Профессионал в системе

Глава 22

Да пошёл бы этот ублюдок к чёрту. Я тут же принялся за еду, когда дверь мой камеры наконец закрыли.

В миске было что-то типа каши и два куска чёрствого хлеба, который я использовал как ложку.

Еда была безвкусной, что в моём положении даже хорошо. Я просто затолкал её в себя, запил водой, оставив пол кружки на утро и улёгся на полу. Нужно было выспаться.

Первый соперник прошёл легко. Но тот парень явно был не готов. И очевидно, что далеко не все соперники будут такие. Иначе шоу не собирало бы такие просмотры.

Завтра я умру? Это же сказал и голос в динамике. Значит мне предстоит биться либо с бойцом, который уже провёл схватки на арене. Или он и вовсе дерётся тут на постоянных условиях.

Раз система турнирная, то он явно уже провёл свой бой и победил.

Узнать бы, сколько дней прошло с момента, как я попал сюда и сколько дней будет идти этот турнир. Ещё лучше уточнить, сколько схваток нужно преодолеть.

С этими мыслями я провалился в сон на холодном полу.

Вскочил я тут же, как услышал звук открывающейся двери. По ощущениям удалось поспать часов пять или шесть.

Снова ирокез, с его дебильной улыбочкой, обнажающей гнилые зубы.

— Готов подыхать? — он усмехнулся и несколько раз постучал кулаком по стене.

Я поднял кружку с пола и сделал глоток, приводя себя в чувство. Приятным открытием стало то, что боль полностью ушла. Голова также не кружилась. Тело приходило в норму.

На вопрос я ответ не дал.

— Будем считать, что да. Ты же не возомнил себя бессмертным после победы над этим дохляком?

— Это всё, чем занимается ваша группировка? — я проигнорировал его вопрос и задал свой. Попёр напролом.

Он немного смутился, свёл брови вместе и внимательно посмотрел на меня. От улыбки не осталось и следа.

— Тебе какое дело до этого?

— Просто любопытно. Неужели арена способна прокормить больше ста человек.

— Ты не представляешь, какие суммы крутятся на ставках и трансляциях. Ты всего лишь маленький человечек, — он вошёл в комнату и подошёл ко мне в плотную. — Ты никто. Тебя здесь сожрут заживо вместе с дерьмом. И все забудут о тебе, Немец. Ты это уяснил?

Я готов был ответить что угодно. Только бы он перестал обдавать моё лицо своим дыханием.

— Уяснил.

Он вновь улыбнулся и направился к выходу.

— Будешь много дерзить, продадим тебя мясникам. Уж там тебе точно не понравится, — он рассмеялся и хлопнул одного из охранников по плечу. — Ведите его. Скоро бой. И да, — он снова обернулся ко мне. — Оставь куртку и футболку тут.

Я кивнул, снял указанные вещи и бросил их на пол.

Начался привычный порядок действий.

Меня провели по коридорам и лестницам. Вывели в комнату, где стояли клетки.

Снова скамья и таз с водой. Единственное отличие, пол был в крови. Мелкие капли тянулись от входа к деревянной скамейке, под которой они скопились в небольшую лужицу.

Видимо кому-то хорошенько досталось.

Я уселся на лавку, подальше от крови и сделал пару глотков воды и принялся разминаться. В прошлый раз я этот пункт пропустил и чувствовал скованность. От неё нужно избавляться. Если хочешь подходить к бою за свою жизнь в лучшей кондиции, то делай всё правильно.

Меня прервали довольно быстро.

К клетке подошли двое охранников.

Слов не понадобилось. Я подошёл к двери, они её открыли и повели меня к арене, периодически подгоняя толчками в спину.

Я снова оказался в сетчатом коридоре, который вёл на саму площадку.

На улице всё было таким же серым. Будто день вовсе и не менялся.

— Сегодня у нас ваша любимая программа! Выбор оружия, — голос из динамиков заговорил ещё до того, как я вышел на саму арену.

Выбор оружия? Интересно.

Толпа снова начала реветь. С одной стороны, людей было не особо много. Всего сотня с небольшим, но шума они производили, как целая толпа на стадионе.

Дверь на другом конце арены распахнулась.

И я сразу понял, что в этот раз бой будет труднее, причём в разы.

От туда вышел двухметровый амбал, мышцы которого дёргались от каждого его движения. Борода свисала неровными частями до середины волосатой груди, ниже которой выпирал живот.

Ублюдок выглядел по настоящему угрожающе. Он сверкнул на меня взглядом, после чего ухмыльнулся.

И эта ухмылка тоже не пришлась мне по душе. Человек выходит на бой до смерти и так хладнокровно улыбается. Тут нужны стальные нервы или железобетонная уверенность в себе.

И что-то мне подсказывает, что он эти качества совмещал.

Только сейчас я увидел, что его руки скованны каким-то кустарным аналогом кандалов, с толстой цепью по центру металлических браслетов. Охранник вышел на арену, спешно снял их и скрылся за дверью, заперев её за собой.

С моей стороны охрана сделала тоже самое.

Здоровяк размял шею, хруст которой отчётливо донёсся даже до меня.

— Вы готовы прощаться с новичком, общество арены? — заорал, искажаемый лёгкими помехами, голос из динамика.

Все вскинули руки и закричали.

Новичком, по всей видимости, был я.

Здоровяк рассмеялся и хрустнул пальцами рук.

— Твою мать, надо же так влипнуть, — прошептал я, обследуя взглядом моего противника.

Слабых мест, видимых, мне обнаружить не удалось. Со здоровяками есть сложности, если они оказываются достаточно быстрыми.

Этот так не выглядел, но внешность бывает очень обманчива. И проверить свою теорию можно только в бою, который этот шмат мышц и жира способен закончить за несколько секунд.

— Сможет ли сегодня “Холм” побить свой же рекорд прошлых двух боёв? Напомню вам, что первый закончился за семнадцать секунд, а второй за девять!

Толпа снова взревела. Кто-то начинал скандировать.

— Холм! Холм!

Зрители поддержали этот клич. Никто не выказывал знаков поддержи в мою сторону.

Да я бы и сам этого не сделал, откровенно говоря.

— Холм! Холм! Холм.

Ещё и это прозвище. Идиотизм полный. Хотя чем-то он напоминал холм, действительно. Хотя скала или булыжник подошли бы куда лучше.

Холм, в свою очередь, раскинул руки в стороны и закрыл глаза, наслаждаясь вниманием толпы. Всем своим видом он показывал, что уже выиграл бой.

— Вынесите им оружие, чёрт возьми! — вскрикнул голос, который тут же нашёл отклик поддержки в собравшихся зрителях.

Позади меня послышались шаги.

Один из охранников подошёл к решётчатой двери и протянул мне моё оружие.

Кусок арматуры, длинной в метр.

Я взял стальной прут и покрутил в руке. В паре мест начинала выступать ржавчина, но в целом ничего, не должен развалиться при первом же ударе.

Я обернулся, ожидая увидеть такую же картину.

Но когда посмотрел на моего соперника, то ощутил, как по спине скользнули мурашки.

Холм сжимал в правой руке пожарный топор, с характерным красным лезвием.

По его широкому лицу поползла улыбка. Он смотрел мне прямо в глаза. И в них читалось только одна — смерть.

— Какого хрена у него топор? — сказал я, оборачиваясь.

Охранника уже не было.

Толпа закипала, подначивая нас начинать. Крики слышались со всех сторон.

По углам арены всё также располагались охранники, готовые в любой момент пустить свои орудия в дело.

— Вы готовы увидеть новый рекорд? — часть букв сожрали помехи.

Но толпа всё поняла.

— На Холма тысячу, — громко выкрикнул кто-то, делая ставку.

— Тоже тысячу давай, — поддержал его второй голос.

Ставки активно принимались.

— И мы, мать вашу, начинаем! — голос прервался продолжительным гудком.

Холм сделал то, чего я и ожидал. Он рванул вперёд, занося топор для бокового удара.

Расстояние, между нами, он преодолел буквально за секунду, но мне хватило этого времени, чтобы отпрыгнуть в сторону, перекатиться по земле и снова встать на ноги.

Холм размашисто ударил топором, но промахнулся.

Я оказался в полуметре от него. Я занёс арматуру для удара над головой, но понял, что здорово ошибся, выбирая направление удара.

Он ударил ногой. Прямо удар прямо в грудь, от чего я отлетел на метра два и проехал спиной по песку. От удара боль в груди горячей волной прокатилось по всему телу.

Лежать было нельзя. Он уже кинулся в мою сторону. Я откатился влево. Лезвие топора нырнуло в песок.

Это был мой шанс. Я, не вставая, размахнулся и врезал арматурой по его колену.

Оно звучно хрустнуло и слегка подогнулось. Холм сжал челюсть, но не издал ни звука.

Он снова занёс топор для удара. В этот раз я успел вскочить с земли, поэтому он в очередной раз не попал.

— И рекорд не побит! Удивительно, но новичок ещё жив! — огласил голос на всю арену.

Толпа начала что-то выкрикивать, видимо призывая моего соперника поскорее со мной покончить.

Он занёс топор над головой и обрушил его на меня. Ублюдок бил быстро, слишком быстро для его габаритов.

Всё, что я успел сделать, это выставить арматуру на пути летящего ко мне лезвия.

Удар высек сноп искр. По рукам побежала неприятная вибрация. Локтевые суставы отозвались острой болью.

Но блок сработал. Топор отчеканило в сторону, было видно, что Холм едва удержал его в руках.

Теперь ударил я. Размашисто, ударяя по его рёбрам.

Арматура оставила красный след, с характерным узором. Что-то громко хрустнуло.

Холм дрогнул и издал стон, который больше походил на рык. Я успел воспользоваться его замешательством и ударил туда же ещё раз.

Он части заблокировал удар рукой, прижав её к рёбрам.

И в этот раз удар не увидел я. Он не стал разворачивать руку с топором, которой до этого промахнулся.

Просто махнул обухом наотмашь. Удар прилетел мне в область плеча, опрокинув меня на землю.

Сверху он добавил ногой. По рёбрам. Вышла своеобразная месть.

От удара меня отнесло где-то на метр и выбило весь воздух из лёгких, но сил подняться хватило. Чего я точно не хотел, так это оставаться на земле.

Он снова занёс топор для удара. И в этот раз я не успел.

Попытался шагнуть в сторону, но лезвие прочертило полосу по груди. Кровь хлынула из раны тонкой струйкой, медленно стекая по торсу вниз.

Толпа вскрикнула. Их фаворит брал верх.

Я махнул арматурой, но он просто схватил её рукой и дёрнул на себя.

Ошибкой было не выпускать оружие из рук, из-за чего он буквально притянул меня на свой кулак.

Его костяшки порвали кожу на моей скуле. Я буквально почувствовал, как она лопнула.

В глазах вспыхнуло и начало темнеть. Но сознание я не потерял.

Оказавшись так близко, я воспользовался ситуацией. Ударил ногой по колену, которое до этого успело прочувствовать удар арматурой.

В этот раз его связки не выдержали. Колено неприятно хрустнуло и под ударом выгнулось в сторону.

Он взвыл и выронил топор из рук.

Я ударил кулаком по его лицу. Получилось слабенько.

Он отклонился назад и врезал своим лбом мне в челюсть.

Я отшатнулся и упал, чувствуя, как рот наполняется кровью из разбитой губы. Перед глазами всё закружилось, звук толпы словно отдалился. Я почти вырубился, а это означало бы только одно — смерть. Но каким-то чудом я удержался сознанием в этом мире.

Я приподнял голову и приходя в себя, спешно откатился в сторону. Сил, чтобы подняться, пока не хватало.

Холм придерживал рукой коленную чашечку. Даже через его штаны было видно, что она съехала в сторону.

Он обхватил её пальцами, сжал и резким движением вернул на место. Из его рта брызнула слюна и тут он не удержался. Закинув голову вверх, он заорал.

Надо было вставать. Этот монстр просто не остановится.

Он, хромая, подошёл к топору, схватил его и пошёл в мою сторону.

Я встал на ноги, чувствуя, как меня ещё шатает после удара.

Когда расстояние между нами сократилось до длинны древка его руки и топора, я кинулся на него, пригибаясь под очередным размашистым ударом.

Плечом я врезался в его корпус и попытался повалить на землю, делая больший упор на выбитое ранее колено.

Он отступил назад на пару шагов, отбросил топор в сторону и начал наносить удар за ударом мне по спине и рёбрам.

Боль вспышками прошибала тело. Так я долго не выдержу.

Я наклонился и что было сил врезал по колену рукой. Этого хватило.

Колено снова изогнулось, но в этот раз последствия были хуже. Он опирался на эту ногу, пытаясь не дать мне его повалить, поэтому она словно переломилась на двое, под его собственным весом. Зрелище было отвратительным.

Холм заорал и повалился на бок, рефлекторно пытаясь дотянуться руками до колена.

Медлить я не стал.

Ногой ударил его в шею. Потом ещё раз. И ещё, целясь в кадык.

До тех пор, пока вместо дыхания не услышал обрывистый хрип. Только тогда я обернулся, отыскал взглядом топор, схватил его и ударил лезвием прямо по черепу, разрубая его на две половины.

Кровь и осколки черепа разлетелись в сторону, окропляя песок и меня.

Только теперь Холм затих.

Вокруг повисла тишина. Даже голос в динамике молчал. Все зрители уставились на меня, я чувствовал, как они давят меня своим взглядом. Я убил их фаворита. Ещё и обломал их ставки.

Теперь меня точно бросят на съедение какому-нибудь монстру. Если найдут, конечно, кого-то пострашнее, чем ублюдок, которого я только что убил.

— И у нас есть победитель! Новичок! — голос в динамике ожил. Он пытался казаться таким же заведённым, как и в момент объявления поединка. Но я уловил в нём изменения. Он был удивлён. Скорее всего прямо сейчас он сидел и думал, что со мной делать дальше.

Как ему поступить? Выпускать меня дальше и дать мне победить? Или прикончить в камере?

Опции у него были, а это для меня хреново.

— Завтра бои будут продолжены! На сегодня у нас всё. Расчёт по ставкам можете….

Я уже не слушал. Меня грубо схватили за плечо и подставили нож к спине. Я ощутил, как кожу кольнуло холодное лезвие.

— Брось топом, — глухой голос одного из охранников раздался возле уха.

Спорить не было смысла. Я разжал пальцы и окровавленный топор упал в песок.

— Молодец, — он убрал лезвие и придерживая меня за плечо, повёл в коридор.

Я посмотрел вниз. Рана на груди до сих пор сочилась кровью. Привкус крови во рту также никуда не делся. Также боль начинала постепенно нарастать в рёбрах. И снова заболела голова.

Меня провели знакомыми коридорами, но на одном повороте мы свернули в другую сторону.

— Куда мы идём?

Естественно оба охранника промолчали.

Мы вышли на этаж, который больше напоминал офисное пространство. Остановились возле одной из деревянных дверей, без каких-либо опознавательных знаков.

Охранник постучал.

— Входите, — сказал женский голос за дверью.

Меня ввели в кабинет с белыми стенами, столом, парой стульев и кушеткой.

Вдоль стен выстроились ряды небольших шкафчиков, с прозрачными дверцами.

— Подождите снаружи, — девушка сидела за столом и даже не подняла на меня взгляд. Она спешно набирала в толстый шприц какой-то препарат.

На ней не было никакого халата или ещё чего-то, что могло бы точно сказать мне, что она врач.

— Вы уверены? — охранник покрепче сжал моё плечо, видимо намекая, что мне не стоит творить глупостей.

— Да, если он хочет жить, то ничего не сделает.

Она подняла на меня взгляд, в котором не было никаких эмоций. Полное безразличие, которое ярко контрастировало на красивом лице.

Охранники переглянулись и всё же вышли за дверь.

— На кушетку, — она встала из-за стола, держа шприц иглой вверх.

— Что это? — я осматривал бледно-жёлтую маслянистую жидкость.

— То, что поможет тебе выйти на следующий бой. Быстрее, ты не один.

Я сел на указанное место.

Она тут же ввела иглу в моё плечо и вдавила поршень.

Кожа руки тут же нагрелась. Место укола начало опухать.

Она взглянула на дверь, после чего посмотрела мне в глаза.

— Нужно продержаться до финала, ясно?

— В каком смысле?

Она мотнула головой, призывая меня замолчать.

— Мы всё! — громко сказала она, отходя от меня и оставляя шприц на столе.

Дверь тут же распахнулась и двое охранников забрали меня.

Я мысленно повторял её слова. Нужно продержаться до финала.

Нужно продержаться до финала.