Путь к власти. Том 1

Глава 19

Танечка Смирнова вышла из своего новенького автомобиля, который подарил ей отец на вчерашний день рождения. Ей исполнился двадцать один год, и намечался роман с приятелем брата, которого Славка притащил к ней на праздник. Забежав в огромный пустой холл, девушка послала дежурную улыбку охраннику, который быстро её проверил и впустил внутрь.

Зайдя в лифт, она нажала кнопку нужного этажа и задумалась. Что её здесь держит? Зачем она вообще пришла на собеседование и в итоге устроилась бухгалтером? Захотелось быть ближе к кланам? Таня покачала головой. Ученых, работающих в этих огромных лабораториях, она уважала, но они не ассоциировались у неё с кланами. Татьяна уже подумывала о том, чтобы уйти, когда с проверками нагрянул Константин Керн.

Начавшиеся репрессии её не коснулись, в махинациях Борзова и его шайки она участия не принимала. Но, когда Костя мимоходом назначил её своей секретаршей, она даже возразить не успела. Зато в те нелегкие для лабораторий времена она наконец узнала, кто такие сыновья кланов. И зачастивший Егор Ушаков, и сам Константин производили впечатление, но Тане в голову ни разу не пришло, что с ними можно роман крутить. Она, наверное, больше всех удивилась, когда узнала, что Егор женился на самой обычной девушке, по сравнению с которой она сама выглядела бы королевой.

Ей совершенно не нужно было работать. Дочь строительного магната, она могла позволить вести разгульную жизнь, вот только Тане это было не интересно. Её манили лаборатории. Здесь она могла видеть все грани дара, которого была лишена, все его проявления, и даже чувствовать себя в какой-то степени причастной. Таня получила в своё время прекрасное образование и могла с уверенностью сказать, что отлично справляется со своей работой. Ей даже становилось порой смешно, что здесь в лабораториях или не знают о её положении в обществе, или им плевать на него. При любом раскладе кланы стоят выше.

Быстро пройдя в приемную, она зашла в кабинет Кости, уже привычно поправила на столе ручки, перевернула лист в календаре и полила цветы. Он мог нагрянуть в любой момент, например, как сделал это два дня назад, и Тане не нужно было давать боссу повод подумать, что она не справляется со своими обязанностями.

Стоило ей вернуться на своё место, как в приёмную заскочил Тихон Керн.

— Танечка, солнце моё, — засюсюкал он, держа в руках странные металлические пластины. Таня уже знала, что это матрицы, специальные приспособления, на которые кланы накладывают заклинания, позволяя тем самым применять их тем, кто подобным даром не владеет. — Будь хорошей девочкой, передай эти матрицы Подорову.

— Кому? — Таня почувствовала, как у неё ёкнуло сердце.

— Матвей придёт за ними. Костя уехал, а я должен бежать.

— Да, но… Подоров? — Таня незаметно вытерла о брючки вспотевшие ладони.

— Не надо так реагировать. Матвей может быть душкой, если захочет, конечно. Для Кости это очень важно. Он попросил меня сделать работу в ближайшее время. А так как сам уехал за границу, то велел передать Подорову лично в руки. Это же не сложно. Ты ведь знаешь, как Матвей выглядит? — Ещё бы Тане было не знать. Ей показывали этого невысокого симпатичного мужчину, лет тридцати пяти — сорока на вид. У него были темные волосы и, кажется, карие глаза, но в последнем Таня была не уверена. Это было на улице, светило солнце, и ей запомнилось, что у него очень хорошая улыбка, и что он в прекрасной физической форме.

— Да, я знаю, как выглядит Матвей Игоревич, — кивнула она.

— Ну, вот и прекрасно, — и Тихон послал ей воздушный поцелуй, и убежал, оставив матрицы на её стойке.

Таня тяжело вздохнула и спрятала эти насквозь волшебные штуковины в своем сейфе. Дальше пошла рутина, связанная с изменением названий, реквизитов и прочих муторных дел, которые Костя скинул на них с Ивановой. Она настолько погрузилась в изменение почтовых реквизитов, что вздрогнула, услышав приятный мужской голос.

— Простите, Тихон Керн в телефонном разговоре передал, что я могу забрать матрицы у вас. — Таня почувствовала, как сердце рухнуло куда-то в живот и не спешило подниматься обратно в грудную клетку. Очень медленно она подняла глаза и с удивлением принялась рассматривать молодого совсем парня, совсем не на много постарше её самой. Парень был уверен в себе, красив, вот только во всём его облике было одно «но», он не был Подоровым.

— Вы не Матвей Игоревич, — произнесла она.

— Нет, я не Матвей, это точно. — Парень белозубо улыбнулся. — Меня зовут Илья. Так, я могу забрать матрицы? Это очень важно.

— Нет, — Таня покачала головой. — Константин Витальевич предупредил, что матрицы должны попасть в руки только Подорову. Вы не Подоров, поэтому, до свидания, лифт вон там, прямо по коридору.

Илья моргнул и уставился на наглую девицу, которая его только что послала по коридору, прямиком до лифта. Девица же уже потеряла к нему малейший интерес и старательно заполняла какую-то официальную форму.

— Девушка, вы, наверное, не поняли, — Илья старался говорить спокойно, — я как раз по поручению Матвея Подорова сюда пришёл. Отдайте мне матрицы, и я оставлю вас в покое.

— Илья, если не ошибаюсь, — девица подняла глаза от своих бумаг. — Приказ Константина Витальевича звучал однозначно: отдать матрицы лично в руки Подорова. Вы — не Подоров. А что бывает, когда намеренно нарушаешь не сложные, в общем-то, приказы Константина Витальевича, я прекрасно знаю и на себе испытывать это у меня желания нет. Так что покиньте, пожалуйста, приёмную. Вы мне мешаете.

— Девушка, я не уйду отсюда, пока не получу матрицы. Если вы мне не верите, позвоните своему боссу, в конце концов, он подтвердит мои полномочия, и мы разойдемся вполне довольные друг другом, — Илья почувствовал нарастающее напряжение почти на физическом уровне. Мало того, что его отстранили от поездки в Лондон, потому что здесь он Матвею больше нужен, так ещё и вот это.

— Я так и сделаю, — Таня раздраженно бросила ручку на стол.

Она уже поняла, что не отвяжется от этого парня. И вроде бы его пропустила охрана, значит, он, как минимум, не опасен. Но, откуда она знает, может быть, он готовую еду в лаборатории постоянно приносит, или заказчик с временным допуском. И то, что его породистое лицо за километр указывало на сына клана, ни о чём на самом деле не говорило. Она тоже не Дунька с водокачки, и, тем не менее, трудится простой секретаршей. Схватив телефон она набрала номер Кости. Он взял трубку почти сразу.

— Да, Таня, я слушаю.

— Константин Витальевич, мне сегодня утром какие-то матрицы передал Тихон и попросил отдать лично в руки Матвею Подорову. Сказал, что это ваш приказ.

— Да, именно это я и приказал, а в чём дело?

— Понимаете, здесь… Аллё. Аллё. Константин Витальевич, вы меня слышите? — сигнал прервался, и она подняла глаза на Илью. — Пока Константин Витальевич был на связи, я не услышала ничего нового для себя, впрочем, как и вы, — она в упор посмотрела в темно-серые глаза парня, оказавшиеся так близко. — Не надо надо мной нависать, я своего решения не изменю.

— Да как так-то? — Илья выпрямился и вытащил своё удостоверение, которым пользовался крайне редко. Просто не было такой необходимости. — Надеюсь, это вас устроит?

Таня глянула на удостоверение мельком. Она даже на заострила внимание на фамилии парня.

— Нет, не устроит. Потому что там точно нет визы Подорова на то, что вы можете забрать матрицы, — ровно проговорила Таня.

— Вот чёрт, ну и ситуация, — Илья спрятал удостоверение и достал телефон. Быстро набрал номер. Но в трубке стояла тишина, даже гудков не было слышно. — В туннеле, скорее всего, едут, — пробормотал он, набирая другой номер. — Хорошо, попробуем по-другому. Матвей, у меня проблема.

На этот раз Таня привстала, чтобы услышать, что ему говорит собеседник. Илья зло усмехнулся и подался вперёд, чтобы ей было удобнее подслушивать.

— Что за проблема?

— Я не могу получить матрицы. Весьма агрессивно настроеная девушка по имени Татьяна не хочет мне их отдавать, говорит, что вручит только тебе в руки. — Илья старался говорить ровно, а вот Матвей не мог знать, что агрессивно настроенная девица Татьяна сейчас ловит каждое его слово, поэтому в выражениях не сдерживался.

— Вот это что я сейчас только что услышал? — прорычал Подоров. — Илья, ответь мне только на один вопрос, ты на хрена мне вообще нужен, если элементарных задач выполнить не можешь?

— Но, как я… — в трубке раздались гудки, и Илья уставился на телефон, а потом перевёл взгляд на Татьяну.

— Я не знаю голоса Матвея Игоревича, но, если даже это был он, подтверждения ваших полномочий, даже в разговоре с вами, он не обозначил, — злорадно произнесла Таня, сев на своё место и сложив руки на груди.

Илья провёл рукой по волосам, пытаясь сообразить, что же делать. Он был умён, гораздо умнее большинства своих сверстников и не только их. Но сейчас он впервые не видел выхода из сложившейся ситуации. Правильным шагом было уйти и тем самым расписаться в своей несостоятельности даже ни перед Матвеем, который, остыв, понял бы его. Почему-то уступать этой девчонке, которую так хорошо выдрессировал будущий глава его клана, не хотелось категорически. Ему и в голову не пришло, что у Тани такой характер, в формировании которого Костя никакого участия не принимал. Спрятав телефон, он навалился на стойку грудью и, глядя Тане прямо в глаза, тихо произнёс.

— Давайте начнём сначала. Меня зовут Илья и я сотрудник императорской службы безопасности. Подчиняюсь непосредственно Матвею Подорову и его величеству. И мне необходимо забрать матрицы, которые вы так упорно не хотите мне отдавать.

— Покажите бумагу, подписанную Подоровым или Константином Витальевичем, ну, или, его величеством, и я с радостью их вам отдам. А пока, не мешайте мне, пожалуйста, работать.

— Я уж думал, что они никогда не уедут, — Ян упал на диван и прикрыл рукой глаза.

— Ну, мужчины вели себя вполне достойно, — философски произнёс Вольф, разглядывая глубокие царапины на лице. — М-да, как-то я не привык, чтобы женщины на меня набрасывались с какой-то иной целью, кроме любовной.

— Ну, эта Элис горячая штучка. Думаю, если бы у неё над душой не сопел муж, то у вас всё бы получилось, — Ян отнял руку от глаз и посмотрел на Вольфа.

— Иди ты, — Юра открыл флакон с заживляющим составом и смазал царапины после чего снова посмотрел в зеркало.

Они не думали, что выселение прежних хозяев особняка столкнется с такими трудностями. Дом им осмотреть так и не дали. Стоило Вольфу подойти к двери, как на крыльцо выскочила довольно миловидная молодая женщина. В её руке было зажато постановление Министерства, подтверждающее право Константина Орлова на недвижимость, принадлежащую ранее его покойной жене.

— Мне плевать, что там Френк подарил этой своей шлюшке, — она пока не повышала голос, но по подрагивающей бумаге в руке было видно, что женщина на грани срыва.

— Элис, давай на будем устраивать сцен, — следом за женщиной вышел молодой мужчина, и приобнял её за плечи, выражая поддержку.

— Как ты можешь оставаться таким спокойным, когда нас выгоняют из дома? И кто? — если ей и была нужна небольшая искра, чтобы полыхнуть, то муж эту искру только что бросил на порох. — Я никуда не поеду! Мама сейчас вызывает констебля, — голос Элис набирал обороты, и вот-вот готов был сорваться на визг.

— Элис, ты представляешь, в каком свете выставишь нас, особенно, если окажется, что бумаги этих господ в полном порядке. — Прошипел Эдвард Криве, стискивая плечи дрожащей от гнева и отчаяния жены.

— Хуже, чем сейчас, вряд ли вообще возможно!

— Ну, почему же, — Ян решил плеснуть масла в огонь. — Мы можем вас просто выкинуть из поместье с помощью охраны. И доказывайте потом у закрытых ворот констеблям, что мы не правы, а у вас в доме остались носимые вещи и драгоценности. Мы же не всегда можем быть столь неприлично великодушны.

— Вы не посмеете…

— Ещё как посмеем, — вклинился в столь занимательный разговор Вольф. — Более того, раз пошли такие разговоры, я лично прослежу, чтобы вы не прихватили с собой ничего лишнего…

Это был первый раз, когда Элис бросилась на него. Тогда ему удалось перехватить женщину, и крепко прижать к себе, зафиксировав руки за спиной.

— Осторожнее, а то я ещё подумаю, что вам понравился, — прошептал Юра ей на ухо, а после слегка толкнул в руки подскочившему мужу.

Констебли приехали очень быстро, словно дежурили неподалёку. Пошла нудная процедура установления подлинности документов, прерываемая периодически истериками Элис. Примчавшийся Френк Адреас мог только мямлить что-то невразумительное, под пристальными взглядами Яна, Юры и Дениса. Убрался Адреас вместе с констеблями, посоветовав освободить дом, раз уж так получилось и обратиться к главе клана с просьбой о выделении им другого жилья. Порядок действий он не уточнил, и оттого возникло недопонимание.

Выдворение Криве заняло полтора дня, вместо выделенных Вольфом первоначально пяти часов. В конце концов Юра, взбешённый ожиданием действительно весьма демонстративно перетряс ручную кладь Элис. Он нашёл-таки небольшую статуэтку, которая значилась в огромном перечне вещей, которые должны были остаться в доме. Все вопли женщины о том, что статуэтку ей подарили на свадьбу, не произвели на Вольфа впечатления. Вот тогда он и получил весьма компрометирующие царапины, и морально готовился к насмешкам со стороны Кости и Егора. В том, что насмешки будут, он нисколько не сомневался.

— Всё, я замкнул первичный контур охраны, и мы с ребятами приступили ко второму слою. — В гостиную вошёл Устинов и огляделся по сторонам.

— Когда приедут твои ребята? — спросил у него Ян, вставая с дивана.

— Завтра начнут подъезжать. Пока сменами будут работать, потом посмотрим. — Ответил Устинов.

— Это хорошо, — Ян потянулся. — Ну что, пошли пообщаемся со слугами. А то сдается мне, нам ещё прислугу придётся набирать.

— Ну ты с прислугой разбирайся, а я завтра по банкам поеду, посмотрю, что там к чему, — и Вольф отложил зеркало. — А пока пойдём, я тоже послушать хочу, что ты им говорить будешь.

Я стоял возле окна в роскошном вагоне и смотрел на телефон. Что-то я не совсем понял, что там за проблемы с матрицами. Поезд вошёл в туннель и тонны земли вокруг нас прервали сигнал. Вот только, когда мы выехали никто больше не пытался со мной созваниваться. Самому же мне было лень. К тому же сильно хотелось спать.

Дети решили порадовать отца, и устроили концерт. Никто в доме не спал ни минуты. И, вместо того, чтобы попрощаться как следует с Ирой, я вытаскивал посреди ночи из постели целителя, наблюдающего за детьми, чтобы он официально сказал, что с мальчиками всё хорошо. Почему они раскапризничались так никто и не понял. Успокоил их Паразит, появившийся уже под утро. Я даже набросился на кота за то, что тот где-то шлялся, пока мы с ума сходили. В ответ получил презрительный взгляд, с дальнейшим игнорированием всех моих последующих высказываний.

Даже просто подремать времени уже не было. И до вокзала меня довез водитель, потому что сам я раза три в сон проваливался, пока мы доехали до места.

— У тебя такой вид, будто ты провёл очень веселую ночку, — рядом со мной встал Егор, только стоял он спиной к окну.

— Да, ночка та ещё была, — я зевнул и убрал телефон в карман.

— Ира не хотела отпускать? — усмехнулся Ушаков.

— Если бы. Мальчишки всем спать не давали… Так, стоп, откуда ты знаешь про Иру? — я уставился на него.

— А это тайна? Ты бы тогда Подорова предупредил, чтобы он не трепался. Матвей обмолвился при Илье, Илья проанализировал детали и рассказал Яну. Ян всем остальным.

— Охренеть, — я потер лоб. Голова болела, а звон от непрерывного рëва всё ещё стоял в ушах.

— Да не переживай, все всё отлично понимают. — Егор задумался, а потом выпалил. — Люся беременна. Мы решили, что лучше, если разница в возрасте у детей не будет слишком большой.

— Эм, — я пытался сообразить, что мне говорит Егор. — Поздравляю.

— Целители сказали, что на этот раз у нас будет девочка, — он улыбнулся довольно глупой улыбкой.

— У кого будет девочка? — к нам подошёл Виктор.

— У меня скоро родится дочь, — ответил Егор.

— Мой тебе совет, как только принадлежность дара будет известна, начинай искать ей мужа, — Виктор похлопал Егора по плечу. Чтобы лет через восемнадцать не столкнуться с охренительными неожиданностями.

Егор внимательно его выслушал и повернулся ко мне, задумчиво разглядывая. Так я не понял, а я чем ему могу помочь? У меня нет опыта быть отцом дочери.

— Пойду посплю, а то голова совсем не варит, — я протер лицо руками и направился в своё купе, представляющий собой верх комфортности.

— Ага, иди, — отозвался Ушаков. — Мы с тобой позже поговорим.