Работник старых богов

Глава 1

Умер я правильно, как и положено мужчинам. Эту машину я увидел на заправке, пассажиры когда садились открыли боковую дверь микроавтобуса. Внутри лежало оружие. Сами они были дерганые. Насмотрелся на таких в прошлом.

Пропустил их на выезде пристроился через машину сзади. Звоню в полицию, описываю ситуацию, меня переключают на ФСБ. Тут дело пошло быстрее, связали с оперативной группой, что выехала.

Я действую как учили меня ещё в той спецслужбе имени которой боятся до сих пор. Да я начинал в КГБ, пережил развал своей страны. Повоевал, так что на оружие смотреть не могу, но на различных радикалов у меня зуб огромный. И уничтожать я их готов и сейчас.

Микроавтобус не нарушая правила, шёл в сторону посёлка, там из возможных объектов, только школа. Ребята из группы спешат туда. Вижу уже школу, машина террористов ускоряется. Жму на газ, смещаясь на обочину.

Моя машина ускоряется, вдалеке слышу сирену. Понимаю, что группа не успевает, добавляю газа, начинаю обгон и выворачиваю руль резко влево. Бью микроавтобус в правую передние часть, попал хорошо микроавтобус начало заносить. Он накренился и упал. Моей машине тоже досталось, её занесло, крутануло и я остановился напротив задней двери микроавтобуса. Оттуда ударила пулемётная очередь. Я почувствовал несколько ударов в тело. Боль была сильной, прижал руку, мокро.

Подлетает машина группы захвата. Угасающим сознанием вижу как ублюдков вытаскивает и сковывают наручниками. Один из бойцов подходит ко мне.

— Вы, как? — Спрашивает он.

— Я всё, боец, отхожу. Передай там, пусть о семье позаботятся. — говорю я. Закрывая глаза.

Через миг я стою у машины, вижу себя, по положению тела понимаю всё, я умер.

Оборачиваюсь на микроавтобус. Боец, что подходил, подбегает к ублюдкам и начинает их пинать, отыгрывая истерику. Всё правильно, надо сейчас выбить максимально много информации, пока помощники и организаторы не знают о провале. Сам в своё время так же делал.

Чувствую на своём плече руку, оборачиваюсь. Рядом стоит мужчина.

— Пойдём, ты окончил свой путь. — говорит он.

Мы подходим к световому пятну на земле. Встали в него, вспышка и мы уже в другом месте.

— Тебе вон в ту очередь. — показал он на длинную вереницу людей.

Встаю, вспоминаю горбачевские времена, дефицит всего. Очередь движется быстро. Вот подходим к ряду столов, за ними сидят, такие каноничные ангелы. Подхожу к своему столу. Ангел предложил приложить руку к кругу нарисованному на столе. Я приложил, ангел взглянул на экран встроенный с его стороны стола. Глаза ангела стали увеличиваться, он нажал кнопку рядом материализовался, такой-же каноничный черт.

— Вы, у нас не числитесь. — говорит ангел.

— А меня, чего звал? — Спрашивает черт.

— Я думал, он по вашему ведомству.

— Думал он. Если б он по нашему ведомству шёл у тебя б пометка высветилась. Парень, ты, веры какой? — спросил черт.

— Исконной. Дедовской.

— Понял, пернатый, он из старой веры и нам, и вам не подходит. Тебе парень, вон по той тропинке, это в старый пантеон. — показал направление черт.

Я пожал плечами и пошел по малозаметной тропинке. Она вела меня вдоль горы, которая казалась огромным гранитным монолитом без следов эрозии. Местами лежали огромные камни.

Тропинка петляла, и вдруг я услышал что-то похожее на поскуливание. Решив узнать, что это было, я подумал, что уже ничего не потеряю, ведь я уже умер. У камня сидела девочка лет 13 в хитоне и плакала.

— Почему ты плачешь? Может, я смогу чем-то помочь? — спросил я.

— Ты бестелесный дух, как ты можешь мне, богине, помочь? — спросила она, удивленно глядя на меня.

— Ну, ты же перестала плакать, — говорю я.

— Куда ты идешь, солдат? Кажется, ты уже прошёл большой пантеон, — удивленно спрашивает богиня.

— Я там не числюсь, вот меня и послали в старый пантеон.

— Пойдём, провожу. Заодно расскажу, что тут и как. Да и на беды свои пожалуюсь, может легче станет, как вы люди говорите.

— Что ж за беды у богини? — спрашиваю я.

— Да с мамой поссорилась, а в нашем мире поклонники единого появились. Мой храм разрушили, вот я и не могу маме сообщить где я. — говорит она вставая.

— Да не дело. Мать наверное с ума сходит, за тебя волнуясь. Я тоже о дочке волнуюсь, как она там без меня.

— Нормально, выросла, замужем, недавно сына родила. В честь тебя назвали. Тебе памятник поставили. Так, что всё у неё нормально. — говорит она, на секунду замерев.

— А ты то откуда знаешь?

— Мы боги ваши людские жизни видим. Неважно где. Там в пантеоне, всю её жизнь тебе покажу, в зеркале миров. Тут только наше желание важно. Это мы других богов напрямую не видим.

— Так если, через человека связаться с твоей мамой? Ну там в сон войти и поручение дать. — предлагаю я вариант.

— Нет так не выйдет. Вот если духа в тело недавно умершего внедрить, тогда можно и передать информацию. Но у меня пока сил не хватит, маленькая я ещё. Да и там ограничения серьёзные. Это ж душу через грань просунуть надо. И в тело не старше 12 лет. Душе потом в этом мире до смерти жить. Вот ты б согласился? — говорит она идя рядом.

— Не знаю, возможно. Но такое внедрение подготовки требует. Это ж другой мир, как я понимаю.

— Другой. Только в этом измерение 300 миллионов обитаемых планет. Прибавь миры в параллельной галактике. Мы боги то не везде успеваем. Вон в старом пантеоне, более 20000 богов и все заняты. Меня тоже к отслеживанию привлекают. Вы людские души странные, то что злом не является злом объявить можете, то что истинное зло добродетелью считать можете.

— Это как же? — спрашиваю я озадаченно.

— Ну вот смотри, там в большом пантеоне есть монахи. Они от всего мирского отрекаются, ладно когда старики ту нормально, а когда молодые не познавшие любви то это и есть зло. Только любовь даёт силу мирам. Вот ты воевал убивал так это не зло, ты ж не по злобе убивал, а защищая. Тут даже если не правая война с солдат спросу нет. Вот если ты резню устроишь, специально мирных будешь убивать, то злу силу и дашь. Может я путано объясняю я ж ещё молодая, мне только 13 веков. — говорит она краснея.

— Ты молодец. Я так понимаю, если ты с любовью творишь то мир усиливаешь, а если по злобе-то разрушаешь. — говорю я.

— Примерно, но не всякая любовь добро. Вот полюбил мужчина другого или женщина- другую полюбит. У такой любви нет будущего и она чистое зло. Насильники- зло. А вот секс без брака но по любви- добро. — говорит она краснея.

— А ты богиня чего? — спрашиваю я.

— Я богиня любви, а мама богиня семьи. Папа тот бог войны. — говорит она всхлипывая.

— Ну не плачь, сейчас придём, может чего и придумаем. — успокаиваю я её.