Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие

Глава 6 Стреляный

Очередную встречу Фрол Карпович назначил в парке, чему инспекторы только порадовались.

Сентябрьская оттепель, балующая горожан последними погожими деньками и золотой листвой, согласно прогнозам синоптиков, должна была прекратиться вот-вот, уступая первенство дождям, изморози по утрам, слякоти да осеннему насморку.

В помещении сидеть не хотелось, тянуло на воздух, под ласковые солнечные лучики, успеть отдать должное прощальному щебету птиц.

У памятника известному поэту с африканскими корнями друзья долго не могли высмотреть шефа, постоянно отвлекаясь на соблазнительные формы прогуливающихся прелестниц, регулярно останавливающихся ради селфи на фоне красиво увядающих деревьев. Впрочем, высокое начальство предавалось тому же занятию, хотя и с несколько иной точкой зрения.

— Ранее за такие наряды вожжами бы выпороли, — авторитетно заметил боярин, появляясь из боковой аллеи. По обыкновению представительный, в костюме, с лакированным портфелем в правой руке. — Соблазн один.

— Соблазн, — согласился Швец, втайне горячо одобряя современную моду. — Здравствуйте.

От обилия обнажённых ножек работать сотрудникам департамента не хотелось совершенно.

— Но красиво, — вздохнул Серёга, предвидя окончание представления и смену локации с уютного парка на очередную окровавленную квартиру или заштатный посёлок.

— Умеют, мерзавки, — беззлобно буркнул начальник, выбирая свободную скамеечку и грузно устраиваясь на ней. — Присаживайтесь. После на голые телеса облизываться будете.

В последнее оба инспектора не поверили, но спорить не стали.

Из портфеля появился электронный планшет, зазвучал поставленный, командный голос Фрола Карповича:

— Позавчера, в соседнем губернском центре, охранник со складов надавал по шеям трём охальникам. Пьяным дурням вздумалось ночью ломиться к нему в сторожку, чего-нибудь покрасть. Мужик оказался не робкого десятка, да ещё при исполнении. Наряд вызвал, а после сам-один вышел и морды им почистил. Да перестарался от усердия. Когда полиция приехала, двоих из трёх в больничку повезли. Пустяшные раны... Охранника забрали до выяснения, прихватили и его личный ноутбук, чтобы не спёрли. Так вот. В том ноутбуке мой агент покопался от безделья да рассказишко нашёл про то, как богатея убили из специально запрограммированной пушки, спрятанной в машине, а после всё взорвали. Ни концов, ни краёв...

— Недавно в новостях похожее писали, — вклинился Иванов, мигом проведя параллели с мировыми событиями последних месяцев. — Иранского физика-ядерщика вроде как Моссад аналогичным способом устранил.

— Было, — кивнул шеф. — Мой человек тоже этот случай припомнил. Полез читать дальше, а там... — экран планшета активировался, демонстрируя обычный текстовый файл. — Читайте.

Сидевшие слева от руководства напарники повернули головы, всматриваясь в буквы:

«... Двое оперов стояли напротив обезъяноподобного, чёрного голема.

— Дай ствол, — сказал Сергей, протягивая руку к товарищу.

— На, — ответил тот, делясь блестящим, крупным револьвером времён освоения Дикого Запада. — На три... Три!

Забухали выстрелы. Голем остановился, осмотрел куски вырванной из его туловища глины. На нечеловеческой роже отобразилась улыбка. Пули ему не нанесли существенного вреда.

Револьверы бесполезным хламом полетели в грязь.

— Эй, ты! Земляное чучело! — крикнул Сергей. — Чего замер?! Ложись на землю, руки за голову!

Голем, самовосстанавливаясь, пошёл навстречу, переваливаясь на коротковатых ногах...»

Дальше файл обрывался, ограниченный размерами экрана.

Потрясённые инспекторы уставились на Фрола Карповича.

— Это что? — медленно проговаривая слова, с трудом выдавил из себя Антон.

— Кусок. Сценка. И подобных ошмётков у того охранника полно. Без начала и конца. Он их как задумки для побасенок использует. Ваяет, как говаривают всякие борзописцы, в стол. Книжек не печатает, на всякие сайты со своими сказками не лезет. Чудинка у мужика такая, помогает службу коротать. Занимательно иное. Записи этой без малого три года, в свойствах документа отмечено.

— Погодите, — придрался к хронологии Иванов. — Но дело по Тоучу, беглецу из Ада, лишь пару лет назад расследовали!

— Дошло? — покровительственно уточнил боярин, убирая планшет обратно в портфель. — Писано до тех событий. И многое другое тоже писано до, а не после.

— Пророк? Оракул? — начал сыпать вариантами Швец. — А что ещё он нацарапал?

— Про то тебе знать не надобно. — Только много там занимательного. Я передал копии, кому положено, но про охранника умолчал. Сами дознание проведём. После поглядим, чего с ним делать... Не ровен час, испаскудим мужику жизнь за просто так. Оракул или пророк... Шут его ведает. Вот вы и разберётесь, со всем прилежанием.

Далее инспекторы получили дежурные наставления, профилактический вынос мозга по поводу морального облика и «пускания слюны кобелиной на чресла бабьи, тряпицами непристойными обтянутые», а заодно домашний адрес фигуранта, которого, кстати, утром отпустили из органов, признав приличным человеком.

Обвинение ему никто выдвигать не стал — на нападавших оказалось клейма ставить некуда из-за криминальной биографии, да и они сами от подачи заявления на побои отказались. Под нажимом полиции или по тюремным понятиям — осталось тайной.

***

Соседний областной центр, входящий в сферу ответственности Иванова и Швеца, по их критериям значился городом, на удивление, мирным, почти беспроблемным. Потому командировки сюда считались ненапряжными, позволяющими и службу выполнить, и устроить себе лёгкий отдых.

Гостиница с адекватными ценами бронировалась заранее, местная нечисть шла на контакт охотно, а в частной пивоварне, неподалёку от центра, подавали настолько восхитительное тёмное пиво, что призрак истекал слюной при одном его упоминании.

В этот раз ехали втроём: Сергей, Антон и Маша, едва ли не со слезами на глазах упросившая взять её с собой для разнообразия культурного досуга. Кицунэ призывала небеса в свидетели, клятвенно заверяя, что не будет путаться под ногами, требовать внимания и заниматься прочими глупостями, отвлекающими обожаемого домохозяина и его друга от важных дел.

Только погуляет, посмотрит, как народ живёт.

— Мурку я пристрою к знакомому домовому, — прижав кулачки к груди, умоляла она, потешно разведя лисьи ушки в стороны. — Буду вести себя хорошо, честное-пречестное слово, а надоедать не буду. Прикажете — в номере посижу, никуда не высунусь. Ну возьмите, пожалуйста, возьмите, возьмитевозьмитевозьмите...

— Поехали, — не видя причин отказать в такой малости, махнул рукой Иванов. — Отдохнёшь от кухни.

Напарнику было по барабану.

Осчастливленная домохранительница быстренько отнесла питомицу погостить, по возвращении накормила всех свежим борщом и скрылась в личных апартаментах за холодильником, высунувшись оттуда примерно через час.

— Серёжа, помоги! — раскрасневшаяся девичья мордашка выражала вселенскую скорбь и атлантовы усилия. — Ве-щи. Тя-жё-лые...

Заинтригованный инспектор, сунувшись в искривлённое бытовым колдовством пространство входа, печально оценил дорожный чемодан размером чуть ли не с владелицу.

— Зачем тебе столько? — хватаясь за ручку, озвучил он риторический вопрос. Все женщины, с которыми доводилось сталкиваться, никогда не умели на выезде обходиться малым, умещающимся в спортивную сумку.

— Халат, тёплая курточка, если похолодает, платье куда-то выйти, шаль, чтобы плечи в платье не мёрзли, туфли на каблучке, кроссовки... — начала перечислять Машка, возбуждённо загибая пальчики для памяти и попутно проговаривая список нужного барахла. — Брюки, помада, тени, пудра, мицеллярная водичка, прочая косметика, шампунь, фен... Фен забыла! — хвостатая девичья фигурка молнией помчалась в ванную комнату.

— В отеле есть фены. В каждом номере.

Сообщение о входящем в стоимость сервисе кицунэ отвергла с негодованием:

— Китайским фуфлом волосы портить? Да ни за что! Для меня фен — предмет личной гигиены! Как зубная щётка с полотенцем.

Глядя на свои скромные пожитки, легко умещающиеся в пакет, Серёга посочувствовал домовой-полукровке. Ей, горемыке, столько всего нужно для поддержания привычного внешнего вида, а он сразу красивым родился.

— Укладывай своей фен.

***

Производственный график охранника, Андрея Шабалкина пятидесяти шести лет от роду, демократичностью не баловал — сутки через сутки. Как живётся в таком трудовом подвиге, инспекторов заботило мало, зато простейший подсчёт показал, что завтра у него выходной. Разумнее всего выходило сегодня добраться до места, обустроиться, выспаться, а с утра, свежими и бодрыми, разбираться в пророческих талантах фигуранта.

Дотащив Машкин чемодан до её номера, Иванов заселился в свой, но задерживаться там не стал. Бегло осмотрелся и бросив сумку на застеленную кровать, отправился проведать любимую пивоварню напарника, где с удовольствием напробовался отличного пива, под конец ощущая себя переполненной канистрой.

Ему в командировке нравилось.

Машка же, как и обещала, умелась смотреть достопримечательности, заранее пожелав всем спокойной ночи.

Утром, следуя оперативному плану, сотрудники Департамента отправились к подозреваемому в несанкционированном оракульстве, проживавшему, как успел выяснить Швец, в частном секторе.

Первым Шабалкиным, с которым повстречались, ещё не войдя во двор, оказался наглый кот белой масти с чёрными пятнами, царственно сидевший на крыше навеса, пристроенного к торцу скромного дома с мансардным этажом.

Надменно мазнув по гостям взглядом, зверь зевнул, поднялся на лапы и развернулся к ним спиной, задрав хвост.

— Нормальный кошак, — одобрительно заметил Антон. — Отношение к миру не прячет, демонстрирует всем желающим.

— Иди, адрес осмотри, — подтолкнул инспектор товарища в спину. — Потом с котом познакомишься.

Многократно отполированная методика проникновения в чужое жилище и в этот раз не подвела. Невидимый Швец пробежался по дому, открыл дверные замки, распахнул калитку, с еле уловимой завистью сообщив:

— Дядя фанат колёс.

— Наркоман, что ли?

— В каком-то смысле. Во дворе мотоцикл. Шикарный, под тентом. Он, похоже, любит на досуге порысачить... Собаки не держит. Сам клиент на втором этаже, спит после суток. Мама отсутствует. Режуще-колющего рядом с ним нет. Обычный человек, действительно охранник. Форма в стирке, на кухне контейнеры для еды в мойку свалены.

— Придётся побеспокоить. Веди.

***

Фигурант Шабалкин почивал в мансарде, растянувшись на установленном вдоль стены диванчике. Одетый по-домашнему, худой, седой, и, судя по тому, что ноги свисали с дивана, был высокого роста.

Прежде чем будить, Иванов предпочёл осмотреть помещение, пытаясь по обстановке разобраться в наклонностях владельца жилья. Комод, стол с ноутбуком, стул, шкаф, мощные аудиоколонки на полу, кое-где фотографии. Стены, вместо привычной отделки деревом или обоями, зашиты серой мешковиной, выглядевшей весьма оригинальным дизайнерским решением и открыто намекавшим на непритязательность спящего. Окно в торце комнаты приоткрыто.

На стене висит мотоциклетный шлем, рядом с лестницей расположилась напольная вешалка с солдатской каской, спрятанной в камуфляжный чехол и чрезвычайно лохматой шапкой, смахивающей на волосяную копну гаитянского растамана или папаху дикого абрека. С потолка свисает деревянная поделка, имитирующая птеродактиля в полёте.

Везде мужской порядок, попахивающий убеждённой, застарелой неженатостью и разнообразием увлечений.

Замерший у окна призрак корчил рожи коту, по-прежнему торчащему на крыше.

— Насмотрелся? — в полный голос осведомился он, не добившись от животного никакой реакции. — Андрей, подъём!

Успевший поднахвататься опыта Сергей остался у лестницы, прозорливо не приближаясь к спящему.

— Отстань, — сонно буркнули с дивана, поворачиваясь лицом к стене.

Такой ответ Антона не устроил. Заговорщицки подмигивая, призрак подошёл к дивану, крепко взял Шабалкина за плечо, собираясь как следует встряхнуть, и… получил точнейший удар в подбородок.

... Только что спавший охранник уже стоял на ногах с очень нехорошим выражением на поросшей щетиной физиономии, проводя левый боковой...

Клацнули зубы, голова дёрнулась в бок, не успев уклониться от достойного крюка, а третий удар прошёлся по воздуху.

Швец принимая правила игры, настроился действовать по-честному, без дематериализации или применения Печати. Слегка присел, перетёк вправо, двигаясь вдоль стола, встал в боксёрскую стойку и лихо изобразил выверенную двойку в подбородок фигуранта. Первая плюха попала в цель, вторая пришлась на вовремя подставленную ладонь.

Не растерявшись, Антон провёл тычковый в солнечное сплетение противника, но тот, будучи на голову выше оппонента, толково использовал преимущества роста, отскочив на полшага к окну, и вознамерившись проводить бой на длинной дистанции.

Противоборствующие стороны готовились ко второму раунду, заранее определив для себя виртуальные «углы» воображаемого ринга.

— Угомонись, Как Дамм, — посоветовал Серёга непонятно кому из бойцов. — Без травматизма. Мы из Департамента по борьбе с нечистью!

Название организации Серёга переврал для дополнительной крутости образа.

Проснувшийся только сейчас заметил второго гостя. Наморщил лоб, будто что-то вспоминая, при этом краем глаза следя за любителем будить трудовых людей. Затем пристально посмотрел на Швеца. Отошёл ещё на полшага, часто заморгал.

— Вы чертей гоняете? — обалдело выдал он, трогая пальцем покрасневший подбородок.

— Чертей гоняют, когда белочка приходит после затяжного запоя, — наставительно сказал призрак, в свою очередь, потирая припухшее ухо и забирая поближе к напарнику. — А к некоторым одарённым целая шиншилла является. У нас другие задачи. По колдунам, в основном, работаем.

— Я не пью... — Шабалкин словно не верил самому себе, беспрестанно изучая инспекторов. — Вообще. Мне делирий не грозит.

— Иди ты... — поразился Антон, будучи по своей натуре парнем отходчивым и незлобливым. — Болеешь?

— Тебе какая разница? Чё припёрлись?

— С тобой познакомиться, — хамить в ответ Иванов не стал. Сам бы возмутился, разбуди его кто посторонний в собственной квартире. — Разговор есть. Про твои корябусы с почеркушками. Ну и откуда ты нас знаешь, тоже очень интересно.

— А... вы про тексты...

Битва при мансарде завершилась, толком не начавшись. Все присутствующие, предпочитая худой мир доброй ссоре, ощутили внезапную тягу к дипломатии. И только кот, заинтересованный суетой под крышей родного дома, расстроенно сидел за окном на жестяном отливе, куда притащился посмотреть на зрелище.

***

Атмосфера недоверия понемногу сходила на «нет». Хозяин дома, оказавшийся общительным мужчиной с весьма обширным словарным запасом, сначала открыто высказал всё, что думает о приходящих в гости без приглашения, а после с усмешкой принял неискренние извинения.

Инспекторы, видя такую открытость, тоже не стали ходить вокруг да около и напрямую поинтересовались о том, где Андрей черпает сюжеты для своих историй.

Тут их ждал затык.

— Сами в голове рождаются, — пояснял Шабалкин. — Сяду за комп, репу почешу, призадумаюсь, чего бы такого написать, а в голове будто кино начинается. Как наяву. Но... вижу лишь куски. Вот как про вас. Видел, как вы против голема, истукана такого... подвижного из глины, на каком-то поле стояли, палили в него из кольтов.

— Смит-Вессонов, — поправил Швец, доставая из-под пиджака обожаемые револьверы. — Вот этих.

Охранник уважительно потрогал внушительные оружейные стволы, после продолжил:

— Только обрывается видение всегда на самом интересном месте. До того, как вы с големом драться начали — рассмотрел, а дальше отрезало. Так и не знаю, чем дело закончилось. Расскажите?

— Завалили, — урезав давно минувшую эпопею до одного слова, ответил Иванов.

— Ну да, наши победили, — подтвердил призрак. — Потом на эту тему потрещим. Сперва о тебе. Итак, ты видишь разнообразные сцены, но всё кусками, без начала и конца. Для памяти записываешь в ноутбуке.

— Да. На их основе пытаюсь рассказы писать. Детективные. Очень я этот жанр уважаю. Все книги в районной библиотеке перечитал, теперь с экрана читаю... Особенно про Ниро Вульфа(*) зашло. Хочу что-то похожее создать.

— Зачем?

— Просто так, — непонимающе пожал плечами Шабалкин. — Интересно придумывать. Вот ты сидишь на работе как собака на привязи. Днём — занят, а ночью буи пинаешь. И спать нельзя, и без перерыва тупить в мониторы задолбаешься. Но если набивать что-то такое, увлекательное, детективное, то время летит быстрее, в сон не рубит, и боковым зрением обстановку на территории держишь.

— Печатаешься? — заранее зная ответ, поинтересовался Иванов, чтобы польстить хозяину дома.

Любому графоману приятен этот вопрос, подразумевающий признание его талантов. И не важно, что ни одно издательство ему даже не ответило на неоднократно посылаемые письма с нетленками и эпохальными трудами, способными перевернуть литературный мир. Важен сам факт — люди уважают, считают его творчество достойным бумаги.

— Нет, — смутившись, отмахнулся тот. — В стол, точнее, для себя пишу. Законченного мало, всё больше в процессе. С достойными финалами проблема. Тяжело идут.

Плохо соображающий в писательских тонкостях Антон понимающе кивнул для поддержания репутации «своего парня».

— Вернёмся к видениям, — инспектору хотелось поскорее разобраться с происходящим. — Сел, представил, всплыла картинка, записал... Показать можешь, как это происходит?

Желание понаблюдать за творцом в рабочей обстановке появилось не из пустой прихоти. Пока они общались, Сергей без устали всматривался в его ауру, исподволь изучал предметы обстановки, уверенно приходя к выводу, что потустороннего в этом человеке даже кот не наплакал.

Сцепив пальцы на затылке, Шабалкин очень сильно задумался, не решаясь ответить отказом. Похоже, для него писательство являлось чем-то интимным, противопоказанным постороннему вниманию, требующим полного одиночества и концентрации мысли.

Пришлось подталкивать:

— Мы тихонечко постоим, через плечо подглядывать не будем. А взамен, потом, про голема с самого начала... Там детектив тот ещё. Но с условием: изменишь имена, фамилии, а голема превратишь в секретного андроида, сбежавшего из военной лаборатории.

Предложение узнать полную версию давно беспокоившей истории перевесило сомнения. Андрей уселся на стул, включил компьютер, подпёр кулаком щёку, глядя куда-то вдаль, за пределы мансарды. Инспекторы не дышали, боясь помешать.

Время для них остановилось...

— Не получается. В голове пустота, — поворачиваясь к гостям, расстроенно сказал мужчина спустя дюжину минут, так и не набрав ни слова.

Дознание грозило затянуться.

— Может, у тебя перед литераторством ритуалы какие-то есть? Надо выпить чашечку кофе, каску на голову надеть, чтобы мысли не разбегались или в окно плюнуть? — рискнул прийти на выручку Антон. — Муза — она такая дама, капризная. К ней особый подход требуется.

— Нет. Сажусь и пишу. Могу перекурить выйти, могу не выходить. Да почти никогда не выхожу. Васька табачного запаха не терпит. Васька — это кот, — пояснил творческий охранник. — Он у меня на коленях любит дремать, пока я печатаю.

— Кот? — Иванов одобрительно хмыкнул.

У его Мурки имелась подобная привычка, только вместо коленей она предпочитала беззатейно завалиться на клавиатуру или сесть рядом, на стол, и следить за сменой картинок на экране.

— Кот, — повторил за напарником Швец. — Что же, для чистоты эксперимента зови гражданина Василия.

Услышав своё имя, до сих пор сидевший на оконном отливе мурлыка, обвёл мужскую троицу подозрительным взглядом, отдельно задержавшись на хозяине.

— Не пойдёт, — уверенно перевёл с кошачьего на человеческий Шабалкин. — Тот ещё засранец. Своевольный. Даже на корм не подманивается. Живёт набегами, в остальное время по кошкам шляется и с соседними котами дерётся. Почти тигра лютая.

— Погоди, — с вызовом объявил Антон. — Ща урегулируем.

Призраку претило зависеть от воли какого-то там котофея, поэтому он, с молчаливого одобрения Серёги, настроился показать мастер-класс по отлову невоспитанных участников творческого процесса.

— Кис-кис.

Зверь посмотрел на него как на грязь под ногами. Ходят тут всякие...

— Сам напросился, — раззадорился Швец, мгновенно перемещаясь на крышу, чтобы задержать хвостатого с тыла.

Но Васька оказался не лыком шит. Прыгнул в сторону, на край навеса, оттуда на забор, пробежав по которому, лихо сиганул на соседский гараж. Проделывались эти маневры целеустремлённо, без малодушных оглядок назад или трусливых торможений на поворотах. Если нанести этот маршрут на карту, то получалась буква «П», образованная в силу сжатости дворового пространства.

Достигнув, как ему казалось, безопасной точки, кот замер, снисходительно поглядывая на человека, ненаделённого матушкой-природой естественными верхолазными способностями.

Под массой материализовавшегося Антона тонкий профнастил навеса начал прогибаться...

— Не догонит, — со знанием дела заметил котовладелец.

— Догонит, — Сергею тоже было интересно, чем закончится забег по крышам, ну и в товарища он верил.

— Забьёмся?

— Ты же не пьёшь.

— На сотку. Для поддержания духа состязаний... Твой друг классно в пространстве скачет.

— Умеет, не отнять.

Не отвлекаясь от просмотра, ударили по рукам. Каждый болел за своего.

Погоня прекратилась на гаражной крыше, демонстрируя преимущество человека разумного над братьями нашими меньшими. Просчитав возможную траекторию движения беглеца, призрак переместился ему наперерез. Молнией сверкнула рука, хватая паршивца за загривок.

Кот заорал дурным голосом, больше походившим на боевой клич, чем на вопль отчаяния.

Наверное, в предыдущих реинкарнациях Василий был предводителем абордажной команды корсаров или возглавлял пешие атаки суровых меченосцев, первым врубаясь во вражеский строй.

Не переставая орать, он изогнулся, выпуская когти, и попытался достать обидчика всеми четырьмя лапами, полосуя ими воздух как самурай подброшенное яблоко.

Однако регулярные битвы призрака с Муркой не прошли даром. Кот удерживался на вытянутой руке, без шансов войти в клинч или перебраться на иную удобную дистанцию.

Примерившись, победитель гордо заорал:

— Открывайте окно полностью! Тут по прямой метров восемь... Ловите наглядное пособие! Не бойтесь, попаду! По улицам я с этим шизиком носиться не буду. Потому лучше ловите…

Окно распахнулось от торопливого толчка заботливого котохозяина, и ненавидящий обидчика «лютый тигра» мячом влетел под своды мансарды.

— Следите за лестницей! — распоряжался Антон, материализуясь в комнате. — Вёрткий, зараза... И да, Андрюха, я умею телепортироваться... Можешь так и написать. Знакомым трепаться об этом не советую. Никто не поверит.

Приземлившегося катализатора видений поймал Шабалкин. Взял на руки, погладил, прижал к себе. Почуявший хозяйские руки зверь прижался к его груди, яростно шипя на гостей-беспредельщиков.

— Вася, Васенька... — умиротворяюще твердил хозяин дома, осторожно присаживаясь на стул и протягивая победителю сотенную купюру, извлечённую из ящика стола. — Успокойся, зараза. Помоги нам, сволочь ты моя шерстяная...

Подействовало. Поворочавшись, пойманный мурлыка наконец-то угомонился, по-прежнему недобро косясь на инспекторов и готовый в любой момент дать дёру.

— Пробуем.

***

Новая попытка принесла долгожданный успех. Испытуемый замолчал, зажмурился, и, не прикасаясь к ноутбуку, принялся описывать являющиеся образы:

— Двое парней... Парк или сквер... Идут за третьим... У одного — кастет... Подбегают, тот, что повыше, бьёт по башке... Забирают спортивную сумку... Всё!

Сеанс ясновидения закончился.

— Н-да... Не густо, — заключил Антон. — Как я понимаю, данное видение без привязки к местности и датам?

— Чем богат. Хочешь, возьми кота и сам попробуй.

— Ну уж нет. Он меня на ленточки располосует, психический... Серёга, твоё мнение?

— Непростой кот. Перепроверять не станем. И так видно, что занятный оглоед.

Инспектор говорил чистую правду. Аура кота превышала все допустимые нормы, особенно в области головы. Там словно горел костёр.

— Что это у него над бровью? — рассматривая пойманного, но непобеждённого Василия, задал он почти невинный вопрос. — Ямка какая-то...

— След от выстрела, — поглаживая мягкую шерсть питомца, откликнулся Шабалкин. — Я его котёнком подобрал. На работе. Точнее, мне его принесли. Какой-то урод из пневматики Ваське в голову выстрелил. Шарик пробил кость и остался в мозге. Я на рентген носил, там сказали... Немой нашёл, выходил как умел, и мне отдал.

— Какой немой? — в инспекторской душе шевельнулись смутные подозрения.

— Да жил у нас в сарайчике один тихо чокнутый, подметал территорию за хлеб и воду. Потом ушёл. Жаль, неплохой мужик был. Может, обидел его кто... Не в мою смену было.

— На все вопросы мычал: «Уу-Ыы»? Худой, лохматый, одет как бомж помоечный, но в чистенькое? А ты работаешь на базе в промзоне, на окраине? Там ещё дедушка умер, а в холодильнике труп женщины нашли пару лет назад?

— Ни фига себе! Откуда ты знаешь? — у Андрея округлились глаза.

— Сталкивался. Это Ванька, — обратился Иванов к напарнику, одним упоминанием блаженного объясняя всю происходящую несуразицу. — Он кошака выходил. И он местный.

Швец лишь развёл руками:

— Везение как у утопленников... У того не выспросишь, что он с животным сделал. На всё мычать будет и лыбиться. Но, при его талантах с чудесными исцелениями и прочими фокусами, ясновиденье у кота с простреленными мозгами как-то не удивляет. Можно сказать, Василий ещё легко отделался. Немой, по доброте душевной, мог его и каким-нибудь лечебным свойством наградить. Прикладывали бы чудотворного беднягу к геморроям с прыщами. В массовом порядке… Отпускай зверюгу. Суду всё ясно.

Освобождённый виновник пророчеств прыгнул на пол, с капризным мявом юркнул в окно и уселся на край навеса, недовольно подёргивая кончиком хвоста.

— Пожалуй, на этом и успокоимся, — считая визит оконченным, засобирался Сергей, однако его остановил хозяин дома.

— Не, не, не! Стоп, мужики! Ты про голема обещал. Давай, рассказывай, как договаривались! Мне интересно. Обещаю выполнить все условия. Только вместо робота я оживший труп всобачу. Мистический детектив сделаю... С чудиком как, порядок?

Переглянувшись, инспекторы синхронно посмотрели на часы. Автобус, своим расписанием позволяющий вернуться домой не затемно, отходил через три часа. Если уехать сейчас, то времени на сборы и дорогу до вокзала более чем достаточно, но слово надо держать...

— Порядок. Ванька перебрался на жилплощадь получше, чем каморка на вашей базе. Сыт, обут, одет, всем доволен... Серый! — проявил сообразительность призрак. — Набери Машку. Пусть рассчитается за номера, забирает вещи, и на такси катит сюда. С чемоданом портье поможет, не умрёт. Пока она будет возиться — успеем поболтать, потом отсюда вместе поедем.

Упоминание кицунэ не вызвало у Андрея никаких ассоциаций. По-видимому, девушка-домовая с лисьим хвостом в видениях ему не являлась. Наверняка воспринял как подружку или жену кого-то из инспекторов.

***

— ... Короче, ублюдок вернулся в Ад.

Историю про помощника колдуна, умудрившегося сбежать с того света на этот, Шабалкин слушал с неослабевающим вниманием, периодически делая пометки для памяти.

Повествование ему нравилось, но с расспросами он не лез. У напарников возникло впечатление, что охранник с писательскими претензиями вообще понимает больше, чем кажется со стороны.

Потому оба, не сговариваясь, решили перейти к самому главному из наставлений Фрола Карповича.

— Андрюха, ты это... — не зная, как правильнее сказать, начал Антон. — Не пиши больше. И про кота молчи. Сейчас припёрлись мы, а могут навестить другие... в погонах. Посадят на закрытом объекте, привяжут к тебе Ваську как живот к беременной, и будешь из-под палки галлюцинации свои впрок клепать. Ещё и рисовать обучат, для фотороботов. Всё, что написал — удали. Спать будешь спокойнее.

— Думал, не дурак. Потому и не публиковался нигде. А не писать... это как чесотка. Зуд в пальцах с чирьем на заднице. Тяжело усидеть ровно, практически невозможно.

— Тогда фантастику придумывай. Понимаю, детективы ближе и понятнее, только доведут они тебя до цугундера.

Суровая правда жизни давила на Шабалкина своей объективностью, вынуждая принимать неприятное решение. Отказываться от любимого хобби ему не хотелось, но убедительно обоснованные доводы гостей разбивали вдребезги все невысказанные аргументы.

— Мужики! — попытался он зайти с другого боку. — Те сценки — они же не по моему желанию появляются. Захотел — эротика, захотел — комедия... Они, как бы, отдельно. Сами по себе.

— С котом договаривайся, — шутливо, и в то же время без намёка на юмор, предложил Серёга. — Я серьёзно. Куклачёву напиши, тот подскажет, как... И ещё. Если всплывут новые реалистичные глюки — звони, разберёмся. Номерок я оставлю.

Снаружи прозвучал автомобильный гудок.

— За нами приехали, — констатировал Швец, выглядывая в окно. — Пора.

Во двор вышли втроём — Андрей воспитанно вызвался проводить гостей, торопливо переодевшись из домашнего в уличный вариант. Все чувствовали неловкость недосказанностей и облегчение от расставания. Отношений вроде не испортили, но недомолвки, сопровождающие каждую из сторон, чётко обозначили грань, разделяющую охранника и инспекторов.

Почему-то настойчиво вертелась ассоциация с визитом в банк. Пришёл, под дежурные улыбки сотрудников оформил что положено, и ушёл без сожалений, в принципе, помня о результатах визита и не имея ни малейшего желания возвращаться.

— Бывайте, — протянул раскрытую ладонь хозяин дома. — Номер я записал. Будет что — позвоню. А писульки свои сотру к чёртовой матери. Сдаётся мне, что про людей в погонах вы не шутили.

Молча одобряя рассудительность творческой личности, Антон первым ответил на рукопожатие, собираясь сказать на прощанье что-то позитивное и уверенное...

— А можно мотоцикл посмотреть? — вдруг донеслось из-за забора. — Я в щёлочку вижу. Красивый...

— Это Машка, — чувствуя некоторый стыд, представил любопытную проныру Иванов. — Она за забором.

Заинтригованный охранник распахнул в калитку, впуская новую гостью.

— Пожалуйста.

Приблизившись к прикрытой от непогоды технике, домохранительница заинтересованно цокнула языком, ожидая продолжения.

Владелец взялся за край накидки. Она не слетела, как на гламурных автопрезентациях, а бережно покинула хромированные обводы крупного, красивого байка с удобным сиденьем и надписью «YAMAHA» на корпусе.

— Ваш? — зачем-то уточнила Маша, восхищённо таращась на японское чудо техники.

— Моя Кувалда (**), да.

— А...

— Прокатиться? — знающе расшифровал Шабалкин. Крохотная девушка ему нравилась. Машка вообще, всем нравилась, имела такое свойство. — Можно. Сезон ещё не закрыт. Но вас такси ожидает.

На Иванова уставились выразительные, увлажнившиеся от невысказанной просьбы глаза кицунэ, связанные обещанием не создавать проблем и, одновременно, такие несчастные...

Вместо товарища ответил Антон, возвращая моральный долг за вкусные борщи с пельменями.

— Только не задерживайся... Серый, пусть девчонка порадуется. Она же никогда на таком байке не каталась. Тем более, Маша же не за рулём будет, а сзади, — очертил призрак круг доступных возможностей. — Водитель, по всему, опытный, не уронит. А тачку новую вызовем. Под мою ответственность.

Инспектору словно тряпкой по морде заехали за чёрствость души и концентрированный эгоизм, чего за ним, в принципе, не водилось. Той самой, половой.

— Зачем вы из меня фашиста делаете? Я и так не против. Катайтесь, мне не жалко. Подожду на улице, без проблем, — Сергей чувствовал, что скатывается в оправдания и злился на своё говорливое косноязычие, мешающее просто высказать пожелание хорошей прогулки. — За такси рассчитаюсь, вещи заберу. Успеем на автобус. Что он, последний на этом свете, что ли?

Влага, собравшаяся было в Машкиных глазах, испарилась как стакан воды в доменной печи.

— А где у вас можно переодеться? — мигом озадачилась она, критично осматривая свою длинную юбку, скрывавшую хвост.

— В доме. Пойдёмте, — Андрей без просьб взял чемодан у Иванова, безошибочно угадав, кому он принадлежит. — Я покажу.

Вернулась домовая нахалка в сногсшибательнейшем наряде: узенькие кожаные шортики, на груди — тоненькая тряпичная полоска, частично прикрытая стильной курточкой, голова с ушками в вязаной шапочке, разумеется, в тон остальным вещам, а на ногах — совершенно невообразимые туфли на высоченной платформе с тонкими шпильками, длиной в два кровельных гвоздя и с вызывающим макияжем на личике.

— Она всё это с собой брала? — шёпотом спросил Антон у напарника.

— Похоже... У неё крыша съехала.

Выражая сомнения в Машкиной адекватности, Иванов имел ввиду не её одежду, а то, что она открывала на всеобщее обозрение. Пониже спины, из прорези в шортах, торчал здоровенный лисий хвост. Не скрываемый, как обычно, а вызывающе выставленный напоказ.

— Бляха-муха! — искренне восхитился Шабалкин, указывая на обязательный атрибут любой уважающий себя кицунэ. — Это же...

— Да! — снисходительно отозвалась домовая, до дрожи в коленях довольная произведенным эффектом. — Это хвост... И да! Держится, как ты и подумал! — далее последовал шаловливый, насмешливый взгляд из-под чёлки. — Я же девушка раскрепощённая, гуляю, как хочу! Кататься будем?

***

Через два с небольшим часа, сидя за столом и поглаживая вернувшегося Ваську за ухом, Андрей вспоминал прошедшее утро. Встреча с инспекторами многое изменила в мировосприятии, а их нежелание говорить о себе определённо радовало тем, что не завязались более тёплые отношения.

Для чего? У каждого свои тайны.

Сергей, к счастью, не обратил внимания на то, что в видении с големом он правильно написал его имя. Мог бы написать и многое другое... не всё ведь ложилось в компьютерную память, не всё доверяется буквам. Те же черти — а как ещё назвать людей с чёрными глазами, которых иначе, чем особым свечением из ладони и не вырубить? В кино таких часто показывают, выставляя то демонами, то одержимыми...

Невыспавшийся мужчина помнил, как однажды озарение принесло почти физическую боль от того, что сегодняшнего гостя избивали какие-то мордовороты под присмотром очень грустного человека с ангельской внешностью. В другом видении — ствол пистолета, приставленный к виску толстой цыганкой, едва не довёл до сердечного приступа. В третьем...

Почему именно этот парень чаще всего мелькал в посылаемых котом картинках — Шабалкин не знал, но чувствовал — это связано с пропавшим немым. Имелась между ними необъяснимая связь. Незримая, но прочная. Исчезнувший чудик словно присматривал за Сергеем, стараясь оберегать.

Пока болтал с гостями, несколько раз, до тошноты тянуло вывалить хранимое адресату, предупредить неплохого человека об опасностях, и, вместе с тем, что-то держало, не давая вмешиваться своими правками в чужую судьбу. Тем более, будущее ему являлось, или прошлое — Андрей даже не гадал. Вот с големом выяснилось — прошлое, но иные вещи точно относились к делам грядущим. По новостям отслеживалось многое.

Как, что, почему — ответы не находились, оставляя лишь общее ощущение правильности поступка и вечно повторяемое бабушкой: «От судьбы не уйдёшь» ...

Урчание довольного Васьки напомнило о том, зачем он, собственно, уселся за клавиатуру.

— Ну что, дружище, — новая порция поглаживания ввела питомца почти в экстаз. — будем учиться писать фантастику?

Снизу сверкнули два зеленоватых глаза с вертикальными зрачками.

— Помогай.

Пожелав себе удачи, Андрей натужно отбил:

«Однажды, в далёкой галактике»

Стёр.

— Это уже было. Попробуем по-другому...

И его понесло. Пальцы запрыгали по буквам-клавишам, не поспевая за нахлынувшими из подсознания образами, пугающими своей масштабностью и размахом.

«Вам не приходилось путешествовать на яхте? Ну да, это вообще-то редкость, это мне яхту предоставили на работе в неограниченное пользование. Яхты предназначены для туризма. Перемещения в те места, где нет телепортов. В пределах досягаемости. Семья с двумя детьми легко и просто отправляется в заповедные миры, где запрещена технократическая деятельность. На орбите в таких мирах висят обычные приёмные станции для подпространственников и, зачастую, ворота для телепортационных судов, а в атмосфере уже нужны навыки пилотирования. Я не об этом вообще-то. Рубка, она же салон, невелика, стоять в рост в ней невозможно. В креслах предусмотрены утилизаторы. Вот и представьте: провести месяц в кресле без возможности просто встать и походить. Или сидеть, или лежать. Или стоять на коленях. В невесомости. Можно полетать чуток над креслами. Гимнастику сделать без фанатизма, чтобы лишнего кислорода не потратить. Кому незнакомо состояние невесомости, тому и не объяснить, к чему это приводит...»

— А чё, прикольно! Давай, Васька! Жги!

***

В это же время. Автовокзал, платформа № 12.

— Угу, — прозвучало в динамике. — Кот, выходит, зрит в будущее... Не без Ванькиного содействия... А он живность всякую нежно привечает.

— Так точно! — с излишней лихостью подтвердил Швец, пряча за бодростью досаду от замаячивших перспектив.

— Вот ведь вывернуло... — на мгновение призрачному инспектору показалось, что пронесёт. Но нет. — Велю так. За котом с его мужиком надзор установить. Начнёт по-новой выкаблучиваться, животинку полезную изымем. Раз в месяц надлежит к тому Шабалкину официально захаживать, дабы нюха не терял и памятовал, кто есть кто. Про видения спрашивайте. Всё, что будет, записывайте, потом мне на доклад. Проверять и негласно, тайным образом, дабы не утаил чего важного! Последнее... оставайтесь пока в городе, пробуйте искать прочих тварей, с коими блаженный якшался! Ежели подобных выявите — немедля сообщить!

Фрол Карпович отключился.

Покуривающий рядом Сергей обречённо сбил пепел с тлеющего кончика сигареты, умоляюще поднял взгляд к небу, будто искал у него защиты:

— Проверяем котиков и собачек?

— Про птичек забыл. Они тоже могли к Ваньке в лапы его, целебные, угодить, — призрак, заглушая недовольство, сунул руки в карманы. — Ну, подкинул работки, божий человек... Звони в гостиницу, бронируй номер. Приступаем к поиску новых прорицателей.

(*) Ниро Вульф — частный детектив, вымышленный персонаж цикла детективных романов американского писателя Рекса Стаута.

(**) Кувалда (сленг) — Yamaha V-Max, мотоцикл класса крузер, производства Yamaha Motor. Выпускается с 1985 года; известен благодаря своему мощному двигателю V4 и оригинальному дизайну