Рассказы. Архив

6. Разное. Валькирия

Такого соседи никак не ожидали. На лужайке перед домом уважаемой семьи Торвальдов, лет пять назад приехавших откуда-то из Швеции, паслись две белые лошади! Их хозяйки, высокие, рослые девицы, неуловимо смахивавшие на Хельгу Торвальд, находились внутри. Всадницы полчаса назад вынырнули откуда-то из-за угла, прогарцевали перед ошарашенными добропорядочными американскими гражданами и уверенно остановились у низенького белого штакетника, возле которого уже стояла Хельга. Хозяйка дома что-то приветственно сказала на тарабарском языке, судя по жестам, пригласила войти в дом. Гостьи завели лошадей на лужайку, привязали их к перилам веранды на длинную веревку, сами же прошли в здание.

Соседки попытались под благовидными предлогами рассмотреть новоприбывших поближе, но Хельга дальше крыльца никого не пустила. Оставалось ждать и строить предположения.

- Бросай ты его, – от души посоветовала Брунгильда. – На кой он тебе сдался? Маленький, плюгавенький, в толстенных очках.

- Лысеть начал, – улыбнулась Хельга. – Головой мне в плечо упирается.

- Во-во. Что отец скажет, когда увидит?

- Не знаю. Рано его с отцом знакомить, время еще не пришло.

- И не знакомь, – обрадовалась Бруня. – Лучше другого найди. Дрив, скажи.

Сигрдрива, увлекшаяся чаем с шоколадками, открыла зажмуренные от удовольствия глаза.

- Пусть сама решает.

- Чего!?

- Спасибо, Дрива.

- Не за что, – мило улыбнулась сестра. – Ты еще молодая, имеешь право на ошибку.

- Ага, и будет с ней, как с тобой! – путано высказалась Брунгильда.

- Ни о чем не жалею, – скулы Сигрдривы отвердели. – Пусть отец злился, меня наказал, ожоги эти лечить пришлось – все равно по-моему вышло, отняла мужчину у разлучницы. Соединились, вместе навек! Кто ж знал, что он таким козлом окажется?! И все равно не жалею.

- Мой не такой, – тихо сказала Хельга.

- Ты имеешь в виду, что не возражает против твоего участия в турнирах? – все три женщины синхронно оглядели внушительную коллекцию кубков и наград, выставленную на полке. – Не распускает руки, не требует, чтобы ты сидела дома и только и делала, что за детьми присматривала, пока он с дружками напивается?

- Он меня любит.

- Я тоже думала, что мой меня любит, – сухо усмехнулась Сигрдрива. – Кто ж знал, что мы под словом «любовь» совсем разные вещи понимали.

- Правильно, одной лучше, – вставила веское слово Бруня. – Мужика окрутила, отцу показала, он убедился, что все в порядке, порадовался – и вперед, ищи другого.

На нее посмотрели как на ребенка, сморозившего глупость на приеме у епископа. Переглянулись, понимающе улыбнулись и ничего не сказали.

- Что? Что вы так смотрите?

- Не обращай внимания, тебе показалось. Мартин сейчас вернется, останетесь?

- Не, я лучше домой, – протянула Бруня. – Посмотрю, как там дела.

- Я в Сочи еду. На Кавказе работа найдется, там всегда жарко. Извини, Хельга.

- Не извиняйся, я все понимаю, – примиряющее улыбнулась хозяйка дома.

Минут через двадцать в гараж заехала машина, худощавый мужчина, больше всего напоминающий среднестатистического клерка, торопливо прошел в кабинет. Усевшись за компьютером, он крикнул жене:

- Хельга!

- Что?

- Бросай все, мы едем в Хельсинки.

Хельга, ничем не выдав своего удивления, вошла в комнату с маленьким подносом в руках:

- Пока не поешь, никуда не поедем. Что делаешь?

- Так, кое-какую почту отправляю. Через час мы должны быть в аэропорту. Извини, милая, форс-мажорная ситуация.

- Как в прошлый раз?

- Угу. И в позапрошлый. Собирайся.

- Все уже собрано, – вздохнула жена. – Твой чемодан в шкафу, инструкции в банк я отправила. Я пойду переоденусь, посуду можешь не мыть.

- Ну у тебя и чутье, – в изумлении покачал головой Мартин. – Все как в прошлый раз.

- И в позапрошлый.

Муж расслабился только в самолете: по его прикидкам, они успевали. Из Нью-Йорка до Хельсинки, оттуда на машине в Санкт-Петербург, на границе встретят коллеги. Можно не волноваться, впереди минимум полугодичный отпуск, который они проведут где-нибудь на тихой-тихой даче. Надоели ему шумные города, лучше уж подмосковный санаторий. Еще можно в Швецию съездить, через пару месяцев, когда шум утихнет. Давно надо Олиных родственников навестить, нехорошо получается – десять лет женаты, а знаком с одним только братом. Хермод, кстати сказать, парень со странностями, одна его прическа чего стоит, но неплохой, компанейский. Любого уболтает. Только смотрел как-то странно. Жена потом обмолвилась, Мартин здорово похож на какого-то их родича, тот пожизненное получил и в тюрьме сидит.

- Мне показалось, или у нас перед домом лошадиные копыта потоптались?

- Недалеко открылась конно-спортивная школа, они заезжали, приглашали покататься.

- Хорошее, наверное, дело, – задумчиво пробормотал Мартин. – Надо будет попробовать.

- Попробуй, – иронично кивнула жена. – В жизни пригодится. По крайней мере, перед моим стариком не опозоришься.

- Я как раз думал, надо бы его навестить. Отчет сдам, познакомишь с родными?

- Боюсь, после знакомства с моими родственниками, особенно отцом, твой образ жизни кардинально изменится.

- Ты хочешь сказать, мне придется выйти в отставку?

- Что-то вроде того. Не сомневайся, Отец всегда добивается того, чего хочет. Имей в виду, муж его дочери должен быть настоящим героем!

- Героя мне не дадут, – печально вздохнул мужчина. – Не заслужил. В лучшем случае «За заслуги перед Отечеством» нацепят.

- Значит, придется подождать.

Валькирия улыбнулась. Ее избранник, пусть не умеет махать мечом, да и выглядит не слишком сильным, тоже кое-чего стоит. В старые времена его профессия, разумеется, считалась подлой, викинги таких казнили безжалостно, но сейчас мораль изменилась. А следом за людьми изменились и те, кто за ними следит. Недаром Хермод не возражал.

Герои, они разные бывают.