Рассказы. Часть 1

Завещание Стэнли Брука

Будучи скорее близким знакомым Стэнли Брука, нежели другом, Эрнест Бонд, вероятно, имел больше шансов заметить странности, возникшие в его поведении.

Эти странности стали очевидными вскоре после того, как Брук узнал, что он умирает от рака. Вначале он направился в библиотеку, где стал изучать медицинские книги и журналы, чтобы найти средство исцеления, которое упустили из виду доктора. Затем, не найдя утешения в классической медицине, Брук начал просматривать книги об исцелении верой, и Бонд осознал, в каком отчаянии пребывал его приятель. Бонд начал беспокоиться только на заключительном этапе, когда застал Брука за чтением древних гримуаров, где тот также искал способы лечения. Увы, Бонд ничем не мог помочь умирающему и только наблюдал, как с каждым днём Брук всё глубже погружается в депрессию.

Бонд был весьма удивлён, когда навестил Брука — после того, как тот позвонил ему — и обнаружил хозяина дома, сидящего в постели и с улыбкой на лице.

Брук заложил закладкой страницу пожелтевшей книги, которую читал, и положил её рядом с собой.

— Присаживайтесь, Бонд, — усмехнулся он. — Боюсь, я пригласил вас не только ради праздной болтовни. Я предупреждал по телефону, что у меня к вам деловой разговор.

— Да, конечно, что я могу сделать для вас?

— Я хочу составить завещание, — заявил Брук.

— Но вы его уже составили, — удивился Бонд, решив, что у хозяина дома началась амнезия.

Брук и вправду составил завещание, согласно которому после его смерти пять человек получат значительное наследство. Своим трём сестрам и брату Брук завещал по несколько тысяч фунтов, в то время как его четвёртой сестре Эмили и племяннице Памеле, которая многие годы стремилась стать домохозяйкой, доставался его дом. И это вызывало удивление, ведь Брук был известным скрягой и понимал, что его наследники подобно стервятникам слетятся на его наследство, как только он умрёт. Но он не мог позволить себе быть щедрым при жизни.

— Я знаю, что уже составлял завещание, — раздражённо произнёс Брук. — Знаете ли, я ещё не сошёл с ума. Я хочу составить новое. Мои соседи выступят свидетелями. Сейчас они, вероятно, уже внизу. Моё новое завещание будет совсем не таким, как старое. Вот увидите, я кое-что нашёл…

Брук коснулся книги, лежащей рядом на постели, поколебался и оставил её на месте.

— Но прежде обещайте мне, что до наступления моей смерти вы сохраните в тайне условия этого завещания… Согласны? Отлично. Теперь давайте позовём сюда свидетелей.

Пока Брук диктовал текст нового завещания, адвокат понял, почему умирающий взял с него слово хранить его в тайне. Условия завещания чрезвычайно потрясли Бонда; и в течение некоторого времени он думал: стоит ли держать своё обещание, не должен ли он, по крайней мере, намекнуть Эмили, сестре Брука, о сделанных им поправках? Но она обязательно пошла бы разбираться с Бруком; и, помимо того, что Бонд покажет себя человеком, не умеющим хранить тайны, будет неуместно тревожить умирающего человека такими нападками. Поэтому адвокат продолжал думать обо всём этом деле наедине.

Он так ни на что и не решился, а 6 августа 1962 года Брук умер.

Его похоронили в четыре часа дня на кладбище Святого Марка в Брайчестере, и во второй половине того дня Бонд в общих чертах рассказал о новом завещании покойного его родственникам.

— Немыслимо, — сказал Теренс Брук, брат умершего. — Я просто отказываюсь этому верить.

— Боюсь, это всё равно правда, — настаивал адвокат. — Я не могу разглашать подробности завещания до тех пор, пока не явится получатель наследства, но могу сообщить вам, что в соответствии с новыми условиями никто из вас ничего не получит.

— Червяк! — воскликнула Эмили. — И это после всего того, что я и моя дочь сделали для него!

Памела Джеймс, её дочь, была явно расстроена всем этим делом.

— Я не хочу, чтобы ты использовала это ужасное слово, мама, — возразила она. — В конце концов, этот человек унаследовал деньги дяди, тут ничего не поделаешь.

— Ох, заткнись, девчонка! — огрызнулась Эмили. — Не знаю, как остальные, но я буду здесь, когда мистер Бонд огласит завещание. Может быть, тот человек, увидев, что мы ждём чего-то, отдаст нам сколько-нибудь денег. Думаю, это меньшее, что он может сделать.

— И как вы узнаете этого парня, если никто не видел его раньше? — поинтересовался Теренс Брук.

— И это самое загадочное в данном деле, — ответил Бонд. — Этот человек — Вильям Колльер, так он себя называет, — точная копия покойного мистера Брука. Если этого вам недостаточно, он принесёт письмо, подтверждающее его личность. Оно будет в незапечатанном конверте с его именем, написанное почерком Брука.

— Когда вы ожидаете его приезда? — вмешалась в разговор Джойс, другая сестра умершего.

— И это тоже странно, — сказал Бонд. — Я спрашивал об этом Брука, поскольку, как вы знаете, я не могу огласить завещание, пока Колльер не явится, а Брук просто сказал: «Он появится здесь примерно через неделю после моих похорон.» Не знаю, что он имел в виду.

17 августа адвоката пригласили в дом на Кинг-Эдвардс-Уэй, в который Эмили и Памела Джеймс переехали жить, несмотря на его возражения. Бонд прибыл в пять часов и присоединился к чаепитию. Вскоре приехали Теренс, Джойс и Барбара, третья сестра покойного.

Довольно скоро истинная причина этой встречи стала очевидной.

— Мистер Бонд, — спросила Эмили. — Как вы думаете, будет ли этично, если вы сообщите этому человеку, насколько расстроило нас это новое завещание? Нам не нужно всё его наследство — было бы неправильно вмешиваться в подобные желания Стэнли — но, возможно, если бы мы все шестеро получили равные доли…

— Ох, пожалуйста, мама! — зарыдала Памела. — Тебе обязательно нужно быть стервятником?

— Должен сказать, что я согласен с девушкой, — сказал Теренс. — Мы не знали, что придём к этому, знаете ли.

— Вы все, пожалуйста, замолчите! — крикнула Эмили, ударив рукой по столу. — Мистер Бонд, вы хотели что-то сказать?

Неожиданный стук в дверь спас адвоката от втягивания в споры.

— Не вставайте, я схожу, — быстро сказал он и открыл дверь, за которой оказался Вильям Колльер.

Бонд узнал его сразу, ему даже на мгновение показалось, что это вернулся сам покойный. Каждая деталь Колльера напоминала о Бруке, за исключением одной — бледной и неестественно прозрачной кожи, и это создавало неприятную иллюзию.

— Я — Вильям Колльер, — представился гость. — Я услышал о смерти Стэнли Брука и прибыл так быстро, как смог.

— Да, входите, — пригласил его Бонд. — Долго вы сюда добирались? Возможно, желаете перекусить — мы как раз пьём чай.

— Спасибо, но сначала… — Колльер замешкался. — Что ж, я совершил долгое путешествие, и я хотел бы… ах…

— Да, конечно, — согласился адвокат. — Дверь направо, когда подниметесь по лестнице. А пока дайте мне ваше пальто.

Пока Бонд вешал одежду гостя на крючок, в дверном проёме столовой появился Теренс Брук. Они вдвоём наблюдали, как Колльер поднимается по лестнице.

— Мне нравится, как вы делаете всё для того, чтобы он чувствовал себя здесь как дома! — заметил Брук. — Итак, это новый владелец, не так ли? Боже, всё выглядит так, словно нас ожидает ужин с трупом!

— Да, сходство поразительное, — начал Бонд, но его прервала подошедшая к ним Эмили.

— Вы, двое, можете вернуться в столовую, — сказала она. — Я хочу встретить его, когда он спустится, а затем представлю его остальным.

Снова сев за стол, Бонд услышал, как кто-то спускается по лестнице, потом за дверью раздались неразборчивые голоса. Вскоре Эмили ввела Колльера и представила его собравшимся, добавив: «Мы все ожидаем получить что-нибудь согласно завещанию», при этом лицо Колльера быстро приняло странное выражение.

Воцарилось неловкое молчание. Барбара — известная любительница чёрного юмора, воспользовалась тем, что Эмили предложила собравшимся холодного мяса, и заметила:

— Нет, спасибо, я не очень люблю мясо. Я всегда считала, что если употреблять мясо животных, то сам будешь выглядеть как животное.

— Как вы пришли к такому выводу? — спросила Памела.

— Ну, понимаете… если вы едите слишком много свинины, вы станете похожим на свинью, и я полагаю, что вы будете смахивать на рыбу, если не будете есть ничего другого… На самом деле, если вы концентрируетесь на одном виде еды, то думаю, очень скоро вы будете выглядеть так же, как то, что едите.

Раздался глухой удар. Все подняли глаза.

— Всё в порядке, — сказал Колльер смущённо. — Я всего лишь уронил ложку, вот и всё. Если бы у меня была еще одна…

— Я всегда предпочитал овощи, — быстро встрял Бонд. — И кем же это делает меня?

— Что ж, мистер Бонд, — ответила Барбара, — никто не смог бы назвать вас по-настоящему живым …

— Вот ложка, мистер Колльер, — сказала Эмили. — Все остальные закончили? Больше ничего не желаете, мистер Колльер? В таком случае, мы сейчас можем перейти в гостиную.

Адвокат выходил из столовой последним и в холле он натолкнулся на Теренса, который поджидал его.

— Знаете, я думаю, что с этим парнем что-то не так, — признался Брук. — У меня такое чувство, что он может быть самозванцем.

— Но как насчёт его внешности? И письмо, если оно у него есть.

— Что касается письма, — Теренс перешёл на шёпот, — предположим, что, поднявшись наверх, он нашёл его где-то спрятанным в комнате Стэнли?

— Вряд ли. — отметил Бонд, — к тому же это доказывает, что его притязание законно, иначе он не знал бы, где искать письмо.

Теренс Брук и Бонд вошли в гостиную. Адвокат решил, что пора заканчивать со всем этим делом.

— Мистер Колльер, — задал он вопрос, — у вас есть какое-нибудь доказательство своей личности?

— Ах, да. Думаю, это то, чего вы хотите.

И адвокат принял из бледной пухлой руки конверт, в котором, как он обнаружил, находился нужный документ.

— Да, это кажется правильным, — признался он. — Что ж, тогда мне лучше прочитать его.

Колльер не выказывал никаких эмоций, когда Бонд зачитал следующие строки:

«Моему ближайшему другу, Вильяму Колльеру: недвижимость на Кинг-Эдвардс-Уэй, 19, включая мебель, и любые другие вещи, которые останутся после оплаты похорон и прочего».

— Как… это всё? — спросила Эмили недоверчиво.

— Да, боюсь, что так, — довольно холодно произнес Бонд.

— Вы были его самым близким другом? — обратилась Эмили к Колльеру. — И, конечно же, вас шокировала его подлость… Я понимаю, что обеспечить друзей — это естественное желание, но мы были его семьёй, мы сделали для него так много…

— О, пожалуйста, не пытайтесь быть деликатными, — посоветовал ей Колльер. — Я знаю, что вам нужно, и заявляю вам, что не собираюсь разбрасываться своими деньгами.

— Почему ты, червь… — начала Эмили. Колльер отшатнулся и ударился о сервант, опрокинув вазу.

— Боже мой, — беззвучно сказал Бонд.

— Что-то случилось, мистер Бонд? — спросила Памела.

— Сейчас это неважно… ничего… Думаю, что мне нет нужды оставаться тут до самой ночи… мне лучше уйти… Но могу ли я поговорить с вами, мистер Колльер? Всего минуту. Наедине.

Колльер последовал за ним в холл, и адвокат заметил:

— Боюсь, сейчас вам здесь не рады. Я еду в центр города, так что, если вы хотите, чтобы вас подвезли куда-нибудь, пока они успокоятся… Да?

Адвокат крикнул в сторону гостиной: — Мистер Колльер уезжает со мной. Он вернётся через пару часов.

Они мчались сквозь ночь. Колльер дремал на заднем сиденье, но проснулся, когда автомобиль начал сбавлять скорость.

— Мы определённо сейчас не в Брайчестере! Вы ошиблись дорогой?

— О, нет, — произнёс Бонд, останавливая автомобиль у края карьера. — Уверяю вас, это правильная дорога.

Спустя две недели Теренс Брук приехал в дом адвоката на Алмсхаус-Гарденс и застал хозяина за работой в теплице.

— А, здравствуйте, — приветствовал его Бонд. — Что-нибудь ещё о Колльере?

— Нет, ничего, — ответил Брук. — Кажется, никто не знает, что с ним случилось.

— Что ж, как я сказал тогда полиции, — продолжил Бонд, — я отвёз его в свой офис и рассказал о том, сколько может появиться недоброжелателей, если Колльер приберёт к рукам всё ваше наследство, а затем он ушел, и это был последний вечер, когда я его видел.

Брук сказал задумчиво: — У меня такое ощущение, что он не вернётся… На самом деле я прибыл сюда не из-за этого.

— Кровавые черви, — воскликнул Бонд, втыкая лопату в землю снова и снова, пока нечто в почве не перестало корчиться. — Не выношу этих тварей… Ой, извините. Продолжайте.

— Я собирался сказать, что моя машина сломалась в конце дороги, — продолжил Брук, отводя глаза от вонзающегося в землю лезвия лопаты, — было бы здорово, если бы вы одолжили мне гаечный ключ.

— Ну, у меня есть один большой ключ в багажнике, — начал адвокат, — ох… ох, нет, боюсь, что я недавно потерял его.

— Ничего страшного, — сказал Брук. — Я отбуксирую машину до ближайшего гаража. И, знаете, вам обязательно нужно запастись новым гаечным ключом.

— О, это не имеет значения, — заверил его Бонд, вырывая, наконец, из земли свою лопату. — Я использую ключ только в экстренных случаях.