Глава VIII
ОТКРЫТЫЙ СЕЙФ

В неурочный час, когда пациента заведомо не могло быть дома, доктор Шварцман возился у двери квартиры Кленова. Ключ, сделанный по слепку, неумело снятому доктором, никак не хотел открывать замок.

— Может быть, вы думаете, доктор, что годитесь в грабители? — сам себе бормотал Шварцман. — Так ничего подобного!

И с этими словами он открыл дверь.

— Только для истории болезни, — утешал он себя, тихо входя в квартиру. — Нечто вроде рентгена.

Доктор снял пальто, вынул из кармана затрепанную книгу по криминалистике и связку отмычек, с помощью которых он рассчитывал открыть тайну профессора.

Итак, картина Левитана с изображением тихой речки…

Доктор стал ощупывать раму, стараясь найти отверстие для ключа. Но все получилось иначе, чем он рассчитывал. Шаря по раме, он задел кнопку, и картина сама со звоном откинулась.

— Кто сказал, что у взломщиков тяжелый труд? Оказывается, ничего подобного! Сейфы вежливо открываются сами собой.

Доктор пододвинул стул, уселся на него и стал выкладывать на столик, в который превратилась картина, содержимое сейфа.

— Представим себе, что это легкие, — рассуждал Шварцман, сняв пенсне и близоруко заглядывая в первую папку. Увидев там формулы, он отложил ее в сторону. — Нас интересует, — он отодвинул еще две папки, — не столько почки или печень, сколько сердце…

В руках у доктора оказалась изящная папка из японской соломки и приложенное к ней письмо, написанное по-русски, но, по-видимому, иностранцем.

Шварцман перелистал папку. Ему попались чьи-то рукописи, какая-то фотография, документы, кажется, на датском языке и вырезки из американских газет.

Шварцман озабоченно потер височки, где еще курчавились когда-то густые волосы, потом отыскал в книжном шкафу англо-русский словарь, не очень надеясь на свое знание языка. Перевести с датского он при всем желании не мог.

Обстоятельно усевшись за стол, он принялся за изучение находки.

Прежде всего он прочитал письмо:

Русскому профессору Ивану Алексеевичу Кленову, Москва.

Примите мое преклоненное уважение, высокопочтенный профессор, и позвольте воспользоваться случаем, чтобы выразить свое восхищенное изумление Вашей стойкостью и верностью Вашим незыблемым принципам.

В торжественный день Вашего семидесятилетия почтительно осмеливаюсь послать Вам в подарок папку документов, которые в разное время по некоторым причинам попали в мои руки и теперь, конечно, не представляют специфической ценности.

Стремлюсь хоть этим выразить Вам чувства далекого, но заинтересованного в Вашей судьбе друга и коллеги из Страны Восходящего Солнца.


Подписи не было. Шварцман покачал головой.

Рукопись оказалась недописанной статьей. Шварцману бросилось в глаза старое русское правописание с твердым знаком и буквой «ять». Размашистый, но аккуратный почерк к концу рукописи менялся. Строчки расходились или наезжали одна на другую. Последняя страница обрывалась на полуслове. Брызги чернил рассыпались по недописанному месту.

Доктор еще раз взглянул на незнакомое имя какого-то русского профессора, автора статьи, но оно ничего не сказало ему.

Рассеянно повертев в руках выцветший любительский фотоснимок, доктор с трудом разобрал на нем чрезмерно загорелую спортсменку в лодке. Он решил, что ее набедренная повязка слишком узка, и покачал головой.

Наконец, возмущенно отодвинув от себя фотографию, он принялся за газетные вырезки.

Едва начал он их читать, как забыл о приготовленном словаре.

«Нью-Йорк таймс», 1948 год. 21 мая

ДЕЛО ПРОФЕССОРА ВОНЕЛЬКА

Мистер Джон Аллен Вонельк, известный физик, бывший профессор Корнельского университета, отказался отвечать на вопросы комиссии по расследованию антиамериканской деятельности, куда он был вызван для дачи показаний как подозреваемый в сочувствии коммунизму. Профессор Вонельк присужден к годичному тюремному заключению за оскорбление американского сената.


По-видимому, в газете был помещен портрет профессора Вонелька, но ножницы, вырезая текст, аккуратно обошли фотографию.

Следующая вырезка, очень старая, пожелтевшая, относилась к 1916 году. Название газеты не было записано.

ТРОЕ СУТОК С ПРОБКОВЫМ ПОЯСОМ

Еще одна жертва гнусного пиратства германских подводных лодок. Как известно, три дня назад ими был потоплен американский пароход «Монтана», плывший из Европы в Нью-Йорк. Пароход затонул в сорока милях от американского берега. Подошедшим судам удалось спасти сто двадцать семь человек, в том числе семьдесят пять женщин и детей, высаженных с корабля в шлюпках. Розыски продолжались. На второй день было найдено еще пять человек, из которых лишь двое выжили. И вот спустя трое суток после гибели «Монтаны» в том же районе был обнаружен еще один человек, вконец измученный, потерявший человеческий облик. Пробковый пояс продолжал поддерживать его на воде. У врачей было мало надежд, что спасённый будет жить. При нем оказались промокшие документы, на которых с трудом удалось разобрать имя Джона Аллена Вонелька, американского гражданина. Ни года его рождения, ни штата, где он родился, разобрать не удалось. Проверить это по спискам пассажиров «Монтаны», к сожалению, оказалось невозможным, потому что эти списки погибли неделю назад во время пожара в Шербурском порту.

Мистер Вонельк находится в бессознательном состоянии и доставлен в одну из нью-йоркских больниц.

Достоин восхищения патриотизм американских женщин. Нашлось четырнадцать девушек, которые оспаривают право дежурить у постели несчастного молодого человека, так много пережившего.


На фотографии было запечатлено изможденное лицо, которое вполне могло быть сфотографировано в морге.

Следующая вырезка была сделана, по-видимому, из этой же газеты и относилась к тому же времени.

РЕДКИЙ СЛУЧАИ ПОЛНОЙ ПОТЕРИ ПАМЯТИ

Наши читатели, несомненно, интересуются судьбой молодого человека в пробковом поясе, спасённого после гибели парохода «Монтана».

Мистер Джон Аллен Вонельк пришел в себя, когда около его постели добровольно дежурила мисс Мэри X, просившая не опубликовывать ее фамилию. Благочестивая девица с материнской заботой ухаживала за несчастным. Обнаружив, что он пришел в себя, она стала молиться, а потом расспрашивать больного. Оказалось, что мистер Вонельк полностью лишился памяти. Он с трудом вспомнил свое имя, но не мог назвать ни родных, ни города, где живет, он забыл даже свою поездку в Европу и гибель парохода.

Врачи заинтересованы любопытнейшим случаем, когда потрясение вызвало столь полную утрату памяти.

Мистер Джон Вонельк говорит по-английски превосходно, но с чуть заметным славянским акцентом, что можно объяснить его фамилией, очевидно, чешского происхождения. Никто из родственников Джона Вонелька до сих пор не дал о себе знать. По-видимому, вся его семья погибла вместе с пароходом «Монтана».

Американский фонд помощи жертвам войны среди гражданского населения объявил о том, что он принимает на себя попечение о Джоне Аллене Вонельке, после спасения рождённом вновь.


«Нью-Йорк таймс», 1 июля 1918 года

Америка славится рекордами. Однако случай в Корнельском университете не имеет себе равных ни в одной из известных нам областей. Новое своеобразное достижение принадлежит студенту Джону Аллену Вонельку, который закончил полный курс университета в небывало короткий срок — за полтора года, удивив экзаменаторов глубиной знаний.

Это тем удивительнее, что феноменальный студент оказался тем самым Джоном Вонельком, о котором писали два года назад, как о человеке, полностью потерявшем память после кораблекрушения.

Профессор Ройтон склонен считать, что, помимо природной одаренности студента, мы сталкиваемся здесь с любопытным медицинским случаем. Мозг человека оказался совершенно лишенным оков памяти, мозговые клетки свободны для новых впечатлений и восприятий. Не ощущая тяжести воспоминаний, Джон Вонельк прекрасно запоминает теперь все новое и, вероятно, в будущем сможет показать поистине необыкновенные успехи.

Многие психиатоы высказали желание познакомиться с феноменом. Цирковые импрессарио предлагали ему выгоднейшие контракты, но Джон Вонельк отказался и от популярности и от предоставления себя для исследований. Он видит иной путь служения науке, поскольку получил приглашение ректора университета остаться при кафедре.

Будущий ученый поделился с нашим репортером своими планами. Он заявил, что выберет для исследований область знаний, наиболее далекую от практических дел человечества, его интересует такая абстрактная проблема, как строение атома.


«Чикаго дeйли ньюс», 13 мая 1932 года

Профессор Корнельского университета мистер Джон Аллен Вонельк, первый современный «алхимик» Америки, получивший в своей лаборатории искусственное золото из ртути, внезапно показал себя совершенно неделовым человеком. Как уже сообщалось, банкирам Уолл-стрита не было оснований бояться обесценивания их золотых запасов. Профессор Вонельк не без американского юмора заверил их, что производство искусственного золота при помощи ядерных превращений не бизнес для делового человека.

Унция искусственного золота даже при налаженном производстве обойдется в баснословную сумму.

Это заявление ученого своеобразно отразилось в высшем обществе. В моду у женщин вошли украшения из искусственного золота. До сих пор самым дорогим украшением считались бриллиантовые серьги, но теперь им найдена достойная замена: ныне драгоценные камни лишь служат оправой для крупинок искусственного золота. Уникальные серьги принадлежали супруге самого Джона Пирпонта Моргана Пятого. Искусственное золото было поднесено ему в дар университетом, как одному из основателей и главных жертвователей. Купить такое золото невозможно. Подделка исключена, ибо сам факт изготовления и передачи искусственного золота — крупнейшее событие для прессы и делового мира.

Но сенсация на этом не закончилась. Влиятельный финансовый магнат, в прошлом тоже физик, очевидно, готовый ныне спорить с самим Морганом, мистер Фредерик Вельт заказал профессору Вонельку изготовить искусственное золото для браслета, предназначенного в подарок английской королеве. Работа профессора была оценена в миллион долларов.

Мистер Вонельк ответил решительным отказом.

Современный «алхимик», несомненно, отличается странностями. Стоит вспомнить его необычайную биографию. Толкуют, что в свое время он терял память, вслед за чем снова учился грамоте, проявив очень слабые умственные способности. Отказ от миллиона долларов свидетельствует о новом приступе заболевания мистера Джона Вонелька.


«Вашингтон пост», 20 мая 1932 года

Наш репортер посетил профессора Корнельского университета мистера Джона Аллена Вонелька, отказавшегося изготовить за миллион долларов в своем лаборатории искусственное золото для браслета, предназначенного мистером Фредериком Вельтом в подарок английской королеве.

Мистер Джон А. Вонельк — убежденный холостяк. Ему 44 года. Он высок, худ, немного сутулится. Фотографировать себя он не позволил, поэтому мы приводим его снимок с лицом, прикрытым рукой. Мистер Вонельк живет в маленькой одинокой квартирке и известен у соседей своим аскетизмом. Судя по его скромным расходам, он должен был скопить за годы своего профессорства немалую сумму, хотя в нашей стране преподавателю платят меньше, чем полицейскому.

На наш вопрос профессору, какую пользу смогут принести человечеству его работы по созданию искусственных элементов, мистер Вонельк ответил, что польза от его работ заключается в том, что они не приносят человечеству вреда.

Несмотря на этот странный ответ, предположение о слабоумии профессора не подтверждается. Он производит впечатление весьма здравомыслящего, но лишь немного раздраженного человека.


«Сан», 20 июля 1935 года

ЗНАМЕНИТЫЙ АНГЛИЙСКИЙ ФИЗИК РЕЗЕРФОРД ПОСЕЩАЕТ АМЕРИКАНСКИХ УЧЁНЫХ

Великий английский ученый лорд Резерфорд во время пребывания в Корнельском университете несколько часов провел в лаборатории теоретической физики, беседуя с профессором Джоном Алленом Вонельком.

Лорд Резерфорд был восхищён своим собеседником, заметив, что ему редко приходилось встречаться с таким изумительным экспериментатором, осуществившим такие опыты, которые не удавались ни Резерфорду, ни его самым талантливым ученикам. Лорд Резерфорд, прощаясь, пригласил профессора Вонелька приехать в Англию хотя бы для кратковременной работы в его лаборатории.

Покидая США, лорд Резерфорд специально упомянул об американском ученом Д. А. Вонельке, которого он ставит в ряд с виднейшими физиками мира.


Сообщение агентства Ассошиэйтед Пресс, 2 октября 1943 года

В Корнельском университете удивлены неожиданным уходом в отставку известного физика профессора Джона Аллена Вонелька, двадцатипятилетний юбилей работы которого в университете недавно отмечался.

Прекратив свои многообещающие работы, профессор Вонельк перешел на службу в Радиокорпорейшн, предполагая в дальнейшем заниматься лишь исследованиями в области радиофизики.

Генерал Маккрам, близкий к Пентагону, заметил, что в тяжелые дни войны с Японией и Германией поступок профессора Вонелька нельзя рассматривать как патриотический. Генерал добавил, что он не имеет в виду исследований Вонелька, которые не представляют никакой военной ценности, но поражен его гражданской недисциплинированностью.


«Нью-Йорк таймс», 18 ноября 1943 года

Профессор Вонельк, скандально покинувший Корнельский университет, не пожелавший посчитаться с предложенной ему программой исследований, недавно сделал рассчитанный на эффект жест. Он пожертвовал значительную часть своего состояния на закупку оборудования для госпиталя, которое распорядился отгрузить Советскому Союзу.

Уместно заметить, что на американскую санитарную службу мистер Вонельк до сих пор не пожертвовал ни доллара.


«Нью-Йорк таймс», 17 марта 1946 года

Профессор Джон Аллен Вонельк, отказавшийся во время войны принимать какое-либо участие в создании атомной бомбы, подписал вместе с некоторыми американскими учеными обращение, призывающее отказаться от использования атомной энергии в военных целях.


«Нью-Йорк таймс», 3 июня 1947 года

Наконец-то начинает проясняться поведение «красного» профессора Джона Аллена Вонелька! На днях Государственный департамент отказал ему в визе на выезд в Советский Союз.

Так вот куда стремится крупнейший специалист по ядерной физике, которому известны многие достижения американской науки! Нетрудно догадаться, какие сведения собирается захватить с собой в виде «невидимого багажа» почтенный профессор, еще во время войны, как утверждают многие, получивший из Москвы значительную сумму за свой уход с работы, связанной с созданием атомной бомбы.

Государственный департамент мудро поступил, задержав в США человека неясных политических взглядов, обладающего секретными сведениями.


«Вашингтон пост», 26 мая 1948 года

На прошлой неделе газеты были заняты так называемым делом профессора Вонелька, отказавшегося дать показания комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и попавшего за оскорбление конгресса в тюрьму.

Ценно высказывание по этому поводу мистера Фредерика Вельта. Крупный ученый-физик, руководитель промышленного концерна и подлинный сын Америки, мистер Вельт призывает к бдительности. По его мнению, люди типа профессора Вонелька требуют к себе пристального внимания. В поступках Вонелька внимательный наблюдатель легко узнает знакомый почерк. На профессора Вонелька стоило бы посмотреть со всех сторон. Не только он сам и его показания, будь они даны, но даже его имя заслуживают подозрения. Быть может, окажется полезным читать его наоборот.


Доктор Шварцман в полном изнеможении достал платок и вытер лысину, потом попытался водрузить на нос висящее на шнурке пенсне. Рука его дрожала, пенсне слетело, он не заметил этого. Достав из кармана вечное перо и бланк истории болезни, он написал на нем одно только слово: «Vonelk».

Загрузка...