Путь к власти. Том 1

Глава 20

Алëна Игоревна Иванова сняла очки и протёрла глаза. Задачи перед ними Костя ставил всегда глобальные, и эта не отличалась от остальных. Работа по смене реквизитов была долгой и нудной, но не сложной, и, что самое поганое, неинтересной. В последнее время Алёна чувствовала, что её начинает затягивать рутина.

Буквально только ушёл юрист, который больше пытался с ней заигрывать, чем заниматься делом. Он её так сильно утомил, что Алёна половину запланированных дел не выполнила.

— Да чтоб вас всех, — она только что обнаружила, что в новой отчетной документации не внесён переделанный юридический адрес лабораторий. А это означало, что надо будет всё переделывать.

Адресами занималась Татьяна, и Алёна пошла к ней в приёмную, чтобы забрать бумаги.

Тани на месте не было. Алёна посмотрела на часы и чуть не всхлипнула. Уже наступил обед, а она даже не заметила. Таня же или обедает на месте, или уезжает в какое-нибудь кафе, совмещая обед со свиданием. Если её нет, значит, она уехала. Алёна схватила трубку и набрала номер Татьяны.

Трубку долго не брали. Алёна уже решила, что Таня оставила телефон в машине, но тут гудки прервались и весьма раздражённый женский голос ответил.

— Да, Алёна Игоревна.

— Таня, ты, когда вернешься? — Алёна закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на разговоре.

— Убью одного надоедливого типа, поем и сразу же вернусь. А что?

— Реквизиты готовы?

— Готовы, можете забрать их на столе. — Алёна представить себе не могла, кто мог довести бойкую, но неконфликтную девушку до такой степени, что из трубки, казалось, сейчас огонь повалит.

Таня отключилась, а Алёна только головой покачала. Видимо, свидание не удалось. Ну, ничего, придёт сама расскажет. Они не были подругами, но уверенно шли в этом направлении, потому что в экономическом отделе лабораторий чувствовали себя одиноко. Слишком они отличались от всех остальных. Таня была дочерью обеспеченных и достаточно влиятельных родителей. А Алёна, будучи любимой племянницей Назара Борисовича, не испытывала никакого трепета перед сыновьями кланов, слишком многих она видела, чтобы понять — они такие же люди, только с необычными способностями.

Вытащив очки из кармана, она прошла за стойку секретаря, села за стол и принялась искать в бумагах Татьяны нужные.

— Добрый день, если он, конечно добрый, — прямо над головой раздался приятный мужской голос.

Алёна подняла голову. Мужчина, стоявший перед ней, был не слишком высоким, но хорошо сложенным. Темноволосый с глазами неопределённого цвета. Они, казалось, вместили в себя все оттенки, и теперь их цвет зависел от освещения. Породистое лицо можно было назвать красивым, но в кланах не слишком симпатичных детей и не было: века тщательной селекции и магия делали своё дело. Иногда Алёне даже казалось, что некрасивых детей сразу после рождения сбрасывают со скалы, как это было в одном древнем государстве. Она действительно так думала, пока дядя ей не объяснил, что детей в кланах слишком мало рождается, чтобы жертвовать хоть одним.

Так что стоявшего перед ней мужчину можно было назвать как минимум симпатичным, если бы на его лице не застыло выражение крайней степени раздражения, готового перейти в ярость.

— Добрый день, — ответила осторожно Алёна.

— Вы так хотели меня видеть, вот он я, — мужчина отошёл от стойки и развёл руки в стороны, давая Алёне рассмотреть его получше. — Вы довольны?

— Я хотела вас видеть? — Алёна смотрела на него, хлопая глазами. — Вы ошибаетесь, я понятия не имею, кто вы такой, и, конечно, я не хотела вас видеть.

— Так, что происходит в этом Адском месте? — мужчина задумался. — Здесь недавно ничего запрещённого не испытывали?

День начался для Матвея с того, что, запнувшись спросонья на ровном месте, он опрокинул на пол тарелку с завтраком. Прислуги у него не было, жил он в квартире, а не в доме, и довольствовался тем, что к нему пару раз в неделю приходили служащие у Орловых горничные, и приводили в порядок его холостяцкое жильё. Квартира, правда, была роскошной и занимала этаж в элитном доме, но тут уж положение обязывало. Хотя сам Матвей вполне мог довольствоваться и квартиркой, которую зачем-то продолжает снимать Костя в довольно криминальном районе. Но он был начальником имперской службы безопасности и членом правящего клана, поэтому вынужден был купить себе приличное жильё. В этой квартире Матвей время от времени ночевал, периодически принимал ванну и переодевался. Но жил он фактически на работе.

Так как горничной у него не было, то завтрак с пола пришлось убирать самостоятельно. На приготовление новой порции времени уже не оставалось, и к императору на утренний доклад он прибежал голодным с десятиминутным опозданием.

— Ты выглядишь уставшим, — отметил Михаил, внимательно глядя на Подорова. — Тебе нужно отдохнуть.

— После Совета отпуск возьму, — ответил Матвей, уже не отрицая, что вымотался почти до предела.

— Только не забудь, — император продолжал смотреть немигающим взглядом. — Что там по-вашему с Костей плану?

— Практически всё готово. Все выявленные продажные шкуры переведены на склады, где находятся необходимые компоненты. Сделки назначены на завтра. Осталось только забрать матрицы Кернов и поместить на склады. — Отрапортовал Подоров.

— Есть сложности? — император смотрел испытывающе. Матвей на мгновение задумался и ответил.

— Не очень понятно шевеление в Восточном посольстве. Вроде бы никаких изменений по сделке, но как-то мутно. Возможно, это связанно ни с нами. Будем наблюдать, может что-то прояснится.

— У нас есть люди в окружении посла?

— Нет, к сожалению. Великий князь убрал в своё время всех шпионов. Я, конечно, работаю над этим, но доверие подорвано, да и времени пока мало прошло, чтобы лезть напропалую. — Он решил не говорить, что уже три дня замечал за собой слежку.

Начиная с того времени, как забрал со склада матрицы и увёз их Кернам. Он даже отдал приказ наружке поездить за собой. Но ребята ничего не углядели, и Подорову начало казаться, что ему от хронического недосыпа и напряжения начало мерещиться всякое. В общем, сегодняшний эпизод с тарелкой ясно дал понять, что пора в отпуск.

— Как эти… — Михаил поморщился, потому что так и не смог найти слов, характеризующих предателей. — Как они обошли клятву?

— Никак. Клятва в войсках срабатывает на прямой урон, а не на потенциальный. Планы не попали в руки Адреаса и урон безопасности империи нанесён не был, поэтому клятва осталась как взведенный курок, ожидая момента, при котором сработает.

— Клятва не сработала, они остались живы и получили ложную надежду на то, что всё у них в итоге будет хорошо. — Проговорил Михаил. — Переделайте клятву в войсках. Исключение только для разведки и диверсантов.

— Мы работаем над этим, ваше величество.

— Матвей, тебе надо отдохнуть, — Михаил покачал головой, а Матвей только сдержанно улыбнулся.

Потом позвонил Илья и начал что-то мямлить про секретаршу, которая не отдаёт ему матрицы, потому что он не Матвей. Подоров почувствовал, что у него начал дергаться глаз. Когда к обеду Илья так и не появился в офисе, Матвей понял, что придется ехать в лаборатории Кернов самому.

Костиного секретаря в лабораториях Подоров не знал. Единственное, что показалось ему странным, из разговора с Ильёй, ему показалось, что девушка гораздо моложе миловидной молодой женщины, немногим моложе тридцати лет.

Разговор как-то сразу не задался.

— Послушайте, Татьяна, если не ошибаюсь…

— Ошибаетесь, — девушка поднялась и кресла, а после вышла из-за стойки. Уж на что он не был высоким, но девушка была ещё ниже. Но фигуристая. А деловой костюм: белая шелковая блузка и юбка чуть ниже колен, только подчеркивали её женственность.

— Костя что, секретарш по росту подбирает? Люсинда, теперь вы, — Подорову захотелось стукнуть себя по лбу. Он не хотел этого говорить, но сказывалась усталость.

— Что? — она моргнула. И схватилась за дужку очков, словно хотела их снять, но передумала в последний момент. — Я же уже сказала, что вы ошиблись. Я не секретарь Константина Витальевича, и меня зовут не Татьяна, а Алёна.

— Так, а где в таком случае Татьяна? — спросил Матвей, невольно нахмурившись. — И что вы делали за её столом? Отвечайте! — рявкнул он, но Алёна только поджала губы, и процедила.

— Я вас впервые вижу, но даже мне кажется, что вы слишком много себе позволяете.

— Так, мне нужен кто-то, кто имеет иммунитет к творимым здесь бесчинствам, — пробормотал Матвей и достал трубку. — Тихон, ты сейчас в своей пещере, тьфу ты, в лаборатории? Поднимись в приёмную Кости, пожалуйста. Что случилось? Случилось то, что с утра не могу получить эти проклятые матрицы, а у меня сроки горят! — он пару раз вдохнул и выдохнул, спрятал телефон в карман и повернулся к Алёне, которая в этот момент напряженно смотрела на него, пытаясь понять, что происходит. — Итак, пока Тихон к нам идёт, давайте знакомиться. Меня зовут Матвей, вас — Алёна. Так кем вы, Алёна, здесь трудитесь?

— А знаете, я бы тоже хотела узнать, кто вы такой, и по какому праву здесь распоряжаетесь, — Алёна стояла очень прямо. У неё было воистину королевская осанка. И сейчас она сложила руки на груди, хмурясь и ожидая ответа.

— Похоже, будет не просто, — пробормотал Матвей, раздумывая, говорить ей всю правду, или достаточно будет раскрыться частично.

От ответов их спас Тихон. Он влетел в приёмную и остановился у Матвея.

— Что случилось? — выпалил он.

— Я не могу забрать свои матрицы. — медленно проговорил Подоров. — Я послал Илью, но он мне позвонил, и сказал, что девушка по имени Татьяна не хочет их ему отдавать, ссылаясь на то, что отдаст только мне.

— Танечка, похоже, слишком буквально поняла мою просьбу передать матрицы лично тебе в руки, — Тихон выглядел несколько сконфуженным. — Да и Костя говорил довольно уверенно, что придешь за ними именно ты.

— То, что мне может быть просто некогда, вами, видимо, не учитывалось. — Подоров протёр лицо. — Ну, хорошо, теперь я здесь и охрана на входе идентифицировала мою личность. Отдай мне матрицы, чтобы я закончил уже дело из-за которого сплю урывками по пару часов уже несколько дней.

— Но у меня их нет, — развел руками Тихон.

— Я понял, что они у секретаря, и даже примерно догадываюсь, что они вон в том сейфе. У кого-нибудь есть ещё один ключ? Или я клянусь, что взорву сейчас этот сейф к чёртовой бабушке!

— Не надо нервничать, Матвей. Сейчас мы что-нибудь придумаем. — Тихон огляделся по сторонам, остановив взгляд на Алёне.

— Алёнушка, будь добра, открой сейф. Отдадим Матвею его железки, и он уйдёт, наконец, и перестанет излучать ауру своих ужасных застенок.

— Да-да, где я убил не одну красивую молодую женщину. Предварительно много дней мучая, в основном насилуя, — Матвей криво усмехнулся. — Так что да, не стоит тут ауру моих замученных жертв культивировать.

— Это было совсем не смешно, — Алёна выпрямилась и подошла к сейфу. У неё были запасные ключи, потому что она хранила в этом сейфе печати.

— Да, мне часто говорят про отсутствие чувства юмора. А вот мне наоборот, кажется, что, если бы у меня его не было, то я бы уже давно свихнулся.

— Ты сам выбрал эту работу, тебя никто не заставлял, — встрял Тихон.

— А твоя осведомлённость в делах чужого клана порой пугает, — признался Матвей.

Дзынь! На стойку со звоном упали две небольшие металлические пластины, с дырками разного диаметра в самых разных местах.

— Ну-ка, дай посмотреть, — Тихон взял матрицы и внимательно их проверил. — Да, это они.

— Благодарю покорно, — Матвей отвесил издевательский поклон и убрал пластины в карман своего короткого пальто.

— Ну, если все недоразумения исчерпаны, я, пожалуй, откланяюсь, — и Тихон убежал, оставив Алёну с Подоровым наедине.

— Вы получили то, что хотели, — строго сказала Алёна.

— Да, получил, — кивнул Матвей. — Алёна, я сегодня не завтракал, и из-за вашей слишком бдительной секретарши не обедал. Вы, кстати, тоже. Не составите мне компанию до ближайшего приличного кафе?

— Зачем? — Алёна так растерялась, что даже подрастеряла часть своей брони.

— По своей природе я очень любопытен. Наверное поэтому выбрал свою службу. И мне хочется узнать, не прибегая к звонку Косте, кто же вы такая, и кем работаете на этого типа.

— Пожалуй, я откажусь, — Алёна смотрела из-под очков, пристально изучая Матвея. Подорову стало даже не уютно. Давненько женщины его так не рассматривали. Особенно, когда узнавали, кто он такой.

— Как знаете, — он пожал плечами. — Лично я пойду всё-таки перекушу.

И он вышел из приёмной, оставив Алёну стоять посреди комнаты, в глубокой задумчивости.

Я посмотрел на невозмутимо стоящего посреди коридора вагона деда. Как ему удается сохранять выдержку, если даже Камилла уже начала проявлять признаки недовольства.

— Сколько можно стоять? — задал я вопрос, подходя к деду поближе. — Что они ищут?

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Скорее всего, оружие.

— Странные они, — я покачал головой. — Личное оружие у нас задекларировано, наша охрана имеет все возможные разрешения. Ну, а если мы захотим повеселиться в этой стране, которая, похоже, по размерам чуть меньше Сибирского поместья Вольфа, то найдём что и у кого прикупить.

— Это да, но, возможно, они наивные романтики, которые до сих пор верят в чудеса? — дед повернулся ко мне и улыбнулся. Чёрт подери, я до сих пор не могу привыкнуть к его помолодевшему лицу, хотя уже больше года прошло, как он омолодился.

— Кто, таможенники? — я протянул руку и потрогал его лоб. — Вроде не горячий. Такой большой, а в сказки веришь.

— Могу я помечтать? — он снова улыбнулся.

— Можешь, только не замечтайся, а то Марго тебя быстро на форшмак распустит, осуществив тем самым все твои мечты и ожидания.

— Ты циник, Костя. — Заметил дед.

— Да, — я не стал отпираться. — У меня была настолько странная жизнь, что не стать вовремя циничным типом, означало сойти с ума.

— Не буду спорить, но, сдаётся мне, что ты слегка преувеличиваешь.

— Возможно, — я замолчал, глядя в окно на пустую площадку.

Мы, похоже, застряли на этой таможне, хотя уже давно пересекли границу Содружества. Между странами, часто микроскопическими, таможня была чисто номинальной, а вот здесь нас мариновали уже полдня. Мы стояли некоторое время молча. Я отвернулся от окна, и тут к нам подошёл Виктор. Глядя на его довольную морду и не скажешь, что он когда-то сопротивлялся этой женитьбе. Сейчас выглядит вполне довольным жизнью.

— Когда мы уже поедем? — спросил я у него.

— Как только примем на борт пару пассажиров. Нас задержали, потому что ждали, когда они подъедут. — Ответил Виктор. — Камилла созвонилась с отцом, всё согласовано, только нас, как обычно, забыли предупредить. Они едут до Парижа. Какие-то услуги кланов друг другу, здесь это обычное дело. — А вот и они.

Не успел он что-то добавить, как дверь нашего вагона распахнулась и вошли хорошенькие девушки. Следом потянулись охранники, таща кучу чемоданов.

— Какая глупость, — я даже глаза прикрыл, чтобы не видеть этого позорища. — А если им будет грозить опасность? Вдруг я маньяк и сейчас как кинусь вон на ту куколку, что справа? Они от меня чемоданом будут отмахиваться?

— Это, если поднимут, — дед тоже смотрел на процессию неодобрительно.

И тут девушки поравнялись с нами. Одна из них, как раз та, что справа, стрельнула в нашу сторону глазами и остановилась.

— Ой, а вы не слишком молоды, чтобы быть отцом этого молодого человека? — Какая непосредственность, я аж умилился. Вот только дед, похоже, решил развеять скуку, потому что он наклонился к изящной ручке и проворковал.

— Конечно, ведь я не отец Константина. Я его старший брат. — Что? Что я только что услышал?

Повернувшись к Виктору, который кусал губы, чтобы не заржать, я встретился с ним взглядами. В его темных глазах, так похожих на глаза сестры, черти плясали. А самое главное, он не спешил переубеждать девушек, которые начали с интересом на нас поглядывать. М-да, похоже нас ждёт очень весёлая поездка. До Парижа так точно.