Проклятье Полоза (СИ)

Глава 5. Шаг 5. Золотая чешуя. Этьен

Этьен:

Принцесса Зарина вела себя вполне благопристойно. Первую неделю после помолвки Этьен нарадоваться не мог, поглядывая на мрачную, задумчивую невесту. А затем его снова вызвал к себе король Бродерин.

— Должен признать, вы очень хорошо воспитаны, принц Этьен, — выдал он. — Ваше поведение восхищает меня, хотя прежде я несколько сомневался. Всё-таки эти неприятные слухи о вас. Нет-нет, я никогда не предавал им значения, но теперь я приятно удивлён вашим чутким отношением к моей дочери! И мне даже немного неловко вас просить…

Этьен напрягся. Он уже успел заметить, что король во всём потакает своей средней дочери, и ожидал очередную каверзу от невесты.

— И всё же, не поймите меня превратно, но моё сердце печалится, когда я вижу грустной свою дочь. Я понимаю, у вас много работы, и вы прекрасно её выполняете, но было бы неплохо, если бы вы всё-таки уделили пару часов вашей невесте. Например, вы могли бы совершать с ней небольшие конные прогулки. Вам тоже полезно иногда развеяться.

— Это хорошая идея, — заставляя себя улыбаться, выдавил Этьен. — И прекрасная возможность посмотреть местные леса и подышать свежим воздухом. Вы же знаете, эльфы не очень любят сидеть взаперти.

— Что ж, тогда я отдам приказ конюху, чтобы готовил лошадей, скажем, к четвёртому часу? — Лицо Бродерин засветилось от радости.

Этьен любезно раскланялся, продолжая судорожно улыбаться. Невеста неплохо его уела. Стоило заметить, появившееся противостояние Этьену даже понравилось, оно хорошо разбавило унылые будни, да и конные поездки, в целом, оказались совсем неплохи. Можно было вполуха слушать лепетание невесты, лишь изредка кивая, и всё внимание уделить местности. Нередко Этьен обгонял принцессу, оставляя её далеко позади, а сам разведывал дороги и тропы, прикидывая дополнительный план бегства, на случай, если основной по каким-то причинам провалится.

— Вы совсем загнали мою бедную Анабель! — каждый раз, когда им удалось нагнать Этьена, капризно жаловалась Зарина, с нежностью поглаживая свою белоснежную лошадь. Та фыркала и нелепо крутила ушами.

— Что ж поделать, эльфы любят скорость! — отвечал он, пришпоривая своего скакуна и вновь начиная игру в догонялки.

Зарина опять отставала, всё больше хмурилась и злилась. Этьену порой казалось, что он уже видит, как невеста задумывает очередное коварство, потому на пути обратно он был всегда невероятно мил и обходителен. Зарина таяла от его внимания и забывала все свои недавние обиды.

Гораздо хуже было в дождливые дни. Этьен поначалу разводил руками, указывая на погоду за окном, и прятался за дверьми кабинета, но Зарина была настойчива, потому он не стал доводить очередной каприз принцессы до личных просьб от короля и согласился проводить некоторое время в южной гостиной. Ещё осенью эти посиделки выглядели весьма прилично. Младшая принцесса повторяла на пианино номера, которые разучивала для музыкальных вечеров, Зарина и королева Мирина вышивали, поддерживая непритязательную беседу. Этьен предпочитал уткнуться в книгу, но его довольно часто отвлекали, задавая бесхитростные вопросы. Но ближе к зиме королева Мирина всё чаще стала жаловаться на головную боль и усталость, и покидала гостиную спустя четверть часа, забирая с собой младшую принцессу. Этьен готов был поспорить, что это очередные проделки Зарины: невеста явно уговорила мать оставлять их наедине. Причём, актриса из принцессы вышла великолепная. Впервые оставшись вдвоём, она изобразила настолько искреннее смущение, что Этьен почти поверил в случайность возникшей ситуации. Зарина уставилась в своё вышивание, заливаясь румянцем, и нервно дёргала иглу. Было видно, что каждый новый стежок давался ей всё труднее и выходил куда хуже прежнего. Нитки начали путаться, и Зарина, пытаясь вытащить их из очередного узелка, чересчур сильно натянула и те, не выдержав, лопнули. Этьен уловил едва слышимый звон упавшей иголки.

— Ой! — воскликнула принцесса.

— Кажется, стоит позвать прислугу, — бросив оценивающий взгляд на пол, сказал Этьен. Найти тонкую серебристую иголку на блестящем паркете было непросто.

— Нет-нет, я сама! — возразила Зарина. Она опустилась и, сев на пышные юбки, зашарила руками по полу.

Этьен почувствовал себя весьма неловко. Он отложил книгу и поднялся. Подходя ближе, Этьен продолжал изучать взглядом пол и вдруг заметил, как невеста ножкой задвинула что-то под диван! Настроение резко переменилось, и вид сидящей на полу принцессы вызвал раздражение. Она, похоже, рассчитывала, что он согласится ползать по полу в поисках иголки! По-видимому, принцесса решила, что это несуразное происшествие их сблизит. Наивная. Этьен прищёлкнул пальцами, и иголка тут же оказалась у него в ладони.

— Ничего себе! Как вы это сделали? — удивилась Зарина, она ещё не успела осознать, что её очередной план провалился.

— Эльфийская магия, — хмыкнул он, подавая ей руку. — Поднимайтесь!

— Вы мне ничего не говорили о вашей магии! А что вы ещё можете? Расскажите! — Зарина заметно вдохновилась. Её глаза блестели неподдельным интересом.

— Многое, — бросил в ответ Этьен. Он помог своей невесте встать и почти сразу же отошёл, желая сохранить дистанцию. — Но, боюсь, рассказ будет долгим, а вышивание у вас сегодня совсем не идёт, потому давайте на этом закончим.

— Но вы провели со мной всего полчаса! — возмутилась Зарина.

— Это просто неудачный день. Возможно, мне следует больше внимания уделить работе, — с улыбкой откланялся Этьен, вновь оставляя невесту в одиночестве и в весьма скверном расположении духа.

Разумеется, на следующий же день они вновь оказались наедине, и Зарина тут же принялась донимать его вопросами. Этьен откровенно проклинал дождь. Кривясь в улыбке, он раздражённо стискивал зубы так, что те едва не скрипели. От капризного голоса невесты уже через минуту начала болеть голова, а спустя полчаса Этьен уже готов был помолиться в местном храме, лишь бы погода наладилась и появилась возможность покидать дворец. К счастью, небеса его всё же услышали, и все последующие дни были солнечными. Осень выдалась тёплая, сухая — просто идеальная для прогулок, но уже с началом зимы Этьен оказался вновь заперт наедине со своей невестой. Проводить время в южной гостиной стало некоей традицией, а точнее часами невероятной муки. Этьен всё чаще брал книгу потолще, чтобы за ней было легче прятаться, а вот Зарина напротив, частенько забывала нужные нитки и иголки. Каждый раз притворно изображая удивление и коря себя за невнимательность, она тут же принималась засыпать Этьена бестолковыми нескончаемыми вопросами, которые непременно сопровождались лёгким флиртом: полуулыбкой, томным взглядом из-под ресниц, и, конечно же, жеманными вздохами. Зарина была поразительно настойчива и до раздражения упёрта. Порой Этьен и не прочь был подыграть невесте, но куда чаще напускал на себя холодный недоступный вид, исполненный невероятной гордости и даже надменности. Ох, как же бесило это принцессу! А Этьен никак не мог отказать себе в этом мстительном удовольствии. Впрочем, сегодня был черед становиться милым, потому книга в его руках не отличалась толщиной и служила скорее необходимым атрибутом. Зарина же в кои-то веки оставила свою забывчивость и с явным воодушевлением взялась за вышивание. Этьен настороженно покосился на нежную жёлтую ткань, которую невеста с особой трепетностью украшала невероятно аккуратными стежками, что быстро превращались в удивительную вязь расцветающих цветов. Зарина настолько была увлечена своей работой, что впервые в гостиной воцарилось благостное молчание. Оно настолько было поразительным, что Этьену даже не удавалось сосредоточиться на книге. Он никак не мог отделаться от стойкого ощущения, что его ждёт очередной неминуемый подвох.

— Может быть, нам сыграть свадьбу после Зимнего Солнца? — невинно похлопав ресницами, произнесла принцесса нежным и чарующим голосом, наконец, отвлекаясь от своего занятия.

Этьен от неожиданности вздрогнул, но тут же натянул улыбку. Дождался. Его улыбка слегка дёрнулась, едва не превратившись в ухмылку, но Этьену быстро придал своему лицу приветливое выражение. Ему следовало держать себя в руках и не показывать невесте своих истинных чувств. Особенно сейчас, когда он так взволнован. Только вчера ему пришло письмо от Дамиана, и Этьен уже мысленно обдумывал окончательный план побега.

— К чему такая спешка, дорогая невеста? — мягко спросил он. — Разве не вы говорили, что весна — лучшее время для свадьбы? Чтобы повсюду были цветы и зелень!

— Но если выпадет снег, — мечтательно начала Зарина, — то Храм Вира и наш сад станут не менее прекрасными! Снежинки так похожи на цветы и так же холодны, как вы!

— Вы считаете меня холодным? — притворно удивился Этьен, мысленно усмехаясь. Такого комплимента он не удостаивался ещё ни разу! Будь перед ним какая-нибудь бэрлокская кокетка, ему впору было даже оскорбиться, но из уст невесты слова эти были прекраснейшей музыкой и достойной похвалой актёрскому мастерству.

— О да, мой жених подобен суровому каэрскому айсбергу, бороздящему Темные воды, — печально вздохнув, заявила Зарина. — Вы столь же прекрасны и опасны одновременно, и я уже почти отчаялась растопить ваше ледяное сердце!

— И, несмотря на всё это, вы по-прежнему желаете выйти за меня замуж? — насмешливо спросил Этьен, откладывая книгу в сторону. Он успел привыкнуть к тому, что принцесса склонна сгущать краски.

— Я каждый вечер молю Вира, чтобы он ниспослал на вас своё благословление, и вы перестали быть таким бесчувственным! — запальчиво выдала она, но, встретившись с Этьеном взглядом, тут же покраснела и отвела взор. В её неискреннее смущение верилось с трудом. Принцесса всё ещё не была особо искусна во флирте, хотя постоянные тренировки, определённо, улучшили имевшиеся задатки весьма амбициозной кокетки. Этьен же откровенно развлекался, дразня её, и даже находил в этом занятии некую пользу для самой Зарины. Если уж судьбе будет угодно и свадьба всё-таки не состоится, принцесса имела все шансы превратиться в роковую красотку, бесстрастно разбивающую сердца мужчин. По мнению Этьена, подобное превращение было бы куда лучше, чем роль наивной дурочки, которую так самозабвенно продолжала исполнять Зарина.

— И вы не боитесь, что ваши молитвы могут быть услышаны? — Хитро сощурился он, поднимаясь с дивана. Ещё миг, и Этьен оказался за креслом невесты. — Ну так как? — с придыханием прошептал он ей на ухо, вызывая у принцессы дрожь.

Она, казалось, не осмеливалась шелохнуться. Прикрыв глаза, Зарина едва слышно дышала и была натянута, словно стрела.

— Не ответите мне? — Этьен обогнул кресло и встал напротив.

Принцесса ещё больше заволновалась и даже слегка склонила голову набок, как бы отворачиваясь. Её длинные золотистые ресницы дрогнули, выдавая внутреннее напряжение. В тот момент Зарина выглядела на удивление привлекательной, и в голове Этьена будто щёлкнуло. Он улыбнулся возникшей мысли: план побега полностью сложился! Этьен навис над Зариной, чем вызвал у неё ещё больший трепет, и, мягко коснувшись подбородка невесты, приподнял её голову. Принцесса распахнула глаза: подобное поведение ошеломило её. Этьену оставалось только добить.

— Знай же, эльфы не бывают бесчувственными! — произнёс он и впился в её губы страстным, напористым поцелуем.

Зарина была настолько поражена, что так и замерла на месте, словно этот внезапный поцелуй превратил её в статую. Она так и осталась сидеть подобно изваянию, даже когда Этьен со свойственной ухмылкой самодовольно удалился из гостиной. «Прощальный подарок» — так окрестил он свой поступок, направляясь к королю.

***

Если бы Гаспьену довелось видеть сцену разговора своего кузена с королём Бродерином, он бы неделю катался по полу от смеха, потому как представить себе, будто бы Этьен и в самом деле сокрушается о поцелуе, казалось чем-то противоестественным. Однако добросердечный король Линка поверил тому безоговорочно и разрешил ненадолго покинуть дворец, чтобы посидеть в уединении в том самом охотничьем домике.

— Я рад, что вам приглянулись те места, — добавил Бродерин. — Пусть Линк не так изящен, как Шак-ли, но жить в этой стране лучше испытывая к ней нежность и любовь.

Этьен не поскупился на благодарности и тем же вечером умчался в лесную глушь. Он так спешил, что даже не стал останавливаться нигде на ночь, предпочтя довериться тусклому лунному свету. Наконец-то, Этьен чувствовал свободу. Он вдыхал морозный воздух, щекотавший его ноздри и горло, и откровенно наслаждался одиночеством. Ему не хотелось думать о будущем и о чём-то беспокоиться, топот копыт замедлившего движение скакуна был подобен успокаивающей мантре. Этьен равнодушно взирал на пролетающие мимо сизые полуголые леса, изредка подмечая клубящиеся вдали столпы дыма местных очагов. От деревень он старался держаться подальше: кого-то видеть ужасно не хотелось. Вокруг было на удивление мирно и спокойно. Собственно, как и ожидалось от миролюбивого Линка.

Ближе к полудню следующего дня дорога вывела его к довольно крупному постоялому двору. Решив немного отдохнуть и поесть, Этьен неохотно спешился. Отводя скакуна в конюшню, он невольно загляделся на двух тёмно-каурых лошадей, стоявших в одном стойле. Судя по их ухоженному виду, обычными назвать их было никак нельзя. Подойдя ближе, Этьен заметил королевское клеймо и улыбнулся своим мыслям. Бродерин снабдил его королевским указом на всякий случай, явно рассчитывая, что придётся останавливаться в придорожных домах. Этот свиток позволял Этьену получить любую помощь, какая тому потребуется в пути, и ему явно нужны были эти лошади. Мысленно он уже просчитал, что на таких резвых скакунах от охотничьего домика до Врат можно было добраться за считанные часы, и, наконец, покинуть унылый Линк. А не этого ли он хотел более всего прочего? Воодушевившись скорейшим бегством от наскучившей его жизни, Этьен торопливо отобедал, расплатившись собственным золотом, и только потом вытащил заветный свиток. Хозяин постоялого двора — статный мужчина в годах и сединой — внимательно прочитал содержимое, угрюмо поглядывая в его сторону. Этьен чувствовал, что не вызывал у него доверия, и виной тому была вовсе не эльфийская внешность — её-то он поспешил убрать, едва вышел из леса, а некое несоответствие манер.

— Вы ведь не гонец, — сворачивая свиток, заметил тот.

— Нет, — согласился Этьен. — Я гость Его Величества, и вынужден срочно отбыть, потому без свиты.

Хозяин постоялого двора неодобрительно покачал головой, но лошадей всё-таки развязал.

— Оставьте их у Врат, мои люди съездят за ними завтра.

— О нет, не стоит так торопиться, я собирался заночевать на Линке, — забеспокоился Этьен. — Всё-таки ночные дороги не слишком удобны! — Он очаровательно улыбнулся, и мужчина, скривившись, согласился.

— Привяжите их там к беседке, чтобы не разбежались, — сказал он, отдавая поводья.

Этьен согласно кивнул и тронулся в путь. Уже к вечеру он был в охотничьем домике и, растапливая очаг, прикидывал, как скоро до него доберутся друзья. По его подсчётам выходило, что те должны были появиться самое позднее где-то к утру, и то, лишь в случае, если они решат заночевать в лесу. Сам Этьен предпочёл бы увидеть их через пару часов, потому и не думал ложиться спать. Несмотря на вторую бессонную ночь, он был настолько взволнован своим побегом, что буквально не мог усидеть на месте. Этьен расхаживал по подгнившим от старости и сырости полам, попеременно поглядывая в темноту окна, в надежде увидеть там огонёк фонаря и приближение путников. Но за окном становилось всё чернее, непроглядная тьма укутывала лесной домик плотным покрывалом. Пару раз, отчаявшись что-либо разглядеть, Этьен выходил на крыльцо и махал перед собой фонарём, но ничто в лесной чаще даже не шелохнулось. Поразительная тишина, воцарившаяся вокруг, вызывала невольное беспокойство, которое, впрочем, вскоре оправдалось. Шквалистый ветер налетел так внезапно, что Этьен, устроившийся у очага и принявшийся любовно начищать свой меч, даже вздрогнул. Хлипкий домик закачался под резкими порывами, а вскоре дал течь, едва с небес хлынул небывалый ливень. Этьен с трудом поспевал наспех латать появившиеся дыры да подставлять старые вёдра и всю немногочисленную посуду, что довелось найти. В беспокойстве о лошадях, он завёл их в дом, и теперь они беспокойно ржали, стоя у очага, когда в небесах гремели раскаты. Сам Этьен, устав заделывать прохудившуюся крышу, продолжал наскоро заделывать щели, да поглядывать в окно, где в ярких отсветах молний видел всё неистовство налетевшей бури. И виденное ему совсем не нравилось. Он тревожился о друзьях, представляя каково им сейчас приходилось в лесу: поблизости не было ни густых ельников, ни пещер, чтобы укрыться от непогоды! Этьен порывался отправиться немедленно их выручать, он вновь и вновь открывал дверь и тут же останавливался. Ливень стоял стеной, преграждая дорогу. Этьен с огромным сожалением понимал, что попросту не найдёт никого в такую бурю!

Промаявшись до рассвета, он всё-таки не смог совладать с собой. Едва начало светать Этьен твёрдо решил отправиться навстречу. Рассудив, что буря могла размыть дороги, о которых он сообщил Дамиану, его всерьёз беспокоило как бы друзья не потерялись. Ему так хотелось быстрее покинуть унылый Линк, что любое промедление раздражало чрезвычайно. А вдруг всё сорвётся? Этьен не мог этого позволить. Не сейчас, когда простая нерасторопность могла надолго привязать его к этой стране! Припоминая слова короля Бродерина о любви его предка к рыбалке, Этьен решил поискать лодку и отправиться прямиком через топи. Огромное болото начиналось вниз по реке, расстилаясь на многие длины драконов, и могло существенно сократить путь. Правда, Этьен не советовал Дамиану туда соваться, так как не слишком доверял коварным топям. Не даром же основная дорога находилась в значительном отдалении! Теперь Этьен об этом совете не жалел, подозревая, во что могло превратиться болото после бури.

Лодка обнаружилась под маленькой полусгнившей пристанью и, в отличие от мостков, сохранилась очень хорошо. Возможно потому, что была укрыта плотной непромокающей тканью. А вот вёслам повезло меньше. Одно почти рассыпалось в руках, оставляя в ладонях трухлявое крошево, другое лишилось значительной части своей длины и теперь напоминало детскую лопатку. Но Этьен всё-таки его взял. Так, на всякий случай. Пробежав по берегу, он выбрал себе палку подлиннее и, вооружившись ею, как шестом, запрыгнул в спущенную на воду лодку и оттолкнулся от гниющего причала. Потом чуть выровняв направление, он поймал вялую стремнину и уселся ждать, пока течение донесёт его до болот.

Лодка мягко скользила по зеркальной поверхности, лишь изредка подгоняемая гребками маленького весла. Этьен всё-таки попытался приспособить его к делу, но толку вышло мало. Разве что подправить курс. Когда же вода стала более мутной и вязкой, Этьен взялся за свой шест и погрёб в самые топи. Мысленно восстанавливая перед собой заученную карту местности, он пытался ориентироваться по виднеющемуся вдали ельнику, корявым одиноким деревцам, тщившимся выжить на крохотных островках тверди, и торчащим стволам уже почти поглощенных осин и берез. «Мне на северо-восток», — повторял себе Этьен, ведя лодку подальше от вязких берегов. Окружающая почти звенящая тишина давила на сознание, заставляя сомневаться в выбранном пути. А что если он сам заплутал в этой топи? Этьен фыркнул своим нелепым мыслям. Он — эльф и владеет магией! Ориентироваться на местности для него нечто врождённое. Уж север от юга он-то всегда отличит!

Он заметил фигуры в плащах спустя час. Лодка едва плыла по вязкой топи, как бы сообщая о скором приближении к надёжному берегу. Этьен налёг на шест, и готов был радостно закричать, но не успел, так как, подплывая ближе, увидел совершенно жуткую сцену.

Змеиные головы торчали из болотной жижи и опасно щерились на путников, показывая ядовитые клыки и нервно теребя языками. Ещё целый клубок кружил по болотной воде, и Этьен с ужасом заметил, что среди них кто-то барахтался! Всё больше налегая на шест, он спешно приближал свою лодку к опасному месту, а тем временем события развивались стремительно.

— Рена! — прокричал Лу — его голос Этьен сразу узнал. Мальчишка шагнул прямо на змей, направляясь именно туда, где среди закрученного клубка из медянок и гадюк булькала вода. Трясина почти мгновенно поглотила Марселу, оставив над поверхностью лишь капюшон. Дамиан тут же за него схватился и принялся что-то кричать и тянуть беднягу на поверхность. Третья фигура была Этьену не знакома. Да собственно, ему было не до того, чтобы её сейчас разглядывать! Он так и не понял, чьё именно заклинание снесло с поверхности змей. Этьен кидался ими налево и направо, чуть ли не произнося всё, что помнил. Его лодка буквально влетела к тому месту, где всё ещё виднелись пузыри. Он опустил руку в холодную жижу и, нашарив то ли волосы, то ли ткань, тут же потянул наверх, сопровождая свои действия очередным заклинанием. Вскоре показалась голова, и как раз подоспел тот незнакомец. От неожиданности его появления на лодке, Этьен чуть ослабил хватку, и девчонка тут же нахваталась воды. Потом они уже вместе с незнакомцем тянули её, сначала магией, потом уже за руки. Лишь когда она оказалась в лодке, Этьен бросил нервный взгляд в сторону Марселу. Дамиан как всегда оправдал его надежды. Юный наследник Ю стоял на кочке весь мокрый и в болотной грязи. Он трясся от холода и отплёвывался. Похоже, Марселу тоже успел наглотаться мутной жижи. Вновь взявшись за шест, Этьен подвёл свою лодку к друзьям.

— Ты вовремя, — вместо приветствия произнёс Дамиан, подсаживая Марселу в лодку.

Этьен самодовольно улыбнулся. Он помог другу забраться в лодку, и тут же был удостоен злобной реплики.

— Какой демон тебя сюда принёс! — гневно выдал Марселу. В тот момент он живо напоминал разъярившегося мокрого воробья — такой же всклокоченный, нервный и жалкий. Он продолжал трястись, и Дамиан, осторожно вступивший за борт, уже собирался отдать ему свой плащ.

— Я тоже рад тебя видеть, Лу! — Этьену трудно было удержать насмешку. Уж слишком нелепо выглядел Марселу для столь резкого заявления. Но тот продолжал негодовать.

— Это ты ему рассказал? — отпихивая плащ, обратил он свою ярость на Дамиана.

— Лу! Он же спас Рену! — попытался урезонить его друг, но это, похоже, было бесполезно.

— А кто его об этом просил! Мы бы и сами справились! Это должен был сделать я!

— Но ты сам едва не утонул! — возразил Дамиан, теряя свою привычную выдержку.

— Тогда это должен был сделать Маркус! — Голос Марселу сорвался. Он, наконец, воззрился на Рену.

Всё тот же незнакомец уложил её на носу лодки и, держа за руку, что-то тихо шептал. Этьен с удивлением уставился на Рену, замечая невероятные изменения. Девчонка совсем исхудала, так что щёки впали, а под кожей усыпанной золотыми каплями, словно кто-то щедро набросал блёсток, можно было увидеть, как проступают кости. Даже в когда-то тёмных, а теперь изрядно выцветших волосах виднелись золотые нити. Присмотревшись, Этьен понял, что немного ошибся. То, что он принял за блёстки, было мелкими чешуйками. Нага будто бы застряла между двумя своими ипостасями, начав превращаться в змею и остановившись где-то посередине. И всё же, несмотря на явную странность, было что-то в этом завораживающее. На неё так и хотелось смотреть! На то, как переливаются золотые чешуйки, как блестят золотые волосы и… горят золотые глаза! Этьен вздрогнул, поймав затуманенный взгляд, и тут же повернул голову. «Зачем она только открыла свои глаза!» — успел подумать он, после чего покосился на неё вновь. Однако глаза наги плотно закрылись, девчонка обмякла и, похоже, умудрилась потерять сознание. Этьен хотел было подобраться к ней, но его опередили. Незнакомец вновь склонился над девушкой и что-то зашептал.

— И кто это? — понизив голос, тихо спросил Этьен у Дамиана, кивая в сторону мужчины.

Дамиан открыл было рот, но незнакомец его опередил. Он на миг отвлёкся от девушки и повернулся к Этьену:

— Маркус Слайнор, лекарь демонов. Прибыл по просьбе агни Аулуса.

— Агни Аулуса? — Этьен почувствовал некое оживление. Демоны тоже в деле? Ну и хорошо! Значит, легче будет найти контакт. Впрочем, радужные мечты сбываться не спешили. Маркус опять навис над Реной.

— А что с ней? — Вопрос возник сам собой и явно нуждался в ответе.

— Это какая-то неизвестная болезнь, — хмуро вклинился Марселу, пока Дамиан крутился возле него, высушивая заклинаниями одежду.

«Болезнь? — мысленно повторил про себя Этьен, и его взгляд скользнул в сторону Рены. — Разве может болезнь создавать нечто столь прекрасное?» В тот миг она и правда казалась ему совершенством. Почти совершенством. Он понимал, что преображение ещё находилось в начальной стадии, но уже сейчас Рена приковывала к себе всё внимание.

— Хватит пялиться на неё! — над ухом раздался недовольный возглас Марселу, и Этьен опять вздрогнул будто бы от наваждения, и мир снова стал привычно серым и унылым. Небо заволокло серебристой пеленой, а небольшой морозец покусывал открытые участки кожи.

— Не ревнуй! — хмыкнул он, окидывая друга насмешливым взглядом, но в ответ заслужил лишь очередную колкость. Марселу был на удивление дерзок. «А наш скромняга ведь растёт!» — не без гордости подумал Этьен и снисходительно улыбнулся. Пусть Марселу бунтует, раз ему так хочется, он же сегодня его дразнить больше не будет. Во всяком случае, пока.

До реки они добрались без приключений. Рена так и спала на корме, а Маркус, словно сторожевой пёс, сидел рядом. Тот то и дело поглядывал в сторону девушки, и Этьен ощущал смутное недовольство. Ему чрезвычайно не нравилось такое внимание к Рене со стороны ещё одного мужчины. Не то чтобы он вдруг резко воспылал к наге чувствами, но ощущал себя тем самым охотником, на чью добычу покусился достойный соперник. Это ему следовало охранять сон Рены и заботиться о том, чтобы она не замерзла, накрыв её своим плащом. Однако всё это проделал Маркус. И, что странно, ему Марселу не перечил! Возможно, Этьен даже рискнул бы вмешаться, но, сидя в лодке, он чувствовал себя скованным. Что ему оставалось? Бросить шест и начать выяснять отношения? «Что за глупость!» — осадил себя Этьен. Не найдя достойного выхода возникшему раздражению, он с большим рвением принялся грести.

Приходилось держаться берегов: на мелководье было куда легче отталкиваться шестом и противостоять небольшому течению. И всё же, они потратили куда больше времени, чем Этьен рассчитывал. День стремился к полудню, когда лодка, наконец, причалила к гнилым мосткам. Этьен вновь испытал неприятное карябающее чувство, когда Маркус поднял Рену на руки. Смотреть на то, как волшебник укладывает девушку на соломенной лежанке, было уже выше всяких сил. Этьен решительно отвернулся, занявшись очагом.

— Что, не нравится быть не единственным спасителем? — насмешливо поинтересовался возникший рядом Дамиан.

— Без меня вы бы ещё долго в тех болотах барахтались, — фыркнул Этьен. — И, глядишь, потеряли бы девчонку!

— Вряд ли. Маркус — очень сильный маг!

— Какой-то он больно подозрительный, — искоса поглядев на волшебника, выдал Этьен. — Не слишком ли он печётся о ней?

— Не ты ли говорил, что забота о девушке для настоящего мужчины первостепеннейшая задача? — поддел Дамиан.

— Пойду принесу ещё дров, а то наша прекрасная дама нуждается в тепле, — бросил Этьен и зашагал к выходу, попутно отмечая, что Марселу сумел-таки отвоевать себе право накрыть девушку одеялом. Наивный мальчишка! Этьен усмехнулся своим мыслям, и, только выйдя из дома, вдруг осознал, что ведёт себя так же нелепо. К чему ему сейчас разыгрывать влюблённый спектакль? Перед кем он хотел показать себя героем-любовником? Перед друзьями или Маркусом? Последний и правда мог стать проблемой. Этьен не знал насколько весомо слово волшебника, и сможет ли оно побороть настойчивые слухи. Ему не очень-то хотелось терять прекрасный повод для побега. Ведь если он исчезнет не с возлюбленной, король Линка наверняка надумает его искать! Нет-нет, так рисковать было нельзя! Этьен спешно набрал брёвен и поторопился к домику. Ни к чему было оставлять «возлюбленную» в компании других мужчин!