Пятая жизнь Кота

Глава 2

Бойцовый Кот - боевая единица сама в себе, вот и действую я тут один. Хотя чтобы один вообще на весь мир - такого в уставе не предусмотрено. Поэтому обращать все неожиданности я буду на благо не Его Величеству герцогу, хрен знает где оставшемуся, а исключительно самому себе. Впрочем, неожиданностей пока почти не встречалось. Учёба, тренировки, попытки разобраться со способностями. Как научился не допускать всяких катаклизмов, так и отношения с Дурслями наладились. Не скажу, что они так уж меня возлюбили, но кормить стали нормально, про рукоприкладство забыли. Ну а работы я никогда не боялся - что по дому, что в саду. Нормальная, спокойная жизнь, то есть нечто для меня совершенно непривычное. Но приятное.

Проблема за прошедшие без малого три года всплыла только одна - шрам на лбу. Чем старательней я старался взять под контроль свою особенность, тем сильней он болел. Когда в один не очень прекрасный день ещё и закровоточил, то я решил: довольно. Пора принять меры.

Обращаться к врачам не рискнул. Если шрам связан с моими особыми способностями, то можно попасть на заметку к людям с большими возможностями и полным отсутствием моральных ограничений. Не знаю уж, как это здесь называется, а в герцогстве про Службу охраны короны все знали и все помалкивали. Держись от таких подальше, целей будешь.

В училище нас натаскивали и на медицинские задачи. Если твоего товарища подстрелили, то надо знать: можно его подлатать как-нибудь или, чтобы не мучился, сразу нож под ребро сунуть. Либо если кто в выходе руку-ногу сломал, всякое бывает, тогда или шину наложить, или... ну, вы поняли. А то есть ещё полевой допрос - тоже, знаете ли, хирургия, только очень специфическая.

В общем, наточил я нож до бритвенной остроты, продезинфицировал его "Абсолютом" из запасов дядюшки Вернона, стерильных салфеток запас побольше - это здесь удобно, их даже кипятить не надо - поставил перед собой зеркало и резанул вдоль шрама. Больно, конечно, только боль терпеть нас хорошо учили. Обложил салфетками, чтобы кровь впитали. Пинцетом, тоже стерильным, нащупал что-то и стал вытягивать. Вот тут еле вытерпел, змеиное молоко, будто прямо от кости отрывал! Но достал, отложил пока в сторону, швы наложил. Аккуратно, чтобы потом не сильно выделялись. Перевёл дух и, подумавши, сам того "Абсолюта" тридцать грамм опрокинул. Детскому телу больше и не нужно, отключился почти сразу.

Когда очнулся, первым делом к зеркалу. Ничего, вид нормальный, особенно если волосами прикрыть. Потом смотрю: чего это такое я из себя вытащил? Проволочка, на вид серебряная, усажена мелкими камешками полупрозрачными, и как бы они ещё и перемигиваются. Так мне неприятно смотреть на эту дрянь стало, что сунул я её в коробку жестяную из-под чая, пошёл в садик и прикопал поглубже. У самой ограды, чтобы подальше от дома было.

Ну и всё, голова болеть сразу перестала, шрам зажил нереально быстро, причём его и видно теперь почти не было. Почему-то даже зрение практически в норму пришло. Только напряжение внутри гораздо быстрее нарастать стало, так что два-три раза в неделю нужно было его сбрасывать перемещениями. Под это дело пришлось переменить место выхода. Внушил себе, что самое лучшее убежище это мой чулан под лестницей - тихо, никто не заходит, да мало кто вообще о нём догадается. Из школы я туда, правда, не дотягивался, а с полдороги уже вполне мог - главное, чтобы рядом свидетелей не оказалось.

Прокачал физические кондиции. Конечно, не до уровня училища, но для возраста этого тела вполне прилично. Дадли, глядя на меня, тоже стал заниматься. Морально-волевых для полноценной нагрузки ему, правда, не хватало, но вес хорошо сбросил, на человека стал похож. Петуния сначала переживала - исхудал, мол, - а потом привыкла, тем более аппетит у Дадли остался крокодилий, да и мой ему не сильно уступал.

***

Закончилось это благолепие аккурат перед одиннадцатым днём рождения Гарри. Пришло письмо, которое я поначалу счёл дурной шуткой: какие ещё нафиг волшебство и чародейство?! Однако нервная реакция Петунии мне сильно не понравилась. Пришлось в лучших традициях нашей школьной учительницы (почему-то в точности совпадавших с методами училищного контрразведчика) поинтересоваться: "Тётя, а вы ничего не хотите мне рассказать?" Иммунитета, давно выработанного школьниками, у Петунии не было, так что раскололась она быстро. Тут я и обалдел, оказывается, мои способности называются магией и теперь им предстоит обучаться. Но не здесь, а в закрытой школе в каких-то неизвестных гребенях.

Не успел я прийти к определённому решению, как письма пошли потоком. Причём приносили их птицы, загадившие весь садик. Когда письмами оказалось забито полгаража, я озверел, отловил одну из сов и нацепил ей на лапу свой ответ - признаю, не слишком вежливый. Видимо, он зато оказался достаточно доходчивым, и меня оставили в покое до самого дня рождения. Точнее, до ночи.

В дверь заколотили ровно в полночь. Змеиное молоко! Учитывая местоположение моего чулана, возникло полное впечатление, что грохот начался прямо в моей голове. Вообще-то, в училище нас к таким побудкам приучили, но за эти годы я несколько расслабился. Поэтому, подойдя к входной двери, разозлённо крикнул: "Какого хрена?!" Вместо ответа дверь слетела с петель.

Морда, появившаяся в проёме, производила впечатление. Для уверенного общения с ней требовался как минимум ручной ракетомёт. Под рукой же не было не то что ракетомёта, но и простого ножа - серьёзное упущение с моей стороны.

- Гарри! - радостно завопило это чучело, - а я же тебя ещё младенчиком помню!

Ну, думаю, хорошо хоть, что оно разговаривает. Хотя лучше бы не здесь.

- И кто же ты такой? - спрашиваю.

- Хагрид я! Хранитель ключей Хогвартса, вот кто.

- А зачем пришёл? - только то, что на лестницу уже вышла тётя Петуния, заставило меня придержать язык и не воспользоваться глаголом "припёрся".

- Ну дык... Проводить тебя за покупками для Хогвартса!

- В полночь?!

Хагрид подзавис, но затем уверенно заявил:

- Да ничё, я у вас переночую, а с утра сразу и отправимся в Косой!

"Дурдом на выезде", - думаю. - "На фига нам здесь этот монстр? Ну, сейчас я ему изображу магию военной бюрократии в стиле сержанта Гардикки".

- Так, - говорю. - Если вы прибыли из Хогвартса, прошу предъявить удостоверение личности и документ установленного образца на право моего сопровождения.

- Чего?! - снова зависает Хагрид.

- Того! Я вас не знаю, полномочия ваши мне неизвестны, форменной одежды и знаков различия на вас не наблюдаю, потому либо показывайте документы, либо покиньте территорию моего дома, - чуть было не сказал "воинской части".

- Да как ты можешь, Гарри! - снова заревел. - А, это всё эти маглы тебя с толку сбили, ну я им сейчас! Вот этому поросёнку в первую очередь! - и махнул в сторону Дадли зонтиком. Розовым, блин!

Только зря я посмеялся, Дадли схватился за задницу и зашипел. И ведь боль он терпеть уже малость научился, так что прилетело ему явно по-серьёзному. Гляжу, а из трусов у него хвостик закрученный вылез. Вот тут я разозлился по-настоящему. Подхожу вплотную к этому чучелу и, глядя ему в глаза, холодно требую:

- Мистер! Немедленно уберите то, что вы сделали моему двоюродному брату.

- Да ты чего, Гарри? Это же обычный магл.

- Это мой брат. Я сказал: немедленно!

Хагрид замялся:

- Дык эта... не смогу я. Мне палочку ломали, так она теперь колдует сильно, но точность никакая. Не получится ничего.

Всё, говорить больше не о чем:

- Вон.

- Ась?

- Вон отсюда. И передай тем, кто тебя послал, что Поттер ни в какой Хогвартс не поедет.

Похоже, он хотел как-то возразить, но посмотрел мне в глаза и резко передумал. Развернулся и потопал прочь.

Поворачиваюсь к суетящимся вокруг Дадли Дурслям и - хочешь не хочешь, а определённые вещи ты делать обязан - говорю:

- Мистер Вернон, тётушка Петуния, я очень сожалею, что из-за меня в ваш дом пришли такие неприятности. Могу лишь заверить, что делаю всё, чтобы исправить причинённый нашей семье вред.

Дурсль на меня вызверился, но Петуния его притормозила и чуть не до самого утра мы сидели на кухне, пили чай и разговоры разговаривали. Кое-какой информацией поделились и пришли к выводу, что я нужен волшебникам куда больше, чем они мне. Значит, на этой почве можно будет кое-чего выхитрить.

***

Следующий визит нанесли утром, ровно в 10 часов. Сухопарая дама в зелёном балахоне и чёрной шляпе вошла, не обращая внимания на выбитую Хагридом дверь, и холодно представилась:

- Я заместитель директора школы Хогвартс, профессор Минерва МакГонагалл.

Столь же прохладно отвечаю:

- Гаг Поттер. Чем обязан?

- Мистер Поттер, я пришла сопроводить вас для сборов в школу.

- Не так быстро, мэм. Почему вы решили, что я туда собираюсь?

- Это ваша обязанность, мистер Поттер. Каждый волшебник должен пройти надлежащее обучение.

- Что будет, если откажусь признать это своей обязанностью?

- Ваша магия будет связана, чтобы вы не могли нанести кому-либо вреда.

- Очень хорошо. Меня это устроит.

Тут её проняло. Дама резко сбавила тон и от распоряжений перешла к уговорам:

- Гарри, вы не понимаете. После лишения вас магии вы, скорее всего, будете иметь очень серьёзные проблемы со здоровьем и можете даже преждевременно умереть.

Демонстрирую невозмутимость:

- Я готов пойти на такой риск.

- Но почему, Гарри? Магия - это же так прекрасно!

- Я, госпожа МакГонагалл, пока видел от неё только неприятности. Не говоря о том, что с детства мои особенности создавали проблемы окружающим - а они, кстати, перекладывали эти проблемы на меня, - так за последние дни именно ваша школа добавила ещё массу неприятностей.

- Гарри, всё так, детские выбросы бывают у всех магов, это неизбежно и...

- Так почему же с ними пришлось иметь дело обычным людям?! Почему я воспитывался не среди магов, которые знали, в чём моя проблема и как с ней справляться?

- Пока я не могу этого объяснить, причины были и очень серьёзные - ваша безопасность. Но какие у вас могли быть неприятности из-за Хогвартса?

Веду её в сад:

- Смотрите сами, как здесь всё загажено птицами, присланными из этого вашего Хогвартса. А в гараже - куча писем в человеческий рост. Подписанных, что характерно, вашим именем.

Четверть часа профессор Хогвартса размахивает палочкой, уничтожая следы пребывания стаи сов.

- Теперь дверь. Вчера её вышиб ваш сотрудник.

Снова взмах палочкой в сопровождении возгласа "Репаро!" и дверь занимает своё законное место. Неплохо! Может, и бывает от магии какая польза?

- И самое главное, - зову Дадли. - Это мой двоюродный брат, которого тот же Хагрид фактически изувечил.

Взмах палочкой с добавлением "Фините". Ничего не меняется. Ещё один взмах, теперь со словами "Фините Инкантатем". Тот же результат.

- Мистер Поттер, - уже несколько раздражённо говорит МакГонагалл, - магия Хагрида несколько... своеобразна. Мне вряд ли удастся её отменить, возможно, несколько позже она закончит действие сама.

- А может быть и не закончит? В таком случае, как от неё можно избавиться?

- Ну, вероятно это могли бы сделать в Мунго, это лечебница для волшебников... Однако, мистер Поттер, мы и так уже потратили много времени. Нам следует отправляться за учебниками.

- Нет, мэм, нам следует отправляться именно в Мунго. До исцеления моего кузена никакие учебники мне просто не понадобятся.

Похоже, дама окончательно вышла из терпения. Взмахнув палочкой, она раздражённо выкрикивает: "Конфундус!"

Минерва МакГонагалл уже была по горло сыта капризами юного Поттера. Он, конечно, сын Джеймса и Лили, но как же он несносен! Приложив магловоспитанного невежу Конфундусом, она скомандовала:

- Мистер Поттер, сейчас вы вместе со мной проследуете за покупками. После вы прибудете на учёбу в Хогвартс, будете послушно выполнять там все указания старших и...

Поттер вдруг неуловимым движением скрутился в сторону, затем как-то сразу оказался рядом с ней и правую кисть Минервы пронзила короткая боль. Палочка выпала из внезапно ослабевшей руки. Поттер тут же отступил на пару шагов. И... с её палочкой в руке!

- Что это значит, мистер Поттер?! - возмущённо воскликнула профессор.

- Это я вас спрашиваю, что это значит, - ледяным тоном отвечал наглый мальчишка, - по какому праву вы попытались вмешаться в мой разум?

На этого необученного одиннадцатилетку не подействовал её Конфундус?! И что теперь можно сделать? Поттер тем временем продолжал:

- Впрочем, я уже привык, что педагоги крайне редко утруждают себя объяснениями и предпочитают просто командовать. А у вас есть для убедительности ещё и дополнительное средство в виде этой палочки. Пожалуй, правильным будет лишить вас столь опасного инструмента.

И Поттер перехватил палочку Минервы и второй рукой, явно намереваясь переломить её.

- Нет! - с ужасом вскрикнула МакГонагалл, - Мистер Поттер, хорошо, я отведу вас с братом в Мунго, но верните мне палочку. Знайте, сломать волшебную палочку значит нанести её владельцу страшное оскорбление! И большой вред, волшебник сживается со своей палочкой за долгие годы и, потеряв её, потеряет и немалую часть своих возможностей.

Поттер подумал и протянул ей палочку.

- Что ж, возвращаю. Но помните, госпожа МакГонагалл, что если вы попытаетесь меня обмануть - мне не составит большого труда отобрать её ещё раз.

***

Ну ни фига себе! Когда эта дама нацелила на меня свою палочку, в голове аж всё зачесалось. Будто бы что-то попыталось влезть прямо в мозг, но не смогло. Получается, главное достоинство меня как волшебника - крепкая лобная кость. Хоть в чужой нос ею приложить, хоть против заклинания выставить. А если серьёзно, то такое ощущение надо запомнить как признак ментального воздействия. И про палочки тоже ценная информация, учтём!

Подавленная МакГи (а что, мне всё время, что ли, язык ломать?) прячет палочку и протягивает обе руки:

- Господа, возьмите меня за руки и приготовьтесь, первая аппарация может быть не очень приятной.

Вместе с Дадли берём её за руки... блин, "не очень приятной" - это было весьма скромно сказано, сжимало меня так, что глаза на лоб вылезли. Дадли вообще весь зеленый и еле на ногах стоит.

Оказались в просторном фойе - впрочем, в больницах это вроде бы приёмное отделение называется. МакГи переговорила с дежурной и повела нас по лестнице. На седьмой этаж. Без лифта. Нет, я всё-таки хренею от этих магов.

(Сочинитель в курсе, что канон считает больницу св. Мунго шестиэтажной. Однако сейчас мы вступаем на территорию замечательного фанфика Ирины Дворцовой "Записки целителя Максимилиана Харта, сделанные им во время дежурств". Его место действия определяется указанием: "сумасшедший дом не у нас, а на два этажа ниже по главной лестнице". Поскольку по канону потеря рассудка лечилась на пятом этаже, то получается, что описываемое отделение расположено на седьмом. Должен сказать, что без помощи действующих лиц этого фанфика у Гага однозначно ничего бы не получилось.)

Всё же поднялись. МакГонагалл эту я даже зауважал: ладно мы с Дадли, тренированные парни, так и она легко по всем пролётам прошагала. Вышли в холл: статуи кругом, одна даже фонтаном работает. Правда, даже я-Гаг знал, что статуи должны быть белые, а эти раскрашены самым вырвиглазным образом. Одно слово - маги. Прошли в кабинет врача, объяснили ему ситуацию. Тот кликнул ещё пару человек, они на своём тарабарском жаргоне до чего-то дотолковались и уволокли Дадли. "В малый ритуальный зал", как было сказано. Через полчасика вернули уже без хвоста. МакГи заявила, что двоих пассажиров ей таскать тяжко, испросила у врача разрешения аппарировать из холла его отделения и увела Дадли для отправки домой. Удачно, думаю. Ещё раз поблагодарил доктора и поинтересовался: как бы мне снова к ним попасть, причём без помощи магии. Очень, мол, нужно. Тот, не чинясь, объяснил: метро Лестер-сквер, дальше по улице до универмага "Чист и Лозоход", там пообщаться с манекеном - о как! - пройти прямо через витрину и спросить у привет-ведьмы Максимиллиана Харта из отделения наследия крови. Внушительно звучит!

Только успел всё разузнать, тут и МакГи вернулась. Ну, раз уж мои условия она выполнила, двинулись за учебниками. Проведя меня через низкопробную забегаловку, МакГонагалл с гордостью предъявила магловоспитанному неофиту Косую аллею. Очень удивилась отсутствию восторга с его стороны и, поджав губы, повела в банк.

***

Профессор МакГонагалл была до крайности раздражена. Она уже потратила полдня своего драгоценного времени на совершенно излишние, с её точки зрения, занятия и только сейчас смогла приступить к демонстрации юному Поттеру красоты и величия магического мира. Однако тот проявлял возмутительное равнодушие к окружающему великолепию. Профессор не могла оставить такое поведение без надлежащего нравоучения:

- Гарри, видел ли ты раньше что-нибудь подобное?

- Настолько унылое и аляповатое одновременно? Признаться, очень редко, мэм.

Минерва даже задохнулась от возмущения. В первый раз за время общения с Поттером... но, как вскоре выяснилось, далеко не в последний.

В банке она выложила на стойку ключ от сейфа и скомандовала:

- Гарри, бери этот ключ, сейчас тебя отвезут к твоему школьному сейфу. Там возьмёшь сто галлеонов и возвращайтесь.

Поттер, однако, не торопился исполнять её указания.

- Одну минуту, мэм.

Обернувшись к сидящему за стойкой гоблину, Поттер поинтересовался:

- Могу ли я узнать ваше имя, сэр?

- Зовите меня Крюкохват, люди не могут правильно выговорить гоблинские имена.

- Скажите, мистер Крюкохват, являюсь ли я клиентом вашего банка?

Гоблина несколько удивило уважительное отношение со стороны волшебника.

- Просто Крюкохват, без "мистера". Гоблины не используют такого обращения. Что же до вашего вопроса, то да, вы - наш клиент.

- В таком случае, мне бы хотелось для начала узнать хоть что-нибудь о себе. Моя фамилия - Поттер, и это всё, что я знаю достоверно. И, кстати, как вы сами узнали, кто я?

МакГонагалл не выдержала:

- Что это значит, мистер Поттер!? Вам прекрасно известно, что вас зовут Гарри.

- Иногда зовут. Ещё зовут уродом, ненормальным, дармоедом. Но вот имени, которое дали мне родители, я не знаю, свидетельства о рождении мне никто не показывал.

У Минервы снова перехватило дыхание. Альбус же уверял, что они оставили Гарри в "самом лучшем для него месте"! Можно понять, отчего он стал таким грубым и непослушным. Но всё равно подобное поведение с его стороны недопустимо!

Крюкохват же только усмехнулся и ответил:

- Мистер Поттер, это банк Гринготтс. Гоблинский банк. Мы в состоянии узнать каждого, кто входит в него. Когда-то ваши родители принесли вас сюда, чтобы мы открыли для вас ячейку. В этот день были зафиксированы... скажем, определённые параметры, позволяющие отличить вас от любого другого волшебника. Сейчас я их проверил и убедился: вы - Гарольд Джеймс Поттер.

- Значит, Гарольд? Хорошо. Теперь, Крюкохват, раз вы узнали во мне своего клиента, я хотел бы узнать о состоянии своего счёта.

Гоблин несколько смутился:

- Мистер Поттер, сейчас это невозможно. Вы несовершеннолетний и решением Визенгамота вам был назначен опекун - Альбус Дамблдор. Все сведения о своём счёте вы можете получать только через него.

- Очаровательно! - не сказал, а скорее прошипел Поттер. - И получить какие-то деньги я тоже сам не могу?

- Только по указанию опекуна.

МакГонагалл решила вмешаться:

- Я передаю вам это распоряжение. Пусть Поттера доставят к его сейфу.

- Нет! - решительно возразил тот. - Если я не имею права даже узнать что-то о своих деньгах, то и брать их я тоже не стану. Взяв сейчас этот ключ, я потеряю возможность опротестовать произведённые ранее расходы - мол, раз я сейф открыл, то и деньги мог сам же взять.

Такое недоверие возмутило Минерву:

- Да как вы можете такое говорить, Поттер! Ваш опекун - директор Дамблдор, величайший светлый волшебник, кристально честный человек.

Поттера совершенно не смутила эта тирада:

- И при этом за всё время моей жизни у родственников они не получили от него и пенса! Ребёнок требует расходов, и им пришлось тратить на меня собственные средства. Если у меня всё это время был опекун, то в чём выражалась его опека?

- Да вы... это просто неслыханно...

Крюкохват не желал даром тратить время, выслушивая чужие препирательства:

- Так будете вы брать деньги? Я могу выдать их вам, госпожа МакГонагалл, как представителю опекуна.

Та всё ещё пыталась следовать намеченному плану:

- Мистер Поттер, если вы не получите деньги, то не сможете приобрести всё необходимое и не будете допущены к учёбе.

- Вот и прекрасно. У меня и так уже нет никакого желания у вас учиться.

Такого исхода допускать ей было нельзя ни при каких условиях.

- Хорошо, - сдалась МакГонагалл, - выдайте мне сто галлеонов, Крюкохват.

***

Ну ни хрена себе птички поют! Оказывается, у мальчишки было вполне приличное имя вместо пренебрежительного прозвища, счёт в банке и тот, кто обязан был о нём заботиться. Заботиться хотя бы о том, чтобы его не убили. Похоже, отыскался тот, кто стоит за всей этой мутной историей.

Тем временем дошли мы до магазина сумок и чемоданов. МакГи, не задумываясь, указывает:

- Вам нужно будет куда-то складывать покупки, Поттер. Продавец, дайте сюда вот этот сундук.

Как же меня достала эта её упёртость! Говорю:

- Погодите. Какими особыми свойствами он обладает, сэр?

- Да никакими, - пожимает плечами продавец, - обычный крепкий деревянный сундук для учеников Хога, и всего двенадцать сиклей.

- А я не настолько богат, чтобы покупать дешёвые вещи. Зачем мне этот гроб, причём даже без колёсиков? Проще взять любой из чемоданов у меня дома: и легче, и вместительней, и колёсики на них - есть.

- Мистер Поттер, - это МакГи, традиции магического мира требуют...

Не дал я ей договорить, надоело.

- Понятия не имею я об этих ваших традициях. И, что характерно, знаю, кто в этом виноват - тот, кто меня из магического мира выкинул и у обычных людей поселил. Притом таких выбрал, что магию вашу боятся и ненавидят. И уж коли о традициях ваших мне никто не рассказывал, то и дела до них мне никакого нет.

И вот тут терпение у МакГи наконец кончилось.

- Довольно, мистер Поттер! Продавец, будьте свидетелем, что я передаю Поттеру сто галлеонов, и пускай он теперь сам занимается покупками к школе! - выложила деньги, отдала билет на поезд до школы и гордой походкой отправилась восвояси.

Ну а я уже без всяких помех занялся торгом. Чемодан взял за пятнадцать галлеонов, зато с чарами расширения объёма, облегчения веса и защитой от взлома. Правда, всё-таки без колёсиков. Продавец всё допытывался, зачем они мне нужны. Объяснил. Тот усомнился, что такая фишка может хорошо покупаться, но скидку на три галлеона сделал.

И пошёл я первым делом за волшебной палочкой. Это, ребята, оружие. Надоело мне по городу считай что голым ходить, с одним ножом-выкидушкой. Продавец там, конечно, странный. Болтает много, мерки зачем-то с меня снимал. Предлагал кучу палочек, причём несколько раз одну и ту же пытался подсунуть. А смысл, если сразу было видно, что толку от неё никакого? Только когда я поинтересовался, где ещё палочки купить можно, взялся за дело всерьёз. Но подобрал всё-таки, а потом сам же и дивился:

- Мистер Поттер, как такое может быть? Я ведь делал эту палочку даже сам не знаю зачем и для кого, из несовместимых материалов: берёза и волос фестрала! Светлая древесина - и тёмная сердцевина. Какому волшебнику она может подойти?!

- Мне, - говорю, - вот самый раз и подходит.

Я так понимаю, что берёза - это от тела Гарри, а начинка из не пойми чего - для души Гага, Кота Бойцового. Взял ещё наручную кобуру, расплатился и пошёл дальше.

Покупки-то я делать учился ещё в герцогстве. Для начала обошёл все магазины на улице. Высмотрел цены, качество товара, сравнил. И вторым заходом купил что нужно. Учебники - в магазине букиниста, хорошо так дешевле. Котёл - медный, а не оловянный, подороже, но и качественней. Одежду - у Малкин, тут выбора не было. Сова? А кому мне письма писать, Дурслям что ли? В общем, получилось слегка сэкономить, нашёл ещё пару полезных книг и оставил пяток галлеонов в заначку.

А вот домой добираться было тяжко. Нормальных денег при себе самый минимум, до вокзала пришлось переться пешком от центра Лондона. Вернулся поздно, но ругаться Петуния не стала - за избавленного от хвоста Дадли благодарна была. Да мы и вообще уже давно перестали с Дурслями собачиться, причин не осталось.

***

Когда наступил вечер, Дамблдор несколько удивился. Занятый делами, он не вспоминал о данном Минерве поручении, но она-то должна была прийти и отчитаться? Карта показала, что та на месте, в своих покоях. Бросив горсть порошка в камин, директор позвал:

- Минерва, девочка моя, почему не заходишь?

Ответ скорее походил на слабое мяуканье. Пройдя через камин, Дамблдор убедился, что его заместитель практически не вязала лыка. Виски пополам с валерьянкой - убойное сочетание. Для неё.

- Альб-бус! Ну поч-чему? Почему он не такой? Непр-равильный... Не подчиняется... Не ув-важает. М-меня не уважает... Традиции... Магию... Творит ш-што хощ-щет... Ой. Я же не змея! Я кош-шка. Пощ-щему тогда я ш-шиплю? М-мя?

Морщась, Дамблдор легилименцией отсмотрел воспоминания своей посланницы. Увиденное сильно ему не понравилось. Вернувшись к себе, директор задумался: что же случилось с Гарри? Его будущее оружие могло быть каким угодно, но только не самостоятельным. А теперь? Сначала Поттер выгоняет Хагрида, при всей толстокожести полувеликана. Затем вынуждает - силой и угрозой! - Минерву делать то, что нужно ему. При этом Конфундус от Минервы, привыкшей подчинять маглорождённых и их родителей, не дал в этот раз никакого эффекта. Магический мир никак не впечатлил мальчишку, а в довершение всего он проявил неожиданное понимание финансовых вопросов. Совершенно ненужное понимание! На фоне этого даже открытое пренебрежение традициями было не столь существенно. А вот то, что Поттер, оказывается, нашёл общий язык со своими магловскими надсмотрщиками - ну никуда не годится.

Следовало разобраться, в чём тут дело. Старушка Фигг постоянно сообщала, что никаких перемен нет, снова спрашивать её о том же бесполезно. Послать кого-то посмотреть со стороны? Но что они увидят? Внутрь дурслевского дома уже никого не зашлёшь, подходящего предлога нет. Прийти самому? Всё в Дамблдоре противилось личному участию в активных действиях. Что остаётся? Через месяц школа, можно будет влиять через окружение. Но! Одного младшего Уизли теперь явно будет недостаточно. Так, кто ещё поступает у нас в этом году?..

Только завтра Дамблдор узнает, что в дополнение ко всему прочему заготовленная палочка-сестра совершенно не подошла Поттеру. Рассказ же о свойствах доставшегося тому магического оружия вообще заставит директора задуматься: а не последовать ли ему примеру Минервы? Можно без валерьянки.

***

На другой день откопал я проволочку, из-под шрама добытую, и отправился в Мунго. Дорогу доктор описал чётко, по-военному - может и сам служил когда-то, выправка у него тоже армейская. Так что добрался без проблем. Говорю ему:

- Вот есть тут у меня, доктор...

- Нет, - останавливает он меня, - сначала давайте-ка мы вас обследуем как следует. Положено детей каждый год осматривать, а вас к нам только десять лет назад приносили.

Отвели меня в большую комнату, на полу в ней всякие линии расчерчены. Поставили в середину. Вокруг пятеро с палочками во главе с доктором: трое мужчин, две женщины. Одна ещё совсем молоденькая и такая... симпатичная. Но это Гаг по старой памяти оценить может, а Гарольду ещё расти и расти. К сожалению.

Постоял я так полчасика, пока они палочками размахивали, потом врачи разошлись кто куда, а мы с доктором отправились в его кабинет. Он здоровенный лист наколдовал, поизучал его ещё минут пять и говорит:

- Что же, мистер Поттер, дела у вас весьма неплохи. Не без проблем, есть следы переломов, плохо залеченных, есть давнее нервное истощение, некоторое угнетение магического ядра, но это всё лечится. Зато родовых проклятий поттеровских у вас на удивление мало - четверть где-то. Половину можно списать на то, что матушка ваша, как Новая кровь, проклятий не несла. Но вот как ещё четверть инактивировалась - понятия не имею.

Я-то догадался - душа Гарольда с собою их забрала. Но хоть доктор, видно, человек хороший, знать ему лишнего всё равно не надо. Вместо того делаю умный вид, достаю коробку из-под чая и говорю:

- Во-первых, уважаемый доктор, какой я в мои годы мистер? Зовите лучше Гаг, так и мне привычнее будет. А во-вторых, посмотрите, пожалуйста, вот на эту вещь и скажите: что это такое?

Тот сначала посмотрел на мою проволочку так, после через какую-то стекляшку, а потом взял листок, карандашиком на нём пару строк начирикал и в вентиляционное окошко запустил.

- Давай-ка, Гаг, - говорит, - с одним умным человеком посоветуемся.

А я что, против что ли? Через пару минут заходит один из тех, кто вокруг меня палочками махал, и начинает разговор:

- И что же вы, Макс, дергаете старого Райзенберга туда и сюда? Или вы думаете, что ему не хватает работы? Так вы крупно ошибаетесь, кругом же одни идиоты, которых лечить не перелечить!

- Без вас, Соломон, снова не обойтись. Вы же у нас мастер Рун, вот посмотрите сюда и скажите, не ошибаюсь ли я?

Тот тоже поизучал проволочку и задумался. Спрашивает:

- И откуда же оно такое взялось?

Ну, я на след своего шрама показываю и говорю:

- Вот отсюда, мастер Райзенберг.

Он помрачнел и вкрадчиво так интересуется:

- А сколько времени оно там находилось?

- Лет семь, - отвечаю. Я давно уже прикинул, что подсадили мне эту фигню где-то в то же время, что и Дурслям передали, то есть в год с небольшим, а избавился я от неё в начале восемьдесят девятого.

И вот тут удивился я сильно, потому что доктор Райзенберг начал вдруг говорить по-русски. Ну, что вам сказать, ребята? Оказывается, те двадцать пять тысяч слов, что Корней мне когда-то в голову запихнул - это ни фига не весь русский язык. Про идиомы уж и говорить нечего. Кое-что я понимал, кое о чём по смыслу догадывался, но до тонкости воспринять не мог. А жалко, это же как песня была, только напечатать её ни под каким видом не получилось бы. Минут через пять Райзенберг всё же выдохся, сели мы трое в кружок и начал я рассказывать о житье-бытье мальчика Гарри. Ну и немножко о том, что было после моего с ним объединения.

Оказывается, эта хрень была блокиратором магии. Есть такое заклинание для детей, у которых слишком сильные магические выбросы случаются. Да, мои странности на самом деле так назывались. Но заклинание накладывают ненадолго, тогда это безопасно, а тут его заложили в артефакт и засунули в меня на семь лет. А насколько вообще хотели - неизвестно, потому что и до сего дня никто его убрать не пытался. Магия у детей с возрастом усиливается, а моя от этой хрени так и оставалась бы на младенческом уровне.

Кто же бедному Гарри подобную пакость решил устроить? Рассказали мне про историю с Тем-Кого-Нельзя-Называть и Мальчиком-Который-Выжил (ну и дурацкие же у них здесь имена придумывают!), я в ответ описал в красках визиты Хагрида и МакГи. И согласились мы, что из-за всей этой истории явно торчат уши кавалера ордена Мерлина I степени, Великого волшебника, Верховного чародея, Президента Международной конфедерации магов... Директора школы Хогвартс Альбуса-До-Хрена-Имён-Дамблдора.

- Получается, Гаг, - сказал доктор Харт, - что в Хогвартс тебе вроде как нужно - и в то же время нельзя. Дамблдор, помимо всего прочего, ещё и мастер легилименции. Этот факт не особо афишируется, но у знающих людей сомнений не вызывает. Он непременно попробует влезть тебе в голову.

- Влезть в голову, - задумался я, - а ведь МакГонагалл уже пыталась это сделать. Не вышло.

- Одно дело Минерва с Конфундусом и совсем другое - Альбус и его легилименция.

- А проверить? - предлагаю.

- Ну, если вы не против...

Для начала доктор Харт принёс обет не вносить изменений в мой разум и сохранять в тайне всё, что в нём увидит. Уже заслуживает уважения. Затем доктор Райзенберг наложил на нас обоих диагностическое заклинание для контроля состояния организма. Да, профессиональный подход. И только после этого Харт посмотрел мне в глаза и произнёс: "Легилименс!" И... ничего. Только та же лёгкая щекотка в голове, что и от попытки МакГонагалл. Через пару минут Харт удивлённо сказал:

- Ничего. То есть вообще абсолютно ничего. Как будто мысли Гага моим перпендикулярны. Проскальзывают, не за что уцепиться.

- Таки это уже сплошное счастье и радость! Но сделайте старому целителю удовольствие, молодой человек, попробуйте сами что-нибудь передать этому мозгокруту, - предложил Райзенберг.

Я попробовал. Вспомнил зеброжирафа, представил его перед собой и как бы "толкнул" картинку доктору Харту. Тот вдруг охнул.

- Макс?! - забеспокоился Райзенберг.

- Нет, всё в порядке, Соломон. Просто образ был очень неожиданный. Что это за зверь, Гаг?

Вот всегда я сначала делаю, а потом думаю! Как бы отмазаться?

- Рисунок это, - говорю. - Одна девочка у нас в школе любит всяких животных придумывать.

- Это уже детали, - выручил меня Райзенберг, - тогда одной проблемы больше нет. Остаётся вторая: зелья.

Оказывается, человеку можно подлить всякую дрянь, которая заставит его одуреть: выболтать свои секреты, влюбиться в кого угодно, потерять память или даже поверить Дамблдору. Но Райзенберг сказал, чтобы я не делал себе голову и пришёл снова через три дня - за это время он смастерит такой артефакт, что сам Гриффиндор помер бы от зависти, если бы ещё был жив.

Через три дня Райзенберг действительно вручил мне кольцо-артефакт. Был неожиданно серьёзен:

- Носи не снимая и подноси его к любой еде или питью, мальчик. Если нагреется, значит даже не бери в рот эту гадость, чтоб ты был здоров! Кольца у тебя на пальце никто не увидит, но на ощупь почувствовать могут, так что или не пожимай никому руку, или лучше надевай на левую.

Доктор Харт выдал ещё несколько камешков под названием "безоар" и объяснил, как ими пользоваться. Противоядие из них слабенькое, зато могут показать наличие яда. Если выяснится, что я обнаруживаю подлитые зелья, то можно будет отмазаться применением безоара, оставив в тени райзенберговское колечко. Всё, теперь от отравы надёжная защита есть. А если кто-то попытается непрошено залезть мне в мозги... я уже знаю, что он получит в ответ!

Ещё одним подарком от Райзенберга стал порт-ключ, эдакая пластинка на верёвочке, носится на шее или вместо браслета. Активировав его, можно в любой момент перенестись в приёмное на первом этаже больницы. Сработает даже в Хогвартсе, но только один-два раза. А если из другого места, то хватит на десяток переносов. Странная только команда на активацию: "Азохен-вей!" Ну, зато случайно такое не ляпнешь.

Поблагодарил я докторов, спросил - что могу для них сделать. Те посмотрели грустно и Харт сказал:

- Ты, главное, выживи, Гаг.

Итак, пора в Хогвартс. "Выживание во враждебной человеческой среде", так назывался раздел общего курса выживания, который нам давали в училище. Здесь есть три основные стратегии поведения. Первая - покинуть эту среду. Сразу не получится, но идёт как приоритетная дальняя цель. А заодно и уместная угроза в ответ на давление: вас что-то не устраивает? ухожу, ухожу! Вторая стратегия - маскировка, притвориться таким же как все. В долгой перспективе неудачная, тебя съедят по кусочкам, вымогая уступку за уступкой. Впрочем, в моём случае в принципе не сработает, я себя уже показал "не таким". И третья - идти напролом. Сразу ставить себя вне местной иерархии, не подчиняться общим правилам, игнорировать принятые традиции. Минус в том, что грохнуть могут сразу. Плюс - если не грохнут, все плюшки твои. И поскольку первое меня уже не пугает, вывод очевиден: боевая единица сама в себе отправляется в Хогвартс. Учинять всеобщий разрыв шаблонов.