Присвоенная Драконом

Глава 7.2

А дальше была красивая церемония и праздничный обед. Поздравления гостей и рыдающая от радости мать. Был вечерний прием полный музыки, счастливых лиц и танцев.

Мне тоже приходилось улыбаться, хотя поперек горла стоял ком, и то и дело наворачивались слезы. Впрочем, как раз слезам никто не удивлялся – невесте положено быть скромной, восторженной и немного плаксивой. Это ведь от счастья!

В моем случае это были слезы ужаса.

Я кружила по залу в руках Кириана, ловила на себе огненный взгляды других саорцев, видела угасающих подруг и содрогалась.

Мне все казалось, что этот фарс должен вот-вот закончиться. Может, кто-то сжалится надо мной и ущипнет, пробуждая от неприятного сна, а может, кто-то ворвется в зал прямо сейчас и спасет меня.

Я представляла, как появляется чесса Витони в сопровождении целого отряда королевских воинов и выводит проклятых саорцев на чистую воду. Забирает их под стражу, в тюрьму, где они проведут остатки своих жизней.

Она ведь появится? Должна появиться!

В немой надежде на спасение я оглядывалась на дверь, но она по-прежнему была закрыта, и распахивалась только, чтобы пропустить слуг, снующих с подносами.

– Кого-то ждешь? – раздалось над ухом, и от тихого голоса в животе оборвалось.

– Нет.

– Я чувствую, когда мне лгут.

Увы, в академии Май-Брох нас учили магическим наукам, этикету и танцам, а не тонкому искусству вранья. Пришлось осваивать этот навык самостоятельно, причем в ускоренном порядке.

– Я не жду. Я надеюсь. Это разные вещи.

– И на что надеется моя молодая жена? – хмыкнул Кир.

Слово «жена» царапнуло, задело какие-то и без того натянутые струны моей души. К щекам тут же прилило.

Памятуя о его способности чувствовать вранье, я сказала, как есть:

– На то, что сейчас кто-нибудь появится и спасет меня от этой незавидной участи.

Кириан хмыкнул:

– Какая скучная сказка.

– Сказок не существует.

Теперь я знала это наверняка.

Может, чесса Витони застряла где-нибудь в пути, а, может, даже и не отправлялась в путь, решив, что внезапно проснувшийся дар у бывшей воспитанницы – проблема самой воспитанницы. А может, мое письмо и вовсе не дошло до адресата.

Неважно по какой причине, но чуда так и не случилось. Я стала женой огненноглазого мужчины, скрывающего свою суть под дружелюбной маской. И впереди нас ждала самая настоящая первая брачная ночь.

Я даже подумала, а не сбежать ли мне? Не спрятаться ли где-нибудь в саду, под кустом сирени? Но потом решила, что это глупо – все равно найдет. Возможно даже рассердится. А злить его – себе дороже.

Поэтому я смирилась.

Выходят же некоторые замуж не по любви, и ничего. Как в народе говорят: стерпится – слюбится.

Вот только есть ли у меня время на то, чтобы слюбилось? Да и нужна ли кому-то моя любовь?

Гости веселились, а я малодушно молилась, чтобы они задержались у нас в доме как можно дольше. Да хоть на всю ночь! Я была готова лично танцевать с каждым из них, пока не упаду без сил, лишь бы не уходили.

Однако после десяти они начали покидать прием. По одному, по двое, семьями. И к полуночи зал, еще совсем недавно переливающийся сотнями огней, затих и опустел. Уставшие слуги принялись наводить порядок.

– Идем, – Кириан сжал мою ледяную ладонь.

– Но… – я отчаянно пыталась найти причины, чтобы задержаться, – надо сказать остальным, что мы уходим.

– Они все поймут, – хмыкнул новоиспечённый муж. Мое смущение и попытки оттянуть неизбежное его явно забавляли.

– А мама, отец…

– Они выдали свою дочь замуж – на этом все. Теперь ты моя.

Я не хотела быть его, но мои желания больше никого не волновали.

Все так же не отпуская моей руки, Кир вывел меня через заднюю дверь. По узкой ухоженной дорожке мы отправили к гостевому домику, стоявшему на берегу пруда. По обе стороны от нас едва заметно покачивались маленькие золотые фонарики в виде бутонов лилий – мама старалась сделать для меня сказку и предусмотрела все. И фонарики, и высокие вазы с белоснежными цветами на каждой ступени крыльца, и спальню, достойную принцессы.

Едва переступив через порог, я перестала дышать.

Хоть бы все это закончилось быстрее… Пожалуйста…

Однако, у Кира было свое мнение на этот счет. Он прошелся по комнате, налил себе из граненого графина и, сделав пару неспешных глотков, обратился ко мне.

– Ну, давай. Показывай.

– Что показывать? – пропищала я.

– Себя Несс, – улыбнулся он, но глаза были серьезными, хищными, – пора узнать, что досталось мне в жены.

Сгорая от стыда, я попыталась развязать шнуровку, но у меня ничего не получалось. Пальцы дрожали, веревочки путались. В платье меня наряжала портниха, а снимать его нужно было самой, и вместо того, чтобы развязать я намертво затянула узел.

– Никак…

Кир поставил стакан и подошел ко мне. Я едва смогла устоять на месте и не отшатнутся от него, когда он бесцеремонно взял меня за плечи и развернул к себе спиной.

Я зажмурилась и изо всех сил попыталась упасть в обморок. Однако спасительная темнота не спешила меня принимать в свои прохладные объятия. Зато позади раздался треск. Платье, на которым так старалась портниха, белым разорванным облаком упало к моим ногам.

На мне осталась лишь нательная рубаха, едва прикрывающая бедра.

– Развернись, – раздался приказ.

Я с трудом сглотнула и развернулась к своему кошмару лицом.

Огонь в его глазах пылал пуще прежнего, и я боялась, что если он притронется, то от меня останется только кучка пепла.

Я отчаянно пыталась представить на его месте кого-то другого. Роберта или любого из молодых людей, с которыми довелось танцевать на роковом вечере у Вилсонов. Симпатичного стража, которого как-то заметила в городе. Степенного преподавателя из Май-Броха.

Бесполезно. Любые мои фантазии разбивались о жестокую реальность. Рядом со мной был Кир. Только он.

– Смотри на меня.

Пылающий взгляд так близко, что я могла различить в нем отдельные всполохи. Это было пугающе привлекательно. Огонь всегда меня завораживал, но сейчас я была перед ним, как мышь перед коброй. Едва дышала.

В голове мелькнула и погасла циничная мысль: ну хоть красивый.

Могло ведь быть еще хуже, да?

Мной мог заинтересоваться не молодой, сильный саорец, а какой-нибудь старый, дряхлый увалень с потными ладонями и кустистыми зарослями в ушах.

Хотя…какая разница, кто будет меня убивать? Молодой или старый? Красивый или отвратительный? Результат будет один и тот же.

Мне хотелось отвернуться, но Кир не дал этого сделать.

– Ты любишь боль, Несс?

– Нет, – я едва заметно мотнула головой.

– Тогда не мешай мне. Не сопротивляйся. Вот тут, – он коснулся пальцем моего виска.

В голове мелькнуло, что нельзя его подпускать близко, нельзя делать то, о чем он просил, но у меня не было сил противостоять ему. Поэтому просто кивнула. Сковано, неловко, будто и не шея у меня была вовсе, а деревянный кол, торчащий из туловища.

Сначала, где-то в области затылка стало горячо, потом внутри головы побежали обжигающе острые искры. Они спустились по одеревеневшей шее, скатились вниз по плечам, волной скользнули по животу и разрозненными мазками дошли до кончиков пальцев на ногах.

Стало пьяно. Стало почти все равно.

Страха больше не было. Были ощущения.

Прикосновения, жар чужой кожи, мимолётная боль и странная истома в организме.

Было как-то мучительно сладко и на разрыв. Остро и странно.

Это ночью.

А утром единственным чувством, которое я испытывала, когда проснулась в постели не одна, был стыд.

Кир лежал за моей спиной на своей половине кровати, и судя по легкому шелесту, читал какую-то книгу, а я продолжала изображать спящую.

Я не хотела, чтобы он понял, что я проснулась! Не хотела, чтобы он говорил со мной!

Как вообще люди говорят по утрам после такого? Там только лицо рукой прикрыть и сбежать – остальное лишнее.

На фоне стыда даже проблема огненных глаз уже не казалась такой страшной. Какая разница, какие там у него глаза, когда сквозь землю хотелось провалиться?

Сколько это длилось – не знаю. По ощущениям – целую вечность, а судя по тому, как поднялось солнце, заглядывавшее в окно – от силы час.

У меня затек бок, свело руки ноги и пересохло во рту. Однако я продолжала лежать, боясь и пальцем пошевелить. Молилась, чтобы Кириан поднялся и ушел из комнаты. У него должны ведь быть дела? Пусть идет к своим друзьям-саорцам, расскажет им как все прошло, сколько сил у меня забрал за одну ночь. Пусть что хочет рассказывает, как угодно, хвастается, лишь бы ушел!

– Ты слишком громко пыхтишь для спящей.

О-о-о-о…

Сердце провалилось до самых коленок, а вдох оборвался на середине.

– Я знаю, что ты давно не спишь, – сказал Кир, не отрываясь от книги, – просто хотел дочитать.

Притворяться дальше было глупо. Поэтому я, предварительно натянув одеяло по самый подбородок, осторожно обернулась к своему мужу.

Он полусидел, полулежал, привалившись спиной к изголовью кровати и небрежно перелистывал страницы.

Не знаю, было ли что у него под одеялом, но сверху он был голым, и мне пришлось приложить немалые усилия на то, чтобы не таращиться на его плечи и грудь, умеренно покрытую темными завитками.

Спустя еще пару минут, Кириан захлопнул книгу и перевел на меня внимательный взгляд, в котором неспешно клубилось ленивое пламя. Зверь был сыт.

– Я умру?

– Мы все умрем.

– Я имею в виду, что теперь…после того, как … это…

Слегка склонив голову набок, он наблюдал за моими потугами. Ждал.

Полыхая от стыда, я выпалила:

– Меня теперь ждет та же участь, что и остальных девушек из Калирии?

Кириан пожал плечами:

– Все может быть.

Сочувствия в его голосе – ноль. Полный штиль. Ему было плевать на мою участь. Он получил, что хотел – остальное его не волновало.

– Моя семья в безопасности?

– Пока да.

– Но если я передумаю и расскажу о том, что вы творите, то…

Он взглянул на меня почти ласково, как на неразумную сельскую простушку:

– Ты совсем ничего не знаешь про свою магию?

Я ничего не ответила, но Кир и так все прекрасно понял и снизошел до объяснений:

– Видящие всегда заключают договор. И о своих видениях они могут рассказать только тому, с кем он заключён. Таковы древние правила. Брак – это тот же договор. И как только он заключен и произошла консумация, ты не сможешь никому и ничего поведать в обход моего запрета. Даже если очень сильно захочешь. Твой же дар тебя и будет от этого удерживать.

У меня не укладывалось в голове. Я не понимала, что за договоры и ограничения. Не понимала, как все это работает и чертовски сильно жалела о том, что когда-то соврала в академии и скрыла свою магию.

Кир, все это время наблюдавший за мной, хмыкнул:

– Поверь, это было самое разумное решение в твоей жизни. А теперь подъем, я хочу есть. – в глазах полыхнуло, и я поспешила отодвинуться от него подальше.

Быть рядом с голодным хищником то еще удовольствием.