Путь повстанца

Глава сорок пятая

Вступить в партизанскую ячейку оказалось на удивление просто. Джин сообщили имя связного и транспортный номер корабля. Она прибыла на звездолет, оказавшийся средних размеров яхтой модели XO1, и представилась Леаной Халлик. Капитан яхты засомневалась, и тогда девушка назвала имя агента и сообщила, что работала с Риси Ампсом, пока того не арестовали. Джин легко перечислила несколько случаев, когда уже работала с этой группой, редактируя корабельные журналы.

— А это здорово, — заметила возглавлявшая команду деваронка по имени Блю. — Ты уже с нами работала, но держала язык за зубами, поэтому мы о тебе даже не слышали.

— Скорее это Риси держал язык за зубами, потому что не хотел, чтобы я отхватила себе кусок пожирнее, работая с вами напрямую, — ответила Джин.

Блю улыбнулась:

— Риси понимал лишь международный язык кредитов. Думаю, мы с тобой говорим на другом языке.

Она положила руку Джин на плечо, ее мягкий мех пощекотал девушке шею. Джин покачала головой.

— Просто заплатите мне, и все, — сказала она. Внутри у Джин похолодело. Она оказалась зажата между Империей и повстанцами, и такое положение было ей ненавистно.

Отряд Блю в основном действовал в системе Пяти портов, но порой выбирался на вылазки и в соседние звездные системы. Несмотря на размер корабля, его экипаж был маленьким — Блю, Джин, пара братьев-ма’целла, пожилая пилот-криш и механик, чью расу девушка не знала, а спросить постеснялась. Поначалу Джин, оказавшейся единственным человеком в команде, было не по себе, но вскоре она довольно легко нашла со всеми общий язык.

— Быстро работаешь, — похвалила ее Блю, когда Джин загрузила новый грузовой манифест и коды доступа уже через неделю после вылета. Пока партизаны ни во что не лезли, и корабль осуществил лишь несколько легальных грузовых рейсов. После ареста Риси Блю хотела повременить с незаконной деятельностью — просто на всякий случай.

— Спасибо, — поблагодарила Джин.

— Думаю, следующей остановкой станет Вотассей, — продолжила капитан, глотнув кафа из своей термофляжки.

— Хорошо, — откликнулась Джин.

— Но я не хочу, чтобы со стороны казалось, будто мы идем к Вотассею, — сказала Блю. — Можно ли вместо него в манифесте указать Хирару?

— Конечно. — Джин потянулась за репликатором кодов, но застыла в нерешительности. А какая теперь разница? Имперский отслеживающий код уже загружен в главный корабельный компьютер, и адмирал Роквин точно знает, где находится корабль и куда он направляется. Но если Блю отвезет Джин на базу, девушка сможет разобраться со своими проблемами гораздо быстрее.

— А что там, на Вотассее? — спросила она.

— Работа, — коротко ответила Блю.

***

На Вотассее была установлена имперская блокада.

— Вот сейчас и выясним, сработают ли твои коды, девочка, — сказала пилот корабля Блю по имени Шоуберн.

— Сработают, — твердо ответила Джин. «Отчасти потому, что в них использован настоящий имперский маркер».

Во время сканирования на борту корабля повисла напряженная тишина, затем на экране коммуникатора замигало разрешение на посадку.

— Отлично справилась, — тихо похвалила Блю, опустив свою большую ладонь на плечо Джин и успокаивающе сжав его.

Как оказалось, работа заключалась в выгрузке ящиков из трюма. В них лежали пищевые рационы — не слишком аппетитные, но содержащие все необходимые питательные вещества, — которые можно было легко распределить среди местных жителей.

— Благодарю вас, спасибо, — не переставая повторял заказчик со впалыми щеками и изможденным взглядом.

Блю постаралась, чтобы ее команда как можно быстрее управилась с работой, передала груз заказчику и помогла раздать его жителям маленького барачного городка. Они взлетели, как только освободились.

— Что с ними случилось? — спросила Джин.

— Ты о чем? — уточнила Блю.

— Жители как будто голодали.

Пилот-криш удивленно вытаращилась на девушку.

— Они и правда голодали, — пояснила она. — Как ты думаешь, зачем мы привезли им еду?

Джин хмуро уставилась в стол.

— Империя хочет прибрать к рукам эту часть Вотассея, чтобы самой добывать здесь полезные ископаемые. Вот они и пытаются заморить местных голодом, — сказала Блю. — Они перекрыли поставки продовольствия. За последний месяц мы первые, кто прилетел к ним с едой. По словам Двиндана, они уже вымачивают древесную кору, чтобы хоть чем-то заполнить желудки. Пищевые рационы, которые мы привезли, помогут им продержаться.

В сердце Джин будто вонзили, а затем провернули острый нож. Она опустила глаза на репликатор кодов. Но имперская отслеживающая программа уже загружена в бортовой компьютер. Дело сделано. Пути назад нет.

«Почему они сами себе не помогут?» — в ярости подумала Джин. Сколько раз уже Империя проделывала подобное — заставляла предприятия уходить из бизнеса, захватывала земли? «Они же могли просто уйти». Им не нужна была Блю. Им просто нужно было уйти. Джин давно усвоила один простой урок: если у тебя на пороге появляются имперцы или повстанцы, лучше всего — бежать.

В тот вечер девушка взяла планшет со старыми голодрамами и улеглась на скамье за столом. Сегодняшний день потряс всех до глубины души, и на борту корабля царила тишина.

Почувствовав, что Шоуберн смотрит на нее, Джин отлепилась от экрана и спросила:

— Что?

Пилот задумчиво улыбалась.

— Ты напомнила мне о Бардби, — сказала она.

Имя показалось Джин смутно знакомым.

— Кто это, Бардби? — спросила она.

— Один из нашей команды. Его схватили на Укинейо, когда операция провалилась. Вернувшись с задания, он обычно лежал на этой скамейке, прямо как ты сейчас. Ну, не прямо как ты... Он ведь был рейетом — высокий, тонкий, с этими его мембранами...

Шоуберн продолжала предаваться воспоминаниям, а у Джин скрутило живот. Она знала Бардби.

— Но с тех пор, как его схватили, мы о нем ничего не слышали, — добавила Шоуберн.

А Джин слышала. Слышала его крики.

Бурта, корабельный механик, тоже наблюдала за Джин и Шоуберн, оторвавшись от запасного катализатора, с которым возилась.

— Не думай, что ты заняла место Бардби, — прохрипела она.

— Я и не думаю, — тихо ответила Джин.

— Она и не занимает, — повысив голос, сказала Шоуберн. — Бардби, кстати, не занимался кодами. Мы их покупали. Леана с нами по праву.

У Джин внутри все сжалось. Шоуберн защищала ее, а ведь она даже не знала настоящего имени девушки.

Бурта закатила глаза и потерла лоб, испачкав черным маслом свою лавандовую кожу.

— Все люди так думают, — буркнула она.

Шоуберн снова повернулась к Джин.

— Не обращай на нее внимания, — проворчала пилот. — Она недолюбливает людей.

— Что-то кришей среди имперцев я не заметила, — огрызнулась Бурта. — Или деваронцев, или еще кого-нибудь.

— Я не работаю на... Я не имперец, — тихо пробормотала Джин.

— Никто тебя в этом и не обвиняет, — успокаивающе ответила Шоуберн, метнув в Бурту сердитый взгляд.

— Интересно, — произнесла Бурта, словно не замечая слов девушки, — какой была бы Галактика без людей. Покинули бы криши свою родную планету? — Она кивнула на Шоуберн. — Оказалась бы я на корабле, пронзающем космическое пространство?

— Многие расы путешествуют меж звезд, — запротестовала Джин. — Это не прерогатива людей. Люди никогда бы до этого не додумались, если бы не...

Бурта оборвала ее:

— Я не об этом. Я имею в виду... — Она тяжело вздохнула. — Люди расползлись.

— Расползлись?

— Они всегда недовольны. Всегда в движении. Расползаются во все стороны. Заселяют новые планеты. Любое «поселение», любая колония, любой форпост во Внешнем Кольце — все основано людьми, не так ли? Это люди расползаются по Галактике, высасывая все соки из народов, животных, растений, целых миров. А теперь появились Империя и повстанцы. Да, в их рядах есть и иные расы, но костяк — люди.

— Некоторые сочли бы это полезным навыком, — ответила Джин. — Люди приспосабливаются. Есть горы? Строят горные краулеры. Слишком много воды? Сооружают подводные лодки. Планета покрыта льдом? Возводят отапливаемые шатры. Все приспосабливаются.

— Верно, — согласилась Бурта. — Но разве это правильно? Люди либо приспосабливаются сами, либо силой адаптируют планету под себя. Это ненормально.

На самом деле Джин никогда особо не размышляла над этим вопросом. Она подумала о своей семье. Отец работал на Империю и добывал на планетах кристаллы, пока они не заканчивались. С другой стороны, ее мать волновала судьба заповедных зон, включая резервацию б’анкоров на Корусанте.

Галактика была полна невиданных красот. Джин не отдавала себе в этом отчета, но, если бы не ее родители, она никогда бы не увидела кристаллические пещеры Олпинна. Она никогда бы не оказалась на том острове на Рее и не увидела метеоритный дождь, когда крупицы пояса астероидов падают на планету. Она не попала бы на Скул, не попробовала бы банн и не встретила бы бульбу. И не поцеловала бы Хаддера.

— Другие народы тоже расселились по Галактике, — запротестовала Джин. — На одном Корусанте живет тьма-тьмущая разных рас...

Бурта махнула рукой:

— Исключение, а не правило. Среди любой расы изредка попадаются чудаки, грезящие о приключениях и жаждущие покинуть свою родину.

— Например, ты?

На мгновение Бурта погрустнела:

— Например, я.