Проверка 2 (СИ)

Глава 1

— И ты хочешь, чтобы мы поверили в эту галиматью? — спросил Настю отец. — Ты у нас была заброшена какой–то трехглазой богиней в другой мир и стала в нем магом и королевой? Я ничего не перепутал? Ты, случайно, не лишилась девственности? Что ты на меня так смотришь? Дочь исчезает на девять месяцев и появляется холеная в шикарном костюме и в шубе стоимостью в несколько сотен тысяч рублей! И эти твои серьги… Я на работе имел дело с камнями. Почти наверняка это алмазы, причем немаленькие! И как все это может заработать такая сопля, как ты?

Девочка вместе с родителями сидела в гостиной за стоявшим в центре комнаты круглым столом, а освобожденная от шубы и сапог Лисса забралась с куклой на диван и оттуда с опаской смотрела на взрослых. Наверное, у старшей сестры были с родителями какие–то сложности, потому что никто из них не радовался ее возвращению. Точнее, радость была, но очень недолго. Когда упавшую в обморок мать привели в чувство, сестру обнимали и целовали, а потом начался этот непонятный для нее, но, видимо, неприятный разговор.

— Зачем ты нам врешь? — со слезами на глазах спросила мать. — Я тебя сама проверять не буду, но завтра же пойдешь со мной в женскую консультацию!

— Подожди, Надя! — остановил отец жену. — Ты понимаешь, дочь, что это не шутки? Ты пропала и была объявлена в розыск. Я рад, что ты жива, но хотелось бы узнать, о чем ты думала и с кем связалась. Своим исчезновением ты принесла нам горе, пропустила учебный год и задала много работы нашим сотрудникам! А сейчас вернулась и вместо объяснения говоришь такое… Я пока не спрашиваю, откуда этот ребенок…

— Может, ты спросишь, откуда он? — сердито спросила Настя, приказав Марку показаться.

Домовой подошел к ней и был взят на руки.

— Что это? — пролепетала мать и трясущейся рукой допила стоявшую перед ней воду.

— Он живой? — спросил отец. — Откуда взяла?

— Живой и разумный, — ответила дочь. — Нашего языка пока не знает, но завтра уже сможете общаться. Я вам о себе рассказала очень коротко, поэтому он в этот рассказ не попал. Это мой домовой Марк. Ладно, вижу, что вы мне без доказательств не поверите. Стол слабый, но это он должен выдержать.

В центре стола возникла небольшая куча кожаных мешочков.

— Ты у нас крутой полицейский, который разбирается даже в алмазах, — сказала она ошарашенному отцу. — Значит, и в золоте должен разобраться.

— Странные монеты… — сказал отец, развязав один из кошелей и высыпав на стол золотые. — Почти наверняка золото или очень искусная подделка.

— Золото, но с большой примесью меди, — пояснила Настя. — Ее в нем примерно треть. Таких монет у меня несколько тонн. Есть и более чистое золото, но его немного. И эти серьги не единственные мои драгоценности, у меня их навалом. Это мой меч.

На столе возник меч паладина, который отец взял в руки и наполовину выдвинул из ножен.

— Несомненно, боевое оружие, — сделал он вывод после осмотра. — Не муляж и не новодел. Покажешь что–нибудь еще?

— Мое парадное платье, — сказала девочка, поднимая с пола возникшую на нем одежду. — В нем я проходила коронацию.

— Куча драгоценный камней и, похоже, все настоящие, — сказал отец и передал платье матери. — Посмотри ты.

— Ткани очень дорогие и, по–моему, ручной работы, — ответила она. — Швы тоже обрабатывались вручную, но очень качественно. А это… точно шитье золотом. Что обозначает этот узор, вышитый камнями?

— Это королевский герб, — ответила Настя. — Мы пришли налегке, потому что все наши вещи хранятся в таком месте, откуда я их всегда могу достать.

— Свою магию показать можешь? — спросил отец.

— Я сейчас не очень сильный маг, — ответила она. — Могу вертеть людьми, но к вам это применять не хочу, иначе вы бы мне сразу поверили, и не было бы этого неприятного разговора. Могу лечить, могу создавать качественные иллюзии, например, такие.

В руках Насти появились розы, которые она отдала родителям.

— Пахнут… — растерянно сказала мать, понюхав цветы. — Настоящие розы.

Цветы задрожали и все сразу исчезли.

— Значит, на нас ты не действуешь? — спросил отец, посмотрев ей в глаза. — Спрашиваю, потому что все это очень похоже на гипноз. А другим что можешь внушить?

— Я уже говорила, — ответила Настя. — Если бы я вас гипнотизировала, вы бы меня сейчас по очереди целовали, а не допрашивали. А с другими… Да все, что угодно, папа. Я приказала жрецу перерезать себе горло, и он это сделал. Не надо бледнеть, мама, это была война, и он перед этим то же самое сделал с человеком, который несколько раз спасал мне жизнь. И после этого они убивали близких мне людей. Это другой мир, у которого свои законы!

— И многих ты убила? — спросил отец, который воспринимал ее слова гораздо спокойнее, чем мать.

— В битве примерно сотню, — ответила девочка. — Когда усмиряли дворянство, убила примерно столько же. Часть сама при штурме замков, остальных казнили по моему приказу. Зря мама на меня так смотрит. Если бы распалось королевство, погибли бы тысячи! Лично мне ни одно убийство не доставило удовольствия. Где могла, я без них обходилась. Чтобы вы меня лучше поняли, нужно обо всем рассказать подробно, но такой рассказ займет пару часов. Давайте его отложим на более позднее время. Когда должна прийти Таня?

— Да уже скоро, — посмотрев на часы, сказал отец. — Она у своего жениха. Что вытаращилась? Через несколько месяцев она окончит школу и выйдет замуж. Ее жених вроде собирается учиться, а ей это не нужно. Будем считать, что кое в чем ты нас убедила. В связи с этим встает вопрос, что говорить твоей сестре. Ты можешь все это убрать? Подожди, я возьму монеты для анализа.

Он взял несколько золотых, а остальные ссыпал обратно в кошель и положил его на стол. Приказ — и все золото вместе с мечом и платьем исчезло. Исчез с глаз и домовой.

— Не будет ей никаких подробностей, — ответила Настя. — Скажу только, что была далеко и не по своей вине и ничего не могла вам сообщить. Все это секрет следствия, и я дала подписку о неразглашении. Я на нее и магией подействую, чтобы не болтала, иначе она все выложит своему жениху. Что я Таньку не знаю?

— А это чудо на диване? — спросил отец.

— Взяли в детском доме, — ответила девочка. — Я с ней поговорю, чтобы не болтала лишнего, но даже если что и ляпнет, что вы хотите от семилетней малышки? Она такая фантазерка…

— Только решили взять, и нам тут же выдали ребенка? — сказала мама. — Да еще в субботу. Твоя сестра не дура, чтобы в такое поверить.

— Она поверит во все, что мне нужно, — заверила Настя. — Остается решить три вопроса: прекратить мои поиски, легализовать в нашей семье Лиссу, и мне экстернатом сдать пропущенный седьмой класс. Ну и еще нужно будет перевести часть золота в наличность, чтобы купить нормальную квартиру и не считать деньги до зарплаты.

— А чем тебя не устраивает эта квартира? — спросила мама. — Пока немного тесновато, но Таня после свадьбы уйдет…

— Мама, у меня спальня была в два раза больше всей этой квартиры, — со вздохом ответила девочка. — Я не претендую на королевский дворец, но зачем жить здесь, если есть возможность устроиться лучше? Знаешь, что у меня спросит сестра, когда мы с ней останемся вдвоем? Спросит, как можно жить в таком маленьком доме, в котором даже нельзя как следует разбежаться.

— Следствие я прекращу, — пообещал отец. — Раз ты нашлась, это будет нетрудно. Придется тебе прогуляться в полицию, ответить на несколько вопросов и кое–что подписать. О том, что отвечать, мы с тобой еще поговорим. С экстернатом тоже не вижу проблем, если у тебя хватит на него способностей. А вот с твоей приемной сестрой… Проще всего объявить ее потерявшейся, поискать родителей, а потом сдать в детский дом и удочерить. Надо только подумать над тем, что ей о себе говорить.

— Если будет детский дом, то только на бумаге, — перебила отца Настя. — Я ее никому не отдам! Кто занимается такими крохами?

— Органы по вопросам семьи, опеки и попечительства в нашей администрации, — ответил он. — Нам, чтобы идти к ним, нужно собрать уйму бумаг.

— Папа, ты еще не знаешь моих способностей, — усмехнулась девочка. — Я сделаю проще. Схожу в этот отдел, скажу им, что нужно сделать, и они дружно всем отделом мне это сделают. Потом можно будет заставить все забыть, оставив лишь нужные нам воспоминания. И такое внушение будет держаться всю жизнь. Я думаю, что до камер в рабочих кабинетах еще не додумались?

— В опеке их нет, — внимательно глядя на нее, сказал отец, — а у нас кое–где стоят, имей это в виду. Ты очень сильно изменилась, дочь. Смотри, если у тебя действительно такая сила, не нарвись на неприятности. Сила бесхозной не бывает, и на твою найдется немало желающих. Не будь самоуверенной и хорошо продумывай все, что собираешься сделать, а еще лучше, советуйся с нами. Молодые всегда мнят себя умнее родителей, а потом кусают себе локти. Ты не дура, но опыта здешней жизни у тебя маловато. Не для той жизни, какую ты вела до своей пропажи, а для той, какую хочешь вести сейчас. Тебе ведь теперь будет трудно быть тихой и незаметной?

— Тихой и незаметной не буду, но и своими способностями постараюсь не светить, — пообещала Настя. — И буду советоваться с тобой. А ты подумай, кому можно продать много золота. Я слышала, что армяне на рынке за дворцом спорта скупают все, в чем оно есть, но не с моими же монетами к ним идти! Надо продать один раз и много.

— Посмотрим, — ответил он. — Это дело очень непростое, а мне им заниматься…

— Николай, ты ей поверил? — спросила мать.

— Почти, — сказал отец. — Бред, но я не могу игнорировать фактов. Позже она нам все подробно расскажет, тогда будет видно, во что верить, а во что нет. Настя сама может в чем–то заблуждаться, например, в том, кто на самом деле ее богиня. Так, заканчиваем разговоры: Татьяна пришла.

Сестра открыла дверь и вошла в прихожую. Сняв пальто и сапоги, она заглянула в гостиную и удивленно уставилась на Настю.

— Здравствуй! — сказала ей девочка. — Запоминай! Я была далеко и не по своей воле. Вам ничего сообщить не могла. Тебе никаких подробностей не скажу, потому что идет следствие. Маленькая девочка на диване — это наша с тобой приемная сестра из детского дома. Никаких подробностей о ней пока не выспрашивай. У малышки погибли родители, поэтому такие расспросы вызовут психическую травму. Лучше тебе с ней пока вообще не разговаривать. Завтра я тебя с ней познакомлю, а со временем ты многое узнаешь. Сегодня, после ужина, побудь в своей комнате. Ничему не удивляйся и никому из знакомых, включая своего жениха, о нас не рассказывай. Все ясно?

— Да, я все поняла, — покорно ответила Таня. — Все сделаю, как ты сказала.

После этого она, ни на кого не глядя, ушла в свою комнату.

— С вами я не хотела так поступать, — сказала Настя со страхом смотревшей на нее матери, — а с ней иначе не могу. Я не один раз читала, что для многих женщин главное — это их любовь, а все остальное, включая родных, где–то на втором плане, и Танька как раз из этих многих. Мама, не нужно меня бояться! Я по–прежнему ваша дочь и вас люблю. Я даже Таньку люблю, и мне неприятно с ней так поступать, хотя от моей магии вреда не будет, в отличие от ее болтовни.

— Я не могу ждать! — сказала мать. — Татьяна после поездки к своему Олегу дома не ужинает. Вы есть не хотите? Ну тогда садись и начинай рассказывать!

На этот раз Настя рассказывала очень подробно, и ее рассказ занял больше двух часов.

— Бедная моя! — всхлипнула мать, прижав ее к себе. — Досталось тебе, а тут еще мы так встретили! Но ты должна нас понять: поверить в такой бред, как трехглазые богини и твоя магия… Я знаю, что ты нам не врешь, а в голове все равно не укладывается. Может, она все–таки какая–нибудь инопланетянка?

— Вселенную она не создавала, и молитвы ей не нужны, — сказал отец, — но всех несогласных может сломать об колено, будь их хоть миллиарды! Бог она или пришелец, но нам придется под нее прогнуться. Конечно, это при условии, что она сюда придет и все, сказанное дочерью, правда. Мы разговорами усыпили твою сестру. Надо бы ей выбрать другое имя, а то в школе задразнят. Лисой еще зовут Василису, но от этого имени все сокращения какие–то неудачные. Дочь, уже девятый час. Поздновато, но, может быть, поужинаете?

— Поедим, — согласилась Настя. — У нас сейчас время обеда. Ничего, я сестру все равно разбужу учить язык. Если потом будет плохо засыпать, усыплю магией. Домовому тоже надо будет дать поесть.

— Я не понял, зачем ты его с собой взяла? — спросил отец, когда мама ушла на кухню готовить ужин. — Мало тебе забот с этой девочкой?

— Марк может быть очень полезным, папа, — ответила Настя. — У меня благодаря ему теперь в запасе в три раза больше силы. И прячется он так, что никто не увидит. А жить совсем без риска… Это у меня не вышло там, да и здесь не получится. Если я попробую жить тихо, Верона мне обязательно что–нибудь подбросит. Лучше уж я что–нибудь намучу сама, так будет больше шансов выкрутиться. Когда я ее спросила, что мне здесь делать, она сказала, что ей это все равно. Только я думаю, что ей будет все равно до тех пор, пока за мной интересно наблюдать, а если станет скучно, она быстро что–нибудь придумает.

— А чего хочешь ты? — спросил он. — Хочешь, чтобы она осталась?

— Я не знаю! — девочка передернула плечами. — В обоих случаях будет плохо, только без нее будет плохо всем и немного позже. Мне страшно, папа! Если она, глядя на меня, не просто развлекается, а решает…

— Наплюй, — посоветовал отец. — Живи как хочешь, только будь очень осторожной. Вокруг слишком много тех, кто захочет тебя использовать. Хорошо, если при этом оставят хоть какую–то свободу, но я бы на это сильно не рассчитывал.

Мама позвала ужинать, и Настя пошла будить Лиссу. К счастью, малышка не только легко засыпала, она и просыпалась без капризов. Домовому отдельного приглашения не требовалось. Как только с кухни запахло омлетом, он туда прибежал раньше других и терпеливо ждал возле холодильника, когда хозяйка разрешит показаться. Омлет съели быстро, после чего девочка повела обоих в гостиную учить язык. Уже освоенное заклинание из тех, которыми с ней поделился Раш, позволяло выучить любой язык за одну ночь, но оно обучало только разговору. Для письма использовали совсем другое, и для него одной ночи было мало. Было и универсальное заклинание, но с ним язык полностью усваивался только за пять дней. С домовым у нее были сомнения. Уже опробованная магия на него не действовала, поэтому могла не подействовать и эта.

— Где будешь спать, здесь или в моей спальне? — спросила Настя сестру.

— В спальне вместе с тобой! — выбрала она.

— Так не получится, — покачала головой девочка. — Пойдем, я тебе покажу спальню.

Они прошли в ту комнату, которая раньше была комнатой Насти. Именно из нее она отправилась в мир Вероны.

— А почему здесь все такое маленькое? — недовольно сказала Лисса. — Спальня должна быть большой! И кровать должна быть большой, а она здесь для грудничка!

— Вот продадим золото и купим большую квартиру, — пообещала Настя, — тогда и кровати будут больше, а пока выбирай или эту кровать, или диван, на котором ты спала.

— Диван, — выбрала Лисса. — Там комната больше. Только ты сделай так, чтобы я ночью не просыпалась, а то мне здесь одной страшно.

— Если хочешь, я могу спать с тобой, — великодушно предложил Марк.

Настя с помощью кольца достала пижамы, и они переоделись. Мама принесла на диван подушку и одеяло и постелила простынь. По их внутренним часам был день, а сестра еще недавно поспала, поэтому у нее ничего не получилось со сном, и пришлось применить магию. К себе ее Настя не применяла, но сразу заснула. Проснулась почти в восемь утра, сходила мимо спящей Лиссы в туалет, а когда вернулась, включила свой компьютер. За прошедшие девять месяцев комнатой никто не пользовался, и все вещи так и лежали на своих местах, а вот с компьютером кто–то возился. Раньше, чтобы войти в систему, нужно было ввести пароль, теперь загрузка прошла без него. Кто бы ни работал с компом, он не тронул ее рабочий стол и записи. Наверное, после пропажи в них искали хоть какую–то зацепку для ее поисков. От возни с компьютером отвлекла Танька.

— Слышу, что работает компьютер, значит, ты не спишь, — сказала она, заходя в комнату. — Классная у тебя пижама. Родители купили?

— Как они мне могли что–то купить, если я вернулась перед твоим приходом? — ответила Настя. — Пижаму шили на заказ.

— А ты сильно изменилась, — заметила сестра. — Была просто славная, а сейчас прямо красавица. Это твоя шуба в прихожей?

— Моя, — недовольно ответила девочка.

Ей не нравились эти расспросы, но не будешь же на каждом шагу действовать на сестру магией. Ладно, может, это и не понадобится.

— Удачно ты исчезла, — с ноткой зависти сказала Танька. — У меня такой шубы никогда в жизни не будет. В серьгах стразы?

— Обо мне мы еще поговорим, — ушла от ответа Настя, — ты лучше расскажи, что это за фигня со свадьбой. Твой жених — тот самый тип, фотографией которого ты любовалась после ваших вылазок на природу?

— Нет, это Олег Волошин из нашего класса, — сказала сестра. — И почему фигня?

— Мне напомнить, в какой институт ты хотела поступать? — спросила Настя. — Сейчас твой замечательный парень пойдет учиться, а ваша молодая семья дружно усядется на шеи родителям и свесит ножки. Ты будешь маяться от безделья, поэтому через год будет ребенок. Пять лет твой парень будет грызть гранит науки… Или он поступает не в технический?

— Он хочет поступить в экономический университет, — с удивлением глядя на сестру, ответила Таня. — Ты так говоришь из–за денег? Думаешь, что из–за нашей свадьбы меньше достанется тебе?

— Вообще–то, так бы и было, — согласилась Настя. — Открою тебе секрет. Я в деньгах не нуждаюсь, смогу даже помочь вам. Я просто не хочу, чтобы ты осталась домохозяйкой. Что за радость свести свою жизнь к заботе о муже и детях? Вряд ли твой Олег станет крутым менеджером и будет возить тебя на Канары, во всяком случае, это случится еще очень нескоро, да и то только в том случае, если вы не разбежитесь. И не нужно мне говорить о вашей неземной любви. Ты знаешь, что сейчас распадается каждый второй брак?

— Ты мне не отец и не мать, чтобы я от тебя такое выслушивала! — рассердилась сестра. — Сама с кем–то сбежала, а мы здесь переживали! И после этого еще смеешь меня учить!

«Ну вот, я и обошлась без магии, — подумала Настя, когда Таня вышла из ее спальни, хлопнув дверью. — Три дня она точно не будет задавать никаких вопросов».

Открылась дверь, и в спальню зашла Лисса.

— Почему здесь все такие сердитые? — спросила она, зевая. — Вчера сердились твои родители, а сегодня сердится сестра. Так бабахнула дверью, что я перепугалась!

— Потом объясню, — по–русски сказала Настя. — Давай сначала проверим, как ты знаешь наш язык. Забирайся в мою кровать.

— Все понятно, — тоже по–русски ответила малышка, забираясь к сестре под одеяло. — Так все можно учить?

— Только немногое, — сказала девочка. — Учиться будешь по книгам, когда пойдешь в школу. Лисса, нам с тобой нужно поговорить. Во–первых, тебе нужно выбрать другое имя. У нас таких имен нет, а лисой зовут мелкого хищника, не знаю, есть ли он у вас. Дураков много, поэтому тебя будут дразнить.

— Кто будет дразнить принцессу? — удивилась Лисса. — Долго, что ли, наказать?

— А вот о том, что мы с тобой принцессы, никто не должен знать. Если ты на это не согласна, то вернешься к Ларре. Тебе действительно так хочется, чтобы все об этом знали?

— А что в этом плохого? — не поняла она. — Я привыкла…

— У тебя много друзей? — спросила Настя и сама же ответила: — Ни одного! Только играешься со своими куклами! Здесь можно будет подружиться с мальчишками и девчонками и очень весело проводить время. И никто тебе не будет на каждом шагу говорить, что можно делать, а что нельзя. Это не значит, что можно все, просто запретов для тебя станет гораздо меньше. А когда станешь девушкой, сможешь сама выбирать себе мужа. Помнишь, как Ларра не хотела уезжать в Омгар? Она даже плакала.

— А потом влюбилась в своего мужа, — возразила Лисса. — Теперь она будет реветь, если с ним что–нибудь случится.

— Ей повезло, — сказала девочка. — Любви могло и не быть. Вообще–то, тебя нужно отдавать Недору, а уж он выберет, за кого тебя выгодней отдать замуж. Я буду скучать, но если ты так решила…

— Я еще ничего не решала! — запротестовала малышка. — Настя, а можно остаться принцессой, пока я не подрасту?

— Ты и так ею останешься, — терпеливо ответила Настя, — только знать об этом будем мы с тобой и наши родители. Может быть, когда–нибудь потом…

— А если меня будут дразнить или стукнут?

— У тебя нет старшей сестры? Ты просила научить драться, вот я тебя и научу. Так врежешь в ответ, что в другой раз никто не полезет.

— Так я согласна! — обрадовалась Лисса. — Когда будешь учить?

— Скоро. Давай сейчас выберем имя. Я тебе назову разные, а ты скажешь, какое понравилось.

В результате перебора женских имен Лисса выбрала себе имя Ольга.

— Хорошее имя, — по–русски пропищал домовой. — Хозяйка, когда будем жрать?

— Подействовала магия? — сказала Настя. — Это хорошо. А есть будем скоро. Сегодня такой день, когда никто не работает, поэтому и завтрак немного позже. Сейчас я встану и, если мама еще спит, приготовлю что–нибудь сама. Марк, то, о чем я говорила с сестрой, касается и тебя. О том, кто мы и откуда пришли, можно говорить только с моими родителями и только тогда, когда рядом нет посторонних! Ты вообще не должен никому показываться, кроме нас и отца с матерью. Пока о тебе лучше не знать даже моей старшей сестре, поэтому кушать тебе будем приносить сюда. Вопросы есть?

— Мне все равно, где жрать, лишь бы вовремя, — буркнул он. — Это у вас большие животы, а в моем ничего долго не залеживается.

Насте не пришлось ничего готовить, потому что этим уже занялась мать. От предложения помочь она отказалась.

— Проголодалась? — спросила она. — Ах, домовой. Все будет готово через полчаса, так что пусть ждет. Не скажешь, что у тебя с Таней? Я ее давно не видела такой сердитой, а вышла она от тебя. Поссорились?

— Она начала задавать вопросы, а я не захотела прибегать к магии, — созналась Настя. — Высказала ей, как отношусь к ранним бракам, и к тому, что она останется без высшего образования, ну и выслушала кое–что в ответ. Теперь вопросов не будет. Да, Лисса уже знает русский и согласна забыть о своем происхождении и называться Олей, ну или Оленькой. Подойдет вам дочь с таким именем?

— Староваты мы уже для таких дочерей, — вздохнула мать. — Мы ее удочерим и постараемся относиться, как к родной, но ведь многое будет зависеть и от нее.

— Она с рождения обделена родительским теплом, — сказала Настя. — И моя любовь его не заменит. Попробуй ее приласкать, сама увидишь. Она вас немного побаивается после вчерашнего.

— Что у вас с вещами? — спросила мать. — Все платья вроде того с камнями?

— Наши платья можно носить только на новогодний бал, — засмеялась Настя. — Есть и поскромнее, но все длинные с нижними юбками. Ничего, сейчас холодно, поэтому в костюмах будет даже удобней. Оле пока лучше сидеть дома, а я выберусь только в полицию. Учебники остались, поэтому начну готовиться к экстернату и приучать сестру к нашей жизни. Лучше, чтобы меня пока не видел никто из знакомых. Платьями займемся позже, сначала золото.

— Боюсь я твоего золота! — призналась мать. — Как бы отец с ним не погорел! Его ведь мало продать, потом еще нужно объяснить, откуда у него взялись такие большие деньги. Не та у него работа, чтобы на это посмотрели сквозь пальцы. Даже если не потребуют ответа, многие сослуживцы будут смотреть, как на дерьмо. Тогда ему придется увольняться.

— Ну и уволится, — сказала она. — Ему в этой полиции медом намазано? Работает часто с одним выходным, а сколько приходится задерживаться? Людей не хватает, а прав с гулькин нос. Сама помню, как он жаловался. Ты уволилась из экспертов и не умерла, и он тоже сможет найти себе занятие. Пусть откроет охранное агентство. Будет работать не для денег, а для души.

— Умная ты у нас, только отца тебе не понять. Он в полиции почти двадцать лет, дослужился до подполковника и никуда сам не уйдет, пока не уберут. Все его друзья там, а ты хочешь, чтобы он утерся и ушел?

— Не волнуйся, что–нибудь придумаем, — сказала Настя. — В конце концов, можем же мы найти клад? Сколько за него дадут, двадцать пять процентов?

— А это смотря где найдешь, — улыбнулась мать. — Если раскопаем на своей даче, то получим половину. Неизвестные монеты обязательно признают археологической ценностью, невзирая на то, сколько их там будет. Главное, чтобы твое золото не отличалось от земного, а над тем, кто и когда его чеканил, пусть ломают голову археологи. Надо будет подумать, в чем они могли храниться. Кладу необязательно должно быть сотни лет, главное, чтобы у него не было хозяев. Может, все это золото нашли в могильниках и закопали на том месте, где мы получили участок. Нас это не касается и ни на что не повлияет. Концов все равно никто не найдет, а если хорошо подготовиться, нас тоже ни в чем не уличат. Даже если у кого–то останутся подозрения, что с того? С кладом ты неплохо придумала, только все надо будет хорошо подготовить и заниматься этим после того, как решим все твои дела. Так, пока мы с тобой болтали, я уже все приготовила. Наверное, сначала сядете вы, а потом поедим мы с отцом, а то все на кухне не поместимся.

— Отложи домовому, я ему отнесу в спальню, — попросила дочь. — Пусть ест там, а мы позавтракаем с Таней.

Она забрала тарелку с гречкой и котлетой и отнесла Марку, поставив ему еду на свой письменный стол. Домовой забрался на стул, взял у нее из рук ложку и хлеб и начал быстро и очень аккуратно есть. Оставив его, девочки отправились на кухню.

— Может, меня хоть сейчас познакомят с сестрой? — спросила уже сидевшая за столом Таня. — Как тебя зовут?

— Теперь можешь звать Олей, — разрешила малышка. — Твое имя мне Настя сказала. Где мое место?

— Садись сюда, — рукой показала Настя и сама села рядом. — Если что–нибудь будет непонятно, спрашивай.

Три сестры быстро поели и освободили кухню для родителей. Таня отправилась собираться к своему Олегу, а Настя решила показать сестренке какой–нибудь мультфильм и включила компьютер. Когда закончился мультик «Холодное сердце», малышка потребовала показать его еще раз. Оля была очарована волшебным окном, а у Насти появилась возможность бескровно добиваться ее послушания.