня с одним китайцем дрался, в школе. Он мне, кстати, чуть колено не сломал. Вот что Цубаса через таблетку записала…

* * *

Хиротоши разорвал соединение и задумчиво посмотрел в окно.

Разумеется, сигналы от школьников были коммуникацией никак не его уровня. С другой стороны, и младший Асада с подобными заявлениями официально в жизни обращаться бы не стал — хотя бы затем, чтоб дураком не выглядеть.

А вот по дружбе, знакомому…

О том, что целые массивы пакетов в китайской диаспоре циркулируют бесконтрольно, его ведомство и так знало. Ничего нового мальчишка не сообщил.

Просто ещё один раз подтвердил: у гостей из-за моря нейро-контрафакт стал уже массовым явлением. И проник в самые широкие социальные группы и слои, включая учащихся престижных учебных заведений. Перестав быть уделом исключительно деклассированного элемента и люмпенов.

— Такое впечатление, что понятия "помойка" для этого народа не существует, — задумчиво пробормотал комиссар.

* * *
Загрузка...