Проклятая (ЛП)

Глава 18

Я кожей чувствовала, как его взгляд скользит по моим рукам и груди. Хайден разглядывал меня, но не так, как мне бы хотелось, что бы меня рассматривал парень. Я знала, что он видел.

Жесткие линии проходили по моим предплечьям и побелевшие шрамы покрывали грудь, скрываясь под топом. Сначала они были красными, но со временем цвет сошел. Иногда, когда я смотрела в зеркало, мне казалось, что на мою кожу поместили паутину. Единственной частью тела, на которой не было шрамов, были ноги.

Прошла минута, прежде чем Хайден заговорил.

— Тебе… тебе больно?

Я открыла глаза, но не отводила взгляд от темных углов хижины. Я чувствовала себя уязвимой и обнаженной.

— Нет. Они никогда не болят. Не после… возвращения.

Он резко вздохнул.

— А до этого?

Я поборола желание пожать плечами как обычно и посмотрела на Хайдена. Он не рассматривал шрамы, лишь лицо.

— Да, они болели. Можно мне уже вернуть свитер на место?

— Нет. — Хайден бросил его на пол. — Тебе не нужно прятать себя.

— Разве тебя они не раздражают?

Он нахмурился.

— Почему они должны меня раздражать?

— Потому что… потому что они уродливы. Я выгляжу, как Франкенштейн.

— Ты не выглядишь, как Франкенштейн, — сказал он так тихо, что я едва слышала его.

— Поверь, я знаю, как я выгляжу.

— Ладно. Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я вижу эти шрамы и думаю, о том насколько болезненно было их получить? Или о том насколько неправильно то, что ты позволяешь этим шрамам затмить для себя все остальное?

— Что затмить?

— Эм, шрамы на твоих руках едва заметны. Ты можешь носить футболки без рукавов. Никто не заметит и ты… ну, на шрамы точно никто внимания не обратит.

Я все еще хотела вскочить и поднять свой свитер, но заставила себя сидеть на месте.

— Какого это?

— Что? — я смотрела прямо вперед, вглядываясь в темноту.

— Умирать.

Смерть сложно было описать словами.

— Никак, это никак не чувствуется. В одно мгновение была боль, а потом ничего не стало. Просто черная пустота, ты вроде как все осознаешь, а вроде и нет. Ты чувствуешь это здесь. — Я положила руку на живот. — Когда ты умираешь, то чувствуешь, как пустеешь, как тебя покидает.

— Покидает что?

Я кидаю на него взгляд. Он внимательно смотрел на меня, даже с нежностью. Прежде чем меня покинула решимость и я не передумала, я потянулась и положила руку на живот Хайдену. Несмотря на то, что на нем был свитер, я ощущала тепло его кожи.

— Твоя душа, — тихо сказала я. Я знала, что уже говорила ему, что не хочу обсуждать эту тему, но на меня опять напала словесная диарея. — Ты чувствуешь, как она выжигается. Сгорает словно свеча.

Хайден резко вдохнул.

— Ты, правда, думаешь, что у тебя нет души?

Я отодвинулась от него и снова пожала плечами.

— Все из-за твоего прикосновения? — Хайден сместился и облокотился на одну руку. Его дыхание танцевало на моем плече.

По мне побежали мурашки.

— Ну да. Это то, что я почувствовала, как она испарилась.

— Эм, у тебя есть душа.

— Как ты можешь быть так в этом уверен, Хайден? Как много людей умерло и вернулось?

— Никто не умирает и не возвращается. Ты воскресла благодаря своей сестре и у тебя есть дар. Возможно, это сыграло роль в твоем возвращении, но у тебя есть душа. Ты не зло. Ты не сделаешь ничего, что заставит меня поверить в твою теорию.

Я подняла взгляд и наши глаза встретились.

— А ты не можешь сказать ничего, что заставит меня почувствовать себя иначе.

Он опустил глаза. Длинные ресницы почти упали на щеки.

— Я знаю, что она у тебя есть, потому что я не хотел, бы… поцеловать тебя, если бы у тебя не было души.

Я замерла.

— Ты… ты хочешь поцеловать меня?

Он поднял взгляд, наклонившись так, что его губы оказались очень близко к моим. Я почувствовала головокружение, словно из комнаты высосали весь воздух.

— С тех самых пор как впервые увидел тебя. — Не подвинулся еще ближе, его губы были на одном уровне с моими. — А сейчас я хочу этого очень сильно. Ты себе и не представляешь, Эм, но я не хочу причинить тебе боль.

Мой взгляд опустился на его губы. Какого будет почувствовать их на моих губах? Я не смогла удержаться и придвинулась так близко, что между нами почти не осталась расстояния.

— Я тоже хочу тебя поцеловать.

Хайден издал мягкий горловой звук. Его дыхание коснулось моих губ, и я закрыла глаза, представляя ощущение и вкус. Затем его дыхание согрело мою щеку и оба глаза, прежде чем он вернулся к моим губам.

Я положила руки ему на грудь, зарываясь пальцами в свитер.

— Хайден, — прошептала я.

В ответ он сжал мои бедра, притягивая к себе на колени. Я ничего не хотела больше, чем поцеловать его и прикоснуться. Я положила щеку на плечо Хайдена, закрыв глаза, пока его рука путешествовала по моей спине. Приятные мурашки танцевали на моей коже, заставляя желать то, чего я не смогу получить.

Его рука гладила меня по спине, сминая тонкую ткань топа вверх и вниз. Мое тело захлестнула волна эмоций, а руки Хайдена дрожали. Каждый раз, когда он подбирался к обнаженному участку кожи, каждая клеточка во мне оживала и горела. Его дыхание стало рваным.

Я не знаю, сколько времени мы так просидели, подходя так близко к прикосновениям и чему-то большему, до тех пор, пока Хайден тяжело не задышал и не снял меня со своих колен.

— Хватит. — Пробормотал он. — Боже, но этого совсем недостаточно.

— Прости. — Я опустила подбородок, желая быть кем-то другим, той девушкой, которую он смог бы целовать и касаться.

Хайден наклонился ко мне, убирая пряди от моего лица, так чтобы посмотреть мне в глаза.

— Не извиняйся. Я наслаждаюсь этим. Ты не представляешь, как долго я хотел, чтобы между нами были такие отношения, и я не хочу останавливаться, но…

— Но боишься, что не остановишься? — спросила я, чувствуя, как краснею еще сильнее.

— Точно. — Он криво усмехнулся, откинулся на подушку и похлопал по месту рядом с собой. — Иди сюда.

Я приподняла бровь в ответ. Лежание рядом с ним на кровати определенно не сможет унять огонь, бушующий в моей крови.

А часть меня вообще не могла поверить в его признание и в то, что произошло между нами. Все казалось нереальным, словно сон, который никак не мог превратиться в реальность.

Взгляд Хайдена остановился на моих губах.

Мое сердце сделало глупый кульбит, от которого мне стало тепло и уютно. Я ему нравилась, правда нравилась.

Даже после того как он увидел мои шрамы. Это был настоящий джек-пот, а не просто парень.

— Давай. — Он снова похлопал по месту рядом с собой.

— Сегодня вечер пятницы. Разве ты не должен весело проводить время или типа того?

Уголок его губ приподнялся.

— Мне здесь весело. Очень. — Он закинул руки за голову. А вытянув ноги, едва не столкнул меня в кровати.

Особого выбора у меня не было. Я аккуратно перелезла через его ноги и села на другой стороне кровати.

— Ложись, — скомандовал он.

— Хайден.

Его улыбка стала шире.

— Эмбер?

Я закатила глаза, но сделала, как он велел.

— Счастлив?

— Ага.

Я повернулась так, чтобы видеть его и улыбнулась, когда он мне подмигнул.

— Ты… ты удивляешь меня.

Хайден перекатился на бок и положил руку под голову.

— Чем я тебя удивляю?

Я закусила губу.

— Ты беспокоишься, что причинишь мне боль, но не о том, что я могу навредить тебе. А это ведь у меня смертельное прикосновение.

— Я не волнуюсь об этом, потому что знаю, что ты не причинишь мне вреда. — Его взгляд изучал мое лицо, затем опустился ниже. Он придвинулся еще ближе. Наши колени соприкоснулись, посылая разряды электричества по телу.

— Могу я спросить кое-что? Личное?

Он заинтересованно посмотрел на меня.

— Конечно.

— Сколько лет тебе было, когда Кромвел нашел тебя?

Он перевел взгляд на потолок. Улыбка угасла. Теперь осталось мрачное выражение лица.

— Мне было семь.

— Ты был тогда со своими родителями? — Он махнул головой, мышцы на шее напряглись.

— Нет. Я был в приюте.

Я закусила губу. Никогда не была в приютах, но так сильно боялась их, что делала все возможное, чтобы туда не попала Оливия.

— Как Кромвел нашел тебя?

Хайден расслабился и откинул голову на подушку.

— Он ездил по приютам, это был восьмой за два года. — Он сделал паузу и рассмеялся. — Это было начало лета, и Кромвел просто пришел за мной. Остальное уже история.

— А что насчет Отдела? Похоже на то, что они настоящее зло, но ты был там. Мне показалось, что Кромвел работал с ними. Я не понимаю.

— С Отделом все сложно.

— Ну, попробуй мне объяснить. Возможно, однажды я окажусь там.

Хайден нахмурился.

— Ты никогда не попадешь туда, Эм.

— Откуда такая уверенность?

Он лег на спину, но каким-то образом оказался еще ближе ко мне, чем раньше.

— Я не допущу этого. Отдел это не зло, но у них свои методы тренировок. Они напористы и требовательны. Дар для них главное. Их девиз: «То, что ты сделал и сделаешь, ничто, в сравнении с тем, на что ты способен», это не похоже на тот смысл, который Эмерсон вкладывал в свои слова.

— Как долго ты был там? — я спросила, не ожидая ответа.

— Мне… мне было семь, когда я попал туда. Одиннадцать, когда ушел оттуда. Так что… четыре года, плюс минус пару месяцев. Там было лучше, чем в приюте, но в каком-то смысле там было хуже. Много правил. Они контролировали каждое движение, у меня не было своего времени. И было много тестов. Они любили… подтолкнуть к краю. Серьезно проверяли самоконтроль, доводили до его непременной потери. — Он продолжал все, также глядя в потолок. — Лучше ты расскажи мне о себе. Что-то, чего я не знаю.

Он много чего недоговаривал, но я не хотела его пытать.

— Я не знаю. Моя любимая часть зимы — это первый снег. Я… люблю, как пахнет осень. Я никогда не видела падающую звезду.

— Правда? — он звучал удивленно. — Хотя я тоже.

Я слегка улыбнулась.

— Я всегда смотрела в небо, но так и не увидела.

— У меня никогда не было питомца, — признался он с низким смехом. — Даже золотой рыбки.

— Все равно рыбка не считается.

Он снова засмеялся, и мы совсем потеряли счет времени. Лишь бледный луч лунного света падал на кровать.

В какой-то момент, пока мы разговаривали, я совсем забыла, что он мог видеть мои шрамы, и чувствовала себя нормальной. Но каждый раз, когда он делал паузу и смотрел на меня, я знала, что он хотел сделать.

— Уже поздно. — Сказал Хайден, оторвав свой взгляд от меня. — Хочешь уйти?

Я подумала об этом.

— Нет. Я еще не устала.

— Раньше ты хотела уйти.

— Я и ударить тебя раньше хотела, — заметила я.

— Сейчас ничего из этого не хочешь?

— Нет.

— Хорошо. У меня есть идея, — сказал он. — Ты за?

Странное напряжение наполнило мой живот.

— Конечно, — вздохнула я.

— Не двигайся, — он сел. — И не бей меня.

— Не могу обещать. — Но совсем не это было у меня на уме.

— Просто не нервничай, хорошо? — Хайден сместился, и я почувствовала, как его рука гладит мои волосы.

— Иди сюда.

Сначала я не поняла, куда это сюда, но потом все стало очевидно. Хайден хотел, чтобы я положила голову ему на грудь. Второго приглашения мне не требовалось.

Когда я легла щекой на мягкую ткань его свитера, а его рука легла на мою поясницу, я подумала, что сейчас умру. Это было почти также хорошо, как и то, что случилось между нами ранее. А может даже и лучше, просто лежать, прислушиваясь к мерному биению его сердца и трепыханию моего.

— Тебе удобно? — пробормотал он.

— Да, — прошептала я, закрывая глаза. Правда была в том, что я слишком наслаждалась моментом, но все же не позволяла себе раствориться в нем. Наличие мыслей в голове явно переоценивают. Как и реальность. В темноте все кажется возможным. Это казалось возможным.

— Хорошая мысль, да?

Я сонно улыбнулась в его свитер.

— Да, точно.

Он хохотнул. Этот звук пронзил меня так, что пальцы на ногах поджались. Тишина накрыла нас, и я начала засыпать, очарованная ощущением такой близости с кем-то, с ним.

Что-то заставило меня подскочить на кровати. В темноте я слышала ровное дыхание Хайдена. На мгновение я не поняла, что разбудило меня.

А потом до меня дошло.

Кое-что в воспоминании, что Паркер пробудил, было очень-очень важным. Я не могла поверить, что упустила это.

Мои родители знали о даре Оливии.

Я повернулась к Хайдену, желая рассказать ему. Пару секунд я просто смотрела на него. Длинные густые ресницы падали ему на щеки, а губы раскрывались с каждым вздохом. Во сне его естественная красота казалась более утонченной, более уязвимой. Мне было жаль его будить и беспокоить, но мне это показалось весьма серьезным поводом. Он хотел бы знать.

— Хайден? — я подвинулась ближе, сидя на коленях на уровне его талии. — Проснись.

Он не двигался, даже ресницы не дрогнули.

— Хайден, проснись. Давай же, просыпайся.

Ничего.

Я коснулась его плеча и потрясла его.

— Давай же. Я должна рассказать тебе… — он вскочил со скоростью ракеты, сбивая меня и укладывая на спину. А в секунду он был уже на мне, прижимая своими ногами мои бедра и ноги. Все это произошло так быстро, так неожиданно, что я просто замерла.

Он опустил голову, опираясь руками по разные стороны от моей головы. В это мгновение я не узнавала его, взгляд был мне не знаком, как и напряжение губ. Он стал для меня абсолютным незнакомым.

И я точно знала, что он не узнает меня.

— Хайден? — прошептала я, положив дрожащие руки ему на грудь. — Это я.

Он моргнул и резко вдохнул.

— Никогда больше так не делай, Эмбер.

Я смотрела на него, сердце грохотало в моей груди. Его глаза были темнее, чем когда-либо раньше.

— Я мог причинить тебе боль.

Он мог причинить мне боль? В любой другой ситуации это было бы забавно. Но не сейчас. Я сглотнула.

— Ладно.

Его грудь приподнималась и опадала напротив моей. Его тело излучало невероятное количество тепла.

— Прости… что напугал тебя. Меня слишком много раз так будили в приютах. И никогда это не заканчивалось хорошо.

Наконец я выдохнула, не зная, что сказать. Я могла лишь представить, что он имел в виду под этим и каждая моя мысль была хуже предыдущей.

Хайден прикрыл глаза, его голос был напряжен.

— Прости. Это было…

— Нет. Все нормально. Ты просто удивил меня. Я в порядке. Ты в порядке.

Хайден открыл глаза.

— Эм?..

В его взгляде была такая интенсивность, что мне стало тяжело дышать. Хайден рассматривал меня с желанием и отчаянием. Изучал мое лицо и то, как задрался топ. И вслед за его взглядом жар распространялся по моему телу.

Хайден медленно откатился и перенес свой вес на руку. Он поднес ладонь к моей щеке, его пальцы едва не касались моей кожи. Мои пальцы сжали его свитер. Боже, я так хотела, чтобы Хайден меня коснулся. Это желание подчиняло меня и обжигало.

Хайден закрыл глаза и издал резкий звук, прежде чем оттолкнуться и встать на колени. Его руки опустились по бокам.

Меня накрыло разочарованием. Я хотела, чтобы он прижался ко мне всем телом как раньше, желая того, что делать мы не могли.

— Так… зачем ты меня разбудила? — спросил он, голос был немного грубым после пробуждения.

Мне понадобилась минута, чтобы вспомнить о важном поводе.

— Мои родители… они знали о даре Оливии.

Хайден скатился с кровати и встал на ноги. Мне показалось, что он сознательно увеличил дистанцию между нами, чтобы обдумать мои слова и не отвлекаться.

— Что ты имеешь в виду?

Я села, пытаясь прогнать остатки сна и другие отвлекающие мысли.

Поправив топ, я снова покраснела.

— Когда Паркер был в моей голове, я снова пережила аварию. Не знаю, как я упустила это раньше, но, наверное, я была так напугана всем этим, что просто не задумалась об этом.

— Это понятно. — Он пробежался рукой по волосам. — Что ты вспомнила?

Я рассказала Хайдену о разговоре мамы с папой. Пока я говорила, он отходил все дальше в тень, туда, где его не освещало пламя свечей.

— Оливия, должно быть, использовала свой дар до того, как вернула тебя, — сказал Хайден.

— Да, но кто такие «они»? Те, которым мама не хотела об этом говорить? Думаешь, она рассказала тем, кто устроил аварию?

Прошла минута, прежде чем он ответил.

— Я не знаю, Эмбер. Это не имеет смысла. Может, твоя память подводит тебя.

— Не подводит, Хайден. Я знаю, что слышала.

— Твои родители не знали бы к кому обращаться, даже если бы Оливия вернула целую армию мертвых. — Сказал он. — Мы не афишируем себя, как и Отдел. Мы находим одаренных, а не они нас. Откуда твоим родителям знать, куда идти с таким вопросом?

— Я не знаю, — напряженно говорю я. — Может, они узнали каким-то образом. А может, к ним кто-то пришел раньше. — Тут меня осенило. — Ты говорил, что Лиз чувствует одаренных, когда они рождаются, так? И меня она почувствовала, когда я вернулась?

— Да.

— И она знала об Оливии так? Ты сам так говорил.

— И что? То, что Лиз знала об Оливии ничего не значит. Постой. Ты, правда, думаешь, что мой отец и тетя Лиз, которая и мышь не прихлопнет, способны устроить аварию, чтобы добраться до Оливии?

Я уставилась в абсолютную тьму в том месте, где мне казалось, стоял Хайден.

— Да, думаю. Или может Лиз и Курт это сделали. Они довольно близки друг к другу, а Лиз относится к Оливии, как к своей дочери.

— Потому что она беспокоится о ней. — Хайден покачал головой. — Слушай, все это не имеет смысла.

— Точно, — сказала я.

— Звучит так, словно ты хочешь, чтобы это был мой отец или Курт.

— Я не хочу, чтобы это были они, но кто еще это может быть? Мои родители не знали к кому идти с таким, но кому-то же они сказали! А потом Лиз волшебным образом почувствовала мое воскрешение и смотри! Смотри, как вышло! Оливия теперь здесь, так ведь?

В ответ мне отозвалась тишина, а я была готова станцевать победный танец, потому что заставила Хайдена задуматься.

Но когда он заговорил, я поняла насколько ошибалась.

— Нам стоит вернуться, Эмбер. Утром мы попробуем поразмыслить об этом. Сейчас мой мозг плавится.

Я подняла голову. Тон Хайдена изменился. Я слезла с кровати и ждала, пока он потушит все свечи. Все это время он держался спиной ко мне и не разговаривал. Мои нервы были натянуты, как канаты, и становились все тоньше с каждой секундой молчания.

Я натянула капюшон и поплотнее закуталась в толстовку, когда мы вышли на холодный ночной воздух. Над нами светила луна сквозь густые ветки, пока мы в молчании шли к дому.

С каждым взглядом на Хайдена мой желудок сжимался. Его лицо было напряжено и отстранено.

Он смотрел строго вперед и ни разу не взглянул на меня. Было такое чувство, что тех драгоценных мгновений в хижине, когда мы признались в своих желаниях друг другу, не было.

Мы остановились у ступеней, но я не была готова так просто его отпустить.

— Я хочу поговорить о…

— Знаю, — сказал он, — но я не хочу. Не сегодня. Я разбит. Уже поздно.

— Но… — Он сделал шаг вперед, склонив голову.

— Мы не можем говорить об этом сейчас. Мы кого-нибудь разбудим. Иди спать, Эмбер. Поговорим утром.

Я отошла от него, мое сердце сжалось.

— Ладно. Завтра утром, так?

Он кивнул и прежде, чем я успела что-то сказать, исчез.