Райские птицы

Глава 6

Слова кентаврии буквально заморозили космонавтов. Оцепеневший Огрин переводил взгляд с драконов на Ичиваку и обратно, у Яускаса отвисла челюсть. Легче всех с шоком справился Бьорн, поскольку тишину прервал именно его голос.

— Как? — только и спросил физик.

Янтарный дракон усмехнулся.

— Вы еще не понимаете, — заметил он негромко, — однако каждая следующая ступень эволюции привносит качественные, а не количественные изменения. Автор этой планеты, — дракон провел лапой по траве, — родится, вероятно, лишь через много миллионов лет. Однако его существование не ограничено только пространством — он не «сверхчеловек», поймите, это нечто совсем, абсолютно иное. Назовем его «послеразумом».

— Животное не владеет понятием времени, — продолжила Тау. — Звери живут текущим моментом, подчиняясь сложнейшим инстинктивным моделям поведения, рожденным эволюцией за мириады веков. Разум действует совершенно иначе.

— Мы способны осознать любую, даже НЕ СУЩЕСТВУЮЩУЮ В ПРИРОДЕ концепцию, — очень серьезно сказал серебряный. — Нам не требуется, чтобы предки хоть раз сталкивались с нею прежде. Не нужны генетическая память и инстинкты. Здесь, — он коснулся когтем своего изящного, украшенного перламутровыми шипами лба — можно уместить Вселенную, даже ту ее часть, которую никто никогда не увидит, а главное — мы умеем ПРИДУМЫВАТЬ Вселенные! Вот могущество разума!

— А разве всемогущий организм может эволюционировать? — коротко спросила Тау.

Яускас медленно покачал головой.

— Если и может, — произнес он медленно, — То лишь в новом направлении.

— Именно, — отозвался янтарный.

— Но время? — Бьорн развел руками. — Как можно мыслить вне ВРЕМЕНИ, но в ПРОСТРАНСТВЕ? Ведь они едины!

Тау грациозно пожала крыльями.

— Мы не знаем. Это как раз та область, где наши способности заканчиваются и начинается послеразум.

— Где пасует смертный и начинается бог… — прошептал Огрин.

— Нет! — жестко возразил янтарный дракон, даже дернув хвостом от гнева. — Разум никогда не сдается. Пусть не сейчас, не мы — но наши потомки уже совершили этот скачок в далеком будущем, и драконы все равно раскроют тайну. Познание Вселенной нельзя остановить! — он встопорщил гребень шипов и привстал, хищно изогнув спину.

— Пусть кто станет на нашем пути, — прорычал янтарный. — Пусть попробует только!

Огрин внезапно отшатнулся и даже сделал пару шагов назад. В его глазах отразилось невероятное изумление, но крылатые восприняли реакцию человека по-своему:

— Не бойтесь, мы не кусаемся! — Тау, рассмеявшись, нежно лизнула янтарного дракона в нос, тот фыркнул и опустил шипы. Драконица с легким смущением обернулась к людям:

— Всем нам было непросто смириться с къен, — вздохнула она. — В драконах еще силен конфликт между разумом и врожденной гордостью, мешающей объективно воспринимать реальность.

— Видите ли, — в разговор вступил серебряный, — Мы не привыкли… Чтобы о нас заботились. Скорее уж наоборот, одним из главных приоритетов драконьего звездного флота является защита и эвакуация любой жизни из опасных районов Космоса.

— Так и есть, — неожиданно сказал Огрин. — Все правильно.

Серебряный запнулся:

— Правильно? — переспросил он с легким удивлением.

Огрин резко кивнул и, ко всеобщему изумлению, обернулся к янтарному дракону.

— Скай? — спросил он негромко, глядя прямо в зеленые глаза крылатого существа. — Ведь твое имя Скай, правда?

Дракон сильно вздрогнул.

— Что-что?! — под зеркальной чешуей напряглись мышцы, гребень шипов встопорщился. Огрин, нервно сглотнув, обратил глаза к Тау:

— А тебя зовут Тайга, — прошептал капитан. — И ты уже много столетий любишь Драко… — он кивнул на серебряного.

Потрясенная драконесса отпрянула всем телом.

— Вы не можете этого знать! — вырвалось у нее. Серебряный вскочил, его могучие когти впились в землю.

— Я требую объяснений! — рявкнул дракон.

Огрин, стиснув виски, сел прямо в траву и опустил голову. Его грудь судорожно вздымалась, дыхание со свистом прорывалось наружу.

— Теперь все понятно, — выдавил он. — Да. Загадки больше нет.

Капитан поднял глаза. Там блестели слезы.

— Вот почему вы общаетесь, как люди, разделяете нашу мимику и жесты. Вот почему драконы так идеально соответствуют этому миру.

Изумленная и, явно, испуганная, Тау припала к земле.

— Что все это значит?!

Капитан с горечью улыбнулся.

— Я про вас читал, — ответил он просто. — Двести лет назад вас придумал всеми забытый автор и описал в своей книге. Точно так же, как ранее другие авторы описывали кентавров, фей, единорогов и гномов. Создатель этого мира черпал вдохновение не только в мифах, но и в литературе Земли.

Он встал.

— Я должен был догадаться сразу, как только увидел ту башню, — Огрин стиснул кулаки. — Ведь ее придумали не древние мифотворцы, а сказочник из 20-го века, не помню имени…

— Михаэль Эндэ, — глухо вставил Бьорн. Огрин кивнул.

— Верно, — он вновь обернулся к драконам. — Теперь понимаете?

Крылатые, оцепеневшие от слов человека, застыли безмолвной скульптурой. В их ярких глазах — чужих, и в то же время абсолютно понятных — читались вполне ожидаемые эмоции. Изумление и неверие — Тайга, всесокрушающий гнев — Скай, страх за товарищей и готовность ринуться в бой — Драко. И хотя облик драконов ничем, даже цветом чешуи, не напоминал описанных в древней книге примитивных ящеров, характеры были те же самые. Огрин даже не удивился, когда молчание первой нарушила Тау.

— Любопытный получился сегодня къен… — заметила она слегка дрожащим голосом.

Янтарный в бешенстве ударил хвостом.

— Это ничего не доказывает!

— Он прав, Скай, — тихо сказал серебряный. — Все логично. Вот почему мы сразу ощутили гармонию с этой планетой…

Янтарный хрипло что-то рявкнул и, рывком, обернулся к Огрину.

— В книге, что ты упомянул, говорилось о родине драконов?

— О Дракии? — улыбнулся капитан. Все трое крылатых чуть не отпрыгнули. И воцарившуюся на сей раз тишину разорвать не решались очень, очень долго.

— Носители послеразума мыслят вне времени, — заметила наконец Хельга. — Если Дуагею создал къен-человек, который родится лишь через миллионы лет, почему бы къен-дракону из будущего не создать собственную родину в далеком прошлом относительно текущего момента?

Перламутровая драконесса нерешительно кивнула.

— Логично предположить, — выдавила она, все еще потрясенная открытием, — Что каждая разумная раса в Галактике была создана собственными къен-потомками.

— Но мы были описаны в человеческой книге! — гневно возразил Скай. — Сами видите, как мы на них похожи!

— Минутку! — Яускас внезапно ахнул и шагнул вперед. — Вы похожи на нас? Но, может, это мы похожи на вас?!

Он оглядел товарищей слегка ошалелым взглядом.

— Откуда мы знаем, что сами люди не были описаны в книге дракона, чьи къен-потомки затем создали Землю? Ведь в нас так много общего!

Все потрясенно умолкли. Хельга недоверчиво потрясла головой.

— Люди творят мифы о драконах, потомки людей воплощают эти мифы в реальность… Но кто создает легенды о людях?

— Драконы, — тихо сказал Огрин.

Они взглянули друг на друга — сказочный капитан звездолета и не менее сказочная драконесса с прозрачными крыльями. И улыбнулись.

— Что ж, теперь я знаю, о ком напишу свой первый фантастический рассказ, — задумчиво протянула Тайга. Драко озадаченно взглянул на свой хвост.

— Да уж… — он фыркнул. — Придется основательно потрудиться, чтобы наши къен-драконята его отыскали через миллион лет.

— Отыщут, ты за них не волнуйся, — заверила драконесса.

Огрин с громадным облегчением закрыл глаза, раскинул руки и упал спиной в траву, впервые с посадки чувствуя, как разум отдыхает от непрерывных испытаний. Рядом, бледные от пережитого волнения, опустились друзья.

— Тайга! — не раскрывая глаз, позвал капитан.

— Слушаю? — отозвалась драконица.

— Там, в рассказе… — Огрин тихо улыбнулся. — Напиши, что следующей остановкой человечьего звездолета станет самая прекрасная планета на свете.

Тайга лукаво склонила голову на бок.

— Вы ведь даже не видели нашей планеты.

— Ничего, — очень серьезно ответила Хельга. — У нас есть вся информация, чтобы догадаться.