Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие

Глава 15 Контент

Первое, о чём промолчал Иванов, оказалась несвойственная шефу методика допроса. Вместо положенных по регламенту уточнений и вникания в детали случившегося, Фрол Карпович словно стометровку бежал. Спрашивал чётко, очень внятно, не требуя разъяснений.

Все попытки Игоря Львовича вмешаться в рабочий процесс жёстко блокировались, оставляя ему лишь право тихо стоять у двери и держать рот на замке.

Инспектор слушал...

Особыми откровениями, способными удивить инспектора Департамента Управления Душами, допрашиваемый не блистал. Назвался Владимиром Алексеевичем Моховым, правой рукой владельца обнальной конторы и ответственным за безопасность.

Трудится на этом поприще семнадцать лет, должность получил по рекомендации «уважаемых людей».

Его прошлое, по молчаливому согласию присутствующих, опустили. Работодатель и так знал многое, а начальствующий боярин, похоже, уже был в курсе жизненного пути гражданина Мохова.

Отвечал мужчина охотно, с непонятным задором.

— Где спеца нанял? — шеф методично вытаскивал правду наружу. — Как связь держал?

— Старый сослуживец. Поддерживали отношения по отдельному номеру.

— Для чего тебе деньги понадобились?

— Фирма меняет профиль деятельности. Легализуется. С обналичкой редко стали работать.

Фрол Карпович, удивленно вскинув брови, повернул голову в сторону хозяина дома, как бы приглашая того растолковать услышанное. Не выдержав колюче-требовательного взгляда властного бородача, Игорь Львович пояснил:

— Чистая правда. Политическая обстановка меняется. Переводить безнал в живые деньги всё сложнее. Мы отходим от этой тематики. Появились новые возможности, новые перспективы.

— Когда в последний раз имели дело с крупной суммой? — вмешался и инспектор, помогая руководству. Вопрос адресовался владельцу экономической «прачечной».

— Три... почти четыре месяца назад. Наши партнёры из структур... — ненадолго замялся тот, однако продолжил без стеснительности, — очень попросили переквалифицироваться на более законные виды деятельности.

— Проще говоря, крыша велела сворачивать лавочку, если присесть не хочешь, — перевёл боярин хозяйские велеречивости на понятный язык. — Взялась за вас, мироедов, держава. По сердцу мне сие. Расплодились, деться некуда.

Откровенность Игоря Львовича не покоробила. Будучи очень неглупым человеком, он не боялся чётких определений. Но счёл своим долгом предупредить. Так, на всякий случай.

— По-своему, вы правы. Однако данная операция почти законна, если вы намекаете на происхождение похищенной суммы.

Допрашивающий отмахнулся:

— Твои дела. Мне преступник надобен. Про то, как ты от налогов бегаешь — пущай особое ведомство беспокоится. У них на всех хитрованов папочки особые имеются. Толстые...

— Там порядок, — с оттенком гордости заверил специалист по конвертации и, стараясь отправить в прошлое неловкую тему, предложил. — Давайте вернёмся к основной теме.

Иванов про себя довольно хмыкнул, запоминая преподанный шефом мастер-класс. Загнать человека в такой, якобы, случайный угол, чтобы он сам требовал краткости там, где, по-нормальному, следовало бы основательно покопаться, исходя из самых несложных соображений — надо суметь.

Это же потерпевший, у которого похитили изрядный куш! По всем меркам — изрядный! В полиции пострадавшие за пропавшую зубочистку мозги выносили на раз-два, требуя разжёвывания любых нюансов следствия.

Забрасывали всех вокруг совершенно фантастическими версиями, почерпнутыми из модных сериалов и с апломбом выдаваемыми за плоды тяжких раздумий. Настаивали на облавах, спецназе с вертолётами, расстреле всех наркоманов в радиусе ста километров. Читали примитивные лекции по сыскному делу и наставительно указывали на возможные недоработки, скандалили.

Отдельные индивиды, маясь бессонницей, по ночам приходили узнавать, а как там...

Поучил шеф, спасибо.

У Мохова в голове коммерческих и не очень тайн — на двести лет строгого режима хватит. Теперь Игорь Львович их охранять будет, на подсознательном уровне оберегая от присутствующих всю финансовую подноготную своей конторы.

А Фролу Карповичу только того и надо. При необходимости, Департамент эту организацию наизнанку за сутки вывернет, если не за половину дня. Но упоминать об этом боярин считает лишним. По всему, имеются на то причины. Веские.

Далее допрос больше походил на деловое совещание серьёзных начальников, без воды и детализации. Разумеется, под филигранной модерацией шефа, вовремя обрывавшего допрашиваемого при упоминании имён, фамилий и иных сведений, конкретизирующих причастных к ограблению лиц.

Вздумай бы кто затребовать у инспектора краткий отчёт, звучало бы так:

... Гражданин Мохов Владимир Алексеевич, мечтая о спокойной старости и видя складывающуюся обстановку на рынке полулегальных финансовых услуг, вознамерился пополнить личные капиталы за счёт работодателя.

Нашёл бывшего сослуживца, знатока всевозможных негласных операций (каких — в это Владимир Алексеевич был посвящён лишь косвенно, поэтому, по настоянию Фрола Карповича, вникать в государственные секреты не стали), давно вышедшего на пенсию и ныне проживающего где-то в Европе. Переговорив с коллегой-отставником сначала полунамёками, а после открытым текстом, он получил условное согласие на оказание помощи.

Затем оба взяли паузу. Знакомый — для окончательного решения, Мохов — для разработки плана отхода к берегам Средиземного моря. Нравилось ему там, среди оливковых деревьев и молодого вина.

Выбор сообщника оказался не случаен. По утверждению допрашиваемого, сослуживца попёрли из структуры за аналогичное дело. Доказать ничего не смогли, потому предложили валить на заслуженный отдых и более на горизонте не всплывать. Тот, по ряду причин, согласился.

Сам Владимир Алексеевич, кстати, тоже принимал в далёких событиях малозначительное участие, при этом сноровисто изловчившись остаться в тени.

Даже сквозь действие Печати промелькнуло сакраментально-оправдательное: «Девяностые на дворе заканчивались. Каждый крутился, как мог».

Новые переговоры прошли более конструктивно. Мохову передали телефонный номер, по которому следует звонить в «Час Ч», выяснили распорядок рабочего дня инкассаторов и правила перевозки денег. То, что ждать подходящего момента, возможно, придётся долго из-за редкости приличных обнальных операций, сослуживец воспринял с пониманием, утешив бывшего коллегу мудрой фразой: «Вы же по-крупному работаете. Подождём. Надеюсь, оно того будет стоить».

Намечающийся куш уговорились поделить 60/40, причём большая часть отходила к пенсионеру из Европы. Владимир Алексеевич не жадничал, согласился без торгов, оставляя подельнику трудности перевоза добычи через границу и сложности легализации средств в законопослушных банках Старого Света.

Про вероятность обмана заместитель Игоря Львовича не особо задумывался. В среде силовиков «кидок» всегда чреват суровой расплатой, тем более, домашний адрес товарища тайны не составлял.

Каждый мечтал дожить свой век в тепле и уюте, без пули в затылке.

Кто непосредственно проводил акцию — Мохов не спрашивал, номер по своим каналам не пробивал, устраивая себе косвенное алиби на случай провала. Записей переговоров тоже не делал, общение переключил на защищённую интернет-телефонию, задействуя для связи беспроводные сети общественного пользования.

В день ограбления постоянно держался у начальства на виду, кодовый звонок совершал лично, из кабинета, всё по той же интернет-телефонии. За возможный след не беспокоился — все ключи и протоколы безопасности под его началом, последствия убрал. Он умеет.

По уговору, следовало дважды набрать и сбросить вызов, когда инкассаторы, согласно правилам, доложат о получении «груза». Тут понятно — время поездки от банка до офиса за годы работы просчитано досконально, включая все допустимые зазоры на пробки и изменения маршрута.

Совершал ли ранее подобные преступления?

Да. Дважды. В первый раз сам организовал налёт, сам и вышел на преступников, используя рядовых бандитов из давно разгромленной группировки. Нападение устроил с целью демонстрации качества своей работы. Переживал, что могут попросить с занимаемой должности, на тот момент для этого имелись кое-какие кадровые основания.

Второй — подсунув своего человека к конкурентам. Там взял около трёхсот восьмидесяти тысяч евро. Впоследствии человека зачистил, деньги вывел за границу.

К знакомому был вынужден обратиться из-за утери надёжных контактов с организованным криминалом.

У Игоря Львовича ранее ничего не брал, считая его грядущей инвестицией в персональное будущее. Зарплату получал достойную, имеет компромат на руководство.

Из соображений конспирации билеты на самолёт пока не приобретал. Планировал через две недели уйти с гордо поднятой головой, с руганью и обидами, оскорбившись обязательными упрёками за бездействие в поиске преступника. Так подозрений меньше.

Детектора лжи не опасался. Считал идею сродни рекламной фикции из-за ряда неудобных тонкостей, приоткрывающих коммерческие тайны. Для этого заранее договорился с нелюбопытным специалистом по полиграфам и составил методичку для допроса, избежав острых моментов и внятности в формулировках. Текст согласовал с Игорем Львовичем, грамотно обосновав предпосылки. Тот, ожидаемо, ни шиша не понял, но поддержал инициативу.

Далее. При обращении в полицию сумму ущерба занизили по его предложению. Двадцать — не шестьсот (как оказалось, с хвостиком). Почти рядовое ограбление, затеряется в потоке криминальных происшествий.

Будучи в курсе последних веяний по легализации бизнес-деятельности, рассчитывал на то, что особой огласки не последует. Пошумят, и проглотят. Для заведения Игоря Львовича сумма относительно терпимая.

Кроме личного обогащения, другой мотивации не имеет.

Хмурящийся от услышанного владелец фирмы понемногу начинал нравиться инспектору. Никаких заунывно-обидчивых: «А я ему верил!» или «Мы же столько лет вместе!» не прозвучало, как не последовало проникновенных угроз или попыток отвесить позорную пощёчину змею, пригретому за пазухой.

Стоял, почёсывая подбородок, щурился, прикидывал дальнейшие действия. Настоящий бизнесмен.

— Могу я узнать, где компромат?

— Можешь, — Фрол Карпович, не отрывая ладони от головы Мохова, повторил вопрос слово в слово.

— В банке. В абонентском хранилище. Копии на облачном сервере.

— Домен? Пароли?

Допрашиваемый продиктовал, а Серёга добавил:

— С банком сами разбирайтесь.

— Разберусь, — кивнул мужчина. — Как я понимаю, исполнитель ему неизвестен? Где деньги — тоже? Только имя диспетчера? Мне хватит. Найду.

Горячий порыв попробовал остудить шеф.

— Найдёшь. Но потом. Про наш уговор помнишь?

— Да что мне... — всё же не выдержав напряжения, взвился Игорь Львович, ощущая поддержку охраны снаружи и бурлящий гнев на предателя внутри. — Хватит интриги разводить! Пора заканчивать с этим!.. Пусть называет точные координаты, и мои... доверенные лица завтра же из его приятеля всё вытряхнут! До цента!

— Запамятовал. Сказано было, что ты не мешаешься, делаешь, что велено... Силу почуял за спиной. Ошибочно. В помощи тебе не отказываю, но... Иванов!

Подчинённому разжёвывать начальственные намерения не пришлось. Мелькнувшая рука бесцеремонно ухватила хозяина дома за шею, высасывая из того жизненные силы ровно до той степени, когда человек от слабости падает в обморок.

Разом обмякшее тело инспектор подхватил под руки, пристроил на собачью лежанку. Вопросительно посмотрел на руководство.

— Вскорости за нами приедут, — снизошёл до пояснений Фрол Карпович, отключая сознание Мохова полыхнувшей служебной меткой. — Я уже связался. Соображаешь, пошто секретность соблюдаю?

— Не хотите раскрывать место бывшей службы подозреваемого? Имеет какое-то отношение к упырю?

Во избежание ненужных травм Сергей подхватил сползающего на пол начальника безопасности, уложил возле ограбленного им работодателя.

— Оно самое. Имеет. К людям государевым, из тех, кто за колдунами и прочей нечистью приглядывает, а иных и на службу берёт. Мохов признался. Упомянул, что сильно подозревал, кто исполнил кражу. Лично не знаком, но догадался. Неглупый мужик, — боярин присел, похлопал бессознательного Владимира Алексеевича по затылку. — Ума гибкого.

— Тогда зачем вы этого, — инспектор указал на тихо сопящего владельца обнальной фирмы, — позвали? Я же видел, как вы обходите все скользкие детали.

Огладив бороду, начальник с укоризной вздохнул:

— Мы в его доме. Допрашиваем его челядь. Сколько бы удалось спокойно просидеть в этой конуре, пока он не полез бы с расспросами? Недолго... А так — снаружи все ждут указу хозяйского, входить не осмеливаются. Машина-то за нами вот-вот будет. Приедут такие, что все языки в гузно втянут, страшась перечить. Нам без шума только малость продержаться, после пущай орёт, хоть до отупения.

Совсем скоро у шефа запиликал смартфон, и в будке депортированного алабая пророкотал грозный начальственный бас:

— Прибыли!

***

Задержанного организатора ограбления передали с рук на руки казённым ребятам в почти одинаковых костюмах, отличавшимся немногословием и отточенностью действий.

Успевший прийти в себя Игорь Львович скрипел зубами, несколько раз пытался выяснить дальнейшую судьбу своего бывшего заместителя и, судя по всему, строил какие-то планы с задействованием всех имеющихся связей среди силовых ведомств.

Разочаровывать его никто не спешил. Пусть утешится человек, разобьёт лоб о броню карательной машины, постоит с бледным видом перед дядьками в больших погонах.

Не тот случай, чтобы нахрапом решать. Ну да там объяснят...

Покончив с формальностями, Фрол Карпович сообщил инспектору на ухо, что гражданина Мохова, переправят в столицу, к особым сотрудникам, имеющим оперативные контакты с Департаментом. Те, что прибыли по его вызову — обычные силовики, исполняющие срочное распоряжение из высших эшелонов. Их задача — перевезти подозреваемого в надлежащую камеру с прочными решётками и далее сдать с рук на руки, по инстанции.

— Вставят ему клистир, вставят, — многозначительно ухмылялся шеф. — За все прегрешения. Заодно и нам помогут. Этого... диспетчера за холку возьмут, хоть он в снегах гренландских спрячется. До пяток разберут, а после обратно склеят. Шутка ли! Упыря к ограблению привязал! Тяжкий проступок, старостью не отвертится.

Подчинённый не спорил, но уточнил:

— А мы теперь как? Мохов передан, упырь в бегах, деньги не найдены.

— Домой поезжай. На сегодня служба окончена. Полночь уже... Далее без нас управятся. Чистая уголовщина не по нашему ведомству. Есть, кому на упыриную охоту ходить. Сыщут, обложат, определят, куда положено. Бессрочно... Что с учёбой шофёрской?

— Завтра с утра на вождение иду. В общем — нормально.

— Правильно.

На этом начальник с подчинённым расстались. А утром, неподалёку от подъезда, Сергея ждал тот, кого он меньше всего рассчитывал увидеть...

***

— Здрасьте! — навстречу инспектору почти бежал Юра Дьяконов, счастливый и взволнованный. — А я вас жду!

Появление начинающего пранкера вызвало у Иванова рвотный позыв, сменившийся обречённым пониманием того, что вчера, впопыхах, юноше забыли воспитательно прочистить мозги, дабы угомонился и не путался под ногами.

Виновника столь вопиющего ротозейства и искать не требовалось — Фрол Карпович накосячил, собственной персоной. Он допрос затеял, он отпускал, ему, по-хорошему, и отвечать за прокол.

Рявкнул бы строго, нагнал на малолетку жути, как он умеет, ногой топнул... Вот что помешало? И сидел бы сейчас Юра в своём колледже, счастливый, что легко отделался, а не караулил людей у подъездов.

Но шефу об этом не скажешь...

— Зачем? — хмуро бросил инспектор.

— Рассказать хотел! — выпалило юное дарование, аж трясясь от переполняющих эмоций. — Вчера, как вашего товарища увидел, того, что телепортироваться умеет, так всё и понял! Нельзя вам светиться, но я не сдам! — противоречивость сказанного нисколько не беспокоила взбудораженного недопранкера. В его сознании всё прекрасно сходилось и укладывалось будто кирпичик к кирпичику. — А с бородой — это кто? Главный?! Он со мной про жильца, который собак носил, поговорил. А вас я не видел... А в той квартире что-то случилось, да?!

Молча выслушивавший все эти перепрыгивания с пятого на десятое, Иванов неожиданно поймал себя на мысли, что для подростка Юра ведёт себя слишком неправильно. Отсутствует напускная солидность, свойственная его возрасту, руки пребывают в постоянных жестикулирующих движениях, переминается с ноги на ногу, словно час под туалетной дверью стоит, терпя из последних сил.

На щенка похож, которого позвали из тесных комнат на прогулку. Ошейника, разве что, не хватает.

Под чем-то?

Серёга так и спросил:

— С чего тебя так колбасит? Химозой закинулся?

— Я? — опешил Дьяконов, растерянно таращась на объект своих ожиданий. — Не... Я контент хочу! Крутой! Всю ночь об этом думал! Ну вы же можете помочь! Ну что вам стоит?!

Повторно отнекиваться официальной безработностью инспектор не стал. На словах от пацана не избавиться, нужны более радикальные методы. Что сейчас ни скажи — воспримет как дежурную отговорку. Переклинило человека.

— Вот ты настырный... Только где я тебе этот контент возьму?

— Подгоню. Вы же того мужика будете искать, из квартиры! А я узнал, где он может быть.

У Серёги в груди ёкнуло, однако виду он не подал.

— Что ты несёшь?

— Мой кореш, с которым мы в той заброшке ролик мутили, — Юра сбился, шумно кашлянул. — Короче, я ему вчера вечером рассказал о том, как меня на допрос вызывали. А он такой и говорит... Я ещё на улице допоздна тусовался, за окнами следил. Пытался угадать, осталась засада или нет.

— Угадал?

— Не... Так это, кореш рассказал. Он как-то меня ждал, пока я за куревом в магазинчик на углу ходил. С неделю, наверное, назад... Там видел, как этот мужик в такси садился. А таксист ещё уточнил, на Нестерова заказ или нет? А тот сказал, что да...

Фильтруя сумбур, льющийся из навязчивого собеседника, Иванов почуял невнятный след в поисках упыря. Начальник хоть и спихнул дело в компетентные органы, но оперативная информация, добровольно идущая в руки — сама по себе ценность. Много раз убеждался.

— В прошлую нашу встречу ты пытался торговаться. Почему теперь вот так, запросто вываливаешь?

— А... — отмахнулся Юра. — Лучше с вами по нормальному. Даже если не поможете с видео, переживу. Но с вас рассказ! Это честно... Склепаю выпуск по красоте, с картинками и вставками! Так многие делают... Клянусь никого не упоминать и пойду в свидетели! — привёл он вполне здравый аргумент. — Свидетели ведь вам понадобятся? Если договоримся, то я даже в суде готов выступить.

Предложение повисло в воздухе. Сергей не представлял, для чего им нужен свидетель, но и отмахиваться не спешил.

— Твой приятель откуда мужика знает?

— Так мы вместе видели, как он собачонку в сумке нёс! — изумился подросток, почему-то считая, что этот факт известен всем. — Ко мне домой заходили, он и заметил. Сразу мне показал. Мы за пивом собирались. Я деньги дома брал, а он в подъезде остался, чтобы с матерью моей не встречаться.

— Нестерова... Точный адрес имеется?

Данная улица представляла собой длинную кишку в призаводской зоне, застроенную послевоенными двухэтажками. Инспектору когда-то пришлось там допрашивать свидетельницу по мошенничеству — старую, хамоватую бабку, напрочь игнорировавшую вызовы по повестке. Фабула преступления из памяти давно стёрлась, а вот об улице представление осталось вполне чёткое.

Тихое место. В пику вечно коптящим трубам производств — очень зелёное, изобилующее укромными подворотнями, кустами в полтора человеческих роста и палисадниками, разбитыми деятельными пенсионерами. От властей скрываться — удобнее не придумаешь. Выпрыгнуть из окна не сложно, а дальше — куда угодно, если с районом знаком.

Арендовал квартиру, и сиди, пережидай бурю.

— Не-а. только улица... Так как, расскажете? — Дьяконов не оставлял попыток договориться.

Возблагодарив службы в полиции за принудительное изучение географии родного города (инспектор действительно неплохо ориентировался практически в любой его части), Иванов кивнул. Что он теряет? Пареньку так и так под зачистку воспоминаний. По-иному шеф вряд ли поступит.

Сунув правую ладонь в карман, призвал Антона.

Напарник появился почти мгновенно, бодро топая из-за угла дома. Увидев Юру, натянул на физиономию вселенскую скорбь, безошибочно догадавшись о вчерашнем упущении. Но ненадолго. Артистически сменив удрученность на дружелюбную улыбку, он подошёл к сослуживцу и взбалмошному подростку.

— Привет! Что у вас?

— По вчерашнему разыскиваемому новости, — взял инициативу Иванов, не давая Юре открыть рот. — Гражданин пользовался услугами такси. Ездил на улицу Нестерова. Что там — без понятия. Может лёжка, может вышел по дороге. Машина от агрегатора? — уточнил инспектор у подростка.

— Кореша надо спросить, — полез тот в карман за смартфоном и восхищённым шёпотом обратился к призраку. — А вы сквозь стены как ходите?

— Ногами. Звони.

Из приятеля Дьяконова удалось вытряхнуть сущие крохи: такси обычное, имело рекламу на бортах, на крыше — шашечки. С цветом автомобиля, национальностью водителя и прочими деталями вышло полное фиаско. Юный товарищ начинающего пранкера путался, сбивался с мысли, а потом вообще заподозрил нечто нехорошее, выразившееся в дебильном: «Юрец! Ты там чё, с мусорами трёшь?»

От таких подозрений юный ученик колледжа впал в ступор, смутно соображая, куда он вляпался и чем ему это аукнется среди пацанов. Звонок оборвался.

Потеряв к подростку всяческий интерес, Швец связался с шефом. Сжато доложил:

— Есть новости по налётчику.

— По какому налётчику?! — вскинулся Юра, но на том его любопытство и закончилось.

Материализовавшийся Фрол Карпович тоже дураком не был и тотчас приложил к юному затылку персональную Печать, слабо полыхнувшую при контакте. Глаза у подростка стали пустые, бессмысленные.

— Отойдём, — распорядился начальник. — Постоит немножко, очухается, и домой пойдёт. Стиранием памяти портить умишко не буду. Ему ещё знаниям учиться.

— Но... — озвученный срок Иванову не понравился. Этот клоун две недели планы в его отношении вынашивал. Теперь что, всё по новой? Опять во дворе поджидать начнёт со всякими глупостями?

— Ништо, — срезал боярин. — Походит и отстанет. Не впервой, отмашешься.

— Понял.

***

Доклад об упыре выливался во внеплановую трудовую деятельность.

Оказалось, что особые люди из столицы прибудут в город ближе к вечеру, никак не раньше. До их появления следует держать обстановку под контролем и срочно отработать новые вводные ради условной «сплочённости служб» и великого лозунга всех любителей чужого бесплатного труда: «Одно дело делаем!»

Для этого инспекторам следовало отправиться на упомянутую улицу Нестерова. Никого из домовых не привлекать — не по их возможностям занятие. Только сгинуть могут зря. Управляться своими силами.

По прибытии Антону предписывалось обшарить дома, выискивая преступника.

— Будет он худ, бледен, на живого не похож, — напутствовал шеф. — Самим не лезть. У ихней породы нюх похлеще собакиного. Об том всех предупредите, кого из нечисти встретите. Тебя, Швец, это тоже касаемо. Не лезь с геройством! Не успеешь ты до него дотронуться, только раззадоришь. Даже ослабевший упырь куда как опасен. Тем более, людишки вокруг проживают. Возможно, и по соседству. Отчебучит ещё нехорошее... Вы же не ведаете, всю квартиру он снял или комнату в коммуналке?

Подчинённые согласно мычали.

— Тебе, Иванов, велю и близко туда не соваться. На подхвате будь. Ежели повезёт и найдёте злодея, дождитесь тех, кто обучен с этой шушерой управляться... Помните о возможном сообщнике или сообщниках. Исчез же упырь из городского центра? Наверняка помогли.

Слушая правильные, в общем-то, инструкции, Сергей незаметно отбил сообщение бесу о том, что на урок вождения его можно не ждать.

— Вопросы?! — пророкотал Фрол Карпович.

— Наши действия в случае, если фигурант решит покинуть помещение? — уточнил Антон.

— Не соваться! Номер машины дозволяю записать. Не более!

А постепенно приходящий в себя Юра Дьяконов удивлённо мотал головой, категорически не понимая, где он, как сюда попал и почему трое мужчин поодаль, кажутся ему очень знакомыми...

***

На улицу Нестерова каждый добирался своим ходом. Антон — призрачным образом, мгновенно перемещаясь по городу; Иванов — на такси, чуть ли не впервые оценивая действия водителя с точки зрения правил дорожного движения и шофёрского мастерства.

Судьба свела его с лихачом, обожающим пролетать на моргающий зелёный, развлекаться постоянной сменой полос движения и ненужными ускорениями там, где отсутствовали камеры автоматической фиксации нарушений ПДД.

На языке у инспектора, попутно припоминавшего уроки правильной езды в автошколе, вертелось много нецензурного, но он сдерживался, прекрасно осознавая, что скандал ни к чему не приведёт. Таких гонщиков вокруг полно. На каждого реагировать — дураком станешь.

Лишь под конец поездки мелочно отыгрался — заплатил строго по тарифу, без копейки чаевых.

Призрачный напарник уже ждал его в оговоренной точке, в самом начале улицы.

— Задачка усложняется, — сходу перешёл к неприятным известиям Швец. — Помимо домов, в каждом дворе сараи, сарайчики, сараюшки, гаражи, кладовые, имеются даже погреба! Про первые этажи я молчу... Там почти в каждой квартире — подпол. Постройки старые, конфигурация позволяет окапываться без вреда для строения. Народ и обживался понемногу, как умел. При желании можно роту спрятать.

— Жилую часть осмотрел?

— Пробежался. В подавляющем большинстве — или коммуналки, или те же коммуналки, перестроенные под отдельные клетушки с общим коридором и удобствами в каждой комнате. Полностью отдельное жильё реже попадается, но есть.

— Чердаки?

— С этим загвоздка. Лестницы почти везде отсутствуют. Поубирали от бомжей и прочих любителей высоты.

Осознавая масштабы предстоящих поисков, Серёга впервые хорошо подумал о расплодившихся в спальных районах новостройках с удобной, при их роде деятельности, организацией квадратных метров. Этаж — три, четыре квартиры. Работай на здоровье.

Коммуналки же — это персональный ад для опера. К нужной комнате тихо не пробраться — обязательно предупредят громогласным: «Вася! До тебя пришли!» или станут долго морочить голову у входной двери, давая разыскиваемому сбежать.

Если эта напасть обошла стороной — то следующая неизбежна. Сердобольное население будет постоянно мелькать рядом, отвлекая советами и причитаниями. Кто-то обязательно толкнёт речь в стиле: «Я так и знал!», а ещё кто-то потащит через весь коридор таз грязной воды, непременно поставив его в проходе, на полпути к выходу.

Зато, когда заикнёшься о понятых, всех как ветром сдует. Защёлкают замки, засопят на диванах в полной тишине. Типа, все испарились. И бегай, ищи согласных поучаствовать в положенных законом юридических обрядах...

— Чердаки пока отложим, сосредоточимся на окрестных домах. Фигурант ведь такси не к подъезду вызывал, а немного в стороне садился. Может, и здесь так. Не на самой Нестерова прячется, а рядышком. Опять же, вряд ли разыскиваемый обосновался среди паутины и голубиного дерьма. Снизу всегда хорошо слышно, как по потолку топают. Заметили бы.

Допущение пришлось призраку по вкусу, исподволь мутируя в полупораженческие рассуждения:

— Я вообще считаю, что упырь давно свалил из города. Зачем ему тут оставаться? Увидит кто-то из бдительных граждан подозрительного, стуканёт куда положено, и привет.

— Тоха! Поступила команда проверить! Давай о допущениях потом потрындим, под чаёк... И вообще, я с тобой не согласен. При ограблении могут все выезды из города перекрыть. В два счёта. Сам стоял на перекрёстках с автоматом, план «Перехват» отрабатывал, — Серёга содрогнулся от оставшихся впечатлений: собрали по тревоге, среди бела дня, без подготовки — а на улице метель, он в лёгкой куртке, в неудобном бронежилете и каске, с мокрыми ногами, из носа ручьём льёт... — Я бы рискнул отсидеться, в себя прийти. При физических возможностях нашего злодея данный поступок разумней всего. Он же, отдохнув, от любой группы захвата отобьётся. А если условные подельники по дороге пришить захотят? Сумма приличная, убивают и за меньшие деньги. Вдобавок, делить на два всегда легче, чем на три, а на один совсем прекрасно.

— Думаешь, сообщников может быть двое?

Иванов неопределённо пожал плечами.

— Вряд ли больше. Это же не война, а тихая акция, исполняемая одним лицом. Прочие — служба обеспечения. Тоха! Хорош воду варить! По домам второй линии, справа, шагом марш!

***

Материализовался призрак минут через двадцать.

— Нашёл! На соседней улице! Однушку снимает. Худючий... как Кощей Бессмертный. Лежит, в потолок смотрит.

— Сам?

— Сам. В квартире больше никого нет.

— Докладываем?

— Давай.

По неизвестным причинам Фрол Карпович не ответил, предоставив инспекторам самостоятельно разбираться с дальнейшими действиями. Отправив, на всякий случай, голосовое сообщение с указанием адреса убежища, они наскоро обсудили вырисовывающиеся перспективы.

Постановили так: Иванов устраивает наблюдательный пункт неподалёку от нужного дома, а Швец в невидимом состоянии отирается на лестничной площадке, без повторных проникновений в упыриное жилище. При любых изменениях обстановки действуют исключительно как наблюдатели, не вмешиваясь в происходящее.

К облупившейся от времени двухэтажке подбирались раздельно, причём Серёге пришлось сильно поломать голову, где встать, не привлекая внимания.

Во дворе, заставленном всевозможным хозяйственным самостроем, несколько мужчин копались в начинке немолодого «Опеля», выкатив его из гаража на всеобщее обозрение. Ремонт сопровождался шумом, перешучиваниями да прочими словечками из тех, которыми обыкновенно пользуются раскрепощённые слесаря в отсутствие женщин и детей. Отдельно, на столике, среди разложенных ключей и прочего инструмента, расположилась миска с солёными огурцами, толсто порезанная колбаса, хлеб и рюмки с початой литровкой беленькой.

По всему, граждане обосновались надолго, что очень мешало наблюдению. Ну сколько так можно простоять, не вызывая вопросов. Час? Два?

Да, в лучшем случае, минут десять! Потом обязательно привяжутся. Тут все всех знают или, хотя бы, шапочно знакомы.

Со стороны проезжей части тоже пристроиться оказалось особо некуда. Ни остановки, ни магазинчика. Лишь тротуар, неширокий асфальтовый проезд и кусты с деревьями.

Согласно розыскной науке, наблюдателю следовало сидеть в припаркованной служебной машине и прикидываться, будто кого-то ждёт. Однако машины у Сергея не имелось, как и иного, приличного укрытия.

Разве что вдоль соседнего дома, ближе к выезду на магистральную улицу, припарковались два свежих седана. За ними — рождённый в Германии микроавтобус с опознавательными знаками газовой службы, за рулём которого позёвывал водитель.

Не видя альтернативы, инспектор расположился неподалёку от транспорта газовщиков. Их вряд ли кто-то знает в лицо, так что попробует сойти за причастного к поставкам голубого топлива в массы.

Смартфон молчал. Шеф или не видел пропущенного звонка и сообщения, или ему не до того. Последнее тоже допускалось, кабинетным работником Фрол Карпович сроду не был.

Мимо проехала одна машина, другая... пятая. А вот шестая, неброская, с корейскими корнями, свернула в тот самый двор. За прозрачными стёклами неразборчиво мелькнул мужчина. Номера, к сожалению, инспектор упустил.

***

— Серый! — громким шёпотом позвал Антон из-за спины, словно их могли услышать. — Хрень какая-то.

— Уточни.

— Человек к упырю зашёл. Потом что-то стукнуло. Глухо. Так шкаф о стенку бухает при перестановке... Карпович на связь вышел?

— Пока нет.

— Что делаем?

— Ничего. Команда чёткая.

Напарник, проявившись, встав сбоку от Иванова и не спускал с дороги внимательного взгляда.

— Я внутрь зайду. Как бы не денежки из тайника добывали.

— Не вздумай. Шеф предупреждал.

— А если они сейчас уедут?

— Номера сфотографируем. Камеру в звонилке уже включил. Оптика достанет... Я попробую и рожи сфоткать. Там, — движение подбородка указало на убегающую вдаль проезжую часть, — ездить особо нечего. По карте глянул. Улица плавно переходит в проулки. А там сам чёрт ногу сломит. Застройка старая, тесная, на машине ездить — сплошное мученье. Так что двинут в нашу сторону.

— А если через дворы рванёт?

— Не-а, — в этом инспектор не испытывал ни малейшего сомнения. — Разве что со скоростью черепахи. Застроено всё вкривь и вкось.

— Я обратно, — почуяв крепкую тыловую организацию, собранно уведомил Швец. — У двери послушаю.

— Валяй.

Развязка наступила довольно скоро.

***

Виденная ране легковушка выворачивала со двора на улицу. В салоне сидели двое. За рулём — полноватый мужчина средних лет с аурой обычного человека, рядом, на пассажирском сиденье — тощий тип с измождёнными, заострившимися чертами лица. Аура почти чёрная, пористая, точно пемза в угольной пыли.

Как и предполагал инспектор, двигался автомобиль в сторону основных транспортных артерий города.

Смартфон уже трудился вовсю, записывая происходящее, для большей незаметности удерживаемый в опущенной руке, объективом к подозреваемым. За правильность ракурса переживать не приходилось — с появлением компактной техники практически каждый полицейский умел интуитивно настроить съёмку, добиваясь отточенности действий долгими тренировками во время суточных дежурств. Как, в принципе, и освобождаться от браслетов при помощи подручных средств из самых разных положений. Иногда даже чемпионаты устраивались, среди своих.

В завершение образа трудящегося бездельника Иванов встал к проезжей части полубоком, доверившись периферийному зрению. Тем более, микроавтобус газовой службы этому способствовал, дополняя правдоподобность наблюдательного пункта.

Ждёт человек коллег по работе — нормальное явление. И смотрит туда, где эти самые коллеги возятся с очередной утечкой. Скучает, день до вечера коротая.

Без униформы? Так стажёр или какой-нибудь контролёр из офиса. Их сейчас много развелось. Шастают, штрафы выписывают...

Бюджетная тачка с подозрительными личностями закончила манёвр и плавно ускорилась, увозя их прочь от временного убежища.

Ведут себя спокойно, не дёргаются... Смартфон всё запишет.

Машина почти поравнялась с Серёгой, и он вдруг ощутил пристальный, ледяной взгляд сначала виском, а потом и затылком. По спине пробежали мурашки, тянуло повернуться, посмотреть, кто это такой неприятный за спиной гадости думает. Но чутьё опередило действие.

Упырь, сволочь...

«Спалился!» — похолодел инспектор, не представляя, чем себя выдал.

В подтверждение догадки бюджетная легковушка энергично прибавила ходу, оглашая окрестности надсадным воем слабенького движка.