Пройти по краю

Глава 33

Утро выдалось не слишком ранним. Всё же ранения давали ещё о себе знать: ребра ныли, плечо стреляло, кожу на затылке тянуло, а нитки от швов обнаружились на подушке. И хоть поднялся Сергей позже обычного, женская половина еще спала.

Быстро заварив себе чай, начал прокручивать в голове события прошлого дня. Перевёртыш оказался действительно очень старым, именно в силу своей особенности, поглощать силу и возможность убитых врагов, и даже барано-человеческая ипостась не была его изначальной, а предпоследней, когда он получил костяные клинки. И куча ошибок, в которых себе признался Сергей, тоже положительный момент. Первое, и, наверное, самое главное, не подпускать близко. Второе, когда начинается схватка, мироздание уравнивает силы. Хотя, может тут зависит от того, на чьей земле происходит столкновение. Тоже стоит разобраться.

И вот, ещё, изгнанные осыпаются пеплом, а не остаются трупами, почему? Столько вопросов, а ответов так и нет. И этот крестовый поход, вообще, один сплошной вопрос. Почему нельзя призвать, понятно, может просто не прийти. Но в остальном? Опять же, эфирные сущности, с духами-хранителями понятно, а остальные, кто они. Да и с хранителями тоже куча вопросов. А эти их скачки в пространстве? Все так могут, или только некоторые. А то три недели топать в одну сторону, потом столько же обратно, это же ужас. А получается, в километрах не так много, 650–700 километров. За три недели! Тут же, начали лезть в голову мысли о создании самоходной повозки, но в условиях современной индустрии, вопрос открытый. Ещё и картография толком не развита. Как же трудно это всё принимать и воспринимать. Это тебе не строить цивилизацию на осколках прогресса. Тут всё с нуля.

Чьи-то руки начали массировать его плечи и шею. Очень умело и сильно, разминая каждую мышцу, проминая каждый нерв и сухожилие. Как же хорошо, когда знают, что делают, поэтому Сергей откинулся на спинку кресла, позволяя делать со своими плечами всё, что угодно, лишь бы это не прерывалось. Легкий толчок эфира, и одни руки на плечах, сменяются на другие. Минута, две, три, прошли в молчании.

— Знаешь, Сель, тебе не у меня надо просить прощения и не со мной говорить. Сейчас Вика проснётся, выйдет, вот с ней и обсуждай, а я послушаю. И если меня устроит, что ты ей скажешь, мы с тобой будем говорить. Идёт?

— Как ты узнал, что это я?

— Я начал различать вкус силы. У каждого он свой. А твой я запомнил.

— И не побоялся сидеть ко мне спиной? — через долгую минуту спросил голос.

— Нет, даже для убийства во имя милосердия, должны быть предпосылки. Мои ты услышала. Теперь злость осела, но осадочек остался. Поэтому и хочу услышать. Не увидеть, а услышать. Немезида тоже была слепа.

— Ты её знал?!!

— К сожалению, нет. Лично нет. А жаль.

Молчание затянулось, и руки опять сменились. Удовольствие продлилось ещё пару минут, когда из дома вышла Вика. Даша убрала руки и села в соседнее кресло. Сергей не поворачивался, слушая тихий разговор богини и ребёнка.

— … я знаю, что виновата, и никакие извинения это не исправят, знаю, и готова понести заслуженное наказание. Даже если он меня изгонит, я всё равно буду стараться явиться на твой зов.

— это потому что я теперь с ним, ты так себя ведёшь, почему раньше не откликалась, теми ночами, что я молила тебя о смерти?

Тяжелый вздох.

— я виновата, знаю…

— Не верь ей, бывшей богине лжи нет веры. — раздалось над ухом Сергея. — она хитра, и все личины лишь игра. Не верь ни единому слову. Это всё Ложь.

Сергей едва заметно кивнул, поднялся и повернулся к богине, присел рядом, накинув на себя кольчугу, создал кладенец, готовый сорваться в любой момент, барьер, между ребёнком и богиней.

— А теперь, Сель, повтори за мной: клянусь…

— …клянусь…

— …силой творца и своей жизнью…

— … силой творца и своей жизнью!

— … что более не предам Викторию Полесскую…

— … никогда более не предам Викторию Полесскую!

— … и не являюсь богиней лжи и обмана…

— … и не являюсь богиней лжи… А! А-а-а-а! Ты! А-а! Ты…!

Лицо женщины превратилось в восковую маску, что начала плавиться. Тело оплывало воском оплавленной свечи. Рука ее дернулась и стилет, до этого скрываемый в рукаве, уперся в кольчугу хранителя, падая на землю, вместе с куском кисти. Схватив Вику за руку, поставил себе за спину, а в руке уже потрескивал ледяной меч.

— А ведь думала, что она самая хитрая — раздался сзади голос красной обезьяны.

— Минус три. — констатировал Сергей, когда пепел разлетелся по округе.

Обезьяна прошла по двору, по пути изобразив удар локтем сбоку, второй рукой снизу вверх, удар коленом и блок с выпрыгом коленом вверх. После чего, залезла в кресло и ногой взяла трубку, руками набивая табак. Вика пискнула. Дарья сжала костяной кинжал, а в дверях Мэй натянула лук, непонятно как появившийся в ее руках.

— Хануман навещает Ланку, — себе под нос прокомментировал Сергей.

Обезьяна вскинулась, приближая лицо к лицу хранителя.

— Откуда ты знаешь это имя?

— Оттуда, откуда я родом, многие помнят Ханумана.

Обезьяна посмеялась, спрыгнула на землю, распрямляясь, становясь похожей на человека.

— Эх, человек, а Великий бо все там же, в небесном дворце, куда закрыт путь Хануману и его семени. Так-то… — по-человечески развел руками Лю. — ладно, пойду я, Цен-Мак ждёт тебя.

— Передай, завтра выхожу, сегодня надо подготовиться.

Обезьяна кивнул, растворяясь в воздухе. В возникшей тишине кружились сотни вопросов, оборванных единственной фразой.

— Мы сегодня есть то будем?

Когда все расселись за столом и немного насытились, посыпались вопросы.

— А это кто был? — первой не удержалась Вика.

— Лю. Я так понимаю, один из девяти великих духов-хранителей.

— А кто такой Хануман? — это уже Даша.

— Царь обезьян, небесный мудрец, великий хитрец. Как его только не называли в легендах.

— А что значит: Хануман навещает Ланку? — влезла Мэй.

— Ну, ты же видела он изобразил атакующую связку локтями и коленями, вот это и называется.

— А что это за стиль такой? — теперь от Мэй было не отвертеться.

— Муай-тай или тайский бокс, специфичен тем, что идут жёсткие удары локтями и коленями, как и блоки. Жесткий и жестокий стиль.

— А научишь меня?

— Мэй, красавица, то что я знаю оттуда пару связок, не означает, что я могу чему-то научить. Да и у тебя свой стиль.

Девушка прикусила губу.

— Ну а попробовать же можно?

На что Сергей согласно кивнул, прикладываясь к кружке с чаем. После завтрака Мэй ушла собираться, а Сергей принялся внимательно изучать стилет. Длинное узкое лезвие становилось треугольным у крестообразной гарды. Простая рукоять, обмотанная кожей, ничего интересного, кроме самой стали клинка. Множество слоев создавали красивый рисунок дамасской стали. Покрутив тот в руках и признав его бесполезность для себя, пошёл на задний двор, где должны были заниматься Вика с Дашей. Зайдя за угол, встал как вкопанный, наблюдая картину: Вика сидит в кресле, создавая среднюю печать исцеления, а Даша плавает в бассейне, в чем мать родила. Секунду полюбовавшись таким видом, развернулся, чтобы нос к носу столкнуться с Мэй.

— Я собралась, — сразу же выпалила она, а потом заглянув через плечо мужчины, недоуменно посмотрела на него. — Что-то случилось?

— Нет-нет, просто думаю, надо Вике вот это презентовать… — Рассеяно произнес Сергей, показывая стилет и усиленно пряча взгляд.

Мэй, подхватив его под руку, потащила к бассейну.

— Вика, смотри что у господина есть для тебя! — Мэй просто фонтанировала жизнерадостностью. А Сергей, подойдя к Вике, просто вручил ей клинок, от чего девочка подскочила, пискнув «спасибо!», усаживая Сергея в кресло и забираясь к нему на колени. А Мэй, ни капли не смущаясь, скинула сарафан, зашла в бассейн, плавая и брызгаясь вместе с сестрой.

— Дядь Сереж, я вот чего не пойму, как ты можешь держать одновременно несколько печатей?

Сергей вытянул вперед руку, сосредотачиваясь на ней, образуя малую печать управления водой, малую печать управления воздухом, землей, огнем, исцеления, заставляя их крутиться вокруг руки. Но взгляд все равно соскальзывал на девушек в воде. Тихо выдохнув про себя, принялся объяснять.

— Дело в воле и контроле. Ты тратишь контроль только на создание, потом все удерживаешь своей волей, подпитывая силой. И, конечно, тренировки, практика, практика и еще раз практика. Когда научишься контролировать пошаговое создание, начнешь пробовать с полным воплощением. Но до этого долго, годы тренировок. Десятилетия, возможно… Ох! — Выдохнул он, когда из бассейна вылезла Дарья, и подошла за полотенцем, заставляя Сергея смущенно отвести взгляд от такого притягательного зрелища. Следом вышла Мэй, забрала у сестры полотенце и принялась растираться. Сергей прикрыл лицо руками, чем вызвал у девушек смех. — Я, наверное, лучше пойду, тоже соберусь, вещи постираю. — И ссадив Вику с колен поспешил в сторону дома.

Весь день Сергей провел, то стирая, то раскладывая вещи, обновляя печати в холодильнике, бассейне. Под вечер, уселся с кружкой сидра под навесом у летней кухни. Мысли не давали покоя: почему эти трое пришли к нему домой? Ладно змея, решила напугать? Второй зачем? Решил задавить силой? Третья, втереться в доверие при помощи хитрости? И прекратят ли они сюда шастать, если Сергей покинет дом? 600–700 километров пешком. Смешно! Раньше он такие расстояния за пол дня преодолевал, а теперь три недели в одну сторону. Нет, с этим однозначно надо что-то делать, но что? Паровой двигатель? Тоже не вариант, долго, муторно, неэффективно и перспектива далекого будущего, но никак не настоящего. Что еще можно? Автомобиль бы конечно, было бы хорошо, но опять же, нет подшипников, и до их возможного внедрения сотни лет, нет резины, да вообще ничего нет! Вот, хорошо на этот счет кораблям, раз, и пошел по морю, поддуваемый ветром… Ветром… А это не у князя Игоря было: корабли посуху идут? Или у Олега? Не важно, а если?

Схватив лист бумаги, Сергей быстро начал накидывать чертеж: даже если взять за основу телегу, разделить на две поворотные части, тут небольшой парус, здесь накопитель с печатью воздуха, рукоять с вектором подачи воздуха, тут сиденья, тут надо продумать тормоз, в том числе и экстренный, тут подвеску. Дальше система размещений и креплений, а тут вообще можно сделать кабину, но не как у кареты, меньше и кресла. Так, хорошо, но тогда и парус как таковой нужен небольшой, сделанный в форме мешка. Но тогда не будет видно дорогу. Ладно, надо подумать об этом на досуге. И еще достать бумаги. И сделать планшет, чтобы можно было записывать все, практически на ходу. И карандаш или ручку, а не перо и чернила. Сколько всего надо, а выдвигаться уже утром. Поэтому свернув набросок, придавил лист кружкой, отправился спать.