Пурпурная Лилия, или Сломай меня, если сможешь

ГЛАВА 14.2

Мир вокруг исчез, растворившись в биении наших сердец, и даже шум барабанов стих, сменившись чарующей песнью скрипки. Я вновь вспомнила третью симфонию Роксаны.

Единственное спасение Мастера — его любовь… Свет, способный разогнать кошмары и не позволить тьме окончательно поглотить его душу.

Так просто и, в то же время, так сложно…

— Я верю, что смогу стать твоим светом, — прошептала, рисуя на его груди первую руну.

Защита… Первый символ, которому учили в любой магической школе.

Самый простой, он не мог уберечь от сильных плетений. Это было священной традицией и напоминанием, для чего каждый из нас начинает изучать магию.

Ради защиты себя, близких и всего, что дорого сердцу. И сейчас я вкладывала в эту руну не свою магию, а свет души. Музыку, которая до сих пор звенела в моих мыслях. Любовь, которую пробудил во мне Дамир.

Я хотела защитить его от тьмы, пожирающей душу.

Первая симфония — боль. Вторая — жажда и месть… Третья — свет и единственное спасение. Теперь я начинала понимать истинное значение этих слов и саму суть магии Тёмного Бога.

— Ты уже стала моим светом и смыслом жизни, — голос Дамира прозвучал будоражаще низко и хрипло.

— Я хочу большего, — призналась, не подумав, как двусмысленно это прозвучит.

Дракон тяжело сглотнул и его взгляд прикипел к моим губам. Они моментально пересохли и я невольно облизнулась, ещё больше распаляя его.

— Р-р-рейвен…

— Я рисую, рисую, — сбивчиво прошептала, скользнув ладонью по его груди.

Без смысла и цели… Просто потому, что мне это нравилось.

— Доблесть и честь, — произнесла, вновь макнув пальцы в краску. Неспешно, предвкушая новую игру в дразнилки.

Меня вело от неё не меньше, чем Дамира и я едва сдерживалась, чтобы не отбросить миску прочь и не поцеловать его на глазах у всех. Но именно осознание, что мы не одни, придавало происходящему особую пикантность.

— Благословение и удача, — произнесла, вновь касаясь его груди.

Дракон тихонько зарычал, этот звук прошел вибрацией по его телу, оседая на кончиках моих пальцев. Кажется, пора закругляться, хотя я только вошла во вкус и была не прочь изобразить ещё парочку благословений на его рельефном животе…

Кхм…

Дамир тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

— Я закончила, — негромко сообщила, прижав ладонь к его груди и оставляя такой же отпечаток, как Джайна на теле владыки.

Смотрелось очень красиво и напоминало печать, словно подчёркивая, что этот мужчина принадлежит мне. А вот полюбоваться результатами своих трудов не удалось. Дамир неожиданно опустил ладонь в краску и коснулся большим пальцем моих губ!

Скользнул от уголка к уголку, оставляя алый след и разгоняя по телу волну мурашек.

— Это месть? — рассмеялась, целуя его пальцы.

— Разминка, — по губам Дамира скользнула улыбка. Хищная и предвкушающая. — Месть будет после свадьбы.

Щёки предательски вспыхнули и перед глазами пронеслась вереница фантазий…

— И вопреки правилам мщения, это блюдо будет очень горячим, — добавил он, наклонившись к моему уху, а затем резко отстранился, оставив меня наедине с шальными мыслями и желаниями.

— Та-а-а-ак! Влюбленные, разойдитесь от греха подальше! Кыш-кыш! — к нам, смеясь, подлетела Джайна. — О вас салюты поджигать можно. Искрит на весь штаб, имейте совесть! Люди драться пришли, а не завидовать.

От её слов смущение вышло на новый уровень, но долго краснеть мне не позволили.

Глава Шторма подхватила меня под руку, на ходу послав брату и Райану по воздушному поцелую, и потянула меня в сторону импровизированной зрительской трибуны.

— Без короны и розы к нам не подходите! — крикнула она, и мужчины громко рассмеялись.

— Мы бы не посмели, прекраснейшая! — ответил владыка.

— Корона и розы? — переспросила, озираясь.

— Если ищешь отца, он присоединится чуть позже, — подмигнула Джайна, — я попросила дать нам немного времени на женские разговоры.