"Седьмая колыбель"

На экране из темноты высветился железный астероид. Он поблескивал как угольный антрацит.

- Приземляться опасно, – сказал Револ. – И даже подходить слишком близко. Это магнит: нам может не хватить тяги для взлёта. Просто спрячемся на невидимой противником стороне.

- Конечно, не сядем: астероид вращается, – сказал Иван. – Если сесть, повернётся – и всё разно засекут. Размером с пару футбольных полей…

- Захожу на невидимую сторону…

- А что, если нам организовать имитацию взрыва при столкновении? Прикинуться потерявшими тягу и – бац! – налетели на железо-магнитный астероид!

- Если противник найдёт обломки корабля, может поверить.

- Обломки… Где взять обломки? Смотри-ка! Нарисовался ещё один астероид – маленький! Структура поверхности зернистая: явно камень, не металл. О нём с РТ-70 не передали. Летит строго параллельно заводу.

- Маленький смахивает на помойку: с завода на него могут шлак сваливать.

- Ой, что это у вас за окном?! – влетела в рубку Юлёна. – Мы на эту гору не грохнемся? Смотрите: муравьи ползают!

- Астероид-завод, – сквозь зубы сказал Револ. – Роботы добывают и выплавляют сверхчистый металл – очень ценный, с уникальными свойствами. Придёт грузовик – заберёт. Не мешайте, пожалуйста…

- Уже и слова сказать нельзя! – возмутилась Юлёна. – И на корабле никуда не пролезешь: всё заперто. Сидим, как в тюрьме!

- На помойке могут быть аварийные корабли, их обломки? – спросил Иван.

- Конечно! Церола не хотела, чтобы её челн – вместе с ней – закончил на таком мусоросборщике. Объявляю мозговую атаку! У нас времени на несколько десятков вздохов.

- Предлагаю: на завод спустить зонд с целью раздобыть взрывчатку, – сказал Иван. – Взрывчатку отвезти на помойку. Там набрать останки кораблей, похожих на наш, и сбросить их на завод. Отойдя, помойку взорвать: получится тот же самый вагон щебёнки. Противник не станет приближаться к месту взрыва, а издалека он не сможет определить, что останки корабля на астероиде-заводе не из мервуда.

- Блестяще! – восхитился Револ. – Мне бы такое безрассудство и голову не пришло. Вы мыслите совсем по-другому.

- Как всё запутано! – отозвалась Юлёна. – Сбросьте на завод разбитый челн Церолы, он тоже беленький. И нам лишний вес таскать не нужно будет. Мой тренер всегда говорит: девочки, балласт на животе и на ляжках…

- Помолчите! – прикрикнул Револ. – Вторая Церола!

- Юлёна, если мы не сможем выпустить батареи, – спокойно, как само собой разумеющееся, сказал Иван, – то выбросим и челн с Церолой, и вооружение, и зонды, и роботов, и скафандры, антенны, всё, что сможем оторвать, отсоединить или отбить кувалдой.

- Как на тонущем в море корабле? – сказала Маша, пытаясь прижать к себе распоясавшуюся Юлёну.

- Не-не, всё не желательно! – легко вырвалась из объятий Юлёна. – Корабль, как договаривались, будет наш! Я ему уже имя придумала. А на кой мне пустой корпус – без всего? Я не Диоген – в пустой бочке на земле сидеть.

- Зонд пошёл, – доложил Револ.

- Мы висим над самыми головами малышей, а они на нас – ноль внимания, – нашла очередной повод для негодования Юлёна. – Не то, что мои любимые карапубздики! А, может быть, муравьями живой человек командует? Бригада вахтовиков, как в Тюмени, как на нефтяной платформе в океане! Здесь, в вакууме, у них запас питания должен быть, вода!

- Кругом открытый космос, тёмная материя, тёмная энергия, и мороз минус двести, не как в Тюмени, – сказал Иван. – Человек на астероиде не выживет. А этот к тому же – сильный магнит: нас к нему как тянет – взгляни на приборы! Зонд, считай, не приземлился, а грохнулся.

- Какие расчётчики, так и приземлился, – расстроилась Юлёна и напустила на себя, несчастную, скучающий вид.

Иван и Револ посмотрели друг на друга и рассмеялись.

- Вон, гляди: нечто похожее на склад, – сказал Иван. – Гони зонд туда. А чем они могут вести взрывные работы? Здесь нужны направленные слабые взрывы, чтобы осколки породы не улетели.

- Мерона до таких заводов пока ещё не доросла, – сказал Револ.

- «Тёмная энергия» кругом, говоришь? – не отступала Юлёна. – Так сделайте её светлой и подзарядитесь!

- Ещё на одну лекцию нарываешься? – беззлобно огрызнулся Иван. – А потом заявишь: скучно, иссушили тему?

- Ладно, не заявлю!

- Что такое тёмная энергия, никто не знает… – начал было Иван.

- Ты что, издеваешься? – перебила Юлёна. – О чём тогда говорить?

- Это расчётное понятие – руками не потрогаешь и не увидишь. Тёмная энергия – нечто, существующее везде. Некоторые называют её энергией вакуума. Она обладает отрицательным давлением, очень большой плотностью, а на обычную материю воздействует только гравитационно. По расчётам, доля тёмной энергии составляет семьдесят четыре процента энергии всей Вселенной.

- Да мы, значит, кое как продираемся сквозь тёмную энергию, а взять от неё ничего не можем! – воскликнула Юлёна. – Тоже мне, учёные мужи, называются… Никогда не выйду замуж за учёного!

– Похоже, зонд что-то нашёл… – доложил Револ. – Цепляет!

- Типа наших кислородных баллонов… – сказал Иван.

- Керот, забегали! – чертыхнулся Револ, вглядываясь в экран. – На заводе тревога!

Глава 10. Экскурсия по кораблю

Тем временем, Маша решила увести Юлёну подальше от греха. Они выбрали для похода кое-какие вещи и в сопровождении Подлизы зашли проведать Нибару. Девушка лежала неподвижно и беззвучно. Юлёна нагнулась к ней, потрогала лоб, артерию на шее.

- Еле дышит, холодная вся и побледнела, – с тревогой сказала Юлёна, поднимаясь. – Она, кажется, умирает…

– Нет. Я слышала, как Револ говорил: сестра должна войти в режим частичного анабиоза. Так она дольше проживёт без ресурсов.

- Да? Сейчас проверим. – Юлёна достала из аптечки тонометр, и измерила Нибаре пульс и давление. – Дыхание и сердцебиение замедлились. А какая температура тела нормальная у них?

- Откуда я знаю. И группы крови нет нашитой.

- У нас тоже нет – не армия. Не армия, а на войну летим…

- Прости, Юлён, так сложилось.

- Поздно сетовать. В анабиозе… Хорошо: нам питание сэкономит. Пошли искать харч и воду. Ужасно пить хочется. Сейчас бы холодненького кваску!

- Лучше клюквенного морса.

- Нет, свежевыжатого апельсинового сока.

- Или персикового нектара из холодильничка.

- Нет, персиковый сладкий! Лучше… простой воды из родника! Чтобы лечь на живот, опустить рот – и пить, пить…

- А потом отдышаться – и ещё с ладошки допить!

- Мы так рехнёмся!

- А тяжёлой водой стирать хотя бы можно? У меня сменных трусов нет.

- Разведчицы сменные трусы должны брать с собой. Я взяла. А мыло есть?

- Есть кусочек: мама велела в лесу руки мыть – против геморрагической лихорадки от мышей.

- У меня всего пол упаковки гигиенических салфеток осталась. Пора действовать! Подлиза, вперёд!

Робот свистнул и побежал открывать дверь из гигиенического блока. Девушки вошли в слабо освещённый коридор. Из него виделись несколько абсолютно гладких дверей и люков. На них не было даже признаков каких-либо открывающих устройств. Маша ткнулась в одну дверь, в другую.

- Бесполезно, – сказала Юлёна, – я уже пробовала, только ступню отбила. Открыть можно мозгами. Где их только взять?..

Корабль сильно тряхнуло. Свет в коридоре резко вспыхнул, а затем притух до нормы. Подлиза помог упавшим девушкам встать, пискнул, и вдруг засеменил к одному из люков в полу.

- Пацаны взорвали помойку, – догадалась Юлёна. – Волной нас достало.

- Смотри, люк приоткрылся! – вскрикнула Маша. – Подлиза собирается лезть.

- Как сильно поумневшие девушки, делаем вывод: при аварийной подаче электроэнергии люк самопроизвольно открывается.

- А двери не открылись.

- Значит, их открытие, возможно, не связано с электричеством. Доложим Ваньке.

- Проверю Нибару, – сказала Маша, и повернула назад, к гигиеническому блоку. – А то, может быть, оторвалась и летает, бьётся о стены и потолок… – Она заглянула за дверь. – Лежит!

- Вперёд, за Подлизой!

Робот уже полностью откинул крышку люка, опустил в колодец четыре ножки и, вдруг, исчез.

- Здесь гладкая винтовая труба, – сказала Юлёна. Она, держась за края люка, опустилась в него по пояс. – И дна не видно! Подлиза, ты где?!

Из черноты пискнул робот.

- Вроде, недалеко! – сказала Юлёна, вылезая из трубы. – Рискнём?

- Я сегодня уже съезжала по винтовому лотку. Пойду первой.

- Ну, уж нет! Когда это ты шла впереди меня. Главное: правильно сгруппироваться…

Юлёна опустила ноги в трубу, сосредоточилась, сжалась и прыгнула. Маша услышала шум приземлившегося тела и вскрик.

- Ты цела? – крикнула она в трубу.

- Приземление в нештатном режиме, – ответила подруга. – Подвернула стопу; не сильно, как ты говоришь: синяк будет. Зортеки явно из другого материала сделаны. Как потом отсюда подняться? Ладно, не отступать! Здесь типа лабиринт. Прыгай, я тебя ловлю. Лететь метров пять-шесть.

- Лабиринт?..

Маша вынула из пакета катушку ниток, привязала свободный конец к крышке люка.

- Сначала лови катушку…

- Поймала!

- Теперь – меня. Поехали!..

- Мы с тобой и впрямь поумнели, – сказала Юлёна, не без нового ушиба отловив подругу. – Оставили след за собой…

- Здесь прохладно, – сказала Маша, поёживаясь. – Ой, трусы порвала…

- Заштопаем. Мы на космическом корабле как пещерные люди – должны всё уметь делать своими руками. Назовём этот сектор подвалом. Подлиза, даю задание: ищи всё живое, человеческую еду и питьё. Вперёд, верный пёс! Я, как всегда, замыкаю разведотряд – с катушкой.

По очень слабо освещённому коридору двинулись по стеночке на ощупь.

- Ну и темница, – прошептала Маша. – Я ни Подлизы, ни собственных ног не вижу. Может, спичку зажечь?

- А вдруг газ взорвётся? Чуешь, пахнет чем-то. Глаза привыкнут: иди пока так…

- Ой, что это?! Юля!

Маша отпрянула и опустилась на корточки, прижавшись спиной к прохладной стенке. Юлена инстинктивно присела рядом. Девушки вглядывались в темноту. Там вырисовывались три неподвижные двухметрового роста фигуры, стоящие в ряд.

- Похожи на МЧСовцев с поляны в Заветном лесу, – зашептала Юлёна.

- Значит, зортеки, – тоже шёпотом ответила Маша. Она содрогнулась, сжалась в комок и на мгновение покрылась гусиной кожей.

- Не шевелятся…

- Может, мёртвые?

- Думай, подруга! Под стеклянными колпаками, подсвечены изнутри, шланги, и без оружия…

- Тогда запасной экипаж корабля.

- Точно! В состоянии анабиоза. А наши меронийцы не знают.

- Корабль новой модели. Мы с тобой скорее их всё разузнаем.

- Подлиза! – тихо позвала Юлёна.

Робот не отозвался.

- Ну, разведка, вперёд! – подтолкнула Юлёна Машу. – Врага нужно знать в лицо!

- Врага нужно уничтожать… – медитируя саму себя, Маша, как сомнамбула, медленно поднялась и качнулась в сторону неподвижных фигур. – Главное, не трусить… Пусть враг тебя боится… Ванька уже бил этих зортеков, и мы сейчас… поглядим…

- Да они в отключке, как Нибара. В космических полётах без анабиоза делать нечего. Идём!

Девушки приблизились к фигурам. В прозрачных цилиндрах во весь рост стояли похожие друг на друга, но всё же отличающиеся, одетые в форму зортеки. Морфологически они походили на людей: четыре конечности; череп округлый, только расширен и поднят в затылочной части, что придавало голове несколько рахитический вид; вместо ушей, носа и рта дырки; рот плотно сжат сухими кольцеобразными кожными складками, нос и уши закрыты полупрозрачными мембранами; глаза большие и, скорее всего, круглые, закрыты влажными складками…

- Церола говорила: у них нет зубов, – прошептала Юлёна в самое ухо Маше. – Хотя эволюционно были. Они едят пасты и пьют растворы.

- А чего ты шепчешь, если они в анабиозе? – храбрясь, сказала Маша во весь голос.

- Действительно! – сразу воодушевилась Юлёна. – Они, считай, наши пленники. Мы их можем выбросить в открытый космос – пусть, красавчики, полетают! Те, с небоскрёба, увидят – не захотят больше лезть!

- Нет, лучше давай одного свяжем, как следует, и разбудим: пусть всё откроет и покажет, где у них здесь запасы.

- Чем свяжешь: ниткой с катушки? И как разбудить?

- Да… А вдруг у них под скафандром оружие?

- Похоже, анабиоз вызывает этот вонючий газ. Из цилиндра началась утечка, когда корабль тряхнуло.

- Тогда и мы сейчас впадём в состояние покоя.

- Не впадём пока что: концентрация слабая. Подлиза, ты где?

- Вон он лежит, у приборной панели.

Юлёна подошла к Подлизе и бережно, словно любимую собачку подняла его на руки.

- Ах! Мой верный пёс, как же ты не вовремя отрубился!

Вдруг корабль тряхнуло. Девушки упали. Юлёна ударилась головой о приборную панель и сразу та расцветилась и замигала, в отсеке вспыхнул свет, и резко запахло удушливым газом.

- Пацаны там всё воюют! – сказала Юлёна, поднимаясь. – Катушка куда-то упала…

- Давай выбираться отсюда!

Девушки метнулись к люку, но он оказался наглухо закрытым.

- Похоже, наш подвал пришёл в рабочее состояние, – со страхом сказала Маша и зажала себе нос.

- Хуже, если вся система жизнеобеспечения отсека начала работать автономно.

– Чем хуже? Я и так уже дышать не могу…

- Система заработала не для нас… Зортеки дышат совсем другой газовой смесью… Сюда теперь надувает не воздух Церолы, а…

- Что делать-то?!

- Попробуем отключить или открыть дверь. Скорей! Ты помнишь, о какое место я ударилась?

Девушки, кашляя и щуря слезящиеся глаза, подбежали к приборной панели и, почти теряя сознание, стали беспорядочно тыкать и давить на все значки и символы.

- Они зашевелились! – крикнула Юлёна, обернувшись к фигурам. – Скорей!

- Сделана не из мервуда! – выдавила кое-как Маша, тыча в панель. – Давай её разобьём! Тогда всё, может, отключится…

- Прости, дружок!

Юлёна свела гибкие ноги робота, сплела их в одну рукоять, размахнулась и как кувалдой ударила по панели. Тут же погас свет, но приоткрылась одна из дверей, из которой в отсек коридора проник тусклый свет.

- Выходят! – в ужасе закричала Маша.

- Бежим!

Юлёна, на автомате, бросила Подлизу в ближнюю фигуру ожившего, но ещё заторможенного, зортека и подруги кинулись в открытую дверь. Юлёна машинально захлопнула её за собой и заперла. Девушки оказались в очень тёмном коридоре, даже углов не было видно. Спустя несколько секунд в дверь стали ломиться, пытаясь открыть.

- Повезло нам! – прокашлявшись, сказала Юлёна. – Дверь прочная и механический запор есть. Они там в ловушке. Панель-то я – вдребезги! Бейтесь головами теперь вы, красавчики…

Маша не отвечала. Она пошатнулась и, если бы не Юлёна, наверное, упала.

- Машунь, держись! – Юлёна схватила потерявшую сознание подругу и тихонько опустила на пол. – Прорвёмся! За дело, космическая медсестра!

Скомандовав так самой себе, Юлёна вынула коробок, зажгла спичку, открыла аптечку и высыпала перед собой её содержимое.

- Спасибо, папочка, за науку! – удовлетворенно сказала она, увидев пузырёк салицилового спирта, нашатырь, бинт, вату и взятые на всякий случай медицинские щипцы. Соорудив небольшой факелок, она приподняла Маше голову, откупорила нашатырь и поднесла к носу. Маша закашлялась и очнулась.

Юля помогла ей сесть и, светя факелочком по сторонам, девушки стали осматриваться.

- Ну и колотун здесь! – сказала Маша, покрываясь гусиной кожей.

- Так-то последние штаны раздавать… А твой кристалл может светить?

- Не знаю.

Дрожащей от холода рукой Маша вынула камень. Он светился, но совсем слабо: просто отражал тусклый свет голубого факелка.

- В нём вода, а не свет, – прошептала Маша, начиная дрожать уже всем телом.

- Мы здесь околеем. Вставай…

Привыкнув к темноте, девушки в глубине коридора разглядели еле заметную полоску красного света. Холод шёл оттуда.

- Идём! – подхватила подругу Юлёна. – Жертва Подлизы не напрасна – все двери пооткрывались…

Они просунулись в дверь большого помещения и замерли, дрожа от холода, и не в силах произнести ни слова. Перед ними рядами стояли прозрачные герметичные сосуды – огромные и небольшие, – а внутри их находились замороженные существа.

- Это криокамера! – прошептала, наконец, Юлёна. – Каждой твари по паре…

- Я таких не видела даже в кино, – отозвалась Маша.

Девушки, стуча зубами и трясясь, пошли вдоль рядов, молча рассматривая экспонаты.

- Их здесь не меньше сотни! – выдавила Маша. – Значит, зортекам известно не меньшее число цивилизаций.

- Сто цивилизаций! – отозвалась Юлёна, пытаясь хотя бы пальцы рук согреть о затухающий факелок. – Скоро и до Земли доберутся. Постой!..

- Что?

- Там, кажется, карапубздик!..

Юлёна кинулась в проход между других рядов, остановилась около одного цилиндра высотою чуть больше метра, закреплённого на подставке, разожгла новый факелок, побольше, и принялась высвечивать замороженный экспонат.

- Карапубздик! – вскрикнула Юлёна. – Я катала их на спине, подбрасывала до тучи…

Она прижалась к колбе щекой и заплакала, содрогаясь всем телом.

- Так и нас могут заморозить, – цепенея от ужаса, произнесла Маша. – Они были в зале у мавелов, такие потешные…

Маша, не зная как успокоить подругу, взяла у неё факелок и поднесла его к верхнему ободку цилиндра, пытаясь разглядеть лицо карапубздика.

Тут же в ободке что-то замигало, и вовнутрь был подана хорошо видимая струйка крио-газа.

Перестав рыдать, Юлёна отстранилась от сосуда и, озарённая догадкой, сказала:

- Так это, наверное, сработал температурный датчик. Я коснулась цилиндра и ты поднесла факелок…

- Чуткая техника.

- Пошли искать механизм разморозки!

За последним рядом экспонатов девушки обнаружили дверь, вошли и оказались в хорошо освещённом и тёплом отсеке.

- Живём! – судорожно выдохнула Юлёна. – Оранжерея! На лоджии мама такую развела. Только наши цветы пахнут чудесно, а эти как-то не очень…

- Мы в мире чужих запахов: могли и нюх земной потерять.

- В мире мавелов пахло что надо. Нюх сейчас не важен: главное, есть ли съедобные?..

- Здесь даже розы есть, – сказала Маша, растирая посиневшие ноги. – Какие красивые…

Маша потянулась к большому розовому бутону, но в последний миг Юлёна перехватила её руку:

- Не трогай!

В этот момент бутон шевельнулся и раскрылся навстречу машиной руке. Обнажились рядки длинных волосков, покрытых жидкостью с неприятный запахом. Весь розовый куст пришёл в движение качнулся в сторону девушек.

- Как у росянки, – сказала Юлёна, оттирая Машу от плотоядной розы. – В хорошенькую экскурсию по кораблю мы с тобой вляпались Это что же у нас получается?.. Думай, Маш!

- Думаю, в кунсткамере зортеки собрали интересных им представителей цивилизаций и фауны, а здесь – флоры.

- Тогда в криокамере и человек должен быть. Могли и нас с тобой посадить под колпак.

- Ужас! Я читала про похищения людей инопланетянами.

- Определённо эта роза с Земли, и вон те жёлтенькие цветочки, похожие на луговые лютики, тоже. Зортеки, наверное, изучают нашу фауну и собираются устроить на Земле биологическую войну, как на Мероне! Ещё думай!

- Здесь должна быть вода для полива! – выкрикнула Маша.

- Точно! Как я сама… Ты, Машунь, ещё умнее меня. Если растения готовят к завозу на Землю, значит…

- Нужно скорей разморозить карапубздика и искать воду. У меня уже слюней во рту нет…

Пройдя через оранжерею, девочки обнаружили незапертую дверь, вошли.

- Пустая подсобка какая-то, – разочарованно сказала Юлена, окинув взглядом небольшое полусферическое помещение. – Ни вёдер, ни леек. Пошли отсюда.

- Подожди! – Маша осматривала своды. – На военном корабле пустая подсобка?.. Здесь гораздо теплее: явно помещение для самих астронавтов. А зачем эта сфера? Как в миницеркви…

- Для акустики! Здесь выступает воскресный хор зорт-мальчиков. Пошли!

- Акустика… – Маша зашла в центр помещения и несколько раз хлопнула в ладоши.

Квадрат за квадратом вся сферическая часть помещения заполнилась голографической схемой лабораторий на корабле. Маша дотронулась рукой до виртуального изображения оранжереи, и перед девушками появилось множество мигающих точек; они располагались параллельно или последовательно, как в схеме соединения цепи для прохождения тока из курса физики.

- Каждая точка – это вид растения, – первой догадалась Юлёна.

Она прикоснулась пальцем к одной из точек, и перед девушками в натуральную величину предстал куст плотоядной розы. Девушки инстинктивно отпрянули, но потом Маша дотронулась до одного из бутонов, и вокруг него высветились незнакомые значки.

- У нас ни в химии, ни в генетике таких значков нет, – сказала Маша. – Здесь Ванька нужен…

- Жму на схему крио-камеры, – не выдержала Юлёна.

Она дотронулась до голограммы крио-камеры. Из стенки камеры выдвинулся тонкий экран площадью с письменный стол. На нём высветилась пёстрая картина схем и рисунков, какие-то разноцветные вертикальные и горизонтальные линии, два типа диагональных линий, треугольнички, неопределимые в человеческих терминах скрипты и ключи, замысловатые кривые линии и густые скопления точек. Но таких привлекательных точек, похожих на кнопки, чтобы пальцем нажать, девочки не обнаружили и в растерянности смолкли.

- А «защиту от дурака» они на свою технику установить догадались? – сказала, наконец, немного согревшаяся Маша. – Уж экран-то не из мервуда…

Юлёна понятливо хмыкнула, оскалилась и криво прищурилась, что означало высшую степень агрессии:

- Жалко кувалдочки нет… Зато имеем отработанный удар в голову…

Она изготовилась, подпрыгнула и с криком ударила ногой в центр экрана. Он треснул и погас.

- А ещё спорят о пользе бойцовских видов спорта, – сразу подобрев, прохрипела Юлёна. – Идём пожинать плоды…

Они вернулись в крио-камеру. Там всё пространство пришло в движение, а свет сменился с красного цвета на светло-зелёный. Явно начался процесс разморозки. Все экспонаты оказались тоже подвижными: они выстроились в четыре цепочки и стали выезжать в открывшиеся четыре проёма в одной из стен. Юлёна отыскала цилиндр с карапубздиком, но, как ни упиралась в пол, оказалась не в состоянии его остановить. Ещё полминуты – и её протеже вместе со шлангами и агрегатами скроется в непроницаемой мервудной стене!

- Их, размороженных, держат, наверное, в других помещениях, – крикнула Юлёна, напрягаясь изо всех сил.

- Ясно, в других. Смотри, он уже мокрый. – Маша показала на голову карапубздика, на которой собирались капли воды. – Быстрая разморозка ему повредит. Может, отпустишь?

- Ни за что! Давай свой стеклорез!

- У меня стеклорез?! Спятила?

- Кристалл! Он капроновую верёвку режет легко. Чиркни по цилиндру, как по дубу в Заветном лесу. Скорей!

Маша выхватила из нагрудного кармана кристалл и с сильным нажимом процарапала по стеклу четыре линии в форме дверцы. Тогда её подруга нажала плечом и нарисованная дверь, хрустнув, выпала вовнутрь. На девушек из отверстия дохнуло остатками холода. Юлёна сдвинула дверцу в сторону, подхватила за бока неподвижное тело карапубздика и вынула его из цилиндра.

- Успели! – просияла Юлёна.

- Кристалл после слияния стал прочнее, – сказала Маша сама себя, водворяя камень на место.

Девочки огляделась вокруг, ища, куда бы положить карапубздика. Сосуды с экспонатами, шланги и агрегаты – всё исчезло; стены сомкнулись, зала очистилась полностью, стала сухой и приобрела немного иную форму.

- Двери куда-то все подевались… – цепенея от ужаса, сказала Маша. Она шла и ладонями ощупывала стены. – Ни зацепки, ни шва…

- И люков в полу нет.

- Кажется, стена движется на меня. И комната меньше стала. Может, это свет поменялся – и мерещится?

- Видно, корабль с помещениями-трансформерами. Если помещение не используется как крио-камера, значит, убирается всё крио-оборудование. Вот будет здорово, когда звездолёт станет нашим…

- Мечтать не запретишь… А вдруг у них после крио-камеры – по программе – положено немедленно заводить что-то другое?

- Хорошо бы: откроются двери, люки – и мы выберемся. Дырки всё равно есть: воздух откуда-то идёт же.

Юлёна уселась на пол, прислонившись спиною к стене. Обнажённый карапубздик на её руках походил на спящего большого ребенка.

- Садись, в ногах счастья нет, – сказала Юлёна. – Голова нужна. Мы в мервудной тюрьме.

- Пол холодный ещё, я весь низ себе застужу.

- И карапубзд мой голозадый. – Юлёна приподняла низ карапубздика, с пристрастием осмотрела.

- Мавелы их называли гепестами.

- Аа-а-а, какая разница. Главное, на вид они вылитые карапубздики. У него, смотри, внешних половых признаков вообще нет. Мальчик или девочка – разбери!

- А в мире мавелов по одежде полы гепестов легко отличались. У мальчиков только головы, кажется, крупнее были. Заметь, мы о них как о детях или собаках говорим.

- Точно. А им может оказаться по тысяче земных лет. Да, девочки – розовенькие, почти гладенькие, как из сказки «Три поросёнка», а мальчики – те попушистее, плюшевые. Этот, выходит, мальчик. Только весь его плюш зортеки зачем-то вчистую обрили. Чую, он скоро оттает – я ему последнее тепло отдаю. Хорошо, что твоё масло утром съела… Давай хотя бы воду с него слижем, он весь мокрый.

Юлёна лизнула лысинку капубздика.

- Нормальная вода. Давай, лижи: язык хоть намочишь. И оттает мой гепестик быстрее.

Девочки принялись облизывать тело.

- Правда, кажется, стена движется, я чувствую! – вскрикнула Юлёна. – Или пол поднимается! Ну-ка, иди, сядь под ту стенку.

Маша быстро прошагала к противоположной стенке, опустилась на карачки, положила свой кристалл в самый угол, где сходились стена и пол, и замерла.

- Кажется, шевельнулся! – сказала она уже через пару секунд. – Опять грани блеснули! Откатился! – закричала она. – Стены съезжаются!

- Нам крышка, подруга: через час-другой – в лепёшку сомнёт!..

Глава 11. Пылящая планета

- Церола, твой прогноз?

- Основные войска Угласа сосредоточены на Мероне и на военной базе на оранжевой планете в галактике Сумраки, – сказала Церола. – На Оларе остался карательный корпус – сдерживать партизан и охранять скважины. У карателей нет боевых кораблей нашего класса – слишком дорогое удовольствие для полицаев. Контролируют зортеки только поверхность планеты, да и то не всю, главное – вокруг месторождений мервуда. В подземные города не лезут – там отчаянные оларийцы похоронят их вместе с собой. Для вас, миссионеров, ключевой вопрос: жив ли источник на Оларе? Если он жив, правильнее было бы лететь на Олару. Имея объединённый кристалл двух планет, можно оживить источник третьей. Если же источник погиб…

- Мы этого не узнаем, пока не прилетим, – сказала Нибара.

– Если партизаны под землёй, – сказал Иван, – а мы из космоса или с орбиты попытаемся связаться с ними, противник сразу обнаружит наш корабль.

- Конечно, – сказала Церола. – Под землёй не одни партизаны: там весь оставшийся в живых народ. Юлёночка, что ж вы не спрашиваете про женихов на Оларе?

- Будешь ёрничать – стукну кувалдой, по-русски, умолкнешь навек, – с недобрым тоном ответила Юлёна. Она исхудала, поблекла и не была похожа на самою себя. – Скажи спасибо, что тебя не выбросили, как балласт.

- Спасибо, добрая девушка, что не выбросили меня в тёмную материю, как балласт.

- Церола, настройся на деловой лад, или перестану к тебе обращаться, – строго сказал Револ. – Ты нам уже не нужна как воспитатель нравов!

- Ладно, подожду, когда оттаете после первого боевого похода. Я-то их сколько на своём веку повидала…

- Предлагаю не менять план и лететь на Мерону! – заявила Нибара. – Нас ждёт отец!

- Мерона обложена, без помощи оларийцев нам не прорваться, – возразил Револ. – У нас даже боеприпасов нет. Или ты забыла, как мы улетали из дома?

- И без припасов не обойтись, – добавила Юлёна. – Мне отец сто раз говорил: без запасов не лезь на рожон, отправляешься в дорогу – бери аптечку. Мало ли что с такой любопытной мартышкой может случиться. Аптечку брать с собой я уже приучилась, а вот запасы…

– А оларийцы нам помогут, даже если мы не сможем спасти их источник, – продолжил убеждать сестру Револ.

- На Оларе мы можем застрять, – упорствовала Нибара. – У оларийцев целые водохранилища подземной воды – они ещё долго продержатся. А нас ждёт отец на Мероне!

- Иван, ты? – обратился Револ.

- Олара гораздо ближе и, похоже, безопаснее – туда мы и должны сначала лететь, – ответил Иван. – Машуня, ты?

Все посмотрели на Машу. Она осунулась, обострились черты лица, отчего глаза стали ещё больше. Девушка вынула из кармана джинсов кулон, погладила кристалл пальчиком, подула и надела на шею:

– Летим на Олару.

- Совет окончен, – поспешил объявить Револ. – Мы или другие! Иван, курс на Олару. Лететь одни земные сутки – это по-нашему две сотни вздохов. Церола, обучи наших друзей оларийскому и меронийскому языкам…

- Меняю временной континуум… – доложил Иван.

Когда подлетали к планете, Юлёна увидела шлейф:

- От Земли шёл светленький шлейф, а от вашей Олары – красно-бурый, как с глинистой дороги за колонной грузовиков. И какой плотный! Настоящая дорожная пыль! А чем там дышать?

- Олару теперь называют «пылясей планетой», – сказал Револ и поправился, – «пылящей». Простите: звук «щ» считается на Мероне очень неприличным…

- Объясню, как добывают мервуд, – сказала Церола. – Бурят до магмы, взрывают глубины, вызывая, по сути, искусственные извержения, отсюда шлак, дым – пылящая планета.

- Варвары, – сказал Иван. – Не пора ли нам получить от них запрос?

- Да, очень подозрительно, – сказала Церола. – Вода на мою мельницу.

- Будто затаились и следят за нами, – сказал Револ.

- Но это не зортеки, – сказала Церола.

- А кто? – сказала Юлёна. – Вы меня запутали. Если оларийцы под землёй, кто может следить с поверхности, кроме зортеков?

- Что-то радикально изменилось, – сказала Церола.

- Мы не узнаем, пока не сядем, – сказала Нибара. – А если сядем и попадёмся, я живой в плен не сдамся! Не хочу, чтобы и меня потом искали – других забот хватает.

- Церола, есть у нас возможность до приземления спрятать Марию и кристалл? – спросил Револ.

- Только если сначала десантировать хранительницу в укромном местечке, а самим лететь на разведку, – сказала Церола.

- Я с Машуней! – заявила Юлёна. – Мне зортековский скафандр в самый раз. Ну, почти в самый раз, – добавила девушка, услышав сдавленный смешок Церолы.

- Выводим карту Олары, – сказал Револ. – Церола, масштабируй!

На экране возникла грязно-коричневая планета, опоясанная слоем бурой пыли, грязным шлейфом устремляющейся в космос.

- И в этом аду кто-то живёт? – воскликнула Юлёна. – Типа старого тубзика в «Зорьке»: войдёшь без противогаза – сразу конец глазам и лёгким.

- У нас осталась взрывчатка с завода на астероиде, – сказал Иван. – Отвлечём противника взрывами, а под шумок девчонок с корабля спустим.

- Выпустим на плунах, – поправил Револ. – Нибара, научи девушек, как управлять и стрелять. Очень странно: не запрашивают на «свой-чужой», не глушат, не встречают и не стреляют предупредительными. Может быть, планету покинули?

- А откуда пыль почти в прежних объёмах? – возразила Церола.

- Если бы скважины не работали, пыль должна осесть, улететь в космос или взорваться, – сказал Иван.

– Скважины явно работают, хотя и не все, – сказала Церола.

- Не все? – задумался Иван. – А мервуд кончиться мог? Могли зортеки просто бросить рабочие скважины?

- Исключено! – сказал Револ. – Мервуда хватит на земные столетия, а за прекращение добычи Углас казнит.

- Значит, скважины… – начал было Иван.

- Отбиты противником! – опередила Юлёна. – Не одна, Вань, Церола здесь умная.

- Спасибо, добрая девушка.

- Тогда садимся на космодроме, – объявил Револ. – Церола, расскажи нашим друзьям об Оларе.

- В земных терминах, Олара – экзопланета диаметром почти вдвое меньше Земли. Оборачивается вокруг двух солнц или, если хотите, вокруг своей родной тесной двойной звезды. Орбита Олары круговая, значит климат постоянный. Оларийский год длится двести тридцать земных дней. Меньшая звезда периодически затмевает большую, и наоборот: это приводит к резким колебаниям яркости системы. Очередное затмение произойдёт через три земных часа.

- Это расчётное время нашего подлёта к Оларе, – вставил Иван. – Мы можем использовать затмение для маскировки высадки?

- Должны использовать! – сказала Церола. – Высадим Марию с доброй подругой в момент затмения – оно в точке выброса длится восемь земных минут. Сила тяжести на поверхности Олары всего на восемь процентов ниже земной. Азотно-кислородная атмосфера; облачность пятьдесят процентов. Население Олары в сто раз меньше земного, а из-за войны уменьшилось ещё наполовину.

- Сразу наполовину?! – воскликнула Юлёна. – Ничего себе война!

- Когда оларийцы сражались на поверхности, они понесли огромные потери. Всю наземную инфраструктуру зортеки уничтожили – от Олары им нужен только мервуд. А когда оларийцы зарылись в землю, Империя сочла планету захваченной и покорённой, и не полезла в землю добивать аборигенов – просто отражает их вылазки и попытки взорвать скважины.

– Дорогое удовольствие воевать под землёй, – сказал Револ.

– У Империи явно не хватает сил для покорения планет Союза, – сказала Юлена.

– Тогда у неё должно быть секретное оружие или она вынуждена будет взять кого-то в союзники, – добавил Иван.

- Большой мавел говорил про каких-то шункетов, – припомнила Нибара. – Может быть, это у них зортеки и взяли новейшие военные технологии.

- Работаем: вы знаете, что делать! – приказал Револ.

– Садиться на космодроме противника… – ворчала Юлёна, выходя вослед Маши и Нибары. – Наглость – второе счастье. Подлиза, за мной!

- Не наглость, а расчёт! – крикнул вдогонку Револ. – Она всё время хочет унизить меня перед Марией.

- Причём здесь Мария? – сказал Иван, не отрываясь от расчёта траектории снижения.

- Мария мне нравится, – после большой паузы сказал Револ и с тревогой взглянул на товарища.

- Она всем нравится, – не отрываясь от своего занятия, хмыкнул Иван. – На Машку парни бросаются с первого взгляда. А через пару лет вообще отбою не будет.

- Я не бросился с первого взгляда! Парни бросаются на Марию, как в автобусе?!

- В каком автобусе?

- Сзади за волосы хватают!

- И сзади, и спереди – за всё хватают, в меру своей испорченности. Лично я девушек не хватаю.

- Моей сестре волосы отрезали тебе на трусы! Дикость, достойная записи в межгалактической книге рекордов Дергана! Мне до конца не верится, что Тимберлитта – с Земли.

- Тимберлитта научила меронийцев моде на стыд и говорить волшебное слово, – вставилась в разговор Церола.

- Какое слово? – откинулся Револ.

- «Пожалуйста».

- Это простая вежливость!

- До Тимберлитты все жили по кодексу, а в нём вежливость не предусмотрена. Ты даже не знал, что «пожалуйста» – земное слово.

- Зачем говорить «пожалуйста», если всё равно все должны поступать оптимально?

- Оптимально для общества, а не для человека; для личности – это насилие. Да, до Тимберлитты жили оптимально, зато скучно-прескучно! Скучища даже меня заедала! С каким удовольствием я улетала с Мероны на задания!

- У нас и до Тимберлитты девушек к стволам не привязывали! А Марию привязали и за грудь хватали – ты, Иван, видел. «Синяк будет»!

- В будущем нравы землян смягчатся, – сказал примирительно Иван.

- Откуда ты можешь это знать? – с ноткой высокомерия возразил Револ. – Ты даже не маг. А простым людям не по статусу предрекать будущее.

- У землян нет такой иерархии, как у нас, – вступилась за Ивана Нибара, входя в рубку. – Это мы крутимся, как шестерёнки – никакой свободы телодвижений и мыслей. Правильно говорит Юлёна: скучные мы. Десант к высадке готов!

- А вы, Иванечка, какими нас считаете? – Нибара подошла к Ивану вплотную. – Когда я облачала Юлёну в скафандр, она сказала: ты задом-то перед ним покрути, он, конечно, технарь, живёт весь в железках, но сам-то не железный. А как это задом крутить?

- Проверю девочек, – ошарашенный Иван отстранился от Нибары и поспешно вышел из рубки.

– Одному нужно на лавочке посидеть, – вскипел Револ, – другой – задом покрутить! Для чего?

- Да, для чего? – переспросила Церола. – Я что-то упустила…

- Мы уже привезли и их, и кристалл: пора, сестра, остановиться.

- Привезли, но миссия не закончена! А ты даже не допускаешь мысли, что Иванечка мог мне сам по себе понравиться?

- Не допускаю! Кто он такой?!

- Ты ему завидуешь, потому что он моложе, а умнее тебя! «Недоразвитые земляне»… Настоящий пилот и борт-инженер он, а не ты. Без него мы бы не долетели!

- И без меня не долетели! Твой Иванечка не знал входов в кротовые норы! Я научил его управлять кораблём!

- Такого умничку и Церола могла бы легко научить!

- Позвать вам специалистку по рукопашному бою? – спросила Церола, охлаждая пыл спорщиков. – Никогда не видела вас такими. Смахивает на «любовь-морковь», как говорят земляне.

- Церола, когда мы считали тебя… – начал уже ровным голосом Револ.

- Пропавшей без вести, – продолжила Церола.

- Да, без вести… попав в другой мир, мы растерялись. Тогда договорились: завлечь Марию и Иванечку.

- Вон оно что… – усмехнулась Церола. – Вспомнили, что земляне живут больше чувствами, а не правилами.

- Да, – сказал Револ. – Хотели на этом сыграть. Как могли, сыграли. А сестрёнка, кажется, уже не играет. Неужели ты влюбилась в него?

- Иванечка мне дороже тебя! Я мечтаю поскорее всё закончить и уехать с ним жить на Землю!

- Да он ноль внимания на тебя! – опять вспылил Револ. – Он технарь – холостяк прирождённый!

- Причём тут холостяк?! Я о дружбе! Буду просто жить рядом с ним! Как его великие подруги живут – и обе довольны.

В рубке воцарилась тишина. Револ лихорадочно соображал, но внешне пытался сохранить спокойствие.

- Командир, – сказала Церола. – Речь идёт всего лишь о дружбе. У тех девушек с Иванечкой нет и полунамёка на интим. Марию и Юлёну он видел даже голышом, и ни…

- Да знаю… – сбавляя тон, перебил Револ. – Снижаемся… А от тебя я такого не ожидал, – обратился он к сестре. – Променять родную семью на сомнительную дружбу с землянином! Не по кодексу. Подумаешь: пилот. Я готовлюсь стать наследственным хранителем, а не пилотом или техническим гением…

- Прости, брат: так вышло.

- На Мероне отец ждёт, там станешь опять магиней, будем вместе искать маму – и улетучится твой землянин как сон…

- Мелешь родной сестре чепуху, противно слушать, – сказала Церола. – А если честно?

- Мария понравилась мне, – после длинной паузы тихо сказал Револ. – Без неё мы бы тоже не долетели. А тебя, Нибара, так она – с великой девушкой – просто спасла.

- А на меня набросился! – сразу улыбнулась Нибара.

- Поздравляю: научилась у землян улыбаться, – с удовольствием констатировала Церола. – И тебе улыбка очень идет! Командир от нас, девочек, как всегда отстаёт немного…

- Я командир – обязан держать себя в руках!

- А я зато научилась улыбаться по-земному… – повторила счастливая Нибара, и снова улыбнулась. – Я улыбаюсь как Тимберлитта!

В рубку вошёл Иван:

- Любопытная вещица, ваш плун. – Он покосился на Нибару и, встретив её добрую улыбку, сам сразу воспрял. – Тяги, правда, маловато для тяжёлых скафандров… А вот воздухосмесь и фильтры в скафандрах мне совсем не нравятся.

- Подлиза сделал, что мог, – сказала Церола.

- Девочки протянут максимум один земной час, – сказал Иван. – Потом кислородное голодание…

- За час мы должны успеть, – сказал Револ. – Подходим к расчётной точке спуска. Место тихое, рельеф горный, но там есть долинка, в ней ветра нет. В таких местах до войны оларийцы охотились на жирных мерков. Сейчас котловина погребена под слоем оранжеватой пыли в смеси с пеплом. Один из космодромов рядом – за тем кряжем. Затмение начинается… Нибара, готовность шесть вздохов!

Когда сестра быстро вышла, Револ, смущаясь, сказал:

- Ты не обращай на неё внимания. Она переволновалась, ведёт себя не по кодексу. Взбрело, что ты ей нравишься. Это пройдёт!

- Да пусть! Она мне тоже нравится. Мы в одной связке.

- У неё ноги кривые – по земным, конечно, стандартам.

- Подумаешь! А у меня зрение плохое с раннего детства – очкарик! И то хлеб, что «ботаником» не дразнят. У каждого свои недостатки.

- «У каждого свои недостатки», – как эхо, повторил Револ. – Хорошо сказано! Не по кодексу, а хорошо! Я тоже ниже Марии – ну и что?

- Ничего. Только смотри: Мария сложная девушка…

- Открываю слюз… шлюз.

- Они идут почти колом! – вскричал Иван, смотря на экран, на котором. – Скафандры слишком тяжёлые для ваших плунов.

- Всё, приземлились!

- Скорее грохнулись!

- Какая плотная пыль! Я их не вижу! Максимум затмения.

- А если разгерметизация? Как мы найдём их в этой пыли без маяков?

- Не знаю! Но зортековские маяки нельзя включать: за ними могут проследить.

- Давай спустим зонд.

- И потеряем время, и девочки его могут не найти. Мы не можем здесь зависать – вдруг это место проверят. Затмение кончается: вперёд!

Иван поднял корабль и направил к горной гряде. Нибара вернулась в рубку:

- Церола, ты, кажется, ошиблась с местом высадки. Приземлились бы лучше в горах, забились меж скал и ждали.

- Ты с раннего детства встала на плун, а девушкам объясняла на пальцах, как управлять. В горах они бы просто разбились. Нужно было сажать именно на ровном месте в большую пыль, чтобы и сели, и не видно. Я просканировала поверхность долинки и выбрала место с самой мягкой почвой, даже с какой-то аномально мягкой для скалистой Олары…

- Я ничего не вижу, – сказала Маша, слегка оглушённая при падении. – Фонарь не пробивает пыль.

- Сейчас затмение кончится, – отозвалась Юлёна. – В скафандре не сгруппируешься. Что, подруга: опять «синяк будет»?

- У меня теперь нет синяков. Эти доски-плуны нам не годятся, правильно Иван говорил. Я лежу и встать не могу, даже сесть.

- Я тоже. Доска сломалась, ещё и фонарь отрубился. Меня, кажется, куда-то засасывает. Почва, как пудра. В скафандре не чувствую своего тела.

- Давай сбрасывать лишний вес со скафандра Ой, плун уже весь в пудру ушёл. Меня тоже засасывает! Откручивай скорей!

- Ты, Маш, с какой стороны от меня? Поверти головой: может, фонарь увижу. Так, я тяжелей, значит, и рухнула вертикальней. Ага, ты в метрах двадцати от меня, вижу свет…

Юлёна с усилием освободилась от плуна, свинтила несколько железок со скафандра и, не пытаясь встать, покатилась в сторону подруги.

- Скорее! Меня засосало в яму – по пояс уже!

Маша лежала на боку и едва шевелилась под тяжестью скафандра. Когда Юлёна докатилась до неё и ухватила за руку, вся сыпучая почва в диаметре нескольких метров вокруг них стала стремительно опускаться и уходить, как в воронку.

- Зыбучий песок!

- Нет, здесь труба!

- Опять падаем по спирали!

- Держись!

Когда весь песок куда-то просеялся, девушки обнаружили себя подвешенными на мягкой, но крепкой сетке, в тесном помещении в форме вертикального колодца. Внизу протекал канал. Маша вертела головой, освещая фонарём стены и своды.

- Блин, драконом летать интересней! – сказала Юлёна. – Из космоса – прямиком в подземелье.

- Зато здесь свои.

- Свети вон туда: там вход в галерею.

- Кажется, кто-то идёт.

Из галереи вышли двое мужчин – молодой и постарше. Зажёгся неяркий свет.

- Попались, уроды! – сказал с ненавистью молодой. – Я говорил генералу: сыпучие ловушки нужно рыть ближе к космодромам и складам. Они без оружия: опускай!

- Мы свои! – отчаянно крикнула Юлёна. – Прилетели с Земли!

- Говорит по-нашему! – удивился взрослый. – Первый раз встречаю такого зортека.

- Научились: война-то уже сколько тянется, – ответил молодой. – И говорит с акцентом.

Какой-то механизм опустил сетку с девушками на пол. Тут же их обездвижили, обмотав лентами.

- Скафандр не повреди, а то задохнутся! – сказал взрослый.

- Мы на помощь вам прилетели! – начала уже возмущаться Юлёна.

- В именных скафандрах имперских пилотов, – очень недобро ухмыльнулся молодой.

- Тимберлитта, Тиаман, – сказала Мария. – Вы знаете о них?

- Хранитель Дерби с Мероны! – подключилась Юлёна.

- Говорить их научили, а несут чепуху! – сказал молодой. – О Тимберлитте во всех ближних галактиках знают.

- Если скафандры именные, почему они нам так велики? – решила давить на логику Маша.

- Здесь что-то не то, – сказал взрослый. – Никогда не слышал, чтобы на Оларе зортеки принимали облик людей, к тому же девушек.

- Маг обернул их людьми, – стоял на своём молодой. – Разведка! Прикинулись сладкими каларами: красивые девушки, без оружия, на слабосильных плунах с Мероны…

- А эта, поменьше, на Тимберлитту похожа…

- Не могут с нами справиться – вот и изощряются.

- А если бы маг обернул зортеков девушками, то почему они так не похожи на наших? И шли без оружия, без связи, в затмение. Странно!

- Нам как раз двух не хватало, чтобы обменять на командира… Как я их ненавижу! Если бы не командир, здесь бы прикончил!

- Нас хотят обменять на своих пленных, – сказала Юлёна с иронией. – Ну и «Зарница» у нас в этом году: второй раз в плен берут!

- Вызываю транспорт для двух пленных, – сказал молодой в переговорное устройство. – Что?!..

- Нужно тянуть время, – сказала Маша подруге, перейдя на русский. – Через неполный час за нами приедут, найдут куски твоего скафандра и плуна, сообразят, выручат.

- Кто-то атаковал лагерь военнопленных и освободил всех, и нашего командира! – сообщил молодой своему напарнику, и стал готовить своё оружие. – Отлично! Значит, этих можно в расход! За моих родителей!..

- Стойте! – закричала Маша. – Снимите с нас скафандры!

- Хочешь подохнуть от удушья?! – сказал молодой.

- Хочу доказать, что мы люди…

- С Земли – одной из планет Союза колыбелей, – добавила Юлёна.

- Они не знают об этом, – сказала Маша. – Это знания хранителей и приближённых.

- В любом случае, скафандры портить не будем, ещё пригодятся, – сказал пожилой. – Снимай.

- Ты, парень, на вид вроде умный, а рассуждаешь, как дурачок, – перешла на обычную свою манеру Юлёна, когда молодой начал её распаковывать. – Ну и что, что говорим с акцентом? Ты бы на Землю прилетел, тоже на конкурсе русского языка не блистал. Смотри мне в глаза! Ты серьёзно думаешь, что я зортек?!

- Будь они шпионами, маг обернул бы их оларийками или меронийками, – сказал пожилой, снимая скафандр с Маши. – А эта девушка точно похожа на Тимберлитту с Седьмой. Скажите, кто прилетел на Олару?

- С чего ты взял, что прилетели они? – спросил молодой уже не так грозно. – Глаза, да, зелёные! Но красивыми глазами скважину не взорвёшь!

- А что у вас произошло? – спросила Маша у пожилого.

- Кто-то рванул и заглушил все скважины неподалёку отсюда, – ответил тот, вслушиваясь в машин голос.

- А только что захватил самый большой лагерь военнопленных, – добавил молодой. – Оларийцы на такое не способны.

- И вы даже не знаете, что творится на своей планете? – фыркнула с напускным презрением и дёрнула плечами Юлёна.

- Нам лишнего по кодексу знать не положено, – стушевался молодой.

- И здесь кодекс! – окончательно освободившись от скафандра, Юлёна почувствовала себя гораздо уверенней. – А еда у вас есть? Где помыться? Сменное бельё? Или наше постирать и высушить? Давай, парень, проявляй гостеприимство: а то выгляжу и пахну я козлом! Прилетишь ко мне на Землю – я тебя встречу как полагается!

- Ты козлом?!.. – попробовал улыбнуться парень. Он мигом спрятал оружие и протянул обе руки Юлёне. – Козлом! А я Синтаро. Это мой дядя, Дерган.

- Я не козлом, я Юля, – гордо отстранилась от парня Юлёна. – А она Мария.

- Дерган? – сказала Маша, припоминая слова . – Это вы ведёте межгалактическую книгу открытий?

- Вы уже знаете? – удивился Дерган. – Достойная дочь у Тимберлитты.

- Мы только что прилетели,– сказала Маша. – Кто до нас здесь навоевал, даже не знаем.

- Мы неважные вояки оказались, – почти весело сказал Дерган. – Не то, что меронийцы. Зато смогли разработать и узнали от пленных инженеров несколько зортековских технологий по мервуду.

- Но у нас нет средств отправить новые технологии на Мерону, – сказал Синтаро.

- Передайте их через нас, – предложила Юлёна, – мы как раз туда направляемся. Вот Ванька обрадуется! – перейдя на русский, сказала она Маше. – Скопирует технологии и отправит отцу. Мы с тобой настоящие космические шпио… разведчики! «Зарница» продолжается! Только у нас времени полчаса, – строго продолжила она на оларийском, – за нами придут меронийцы. Летим с нами, Синтаро!

- С вами, козлом… Юля… я… да!

- Просто Юлёна, без козлом! Видел бы ты меня драконом с хвостом! «Козлом»… На Земле это обидное слово. Ещё раз так назовёшь!..

- Пожалуйста, нам бы помыться и переодеться, – сказала Маша, прерывая подружкин накат.

- Мыться в горячей воде! – приказала Юлёна молодому. – И мяса поесть!

- Хлеба с маслом, хотя бы, – добавила Маша.

- Запас еды для полёта! И чтобы вернуться сюда через полчаса.

- Они не знают «полчаса». На Мероне какие-то «вздохи», а здесь?

- И как им объяснить?..

Синтаро отменил вызов транспорта для пленников и вызвал гостевую лодку. Пока Синтаро совещался с дядей, девушки тихонько беседовали, перейдя на русский язык.

- В землянок влюбляются с первого взгляда, – сказала Маша. – Не по кодексу.

- Церола опять прокололась, – ухмыльнулась Юлёна. Настроение её резко пошло в гору. – Пять минут – и есть оларийский кавалер! Хотя и не сын генерала. Мы теперь с тобой звёзды, в прямом смысле – первые межгалактические суперзвёзды! Звучит?! Давай организуем брачное агентство: всех незамужних в космос отправим – корабль-то у нас будет! Пусть колонизируют – пригодятся запасные планеты!

- Начинается… Представляю, как тебя попрёт, когда отоспишься, отъешься…

- А что?! Ещё мы организуем курсы изучения языков, как нас Церола натаскала. Я с прицелом с ней подружилась! Отбоя от клиентов не будет! Представляешь: китайский язык за три ночи! Ванька китайский начал учить – пять лет угробит ни за что.

- Произношение всё равно не выучишь во сне. Нам бы неплохо просто живыми остаться… Ты только не спрашивай их про источник! А то опять начнут подозревать.

- Для «моего» я уже вне подозрений. Да и не знают они про источник. Кристалл не потеряла?

- Здесь: чувствую его. – Маша провела ладошкой по карману разлохмаченных джинсов. – Он, вроде бы, опять потеплел.

- Значит, к тебе возвращаются магические силы? Оберни меня драконом, я покажусь Синтаро в полной красе…

- Не знаю, пробовать надо… – соврала Маша. – Да и камень холодный. Он теплеет при приближении к источнику. Когда в мире мавелов я подошла к источнику, камень ладонь почти обжигал.

Из галереи по каналу почти бесшумно вышла продолговатая посудина, пристала. Открылась дверца и Синтаро пригласил девушек войти. Тронулись. Уже через пару минут их лодочка скользнула внутрь изобретательно освещенного грота, погружая девушек в удивительный подземный мир, зачаровывающий своей красотой. Тёмная вода окрашивалась пятнами нежнейший оттенков малинового, желтого, зеленого и ультрамаринового цветов, а лица девушек освежал летний луговой воздух.

Они плыли по зеркальному озеру, играющему всеми цветами радуги. Сверкающие лучи поднимались вверх из озера, разливаясь яркими красками по растущим до самого верха сталагмитам. Наблюдая за игрой света, разливающегося все выше и выше, девушки подняли головы вверх. С потолка струились утонченными каменными декорациями каскады сталактитов.

- Не подглядывать! – задорно крикнула Юлёна Синтаро: тот принимал продукты из лифта, и раскладывал на обычном столе. – Мне калары – сладкие! – и мяса побольше!

- Калары только на Мероне растут, мы их импортировали до Первой мервудской войны, – обернулся с ответом Синтаро и с удовольствием смотрел на купающихся девушек. – У нас подземные грибы, клубни, диетическое мясо…

- Понятно: жареная картошка с грибами, – сказала Юлёна, демонстративно нюхая воздух. – И диетическое мясо больших кольчатых червей и змей. Сойдёт! А пещерным людям где-нибудь здесь можно соль полизать?

- Каменная соль на столе, но могу отвезти и полизать, – серьёзно ответил Синтаро.

- И эти шуток не понимают! – опять перешла на русский Юлёна. Глаза её воссияли. – Опять нас парни голенькими видят. Какое блаженство! Так, наверное, в горячих источниках на Камчатке. Кожа дышать начала. Потрогай, у меня грудь на целый номер села… Полундра: как лопатки торчат!

- А у меня, наверное, фиолетовые синяки вокруг глаз, – Маша потрогала пальчиком веки. – И лицо вытянулось, как у лошади. Не взяли зеркальце…

- Отъедимся! Если подумать: что умной девушке надо?..

- Не начинай! И много не ешь, а то прихватит…

- Пустое брюхо к походам глухо. Нашу одежду несут! Все под знамёна Тимберлитты и её дочери! – весело крикнула Юлёна в предвкушенье обеда.

Многоголосое эхо прокатилось по гроту. Тёплые гейзеры игриво щекотали размягчённые тела девушек. Пропадала усталость в членах, хотелось радоваться и петь.

- Здесь даже радуга есть! – взвизгнула Юлёна, плещась на подругу. – Синтаро, тебя на спине покатать?

Подруги ударились в хохот. Напряжение перелёта отступало.

- Этот грот самый ближний, но не лучший! – с гордостью произнес Синтаро. – А озеро природного происхождения: на горячих источниках. Вы надо мной смеётесь?..

Когда вышли из воды, прямо на девушек спикировали две маленькие птички и выжидающе зависли в воздухе на расстоянии вытянутой руки.

- Кто эти милашки, Синтаро? – спросила Юлена. – Я уже подземным птичкам не удивляюсь.

- Косоко! Местные обитательницы. Существа очаровательные, шаловливые, но изрядные попрошайки.

- Машунь, а на Оларе шипящие выговаривают!

Когда девушки оделись в чистое сухое и подкрепились, к ним подошёл Дерган и, испытующе глядя на Машу, сказал:

- Если дочь Тимберлитты летит на Мерону, значит, на планете опять критическое положение и нужно выручать источник жизни. Вы хранитель и с вами земной кристалл. Я прав?

Маша побледнела: она не знала, что отвечать и молчала. Вся весёлость мигом пропала.

- Синтаро! – обратилась тогда Юлёна к напряжённо ожидающему ответа парню. – Ты мне обещаешь, что нам не будет никакого вреда?

- Я умру за тебя!

- Тогда отвечай, дочь Тимберлитты! – возвысила пафос момента Юлёна.

- Сперва… откуда вы знаете про кристалл? – спросила Маша.

- До войны я был руководителем технического совета при хранителях, – с достоинством ответил Дерган. – Многое знал…

- Только благодаря моему дяде у нас так много лёгкой воды, – не выдержал Синтаро.

– А источник Олары жив? – спросила Юлёна. – Мы о нём спорили на корабле.

- Разрушен! – сказал Синтаро, опередив дядю. – Все хранители убиты.

- Разрушен?! – воскликнула Маша. – Где же ваш кристалл?

- Мы не знаем, – ответил Дерган.

- Тогда сначала рассказывайте вы: что здесь произошло? – наступала Юлёна.

И Дерган рассказал. На скалистой Оларе светят два солнца, испарение большое, поэтому мало поверхностных вод: гораздо меньше, чем на всех остальных планетах Союза. Оларийцы – самые подземные жители Союза. Они традиционно использовали грунтовые и артезианские воды. Из-за полуподземного образа жизни у них самая отсталая космическая техника, сравнимая, разве что, с земной. А хуже всего, что плохо развиты средства межгалактической связи. В последние времена один их престарелых хранителей стал, вдруг, настойчиво говорить о приближающемся нашествии: Олара самая маленькая планета, население малочисленное, без опыта ведения войны, а история космических цивилизаций в окрестных галактиках свидетельствует, что нашествия начинаются с захвата именно таких планет. Хранителя сочли выжившим из ума перестраховщиком, посмеивались над ним: в любом случае, рядом большая Мерона – она всегда поможет! И перестали старика слушать – все, кроме молодого тогда Дергана, истового собирателя всяких необычных сведений и вещей. Он тоже до конца не верил предсказаниям, но взялся за расчёты и вопреки недовольным сотворил множество автономных подземных водохранилищ, развил густую сеть водных каналов. Когда Империя неожиданно напала, зортеки в первый же день отравили источник и убили хранителей. Но к этому времени, Дерган запасся таким количеством лёгкой воды, что для уменьшившегося наполовину населения планеты его хватит на многие поколения.

- А почему зортеки не отравят воду? – спросила Маша.

- Боятся лезть к нам, – не без гордости сказал Синтаро. – У зортеков природный страх перед подземельями: что-то происходит с вестибулярным аппаратом – теряют ориентацию на глубине. Сначала лезли, но в наши ловушки попадали целыми отрядами…

- Поэтому на глубинных скважинах и в шахтах у них работают только рабы или роботы, – добавил Дерган.

- А почему не взрывают? – продолжала допытываться Маша.

- Все водохранилища и каналы мы окружили отражателями взрывных волн, – тоже с гордостью ответил Дерган. – Зортеки пробовали направленные взрывы, но только обрушили свои шахты и повредили скважины.

- И вы не знаете, куда делся магический кристалл Олары? – спросила Маша.

- Этого никто не знает, – сказал Синтаро.

- Скорее, кто-то знает, но до поры молчит, – сказал Дерган.

- Значит, вам нужен совершенно новый источник, на пустом месте… – сказала Маша и задумалась.

Воцарилось молчание. Тишину нарушали только то и дело вырывающиеся из озера шумные фонтанчики гейзеров.

– Я не знаю, чем вам помочь, – сказала, наконец, Маша. – Оживить отравленный источник, как это сделала Тимберлитта на Мероне, это одно, а открыть новый – совсем другое дело. Я даже не знаю заклинаний, бесполезно и пробовать. Простите, мне нужно сохранить магические силы для оживления источника Мероны.

- Только без обид! – влезла Юлёна, взяв Синтаро за руку и смотря ему прямо в глаза. – И меронийка Нибара наверняка не знает заклинаний, а кроме её и Маши здесь, выходит, хранителей нет. Летим на Мерону: там опытные хранители – подскажут. Только побольше запасов – корабль у нас огромный…

На переговорное устройство к Синтаро пришёл вызов. Он молча выслушал и, наконец, с беспокойством взглянул на Юлёну:

- В ту ловушку, что и вы, ещё двое людей угодили: парень и девушка, меронийцы. В меронийских скафандрах, вооружены. Похоже, явились за вами…

На небольшом летательном аппарате они вернулись на космодром. По пути Револ и Нибара рассказали землянкам последние новости.

На днях космодром и несколько скважин мервуда захватил неожиданно нагрянувший отряд меронийского спецназа. Но отряд совсем небольшой, а пришедшие в себя зортеки стягивают силы со всей планеты и придётся убираться. Иван остался на базе ремонтировать челн с Церолой и готовить корабль к отлету на Мерону. Вылет через семь земных часов…

По прибытии на космодром, Револ с кем-то связался, доложил, потом обратился к друзьям:

- Я передал командование кораблём более опытному офицеру, так положено по кодексу. И доложил про обретение технологий по мервуду. Тогда командир согласился взять Синтаро с нами. Остальным оларийцам отказано: для спецоперации они не годятся. А сейчас идём на совет.

Они зашли в помещение, где сидели несколько меронийцев и Иван. Тот короткой улыбкой поприветствовал вошедших, и вновь сосредоточился на говорящем.

Это был высокий для меронийцев мужчина, на вид не старше тридцати пяти земных лет. Преждевременно поседевшие волосы не соответствовали его молодому лицу, тронутому возрастом лишь в уголках глаз тонкой паутинкой морщин. Прямой взгляд его карих, почти чёрных глаз говорил о сильной воле и невероятном упорстве этого человека. Даже поворачивая голову в сторону собеседников, его подбородок оставался приподнятым, широкие плечи расправленными, грудь развернутой, словно при вдохе.

Чем больше Маша смотрела на этого человека, слушая его голос, тем роднее он ей казался. Такое странное чувство, что этот человек ей очень близок. На секунду она уловила его взгляд и будто почувствовала запрятанную глубоко в душе боль, неразлучно сопровождавшую этого человека. Когда он снял перчатки с рук и расстегнул костюм, приоткрыв шею и грудь, Маша увидела багровый шрам от сильного ожога, опоясывающий шею, словно удавкой и перетекающий на щёку. Кисть правой руки тоже была изуродована таким же шрамом. На мизинце левой руки Маша рассмотрела колечко с драгоценным камушком, очевидно женское, явно выпадающее из всего стиля бойца.

Он говорил:

- На имперском крейсере наш друг с Земли – он кивнул в сторону Ивана – нашёл звёздную карту с координатами секретной базы Угласа. А теперь у нас есть и некоторые технологии по мервуду. Поэтому, ближайшие военные задачи определились: вернуться на Мерону, подготовиться и напасть на базу…

- Кто это? – почему-то сильно волнуясь, спросила Маша у Нибары.

Нибара посмотрела на Револа, тот кивнул.

- Твой отец, – сказала Нибара, взяв Машу за руку.

- В каком смысле?

- В биологическом.

- Поздравляю, Машунь! – горячо зашептала Юлёна. – Не зря пёрлись в такую далищу!

- Объясните, – дрогнувшим голосом сказала Маша, и инстинктивно схватилась свободной рукой за кристалл.

По её лицу брат с сестрою поняли: поверила.

- Значит, они знают и кто твоя мать, – опередила Юлёна. – А в полёте так и не рассказали, интриганы. Впрочем, я теперь умная девушка: сама догадываюсь…

- Тимберлитта? – тихо сказала Маша. – Из вашей легенды?

- Она и ваша, земная, легенда, только пока скрытая, – сказал Револ. – Вы дочь великой Тимберлитты, первой земной хранительницы!

- А как звать отца? – спросила Юлёна.

- Тиаман, – ответил Револ. – Он самый боевой генерал. Хотя мавелы считают его неудачником – жену, дочь потерял, с Угласом справиться не в состоянии… И всё-таки, нам немыслимо повезло, что он оказался на Оларе. С Тиаманом отряд меронийского спецназа. Они разгромили полицаев и захватили космодром и склады: запасы теперь есть!

Нибара живо рассказала Маше о родителях, что знала и сама додумала.

- Я родилась на Мероне… – бормотала Маша, слушая. – На Земле сохранялась у мавелов в хрустальном гробу… Моей маме подсунули как детдомовскую… Велели ей пуще ока хранить кристалл… И мама ничего про меня не знала?

- Ваша мама Тимберлитта, – прошептала откуда-то Церола. – Никто ничего не знал, даже ваш отец. Поэтому только вы все остались живы. Во время войны на уничтожение многое лучше не знать.

- И Тимберлитта не знает, что я жива? – спросила Маша.

- Она, если сама жива, даже не знает: улетел ли её младенец с Мероны.

- Это когда я голодала?

- Лучше кувалдой, но никогда не признаюсь, чем вас кормил Подлиза, чтобы довезти живой до Земли. Он вас, Мария, узнал, когда увидел на корабле. Вероятно, из-за того многодневного голода в младенчестве вы так не доросли: почти на голову ниже своей величественной мамы.

- И мы подрастём! – объявила Юлёна. – Здесь почему-то все хотят подрасти. Зато ты, Маш, теперь генеральская дочь. Отец не зэк и не пьяница. И Ванька у нас генеральский сын, одна я дочь таксиста – затесалась в калашный ряд.

- Он знает, что я… здесь? – спросила Маша.

- Нет, конечно, – сказала Церола. – Я вас увезла на Землю в тайне. Это тайна всей моей жизни. Скорее всего, Тиаман считает вас…

- Пропавшей без вести! – поспешила влезть Юлёна.

- Спасибо, добрая девушка: с меня тазик сладких каларов…

- И я, Церола, прощаю тебе все подколы, – шепнула Юлёна в дружеском порыве. – Передашь от меня послание родителям. А у тебя уже и записка готова?

Юлёна взяла из рук Маши записку, которую та машинально вынула из кармана рубашки напротив сердца, развернула:

- Можно прочесть?

- Я думала, нам конец… – сказала Маша.

– «Не оставьте мою мамочку», – прочла Юлёна вслух. – Да-а-а, приключений было много, а вот веселья маловато… Ладно, Машунь: нервы у нас крепкие, голод нас закалил – крыс ели, мы теперь опытные астронавты и на пике спортивно-боевой формы. Они закончили: пошли знакомиться с твоим генералом!

- Нас атакуют!

Сайт о книге http://www.timberlitta.ru