Прятки с демоном

Часть 3 ПРОКЛЯТИЕ

— Малица! Да просыпайся ты, у нас общее построение!

Саламандра неохотно перевернулась на другой бок и попыталась укрыться от Селии под подушкой, но соседка и там достала. Сдернула одеяло и принялась тормошить.

— Отстань! — раздраженно промычала Малица и уткнулась носом в простыню.

Ей снился такой сон! Ректор принес корзину белых роз. Девушка как раз ими любовалась, когда противная соседка принялась будить. Наверняка на занятия. Значит, сейчас жуткая рань, а Малица проспала от силы три часа.

— Да не иду я сегодня никуда! — не выдержав, огрызнулась саламандра. — Ректор разрешил. Отстань!

— Малица, построение через пятнадцать минут! — Селия чуть не плакала от досады.

Послало небо соседку! Дрыхнет так, что не добудишься, а влетит от коменданта общежития Селии.

— Какое построение?

Реальный мир медленно, неохотно проникал в сознание. Сладко зевнув, Малица приподняла всклокоченную голову. Вчера она заснула, не раздеваясь, и теперь выглядела слегка помятой. Неосмотрительно со стороны девушки: придется отпаривать одежду.

— Обычное! — потеряв терпение, рявкнула Селия и метнула в саламандру подушку.

Малица рефлекторно поймала и, потянувшись, нашарила под кроватью тапочки. Соседка уже оделась, даже позавтракала, а Малице предстояло привести себя в порядок всего за… Кьядаш, уже за десять минут: пять адептка потратила на препирательства.

Позабыв о сне, саламандра лихорадочно заметалась по комнате. На кровать полетела форма, сама же девушка пыталась одновременно умываться и чистить зубы.

— По системе связи объявили, да? — В Академии колдовских сил применяли подобные новшества.

На памяти Малицы общего сбора никогда не устраивали. Неужели война, прорыв нежити? Формально маги военнообязанные, даже если не закончили курс обучения. При мысли о Сумеречье засосало под ложечкой. Нет, саламандра понимала: однажды туда придется попасть, но не на втором же курсе и подготовленной, а не с начальными навыками Ведущей.

Медитация помогла не поддаться панике. Страшит неизвестность, а против фактов всегда найдется противоядие. Натягивая одежду, саламандра попыталась выведать у Селии подробности. Увы, таковых не оказалось. Адептов собирали перед главным корпусом Академии, и все, думай что хочешь.

Голодная, невыспавшаяся, Малица влилась в ряды других, напряженно перешептывавшихся, студентов. Строили разные предположения: от визита императора до закрытия Академии.

— Может, просто соревнования? — поморщилась от одной мысли о ненавистном состязании саламандра. — На них ведь при всех выдвигают.

Селия фыркнула:

— Давно уже выдвинули. Твое имя в пятерке смертников.

— Мне как, возрадоваться или утопиться? — мрачно пошутила Малица, недобрым словом помянув руководство родного учебного заведения.

— Готовиться. — Соседка сцедила в ладонь зевок.

Саламандра так и не спросила, который час. Оказалось, начало девятого. То есть занятия не начались, а Малица фактически только что заснула. Понятно, отчего ей так плохо!

Парк полнился голосами. Но встревожило девушку не это: у перекрестков дежурили преподаватели, отлавливали своих адептов и провожали во двор. Вот и сухопарый Глен Шарт, куратор стихийников, сверлит разноцветными глазами толпу. Рядом декан Лоран Марвил. У обоих встревоженный и раздраженный вид. Значит, дело дрянь.

— Стихийники, за мной! — Куратор взял командование на себя, декан не возражал.

Глен Шарт преподавал стихийную магию и традиционно ездил на практику вместе со старшекурсниками, то есть опекал так же, как лорд Шалл некромантов. Малица пересекалась с ним пару раз: во время тестирования и на теории стихий. Плотное общение с Шартом начиналось только с четвертого курса, и девушка заранее его страшилась. Обладатель желто-карих глаз всем своим видом предупреждал: учеба не дастся легко. Недаром в народе говорят: высокие и тощие всегда злые. Вот Марвил иной, всегда договориться можно. Хотя, если начистоту, декан особо в учебу не вникал — адепт «хвосты» доедал, и молодец. Шарт же стремился вырастить специалистов.

Стихийники послушно последовали за куратором. Колонну замыкал Марвил.

Малице до зуда в пальцах хотелось связаться с Индирой и Кристофом, но преподаватели бдительно следили, чтобы подопечные не разбредались. Оставался амулет связи, только на ходу болтать по нему неудобно.

— Крис, — девушка все же решилась, — что происходит-то?

— Ректор у нас новый, — послышался мрачный голос приятеля.

— Что?! — Малица едва не выронила амулет.

Сердце подскочило к горлу и, кажется, выпрыгнуло через рот. Заныло под ложечкой. Еще пару часов назад они говорили, лорд обнимал ее, а теперь… Что с ним произошло? Может, просто с должности сняли, зачем сразу предполагать худшее? Только вот голос Кристофа пугал. Не видя друга, саламандра знала, он хмурится и пинает землю под ногами. Значит, все очень плохо: Кристоф — оптимист. Стоп, можно же самой развеять сомнения. Раз лорд ти Онеш теперь за ней ухаживает, не обидится, если Малица отвлечет разговором.

Ну же, ну!

Девушка ломала пальцы, сходя с ума от тишины. Она ничего не слышала и не видела, кроме шипящей пустоты и шума собственной крови в ушах. Ладони вспотели, голова кружилась, а противный внутренний голос шептал: «Если бы ты осталась с ним, ничего бы не случилось. Подумаешь, девичья честь! Сокурсницы бы, открыв рот, слушали, как ты с демоном ночь провела».

Наконец, когда надежда уже почти разлетелась вдребезги битым стеклом, раздался усталый голос: «Потом, Малица. Сам найду». И все, никаких объяснений. И что ей теперь, радоваться или плакать?

Малица… Сердце сладостно вздрогнуло. Прежде она была всего лишь Ирадос.

А Кристоф еще получит! Напугал до смерти своими фантазиями!

Немного успокоившись, девушка начала прислушиваться и присматриваться: вдруг что-то интересное вскроется, но быстро поняла — остальные знают не больше нее. Адептов, будто солдат, разбили на квадраты по курсам и выстроили шеренгами по специализациям. За построением следили кураторы и деканы. Малица отчаянно вертела головой, силясь разглядеть со своего места лорда Шалла. Он ведь занят некромантами, должен быть неподалеку. И вот за чужими головами мелькнул знакомый силуэт.

— Милорд! — нарушая субординацию, замахала рукой саламандра и, окончательно поправ дисциплину, бросилась к проректору.

Вслед полетело шипение Нортона, но Малица плевать хотела на недовольство старосты группы. Сейчас ее интересовала судьба лорда ти Онеша.

— Милорд! — Девушка подлетела к проректору и коснулась его руки.

Тот обернулся и раздраженно глянул на адептку. Но, узнав, смягчился и взглядом дал понять: выслушает. Лорд Шалл осунулся. Судя по всему, он не успел переодеться со вчерашнего дня. Руки испачканы мелом, под глазами залегли тени. Малице стало стыдно за себя. Она-то хоть часика два поспала, умылась.

— Ирадос? — Проректор склонил голову набок. — Только кратко и быстро! — предупредил он.

— Что с милордом ректором? — краснея, шепотом спросила Малица.

Лишь бы другие не слышали!

Лорд Шалл нахмурился и, подхватив адептку под локоть, отвел в сторону.

— Вы бы еще плакат повесили! — зашипел проректор. — Взрослая девица, а ума не нажили! Положим, я знаю, что у вас, но другие-то!..

Малица об этом не подумала. Да, скверная ситуация!

— Зато теперь все думают на вас, — нашлась девушка.

Лорд Шалл скривился:

— Большое спасибо за сплетни, Ирадос! Он жив, если вас это волнует, остальное сами услышите.

— Милорд запретил говорить? — догадалась адептка.

Она сразу почувствовала, проректор что-то недоговаривает.

Лорд Шалл тяжко вздохнул и возвел очи к небу.

— Храни нас души предков от саламандр! — только и сказал он, и отвел Малицу в ее шеренгу.

Потянулись минуты томительного ожидания. Адепты переминались с ноги на ногу, нетерпеливо посматривая на балкон второго этажа, с которого обычно выступало руководство Академии. Саламандра краем глаза заметила, как что-то полыхнуло — портал. На балконе тут же появился лорд Шалл. Через минуту к нему присоединился секретарь Академии. Не хватало только ректора.

Малица, сама того не замечая, от волнения прокусила губу и подалась вперед, чуть ли не легла на спины стоящих впереди. Сердце замерло, дыхание участилось — и снова пришло в норму, стоило выйти на балкон коротко стриженному мужчине. Жив! Остальное не важно. Даже если война, с ректором не страшно.

Лорд ти Онеш обменялся с коллегами скупыми кивками и, подняв руку, призвал к тишине. Преподаватели тут же выстроились под балконом в линию, готовые ловить каждое слово. Ректор подошел к перилам и обвел глазами адептов. Затем активировал специальное усиливающее звук заклинание. Теперь его хорошо слышали все собравшиеся.

— Преподаватели, адепты, — голос лорда ти Онеша звучал ровно и серьезно, — в нашей Академии вводится чрезвычайное положение. На ее территории совершены два убийства и процветала черная алхимия. Если кто-то из вас пользовался услугами Эдера Кносса, прошу добровольно признаться деканам своих факультетов. К обеду прибудет дознаватель, под заклятием правды вам все равно ничего не утаить. Также Академию отныне патрулирует Особая служба.

По рядам адептов пронесся шепоток разочарования.

— Да, — повторил ректор, буравя взглядом особо сильно возмущавшихся, — дисциплина отныне железная. — К сожалению, — он скривил левую часть рта, — это далеко не все печальные события, случившиеся прошлой ночью. Кто-то отравил молоко гончих. Я лично выплачу награду тому, кто поможет найти преступника. И в завершение, на случай непредвиденных обстоятельств назначаю лорда Нормана Шалла, — проректор сделал шаг вперед, — исполняющим мои обязанности. Император проинформирован. На этом все, возвращайтесь к занятиям.

Академия гудела как разворошенное осиное гнездо. Каждый выдвигал свою версию событий, одну другой абсурднее. И только Малица узнает правду, разумеется, если ей соизволят сообщить.

Сон как рукой сняло, и саламандра решила предпринять свое маленькое расследование. Другие потянулись кто в учебные корпуса, кто в столовую, Малица же углубилась в парк. Она шагала к средоточию своих страхов — вольеру с призрачными гончими. Страшно одной, без демонолога, даже без Кристофа, но надо.

Яркое солнышко щекотало щеки, напоминая о грядущем лете, но девушка не замечала его ласк. Остановившись у поворота к библиотечной башне, Малица обернулась, справедливо полагая: друзья не оставят ее. И верно, Индира и Кристоф, что-то горячо обсуждая, спешили к ней. Но первым успел лорд Шалл. Неслышно возник из-за деревьев и неодобрительно цокнул языком.

— Я ничего не нарушала, милорд! — не дожидаясь упреков, поспешила оправдаться девушка. — Гулять в светлое время суток не запрещено.

— Туда — запрещено. — Вот как он читал мысли?

С проректором не поспоришь, придется гадать, живы или мертвы гончие и все или только одна.

— Поговорим?

Лорд Шалл покосился на замерших в отдалении адептов.

Друзья не решались приблизиться, только глазами говорили: «Аля, мы с тобой!» Малица кивнула и уже привычно зашагала рядом с проректором… к вольеру. Но ведь он сам запретил туда ходить!

— Со мной можно, — ответил на невысказанный вопрос некромант. — Кроме того, там точно нет чужих ушей. Я хочу вас подготовить.

— К чему? — испуганно пискнула девушка.

В горле мигом пересохло, а сердце пустилось в галоп.

— Но сначала честно и откровенно: что у вас с Арианом? — Лорд Шалл развернул Малицу к себе и ухватил за подбородок, лишая возможности отвести взгляд. — Интрижка, любовь с его стороны, кокетство с вашей?

— Я… я не знаю, — Малица старалась быть максимально честной. Говорить под немигающим взглядом оборотня оказалось нелегко, и девушка то и дело сглатывала вязкую слюну. — У нас ведь… Мы только… Словом, не успели даже на свидание сходить.

— Я не об этом, — мотнул головой проректор. — Чувства какие? У вас.

Ох, и что тут ответишь? Да еще постороннему человеку.

Саламандра стояла и кусала губы. Хотелось провалиться сквозь землю. Знала бы, не подходила тогда, во дворе, к лорду Шаллу!

— Ну! — требовательно рыкнул некромант. — Мне не для собственного любопытства.

— Да откуда ж я знаю! — вспылила Малица и попыталась разжать чужую хватку. — И отпустите меня наконец, это непедагогично!

— Да тут все давно непедагогично! — взорвался проректор, но девушку отпустил. Та отступила на шаг, потирая подбородок. — Все наше общение, Ирадос, поэтому плевать я хотел… — Лорд Шалл не договорил, махнул рукой и сделал пару глубоких вздохов, чтобы уже спокойно, как и положено будущему исполняющему обязанности ректора, посетовать: — Ну и ночка! Простите, нервы сдают.

— А вы присядьте, отдохните, — посоветовала Малица и, не удержавшись, поинтересовалась: — Воскрешать — это тяжело?

Некромант фыркнул и, воспользовавшись предложением, разлегся на свежей ярко-зеленой траве, заложив руки за голову. Прикрыл глаза и кисло усмехнулся:

— Все тяжело. Работа такая, друг постарался. Ему — хорошенькая женщина, мне — мертвецы и загонная охота со мной в роли ищейки. Хотя б поговорили или зря мучился? Вы привыкайте, — он приоткрыл один глаз, — придется страдать раздвоением личности. Занимаетесь вы с проректором, общаетесь с приятелем ухажера. А если этот ухажер женится, то с шафером. Сплошная непедагогичность!

Лорд Шалл хотел рассмеяться, но из горла вырвался сиплый кашель. «Неужели простыл? — пронеслось в голове Малицы. — Тогда на земле лежать нельзя». Нельзя, но так хочется, когда любая горизонтальная поверхность — постель.

Саламандра опустилась на колени рядом с проректором и предложила сумку в качестве подушки.

— Ой нет, спать мне нельзя. — Лорд Шалл сел и слабо улыбнулся. Поправил ворот рубашки, вытащил из волос травинку и констатировал: — Коротка жизнь мага, а жизнь преподавателя еще короче. Не враги, так адепты доконают.

Малица пропустила остроту мимо ушей и вежливо напомнила о прежней теме разговора. Оказалось, проректор собирался обсуждать некие проблемы, только если саламандре небезразличен глава Академии. Пришлось девушке, краснея, признаться: с некоторых пор хвост лорда ти Онеша прочно занял место в ее сердце. Проректор удовлетворенно кивнул и одним движением привел себя в вертикальное положение. Затем подал руку Малице, помогая подняться.

— Ариана прокляли, — без предисловий сообщил некромант. — Сам он не скажет, я же считаю, вы обязаны знать. Мы не уверены, что проклятие удастся снять, поэтому Ариан и огласил столь странное решение. Мне кресло ректора не нужно, говорю сразу. — Лорд Шалл бросил выразительный взгляд на девушку, намекая на историю со своим предшественником. Саламандра тут же пошла пятнами. Она ведь и не думала обвинять! — Но если назначат, должность займу. Теперь гончие. Им отправили молоко. Раз лор’Альен видела их поздно вечером, то преступник действовал ночью или под утро. Мгновенная смерть.

Малица задрожала. Вдруг стало так зябко, что захотелось завернуться в плед и свернуться калачиком у камина. Солнце больше не грело, день не казался погожим. Старательно отгоняя от себя мысли о проклятии, саламандра, запинаясь, спросила:

— Все?

— Почти. — Угадав ее состояние, проректор обнял, наплевав на условности. — Ребята работают, а у меня сил нет.

— Вы и так много сделали, милорд, — прошептала девушка.

Ее колотила крупная дрожь, сердце будто заледенело. Значит, проклятие смертельное, высшего уровня. Королевских дознавателей зря не вызывают.

— Все будет хорошо! — ободряюще прошептал лорд Шалл, похлопал Малицу по спине и отпустил. — Главное, Ариану о нашей беседе не говорите: не одобрит.

Плечи девушки поникли. На миг даже закружилась голова.

— Оно… оно как называется? — Малица спрашивала о проклятии.

Не выдержала и опустилась на землю, обхватив голову руками.

Проректор промолчал и сел рядом с адепткой. Она всхлипнула и, поддавшись порыву, обхватила некроманта за шею. Тот понимал, девушке нужно свыкнуться со страшной новостью, и терпеливо позволил уткнуться в потный воротник.

— Это что еще такое? — Скульптурную группу разрушил гневный голос ректора.

— Безутешная вдова, — неудачно пошутил лорд Шалл и подтолкнул Малицу: пора вставать.

Глава Академии промолчал, только насупил брови и отрывисто приказал:

— В мой кабинет. Оба.

Проректор зыркнул на саламандру, та глазами заверила: не выдаст. Лорд ти Онеш заметил переглядывания и с напором повторил:

— Оба.

— Я вам мальчишка, милорд? — Некромант говорил подчеркнуто спокойно, но глаза стремительно темнели. На месте ректора Малица бы не стала злить уставшего оборотня. Но ведь и проклятого, не менее уставшего демона не стоит тревожить.

— Норман! — В голосе главы Академии звенела угроза.

Проректор шумно вздохнул, рассеянно убрал из волос листок и открыл портал. Посторонившись, он пропустил Малицу:

— Прошу вас, Ирадос.

Саламандра с трепещущим сердцем шагнула в ректорский кабинет. Девушка не видела, но спиной чувствовала близость лорда ти Онеша: с некоторых пор для этого не требовались глаза. Так много хотелось сделать, и так мало она могла! А тут еще это раздражение, ревность. Малица дала слово, но как сложно его сдержать!

Проректор без спроса прошел к одному из шкафов, отодвинул увесистый том и достал пыльную бутылку. Пару раз приложился и, вытерев рот, улыбнулся — одними губами.

— Все, теперь я готов. Что еще, Ариан? Я безумно устал, не спал ни минуты…

— Ты ей сказал?

Казалось, ректор стал выше ростом. Он навис над другом, сложив руки на груди, поджав побелевшие губы. Глаза превратились в две алмазные льдинки. Саламандра давно умерла бы со страху, лорд Шалл же будто не замечал. Он прикрыл глаза и полностью скопировал позу приятеля.

— О чем, милорд? Адептка Ирадос просила разъяснить пару вопросов, я пошел навстречу.

— Ты назвал ее безутешной вдовой, — напомнил глава Академии и порывисто чиркнул рукой по воздуху: ставил чары.

— Ты когда-нибудь статуи на кладбищах видел? — Проректор начинал терять терпение. — Поза та самая, идиот! Иди поспи, тебе это тоже нужно, иначе мы полностью дискредитируем преподавательский состав в глазах адептов. И, забери тебя бездна, Ариан, научись доверять!

Выпустив пар, лорд Шалл стремительно прошел мимо испуганной Малицы и устроился в ректорском кресле.

— Да, именно так! — развел он руками и закрыл глаза. Буквально через мгновение дыхание проректора стало ровным: некромант заснул.

Саламандра низко опустила голову. Теперь девушка осталась один на один с разгневанным лордом ти Онешем. Тот не спешил говорить, все так же стоял к ней спиной, скрестив руки на груди, и о чем-то напряженно размышлял. Проклятый ректор. Хотелось подойти, обнять, но Малица боялась. Между ними фактически ничего нет, да и как глава Академии воспримет сочувствие? Мужчины гордые, а демоны вдвойне.

— Не стойте. — Слова раздались через целую вечность.

Ректор обернулся. Теперь Малица видела — он тоже устал.

На лбу залегла морщинка. Убрать бы ее, разгладить…

— Милорд, — саламандра сделала робкий шаг вперед, гадая, улеглась ли буря, — если вам что-нибудь нужно…

— Он сказал! — грустно усмехнувшись, констатировал лорд ти Онеш и метнул грозный взгляд на друга.

— В бездну, Ариан! — заворочавшись, сонно пробормотал проректор. Как только понял, что на него смотрят? Воистину оборотень!

Глава Академии поджал губы, но тему развивать не стал. Вместо этого задернул шторы и в воцарившемся полумраке поманил девушку к окну. Саламандра кивнула. Понятно, хотел поговорить, но не желал будить друга. Ректор устроился на подоконнике и подвинулся, чтобы Малица могла сесть рядом. Девушка предпочла остаться стоять, только положила ладонь на теплое дерево. Пару минут они молчали и просто смотрели друг на друга. Ректор — пристально, изучающе, девушка — с сочувствием и тревогой. Повисшее между ними напряжение зазвенело, стало материальным. Затем лорд ти Онеш заговорил:

— Прошу вас, не вмешивайтесь.

Ясно, значит, разговор с проректором — секрет болтливой кокетки.

— Чем я могу помочь, милорд?

Стало нестерпимо больно. Неужели он полагает, будто Малица станет терпеливо ждать чужой смерти? Саламандра покачала головой. Нет, она сделает все возможное, чтобы ректор в Академии колдовских сил не сменился.

— Своим прилежным поведением. — Совсем не это саламандра ожидала услышать.

И Малицу прорвало. Глаза сверкнули, с губ сорвалось дерзкое:

— Вы другу говорили о доверии, а мне?

Ректор опешил, а саламандра направилась к камину. Потом передумала, обернулась и ровно, холодно поинтересовалась:

— Как здоровье Эдера Кносса? Надеюсь, ваших гончих тоже удастся спасти. Вы их так любите, милорд.

Лорд ти Онеш издал странный хлюпающий горловой звук и в мгновение ока очутился подле Малицы.

— Так вас больше другие интересуют? — За равнодушием скрывались разочарование и обида.

Ректор тут же отошел и осторожно, чтобы не потревожить лорда Шалла, открыл верхний ящик стола.

— Больше, чем кто? — чуть слышно уточнила Малица, прекрасно понимая, что он имеет в виду.

Уходить расхотелось. На место страху и обиде пришел стыд. Не то, совсем не то надлежало сделать, сказать! Но как, когда ты адептка, а он — ректор?

Саламандра сделала шаг, еще один и наконец практически уперлась в спину лорда ти Онеша. Руки дрогнули и безвольно упали вдоль тела. Чувствуя, как глаза снова набухают от слез, Малица бессильно смотрела на ректора и гадала, сколько тому осталось жить. Вдруг всего пару часов? Тогда стоит ли?.. Шмыгнув носом, саламандра отвернулась и тут же ощутила теплые ладони на плечах. Слезы беззвучно покатились из глаз. Внутри образовалась гулкая пустота. Скоро она затянет сердце.

Малица понимала: бежать бесполезно. Какие бы цели ни преследовал лорд ти Онеш, девушка угодила в его сети. Только вот злая судьба не позволит их затянуть.

— Я не хочу, чтобы вы умирали, милорд, — уронив голову на грудь, призналась Малица.

Ректор прижал ее спиной к себе и очертил линию подбородка, смахивая слезинки.

— Признались, — с мягким укором шепнул он.

Саламандра тяжко вздохнула. Это было очевидно с самого начала, когда лорд ти Онеш увидел, как проректор обнимал подопечную. Вряд ли девушка стала бы плакать из-за его назначения преемником демона.

Пальцы ректора нежно поглаживали, силились разогнать морщинки, вернуть губам улыбку. Он не желал впутывать во все это Малицу, это только его дело.

— Ко мне? — тихо спросил лорд, когда рыдания сменились судорожными вздохами. — Пусть Норман поспит. Он очень устал и энергетически пуст. С Кноссом все в порядке, насколько бывает в порядке у воскрешенных мертвецов. Гончих, полагаю, тоже вытащат.

Голос ректора дрогнул, и Малица еще раз убедилась: своих собак глава Академии любил, как детей. Страшно подумать, что он испытал, узнав об отравлении. Саламандра нахмурилась. Кто же добавил яд в молоко? О вкусовых предпочтениях гончих знали только в Академии. Неужели Эдер проболтался?

Девушка увлеклась размышлениями и не заметила, как руки ректора освоились на талии. Возмущаться не хотелось, наоборот, Малица поняла, именно этого ей не хватало.

— Ко мне, эмм? — повторил вопрос ректор.

Несмотря на серьезность ситуации, саламандра не удержалась от улыбки. Глава серьезного магического учебного заведения — и вдруг дышит в ухо, как мальчишка.

— Как вас прокляли? — Малица с трудом вырвалась из плена неги.

Если она поддастся, позволит себя увести, ректор так и оставит ее в неведении. В домашней обстановке о делах не говорят. Чай, кофе — и «вам пора, Малица».

Ректор тут же убрал руки и надел прежнюю ледяную маску. Малица ступила на территорию, куда лорд ти Онеш пускать не собирался.

Кабинет вновь залил утренний свет. Саламандра с непривычки часто-часто заморгала, посапывавший же в кресле проректор будто ничего и не заметил. Вот уж кому можно позавидовать! Хотела бы Малица в такой ситуации сохранять железные нервы! Сегодня она точно не заснет.

— Ирадос, вам тоже не помешало бы выспаться, — ушел от разговора ректор.

Лорд Шалл заворочался в кресле, тяжко вздохнул, будто поскуливая, и уткнулся щекой в обивку. Девушка не видела выражения его лица, но догадывалась — тревоги ночи отступили.

— Милорд, не замыкайтесь в себе! — переборов робость, Малица дотронулась до руки ректора. Тот замер каменным истуканом. — Я понимаю, никто не любит говорить о болезнях…

— Я не болен, Малица, — покачал головой лорд ти Онеш и позволил эмоциям прошлой ночи прорваться наружу. Плечи поникли, лорд ссутулился и тяжко опустился на стул для посетителей, потирая виски. — И давайте закроем эту тему? У меня еще дел невпроворот.

Саламандра присела рядом на корточки и протянула руки ладонями вверх в доверительном жесте. Ей хотелось хоть что-то сделать, чем-то помочь.

— Хотите кофе, милорд? — тихо спросила она.

— Хочу, — слабо кивнул ректор и переплел их пальцы. — И спать хочу, и дроу этого найти, но… Тысяча «но», Малица. Простите, но наша прогулка отменяется. Не до того мне сейчас.

— Понимаю, — кивнула девушка и с тревогой заглянула в глаза лорда. — Вы ведь снимете его, верно?

Веки вновь зачесались, и Малица отвернулась, чтобы не расплакаться.

— Сниму. — Он поднял девушку на ноги и усадил на стул вместо себя. Нашарил в кармане платок и протянул. — Не надо разводить сырость, Малица.

Пальцы саламандры судорожно вцепились в фалды сюртука. Ректор оторопело уставился на нее, а девичьи руки уже оплели талию, лоб уткнулся в грудь, а нос куда-то в солнечное сплетение. Ничего не оставалось, как обнять в ответ и заверить: умирать лорд ти Онеш не собирается.

— Напрасно Норман вам рассказал, — сказал он куда-то в мягкие волосы и поцеловал в затылок.

— Хуже жить в неведении, — возразила Малица.

По телу пробежали мурашки. Сердце ухнуло и из пяток прыгнуло к горлу, разгоняя кровь по телу. Саламандра провела носом по пропахшей ректором ткани и вздохнула. Она силилась запомнить каждую мелочь, чтобы потом мучительно не жалеть об упущенной возможности.

— Я нашел их на рассвете. — Плотину прорвало, лорд ти Онеш заговорил. — Отправил вас спать, хотел немного нарушить закон, пустить гончих на кладбище, а они…

Ректор сглотнул и устроил Малицу удобнее, прижав к груди. Спящий друг не смущал, да и глава Академии знал: некроманта ничто не разбудит — слишком выложился, слишком устал. Сначала занятия, потом Малица, ритуал, оживление, безуспешные поиски преступника и попытки поговорить хоть с одним из убитых духов-охранников. Их оказалось четверо, и все мешали преступнику попасть в библиотечную башню.

— Лежали на земле и корчились в судорогах, — отвернувшись, сдавленно, вновь ощутив горькую беспомощность, продолжил лорд. — Я перевернул поилку, сжег, только уже поздно…

Он не мог смотреть на девушку, не мог говорить, поэтому уронил голову на стол. Бессилие — главный кошмар любого демона, слабость — главный позор мужчины. Малица это понимала, поэтому тоже хранила молчание, даже старалась реже дышать.

— Значит, это «да», Малица? — неожиданно спросил ректор и прошелся губами от ушка до девичьей шейки.

Саламандра вздрогнула и напряглась. Одной ее части нравилось то, что делал лорд ти Онеш, другая сжималась от страха. Но в то же время на коленях этого мужчины так уютно, надежно. Малица приподняла голову, подставляя шею. Пальчики робко коснулись легкой щетины.

Все в первый раз, и от волнения сводит желудок.

Губы зачесались в ожидании поцелуя. Девушка потянулась к ректору и вспомнила, будто молнией ударило: проклятие! Волшебство близости разрушилось, на коленях стало мигом неуютно. Окружающий мир ворвался в сознание какофонией звуков, от которой закружилась голова.

— Что случилось? — Ректор мгновенно уловил перемены в ее настроении и напрягся. — Я был предельно корректен…

— Не вы, — против всяких правил оборвала девушка и встала, оправив помявшееся платье. И потребовала: — Скажите, какое проклятие на вас наложили, а лучше покажите. Я стихийница, тоже умею видеть.

— Сильное, Малица, — сквозь зубы, по-прежнему избегая смотреть в глаза, ответил лорд ти Онеш. Он не желал это обсуждать, но отказать такой Малице не мог. Оставалось только проклинать друга, у которого оказался столь длинный язык. С другой стороны, без его помощи саламандра еще долго бы не выбралась из скорлупы. — Дистанционное.

— То есть вы с проклявшим не контактировали? — уцепилась за его слова Малица, разом отбросив хандру.

В ней снова клубилась жизненная энергия, девушка жаждала действий. Перво-наперво спасти ректора и покарать преступника. Саламандра заочно ненавидела его и строила планы мести. Никому не позволено трогать тех, кто ей дорог.

— Нет. Все проклятия высшего порядка бесконтактны. Маг прятался в парке, дождался, пока отвлекусь на гончих и… — Лорд ти Онеш помолчал и двумя пальцами погладил запястье Малицы. — Мне осталась неделя, не больше. Вас бы убило сегодня же. Изменения пока не видны, но скоро лорду Шаллу придется не только спать в моем кресле.

У девушки будто вынули сердце. Только усилием воли она сохранила видимое спокойствие, однако руки все равно дрожали.

Неделя… Малица, как всякий маг, знала, что скрывается за этими словами. С каждым днем будет становиться все хуже, потом начнется агония.

— Милорд, я его найду, — твердо заявила саламандра. Хватит киснуть, нужно бороться! — Оформите мне отпуск.

Ректор тихо рассмеялся и покачал головой. Куда ей, только трупов прибавится.

— Найду, — повторила Малица с такой решимостью, что лорд ти Онеш поверил. Слишком холодный блеск в глазах, слишком заострились скулы, а рот превратился в тонкую ниточку. Так выглядит кровная месть, а не шалость авантюристки. — Даже если… — Она недоговорила и тряхнула головой, отгоняя дурные мысли. — Жизнь положу и найду. Пусть не теперь, так через десятки лет. И заставлю заплатить по счетам с процентами.

На кончиках пальцев саламандры вспыхнуло пламя. Девушка поднесла руку к лицу и пристально уставилась в огонь, рожденный даром.

— Клянусь именем предков и силой породившей меня стихии, — без запинки произнесла она и стряхнула пламя на пол. Оно, шипя, змеей поползло к камину, где потухло. — Клятва произнесена, обратной дороги нет, милорд. Рассказывайте!

Ректор диву давался. Только что перед ним была испуганная девочка-второкурсница, теперь он видел взрослого мага. Даже осанка изменилась. Саламандра стояла, чуть расставив ноги и сложив руки на груди, и пристально, не мигая, смотрела в глаза. Губы по-прежнему ниточки и чуть подрагивали, но вовсе не от слез.

— Какие метаморфозы! — растерянно пробормотал лорд ти Онеш. Он не знал, как реагировать на новую Малицу Ирадос. — И отчего вы полагаете, будто имеете право допрашивать главу Академии?

— Я всего лишь прошу. — Саламандра склонила голову набок. Лицо обрело более мягкое выражение, уже знакомое и непугающее. — Если вы доверяете мне…

— Доверяю, — вздохнул ректор и сдался. Друг прав, любви без доверия не бывает, и если эта девочка потянулась к нему, дала такую серьезную клятву, самое меньшее, чем он может ответить, — рассказать правду. — Это «Сладкий убийца». Последним останавливается сердце, не в силах гонять по венам затвердевшую кровь. Все тело к тому моменту мертво. Я демон, поэтому проклятие не впиталось. Но постепенно оно подтачивает ауру и естественную магическую защиту и вскоре доберется до крови.

— Вы не надели амулеты, — с мягким укором пробормотала Малица, переваривая сведения. Увы, они не обнадеживали.

— Верно, — подтвердил ректор, — этим и воспользовался убийца. В бою каждый маг носит защиту, но в родной Академии мне даже в голову не пришло. С дроу бы я справился, они не умеют проклинать.

— А кто умеет? Нужен ведь сильный маг. — И тут же сама ответила: — Например, высшие вампиры, благо и враги среди них имеются.

Лорд помрачнел. Пальцы сжались в кулаки. Глава Академии с трудом поборол желание разбудить проректора, раздумал в последний момент. Тот по-собачьи тихо поскуливал во сне. Прежде Малица и не догадывалась, что оборотни сохранили некоторые черты младших звериных братьев.

В дверь постучали.

— Да? — раздраженно ответил ректор и рванул ворот рубашки, будто тот мешал дышать.

Малица отреагировала мгновенно: распахнула окно. На подкорке сознания мелькнуло: что, если это проклятие? От него может легко бросать то в жар, то в холод.

— Милорд ти Онеш? — Секретарь. — С вами хочет поговорить дознаватель, но никак не может связаться. А еще вас четвертый курс заждался, уже пятнадцать минут полевых прошло.

— Найдите замену, с дознавателем говорите сами, мне некогда! — рыкнул ректор. Малица вздрогнула, вспомнив: точно так же он злился, когда она случайно записала демонов в подданных «темного» императора. — Меня нет до полудня. Срочные вопросы решайте с лордом Шаллом.

— Мы его тоже не можем найти, — виновато ответила секретарь.

Несмотря на всю серьезность ситуации, девушка хихикнула. Вот он, проректор, сопит в кресле. Голова запрокинулась, рот приоткрыт. Нехорошо, если разбудят, ему нужно восстановиться. Но ведь и главе Академии необходим отдых, своя же рубашка всегда ближе к телу.

— Ничего не знаю! — отмахнулся лорд и, когда дверь закрылась, обернулся к Малице. — Идемте. Проклятый имеет право хотя бы поесть и выспаться. Заодно договорим. С некоторых пор я доверяю собственному дому и собственным чарам больше, чем казенным.

— А мне свой сон доверите? — Девушке не хотелось уходить сразу после беседы.

Ректор удивленно взглянул на нее. Куда делась гордая недотрога-саламандра? За эти пятнадцать минут она сделала его самым близким существом на свете. Нет, лорд ти Онеш просто обязан разобраться с проклятием, чтобы Малице не пришлось плакать и мстить. Он еще расцелует это сосредоточенное личико и встретит с ней тысячу рассветов.

Саламандра смутилась, но, вопреки обыкновению, не отвернулась.

— Вам — все что угодно, — заверил глава Академии и потянулся к самопишущему перу, чтобы набросать записку лорду Шаллу: непорядочно уйти, не предупредив о дознавателе. Зато четверокурсники порадуются: остались без занятий.

Закончив, ректор осторожно вложил лист бумаги за ворот друга — тот лишь недовольно забормотал во сне — и собирался открыть портал, когда из камина в вихре искр возникла Тьюзди. Элементали горящий очаг не нужен, она сама огонь. Тьюзди отыскала взглядом спящего некроманта и довольно улыбнулась. Очевидно, его она и искала. После, словно только что заметив, поздоровалась с ректором и Малицей и обрела человеческий облик, чтобы усесться на подлокотник и прильнуть к лорду Шаллу. Глава Академии хмыкнул и неодобрительно покачал головой, однако комментировать не стал. Девушка же не удержалась от молчаливого вопроса.

— В некотором роде, — туманно ответил ректор. — В физическом плане нет. Если только не зашло дальше, — чуть слышно добавил он. — Метаморфоза бы позволила.

Малица без приглашения шагнула в портал и тут же, вытеснив служанку, развила бурную деятельность на кухне. Она стремилась посытнее и повкуснее накормить лорда ти Онеша, которого, раскомандовавшись, отослала наверх отдыхать. Тот, впрочем, никуда не ушел, пристроился за столом, наблюдая за хлопотами новоявленной хозяйки. Никто из любовниц ему не готовил, и это казалось таким теплым, домашним. Губы невольно тронула улыбка, хотя поводы для радости отсутствовали. Но он ничего не мог с собой поделать, сидел и улыбался. Малица, перехватив взгляд ректора, робко улыбнулась в ответ и, проходя мимо, скользнула пальцами по волосам.

— Идите, милорд, я принесу, — вкрадчиво попросила девушка.

— И останетесь? — прищурился он.

— Конечно, как же иначе?

Малица не знала, каким образом в голову мог прийти другой ответ.

Ректор неохотно поднялся и, распорядившись не беспокоить, побрел наверх. Шел и ощущал себя стариком — настолько тяжело давались ступеньки. Зато сумел сохранить лицо перед адептами. Тут же — Норман, Малица, они фактически семья, можно скинуть доспехи всевластия.

Саламандра подкинула занятную мысль, упомянув вампиров. Уж не клан ли шан Теонов вспомнил об убийце князя? Проклясть — в их духе. Но с тем же успехом ректора могли заказать десятки других врагов — всякий хороший маг наживал хотя бы парочку недругов, а лорд ти Онеш перешел не одну дорогу.

Вспомнил глава Академии и тер Лиса — опального проректора, некогда метившего на его место. Но не как заказчика, а как союзника. При всех своих недостатках и личной неприязни дракон любил Академию и мог помочь. Пусть не снять проклятие, но отыскать темного мага, однако и это немало.

И Малица. Лучше бы ей держаться подальше от расследования. Если клан шан Теонов начал охоту, она следующая. Несостоявшаяся супруга, пометившая огненными шрамами обоих кузенов, «злой гений» Эльмира шан Теона. Помнится, родители Индерэль лор’Альен — для адептов просто Индиры — просили отпустить дочь на неделю перед весенним балом. Малица, как подруга, могла бы поехать с ней. Только вот до бала еще далеко, придется защищать саламандру самому и надеяться, что лорд Шалл не преувеличивал успехи подопечной.

Добравшись до спальни, ректор первым делом заглянул в ванную комнату, чтобы смыть груз прошедших суток. Думал просто ополоснуться, но в итоге не удержался, наполнил ванну. Из состояния блаженства вывел стук в дверь спальни. Пришлось спешно, расплескав воду, подняться, разрешить войти и запереться. Не стоит пока пугать девочку.

Когда, облаченный в пушистый халат, вытирая волосы полотенцем, ректор появился из ванной, его поджидал сюрприз. Малица сервировала завтрак прямо на кровати.

— Я не нашла столика, — смущенно улыбнулась она.

Поднос ломился от всякой снеди. При виде еды у лорда ти Онеша потекли слюнки. Только теперь он понял, насколько проголодался. Саламандра с готовностью подкладывала то одно, то другое, подливала кофе и делала бутерброды. Постепенно ректор осовел и начал зевать. Все сложнее и сложнее получалось следить за полами халата, которые так и норовили разойтись. И пусть ректор надел белье, все равно перед дамой неприлично.

— Ложитесь! — Малица убрала опустевший поднос на пол и откинула покрывало.

— Однако, Ирадос! — усмехнулся лорд, но спорить не стал, лег, правда, поверх одеяла.

Поколебавшись, девушка присела рядом и положила голову ему на грудь. В который раз за сегодня ректор обнял ее, притянул к себе. Лицо саламандры оказалось соблазнительно близко от его лица. Малица не удержалась, поцеловала, неуклюже, неумело, силясь вложить в поцелуй надежду. Ладони жадно гладили щетину, скользили по шее лорда ти Онеша к груди. Еще один поцелуй, и то ли вздох, то ли всхлип, чтобы затихнуть на обнаженной — халат разошелся — груди.

— Вот теперь я точно не умру, — пробормотал ректор, пораженный страстным порывом. — У нас с Норманом все получится.

— А? — Малица приподняла голову. На лице застыло смешанное выражение: тоска, тревога и любопытство. Куда уж саламандра без любознательности!

— Ночью попробуем снять проклятие. Шансы пятьдесят на пятьдесят, — честно признался лорд ти Онеш и с удовольствием зарылся пальцами в шелковистые волосы. Его, только его! — Если не выйдет, ты уедешь. Не хочу, чтобы видела меня при смерти.

Вот так легко и просто он впервые назвал ее на «ты», а Малица не стала возражать. Зато она уцепилась за последнее предложение и решительно заявила: лорд может ее прогнать, но она все равно влезет в окно.

Ректор укоризненно покачал головой:

— Малица Ирадос, хватит дурачеств! Никуда вы не влезете, только покалечитесь. Да и как это со стороны смотрится? Девица забирается в спальню мужчины!

Под этим углом Малица проблему не рассматривала, даже стушевалась ненадолго, но тут же нашлась:

— Вы меня уже скомпрометировали. Я в вашей спальне, вы в халате…

Лорд ти Онеш тут же поспешил в этот халат завернуться. Вспомнилось неуемное любопытство саламандры. С нее станется опять кое-что попросить показать или вовсе потрогать. Руки неопытной девушки — сущая пытка. В том смысле, что она не ведает что творит, а ректор терпи, овечек считай.

Не удержавшись, глава Академии зевнул. Малица все еще полулежала на нем. Волосы падали на лицо. Выражение грустное, но губы напряжены. Захотелось, чтобы они расслабились, улыбнулись, и ректор обнял девушку, радуясь близости столь желанного существа. Малица не сопротивлялась и ответила на поцелуй. Не возражала, только застыла, когда лорд погладил по бедру.

— Эм… вы, наверное, устали? — А вот и страх, и породили его прикосновения.

— Собираетесь уйти? — В голосе ректора звучало неприкрытое разочарование.

Он надеялся насладиться последними спокойными минутами в обществе Малицы, а она хотела сбежать. Логично, конечно. Девушка и так сделала столько шагов вперед, не стоило форсировать события. И пусть ректор не собирался посягать на право первой ночи, саламандра, похоже, поняла все именно так.

— Нет. — Малица аккуратно высвободилась и села рядом с ректором. Подумала и укутала его покрывалом. — Просто вам нужно набираться сил. Мы обязательно справимся, милорд.

— Ариан, — поправил глава Академии, — для вас я Ариан.

— Ариан, — послушно повторила девушка, будто пробуя имя на вкус, и слабо улыбнулась. — Приятно познакомиться, я Малица.

Как после такого не рассмеяться? Вот и ректор на время забыл о проклятии, сжал девичью ладошку в шутливом рукопожатии и растянул губы в улыбке. Девушка в ответ склонила голову, изображая придворный поклон, и привстала в шутливом реверансе, чтобы тут же плюхнуться обратно на кровать.

— А теперь проклятие. — Малица успокоила дыхание с помощью подсказанного проректором упражнения. Чтобы увидеть черную пленку, нужно сосредоточиться, а не паясничать. — Можно взглянуть?

Лорд ти Онеш нахмурился. Сон мигом слетел. Он ведь и думать забыл о проклятии, но «Сладкий убийца» никуда не делся, медленно, но верно подтачивал ауру, стремился проникнуть в кровь, кости.

— Блюдце на кухне возьмите, — отрывисто скомандовал ректор.

— Знаю, — мягко предупредила дальнейшие указания Малица. — Все знаю, милорд. Нас видеть учили.

Лорд кивнул. Не прав проректор, хорошо учат в Академии. Вот и саламандра о воде слышала, магическое зрение развила.

Малица между тем вымыла тарелку и наполнила ее водой. Попросила ректора сесть и поставила посуду ему на колени. В тарелке тут же отразилась чернота, тончайшей пленкой покрывшая лорда. Саламандра охнула, но заставила себя смотреть дальше. Переводя взгляд с ректора на посуду, девушка определяла интенсивность окраски. Затем сосредоточилась и потянулась к чужой ауре. Та полыхнула синим ореолом вокруг хозяина, только вот к сердцевине ауры тянулись щупальца черной гнили с зелеными зубчатыми краями, а над головой лорда ти Онеша острием вниз повис невидимый кинжал: так проклятия высшего порядка помечали жертву. Со временем оружие опустится ниже, пока наконец не вонзится в плоть, и человек (или не человек) умрет.

— Хватит! — Ректор раздраженно скинул тарелку на пол. — Воду вытрите и ни в коем случае не погружайте в нее руки. Тарелку выбросьте, а еще лучше сожгите: ваш огонь может. Вода впитала часть проклятия, вы можете заболеть.

Малица с трудом подавила желание разбить черепки каблуком. На миг показалось, что тарелка не тарелка вовсе, а змея. Магу нельзя поддаваться суевериям, пусть саламандра не проклятийник, но должна поступать по инструкции, а она велит встать, сделать так, как говорил ректор, и тщательно вымыть руки, чтобы ничего не пристало. И обязательно рассмотреть собственное отражение.

— Где вы этому научились, Малица? — послышался из спальни голос лорда ти Онеша.

Пока саламандра возилась с посудиной, он решил переодеться: халат и нижнее белье не лучший наряд для свидания с девушкой. Его либо нужно снять вовсе, либо хотя бы надеть штаны. Ректор предпочел второе.

— На практических. — Малица тщательно намылила руки и поинтересовалась: — А можно камином воспользоваться? Думаю, сумею расплавить.

— Не дракон ведь, — напомнил лорд ти Онеш, намекая на силу драконьего пламени.

— Саламандры тоже кое-что умеют, милорд… извиняюсь, Ариан.

Малица старалась не смотреть на себя в зеркало: боялась, увидит бледное отражение и не сможет шутить. А шутить надо, чтобы ректор не думал о проклятии. Оно страшное, действительно не по зубам адептам. Кто же так ненавидит лорда ти Онеша? Алиса, клан шан Теонов, незнакомцы из прошлого? Саламандра оперлась руками о край раковины и сгорбилась, наклонив голову. Может, напрасно она так хорошо учила «Основы магического осмотра», напрасно мучила лорда Шалла вопросами? Не видела бы этой черноты, спала бы крепче. Теперь же та стояла перед глазами — отсроченный смертный приговор. Но ничего, Малица вернет долг с процентами. Станет лучшей Ведущей, выиграет дурацкие соревнования и убьет проклявшего ректора мага. И, разумеется, лорд ти Онеш не умрет. Бездна подавится!

— Малица? — обеспокоенно позвал глава Академии. — С вами все в порядке?

Через мгновение ректор собственной персоной возник на пороге ванной комнаты.

— Дайте сюда. — Он потянулся к осколкам, и девушка по очереди их отдала, чистые, обмытые проточной водой. — Сам уничтожу. Ну что, ничего не пристало?

— А могло? — Саламандра испуганно оглядела себя. Магическое зрение не желало возвращаться — не иначе от волнения. Сложная эта вещь, не для второкурсников. — Вроде оно бесконтактное…

— Всякое могло, — цокнул языком ректор и с облегчением выдохнул. Никаких сюрпризов, проклятие на одного. — Враги разные бывают, иногда очень коварные.

На лорда вновь напала зевота. Пришлось отвернуться, чтобы соблюсти авторитет. А все недосып и вкусная еда! Не позавтракай ректор, мог бы еще пару часов провести на ногах, поработать, ту же практическую провести.

Но тарелку нужно уничтожить — слишком опасный предмет. Сказано — сделано. Пусть это ручная роспись, здоровье дороже.

Пока ректор возился с тарелкой, саламандра вернула былое самообладание. В глаза девушке сразу бросился серый цвет лица лорда ти Онеша, и она впервые отважилась покомандовать — страшно подумать! — главой Академии. Раз уж он отныне Ариан, то и девушка не просто адептка тер Ирадос.

— Спать, спать и спать! — решительно заявила Малица, захлопав в ладоши, чтобы привлечь внимание босоногого лорда. Тот склонился над камином и мешал кочергой угли. Под халатом уже домашние штаны, но все равно глаз не отвести. — Лорд Шалл вас не поднимет.

— Лорд Шалл меня ненавидит, — усмехнулся ректор и покосился на кровать. Спать действительно хотелось. — Я оставил его на растерзание дознавателя.

Саламандра слабо улыбнулась и напомнила о важности отдыха.

— Если хотите, я уйду, — торопливо добавила она. И так зашла далеко, но не могла иначе: слишком мало отпущено, если вдруг… Вертелось огненным колесом в голове это «вдруг».

Ректор покачал головой: «Не хочу» — и напомнил о недавних громких заявлениях:

— Кто-то грозился остаться, утверждал, если выгоню, в окно полезет.

— Но, может, я вас смущаю… — давало знать мамино воспитание.

— По-моему, все наоборот, Малица, — рассмеялся лорд ти Онеш и указал на торчавшие из-под пол халата штанины. — Видите, я специально переоделся. Вы застали меня врасплох, и я просто не успел…

Малица кивнула и проследила за ректором взглядом. Тот присел на кровать, потянулся к сюртуку с амулетом связи и засунул артефакт под подушку. Затем одним тягучим движением перенес вес тела на постель и с удовольствием смежил веки. Помедлив, саламандра присела на край кровати, нащупала пальцы лорда и сжала в ладонях. Она не хотела уходить, хотела побыть рядом, пока он спит. В итоге прилегла рядом сама, прижалась лбом к плечу и не заметила, как заснула.

— Малица, Малица!

Саламандра сладко засопела и перевернулась на другой бок. Странно пахнет белье, приятно. Неужели в Академии горничные завелись или Селия на кровать духи пролила? Запустить бы в нее подушкой, чтобы зря не будила, но лень.

— Малица!

Настырная соседка отчего-то говорила мужским голосом и начала тормошить.

— Отстань! — не открывая глаз, Малица двинула ей локтем и пригрозила: — Спалю!

— Дознаватель, Малица, — упрямо повторил кто-то.

Стоп, это не Селия. Саламандра резко перешла из состояния сна в состояние бодрствования и села, потирая глаза. Зрение вернулось не сразу, но наконец девушка сумела сфокусироваться на говорившем. Им оказался крайне недовольный ректор, уже не в халате, а в привычной серо-бело-голубой тройке. Волосы еще влажные — значит, сам недавно встал.

— Хорошо выспались? — Глупо, но Малицу волновало именно это.

Она сладко потянулась и размяла руку: успела отлежать. Потом в голове щелкнуло, и от былой неги не осталось и следа. Пришел дознаватель, ректор проклят, двоих убили, а саламандра в спальне главы собственного учебного заведения. По идее нужно бы о репутации подумать, но не хотелось.

— Спасибо, — поблагодарил сбитый с толку ректор. Малица в очередной раз удивила.

— Что-то болит? — продолжила допрос девушка.

Она забавно щурилась со сна, а лорду ти Онешу предстоял сложный разговор. Вот как его можно вести с глупой улыбкой на губах? Не поймут. И уйти бы надо, а ректор все смотрел и смотрел. Ему хотелось запомнить Малицу такой: улыбающейся, прекрасной и любящей. Может, это их последняя встреча. Лорд ти Онеш твердо решил: не получится снять проклятие, уедет умирать в Закрытую империю. В полном одиночестве, чтобы никто не видел агонии. Тем более Малица.

— Все ведь будет хорошо? — Каким-то непостижимым образом саламандра разглядела грусть на дне улыбки, угадала чужие мысли.

— Конечно, Малица, — пообещал ректор и поторопил: — Люций Арс не любит ждать.

Малица уставилась на поднос, затем перевела взгляд на окно, золотившееся солнечным светом. Из парка доносились голоса. Странно, прежде столь приятные слуху, сейчас они вызывали головную боль, желание крикнуть всем: «Замолчите!»

— Ариан, — слетело тихое с губ, и в следующий миг руки девушки обняли ректора.

Саламандра не целовала, просто стояла, прижавшись, а потом попросила:

— Возьмете меня вечером на ритуал?

— Зачем? — Лорд предпочел бы, чтобы она держалась подальше.

— Тогда дайте доступ к Запретному хранилищу. — Малица подняла голову и заглянула в глаза ректора. — Мне не для шалостей. И, — щеки налились румянцем, ресницы стыдливо опустились, — я не вышла за границы дозволенного, не дала повод думать, будто я доступная женщина?

Глава Академии поцеловал ее пальчики и заверил:

— Это один из лучших моментов в моей жизни.

Девушка весенним ветерком отпрянула от ректора и напомнила о просьбе. Лорд догадывался, зачем ей разрешение, но все же дал. Малица поблагодарила, хотела уйти — дознаватель ведь ждет! — но глава Академии удержал, положил обе руки на плечи и уставился пугающим, будто силящимся выпить душу взглядом. Саламандра даже испугалась.

— Ничего, подождет немного, — хрипло пробормотал ректор: в горле вдруг пересохло. — Я портал открою.

Вот бы порадовался лорд Шалл! Как только углядел, почувствовал? Не иначе оборотни видят сердцем и никогда не ошибаются в сути вещей.

Ректор сжал девичьи пальчики, с минуту подержал, грея в ладони, а затем прижал к губам. Малица широко распахнула глаза, когда лорд покрыл быстрыми летящими поцелуями руку от кончиков ногтей до манжеты платья. Даже дыхание задержала, чтобы не спугнуть. Увы, удовольствие длилось недолго — глава Академии с неохотой отступил.

— Вы так и не сказали, могу ли я надеяться.

Зеленые глаза пылали, в них хотелось утонуть. Пришлось сделать пару вдохов и выдохов, чтобы разорвать чары. Может, не стоило?

— Надеяться на что? — уточнила Малица.

Ей снова стало жарко, снова хотелось сбежать — и одновременно остаться, прижаться к ректору и замереть, вслушиваясь в биение сердца.

— Назвать вас своей. — Он думал, не сможет сказать, и тут же, ринувшись в омут с головой, страстно произнес: — Я люблю вас, очень люблю!

Саламандра замерла, где стояла. Хотела ответить и не могла: слова казались не теми. Сердце жило своей собственной жизнью, не подчинялось хозяйке, то пускалось в галоп, то останавливалось. Не хватало воздуха, а еще хотелось умереть и разом воскреснуть.

— Меня? — На большее Малицу не хватило.

Ноги отказывались держать, и она села.

Сказка, сон, игра? Лорду ти Онешу столько лет, он видный маг, ректор, а Малица? Соплюшка без титула и особых умений, адептка-второкурсница. Личное дворянство отца не в счет. Такую приятно уложить в постель, но любить? Ректор определенно пошутил. Девушка так и сказала лорду, однако добилась лишь повторного признания:

— Люблю, Малица, и хочу назвать своей единственной.

Вот оно! И вдруг стало так страшно, так в камин захотелось. Спрятаться, убежать и сделать вид, будто ничего не случилось.

Саламандра молчала, ощущая, как стремительно краснеют уши. Тут бы пригодилась Индира, уж она-то знает, как правильно реагировать на подобные признания. А вдруг Малица что-то не так скажет, сделает? Или и вовсе она все неправильно поняла, и ректор жениться не собирается. В перспективе, разумеется. Вот не расспросила лорда Шалла о возлюбленных демонов, сама виновата!

Малица вздохнула и закусила губу. Пальцы мяли подол платья, а потолок вдруг оказался чрезвычайно интересной картиной.

— Ариан, я не знаю! — наконец призналась она. — Не знаю, что делать. Мальчики такого не предлагали. Вот если поцеловать, стать девушкой — это да, а признаться в любви…

Несмотря на всю серьезность момента, лорд рассмеялся. Он ожидал согласия или отказа, но никак не признания в полнейшем неведении в любовных вопросах. Нервничал, переживал, опасался отповеди: Малица ведь могла отвергнуть. Симпатия ничего не значит, ректор намного старше, вокруг полно привлекательных ровесников, опять же дракон, который пригласил на весенний бал. Лорд ти Онеш даже пожалел о признании, а тут вместо волнения — смех. И так легко на душе стало.

— Тогда скажите: я тоже — и поцелуйте, — посоветовал ректор.

Девушка потупилась. Затем встряхнула волосами, вскинула подбородок и, стремительно преодолев разделявшее их расстояние, чмокнула демона в губы.

— Меня дознаватель ждет, милорд, — напомнила она, когда ректор попытался поцеловать в ответ, ловко вывернулась и отбежала к двери. — И Запретное хранилище. Погляжу, что с проклятием, может, заказчика вычислю.

— Только никуда не лезьте! — крикнул ей в спину нахмурившийся лорд и запоздало вспомнил: — Малица, портал!

Люций Арс ничуть не изменился. Все тот же цепкий взгляд, все то же равнодушие к условностям и принцип «все средства ради правды хороши». Королевский дознаватель занял один из пустующих кабинетов в Административной башне и, обложившись бумагами, что-то яростно писал. Когда, уже войдя, Малица постучалась вновь, не поднимая головы, буркнул:

— Слушаю!

Саламандра насупилась. Она не провинившаяся перед деканом адептка, а подданная Империи раздолья, ценный свидетель, отношение должно быть соответствующее.

— Боюсь, это я вас слушаю, — возразила Малица. — Вы же меня вызвали.

Дознаватель недовольно фыркнул и неохотно оторвался от бумаг. Смерил Малицу оценивающим взглядом — будто душу стремился вынуть — и сухо поинтересовался:

— Как ваше имя, госпожа? Сегодня я вызывал многих. Определенно Академия колдовских сил требует доскональной проверки.

Девушка представилась и без спросу заняла пустовавший стул. Сложила руки на коленях и приготовилась к допросу. По губам блуждала рассеянная улыбка: вспоминалось нежданное признание в любви. Больше всего на свете Малице хотелось сейчас отыскать Индиру и поделиться с ней случившимся, но приходилось мучиться в кабинете наедине с дознавателем.

— Тер Ирадос… — Колючие глаза вновь отправились в путешествие по лицу саламандры. — Помню. Вы настойчиво интересовались моими правами и требовали обращения как к лицу первого сословия. Тело нашли вы. — Господин Арс подпер голову ладонями и не мигая уставился на притихшую девушку. — Что ж, я готов выслушать вашу версию событий, а потом узнать правду.

Малицу передернуло. Он заранее считал ее лгуньей. Неприятный тип!

— Задавайте вопросы, отвечу, — копируя холодный тон собеседника, проговорила девушка.

Вся радость, все волнение прекрасного утра улетучились.

Дознаватель не спеша очинил карандаш и отчеркнул предыдущие записи. Малица пристально наблюдала за его действиями, но молчала. Внутри же копилась злоба. Он отрывал ее от гораздо более важных дел.

— В каких вы отношениях с Эдером Кноссом?

— Ни в каких, — пожала плечами девушка. — Я застукала его на кладбище, только и всего. Имя узнала позже.

Похоже, Люций Арс был в курсе событий. Зачем ему выслушивать очередной пересказ давно известных фактов?

— Хорошо, допустим. Что вы сами делали на кладбище?

— Подсматривала. Я любопытна от природы, господин Арс.

— Меня мало волнуют ваши душевные качества, — отмахнулся дознаватель, — а вот любовные связи — пожалуй.

Малица подавилась воздухом. Какие любовные связи? Даже отношения с ректором подобным образом не назовешь, господин Арс же спрашивал так, будто саламандра успела погреться не в одной постели.

— Послушайте, господин Арс, — пылая от гнева, девушка встала и сложила руки на груди, — если вы здесь с целью очернить мою репутацию, советую самому придумать и пустить какой-нибудь слух. Если же ваша цель — правда, задавайте иные вопросы, по сути дела.

Господин Арс чуть прикусил нижнюю губу и сверкнул глазами.

— Дерзко, юная леди! Я лицо при исполнении, мне нельзя грубить.

— Вот и исполняйте свой долг, а не отнимайте хлеб у кумушек! — вспылила Малица. — Я не на свидание бегала, а тренировалась. У меня соревнования на носу, сессия, а вы мне предлагаете о сопливых первокурсниках с другого потока думать. Или я, по-вашему, состояла в любовной связи с проректором? Или с убитым дроу? Может, со всеми сразу? — Кровь кипела, выплескиваясь наружу хлесткими словами. — Вы не стесняйтесь, предполагайте. Заодно и в сообщницы запишите.

Дознаватель неспешно встал, подошел к двери и, приоткрыв, ровным голосом приказал:

— Воды, пожалуйста. Это для вас, — пояснил он, вновь закрыв дверь. — Когда успокоитесь, подробно опишите, что и как делали. С остальным я разберусь, барышня.

От Малицы не укрылась издевка в голосе. Значит, действительно полагал, саламандра не просто так оказалась на кладбище. Противно!

Вода помогла успокоиться. Пожалуй, стоило проявить сдержанность. Теперь саламандра полагала: дознаватель задел ее намеренно, желая, чтобы девушка в порыве чувств проговорилась. Но ей скрывать нечего, господин Арс просчитался.

Дознаватель не перебивал, слушал внимательно, лишь изредка задавал наводящие вопросы.

— Пожалуй, обойдемся без заклятия правды, — резюмировал он, когда она замолчала. — Ваши слова не расходятся с тем, что я видел и слышал. Можете идти.

И все? Он даже не спросит о проклятии? Малица открыла рот, но вовремя сообразила: для Люция она ничего не знает, а если намекнет, возникнут ненужные проблемы.

— Могу я спросить? — Это тоже важно. — Эдера Кносса уже допросили?

— Нет, — с видимым недовольством ответил дознаватель, чиркая карандашом по полупустому листу. — Он еще не пришел в себя после оживления. Но не беспокойтесь, виновные будут найдены и понесут заслуженное наказание. Ступайте!

Малица больше не стала испытывать чужое терпение и подчинилась. Оказавшись по ту сторону двери, вздохнула с облегчением. Неприятный тип — этот Люций Арс! Как и Алиса. Саламандра впервые за эти месяцы вспомнила о брошенной любовнице ректора и, щелкнув пальцами: «Точно!», кинулась на поиски лорда Шалла. Тот наверняка знал, где искать Алису, а найти ее нужно, чтобы кое-что проверить.

Проректор, кривя губы, сумрачно смотрел на Малицу. Перед ним дымилась чашка кофе. Лорд Шалл постоянно прихлебывал из нее, но, кажется, бодрящий напиток не помогал, во всяком случае, глаза некроманта периодически закрывались.

— Ну и зачем вам это? — Он сделал очередной глоток и тяжко вздохнул.

Дознаватель, беседа с императором, замещение ректора на приеме страждущих адептов — слишком много дел после изнурительной ночи. А еще маниакальное желание Люция Арса скорей допросить воскрешенного Эдера Кносса. Можно подумать, проректор нарочно препятствует, ставит палки в колеса! И в довершение всего Малица со своей безумной идеей.

— Проверить, не она ли наняла дроу. Сами понимаете, у нее зуб на Ариана… Ой, то есть на лорда ректора, — спохватившись, тут же поправилась девушка.

Лорд Шалл улыбнулся. Значит, у них дошло до объяснения. Хорошо, одной проблемой меньше, а то проректор порядком устал от неустроенной личной жизни друга. Но заниматься с Малицей по-прежнему будет сам: на переправе коней не меняют.

— Ирадос… Малица… Как мне вас называть-то?

— Малица. — Потупившись, девушка рисовала пальцем узоры на столе. — Вы все равно не просто преподаватель.

— Значит, будущий шафер? — усмехнулся проректор и покачал головой. — Ай, Ариан, не утерпел-таки, поверил другу!

— Вовсе не шафер, — нахмурилась Малица, мгновенно заняв оборону. — Я замуж не собираюсь.

— Помилуйте, кто ж вас спросит-то! — развеселился лорд Шалл и подогрел остывший кофе. — Ну да это дело десятое. Малица так Малица! — Перехватив сердитый взгляд собеседницы, он примирительно вскинул руки. — Так вот, с Алисой, если это она, Ариан сам разберется. Вы лучше об учебе думайте.

— Я и думаю, но как бы не поздно стало думать. — Малица встала и прошлась по комнате. — Милорд, вы ничего подозрительного не заметили? Ну, в карманах, в комнате дроу. У меня есть кое-какие мысли.

— Ясно, хотите ввязаться в расследование?

Девушка кивнула.

Лорд Шалл помешал давно растворившийся сахар и задумался. Малица терпеливо ждала.

— Хорошо, — сдался проректор, — разрешаю. Вроде мысли в голове взрослые. Берите тройку и действуйте. Мне не разорваться, веры господину Арсу нет, а тут еще проклятие…

— Как раз хочу сегодня о нем почитать, пока вы снимаете.

— Тогда уж дочитайте. — Некромант таки допил многострадальный кофе. — Вдруг что-то упустим.

Малица не поняла, серьезно он или шутит. Лицо проректора тоже ответ не подсказало. С другой стороны, чем еще ей заниматься? Не учебники же листать и не к занятиям готовиться!

— Адрес Алисы. — На стол неожиданно лег вырванный из блокнота лист.

Девушка удивленно подняла глаза на лорда Шалла. Ведь еще пять минут назад он настойчиво отговаривал Малицу, высмеял ее идею, а теперь…

— Да, признаю, она могла, — пояснил свои действия проректор. — Женщины сильно отличаются от мужчин, а поведение Ариана по отношению к Алисе… Скажу откровенно, я не одобрял его. И не одобрю, если увлечение вами ничем не закончится.

— Благодарю, милорд. — Саламандра проигнорировала последнюю фразу.

Только ей решать, чем все закончится. Пока Малица не испытывала потребности надеть кольцо. Встречаться, позволить ухаживать — да, но замуж? Она еще слишком молода, а на свете так много интересного, даже обаяние лорда ти Онеша не заставит сидеть в родовом замке — или где там демоны запирают жен?

В голове вновь всплыли слова признания, а на губах воскрес вкус поцелуев. Кончики ушей Малицы покраснели, глаза чуть затуманились.

Проректор с добродушным пониманием взирал на девушку. Он слишком хорошо знал эти симптомы, чтобы перепутать.

Подруги устроились в дальнем уголке парка, так, чтобы никто не подслушал. С собой принесли корзину и скатерть для пикника. Индира раздобыла вино и теперь деловито разливала его в импровизированные бокалы — «для укрепления духа и здоровья». Эльфийка выглядела встревоженной и хмурилась чаще обычного. Никогда прежде Малица ее такой собранной не видела. Ну разве что когда Индира получила письмо от родителей. Сама саламандра тоже не блистала жизнерадостностью. На коленях лежал увесистый потрепанный том — учебник по проклятиям. Стихийникам подробно изучать этот предмет не полагалось, и девушка позаимствовала книгу у параллельного курса. За сущую малость — истребление тараканов. Отчего-то не все проклятийники дружили с бытовой магией, коменданта общежития побаивались, зато поесть в кроватях любили. Вот и расплодили насекомых. Малица покончила с ними в два счета, радикально.

— Вот, смотри. — Девушка открыла учебник на нужной странице и чиркнула пальцем по строчке. — «Сладкий убийца». Ни в коем случае не применять без специальных навыков.

— Аля, проклинать вообще лучше никого не надо, — заметила Индира и подала подруге кружку с вином. — Это плохо, на ауру влияет — поверь эльфийке!

Малица кивнула. Она знала, как трепетно дивный народ относится к подобным вещам. Эльфы признавали только магию жизни и созидания.

— Вот почему так называется? — Саламандра сделала глоток. Вино чуть вязало и отчего-то навевало мысли об августе с его прохладными ночами и запахом сена. — Во рту появляется сладкий привкус. Чем он ярче выражен, тем ближе смерть.

— Темные всегда отличались черным юмором.

Индира опустилась на покрывало и замерла, уставившись на стену. Малица испуганно проследила за ее взглядом: ничего. Значит, просто задумалась. Наверное, о погибшем дроу. Интересно, сложилось ли у них? Вряд ли, только все равно подругу жалко.

Девушки устроились в считаных футах от границы Академии и, пусть солнце медленно клонилось к закату, не опасались засидеться. Гончие все равно больше не патрулируют территорию, не нападут. Оставались особисты, но, признаться, обеим было плевать на них, собственный груз забот и потребность посидеть в тишине оказались важнее.

— Я тут смотрела, там нужно правильный удар нанести — в точку привязки и для верности вернуть отправителю. Как думаешь, — Малица помедлила и покосилась на Индиру: не затронула ли душевную рану, — это дроу?

Эльфийка пожала плечами и вернулась в бренный мир.

— Они наемные убийцы, Аль, всякое возможно. Какая ж я дура! — обхватив голову руками, прошептала она. — Как могла прельститься дроу!

— Но ведь не открылась же. — Саламандра во всем находила плюсы. И, не удержавшись, похвасталась: — А мне в любви признались.

— Кто? — оживилась Индира, сбросив несвойственную ей хандру.

— Лорд ти Онеш. Сказал, я единственная. — Малица застенчиво улыбнулась.

— А ты любишь его, Аль?

— Не знаю, — честно ответила саламандра. — Когда как. Но он мне очень нравится, и я очень хочу, чтобы он выжил. Очень-очень, Индира! — с жаром повторила девушка и сжала руку подруги.

На глазах выступили слезы. Малица вытерла их кулаком и поморгала. Вот еще, водопад устраивать! Она пока не придумала план, к Алисе не наведалась и с главой гильдии убийц не встретилась. Ректор, если узнает, убьет, зато Малица на алхимика-дроу выйдет. Не могли его местные преступники не знать: конкурент. А конкурентов что? Правильно, не любят, значит, помогут выследить и уничтожить.

Оставался еще темный маг. Девушка не определилась, кто он. Может, тот же алхимик, может, подельник. В любом случае маг тоже знаком с Академией. С погибшим — не факт, тот мог банально не вовремя проснуться. Если так, можно подозревать любого преподавателя.

О встрече с гильдией договаривался Кристоф. Малица не знала, как он вышел на наемников, но саламандра попросила — друг сделал. Девушка подозревала, рассчитывал на награду, и понимала: еще одного серьезного разговора не избежать.

— Значит, выживет, — авторитетно заявила эльфийка. — Ректор — сильный маг, просто так смерти не дастся. Да и ты много чего накопала.

— Ага, — кивнула саламандра, — уже лорду Шаллу сказала. На всякий случай. Уверена, он сам в курсе. И заодно силу удара рассчитала. Проклятие видела, форму кинжала запомнила, повертела в мозгу и вот… — смущенно улыбнулась Малица.

Она потратила на вычисление точки привязки весь день и очень надеялась, что не ошиблась.

Подруги немного помолчали, думая каждая о своем.

На салфетку легли самодельные бутерброды. Индира ловко намазала поджаренные тосты пастой из зелени и рубленой курицы и протянула подруге.

— Хочешь Эдера Кносса увидеть? — неожиданно предложила она.

— Разве он не у себя лежит? — удивилась саламандра, откусив кусок. Вкусно.

— Не-а, в лазарете. Я целитель, — эльфийка горделиво выпятила грудь, — могу устроить. Заодно все раньше дознавателя узнаем.

Какой соблазн! Только как быть с особистами?

— Это я беру на себя, — решила проблему Индира. — Глазки, улыбочки и всякое такое. Полчаса твои. Дежурствами поменяюсь, возьму ночное. Скажу, опять напроказила, никто не удивится. Сама знаешь, Академия бурлит, проверять не станут.

Малица кивнула. Что верно, то верно. Адепты шептались по углам, преподаватели сквозь пальцы смотрели на дисциплину, лишь бы комендантский час не нарушали и не колдовали вне занятий: вот за это карали строго, даже за мелочи. Все ждали результатов расследования.

— Хорошо, сначала лазарет, а потом гильдия. Как бы из Академии в город выбраться? — почесала нос Малица. — Телепортация запрещена, особисты строго контролируют, Крис не поможет.

— А мы старым добрым способом, — подмигнула повеселевшая Индира. — Особисты не гончие, всю стену не оцепят, а уж мы все лазейки знаем.

— Ты тоже пойдешь? — Девушка не ожидала, думала, подруга останется в Академии.

— Куда я денусь, если и так по уши! — тихо рассмеялась эльфийка и обняла саламандру за плечи.

После обсудили, как вести себя с ректором. Индира советовала не признаваться, не выказывать излишней симпатии: «Пусть ухаживает, а ты позволяй, не более». Малицу засыпали советами, что надевать на свидание, чем душиться, в какие заведения ходить и как целовать. Словом, обе безоговорочно верили: не умрет лорд ти Онеш, снимут проклятие. Раз так, нужно отвлечься и подумать о безоблачном будущем.

— Ты с ним на ночь останешься? — после пары кружек вина задала сакраментальный вопрос Индира.

Саламандра пожевала губы и отвела взгляд.

— Аля? — постукивая пальцами по кружке, эльфийка требовала ответа.

— Я потом подумаю, — покраснела Малица.

— Да что там думать! — легкомысленно отмахнулась Индира. — Либо хочешь, либо нет. Если не хочешь, не нравится.

— Я боюсь, — призналась в потаенных страхах саламандра. — Обратно ведь не вернуть.

— Это верно, — снова нахмурилась эльфийка. — Но раз единственная, можно до свадьбы, даже нужно. Товар проверяют до покупки. Жениха то есть.

Малица поперхнулась и зашипела на подругу. Разве можно о сокровенном, как о выборе платья!

— Маленькая ты еще, Аля, послушай старших товарищей. Обязательно проверь мужика в постели до свадьбы. — Индира чуть захмелела и без экивоков говорила на пикантные темы. — Это очень важно. Не только любовь, поцелуи, но и чтобы удовольствие доставлял. И запомни, мужчинам важна постель, если долго мариновать, они других находят. Да и чего ты боишься? По любви ведь, не со скуки.

Саламандра хмыкнула, не став напоминать о принципах подруги. Та уж точно заводила тесные отношения по совсем иной причине. С другой стороны, раз Индира утверждала, что близость приятна, гораздо приятнее поцелуев, стоит попробовать. Может, родители только из-за репутации думать о таком до свадьбы запрещали.

— А ты-то как? — Малица взяла очередной бутерброд и отправила в рот.

— Так же, — поникла Индира. — Получила удовольствие, теперь расхлебываю. Словом, ничего хорошего не ждет, если ты не поможешь.

— Помогу, обещала же. Только сначала Ариан. Индира, — она первая начала, пусть не обижается, — а как ты потом? Муж ведь узнает, что ты не девушка.

— Пусть! Я сама супруга выберу, такого, чтобы его невеста интересовала, а не ее девственность. Если честно, — подруга склонилась к уху саламандры, — я за эльфа не хочу. Противные они, холодные. И с девичьей честью носятся, как… Словом, какая ж ты счастливая, что у тебя демон!

В голосе подвыпившей Индиры сквозила тоска. Не выдержав, Малица обняла ее и шепнула в волосы: «Ты обязательно найдешь свое счастье! И как Ведущая нашей группы я тебя не брошу». Эльфийка коротко всхлипнула и, отстранившись, тут же стала прежней: уверенной, знающей себе цену.

— Итак, — подруги, разогретые вином, обсуждали план действий, — ты пробираешься в палату Эдера, я строю глазки особистам. — Так в простонародье называли солдат Особой службы, занимавшихся особо опасными делами, сопряженными с магией. — Давай придумаем условный сигнал, ну, если вдруг что-то пойдет не так. «Внимание!» там, «Опасность!»

— Давай, — согласилась Малица и разлила остатки вина. Закуску девушки уже съели и полулежали на покрывале, наблюдая за облаками. — Во время вылазки пригодится.

— Ага, и накидка моя тоже. Она черная, в ночи легко затеряться. Слушай, — в голову Индиры пришла гениальная идея, — давай номер на одну ночь снимем? Ну, все решат, будто у нас оргия: один мальчик и две девочки, а мы камин разожжем, чтобы ты безопасно вернуться могла, если вдруг члены гильдии взбрыкнут.

— А деньги? — печально выпятила нижнюю губу саламандра.

Идея ей нравилась, только вот финансы не позволяли.

— Беру на себя! — ударила ладонью в грудь Индира. — У меня этих денег!.. — Она провела ладонью по горлу.

— По-моему, нам хватит, — объективно оценила степень своего и чужого опьянения Малица. — Пойдем поспим немного, а то ночь предстоит трудная.

Саламандра старалась не думать о том, что, быть может, именно в эту минуту лорд Шалл и лорд ти Онеш пытаются снять проклятие. Девушка запретила себе вспоминать о демоне, иначе начнут дрожать руки и прыгать сердце. Ей же нужно произвести впечатление. К счастью, вечерняя попойка никак не отразилась на мыслительных и магических способностях. Малица даже умудрилась обернуться ящеркой, проверяя, с каким арсеналом пойдет на встречу к главе гильдии убийц. В этот раз вышло легко, значит, можно применить в случае опасности.

Индира, как обещала, через Кристофа сняла номер в гостинице. Там и назначили встречу. Демонолог выбрался из Академии первым, еще засветло, и не вернулся к закрытию ворот. Чтобы не всполошились, переговорил с товарищем и всучил тому монетку. За серебреник адепт согласился поклясться чем угодно, что сосед давно посапывает в подушку. С привратником и дежурившими у ворот особистами дела обстояли хуже, пришлось снова прибегнуть к кошельку Индиры и сговориться с ребятами-выпускниками. Те охотно провели в Академию иллюзию, затерявшуюся в толпе подвыпивших пятикурсников. Вопросов не возникло.

Малица, как некогда перед полетом на Нортоне, нанесла боевую раскраску и облачилась во все черное, облегающее. Селия мирно спала. Еще бы, с такой дозой снотворных капель в молоке!

Окно раскрылось бесшумно, и саламандра выбралась на карниз. Увеличившиеся физические нагрузки и упражнения на ловкость позволили без проблем спуститься по водосточной трубе. Малица предусмотрительно не воспользовалась огнем, подозревая, что вся магия по ночам блокируется, не только порталы. Спрыгнув на землю, саламандра поправила ножны с кинжалом на поясе и, пригибаясь к шелестевшей от шагов траве, перебежками добралась до старого дуба. Там нашарила дупло и записку: «Все в силе, жду в лазарете. Как объявишься, ухни совой три раза». Малица сожгла бумажку и, озираясь, не видит ли кто, поспешила к лечебному корпусу.

Особиста саламандра заметила издали и юркнула в кусты, пережидая, пока он пройдет. Девушка решила освоить человеческие поисковые заклинания: помогли бы в будущем избежать неприятных встреч. Мотыльков, подобных тем, которых запускал Кристоф, Малица делать не умела, только послать огонек. Он спрыгнул с ладони и едва заметной пульсирующей точкой побежал по земле. Саламандра с гордостью подумала о собственных успехах по специальности и понадеялась на милость Глена Шарта.

Ох, помяни нечисть! Малица перестала дышать, когда услышала ворчливый голос: «Так, и кто это у нас по ночам не спит?» Второй проректор объявился! Самое обидное — куратор поймал огонек. Оставалось надеяться, тот не наведет на создательницу.

Саламандра осторожно попятилась, стараясь не шуметь. Занятия с лордом Шаллом помогли, пластика значительно улучшилась. Малица мысленно пошутила, что конкурс на спасание бегством она бы точно выиграла.

Шарт между тем методично осматривал кусты, постукивая по ним тростью. Не куратор стихийников, а франт! Наверняка вернулся из театра.

Малица задумалась: куда дальше? Выхода три. Первый — вернуться в общежитие, но тогда весь план насмарку. Второй — попытаться пробраться мимо Шарта и солдат Особой службы в лазарет, а там по обстоятельствам. И третий — искать спасения у лорда Шалла, но это уж совсем для беспомощных девочек. В итоге она выбрала второй вариант. Прикинула, далеко ли куратор и как обследует парк, и начала движение. Раз до сих пор не нашел, заклинание не наведет. Но если Шарт привлечет к поискам особистов. Малице придется несладко. Вывод: бежать, но тихо.

Укрывшись за деревьями, саламандра осмотрелась и рванула с места в карьер, держась в тени. Когда нужно, ныряла в траву, ползла — словом, пользовалась всеми способами пересечения неизвестной местности. Пару раз сердце уходило в пятки, но обошлось, ее не заметили. «Если после такого Ойгл мне высший балл не поставит, в министерство нажалуюсь», — запыхавшись, подумала Малица и плюхнулась под вазоном. Продышалась и подала условный сигнал.

Окно лазарета мерцало приглушенным занавесками светом — это лампа горит на столе в приемном покое. Там дежурит Индира. Разумеется, если эльфийке удалось обмануть лекарицу.

Тоненько скрипнула дверь, на пороге показалась тень. Огляделась и шепотом позвала: «Аля?» Малица встрепенулась и мгновенно оказалась у порога.

— Как? — спросила одними губами.

Индира на пальцах показала: двое.

— А ты?

— Чуть Шарту не попалась, но чисто.

Эльфийка посторонилась, и саламандра скользнула в прихожую, притаилась среди вешалок с халатами. Индира притворила дверь и указала на кладовую:

— Туда. Эдера в отдельной палате держат, в пятой. Я сейчас одного солдата спроважу, второго займу. Чего только для подруги не сделаешь! — посетовала эльфийка. — Даже поцелуев не пожалеешь.

Малица в который раз подумала, что запреты лишь порождают желания. Во всяком случае, высокоморальной Индиру не назвали бы даже в качестве комплимента. Но теперь ее принципы сыграли добрую службу.

Ждать пришлось недолго. Вскоре послышались девичий смех и воркующий голос подруги:

— Ну же, мне очень хочется! Тебе ничего не будет, я никому-никому не скажу!

Саламандра живо представила, как та выпячивает губки и хлопает ресницами. Обольстительница! И ведь сработало, один из особистов ушел. Теперь нужно дождаться томных вздохов, и можно смело в палату к Эдеру.

Малица в нетерпении покусывала губы. Когда же, когда? И вот наконец раздались долгожданные звуки. Индира издавала их так натурально, даже саламандра поверила в увлеченность подруги минутным кавалером. В эльфийке определенно пропадала актриса. Как бы то ни было, саламандра поспешила в пятую палату. Обычная шпилька легко вскрыла дверь, и девушка скользнула внутрь. Свет зажечь побоялась, решила, лунного вполне достаточно.

Эдер Кносс неподвижно лежал на кровати. Руки сложены поверх одеяла, как у мертвеца. Нахмурившись, Малица проверила: нет, живой, просто спит.

— Эдер! — Девушка тронула юношу за плечо. — Эдер, проснись, пожалуйста!

Адепт заворочался и застонал. Видимо, болела шея после повешения. Саламандра настойчиво трясла его, пока Эдер не открыл глаза и не уставился на нее мутным взором. При виде девушки в «боевой» раскраске бедняга икнул и издал странный горловой звук, безуспешно силясь отгородиться от страшного существа рукой. Увы, конечность не двигалась.

— Не бойся! — Малица приложила палец к губам. — Я только спросить. Кто тебя повесил, к кому ты сбежал на кладбище?

Юноша молчал и напряженно смотрел в одну точку.

— Ладно, — вздохнула саламандра и присела на край постели. — Я задаю вопросы, ты моргаешь. Ты меня понимаешь?

Эдер моргнул.

— Говорить не можешь: больно?

Снова утвердительный ответ.

— Ты знал, кто тот человек с кладбища?

Юноша задумался и пожал плечами. Это как понимать? Знал, но не все? Ладно, потом выяснят.

— С тобой был Мэгрос Муретт?

Нет. Значит, алхимией занимался не дроу из Академии, а ведь ректор с другом не исключали и этой возможности.

— Он преподаватель?

Хм, тоже нет. Может, врет мальчишка, не связался же он с чужаком.

— Как зовут человека, которому ты помогал? Эдер, это очень важно! — взмолилась девушка и наклонилась, чтобы расслышать ответ.

— Лллу-ллурт, — с трудом выдавил из себя юноша, но за точность имени Малица поручиться не могла.

Она собиралась продолжить расспросы, но услышала смех. Значит, пора уходить.

— Выздоравливай! — шепнула девушка и вернулась в темный коридор.

Кровь стучала в висках. Малица думала только о том, чтобы не попасться солдатами Особой службы. Обошлось!

Оказавшись в парке, саламандра, пригнувшись, поспешила в сторону тренировочной площадки. Индира обещала прийти туда и спрятаться под трибунами. Собственно, Малица собиралась последовать ее примеру — другого места, чтобы не попасться на глаза особистам, не нашлось.

Парк дышал тишиной. Непривычной тишиной для Академии колдовских сил. Прежде, по весеннему времени, мелькали бы огоньки, слышался бы оживленный говор: призрачные гончие иным не помеха. Малица прислушалась и, скрывшись в тени, решила попробовать обернуться ящеркой. Куратор где-то рядом, мог солдат привлечь, а так шансов не попасться на глаза и уйти больше. Увы, обретенный недавно второй облик оказался капризен, и после пары безуспешных попыток саламандра пришла к выводу: нужно тренироваться, а то превращения так и останутся случайными.

Шорох шагов заставил прыгнуть в кусты и затаиться.

Солдат Особой службы. Видимо, один из тех, кто охранял Эдера.

Малица затаила дыхание. Уфф, прошел мимо!

Оставался Глен Шарт. Где он сейчас, не стоит ли за спиной и глумливо улыбается? Сглотнув слюну, девушка обернулась и убедилась: иногда у страха глаза велики.

Мелкими перебежками Малица добралась до тренировочной площадки. Пару раз едва не попалась, но в самую последнюю минуту успевала спрятаться.

Под трибунами оказалось холодно и влажно. С досок капала вечерняя роса, а еще так и норовили свалиться за шиворот улитки. Саламандра съежилась под прогнившими досками и, обхватив колени, раскачивалась из стороны в сторону. Как же холодно! А ведь она тепло оделась. Или это от страха? Не каждую ночь убегаешь от куратора, особистов и встречаешься с гильдией убийц.

Индира задерживалась, и Малица начала волноваться. Вдруг той не удалось сбежать, вдруг план раскрыли? Когда саламандра уже собиралась вылезти и действовать в одиночку — время поджимало, — послышался тихий стук с другой стороны трибун. Малица ответила таким же, и вскоре обе девушки устроились между первым и вторым рядами.

— Еле вырвалась! — пожаловалась Индира и с укором добавила: — Ради тебя целоваться пришлось. Потом соврала, будто дежурство кончилось, ушла. Он так просил остаться! Наверняка, — эльфийка понизила голос до шепота, — на интимные отношения рассчитывал. Но мне и поцелуя хватило.

Малица промолчала. Ее больше волновали патрули в парке, чем техника обольщения мужчин.

— Шарта не видела?

— Нет, — тут же напряглась Индира. — А должна была?

Саламандра пожала плечами. Кто знает, может, куратор стихийников решил, будто таинственный адепт испугался и ретировался в общежитие? Хотелось бы! В любом случае выбора нет, нужно идти.

Вопреки обыкновению Индира вызвалась прокладывать дорогу. На молчаливый вопрос ответила: «Эльфы в команде всегда разведчики, раз не отвертеться, придется привыкать». Малица с сомнением посмотрела на нее. Трусоватая подруга ну никак на роль разведчика не подходила, хотя, может, той надоело вечно бояться? Стояла же она на стреме.

Эльфийка вошла в роль, двигалась неслышно, с пластикой тех, к кому и направлялись девушки. Индира успела переодеться, как и Малица, предпочла брюки платью. Саламандра хорошо их помнила: верные спутники всех проказ. С прямыми обязанностями эльфийка тоже справлялась, вовремя предупреждала о караульных.

— Сюда! — Индира указала на заросли шиповника.

Малица поколебалась — не хотелось оцарапаться, — но полезла. Вряд ли подруга решила поиздеваться. И верно, за шиповником обнаружился провал в стене, замаскированный плющом. Оставалась самая малость — дезактивировать чары, установленные по случаю чрезвычайного положения. Иначе толку от лаза никакого, не выберешься. Над этим поработал Кристоф. Всего за пару часов он сумел сконструировать магическую «фомку». Воистину талант! Может, ему в артефакторы податься?

Малица извлекла из кармана пластину и положила на земле, вплотную к стене. На первый взгляд — обычный лист металла, на второй, опытный, — мечта гильдии убийц. Девушка надавила на едва заметное углубление, и пластина раскрылась, выросшие из нее грани превратили ее в пирамидку. От вершины к стене протянулись лучики света. Соприкасаясь с охранным плетением, они цепляли его и втягивали в пирамидку. Спустя пару минут в защитном контуре образовалась лакуна в тройку футов, которой вполне хватило, чтобы сбежать из Академии. Помогая друг другу, девушки, преодолев двойную дыру — в стене и чарах, очутились по другую сторону. Пометив место, чтобы тем же путем вернуться обратно, подруги поспешили в город.

Второй раз в жизни Малица блуждала по ночному Ротону. И если осенью саламандра счастливо избегла неприятных встреч, то сейчас едва не привлекла внимание подвыпившей компании. Гуляки вывалились из таверны и перегородили улицу. Саламандра кусала губы: кратчайший путь в гостиницу пролегал мимо мужчин.

— Может, позовем Кристофа? — предложила Индира, морщась от каждого пьяного выкрика.

Гуляки затянули песню, невозможно фальшивя. На голоса тут же отозвались воем собаки. Где-то хлопнуло окно.

— Сейчас водой окатят, — предсказала чужое будущее Малица.

Она стояла, прижавшись щекой к холодной штукатурке, и наблюдала.

— Хорошо, если водой, и хорошо, если не нас, — пессимистично отозвалась Индира. — Аль, пошли, чего стоять? Они никуда не уйдут, либо Криса нужно звать, либо топать в обход.

Голос разума возобладал. Саламандра неохотно развернулась и побрела по грязному проулку. В голове же звучало мантрой к небесам и сопредельным мирам: «Лишь бы дождался!»

Гостиница оказалась маленькой и неприметной. В такой охотно сдавали номера и не интересовались личностью постояльцев. Вывеска, подслеповато подсвеченная фонарем под пыльным колпаком, сообщала название заведения: «Милый уголок». Малица скептически скривила губы. Может, конечно, для кого-то это и милый уголок, для нее же дыра.

Кристоф поджидал у порога. При виде подруг он встрепенулся, порывисто шагнул вперед и, ухватив девушек под руку, прошипел:

— Ну сколько можно? Я уже извиняться устал.

Кровь отлила от лица. Как, они уже здесь?!

Девушки испуганно переглянулись. Обеим тут же захотелось обратно, в Академию.

— Я иду, Крис, — стараясь, чтобы голос не дрожал, сказала Малица. — Только приведу себя в порядок. Нельзя пугать уважаемых людей листвой, улитками в волосах и маскировочной раскраской.

— Ты по земле каталась? — хмыкнул Кристоф, ногой открыл дверь и подтолкнул подруг внутрь.

— Типа того, — саламандра не стала вдаваться в подробности.

Гостиничный холл, совмещенный с обеденным залом, освещала всего одна лампа на стойке. За ней мирно похрапывал паренек лет четырнадцати — хозяйский сынишка.

Друзья на цыпочках, стараясь не потревожить скрипучие ступени, поднялись наверх, в узкий обшарпанный коридор, напоминавший кишку. Демонолог повернул ключ в хлипком замке. Дверь вздохнула и распахнулась, демонстрируя нутро комнаты. Негусто: кровать, тумба, стул. Вместо вешалок — вбитые в стену крючки. Окно выходит во двор, на крышу сарая. Малица не сомневалась, Кристоф специально выбрал именно этот номер.

— Ну, давай! — юноша махнул рукой на старый умывальник в углу. Такие остались только в деревнях. — И побыстрее, Аля!

Саламандра вздохнула, проверила, не потеряла ли кинжал, и спешно привела лицо и волосы в надлежащий вид. Почистила одежду, чуть пощипала щеки для румянца и наигранно бодро сообщила:

— Ну, я готова!

— Они в «Дикой свинье», — «обрадовал» Кристоф. — А на глаза постояльцам тебе показываться не-э-эльзя.

— Само собой, — фыркнула девушка, — у нас тут разврат.

— Аль, — демонолог подошел вплотную, чуть ли не касаясь, — ты же знаешь…

— С Индирой! — Малица предпочла отойти. — Только недолго: меня наверняка быстро выставят.

— Угу, щас, так я тебя одну и отправил! — Кристоф укоризненно глянул на подругу. — И насчет отношений все понял, хотя мнения не изменил. Он старый и демон.

— А ты юный и глупый. Хватит, Крис, надоело! — Саламандра взмахнула руками, будто рассекая нить разговора. — Полезли, нас ждут. Индира, номер покараулишь. Если что, амулет со мной, работает.

Эльфийка кивнула и устроилась на жесткой кровати.

Кристоф распахнул окно и первым нырнул в ночь. Затем подал руку Малице, помогая спуститься. Крыша сарая лишь на фут не доставала до подоконника, прыгать не пришлось.

Саламандра искоса посматривала на демонолога и гадала, долго ли продлится его увлечение. Не хотелось терять верного друга и талантливого члена команды. Обнадеживал возраст Кристофа — в юности быстро все забывается — и то, что после ее отказа ухаживания сошли на нет. Между тем общаться с Малицей он не перестал. Только вот как понять: смирился или до сих пор надеется на взаимность?

Романтичные мысли выдуло из головы, стоило показаться вывеске с изображением кабана. Малица остановилась, собираясь с силами. Похлопала себя по щекам, кое-как уняла летящее во весь опор сердце и, толкнув дверь, шагнула навстречу своей судьбе.

«Дикая свинья» оживала по ночам. Ничем не приметное заведение, оно не знало отбоя от посетителей. Только публика в трактире собиралась специфическая, не дружившая со стражей. Ее здесь не жаловали, не звали, чтобы разнять драчунов или найти похищенный кошелек. Однако на первый взгляд пившие и евшие за сосновыми столами ничем не отличались от обычных подданных Империи раздолья. Разряженные женщины, расхаживая между мужчинами, предлагали любовь и ласку, стучали жбаны с пивом, развлекали народ музыканты и певички с писклявыми голосами — все как везде.

— Там. — Кристофер глазами указал на компанию возле сцены: трое мужчин и одна женщина. Не легкого поведения, при оружии. — Телохранитель, — пояснил юноша.

Малица недоуменно нахмурилась. Женщина — и телохранитель? Пригляделась к незнакомке и поняла: иным делом та заниматься не может — темная эльфийка. Красивая, гибкая и стройная, как пантера. Даже белый шрам на виске ее не портит. А уж волосы! Сколько возни с таким водопадом! Но тоже сигнал: дроу расслаблена, иначе бы заплела косу.

Прокашлявшись, девушка направилась к нужному столу, силясь угадать, кто из мужчин — глава гильдии. В итоге решила: тот, что сидит рядом с дроу и держит руку на ее колене. Вряд ли темная эльфийка позволила бы подобное рядовому члену братства. Мужчина же откровенно намекал на свои желания, дюйм за дюймом подбираясь к цели. Дроу и бровью не вела, продолжала пить и рассеянно слушала разговор спутников.

— Здравствуйте. — Малица не узнала собственный голос: мышиный писк.

Беседа за столом тут же оборвалась, взгляды обратились на девушку. Дроу напряглась, положив руку на пояс, лапавший ее мужчина нахмурился. Он удивил саламандру. Та представляла главу гильдии иначе — не чернявым человеком со следами оспы на лице. Уж как минимум вампиром — тут же и тени сомнения не возникает, никакой примеси других рас.

— Ты кто? — Голос у мужчины оказался хриплым, прокуренным.

Девушка мысленно похвалила себя, хотя внутри тряслись поджилки. Угадала, верно определила главного.

— Малица тер Ирадос. Мне назначено.

Саламандра не знала, можно ли сесть, поэтому осталась стоять. Однако мужчины охотно подвинулись, дав понять — беседовать придется за столом и на чужих условиях, то есть в тисках охраны.

Малица обернулась к Кристофу.

— Он со мной. Без него не сяду.

— Боишься? — усмехнулся мужчина справа, обнажив сломанный клык. Девушка вздрогнула: вампирский полукровка! — Правильно боишься. Такую девочку и до утра бы!..

— Остынь! — положил конец чужим эротическим фантазиям глава гильдии. — Пусть девочка сначала поговорит, трахнуть мы ее всегда успеем.

— Спасибо. — Жалея о собственной затее, Малица села за стол. В руки ей тут же сунули кружку пива. — Благодарю за то, что согласились встретиться.

Близость потных мужских тел и похотливые взгляды полукровки нервировали, но приходилось терпеть. Не саламандра диктует условия.

Кристоф с молчаливого разрешения главы гильдии устроился рядом с темной эльфийкой. Та пригвоздила его взглядом к скамье и лениво протянула:

— Дернешься, по частям родителям вернут.

Юноша догадывался, она не шутила.

— Итак, — глава гильдии задумчиво почесал подбородок, — чего ты хочешь? На моей памяти никто из адептов не приходил просто поговорить. Заказать кого-то — да. Даже интересно. Неужели свои услуги предлагаешь?

Малица покачала головой и изложила суть проблемы. Старалась говорить вежливо, почтительно и кратко, чтобы не утомить собеседника. Кого прокляли, не уточнила, соврала, будто близкого знакомого.

— Занятно! — Глава гильдии допил пиво и заказал еще. Девушка к своему не притронулась. — У нас появились конкуренты, господа, одиночки, отнимающие наш хлеб. Нужно проучить, как считаете?

Сидевшие за столом дружно кивнули.

Воспрянув духом, Малица назвала имя, которое сообщил часом раньше Эдер. Мужчинам оно ровным счетом ничего не сказало, а вот темная эльфийка заволновалась.

— Что такое? — Ее поведение не осталось незамеченным.

— Старший братец! — выплюнула дроу. — Я же велела сюда не соваться, с детьми сидеть.

У Малицы широко открылся рот. У брата и сестры есть дети? Оказалось, речь о собственных отпрысках таинственного убийцы, которые никакого отношения к телохранительнице не имели.

— Так и есть, братец! — шипела темная эльфийка. — Его тут осудили, еле из-под топора вытащила, так опять явился.

— Найди его, — приказал глава гильдии. Пальцы неприятно хрустнули. — И приведи ко мне. Уж я сумею убедить не лезть на чужую территорию.

— Он маг, — предупредила дроу.

— Алхимик или проклятийник? — с замиранием сердца переспросила Малица. — Из дома Тэ’Атар?

— А ты откуда знаешь? — накинулась на нее дроу. — И никакой он не проклятийник!

За столом повисло тягостное молчание. Похоже, у темной эльфийки возникли проблемы. Но Малицу это не волновало, наоборот, она ликовала. Нет, не по поводу чужих неприятностей — собственной удачи. Имя подлинное, это действительно дроу из дома Тэ’Атар, алхимик — телохранительница косвенно подтвердила, — изгнанный из Империи раздолья. Следы вели в Закрытую империю, только вот вместе с радостью по языку разливался соленый привкус страха. Шан Теоны. Нет чтобы этому прошлому умереть и не воскреснуть!

Девушка кашлянула, привлекая внимание, и задала последние вопросы на сегодня:

— Покорнейше извините, но никто из вампиров в вашу гильдию на неделе не обращался? Или не делал ли кто заказ на запрещенное зелье?

О родственниках покойного преподавателя Академии тактично спрашивать не стала: можно ног не унести.

— Мы клиентов не выдаем, — отчеканил глава гильдии и задумчиво почесал подбородок. — А ты любопытная штучка!

— И опасная, — подала голос дроу.

Малица вздрогнула и поняла, телохранительница ее не отпустит. Саламандра представляла опасность для брата, и как бы темная эльфийка к нему ни относилась, она не допустит, чтобы ему причинили вред.

Адептка заторопилась уйти, надеясь, глава гильдии не поддержит инициативу телохранительницы. Но по улицам теперь придется гулять осторожнее — мало ли? Подумав, предложила заплатить за услуги.

— Плати. — Ее ладонь пригвоздила к столу тяжелая мозолистая рука наемника. Того, что без клыков.

Наклонившись к самому уху, так, чтобы не слышали остальные, особенно полукровка, мужчина добавил:

— Сходишь со мной в подсобку, кое-что ценное расскажу. Ребята видели. Ты не бойся, красавица, мы быстро управимся.

Малица судорожно вздохнула. Паника скрутила узлом живот.

— Я предпочитаю довольствоваться малым. — Девушка через силу улыбнулась и достала кошелек: — Сколько?

Наемник назвал сумму, Малица заплатила. Затем, все еще не веря, что ей позволят уйти, встала и попрощалась. Глава гильдии даже не глянул: занимался разборками с охранницей. Тем лучше: быстрее с глаз…

— Я тебя найду, крошка! — скабрезно улыбаясь, пообещал полукровка. — Ты ведь саламандрочка? Ох как я с огненной хочу!

Адептка промолчала, сделала вид, будто не слышала. Пока это всего лишь слова, а вот если ответить, начнутся действия. Нужно как с Эйдом: игнорируешь — не задирает. Во всяком случае, после полевых занятий по демонологии сокурсник поостыл, приударил за другой девушкой.

Едва не срываясь на бег, Малица добралась до двери. Спиной чувствовала, Кристоф идет следом. Еще чуть-чуть, еще немного!

Ночной воздух превратился в изысканный нектар. Саламандра стояла и не могла надышаться. Пощекотала нервы, называется! И пусть Малица — будущий маг, второкурсница, они — матерые убийцы. Кто поручится, что девушка первой до дара дотянется, а не темная эльфийка до кинжала?

— Ты как? — участливо поинтересовался Кристоф и обнял за плечи.

Малица руки не скинула, только тяжко вздохнула.

— Приключения на пятую точку нашла. Зато узнала много важного и ценного. Ректору расскажу.

Мысль о лорде ти Онеше вернула ее в Академию. Сейчас ректор и его вероятный преемник пытаются снять проклятие. Успешно ли? Жаль, лорд ти Онеш не разрешил присутствовать. Стой и гадай, как там он, не стало ли хуже.

Девушка старалась не думать о смерти. Зачем тогда встречаться с членами гильдии убийц, рисковать жизнью, если не веришь, что дорогое тебе существо выживет? Жаль, время тянется медленно и о результате ритуала Малица узнает только утром.

До гостиницы добрались без происшествий. Кристоф бдительно следил, чтобы никакие посторонние личности не возникали на пути. Один раз, правда, пришлось припугнуть пьяницу, но тот быстро ретировался с дороги, поняв, что имеет дело с магом.

— Ты тоже учись, — назидательно сказал демонолог подруге, эффектно стряхивая с пальцев магию — позерство на публику. — Понимаю, второй курс, но ведь что-то умеешь.

— Умею, — кивнула Малица, — только вне тренировок теряюсь. Еще дроу эта, убийцы. До сих пор мерещится, будто они за нами крадутся.

— Нет никого, заверяю, — в доказательство Кристоф пустил очередное заклинание-мотылька. — Ты бы тоже огонек по улицам гулять отправила, — посоветовал он.

И то верно. Вот она, реальная жизнь, не соревнования, не практические, а девушка растеклась квашней. Ведущая!

Огонек живого пламени заплясал на крышах, огибая водосточные трубы. Затем скользнул по стенам и затерялся в темноте сонного города. Девушка терпеливо ждала, пока, сделав круг, он вернется. И вот прыткий комочек вынырнул из темноты и прыгнул в ладони.

— Ты прав, убийц нет, — доложила Малица, — а вот пары неприятных встреч лучше избежать. Давай свернем? И научи меня потом человеческой магии, той, с поисковыми заклинаниями.

Кристоф пообещал.

Друзья застали Индиру сидящей перед печкой. Эльфийка подбрасывала в огонь поленья и то ли нашептывала заклинания, то ли мурлыкала песню — напевный язык дивного народа мешал разобрать.

— Вернулись? — встрепенулась Индира, заслышав скрип окна. — Я тут успела с хозяином поругаться, — призналась она. — Дров не давал. Но ничего, обслуживание в этой дыре я улучшила, — похвасталась эльфийка.

Малица представила, какой скандал закатила подруга, и пожалела владельца гостиницы. Она кратко пересказала суть разговора в «Дикой свинье» и выразила общее мнение: нужно скорей возвращаться в Академию. Темная эльфийка вполне могла попытаться выследить ее и позаботиться о безопасности брата. Раз уж она спасла его от казни, то явно не желала стать единоличной наследницей.

В парк попали тем же способом, что и раньше. На этот раз девушек подсадил Кристоф, он же и уничтожил метку на земле. Пластина все еще работала, хотя ее заряд иссякал.

— Ты гений! — покосившись на артефакт в руках друга, прошептала Малица и в порыве чувств поцеловала юношу в щеку.

Тот засмущался и отправил девушек вперед: ему якобы требовалось привести все в порядок и скрыть следы незаконной вылазки.

Подруги ступали осторожно, помня об особистах. На лицах вновь расцвела «боевая раскраска» — Малица постаралась. Зато среди листвы меньше заметно.

Служивые халатно подходят к выполнению вверенных обязанностей. Часовые патрулировали только дорожки, магией не пользовались, пережди в кустах и беги дальше. Девушки и бежали, пока не добрались до вольера с призрачными гончими. Индира, запаниковав, потянула Малицу прочь: если хоть одна собака пришла в себя, почует, поднимет шум, но саламандра решила взглянуть на любимиц ректора. Сердце разрывалось при мысли, что все они мертвы. Не то чтобы саламандра их так обожала, — лорд ти Онеш души в них не чаял, а все, что радовало его, радовало и Малицу.

Девушка осторожно приблизилась к ограждению и глянула через прутья. Вольер освещала молодая луна, саламандра смогла разглядеть и миски, и поилку. Вон то темное пятно — конура. По размерам — настоящий сарай. Так и гончих много, нужно, чтобы все поместились. В дальнем углу вольера горел огонек — переносной фонарь. Испугавшись, Малица сначала хотела сбежать, но, различив голоса, рискнула остаться. Некроманты. Значит, то, что девушка сначала приняла за игру света и тени, — гончая.

Саламандра скрестила пальцы. Пусть все получится, пусть подопечные лорда Шалла сумеют воскресить всех!

— Аля! — послышался за спиной мертвенный шепот.

Малица обернулась и убедилась, кое-кого уже воскресили.

Рядом возвышался кобель. Пол девушка определила по размеру, суки такими не вырастали. Он, не мигая, смотрел на саламандру горящими глазами. Шерсть серебрилась в лунном свете, напоминая жидкий металл.

Индира стояла чуть поодаль, между забором и псом, и, казалось, не дышала.

— Хор-р-рошая собачка! — пробормотала саламандра, стараясь не делать резких движений. — Я тебя проведать пришла. Как себя чувствуешь?

Пес глухо заворчал, будто жалуясь на судьбу, и разлегся у ног Малицы. Но даже так морда практически доставала до ее головы.

— А что, если он так всю ночь пролежит? — Индира покосилась на призрачного стража. — Нас из Академии турнут, но сначала прилюдно отчитают.

Саламандра нахмурилась. Подруга права, сейчас всполошатся некроманты или пройдет мимо особист — и все, объясняй декану, отчего в кровати не спалось и какие козни у вольера затевала.

— Отпусти нас. Пожалуйста! — Саламандра с мольбой посмотрела в собачьи глаза. — Ты же меня знаешь, я не преступница. А это подружка моя, эльфийка, тоже очень хорошая. Сейчас еще Кристоф придет — вообще бесподобный человек. Мы в город ходили, чтобы большую бяку найти. Того самого, который вас отравил, а вашего хозяина проклял. И если мы сейчас лорду ти Онешу ничего не расскажем, бяка сбежит.

Пес вновь заворчал и поднялся на ноги. Страшная морда потянулась к Малице, обнюхивая. Та закрыла глаза и затаила дыхание. Съест, не съест?

Кобель тряхнул головой и исчез. Только что стоял, а теперь даже тени не осталось. Подруги дружно перевели дух и вытерли пот со лба. Проверял, не иначе, куда ходили.

«Бесподобный человек» появился рядом через пару минут после исчезновения пса и принялся отчитывать девушек за бесшабашность. Те слушали вполуха, потом и вовсе отмахнулись.

Ректор сумрачно взирал на зимний спортзал, волей случая превращенный в место проведения ритуала. Летом он пустовал, адепты занимались на улице, под крышу же забирались только с началом заморозков. Лорд Шалл усадил друга на один из снарядов, сам же деловито колдовал над позаимствованной из лаборатории треногой. Некромант тонул в облаке зеленоватого пара, придававшего ему сходство с ведьмой. Полом не вышел? Так не беда, колдуньи сплошь не красавицы, порой от мужика не отличишь.

— Долго еще? — раздраженно поинтересовался лорд ти Онеш.

Его мучили головные боли. Ректор догадывался — это действие проклятия. Будто что-то силилось прогрызть череп и добраться до мозга. Микстуры и заговоры не помогали, ректор и не утруждал госпожу Лаурель — только расстроится. Эльфы, как известно, народ гордый, профессиональную неудачу воспринимают как трагедию.

— Минуту! — Проректор смело ухватил покрытую инеем колбу и перемешал содержимое. — Рисковать не хочу.

— А что мы теряем? — кисло усмехнулся глава Академии.

— Тебя, — выдвинул весомый аргумент некромант. — Сиди тихо, нетерпеливый адепт, — фыркнул лорд Шалл, потешаясь над собственной шуткой, — и будет тебе счастье. Малица занятную вещь вычитала, даже расчет принесла, должно сработать. Хороший расчет, между прочим, по сути верный, а частности я подправил.

— Малица? — нахмурился ректор, позабыв о боли. Ноздри его затрепетали, глаза обрели темно-малахитовый оттенок. — Так для тебя она Малица?

Лорд Шалл мученически вздохнул и эффектно погасил пламя под треногой. Зелья в колбах зашипели, силясь пролиться на пол, но проректор ловко остановил опасный процесс. После обернулся к другу и широко улыбнулся:

— Ревность — это хорошо, Ариан. Значит, ты живой. Ревнуй на здоровье.

— Смотри, доиграешься! — шутя пригрозил ректор и встал, разминая кисти. — Давай начинать?

Лорд Шалл кивнул и поставил колбы на пол. Тут же из воздуха возникла еще одна мерная посуда, в которой, строго следуя рецепту из рычащего, силившегося покусать читателя гримуара, некромант смешал ингредиенты. Жидкость стремительно поменяла цвет с прозрачного на бордовый, зашипела, поднявшись пышной шапкой. Потом реакция закончилась, вопреки ожиданиям оставив на поверхности тонкую корочку льда.

— Выпей, — проректор протянул другу варево.

Лорд ти Онеш в сомнении покосился на колбу. Выглядело не очень, но если поможет… Зелье сделает проклятие видимым, что значительно облегчит работу и защитит организм на время ритуала, активизируя жизненный резерв. Проклятие, несомненно, попытается прорваться в кровь, придется сопротивляться с удвоенной силой.

Решившись, ректор выпил все до последней капли. Сознание тут же поплыло. Лорда ти Онеша качнуло, но от протянутой руки помощи он отказался. Через пару минут все пришло в норму, только зрение стало острее.

— Хм… — задумчиво протянул ректор, — а ведь я его тоже вижу.

— Кого? — не понял некромант.

— Проклятие. Как черная паутина. Гадость какая! — Лорд ти Онеш поморщился.

Проректор довольно кивнул: зелье подействовало.

— Ну, начнем? — Он потер руки.

Глава Академии не удержался от улыбки. Не терпелось другу начать ритуал, сразу видно некроманта. Иные боятся — этот же в первые ряды лезет.

Лорд ти Онеш кивнул и выкатил на середину большое, в полный рост, зеркало. Снял покрывало и с минуту разглядывал проклятие. Оно ничуть не изменилось с утра, когда ректор показывал его Малице, только кинжал опустился ниже. Лорд Шалл встал рядом, изучая плетение. Он не спешил, искал то самое место, о котором говорила саламандра. Всего один верный удар, и чужие замыслы потерпят сокрушительный крах. Останется только ауру почистить и ответный привет послать, благо адрес имелся.

Мужчины не двигались, казалось, даже не моргали. От напряжения чуть подрагивали плечи.

— Третья четверть, восьмой градус, — наконец выдал ректор.

Лорд Шалл цокнул языком.

— Поверь оборотню, не там.

— Норман, не спорь, — жестко возразил глава Академии. — Они на тебя и рассчитывали, поэтому тонко там, где толсто. Обычная логика жителей Закрытой империи.

Некромант фыркнул. Ох уж эти темные, ничего в простоте сделать не могут! Даже ниточку в канате прячут. Но вслух сказал другое:

— А если не угадали?

Ректор пожал плечами.

— Проклятие останется на месте. Ладно, давай я.

Лорд Шалл покорно отошел, но затем стремительно вернулся и дернул друга за руку. Тот недоуменно глянул на него, но проректор объяснять ничего не собирался. В голове у него созрел план, самое быстрое решение проблемы. Зачем что-то высматривать, если старая добрая пентаграмма все прекрасно покажет? Заодно и каракули Малицы послужат делу. Девочка постаралась, всю библиотеку вверх дном перевернула, довела до нервного тика архивариуса и двух проклятийников. Опасно, конечно, но лорд Шалл на отсутствие мастерства не жаловался, сумеет вовремя отсечь щупальца.

— Так, — скомандовал некромант, — ляг и закрой глаза. Будет неприятно, страшно, не обращай внимания.

Заинтригованный, ректор покорно опустился на холодный пол. Подумав, чуть развел в стороны руки и ноги.

Лорд Шалл начал проворно чертить фигуру. Линии споро ложились на плиты, вспыхивая, оживая. Ректор оказался в центре пентаграммы. Конечности и голова направлены строго по вершинам. Закончив, некромант отряхнул руки и, скрестив ноги, устроился позади головы друга таким образом, чтобы облачко проклятия практически касалось рук. То заволновалось, почувствовав собственную уязвимость. «Трепыхайся, трепыхайся, — злорадно подумал лорд Шалл, — недолго тебе осталось!»

Зал наполнил приглушенный монотонный шепот. По цепочке погасли и вновь зажглись магические шары, подрагивая в такт чужому ритму. Слова весомо падали в воздух, с каждым разом становились все резче, обретая силу, превращаясь в приказ. Взмах руки, и пламя пентаграммы взметнулось до потолка. Тело ректора дернулось, будто сведенное судорогой, но дело было сделано: лорд Шалл разглядел слабое место проклятия — белую точку посреди черноты.

Проректор нанес удар немедля. Змейки магии ворвались в сгусток тьмы, разрывая его на части. Проклятие извивалось, шипело, силилось в агонии уничтожить жертву. Если бы не зелье, ректор мог бы не выжить, хотя и сейчас ему приходилось нелегко. Скрежетали зубы, на висках выступил пот.

Лорд Шалл безжалостно разметал остатки черноты и встал. Лишенный поддержи, нематериальный кинжал рухнул на пол, обратившись в шипящую лужицу. Через минуту она высохла, но проректор все равно пометил место: нужно обязательно протереть, чтобы никто не заразился. Даже расформированное проклятие опасно в течение суток. Адепты же сущие дети, тянут в рот что ни попадя. Вдруг им придет в голову пол целовать?

Линии пентаграммы погасли.

Проректор склонился над начальником и тревожно поинтересовался:

— Ну как ты?

Лорд ти Онеш не спешил с ответом. По очереди согнул конечности, ощупал голову, а потом признался:

— Слабость дикая.

— Ну, это от грязной ауры. Ничего, — заверил некромант, — это мы поправим. Сам, полагаю, прекрасно справишься.

Ритуал иссушил, вернул прежнюю усталость, но лорд Шалл ни за что бы в этом не признался. Он толком не успел отдохнуть: то дознаватель, то адепты, то преподаватели. Всем все надо и именно сейчас. Ни минуты покоя! И вот теперь опять знакомое состояние, когда до живого зомби недалеко.

Ректор кивнул и сел. Сотворил белый шар, напоминавший раскаленное солнце, и позволил ему войти под кожу, подсветив ее изнутри. Блаженство разлилось по крови. Боль прошла, разум очистился. Свет поднимался все выше, к голове, вытесняя черноту. Со стороны казалось, будто от ректора идет черный пар.

Лорд Шалл пристроился рядом. Тоже сел и вяло наблюдал за процедурой очищения. Его клонило в сон, но даже зевать он стеснялся. Неприлично, хоть и при друге — этакое проявление неуважения к чужому труду. Однако в итоге он не выдержал и задремал с открытыми глазами. Сон навалился чугунным покрывалом, беспросветным мраком, поглотившим тело и душу. Наверное, так выглядит забытье.

Проректор не знал, сколько так просидел. Очнулся от похлопывания по плечу.

— Пошли, Норман! Тебе точно нужно выспаться. Беру на себя твои завтрашние…

— Сегодняшние, — с зевком поправил лорд Шалл. — Уже за полночь, Ариан.

Глава Академии вытащил часы. Действительно, второй час ночи. Он потерял счет времени, а друг неведомым образом его сохранил. Видимо, профессия и происхождение помогли.

— Так вот, — закончил мысль ректор, — твои занятия веду я, с воспитательной работой тоже разберусь.

— Угу, и с Малицей тер Ирадос тоже, — напомнил некромант. — У нас тренировка. Научи ее чувствовать врага спиной.

— Научу, только сначала проверю уровень подготовки. На слово в подобных вопросах, прости, даже друзьям не верю.

— Профессионализм, — кивнул лорд Шалл и встал, потянувшись всем телом.

Магические шары в спортзале начали по цепочке гаснуть, пока последний с легким шипением не потух над головой ректора. Тот удовлетворенно кивнул и махнул в сторону двери, зная — друг его прекрасно видит.

— Пошли отсыпаться. Честно, — признался глава Академии, — я мысленно уже приготовился к смерти. Проклятие сильное, воздействие уже началось.

— И это я слышу от ректора Академии колдовских сил! — укорил друга некромант. — Или ты во мне сомневался? Тогда нормально.

— Вот кому-кому, а друзьям нужно доверять больше самих себя, — жестко возразил лорд ти Онеш. — Иначе это не друзья.

Проректор не стал развивать тему, хотя мог привести несколько примеров недоверия со стороны начальника. Но ссориться по пустякам совсем не хотелось.

Малица искусала губы и смяла не один тетрадный лист, прежде чем на перемене решилась пойти в Административную башню. Если опоздает на «Теорию заговоров», не беда, Индира все о ведьмах расскажет. Да и зачем стихийнику какие-то ведьмы? В Империи раздолья они давно не водились, разве что в человеческих королевствах. Тамошние жители, как известно, тяготеют к прошлому, тому самому, в котором предпочитали винить во всех бедах колдуний, а магические академии кажутся простому люду рассадниками зла.

Возвращение в общежитие прошло без сучка и задоринки. По счастливой случайности некроманты, возившиеся с гончими, не заметили друзей, не услышали их перепалку. По слухам, которыми полнилась Академия, питомцев ректора удалось вытащить. Всех или нет, Малица не знала, зато старший курс некромантов в полном составе во главе с деканом, по совместительству проректором лордом Норманом Шаллом, не явился на занятия.

Саламандра извелась от беспокойства. Живы ли оба лорда, удался ли ритуал? В итоге едва не испортила практическую: капнула на образец не тот реагент. Пришлось спешно исправлять ошибку и гнать из головы тревожные мысли. И вот, как была, в форменном синем платье и жакете, Малица спешила к Административной башне, надеясь услышать от секретаря: «Милорд ректор занят, запишитесь на прием». Если занят, то жив.

Руки напоминали ледышки, хотя на дворе стоял погожий солнечный денек.

По рассеянности Малица едва пару раз не столкнулась с адептами и не с первого раза сумела открыть тяжелую дверь. Помог дежуривший у башни особист. Внутри и вовсе накатила волна паники, саламандре пришлось остановиться, чтобы отдышаться.

С проклятиями не шутят, их снятие нередко заканчивается плачевно. Малица знала: успела прочитать. Весь предыдущий день она провела в библиотеке, зато теперь легко сдала бы зачет по проклятиям.

По лестнице саламандра поднималась уже собранной, не забывая здороваться с преподавателями, попадавшимися навстречу. Дверь в приемную оказалась приоткрыта, и девушка заглянула. Секретарь поливала экзотическое растение в углу. Каждое лето оно давало плоды: три ярко-оранжевых шара. Адепты утверждали, они съедобны. Малица не пробовала.

— Здравствуйте! — Девушка привлекла к себе внимание. — Не подскажете, милорд ти Онеш сейчас на месте или на занятиях?

— А чего, собственно, вы хотели? — Секретарь выпрямилась и глянула на адептку поверх мясистого листа — дерево разрослось. — Вас вызывали?

— Нет, — смутилась Малица.

Хм, а ведь прежде ее частенько отправляли «на ковер». В новом семестре выговоры сменились любовной игрой в кошки-мышки.

— Приемные часы с трех до четырех, — заученно ответила секретарь, всем своим видом выражая недовольство бесцеремонной саламандрой, которой полагалось быть на занятиях.

— Знаю, — та не поддалась молчаливому укору, — но у меня важное дело. Полагаю, лучше, если первым об этом узнает ректор, а не дознаватель.

Властительница приемной напряглась. Лицо ее скривилось, будто она проглотила нечто несъедобное. Вся эта суматоха, смерти, Особая служба вызывали у секретаря изжогу.

— Хорошо, я спрошу, — сделала одолжение женщина. Голос сочился высокомерием и неприязнью на грани грубости. — Если он пожелает вас принять, сообщу.

— Не утруждайтесь, я могу сама спросить. — Наглость в ответ на наглость.

Секретарь закатила глаза, но промолчала. Снова взяла лейку и вернулась к прерванному занятию.

С каждым шагом уверенность Малицы таяла, и стук в дверь вышел робким, неудивительно, что ректор не услышал. Он углубился в чтение материалов дела, любезно предоставленных — разумеется, по запросу — Люцием Арсом. Будь воля лорда ти Онеша, он бы запер дверь, наложил заклинание тишины и просидел бы так до позднего вечера. Но требовалось исполнять обязанности: свои и чужие, — в том числе принимать посетителей.

Малица постучала настойчивей и потянула за ручку двери.

— Да! — отозвался ректор, неохотно отрываясь от чтения.

Господин Арс собрал неплохой материал, успел допросить многих адептов и преподавателей, но кусочки мозаики пока не собирались, картинка не складывалась.

— Рада видеть вас в добром здравии, милорд. — Малица скользнула в кабинет. Сердце наконец успокоилось, руки потеплели, а мысли перестали скакать в беспорядке. — Я кое-что узнала по поводу Эдера Кносса, хотела бы с вами поделиться.

Ректор было встрепенулся, хотел порывисто встать, но, едва услышал о причине визита, нахмурился и холодно, будто посторонней, кивнул на стул.

Внутри девушки вновь засвербело беспокойство. Пока она шла до стола, все думала, соврать или сказать правду. Малица ведь грубо нарушила Устав, пренебрегла чрезвычайным положением, встречалась с убийцами. С другой стороны, не ради шалости или дурного дела. И она решила рассказать все как есть.

Взгляд саламандры с любопытством скользнул по бумагам ректора и выцепил пару фраз. Ага, копии протоколов допроса. Лорд ти Онеш заметил и неодобрительно покачал головой.

— Я знаю имя убийцы Эдера, — без предисловий выпалила Малица. — Кто он и откуда родом.

Ректор оторопело уставился на адептку. Совсем не этого он ожидал. Положим, кое-что глава Академии тоже выяснил, но саламандра обошла его по всем фронтам. Взяв себя в руки, лорд ти Онеш приподнял бровь.

— И откуда же вы узнали? Ясно, значит, сегодня проклятие волнует вас меньше его исполнителя, — не удержался от укола ректор.

За сарказмом притаилась обида: он надеялся услышать совсем другие слова. И долгожданного «ты» не случилось, все будто вернулось на пару недель назад.

Малица смутилась. Лорд прав, она даже не спросила, все ли в порядке, сразу затараторила. Ректору же внимания хочется, заботы, во всяком случае, саламандре на его месте хотелось бы. Девушка заерзала, гадая, как исправить ситуацию. Не повернешь же время обратно!

— Вы не подумайте… Ариан, — обращение далось нелегко, но Малица все же переборола себя здесь, в рабочем кабинете, — я очень переживала, просто увидела, вы хорошо выглядите, и решила, что все в порядке.

Под конец фразы голос угас.

В ожидании наказания саламандра исподтишка глянула на ректора — тот улыбался! Она нахмурилась. Это как понимать: издевается или не сердится?

Лорд ти Онеш встал и остановился напротив Малицы. Та продолжала хмуриться, не зная, как реагировать. Глава Академии же наклонился и по очереди поцеловал ее руки.

— Благодарю, Норман сказал, вы очень помогли.

— Э-э-э… — Девушка окончательно потеряла контроль над ситуацией. — Я всего-то книжки по теме почитала.

Губы ректора вновь растянулись в улыбке. Напряжение прошедших дней на время отступило, сменившись тихим уютным спокойствием. Лорд нежно сжал ладони девушки и пощекотал большим пальцем: жутко хотелось прогнать сумрачное выражение с лица Малицы. И ее брови действительно вернулись на прежнее место, крохотная складка у губ разгладилась. Рот сложился в недовольную гримасу, когда ректор убрал руки. Она надеялась — лорд поцелует. Глава Академии прекрасно все понял, но исполнять желание не спешил: если поцелуи отныне — награда, пусть помучается.

— Итак, вы хотели что-то сказать, — напомнил лорд ти Онеш и внес рациональное предложение: — Давайте перейдем на «ты». Или ваше решение изменилось? Скажите, не бойтесь, не в моих правилах принуждать кого бы то ни было.

— Принуждать? — Девушка приподняла брови и фыркнула: — Огонь невозможно заставить, милорд, если я здесь, то добровольно.

Малица гадала, не разыграть ли обиду — в конце концов, ректор намекал, будто она с ним только из-за его положения, — но не стала. Не хотелось портить радость подобной мелочностью. Вместо этого она потерлась щекой о рукав сюртука лорда ти Онеша и, закрыв глаза, выпустив на волю недавние страхи, прошептала срывающимся голосом:

— Я… я так волновалась, Ариан! Заснуть не могла, все старалась не думать, что вас может не стать, поэтому читала, читала, читала…

— Маленькая моя! — Ректор заключил ее в объятия и уткнулся губами в темечко.

Не двигаясь, они простояли так пару минут, после чего саламандра легонько оттолкнула ректора и устроилась на стуле для посетителей. С души словно камень свалился, на лицо вернулся румянец. Заметно повеселев, Малица вдруг осознала, что голодна. Она ведь толком не завтракала, запихнула в рот пару кусочков хлеба, и все. Теперь же желудок так некстати напомнил о себе.

— Хочешь кофе? — улыбнулся ректор, заняв свое место. Не удержавшись, он мимолетно коснулся руки саламандры и повторил: — И давай на «ты».

— Хорошо, — беззаботно согласилась Малица, но тут же спохватилась: — Но «ты» с «милордом» плохо сочетает, да и вы — ректор, лорд, а я…

— Ты — моя саламандра. Ну и адептка тоже. — Нужно добавить, чтобы от сердечных дел не пострадала дисциплина. — Поэтому «ты» наедине, когда я Ариан. В остальное время, адептка тер Ирадос, я для вас глава Академии и никаких поблажек не делаю. Ясно?

Он строго посмотрел на Малицу. Та ответила шаловливой улыбкой, разрушив весь педагогический эффект. Ну как тут не улыбнуться в ответ?

Ректор позвал секретаря и велел приготовить кофе.

— И подайте каких-нибудь закусок, — распорядился он.

Бедняжка Малица не ела, плохо спала, пусть позавтракает.

Сам лорд ти Онеш успел перехватить кусок, доживет до обеда. Да и дел столько, не до еды.

Вскоре по кабинету разлился кофейный аромат.

У саламандры потекли слюнки при виде накрытой салфеткой тарелки. Под ней оказались аккуратно нарезанные ломтики ветчины, сыр и тосты. Вспомнилась прошлая осень, когда на столе стоял точно такой же кофейник, а Малица пускала слюнки. Теперь она сидела и мелкими глотками цедила горячий напиток. Время от времени поднимала глаза на ректора, гадая, как тот отреагирует на ее встречу с убийцами. Лорд ти Онеш же вновь углубился в бумаги.

— Ариан, я имя преступника знаю. Кто он — тоже. — Девушка поставила чашку на поднос. — Т-тебе интересно?

Первое «тебе» далось тяжело. Непривычно фамильярничать с главой собственной Академии.

— Мне интересно, откуда ты это знаешь, — насупился ректор. Он убрал документы в верхний ящик стола и пристально уставился на саламандру, заставив поерзать на краешке стула. Ариан исчез, его место вновь занял лорд ти Онеш. — По твоим словам, ты провела вчерашний день в библиотеке. Вряд ли подобные сведения написаны в книгах.

— Я ходила в город, — предчувствуя грозу, робко призналась Малица. — Не одна! — тут же поспешила добавить она и мгновенно пожалела о сказанном. Не хватало еще, чтобы наказали друзей, а ведь накажут!

— С кем же? — прищурился ректор, пока оставив без внимания первую часть вопроса. — Дай угадаю. — Он сделал короткую паузу. Кончики губ тронула жесткая усмешка. — Боевая тройка в сборе? Я предупреждал, — покачал головой лорд ти Онеш и потянулся к амулету связи.

— Не надо! — взвизгнула Малица, вцепившись в руку ректора. — Я одна ходила, одна!

Глава Академии наградил девушку укоризненным взглядом. Ложь настолько нелепая, что лучше бы ей промолчать. Саламандра прикусила губу. Мысли лихорадочно крутились в голове. Как бы выкрутиться, как спасти друзей?

Ректор разжал ее пальчики, все еще цеплявшиеся за рукав, достал злополучный амулет и выяснил расписание Кристофа и Индиры. После связался с их преподавателями и попросил обоих адептов зайти через час.

— Именно так, Малица. — Амулет скользнул обратно в карман. — Никаких поблажек. Вы нарушили запрет и должны понести наказание. Но я слушаю, ты так и не сказала, чем занималась в городе.

— Встречалась с главой клана убийц, — на одном дыхании выпалила Малица. Раз уж терять нечего…

Слова произвели эффект проклятия немоты. Ректор замер, глаза его округлились и будто выцвели. Малица побелела и напряженно ждала развязки.

— Ты встречалась с кем? — хрипло переспросил лорд ти Онеш.

Плотину прорвало, и ректорский гнев бурным потоком обрушился на саламандру.

— Малица тер Ирадос, — голос главы Академии гремел, — ты понимаешь, какому риску подвергала свою жизнь? Ты — адептка второго курса, даже не выпускница. Вдобавок подобные встречи противозаконны. По-хорошему нужно посадить тебя под домашний арест до выяснения обстоятельств.

— И перевести в статус вольнослушательниц? — мрачно закончила логическую цепочку девушка.

Опять безденежье, опять сдавать форму и выписывать одноразовые пропуска в библиотеку, столовую, опасаться, что в любой момент попросят из комнаты в общежитии. Несправедливо, но закон и справедливость — понятия разные.

— Это крайняя мера. — Ректор откинулся на спинку кресла и сцепил руки на столе. — Ну, что ты узнала?

— Его зовут Ллурт, он дроу из дома Тэ’Атар, брат телохранительницы главы клана убийц. Осужден на смертную казнь, с помощью сестры сбежал, теперь вернулся. Маг, предположительно алхимик.

Брови лорда ти Онеша сошлись на переносице. Во что она влезла? Если все сказанное Малицей — правда, за ней охотятся. Вряд ли клан убийц добровольно поделился такими сведениями. Сестра позаботится о благополучии брата.

— Малица! — Вздохнув, ректор покачал головой. — Ты хоть представляешь, что с тобой теперь сделают?

Саламандра не ответила. Она и сама опасалась мести со стороны темной эльфийки, но надеялась, до этого не дойдет. В конце концов, Малица никого не обвиняла, просто задала вопрос. Да и главе клана явно не понравился конкурент, вдруг он заодно и от телохранительницы избавится.

— Ни шагу за пределы Академии! — приказал ректор. — Это не шутки, Малица. Если очень нужно, звать меня или Нормана. Нет, это ж надо, — внутри все бурлило от непозволительной девичьей глупости, — полезть в пасть дракона!

— Я не ради собственного удовольствия, — насупилась саламандра. Она так волновалась, так усердствовала — а в итоге выговор вместо благодарности. — Или зря старалась?

— Не зря, — неохотно признал лорд ти Онеш. — Полагаю, теперь мы быстро схватим убийцу. Пойми, — попытался объяснить он, — я за тебя волнуюсь.

— Я тоже. Ну не девочка я, Ариан, не кукла, которая только плакать и ждать умеет! Если ты меня такой видишь, давай снова станем ректором и адепткой. У меня Кристоф есть, из нас хорошая пара получится, — отвернувшись, чтобы скрыть плаксивую гримасу, пробормотала девушка. — Ты же… Ты мне даже о проклятии не сказал, сняли, и ладно.

Укор попал в цель. Ректор виновато кашлянул и повертел перстень на пальце. Действительно нехорошо. Ночью не стал: не хотел будить. Как пришел, сразу лег, заснул, едва коснулся подушки, а утром забыл. Столько всего навалилось! Грешным делом подумал, Малица и так знает.

— Вот видишь! — горько заключила она и встала.

От радостного настроя не осталось и следа.

— Прости. — Лорд ти Онеш поднялся вслед за ней. Он нерешительно мялся у стола, не зная, что сказать или сделать. Оправдываться несолидно, вину ректор признал, а дальше? — Я действительно должен был. Ты вправе сердиться. Отчего-то казалось, Норман все рассказал.

Саламандра покачала головой.

— Что мне сделать? Честно, Малица, — ректор шагнул к ней и взял за руку, — я хотел, из головы вылетело.

— Что сделать? — Девушка на мгновение задумалась. — Не наказывать Кристофа и Индиру.

— Шантажистка! — Лорд не удержался от улыбки.

— А ты виноват, молчи лучше! — вошла в роль Малица.

— Хорошо, — сдался ректор, — нарушу правила. За поцелуй, — хитро подмигнул он.

Девушка изобразила глубочайшие страдания и неохотно согласилась.

— Только впредь так никогда не делай! — положив руки ему на плечи, пригрозила Малица. — Я волнуюсь, а он забыл!

Звонко чмокнув ректора в щеку, девушка отстранилась и расправила воображаемые складки на одежде. Не слишком ли далеко она зашла, не ведет ли себя с главой Академии слишком дерзко, будто с ровесником? Вдруг ему это не понравится? В итоге пришла к выводу, что, раз лорд ти Онеш улыбается, все в порядке.

— За мной свидание, — напомнил ректор.

Малица рассеянно кивнула. Мысли вновь обратились к таинственному дроу и его заказчику. Успокоится ли он или попытается довести дело до конца? Если ей нельзя одной гулять по Ротону, то и лорду ти Онешу надлежит проявлять осторожность.

— Еще раз прости. Я привык жить один. — Ректор обнял со спины и притянул к себе. От Малицы пахло цветочным мылом — самый приятный аромат на свете. Ее запах.

— А я не привыкла, что ты не ректор. — Пальцы девушки накрыли его пальцы.

— И давно ты это поняла? — с легким смешком поинтересовался лорд ти Онеш и, поддавшись соблазну, взял саламандру на руки. От неожиданности та взвизгнула, но, быстро сориентировавшись, уютно устроилась на мужской груди.

Ректор отнес драгоценную ношу к подоконнику, усадил, а сам остался стоять, подпирая стену. В глазах искрились смешинки. Несмотря на ужас прошедших дней, на предстоящий отъезд в столицу и присутствие в Академии дознавателя, лорд чувствовал себя счастливым. Алиса при всей своей красоте и чувственности не дарила ему такого спокойствия, когда сидишь и веришь: ничего не случится, а если и случится, то не заслуживает внимания по сравнению с кареглазой саламандрой, смотрящей на весенний парк.

Малица не торопилась с ответом, как и не спешила оборачиваться к ректору. Взгляд скользил по серым полоскам дорожек, мелькавшим среди свежей зелени, по снующим по парку фигуркам. Лекция давно началась, саламандру отметили как отсутствующую, но это сущие пустяки! Девушка не станет просить ректора изменить буковку в журнале, пусть считают прогульщицей. Жизнь близкого существа важнее учебы.

— Не знаю, — наконец задумчиво ответила Малица, переведя взор на лорда.

Невольно остановилась на глазах и с облегчением выдохнула: никого он не накажет, выражение не то — нежное. Даже непривычно. Демоны — мужчины серьезные, порой даже жесткие, а тут смотрит как на драгоценность. «Ты единственная», — услужливо подсказало подсознание, и девушка расплылась в глупой улыбке.

— А ты? — Если уж выяснять правду, то до конца.

— Тоже не знаю, — рассмеялся ректор и присел рядом. — Еще полгода назад адептка тер Ирадос была всего лишь нарушительницей дисциплины, а теперь поди ж ты!

Малица покачала головой, пряча не желавшую исчезать улыбку в уголках рта. Потянулась к руке лорда и поднесла к своей щеке. Пальцы ректора с готовностью погладили ее ладонь. Он наклонился, и девушка опомниться не успела, как их дыхание смешалось. Поцелуй напоминал порыв ветерка — столь же невесомый, но Малице захотелось другого, и, впервые проявив инициативу, она неловко попыталась протолкнуть в рот ректора язык.

— Дай я! — Глава Академии едва сдержал смех.

— Нет, я сама, — упрямо возразила девушка и повторила попытку.

Как там делал Крис? Ух ты, какое странное ощущение!

Осмелевший язычок Малицы взял в плен собрата. Саламандра целовала жадно, будто пыталась насытиться на всю оставшуюся жизнь. Теперь она даже дышала иначе: порывисто, слишком часто. Ногти впивались в спину ректора. Тот с трудом сдерживался, чтобы не повалить девушку на подоконник и не покрыть быстрыми, может, даже болезненными поцелуями шею. Останавливала неопытность Малицы.

— Хватит! — Ректор отстранился первым. — А то адепты глазастые, заметить могут. Так о чем мы говорили?

— О единственной. — Саламандра украдкой вытерла губы.

Интересный опыт. С Кристофом казалось противно, с лордом ти Онешем — приятно. Малица с удовольствием бы повторила, но понимала — у главы Академии дела, она и так его отвлекает.

— Что именно ты хочешь узнать? — Ректор сразу подобрался, замкнулся.

Девушка подняла щекотливую тему, но, нужно смотреть правде в глаза, обсудить все равно придется. И признать, какое место в жизни лорда занимает Малица тер Ирадос.

— Кто это такие. Или я как Алиса? — Малица соскочила с подоконника и уперла руки в бока. Воинственная поза намекала: честный ответ нужно дать здесь и сейчас.

Ректор тоже встал, покосился на часы: пора к пятикурсникам, — и спокойно, совсем не так, как ожидала девушка, ответил:

— Единственная — это избранница. Та, с которой, в случае взаимности чувств, заключают брачный союз, которую оберегают и которой хранят верность. Надеюсь, я ответил на оба вопроса?

Малица кивнула. Руки сползли на бедра.

— А если единственная откажет?

— Плохо, но придется смириться. — Ректор подошел к шкафу и извлек оттуда тоненькую тетрадь в кожаном переплете. Пролистал, кивнул собственным мыслям и кинул на стол. Попал. — Другой судьба не дает. Конечно, можно ошибиться, но проверка временем все расставит по местам.

— То есть я могу оказаться ошибкой? — уцепилась за слова девушка.

Сердце похолодело. Она боялась одновременно и оказаться, и не оказаться единственной лорда ти Онеша. Попробовала представить его с другой и ощутила укол ревности. Нет уж, демон с кисточкой нужен самой!

— Ты не ошибка, — без тени сомнения заверил глава Академии, шагнул к Малице и, ухватив за подбородок, добавил: — Ты моя, и я никому тебя не отдам. Разве только сама уйдешь.

Саламандра кивнула. Она верила.

— А теперь, прости, у меня лекция. — Ректор легонько поцеловал Малицу в губы и отпустил. — Забеги к Норману, он, наверное, не спит. Поговори насчет дроу. Только, прошу, никуда не лезь без моего ведома! Вот зачем не взяла подвеску? — В голосе звучал мягкий укор.

— Потому что ты бы узнал и запретил. — Это же очевидно. — И я дала слово, Ариан: пора становиться Ведущей. Особенно если кое-кто хочет, чтобы я победила на играх, — подмигнула Малица.

Лорд Шалл низко опустил голову, сжав виски руками. Перед ним лежала кипа бумаг. Слева — ворох папок с личными делами. Часть проректор достал из собственного шкафа, часть забрал из кабинета лорда ти Онеша, часть — из архива. Серебряная пентаграмма, вписанная в круг и надетая на длинную цепочку, касалась листа бумаги, испещренного фамилиями. Часть некромант уже вычеркнул.

— Душно! — пожаловался хозяин кабинета сидевшему рядом другу и расстегнул рубашку. Под ней блеснул артефакт «Вороний глаз». Человеческой работы, сделанный на заказ, под конкретного мага. Он не раз уже спасал владельца в трудной ситуации. — Не май, а июль какой-то! Эля дай.

— Может, не стоит? — в сомнении покачал головой ректор. — Ты устал, развезет…

— Дай кувшин, Ариан, — с напором повторил лорд Шалл, блеснув голубыми глазами. — Я три дня за тебя пашу без продыху, от смерти спас, имей совесть!

Глава Академии вздохнул и коснулся полупустого кувшина. Его тут же окутала изморозь. Охладив напиток, ректор налил эль в стакан и протянул другу. Тот хмуро кивнул и, выпрямившись, сделал затяжной глоток.

— Нашел? — Лорд ти Онеш намекал на темного мага.

— Нет, — поджал губы некромант и с ненавистью глянул на валявшиеся на столе бумаги. Голова раскалывалась, а к истине он так и не приблизился. — Уверен, что проклявший Муретта и тебя — одно и то же лицо? То есть преступников трое.

— Не уверен, в этом и беда! — вздохнул ректор и, потянувшись, забрал у заместителя список подозреваемых. — Обычно действует одиночка, тут же целая команда.

— Может, гильдия постаралась? — Лорд Шалл постучал перстнем по столу и бросил рассеянный взгляд в окно. — Судя по рассказу Малицы, среди них есть полукровки, а они кровожадны.

Упоминание имени саламандры заставило ректора помрачнеть. Некромант — друг, но ведь она ходила к нему в квартиру. Пусть глава Академии доверял обоим, ревность все равно подняла голову.

Лорд Шалл обитал отдельно от преподавателей, пусть и в том же общежитии. Две комнаты, кухня, прихожая, отдельный вход. Малица никогда прежде не бывала на «запретной территории», но быстро нашла нужное место. Вот клен, ниша, дверь. Девушка задумалась на мгновение и потянула за кольцо. Открыто. Может, не стоит? Но мимо прошел господин Гвин, преподаватель магического права, заметил, деваться все равно некуда. Поздоровавшись и заработав удивленный взгляд — что адептка делает средь бела дня в таком месте? — девушка ступила в полумрак вестибюля. Странное место, больше напоминает погреб: сплошные стены и спящий магический шар над головой. Девушка зажгла его хлопком в ладоши и убедилась: ни одного окна. Зато есть добротная деревянная лестница. Значит, лорд Шалл обитает там. Малица не ошиблась и, поднявшись, оказалась на кухне. По только одному ему ведомой причине проректор не запер дверь черного хода — адептка попала в квартиру через него, — не активировал охранные чары. Саламандра засомневалась. Нельзя же так врываться в чужой дом. Значит, нужно заявить о себе, только сначала осмотреться: вдруг проректор сразу выставит наглую адептку?

Кухня оказалась большой и на удивление чистой, даже кружки на столе не стоят. Ничего лишнего, никаких ненужных, но уютных вещиц. Мебель добротная, есть ледник и бар. Последний Малица узнала сразу, благо пара бутылок выглядывала из-за приоткрытой дверцы. Лорд Шалл дешевое вино не жаловал.

— Ну, и кто тут бродит? — послышался недовольный голос хозяина.

Саламандра вздрогнула и едва не выронила бутылку белого муската.

Лорд Шалл статуей возмездия замер в дверях кухни. Растрепанный, злой и полуодетый. Прищуренные глаза не сулили ничего хорошего.

— Здравствуйте, милорд, — не нашла сказать ничего лучше Малица.

Щеки ее порозовели, ладони вспотели.

— И вам не хворать. — Хозяин отлепился от косяка и шагнул к девушке, на ходу застегивая рубашку. Судя по всему, саламандра его разбудила. — Выпивку у меня крадете? По розгам соскучились?

Девушка непроизвольно потерла место пониже спины. В реальности угрозы Малица не сомневалась.

— Милорд ректор просил зайти к вам, — промямлила она, вмиг растеряв былую уверенность перед лицом злобного невыспавшегося оборотня.

— А стучать он вас не учил? — огрызнулся лорд Шалл и отобрал у саламандры бутылку. — Вам рано пить, отдайте. И на будущее — парадный вход с другой стороны. Там и колокольчик есть.

— Вы меня здесь встречали, вот я и подумала… Да какая разница, милорд, если вы не в духе, то и на колокольчик бы рыкнули, — оставила всякие попытки оправдаться Малица.

Проректор вздохнул, убрал мускат и налил себе воды. После пригладил волосы пятерней и развалился на табурете, прикрыв глаза.

— Ну? Делитесь информацией, и желательно побыстрее, пока не заснул.

Девушка кивнула и кратко поведала о беседе с Эдером и визите в гильдию убийц.

— Мне работы хватает, вытаскивать троих безмозглых адептов нет никакого желания. — Лорд Шалл распахнул глаза и в упор уставился на Малицу. — И откуда такие связи с криминальным миром? Попросите Нойра завтра зайти. Сегодня я отсыпаюсь, и если хоть одна… Словом, очень не советую умирать.

Проректор зевнул, прикрыв рот ладонью, и неожиданно тепло пробормотал:

— Рад за Ариана. Одной проблемой меньше. Мне с ним пить из-за вас надоело.

Малица попрощалась, и хозяин квартиры с чистой совестью запер дверь. Потом, подумав, вернулся в спальню и вытащил из-под подушки амулет связи. Проректора волновал лорд тер Нокас. Гильдия убийц в компетенции стражи, но полукровки уже по части Особой службы, пусть разбираются. После проректор с чистой совестью устроился на кровати, сладко зевнул и прикрыл глаза. Сон — такое блаженство!

Разумеется, подробностей визита лорд ти Онеш не знал, а то бы разнервничался еще больше. Любой мужчина рядом с Малицей отныне вызывал в нем глухое недовольство. И если на адепта можно глянуть свысока, то остальные поневоле видятся конкурентами.

— Ну, чего? — Некромант вернул друга к действительности. — Потом об огненных девочках помечтаешь. — Как только догадался? — Мне снова в бумаги зарыться или поможешь?

— Давай половину, — со вздохом предложил глава Академии. Ему тоже не хотелось терять вечер, но сейчас работа заняла даже время, отведенное на сон. — Нужно убедиться. Я, конечно, всех проверял, но алхимия и проклятия — вещи разные. Сомневаюсь, будто кладбищенский гость преуспел и там, и там. Черная магия — вещь специфическая. Дроу ею занимаются, но… Смущает меня Муретт. Сам знаешь, он за безопасностью следил.

— Угу, — кивнул некромант, — но описал дроу. Смутно видел, конечно, упоминал некую дымку за спиной соотечественника.

— А вот и темный маг! — скривился ректор. — Он и проклял. Типичный морок.

— Я скоро сам всех прокляну, — пробурчал лорд Шалл, допил эль и потянулся к папке. — Прощай, здоровый сон! Так, кто тут у нас шибко умный?

— А мне интереснее содержимое тайника Муретта. — Глава Академии честно забрал половину личных дел. — Ловил бы на живца. Если враг здесь, он наверняка придет за второй вещицей, которую забрать не успел.

— Свитки? — Некромант на время оторвался от работы.

— Именно. Не понимаю, чем ценны эти бумажки, но зачем-то их ведь прятали. Обычная натальная карта, какие-то любовные письма.

— Поглядим, — философски ответил лорд Шалл. — Спрячу пока и погляжу на досуге.