Райские птицы

Глава 4

Смена близилась к концу, но о сне не могло быть и речи. Даже капитан, обычно не одобрявший использование дримадола — препарат истощал организм — на сей раз принял его первым. Напряженные, встревоженные, свободные от вахты космонавты собирались в кают-компании, потерянно ходили по палубам, вполголоса обсуждали события. Четверо экс-похищенных, вместе с Хельгой, заперлись в медотсеке для глубинного зондирования белков; всех тревожила мысль, что людей подвергали неведомым, а потому еще более жутким экспериментам.

Не в силах ни спать, ни работать, Огрин перерыл в поисках «драконьей литературы» всю корабельную библиотеку, обнаружив лишь одно произведение по теме — роман двухсотлетней давности, «Гнев дракона» давно позабытого автора. Среди его персонажей имелась драконица, чем-то сходная с Тау; зачитавшись, капитан даже вздрогнул от стука в дверь.

— Входите! — он отложил книгу. Гостем оказался астрогеограф Коул Беккер — тот самый, что утверждал, будто несколько дней назад видел единорога.

— Капитан, можно поговорить? — Беккер явно нервничал, его водянистые голубые глаза бегали по сторонам. Слегка встревоженный, Огрин кивнул.

— Разумеется. Садитесь.

Географ опустился в кресло и молча протянул капитану видеокристалл. Тот, нахмурив брови, бросил кристалл в приемник. Вспыхнувшая голограмма высветила контуры стройной, ажурной башни, весьма нетипичного для Дуагеи вида, слегка похожей на древнюю «космическую ракету», как их рисовали в детских книжках задолго до Фау и первого спутника. Широкая, конусовидная у основания, башня плавно утончалась к середине и вновь расширялась у вершины, образуя нечто вроде огромного цветочного бутона. Огрин помолчал, разглядывая снимок.

— Итак, в чем дело?

— Я провел спектральный анализ, — глухо ответил Беккер. — Это слоновая кость.

Капитан отшатнулся.

— Башня из слоновой кости?!

— Как в сказке, да? — Беккер криво усмехнулся. — Из-за сказки я бы не стал вас тревожить, Огрин. Сказки тут повсюду… — он нервно сцепил пальцы, — …а вот слоны не водятся. Совсем.

Пораженный Огрин склонился поближе к картинке.

— Невероятно!

— Это еще не все, — отозвался Беккер. — Вы представляете, скольких слонов пришлось бы забить ради такой башни? Она в высоту девяносто три метра. Сомневаюсь, что кость, как строительный материал, выдержит собственную тяжесть такой конструкции.

Откинувшись на спинку кресла, капитан пробежался пальцами по столу.

— Где расположено строение?

— Хе-хе, — географ нервно потер шею. — На маленьком острове, в центральной части океана М1. Остров, вероятно, необитаем; в спектрограмме атмосферы компьютер не обнаружил ДНК-маркеров известных рас.

Огрин удивленно моргнул.

— Какой смысл строить подобное чудо на острове, где никто не сможет им любоваться?

Беккер многозначительно кивнул.

— Я сначала решил, это маяк, но вспомнил, что дуагейцы не занимаются мореплаванием. К тому же… — он указал на голограмму, — …на всей планете мы пока обнаружили лишь девять заброшенных замков, пять из которых лежат в руинах, остальные доживают последние годы — а здесь? Вы взгляните, как отполированы стены!

Огрин решительно встал.

— Я полечу сам, — он вышел из-за стола. — Беккер, сообщите Хельге — пусть возьмет «пуму» и ждет у вездехода. Передайте ей координаты башни.

— Есть, капитан! — географ козырнул и скрылся за дверью. Огрин подошел к боксу со скафандрами.

«Зачем здесь скафандр?» — думал он, натягивая броню. — «Зачем вездеход? При желании они и от звездолета мокрого места не оставят…»

— Урмас, — палец вдавил клавишу терминала.

— Да, капитан?

— Мы с Хельгой отправляемся к странному объекту в океане М1, зона удаления шесть. Держите видеоканал с вездеходом и записывайте все, что мы найдем. Будьте готовы к неожиданностям: мы еще не исследовали этот регион.

— Так точно.

Огрин отключил терминал и вышел в коридор. Лифт спустил его на первую палубу. У ангара уже виднелась костлявая фигура Хельги в зелено-белом медицинском скафандре, рядом на полу сидел полевой универсальный медицинский агрегат, или попросту ПУМА. Удивительно похожие на растолстевших коротконогих львиц в блестящей белой броне, такие роботы уже много лет служили спасателями по всей Земле.

— Надеюсь, я вас не слишком отвлек? — поинтересовался капитан.

— Не слишком, — Хельга качнула головой. — Хотя я предпочла бы узнать, зачем в археологической экспедиции врач.

— Мне нужен ваш критический склад ума, а не профессиональные знания, — признался Огрин.

Хельга смерила его внимательным взглядом.

— Дракон столь благоприятно на вас повлиял? — осведомилась она с легкой иронией.

Капитан молча кивнул. Хельга, покачав головой, скрылась в ангаре, «пума» последовала за ней грузным прыжком. Когда в вездеход поднялся Огрин, тот уже разворачивался носом к шлюзу.

— Простите… — капитан с трудом протиснулся мимо Хельги к креслу пилота. Пристегнулся, опытным взглядом окинул экраны. — Машина в порядке, стартуем.

— Добро на старт, — в голосе дежурного по ангару слышалась легкая тревога. — Капитан, будьте там осторожнее!

— Постараюсь, — вздохнул Огрин, запуская двигатели.

Бесшумно, слегка покачиваясь на мини-ураганчиках из размолотых тахионов, вездеход рванулся на волю и мгновенно начал набор высоты, вдавив экипаж в кресла. Всего за минуту достигнув девятикратной скорости звука, машина легла на крыло, плавно меняя траекторию. Огрин и Хельга молчали; говорить было не о чем. Хотя климат-контроль работал нормально, капитан вытащил платок и утер со лба пот.

Еще с высоты стало ясно, что остров необитаем. Пустынный, унылый, он едва ли насчитывал десяток квадратных километров площади, из растительности заметны были лишь кусты да отдельные группы низкорослых елочек, похожих на карликовые кипарисы. Блистающая башня вздымалась не точно из центра острова, чем еще более подчеркивала свою неуместность.

Вездеход снижался пологой спиралью, и чем ближе становилась башня, тем больше деталей открывалось глазам. Горы песка скрывали ее подножье, тонкий стан обвивали старые, высушенные солнцем лианы, по которым к свету карабкались их более молодые потомки. Казалось — здесь никто не бывал столетиями, но гладкие, зеркально-блестящие стены не были иссечены вечным ветром и продолжали сверкать. Башня выглядела прекрасной эллинской скульптурой, Артемидой, забытой в пустыне и медленно пожираемой чудовищем-временем.

Такие заброшенные строения были исключительно редки — с орбиты их удалось обнаружить лишь девять, разбросанных по самым негостеприимным и холодным регионам планеты. Дуагея, обладавшая единой культурой от полюса до полюса, разумеется, не знала понятия «война», так что разрушителем могла быть только природа; однако полное отсутствие деревень в округе казалось странным. Вокруг каждого обрушенного замка, на сотни километров не встречалось признаков разумной жизни.

Сканнеры биомассы уныло тикали, пока Огрин по спирали облетал башню. Настроенные на параметры известных рас Дуагеи, детекторы с обреченной уверенностью заявляли, что остров мертв.

— Возможно, под землей есть помещения… — неуверенно заметил капитан, когда стало ясно, что здесь нет даже животных. Хельга скептически поджала губы.

— Что вы ожидаете найти? — спросила она сухо.

Огрин медленно покачал головой.

— Не знаю, Хельга. Не знаю… — он прищурил глаза. — Взгляните на башню. Какие обводы, узоры. Почему полировка до сих пор совершенна? Как могли дуагейцы построить ее без машин, без индустрии, без транспорта?

— Драконы вместо вертолетов, тролли как бульдозеры… — Хельга вздохнула.

Огрин криво усмехнулся.

— Запускайте пуму. Пусть исследует остров.

— Так точно, — Хельга коснулась сенсора на панели. Робот, лежавший под креслами, бесшумно скользнул к специальному люку в двери шлюзовой камеры и, спустя мгновение, вездеход качнулся, потеряв несколько сотен килограмм массы.

Почти моментально внизу, рядом с башней, поднялось облако пыли: «пуме» не требовались парашюты. Огрин вывел на главный экран вид из глаз робота.

— Ищи искусственные объекты, — приказала Хельга. — Ищи скрытые и подземные помещения. Используй радар, нюх и магнитоскопию. Сканируй все маркеры ДНК на пути, докладывай об известных видах.

Капитан перевел вездеход в автоматический ховер-режим и, вместе с врачом, подался к экранам. Жухлая трава в них ритмично сновала вверх и вниз.

Место травы вскоре заняли выжженный солнцем песок и блестящие, неестественно гладкие стены. Робот двигался по максимально эффективной траектории, проносясь над землей многометровыми прыжками и сканируя местность вокруг. Время едва шевелилось, минуты казались часами.

— Семнадцать, — задумчиво протянула Хельга, не открывая взгляда от экрана. — Огрин, вам известно о каком-нибудь мифе или сказке, где число семнадцать играет важную роль?

— Штирлиц, — механически отозвался капитан. Хельга подняла брови:

— Что-что?

— Мифический герой из 20-го века, — Огрин вздохнул. — Эпос о Штирлице назывался «Семнадцать мгновений весны».

Врач с сомнением нахмурила лоб.

— Едва ли мифология 20-го века применима к Дуагее. Что-нибудь более древнее, Огрин? Сколько рыцарей было у короля Артура?

— Двенадцать, — хмуро ответил капитан.

— Да-а, так мы далеко не продвинемся… — протянула Хельга.

— Почему вы полагаете число 17 значимым? — поинтересовался Огрин. — Они могли выбрать его случайно.

— Сомневаюсь, — врач покачала головой. — У всего этого должен быть смысл. Мы его не видим, но он обязан присутствовать. Хоть какой-то.

Огрин вздохнул.

— Кое-кто совсем недавно утверждал, что понятие «смысл» придумали люди… — он запнулся. В кабине впервые раздался голос «пумы»:

— Обнаружен ДНК-маркер. Иду по следу.

— Анализ маркера! — приказал Огрин.

Пауза.

— Маркер поврежден, точная идентификация затруднена. Ищу следующий маркер, — пару секунд тишина — Маркер обнаружен. Анализирую, — пауза чуть дольше первой, — Соответствий в базе ДНК не найдено. Видовая принадлежность неизвестна. Ориентировочная датировка: минус пять — тридцать суток. Обнаружены остаточные молекулы запахов. Иду по следу.

Люди в кабине отпрянули от экрана. Огрин бросил на Хельгу горящий взгляд.

— Запахи не сохраняются долго. Здесь совсем недавно были аборигены!

Врач не успела ответить — в кабине вновь послышался голос робота:

— Обнаружен вероятный источник запаха. Визуально аналогичен туннелю. Искусственное освещение отсутствует. Назначение неизвестно.

— Вперед! — воскликнул Огрин.

Экран резко померк, затем вспыхнул мрачноватым красным пламенем: робот перевел камеры в инфракрасный режим. След вел в широкий и довольно высокий туннель с арочным сводом из крупных обтесанных камней, полого спускающийся под землю пол толстым слоем устилал песок. Прыгающее вместе с пумой изображение мешало видеть детали.

Впрочем, «дерганье» вскоре прекратилось — туннель уперся в гладкую, как зеркало, вертикальную стену из слоновой кости. У подножья, на маленьком каменном блоке, стоял бронзовый треножник с большой оплывшей свечой, а рядом, полузасыпанный песком, лежал тинтар — популярный на Дуагее музыкальный инструмент, похожий на помесь арфы с лирой. Хельга и Огрин переглянулись.

— Храм? — удивленно спросила врач. Капитан, нахмурившись, обернулся к экрану:

— Прожектор на стену, камеру в видимый диапазон, — приказал Огрин.

Хельга негромко ахнула, капитан подался назад. Едва инфракрасное изображение сменилось обычным, стало видно, что стена целиком, сверху донизу украшена странной, однотонной живописью, сильно напоминавшей творчество первобытных людей. В инфракрасном диапазоне рисунки были невидимы.

— Ярче! — выдохнула врач. — Приблизь картинку!

Далеко внизу, под землей, робот послушно усилил яркость прожекторов. Огрин впервые в жизни реально ощутил, как шевелятся волосы на затылке.

— Люди… — прошептал он, невольно вцепившись в подлокотники кресла. Хельга резко обернулась:

— Стоп! — бросила она жестко, сверкнув глазами. — Смотрите внимательно!

Огрин молчал. Рисунки на стене изображали сцены охоты — стилизованные контуры копытных, пробитые копьями и стрелами мамонты, костры, где жарились вспоротые тела, целые табуны, окруженные черными фигурками с оружием. Фигурками людей.

— Капитан, — напряженно спросила Хельга. — Сколько разумных рас обитает на Дуагее?

Огрин вздрогнул.

— Больше десятка. Мы не знаем точно.

— Но людей здесь нет, верно?

Капитан потер подбородок.

— Многие местные виды очень близки нам морфологически. Феи, гномы, кентавры… Также, с орбиты мы наблюдали расу, образно названную «эльфами», они максимально похожи на людей.

— И, тем не менее, — бледная женщина обернула к нему лицо, — Одного взгляда на эти рисунки хватило вам, чтобы однозначно идентифицировать людей. Не эльфов, не фей, а человека. Почему?

Огрин отшатнулся. Помолчал.

— Не знаю, — выдавил он наконец.

— А я знаю, — спокойно, хоть и с легким напряжением в голосе, ответила врач. — Потому что в сценках, запечатленных здесь, вы подсознательно ожидаете встретить людей. Мы уже десятки тысяч лет господствующий вид на Земле, кроме нас никто не создавал произведений исскусства. Ваш мозг видит стилизованных гуманоидов в сценах ярко выраженного доминирования над средой; этого, как правило, достаточно для мгновенного и однозначного вывода на уровне рефлексов. Разум включается в работу гораздо позже.

Капитан стиснул зубы:

— Согласен. Что из этого следует?

Хельга нервно усмехнулась.

— Огрин, на Дуагее нет доминирующих рас. Ни один абориген не смог бы с ходу, просто взглянув на стену, назвать изображенный там вид. Их мозг работает иначе.

Повисла тишина.

— Иначе, чем у автора этих рисунков?

— Вот именно, капитан, — тихо сказала Хельга. — Не думаю, что здесь вообще изображена Дуагея.

Она отвела взгляд.

— Треножник со свечой. Музыкальный инструмент. Единственная на планете башня, построенная из костей неизвестных здесь животных…

— Аэлита, — выдавил Огрин.

Хельга вздрогнула.

— Что?

Капитан с болью зажмурился.

— Они поклонялись жестоким магацитлам, веря, что те однажды вернутся с Кровавой Звезды…

— Магацитлы? — тревожно переспросила врач. — Кровавая Звезда?!

Огрин стиснул зубы.

— Это из книги. Я люблю старинные книги, вы же знаете. В одном древнем романе… Такое не просто объяснить, Хельга.

Женщина поджала губы.

— Верю, — сказала сухо.

Капитан с силой втянул воздух.

— Возвращаемся, — произнес он твердо. — Пора задать кое-кому прямой вопрос.

Хельга молча кивнула. Под землей, в туннеле, «пума» огромными прыжкам помчалась обратно.

Яускас и четверо биологов его отдела заперлись в корабельной лаборатории для изучения записей с камеры робота, Хельга продолжила медосмотр спасенных. Мрачный и встревоженный, Огрин вызвал на совещание свободных старших офицеров — Бьорна и Ксению.

— Возвращение? — недоверчиво спросил физик. Девушка моргнула от изумления.

Капитан постукивал по столу пальцами.

— Теперь мы знаем, о чем говорила драконесса, указав, что люди изменились…

— Здесь не крохотная деревушка, где все на виду, — возразил Бьорн. — Капитан, Дуагея огромна! Местные жители не роботы, с течением времени среди них обязательно возникнут суеверия, течения, секты! Храм могли построить члены некоего культа, не имеющего отношения к прочим дуагейцам, ваша находка ничего не меняет!

Огрин нехотя кивнул.

— Я думал над этим.

— Капитан, сейчас нельзя возвращаться! — Ксения в волнении ломала пальцы. — Мы ведь так мало знаем!

— Зато местные знают о Земле куда больше нас, — буркнул Бьорн.

Огрин покачал головой.

— Не все так просто, — он вывел на экран фотографию. — Вы заметили, что каждый из девяти разрушенных замков окружен самой настоящей зоной отчуждения? Дуагейцы не желают селиться даже в ста километрах от руин. Что за тайны сокрыты в этих развалинах, чего они боятся?

Бьорн нервно перебрал по столу пальцами.

— Вы послали роботов на поиски?

— Еще бы, — вздохнул Огрин. — Пока безрезультатно.

— Хоть причины обрушения установить удалось?

Капитан покачал головой. Бьорн тихо чертыхнулся и вновь вернул на экран фотографию росписи из подземелья.

— Если авторство рисунков действительно принадлежит древним людям, — начал он медленно, — То первые контакты дуагейцев с Землей должны были произойти уже в конце неолита. Это разом отметает теорию о том, что местный… зверинец… был создан на основе человечьих мифов.

— Мы не знаем, кто возвел эту башню, — возразила Ксения. — Она слишком отличается от всего, что мы видели в других регионах планеты. Возможно, ей миллионы лет, и дуагейцы просто обнаружили подземелье с рисунками!

Бьорн упрямо мотнул головой:

— Едва ли аборигены стали бы устраивать ритуалы перед примитивными, жалкими рисунками в полузасыпанном туннеле. Их собственные картины и статуи сравнимы с лучшими творениями эпохи возрождения! — он подался вперед. — Вспомните, что сказала Хельга: здесь нет доминирующих рас. Нет даже стимула к обожествлению неизвестного, поскольку стилизованные фигурки людей не отличить от фигурок эльфов или фей! Не-ет, помяните мое слово: тут скрыта очень старая и очень злая тайна.

Огрин невесело усмехнулся.

— У нас слишком мало информации, Бьорн, и чересчур буйная фантазия.

— Отнюдь, — парировал физик. — Мы точно знаем, что архитектура местных замков относится к средним векам Европы, точнее между 9-м и 14-м. Даже если предположить, что с тех пор дуагейцы на Землю не летали — между первым и последним контактами остается пропасть в десятки тысячелетий! Чем они занимались все это время? Почему в их культуре дико перемешана античность, древний Восток, средневековая Европа и первобытно-общинные кланы?

Ксения покачала головой.

— По-моему, не дико, а исключительно гармонично.

— Вот именно! — Бьорн с жаром опустил ладонь на стол. — Вот именно! Гармонично! Все эти годы, целые тысячелетия, они собирали, обрабатывали и ассимилировали нашу культуру, сохраняя лишь то, что им нравилось — готические замки, к примеру, или простоту и прозрачность первобытной экономики.

Огрин встрепенулся:

— Верно!

— Тогда им необходим контроль, — заметила Ксения. — Организация, функционирующая без перерывов уже десять-двадцать тысяч лет…

— …или бессмертная Императрица, живущая в Башне из Слоновой Кости, — пробормотал Бьорн.

Все переглянулись, ошеломленные догадкой. Огрин нервно сцепил пальцы.

— Знаете, это имеет смысл.

— Необъяснимая сохранность стен, изоляция от остального мира… — Бьорн размышлял вслух. — Маленькая секта почитателей, знающих свою историю… — он запнулся. — Огрин, что с вами?

Бледный, как пещерная рыба, капитан поднял взгляд, в котором читались разом ужас и потрясение.

— Императрица! — прошептал Огрин. — Она читает людей, будто книги, она знает о нас все, ее интеллект подавляет и приводит в восторг! Она совершенна, как сама фантазия, она чувствует ваши глубокие, сокровенные мечты и делает их реальными… — капитан зажмурился от боли. Ксения и Бьорн отшатнулись.

— Вы что, полагаете, этим миром и правда управляет некий бессмертный организм? — недоверчиво спросил физик.

Огрин вскинул голову.

— Думаю, я с ним уже познакомился, — выдавил он через силу.