Раб государства

Глава 3

— Ты понимаешь, зачем я тебя оставила?

— Конечно, Агора, — при отсутствии посторонних они были на «ты». — Желаешь выслушать мое мнение по оснащению нейросистемами нового раба и поручить их инсталляцию.

— Молодец, правильно, — польстила женщина специалисту. — Что предложишь?

— Ну, давай вместе посмотрим. Раб молод, всего восемнадцать лет. Но, судя по диагностике в довольно неплохой медицинской капсуле пятого поколения производства аграфов МР-519, мозг полностью сформирован. То есть нейросеть можно устанавливать, не опасаясь эксцессов последующего роста. Базовый интеллектуальный параметр — двести двадцать четыре. Я лично ни с людьми, ни с рабами, обладающими таким потенциалом, никогда раньше не встречался. Далее. Очень приличная нейроактивность — двести девять единиц, при норме от восьмидесяти двух до ста сорока одного. То есть паренек изначально имеет отличную реакцию и очень быстро думает. Как следствие — меньшая утомляемость мозга при повышенных нагрузках. Ментопластичность порядка девяносто шести процентов — ментограммы будут считываться с минимальными искажениями. А вот пси активность практически нулевая — ну сама подумай, что такое Е-7?

— Мизер, ментооператором рабу не быть. Так что ты порекомендуешь к установке.

— Сначала я должен знать, как этот ресурс планируется использовать.

— Изучение новейших высокоранговых баз, уворованных нашими шпионами у аграфов, в королевстве Минматар, у инженеров Центральных миров и, может быть, у аратанцев. Соответственно с последующим ментоскопированием и тиражированием баз для нашего внутриимперского использования. Ну а после насыщения мозга, — женщина пытливо посмотрела на бывшего любовника, — сам знаешь куда.

— Знаю, — не стал отрицать Лен, — это основная причина, по которой мне никогда не покинуть этой станции.

— Правильно, — Агора выплюнула сигарету — дроид уборщик вычистит — потянулась к визави и крепко поцеловала в губы. — И знаешь, что я всегда буду прикрывать тебя во всех твоих махинациях. Вот откуда ты взял четыре аратанских импланта «Интелл-30+», которые продал заезжему технику? Понимаю, что старье, но интересно же.

— Да ладно, мелочь же, — отмахнулся медтехник. Он специально все сделал так, чтобы СБ вычислила эту левую сделку. Ну не бывает идеальных людей. А для службы безопасности, если проверяемый девственно чист и не имеет вообще никаких проступков, значит, он очень серьезно занимается сокрытием своих темных делишек. Следовательно — усилить слежку. Но если в наличии мелкие огрехи — плюнуть на такого. По многу не ворует и ладно.

— Мелочь, — не стала спорить женщина. — Так что порекомендуешь?

Медтехник сделал вид, что раздумывает, хотя давно уже был готов к новой афере, которая сделает его баснословно богатым. Ну не так, как большинство имперских аристо, но все же можно будет очень прилично разбогатеть, как минимум удвоив суммы на надежно спрятанных от СБ империи счетах. Лишь бы мальчишка согласился. Ладно, стерва уже заждалась. Начнем.

— На складе присутствует в одном экземпляре «Персонал-универсо-9УМ+».

— Охренел? Семь миллионов кредитов! Ее же аграфы для императорской семьи совсем недавно разработали. Ограниченная серия, изготовленная на их головном производстве. Я вообще не понимаю, как она к нам на станцию попала.

— За раба заплатили двадцать семь корпов. Чтобы эти бабки окупились, надо еще немного вложить. Думай, женщина! — медтехник немного повысил голос. — Если ты хочешь не просто пахать в нынешней должности из года в год, а есть желание, чтобы на тебя обратили внимание там, — Лен ткнул пальцем в потолок, имея в виду большое начальство на столичной планете, — то должна проявить себя по крупному.

Агора вновь закурила и задумалась. По большому счету этот бывший раб полностью прав.

— Хорошо, я согласна, — вынесла вердикт врио нач станции. — Дальше?

— Два импланта на интеллект «Умник-120+», — мысленно потирая ладони, предложил медтехник. Теперь главное, чтобы мальчишка согласился! — Можно было бы воткнуть три, но появляется риск превышения максимального текущего ИП. Мозг перегорит при высокой нагрузке. А импланты разной емкости ставить нельзя.

— По двести сорок тысяч кредитов, — сверилась Агора через нейросеть с прейскурантом, — хорошо, согласна. Дальше.

— «Пилот-экстра-24-200+».

— А этот-то зачем? Основное назначение — повышение способности переносить перегрузки. Никто и никогда этого раба в космос не выпустит.

— Основное назначение — да. А совмещенное с ним?

— Повышение нейроактивности?

— Умница девочка, — медтехник панибратски похлопал женщину по внушительной заднице, — нас интересует именно нейроактивность, то есть, в данном случае результирующая скорость изучения баз.

— Триста двадцать тысяч. Согласна. Дальше.

— Только подумай сначала, прежде чем возмущаться, — дождался согласного кивка и продолжил: — «Навигатор-4-320-70++».

— Шестьсот двадцать китов, — подумала и не совсем уверенно спросила: — Математический сопроцессор для мозга. В том числе заметно помогает при изучении высокоранговых баз?

— Не только.

— А что еще он дает?

— Посмотри внимательно спецификацию, — Лен вытащил из хозяйской пачки сигарету, закурил и стал ждать. Минут через десять дождался.

— Расширенная память констант и промежуточных результатов вычислений. А по сути — просто заметное увеличение памяти.

— Правильно! Но еще это единственный имплант, совместимый с другими имплантами на память. Ты ведь не хочешь, чтобы у раба годика так через три-четыре после изучения пятка высокоранговых баз произошло насыщение мозга?

— Значит еще память?

— Да. Я думаю, что четырех «Спиро-300+» будет достаточно.

— По сто пятьдесят тысяч. Это все?

— Почти. Я бы добавил «Комштурм-200+».

— Офицер космодесанта? Заметно повышает силу, ловкость, точность стрельбы, прочность костей и вообще всего опорно-двигательного аппарата, включая связки и сухожилия. Плюс — улучшение кровеносной системы вместе с сердцем и легкими. Некоторая правка системы пищеварения — защита от ядов и некачественных продуктов питания. Семьдесят тысяч за все. Знаешь Лен, я устала разгадывать твои ребусы. Выкладывай.

— Помнишь драку три года назад с экипажем «Рассуха», прилетевшего на мелкий ремонт в доки станции.

— Списали тридцать девять рабов. То есть ты предлагаешь защитить инвестиции в этого раба?

— В первую очередь, — согласился медтехник.

— А во вторую?

— «Комштурм-200+» заметно добавляет выносливости. Возможны более длительные циклы работы при заметном уменьшении потребности в отдыхе.

— Ясно. Итого — девять миллионов девяносто тысяч. Лови накладную и дуй на склад. Мне уже не терпится поработать с этим рабом.

— А вот здесь не торопи. Сначала я сам проведу диагностику, затем тщательно вычищу организм от даже следовых проявлений шлаков. Потом составлю блок-схему — что и в каком порядке инсталлировать. И только после всего этого начну операцию. После успешной инсталляции может потребоваться определенное время на реабилитацию с мониторингом всех процессов в медкапсуле. То есть сутки-другие до развертывания нейросети и ее первоначальной калибровки. Может быть, потребуются еще один день выдержки в капсуле, для балансировки нервной системы при первоначальном запуске имплантов — уж слишком большая нагрузка на иммунную систему. Плюс к самой нейросети сразу девять имплантов. То есть существует некоторая вероятность их отторжения. Вот для предотвращения подобного и требуется выдержка в капсуле с постоянным контролем всего организма. В сумме же… В общем, ранее чем через трое суток и не надейся увидеть этого раба.

— Тебе видней. Да, кстати, не забудь сделать докладную на мое имя с подробным обоснованием инсталляции именно этой нейросети и комплекта имплантов. Мне ведь нужно как-то аргументировать такие громадные расходы на этого раба перед аудиторами СБ империи. Срок три дня.

— Конечно, дорогая, — с задержкой ответил медтехник. Оторваться от любования подписанной накладной, полученной по нейросети, было не просто. Главное — первая строчка. Лишь бы парень согласился.

После веселого завтрака с девчонками долго валялся на кровати поверх покрывала. Курил и думал. Нет ни в коем случае не о Верке с Надькой. Никакой любовью тут и не пахло. Секс без обязательств. Просто помогли друг другу. Чем девоньки помогли мне? Сам от себя скрывал, что медленно и упорно скатываюсь в пучину черной меланхолии. Н-да, слямзить космический кораблик и удрать домой на Землю. Легко и непринужденно. Как два пальца обосс… об асфальт. Бодрился, что со всеми непонятками, как например координаты родной планеты, разберусь. Но ведь по большому счету — нереально. Девоньки помогли отвлечься. Вероятно, в результате гормональный фон пришел в норму. Сам чувствую, что адекватность заметно приподнялась. Я стал мыслить конструктивнее. Вывод? Не дергаться, собирать информацию для анализа и ждать. Чего? Ну, хотя бы возвращения чуйки. С нею мы со всеми этими рабовладельцами еще как повоюем. Надо всегда и везде надеяться на лучшее, как бы хреново не было в текущий момент. Не надеешься? Значит, в какой-то момент проворонишь возможность увеличить шансы на выполнение поставленной перед собой задачи.

Во, кто это ко мне в каюту ломится? Здесь предусмотрена автоматическая блокировка входа в каюту. Войти без специальной санкции искина СБ не могут и ломятся. Иначе как понимать такой громкий стук в дверцу люка? Почему не воспользовались коммуникатором, непонятно. Ладно, от меня не убудет. Через комм отдал команду на открытие. Ну, ни хрена себе! Листья ясеня и… так далее. В каюту ввалился высокий мужик в чем-то, напоминающем бронированный космический скафандр с экзоскелетом и тяжелым ружжем, больше всего смахивающим на пушку-сорокопятку времен отечественной войны середины прошлого века. Соответственно, мужик был черным, то бишь негр.

Забрало на шлеме было поднято, и мужик задал вполне корректный вопрос: — Кост Гур?

Отрицать не стал: — С утра именно так звали.

— Поговори мне еще, умник. Вперед! — и указал своим монструозным ружжем на выход.

Минуты через три вошли в большую комнату, а там… Во-первых в наличии было еще три негра в бронированных скафандрах с пушками. Причем эти пушки они зачем-то наставили на меня. Ни хрена не понимаю. Дополнительные вопросы появились передо мной в виде молоденькой негры в приталенном комбинезоне в облипку. То есть отсутствие нижнего белья просматривалось отчетливою Бедра — во! Сиськи — четвертый номер как минимум. И главное — никакого ошейника. Губки пухленькие, носик небольшой, совсем не приплюснутый, даже с маленькой горбинкой. В общем — нормальная девочка, если бы не пушки, я, возможно, с удовольствием проверил бы упругость ее выпуклостей. Проверить впуклости тоже не помешало бы.

Н-да, хорохорюсь, а самого трясет не по-детски. Все потому, что не въезжаю в ситуацию. Ведь еще ничего не сделал. А за невысказанные вслух намерения даже не судят.

Девчонка подошла, протянула руку, как-то хитро щелкнула и… сняла рабский ошейник. Сунула его первому негру и ушла, повиливая великолепной жопой, размер которой я оценить просто не в состоянии, так как нахожусь в полном оху… охренении от вида. По-прежнему не въезжаю. Меня выпроводили из комнаты и повели. Не просто повели, ружжами толкают, поторапливают и меж собой переговориваются, кляня меня во всех их грехах. Насколько понял — оторвал их от какого-то развлечения. Переходы, лифты и два блокпоста с еще более крупными пушками находящихся там негров. И каждый норовит направить ствол персонально на меня. За что? Я же еще ничего не сделал! Просто не успел. Наконец притопали. Люк с толстенной дверцей. Открылась. А внутри стоял и улыбался Лен Ках. Жестом предложил заходить внутрь, забрал мой ошейник у сопровождения и закрыл перед неграми дверь обратно.

— Ну, здравствуй Константин. Проходи, присаживайся, — указал на обычное кресло у большого стола.

Сел осмотрелся — вокруг несколько различных медкапсул и много-много всяческих непонятных приборов.

Непринужденно поинтересовался: — Тут всегда под конвоем на установку нейросети водят?

— Да нет, — хмыкнул медтехник. — Просто обычно при инсталляции нейроустройств не требуется отключения рабского ошейника. Но я заявил начальству о высокой сложности и ответственности работы в данном конкретном случае. Вследствие этого все этапы инсталляции должны производиться в моей лаборатории при полной ее экранировке для защиты от электромагнитных помех. Соответственно с отключением всех каналов связи. А у рабских ошейников есть защитная функция от побега. При отсутствии связи с контролирующим ошейник искином, в данном случае это главный ИИ базы, более тридцати секунд, срабатывает небольшой заряд ВВ. Заряд маленький, но для отделения головы от тела, вполне достаточный. Снимать рабский ошейник имеют право только аристо — старый, но до сих пор действующий обычай Арварской империи, закрепленный программно в искинах. То есть если даже при наличии команды ИИ снять ошейник, это попытается сделать не аристо, то не только рабу оторвет голову, но и тот, кто это делает, останется без рук. Вот тебя и отвели к одной из них. А конвой раба без ошейника — инструкция СБ. Популярно изложил?

— Вполне, — согласился парень. Сейчас начнется самое интересное, понял он. Что этот медтехник, врач и стилист задумал какую-то крупную аферу с Костиком, как центральной фигурой этой махинации, Константин осознал еще вчера. И не просто осознал, а логически вычислил, что без его согласия у пиндоса ни хрена не получится.

Костик дотянулся до пачки с зажигалкой, лежащей на столе, без спроса вытащил сигарету, закурил, глубоко затянулся, выпустил серую струю дыма и только после всего этого посмотрел на визави.

Лен Ках отреагировал на такое самовольство сдвигом пепельницы поближе.

— Внимательно тебя слушаю.

— Для начала ознакомься со списком всех нейроустройств, предназначенных к установке.

Изгалялся медтехник почти полчаса, расписывая нейросеть и импланты. Подробно объяснил, что и для чего нужно. Даже цену на все прибамбасы указал. Мол, должен я оценить его расположение ко мне. Ведь этот бывший пиндос лично выбил из той самой иссиня-черной стервы такой дорогой комплект для меня.

— Прежде чем начинать весь цикл работ по инсталляции тебе нейроустройств, нам надо серьезно поговорить, — заявил медтехник.

— О чем? — непринужденно поинтересовался парень.

— Чтобы тебе было все предельно понятно, мне сначала придется кратко рассказать историю Содружества.

Парень только внутренне усмехнулся — вот сейчас и узнаем, что этот тип задумал — но промолчал, изображая внимание.

— Примерно девять с половиной тысяч лет тому назад люди на территории нынешнего Содружества начали выходить со своих планет в относительно дальний космос. От одной солнечной системы до другой тащились десятками и иногда даже сотнями лет. В космосе и на других планетах они находили многочисленные следы существования в нашей галактике когда-то могущественной цивилизации с самоназванием джоре. У них, судя по редким недостаточно достоверно переведенным текстам, была клановая система управления огромным государством. Это была галактическая империя. Ученые, исследующие эти следы, а иногда найденные различные артефакты, производства и даже разбитые военные базы джоре, сделали однозначный вывод — когда-то в галактике бушевала страшнейшая война. То ли с каким-то внешним врагом или с внутренним, то есть гражданская. Или вообще все против всех. Может быть между разными кланами. До сих пор причина бойни не выяснена. Закончилась эта война около тринадцати тысяч лет назад применением запрещенного биологического оружия, окончательно погубившим цивилизацию Джоре. Считается, что на отдельных планетах мизерное количество жителей уцелело. Но из-за лучевых поражений и близкородственных скрещиваний заметно мутировало, разделившись в итоге на различные расы. И, конечно же, утратив все более-менее сложные, включая в первую очередь ключевые, технологии. С другой стороны, все нынешние разумные в нашей галактике — одичавшие потомки уцелевших в той бойне джоре. Вот это доказано на сто процентов. Несмотря на частенько существенные различия во внешнем виде и физиологии разумных, генетически и биологически мы все совместимы. Те же аграфки, как бы ни были они высокомерны, но могут зачать и родить здорового ребенка и от обычного человека, и от минматарца, и даже от мзина, хотя давно уже доказано, что мзины произошли от кошачьих.

Об аграфах и минматарцах Костик уже слышал, а вот о существовании загадочных мзинов получил информацию впервые.

— Из всего ранее сказанного следует, что разумные, полностью одичав, начали заново развиваться вплоть до космических технологий. С постепенным ростом населения на планетах. Для нас сейчас интересно то, что минматарцы, исследуя разрушенные фрагменты кораблей джоре, более-менее разобрались с их гипердвигателями. А инженеры из Центральных миров, закупив в королевстве первые модели этих двигателей, на их базе создали практически мгновенную межзвездную связь. Что-то там связанное с мерцающими тахионными странглетами. В этом я совершенно не разбираюсь. Примерно в то же самое время аграфы на одной из планет в своем секторе космоса нашли подземный почти неповрежденный завод нейросетей джоре. С огромным трудом разобрались в самых простых вариантах нейросетей, в структуре огромного завода, назначении различных производственных линий и даже попытались некоторые из них задействовать. Но смогли запустить только производство их ядер. Ведь что такое вообще нейросеть? По сути, обычный персональный компьютер, как говорят сейчас на Земле, подключенный напрямую к человеческому мозгу. Да, технологии здесь должны быть минимум атомарные, когда различные рекомбинации электронной оболочки выполняют функции всяких там триггеров, сумматоров, мультиплексоров и так далее. Ныне это максимум миниатюризации, на что способны технологии Содружества. А вот у джоре существовали квантовые технологии, при которых аналог современного суперкомпьютера Содружества или искусственного интеллекта можно было бы различить только в электронный микроскоп. Но вернемся к нейросетям. Сделать достаточно мощный компьютер размером с маковое зернышко при нынешних технологиях Содружества не проблема. Основной вопрос — как подключить его к мозгу. То есть интерфейс этого компьютера. Если с выходными цепями более-менее понятно — необходимо врезаться как минимум в синапсы глазных и слуховых нервов человека, чтобы передать информацию от компьютера человеческому мозгу. А наоборот? Как узнать, что человек хочет получить от встроенного в мозг компьютера? Подключиться к каким-то нейронам и подать сигнал от них на этот компьютер? К каким конкретно? По различным оценкам в мозгу взрослого разумного содержится от восьмидесяти до ста миллиардов нервных клеток. Причем количество вариаций их расположения от человека к человеку бесчисленно. Так вот, ядро нейросетей джоре все это знает. Как, каким образом? Современная наука даже близко не подошла к решению этих вопросов. Ядро не только знает, но при помещении его в мозг, практически мгновенно начинает взаимодействовать с ним. Команды, поступающие от ядра органам внутренней секреции, вызывают бурный рост стволовых клеток и выброс их в кровь. Из этого строительного материала ядро начинает создавать цепочки нейронов, соединяющих ядро и разные области мозга. Плюс — появляются новые нейронные связи внутри самого мозга, напрямую не связанные с ядром. Результат — заметно возрастают способности качественно мыслить, то есть прилично повышается так называемый интеллектуальный показатель. Аграфы смогли подключиться информационной шиной к ядру. Точнее — подобрали команду, на которую ядро реагирует выращиванием шины из стволовых клеток. А уже к ней подсоединить тот самый персональный компьютер размером с маковое зернышко особой сложности не представляет. Производить ядра самостоятельно никто в Содружестве не умеет. Сказать, что это делают аграфы тоже нельзя. Ведь они могут только эксплуатировать одну найденную линию на заводе джоре, загружая в нее тщательно очищенное сырье и каким-то образом — аграфы, похоже, сами не очень-то понимают, как они это делают — регулируя производительность. А она, как оказалось, может быть просто сумасшедшая. Однажды произвели эксперимент и попробовали поднять производительность повыше. Эксперимент провалился — все выходные бункеры оказались забиты новенькими ядрами, и линия автоматически встала. Заново ее потом запустили через полтора века — раньше не требовалось. Так что совершенствуются только шина, сам малюсенький компьютер и его программный код. Сейчас аграфы вплотную подошли к созданию нейросетей десятого поколения. При этом, не прекращая попыток инсталляции обнаруженных на складах завода миллионов готовых нейросетей джоре. Экспериментировали на различных разумных со всего Содружества. И ни разу ни одной успешной инсталляции. При этом никаких отрицательных последствий для здоровья реципиентов обнаружено не было. Ядро нейросети джоре не только не подключается к мозгу, а вообще немедленно отторгается организмом. Разведслужба Арварской империи смогла выкрасть у аграфов несколько десятков тысяч таких нейросетей. Вот так я получил доступ к их исследованию. Почти семьдесят лет работы, но результат… В общем, хочешь верь, хочешь не верь, но я кажется разобрался в причинах отторжения. Во-первых, минимальный базовый ИП человека должен быть не ниже двухсот. Но главное — наличие вполне определенного генотипа, определяющего разумного, как джоре. О своем базовом ИП ты, наверное, уже знаешь — двести двадцать четыре единицы. И, как бы это не показалось фантастичным, по генной карте ты настоящий джоре.

Сказать, что Костик охренел от услышанного было бы большим преуменьшением. Ну не въезжает в голову такое. Впрочем, Лен почти сразу нашел способ несколько успокоить парня. Для начала он применил почти универсальный антистрессовый реагент, сунув в руку полную семидесятиграммовую стопку с холодной водкой и вытащив откуда-то тарелку с маринованными огурчиками. Пошло зае… в общем, хорошо пошло. Потом медтехник применил не менее универсальный метод под названием «шок шоком вышибают».

— Что самое интересное, по моим исследованиям получается, что почти треть всех жителей Земли имеют этот генотип. Кстати в моей генной карте он также присутствует. Мы с тобой оба настоящие джоре. Да и в самом Содружестве, среди потомков вывезенных с Земли рабов, иногда попадаются люди с таким генотипом. Но вот с базовым ИП выше двухсот я никого ранее не встречал.

— Насколько я понимаю, ты предлагаешь мне вместо крутой аграфской установку нейросети джоре? — пришел наконец-то в себя Костик.

— Именно, — согласно кивнул Лен.

— Но при этом последствия для меня, если нейросеть не отторгнется, не прогнозируемы?

— Не совсем так. Есть ведь элементарная логика. Раз джоре многократно превосходили нынешний научно-технологический уровень Содружества, значит и их нейросети на порядки превосходят аграфские. Заметь — при тех же самых протоколах обмена информацией между отдельными блоками как самой нейросети, так и по внешним каналам связи. Ведь все эти протоколы цельнотянутые из нейросетей джоре. Но вернемся к сравнению нейросетей от аграфов и джоре. Можно сопоставить их хотя бы по информационно-адресной шине. На поколениях с первого по восьмое у аграфов она восьми битная. Это тот минимум, на который корректно реагирует ядро при получении команды. На девятом уже шестнадцати битная. На десятое они планировали поставить тридцати двух битную, но пока не получается. Я слышал, что они решили отложить внедрение такой шины и заняться усовершенствованием других блоков и программного кода. А вот на сети джоре шина тысяча двадцати четырех битная. Чувствуешь разницу? Что интересно, при исследовании нейросетей джоре выяснилось, что скорость прохождения сигнала по их шине на порядки превосходит этот параметр у аграфов.

Все услышанное заставило Костика задуматься. С одной стороны — явная авантюра. С другой — гипотетическая возможность получить определенные преимущества в своих еще даже не формализованных — Что? Где? Когда? — планах побега с последующим возвращением домой. Не к месту вспомнился древний анекдот «Чего тут думать? Трясти надо!» Ладно, потрясем.

— Я, может быть, и соглашусь на твое предложение, но только если ты мне объяснишь свою такую огромную заинтересованность в этом эксперименте. Понимаешь, иногда я чувствую ложь. Поэтому отвечай честно.

«Блеф? Несомненно. Но если я настоящий джоре, то почему бы не по бля… Тьфу, не по блефовать?»

Медтехник смутился. Ага, значит, удалось прихватить за живое.

— Ну-у…

«Во блеет-то, — подумал парень. — Давай колись. Часики-то тикают».

— В общем, если нейросеть джоре нормально инсталлируется и в срок распакуется, то я планировал загнать аграфскую. Есть у меня один надежный канал через контрабандистов. Конечно не за полную стоимость, но минимум пять миллионов получить удастся.

— Двадцать пять процентов мои! — мгновенно отреагировал Костик. Можно было бы, конечно, потребовать больше, но не стоит зарываться. Рыбка, бывает, с крючка срывается даже при своевременной точной подсечке.

— Согласен, — после недолгого обдумывания протянул не очень-то огорченный медтехник.

— И последний вопрос. Может ли обнаружиться подмена сети?

— Не в этом конкретном случае, — облегченно выдохнул Лен. — У джоре, судя по структуре нейросети, идентификация осуществлялась исключительно по ментоканалу…

— Это еще что такое? — перебил медтехника Костик.

— Долго объяснять, — поморщился Лен Ках, — потом по базам сам разберешься. Кстати, в нейросети джоре есть несколько блоков памяти с учебными базами. Что там конкретно, не удалось выяснить ни мне, ни аграфам. Практически не взламываемый сегодня в Содружестве код. А к некоторым базам доступ только для пользователя при полностью развернувшейся сети. Сейчас для нас главное то, что в ней присутствует точно такой же блок идентификации, как и в аграфских. Точнее — инженеры аграфов просто передрали его с оригинала. Но есть отличия. Если в аграфский информация заносится однократно при инсталляции и в последующем изменить ее невозможно, то у джоре именно в этом блоке идентификации, никак не в том, что работает через ментоканал, ее можно менять, как хочется, но только изнутри сети. То есть, в данном случае, как пожелаешь. Вот тут без твоей помощи мне не обойтись. Это не очень просто, я тебе потом скину базу по нейросети джоре. В ней все, что удалось выяснить у аграфов, но в основном результаты моих исследований. Там все это есть. Но сначала, не выходя отсюда, ты должен будешь записать всю необходимую информацию в блок идентификации шаг за шагом под мою диктовку.

Костик вновь закурил, отрицательно покачал головой на показанную початую бутылку, еще поразмышлял, в несколько затяжек выкурил сигарету почти до фильтра и решительно скомандовал:

— Начинаем.

— Не так быстро, — ответил медтехник, старательно скрывая ликование. — Сначала я тщательно вычищу твой организм от шлаков и некрозных тканей, они всегда присутствуют пусть и в следовых количествах в теле разумного, — подразумеваются, вероятно, аграфы и минматарцы? — Потом выполню свое вчерашнее обещание — поправлю тебе внешний вид. Но вот стабилизировать закладками результат теперь уже точно не смогу — в нейросеть джоре они не ставятся. Точнее не так — ставятся и даже при опросе сети по специальной команде будет выдан ответ о их наличии и якобы правильной реакции на закладки. Только вот тот блок к исполнительной части нейросети вообще не подключен. То есть стабилизировать как внешний вид, так и само заметно улучшенное тело тебе придется самому. Но не беспокойся, скину тебе свою базу, как и обещал. Там есть все необходимое по этому вопросу. После правки внешнего вида заново проведу диагностику. И только после всего этого можно будет начать инсталляцию нейросети.

— Ну, для меня-то особой разницы нет, — хмыкнул парень, — засну в капсуле и тут же проснусь уже с нейросетью, — у него почему-то была уверенность, что все получится. А нейросеть джоре — это весьма высокое повышение шансов выполнения поставленной им перед собой задачи.

— Тогда разоблачайся и в медкапсулу.

В этот раз пробуждение вновь было с великолепным самочувствием, вот только… было как-то тревожно. Он не знал, но чувствовал, что самое плохое уже позади. Открыл глаза. Крышка медкапсулы была поднята, а на него пялился чем-то недовольный медтехник.

— Вылезай, надо поговорить.

— Нейросеть джоре отторгнута?

— Нет, с этой стороны проблем нет. Распаковка началась, но идет почему-то чуть медленней, чем я ожидал.

— А импланты? — спросил Константин, выбираясь из капсулы.

— Я решил отложить их инсталляцию до распаковки нейросети.

— С чего вдруг?

— Диагностика выявила заметные отличия от тех данных, что были на твоей карте. Совершенно не понимаю, как такое может быть. Медкапсула МР-519, чей оттиск был на карте, на сегодня хоть и прилично устаревшая, все равно настолько ошибаться не может.

— Конкретнее, — потребовал парень, вольготно устраиваясь в кресле. Облачаться в противно-оранжевый рабский комбинезон он не пожелал. Натянул только трусы, попутно убедившись, что размер члена вновь нормальный. Подсознательно Костика не устраивал гротескно гипертрофированный орган, как возжелал гребаный Загл Шунди. Похоже, с этими черными рабовладельцами становлюсь расистом.

— Базовый ИП на три единицы выше — двести двадцать семь, нейроактивность тоже оказалась несколько больше — двести четырнадцать единиц. Ментопластичность вообще скаканула до девяноста девяти и шести десятых процента.

— Стоп! — прервал Константин медтехника, подняв в запрещающем жесте руку. — Это еще что за параметр?

Лен Ках внутренне передернулся — таким тоном с ним говорили хозяева в те не такие уж давние времена, когда он еще был рабом. Похоже, мальчишка, временно отделавшись от ошейника, вообразил себя свободным. Горько обломается в скорое время.

— Основное, чем тебя заставят здесь заниматься, это изучение высокоранговых учебных баз, уворованных тем или иным способом в других государствах. Иногда, даже просто купленных в корпорации «Нейросеть» за огромные бабки. Дело в том, что в Содружестве уже давно решен вопрос с защитой интеллектуальной собственности. Базы распространяются исключительно на вот таких носителях, — медтехник высыпал на стол перед парнем с десяток маленьких разноцветных пластинок. Костик с интересом взял парочку, покрутил в пальцах, разглядывая. Примерно четыре на семь миллиметров при толщине около полутора. Похоже, что этот тот минимум по габаритам, при котором еще можно уверенно пользоваться носителями с помощью человеческих рук. Сделай меньше, и без пинцета уже не обойтись.

— Эти пока чистые, — проинформировал Лен. — А вот так выглядят записанные, — аккуратно положил парочку точно таких же, но с приклеенной длинной полоской тонкого пластика с четко видимым цифро-буквенным обозначением. — Базы, кроме заголовка, зашифрованы. Декодировать может только нейросеть. При любой попытке считывания без получения ответного сигнала от нейросети, начинается разрушение внутренней структуры носителя. То же самое происходит при завершении штатного считывании на нейросеть. Скопировать для последующего тиражирования в Содружестве еще пока никто не сумел. Единственно возможный вариант — изучить базу конкретному разумному и ментоскопировать его для получения слепка памяти. А уже из этого слепка с помощью ИИ отшелушив лишнее, можно получить выученную базу. С искина, как понимаешь, тиражировать можно без ограничений. Кстати, вся эта методика разработана опять-таки при исследовании нейросетей джоре. Так вот, ментопластичность — это показатель чистоты полученного слепка памяти. Обычно он колеблется от нуля до, в лучшем случае, девяноста пяти, девяноста семи процентов. То есть минимум три-пять процентов ошибок. Которые затем приходится выискивать и исправлять до тиражирования.

— У меня, значит, девяносто девять и шесть, — огорченно протянул Константин. Хочешь, не хочешь, а придется качественно работать на рабовладельцев.

— Можешь в блок идентификации записать данные из карты первой диагностики или даже сбросить пару процентов, но не более. После установки нейросети ментопластичность частенько плавает в небольших пределах, — хмыкнул медтехник. — Ладно, давай к нашим баранам.

Этот пиндос прилично набрался в России знаний, включая пословицы и поговорки, — сделал вывод парень и изобразил внимание.

— Больше всего меня удивило отличие параметра псиактивности. Не Е-7 а Ц-9. То есть ты можешь быть, хотя и очень слабым, ментооператором.

— Подробнее, — потребовал Костик. Он понял, что шкала этой самой псиактивности проградуирована почему-то в латинице. То есть произнося русское «Ц» медтехник имел в виду англицкую «С». Откуда в Содружестве латиница?! Или наоборот — гребаные инопланетяне учили землян письменности? Тогда почему на родной планете такое разнообразие языков?

— Псионика, как принято называть эту науку, это в первую очередь экстрасенсорика, включая ту же эмпатию. Есть заметная корреляция между уровнем псиактивности и количеством в мозге разумного так называемых зеркальных нейронов.

— А во вторую? — поторопил Лена парень, уже сделавший однозначный вывод, откуда взялась его чуйка.

— Во вторую очередь, — хмыкнул медтехник, — это наука о воздействии разума на материю. Причем как на мертвую, так и на различные биологические объекты, включая человека и его мозг. То есть ты слабенький псион с возможностью инициации функций ментооператора, но опять-таки очень слабого.

То есть псион может получать информацию способом, недоступным обычным людям, а инициированный еще и воздействовать как на мертвую материю, так и на живую, — разобрался Костик. Впрочем, сейчас не до теорий.

— Так чем все эти отличия моей диагностики помешали инсталляции имплантов?

— Как я уже говорил, при установке нейросети в мозге создаются новые нейронные цепочки, заметно повышая интеллектуальный показатель. Та же «Персонал-универсо-9УМ+» дает прирост в двадцать два процента сразу после распаковки и еще семь-восемь в течение примерно года после установки. Сколько может дать нейросеть джоре, просто не представляю. А у нас запланирована имплантация двух «Умник-120+». Это еще двести сорок единиц. Заметное превышение текущего ИП величины в пятьсот пятьдесят единиц при больших нагрузках может привести к необратимым поражениям мозга.

— И сколько ждать распаковки нейросети?

— От пары часов до суток.

— Тогда организуй пожрать чего-нибудь, — потребовал Константин.

— Выходить из лаборатории пока не стоит. Я думаю, вполне обойдемся офицерскими пайками.

Оказалось просто, быстро и, как это ни странно, довольно-таки вкусно. Офицерский паек оказался относительно тонкой — порядка трех миллиметров — пластинкой размером с обычную игральную карту. На одной стороне была крупная надпись «Верх» на интере с относительно подробным описанием содержимого и инструкцией по применению мелким шрифтом — для дураков, сделал вывод Костик. Нужно было, дернув за выступающий сбоку язычок, сорвать защитную пленку. После чего залить в поднявшуюся над пластинкой воронку около литра воды. Что парень и сделал из поставленного медтехником кувшина. Ну а потом, удивлено распахнув зенки, наблюдал, как пластинка растет в стороны и в высоту. Через минуту перед Костиком стоял большой поднос с высокими бортиками, разделенный на несколько отсеков. Справа в самом узком были две ложки разного размера и нож с вилкой на сложенной в несколько раз салфетке. В наличии был суп, большущая куриная котлета с рисовым гарниром под каким-то желто-коричневым соусом. Оба блюда исходили паром и почти божественным для голодного парня ароматом. В левом дальнем углу стоял большой, граммов этак на триста, высокий на глазах запотевающий стакан с чуть коричневатой пузырящейся жидкостью. Рядом было отделение, набитое зелеными шариками, и еще одно с двумя кусками хлеба. Снизу белый, на нем черный.

Наваристый, может быть на вкус Костика несколько жирноватый, но во всем остальном великолепный, суп с большими кусками мяса, больше всего похожего на телятину, исчез вместе черным хлебом всего за несколько минут. Со вторым блюдом парень разбирался уже не особо торопясь, но и оно продержалось недолго. В стакане оказался довольно-таки приятный с кислинкой газированный тоник, как нельзя более лучше подходящий для запивания хрустящих на зубах шариков. Это оказались орешки так называемого Карамельного кустарника.

— Кофе? — глядя на довольного промокающего губы салфеткой парня, поинтересовался Лен, добивающий свой паек.

— С коньяком!

— А вот фиг тебе! — медтехник тут же изобразил только что названную фигуру из трех пальцев. — Тебе сейчас даже в малых дозах алкоголь нежелателен.

— Тогда черный покрепче, — чуть подумав, добавил: — И курево позабористей.

— Это можно.

Через пару минут Лен Ках, заметно торопясь, выкинул использованные пайки в утилизатор и уже спокойно принес поднос со всем заказанным. Дроиды в лаборатории были отключены для снижения электромагнитных помех, поэтому медтехнику самому пришлось немного поработать в роли официанта.

Кофе, хотя чашечка была наполнена опять из большого кофейника, оказался ничуть не хуже, чем вчера. Разве что был заметно крепче. Совершенно другой сорт с чуть заметной горчинкой, придававшей изюминку вкусу благородного напитка. Сигареты тоже были куда крепче, чем давешние — под кофе самое то.

— Как я узнаю, что нейросеть распаковалась?

— М-м-м, — протянул вначале Лен, — не знаю как у джоре, но на аграфских сетках появляется очень слабое ощущение жжения в глазах. Желательно сесть или даже лечь и несколько раз поморгать. Думаю, раз ядра одинаковые, то твоя нейросеть должна таким же способом предупредить о своей готовности. Кстати, — медтехник достал из кармана маленький, похожий на полиэтиленовый, прозрачный пакетик со странным бугристым шариком серого с желтизной цвета миллиметров двенадцати в диаметре. — Я не знаю, что это такое и для чего предназначено. Аграфы тоже не разобрались. Может быть, стимулятор, может наоборот — анксиолитики, — увидев непонимание, пояснил: — На Земле их называют транквилизаторами. Но в заводской упаковке с нейросетью джоре всегда есть такой вот шарик. Держи при себе. Возможно, нейросеть объяснит после распаковки.

Костик взял пакетик, порвал, вытащил шарик, осмотрел со всех сторон. Ничего особенного. Покатал между пальцами. Ощущения оказались неожиданно приятными. Появилось на грани понимания чувство, что все он с этим шариком делает правильно. Оставив катать между пальцами, спросил о зеркале — хотелось оценить свой новый внешний вид.

— Сюда подойди, — медтехник подошел к большому по виду лабораторному шкафу и широко распахнул дверцу, внутренняя сторона которой оказалась зеркальной.

В первый момент парень разницы не заметил — все также бугрящиеся мышцы, по-прежнему ощущаемые как сжатые сразу после выстрела пружины откатника крупнокалиберного орудия. Потом все-таки дошло — смотрелось его тело теперь совсем не гротескно, а очень даже гармонично. Просто сильный хорошо натренированный спортсмен. Лицо же… тоже без заметных отличий, но теперь оно не казалось прилизанным, а было просто симпатичным. Особо красивым вроде бы не назовешь, но посмотреть приятно.

Покрутился перед зеркалом и признал:

— Да Лен, в этом деле ты мастер. Мастер с большой буквы. Спасибо!

Медтехник буквально расцвел — никогда ранее его талант не признавали мужчины. Ну, так он с ними раньше и не работал — потребность в его труде испытывали в первую очередь женщины. А бабы… да разве ж могут они оценить настоящее искусство? Наконец опомнился, убрал радость с лица и изобразил строгость:

— Еще раз напоминаю. Максимум в течение месяца ты должен изучить мою базу по стабилизации всех параметров тела.

— Обязательно, — согласился Костик. Ведь в этой стабилизации он сам кровно заинтересован. Вернулся к столу, устроился в кресле и задал вопрос совсем не по теме:

— Слушай Лен, вот ты рассказывал про Содружество, но как оно образовалось, я так и не услышал.

Лен Ках ненадолго задумался и начал вещать.

— Торговля, друг мой, торговля. Именно она была основной причиной появления Содружества, — весьма радушно улыбнулся медтехник.

— Ага, — хмыкнул про себя парень, — я раб, но этот пиндос называет меня другом. Интересно-то как. Впрочем, сейчас лучше послушать. Выводы будем делать позже.