Приносящий Дары

Глава 9 Любовь приходит и уходит, но если взялся за гуж, то не ной

Оставив Сантию развлекать императора или наоборот, я покинул летающий дворец тотчас, как мы обо всём договорились. Но если без дураков, там и договариваться было не о чем, ведь Рестия находилась почти в такой же ситуации, как и Тернир. Рестийцы ничего не могли поделать с драгенариями при всём своём желании, а потому моё появление на этой планете с известием, что отныне я буду развозить этих гигантских моллюсков по всем мирам галактики император воспринял как самую лучшую новость. Большой склад на этой планете мне было строить не из чего, но кое что Советник смог слепить, да и флайеров я притащил с собой немало. Как только КОПСы были подвешены над небольшим пустынным островом, находящегося посреди морского залива, воды в котором было по щиколотку, и увеличены до максимального размера, началась работа. Для этого даже не пришлось далеко лететь. Буквально в нескольких сотнях метров друг на друге лежало столько моллюсков, что таскать не перетаскать.

На этот раз я приказал андроидам тщательно следить за тем, чтобы раковины драгенарий были тщательно отчищены от всего, что к ним прилипло и работа началась. Рабочих рук вполне хватало, андроиды были буквально переполнены энтузиазмом, а оба КОПСа я ещё на Тернире заполнил пустыми контейнерами под самый потолок. Хотя драгенарии ещё не были кастрированы, я всё равно намеревался отнести на сожженную термоядерной войной планету их ровно столько, сколько поместится в контейнеры и потому приказал буквально утрамбовывать моллюсков в них. Учёным же я предложил взять флайеры дворцы и немного поразвлечься, то есть собрать как можно больше данных о Рестии и рестийцах, закачать всё на свои компьютеры, а потом сдать шерсть государству, то есть Советнику Саю. Сам я занялся тем же самым, но не в столице, а мотаясь по всей планете. Мне нужно было и самому посмотреть на то, что представляет из себя эта цивилизация, а она, как оказалось, имела свои заморочки.

Рестийцы, как выяснилось, были не такими уж милыми, как могло показаться на первый взгляд и всё потому, что чувствовали приближения конца света. Из-за этого некоторые из них стали поклоняться не так уж давно выдуманному божеству — Драгенару, то есть самой большой ракушке, стремящейся выпить всю воду и извести людей под корень, и делать ему человеческие жертвоприношения. Император Валгиар боролся с этими уродами, как мог, но они очень ловко маскировались под добропорядочных граждан. Действовали они очень жестоко, ночью похищали жертву, отвозили её на лодке подальше в море или озеро, убивали, а потом прокручивали труп через мясорубку и скармливали драгенариям, которым было всё равно что есть. Они с лёгкостью усваивали любую органику, даже древесные стружки и опилки, не говоря уже про бытовые отходы. Вот тут-то мне и пригодился Шапкин. Быстро объяснив императору, что мой берет умеет читать мысли людей, я предложил ему свою помощь и, маскируясь под рестийца, стал выслеживать фанатиков.

По моей наводке гвардейцы брали их за шкуру и тащили в тюрьму, где палачи быстро делали этих господ на голову короче. Вот такие вот дела. На Рестии мы пробыли сорок три дня и я за это время выследил почти пять тысяч убийц. В основном это были мужчины, но среди них встречались и женщины. К тому же мне удалось разузнать практически всё о их тайных знаках и я передал эту информацию гвардейцам. Вскоре с этим дьявольским культом было покончено, но начало этому положил всё-таки я и нисколько не жалею. Когда я снова встретился с Сантией, а всё то время, что мы находились на этой измученной драгенариями планете, я с ней не общался, девушка посмотрела на меня таким ненавидящим взглядом, что мне сделалось очень горько. Через несколько минут мы отправились на Тернир.

Неподалёку от Лобверна находилось большое и очень глубокое горное озеро, кратер здоровенного вулкана, заполненный водой. До войны это был самый фешенебельный курорт, так как вода в озере была слабоминерализованной и очень тёплой, а вокруг него шла гряда сглаженных гор, покрытых вечными снегами, с которых можно было съехать на лыжах или санях прямо в горячую, целебную воду. Вот в него-то я и вывалил весь наш улов. Тернирийцы примчались туда на своих флайерах повышенной защиты как раз в тот момент, когда Советник Сай только начал вытряхивать драгенарий из КОПСов. Их было так много, что мы засыпали ими озеро чуть ли не на две трети, из-за чего уровень воды повысился так сильно, что ещё немного и она потекла бы из вулкана наружу. Хотя диаметр кратера был немаленький, целых семнадцать километров, учёные быстро придумали, что им следует сделать. Они взяли и перекрыли озеро, вода в котором голубела на глазах, силовым куполом. В принципе там снова можно было устраивать курорт, что тернирийцы вскоре и сделали.

Ну, а я, сердитым голосом приказав учёным немедленно приступить к кастрации драгенарий, половину которых мне нужно было оттарабанить на Нейдию, уменьшил КОПСы и вместе с Сантией шагнул к своему складу, расположенному над подземной столицей, где нас уже ждал президент Такеманк. Как только мы вошли внутрь склада, нас встретил шквал аплодисментов и огромная толпа народа в парадных мундирах всех родов войск, в том числе и научных. Справа и слева за нашими спинами открылись огромные ворота склада, а прямо позади нас дверца, в которую въехало бы штук восемь автобусов сразу и из неё стали выходить молодые, загорелые мужчины и женщины одетые в роскошные рестийские наряды. Благодаря Советнику Саю они уже знали помимо рестийского, ещё и тернерийский язык и могли спокойно говорить на алвари и английском. Ну, а из обоих моих контейнеров в склад полетели нейдианские контейнеры с ракетами и стали влетать мобильные пусковые установки, а точнее громадные боевые флайеры, способные совершать космические полёты, но вместе с тем бесшумно парить над землёй на антигравах. Шагнув вперёд, я только и смог сказать президенту Тернира усталым голосом:

— Ваше превосходительство, я выполнил всё, что обещал, а теперь извините, но мне нужно хорошенько отоспаться. Майор Ройбер сделает вам подробный доклад вместо меня.

В тот момент я действительно мечтал только о том, чтобы забиться в какой-нибудь пыльный, тёмный чулан и залечь в спячку, как бурый медведь. Поэтому я вымучено улыбнулся, достал из нагрудного кармана малый КОПС со своей берлогой и по высокой дуге взмыл в воздух, чтобы приземлиться в самом дальнем углу склада. Как только он вырос до чуть ли не самого маленького размера, я вошел в этот серебристый модуль и рухнул в гостиной на первый же попавшийся диван. Из-за придурков, поклоняющихся Драгенару, я все эти полтора месяца держался на какой-то химии и почти не спал, а если иногда позволял себе прикорнуть, то просто ложился на глайдере. За мной же всё это время летели на большом флайере сотни четыре гвардейцев императора и вот как раз у них было время поспать. Ну, ничего, зато я славно выспался на Тернире. Больше суток спал и дрых бы и дальше, но меня разбудил Шапкин и я поплёлся в ванную.

Когда после водных процедур я сел за стол в кухне и стал трескать колбасу с хлебом и помидорами, как только управился с половиной своего завтрака, в неё вошел президент Такеманк с каким-то контейнером на небольшой антигравитационной платформе, да и то лишь потому, что на меня немедленно наехал Советник Сай, а не то я слопал бы палку копчёной колбасы целиком и снова завалился спать. Смущённо улыбнувшись, я встал, поприветствовал президента и, ругая себя за то, что поленился приготовить нормальный завтрак, сказал:

— Вот, решил перекусить на скорую руку.

Президент кивнул и с улыбкой успокоил меня:

— Я понимаю, тебя, Валера. Послушай, может быть мне приготовить тебе что-нибудь? Знаешь, мы ведь стали снова интересоваться рецептами приготовления блюд, как и в прежние времена.

Отрицательно помотав головой, я выпил пакет молока и потащил своего гостя в гостиную, где усадил в кресло и спросил:

— Ну, как там идут дела у учёных, ваше…

Широко улыбнувшись, президент Такеманка сказал мне:

— Валера, обращайся ко мне просто по имени. Зови меня, как и Сайландоса — Саем. Так зовут меня все мои друзья. Мне рассказать тебе, что сейчас творится на Тернире?

Отрицательно помотав головой так, что уши чуть ли не хлестали меня по щекам, я со смехом воскликнул:

— Нет, только не это, Сай! Извини, но дальше этого склада я теперь и шага не сделаю. Так что говорят учёные?

— Я почему-то именно так и подумал, Валера, — со вздохом сказал Сайдер и ответил на мой вопрос, — через неделю ты сможешь забрать не менее двухсот тысяч стерилизованных драгенарий. Мы быстро разобрались с этой проблемой.

— Вот и отлично, Сай, — торопливо сказал я, — тогда мне пора в путь. Мне нужно заскочить на Землю, чтобы распорядиться на счёт лошадей и собак, а оттуда я сразу же отправлюсь на Алварию и наведу там хорошего шухера. Ну, а ты дай команду срочно строить под землёй теплицы везде, где это только возможно. Сай, скоро вы забудете о водорослях навсегда. Очень скоро. Похоже, что на Алварии есть как раз то, что очень нужно Терниру и Нейдии. Да, как дела с нейдийскими учёными и ракетами? Что из них полезнее? Я не зря их приволок?

Вот чем мне всегда нравился президент Такеманк, так это тем, что во всё врубается. Громко рассмеявшись, он ответил:

— Как одно, так и другое просто невозможно переоценить, Валера, но с ракетами всё же меньше хлопот. Наши вооруженцы уже начали устанавливать на них термоядерные боеголовки. Больше всего их поразило то, что эти ракеты умеют сами находить в космосе цель и действуют сообща. Как только мы ввели данные в первую же ракету, она сама рассчитала план уничтожения кометы, причём сделала всё так, что в Тернир через какое-то время угодит облако ледяных кристаллов и это в какой-то степени компенсирует потери воды в гидросфере. Более того, Валера, с помощью нейдийских ракет мы сможем направить к Терниру ещё семь комет за шесть лет и все они также будут превращены в облака из ледяных кристаллов, так что и в данном случае ты оказал нам просто неоценимую услугу.

Кивнув, я поднялся из кресла и сказал:

— Вот и отлично, тогда я отправляюсь в путь. Сай, ты даже представить себе не можешь, сколько у меня работы впереди.

— Постой, не торопись, Валера, — остановил меня президент Такеманк и как только я сел, спросил, — друг мой, объясни, что нужно сделать, чтобы всего за каких-то два месяца девушка, смотревшая на парня, как на истинного рыцаря и героя, так возненавидела его? Едва сделав доклад, Сантия сказала мне, что готова отправиться под трибунал, лишь бы больше не сопровождать тебя. Она тут же потребовала себе комбинезон, сняла с себя защитный костюм и отдала его мне. В чём дело, Валера? Ты ведь, как мне кажется, был в неё влюблён. Можешь не отвечать, если не хочешь. — Вздохнув, президент продолжил читать мне ижицу — Не в моих правилах пускать всё на самотёк. Поэтому я принялся допытываться, что же произошло между вами и Сантия рассказала мне, что на Нейдии ты целую неделю пьянствовал, а на Рестии и вовсе пропал куда-то на полтора месяца и явился на остров, где оставил свои КОПСы, только дней через пять, как там собрались все учёные. Они в это время уже были забиты драгенариями до отказа. Неужели ты не придумал ничего лучшего, чем устроить такое?

Огорчённо вздохнув, я снял с головы берет и сказал:

— Ну, что же, любовь без радости была, разлука будет без печали и нечего об этом больше говорить, Сай.

— Нет, парень, ты просто обязан мне всё рассказать. Извини, но я не привык иметь дело с подобными типами.

А вот таких слов я от президента Такеманка не ожидал. Моя физиономия вытянулась от удивления и я гневно воскликнул:

— И ты туда же? Ладно, я расскажу тебе, в чём тут дело! — Сунув президенту под нос берет, я насмешливо сказал — Это мой помощник Шапкин. Пока он у меня на голове, я не чувствую его веса, но положи я его на весы и он потянет килограмм на десять потому, что это очень хитроумное устройство. Да, ты и сам наверное удивился, взяв в руки защитный костюм Сантии. В нём же весу пять пудов, если его не взял в руки единственный хозяин, на которого он настроен. Так вот, Сай, мой Шапкин способен читать мысли любого разумного существа, а поскольку он ещё и искин, способный соображать раз пять быстрее человека, то моментально подсказывает, что думает обо мне тот или иной тип. Не волнуйся, как только мы с тобой нашли общий язык, я приказал Шапкину не дудеть мне в уши о том, что у тебя на уме. Мысли Сантии я тоже запретил ему читать, но он скорее всего меня не послушался, но во всяком случае перестал их мне транслировать. Зато Шапкин сразу же сказал мне, что президент Гайвар Лерсунг хотя и обрадовался моему предложению, всё же испытывает ко мне некоторое недоверие. А ещё Гай подумал, что если бы мы хорошенько наклюкались вместе, то всё сразу бы стало на своё место. На Нейдии, как и у нас, на Земле, есть пословица — что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Ну, а мне нужно было во что бы то ни стало получить в кредит пятьсот ракет, пусковые установки к ним и ещё залучить в КОПСы побольше таких андроидов, которые практически ничем не отличаются от людей. Между прочим, некоторые мужики и бабы даже живут с ними половой жизнью, но в отличие от обычных андроидов, нейдийские вдвое, втрое сильнее, их тела саморемонтирующиеся и помимо этого у них есть множество других полезных качеств. Зря что ли они имеют на Нейдии гражданские права? Так что, Сай, я был готов с президентом Лерсунгом не то что водку пить, а даже… Ладно, не буду терзать твою нежную душу своими признаниями. Ну, а на Рестии я столкнулся с таким кошмаром, какого вам, тернерийцем, никогда не снилось. — Коротко рассказав о том, что мне пришлось стать на целых полтора месяца Натом Пинкертоном со всеми его разведчиками вместе взятыми, я всё же не выдержал и сказал вдогонку — Нейдия, Рестия и Тернир находятся в равном положении. Все три цивилизации по уши в дерьме и моя прямая обязанность помочь вам через не могу, иначе какой я Приносящий Дары к чертям собачьим? Так, турист грёбанный. Но и в вашем случае я должен действовать осмотрительно и делать всё так, чтобы ни у тебя, ни у Гая ни у старика Валгиара даже мысли не появилось, что я хочу вас надуть. Ну, а теперь представь себе, Сай, что в галактике есть множество миров, в которых у людей всё путём, они и так в шоколаде и им ничего не надо. Да, но мне-то нужно привозить из их миров в другие миры, где людям живётся не так сладко, что-то очень нужное и полезное им. Хорошо, если всё пойдёт так, как на Алварии. Мы долго думали, чтобы нам привезти алвари такого, чтобы они были в полном отпаде и нашли для них такой подарок, лошадей и собак, от которых они теперь просто без ума и заботятся о них не хуже, чем о своих женах. Так что мне и в будущем придётся пользоваться подсказками Шапкина и делать всё, чтобы сдружиться с людьми из других миров и недельная пьянка, хотя я и не любитель бухать, пошла нам всем на пользу. Я же не с дворником квасил, а с президентом целой планеты, блин. Теперь пару слов относительно того защитного костюма, который ты принёс. Он настроен на Сантию и кроме него им никто не сможет воспользоваться. Если она решила, я то я ей не пара, значит так тому и быть. Ничего, я как-нибудь это переживу, но ты должен понять меня. Как бы я не любил девушку, моя главная обязанность быть Приносящим Дары, а это означает, что ради установления дружеских контактов мне всякий раз придётся лезть из шкуры вон. Если она этого не понимает, то что же, значит не судьба. Ладно, раз так, то мне будет куда проще найти на Нейдии подходящую по росту девушку-андроида и попросить её стать похожей на Сантию. Вот ей мне точно не придётся ничего объяснять.

Президент Такеманк очень внимательно выслушал мои объяснения, пристально посмотрел на меня и спросил:

— Валера, почему бы тебе не поговорить с Сантией и не объяснить ей всё. Хотя я и не умею читать мыслей, мне же понятно и без этого, что ты влюбился в неё, как мальчишка. Ты уже не юнец, а потому это надолго, если не навсегда. Не будь дураком, парень. Пойми, она тернирийка и уже только поэтому знает, что такое чувство долга.

— А смысл? — Грустно спросил я — Сай, я не могу позволить себе такую роскошь, как скандалы с битьём посуды из-за того, что мне время от времени придётся с кем-либо квасить, отправляться на рыбалку или охоту, а то и заниматься ещё какими-нибудь делами, которые могут ей не понравиться. Поэтому пусть уж лучше она остаётся при своём мнении на мой счёт. Да, вот что я тебе ещё хотел сказать, Сай. Отдай ей этот защитный костюм и запомни на будущее, в нём Сантия сможет залезть даже в жерло вулкана и ей ничего не сделается. Те, кто изготовил комплекс Приносящий Дары, хорошо побеспокоились о том, чтобы звёздный коробейник мало того, что мог принести из одно мира в другой пятьдесят миллионов тонн грузов, так с ним ещё и ничего не случилось по дороге. Поэтому постарайся использовать новые способности Сантии на пользу Терниру. Таким образом от неё будет куда больше толку.

Мы вышли из малого КОПСа и через несколько минут, как только учёные с Нейдии вошли в свой отель, я отправился на Землю, в свою родную деревню. Там меня уже заждались. В числе первых я встретился с доктором Малышевым, вынужденным уйти в подполье. Питерские бандиты быстро прознали о том, что в городе появился какой-то целитель и попытались наехать на него. Хорошо, что доктора прикрывало двое парней, иначе ему пришлось бы несладко. Для родной планеты у меня было припрятано целых три контейнера с корзинами плодов алварии целебной, а в нашей деревне уже был построен здоровенный складской комплекс, к которому даже подвели отдельную дорогу. Увы, но мне в него уже нечего было выгрузить, но мои друзья первыми стали успокаивать меня и только Дмитрий, сердитым голосом приказав всем заткнуться, внёс деловое предложение:

— Валера, я поговорил с некоторыми врачами и мы решили создать тайное общество целителей. Ты не мог бы обеспечить нас хоть какими-то средствами защиты и маскировки? Понимаешь, здоровому человеку куда легче переносить всякие трудности, но если здоровы ещё и твои дети. Ну, ты меня понял, старик.

Немного подумав, я сказал вполголоса:

— Дима, я не прошу тебя подождать неделю или две. Начинайте действовать немедленно и в первую очередь лечите детей и тех стариков, которые не видели от жизни ничего хорошего. Ребята, а вы забудьте обо всём на эти две недели. То, о чём говорит Димон, я знаю где взять. Единственное, о чём я вас попрошу, соберите где угодно, в любых странах мира как можно больше лошадей и собак. На этот раз берите русских гончих и борзых, а также собак аналогичных пород, даже самых старых. Дима, не жалей на это дело плодов алварии. Через три недели я тебя обеспечу ими по полной программе. Ну, а через пару недель я постараюсь притащить вам столько золота в слитках, сколько смогу взять взаймы, чтобы вы расплатились за лошадей и собак. Это наша единственная валюта в торговле с Алварией.

Мы поговорили ещё часов десять, обсудив самые насущные проблемы, после чего я лёг спать в своём доме и отправился на Алварию только после завтрака. Мне нужно было дать время Советнику Саю, чтобы он вернул практически юность всем тернирийцам и научил их разговаривать на алвари. С Тернира на Алварию отправилось шестьсот тридцать учёных, чтобы разобраться с тем, смогут ли они выращивать в подземных теплицах лартарии. Не смотря на нашу чуть ли не нищету, с Земли я забрал сто двадцать контейнеров с товарами для алвари, но больше всего надеялся на то, что Эршулану понравится его новый летающий дворец. Чтобы не выглядеть в глазах князя хамом, я вышел из портала прохода, которого снова так и не увидел, в небе, на высоте в триста метров и сразу же стал спускаться вниз. Меня снова заметили и не успел я приземлиться посреди двора, как во дворце тотчас началась жуткая беготня и суета. Как и в прошлый раз князь вышел из дверей ко мне навстречу и витиевато поприветствовал меня на довольно хорошем русском языке. Успел, однако, выучить, старый чёрт. Ну, а я, вежливо кланяясь, сказал в ответ на алвари:

— Я также безмерно рад нашей встречи, князь Эршулан и сегодня войду в твой дом, как это и полагает всякому приличному гостю.

Сняв с себя КОПСы, я соединил их вместе и не стал увеличивать. Князь обрадовано воскликнул:

— Ну, наконец-то, Валера! А то я грешным делом подумал, что ты теперь всегда будешь забегать к нам всего на несколько минут.

Похлопав рукой по КОПСам, я насмешливо сказал:

— В этих ящиках находятся собратья Сантии, мой друг, которые сейчас изучают алвари. Все они тоже великие учёные и часть из них вскоре вернётся. Помимо плодов алварии целебной, Эршулан, я хочу покупать у вас ещё и саженцы лартарии великолепной. Поэтому тернирийцам нужно будет хорошенько изучить это растение и научиться выращивать его в своих подземных теплицах.

От моих слов князь аж подпрыгнул и громко воскликнул:

— Как, ты собираешься избавить нас хотя бы от части этой зелёной напасти? Валера, да я сам заплачу тебе золотом, лишь бы ты забрал хотя бы половину всех тех луковиц, которыми забиты наши склады. Ты просто не представляешь себе, что это за зараза — дерево нашего благоденствия! Его луковицы пытаются прорасти где угодно и поэтому мы вынуждены иметь под каждым домом большие каменные подвалы, чтобы подвешивать в них железные сетки с ними.

Шапкин, прочитав мысли князя, доложил мне:

— Валерий, это действительно так. Алвари считают, что лартария великолепная послана в их мир богом Эйнуаном и потому не могут посягнуть ни на одну луковицу дерева благоденствия.

У меня моментально закрутились в голове шестерёнки, но вместо того, чтобы немного сжульничать, я честно сказал:

— Эршулан, то, что дано Алварии богом Эйнуаном, нельзя называть бедствием. Я буду покупать у вас эти луковицы, чтобы продавать в других мирах, как буду покупать плоды алварии. Пойдем в дом и поговорим обо всём спокойно, а потому подумаем о том, что ещё кроме коней и охотничьих собак, хотят иметь алвари.

— Хорошо, друг мой, — с поклоном ответил князь, — но сначала я вызову во дворец Веню. Кажется, он нашел способ, как заставить лартарию выбрасывать усы с завязью как можно реже.

Мы вошли во дворец и я, наконец, увидел, как живут алварийские князья. Ничего не скажешь, они любили роскошь, но мои нейдийские летающие дворцы были всё же ещё роскошнее. Похоже, что с ними я точно не окажусь в пролёте. Вскоре примчался дед Веня с обеими Машеньками. Кажется, на второй он собирался жениться, сразу же подумалось мне и я не ошибся. Так оно и было. Мы расселись, точнее разлеглись на мягких диванах, нам принесли утренние плоды лартарии, похожие на грозди очень крупного винограда и дед Веня принялся рассказывать мне о таких чудесах, что я только хлопал глазами и глупо улыбался, не веря своим ушам:

— Валера, я всегда был атеистом, но здесь, на Алварии, поверил в то, что Бог действительно существует и его имя Эйнуан. А теперь выслушай меня не перебивая. Алвари отважные мореходы и хотя тысячу шестьсот тридцать два года назад их корабли оставляли желать лучшего, они и тогда отваживались отправляться в далёкие плавания и вот что однажды произошло с экипажем парусника "Лартария". Он отправился в далёкое плавание, чтобы открыть новые земли и попал в жестокий шторм. Не буду пересказывать тебе, как матросы и капитан Сингураш Кальен боролись за жизнь, а лишь скажу, что на третьи сутки их корабль вынесло огромной волной на берег небольшого острова. В борьбе за плавучесть судна, капитан Кальен приказал выбросить за борт буквально всё, кроме пустых бочек из-под воды. Остров оказался безлюдным, но его полностью покрывали заросли удивительных деревьев с бочонкообразными стволами и толстыми ветвями с большими листьями, с которых свисало множество плодов. Вот эта гроздь, Валера, — дед Веня поднял гроздь сочных плодов, обладавших великолепным, сладким, винно-пряным вкусом, — сорвана с лартарии два месяца назад и представь себе, она сохранила свою свежесть, сочность и что самое главное, все витамины, в ней содержащиеся. Это утренняя гроздь. К полудню ягоды начинают удлиняться и желтеть. Оставаясь всё такими же сладкими, они превращаются в нечто среднее между бананом и дыней на вкус, но с кожурой, имеющей ореховый привкус. К вечеру плоды коричневеют снаружи, но делаются сахарно белыми изнутри и теряют свою сладость, но зато превращаются в почти готовую муку, которую следует всего лишь промыть и просушить, после чего получается уже почти самая обыкновенная мука, из которой можно печь хлеб, но только внешне, так по содержанию белка это почти мясо. На следующий день плоды становятся ещё больше и превращаются практически в мясные изделия, похожие на колбасы, которые даже не нужно готовить. К ночи они падают на землю и уже к следующему утру начинается процесс сухого автолиза. Плоды быстро превращаются в гумус и питают собой материнские деревья. Колбасные плоды лартарии и в сыром виде обладают превосходным вкусом нежнейшей, слегка солоноватой ветчины, но алвари готовят их самым различным образом. Они также, если их подвешивать, не пропадают и не теряют своих вкусовых качеств месяцами. Жаль, что ты отказался от обеда, ну, ничего, мы подождём несколько часов и потом накормим тебя такими блюдами, которых ты никогда не ел. У лартарии съедобны и листья, но только молодые, и к тому же кору, древесину и даже высушенные листья, а они размером больше, чем у фикуса, впятеро, можно пускать в дело. Высушенные и проваренные в животном жире, после прокатки между стальными вальцами, они способны заменить собой кожу самых лучших сортов. На острове, под сенью крон лартарии водилось множество небольших животных, из которых можно было вытопить жир, так что моряки быстро это выяснили. Губчатая кора лартарии, если её измельчить, смешать с мучным клейстером и потом запечь в духовке, превращается в очень прочный материал, похожий на спиртовую кожу. Под корой находится толстый слой волокнистого луба, из которого получается великолепная ткань, и только древесина по большому счёту ни на что не годится, так как она слишком пористая, но зато из ствола лартарии можно добывать воду, если воткнуть в него металлическую трубку или просто камышину. Моряки с "Лартарии" очень быстро оценили это плодовое дерево высотой всего в восемь метров, которое плодоносит так мощно и разнообразно. Более того, благодаря плодам лартарии и особенно утренним ягодам, обладающим столь приятным вкусом, они сразу же забыли о всех болезнях. А между тем положение моряков оказалось весьма сложным. Их судно мало того, что очень сильно потрепало штормом, так ещё выбросило волной на гранитную скалу и для того, чтобы спустить его на воду, им пришлось его полностью разобрать и собрать внизу заново, на что ушло почти три года. К счастью Сингураш Кальен оказался не просто образованным человеком, но даже более того, ботаником-любителем. Пока моряки занимались судном, он с утра и до позднего вечера пропадал в зарослях лартарии и брал на карандаш все особенности этого удивительного растения. Лартарии между тем оккупировали не весь остров, похожий в плане на цифру 8 с большим нижним кружком и маленьким верхним, а только большую его часть. На меньшей части острова росли самые обычные деревья, а перешеек весь порос голубоватой травой-воровкой. Он сразу же обратил внимание на то, что лартария размножается точно так же, как наша садовая земляника, выбрасывая длинные усы. Правда, все его попытки пересадить растение, закончились неудачей, отделённое от материнского дерева, молодое растение очень быстро погибало. Уже очень скоро Сингураш провёл простенький опыт и, не дав одному из побегов опуститься на плодородную землю, вскоре убедился в том, что тот быстро превратился в луковицу размером в два мужских кулака и когда он посадил её, та быстро проросла и вскоре потеснила соседей. Вскоре этот ботаник выяснил, что некоторые молодые растения, обладавшие очень вкусной листвой, погибая оставляют после себя тёмно-зелёную луковицу, которая спустя две недели прорастает, но в отличие от его луковицы, не обладает такой же жизненной силой. Ну, а немного позднее он выкопал из земли громадную сдвоенную луковицу, но не понял, что это такое. Так уж случилось, что по прошествии двух с половиной лет Сингураш Кальен первым заметил перемены в лесу лартарий. В самом центре острова, имевшем в поперечнике всего девять километров, на котором водилось немало животных и птиц, еды ведь было просто огромное количество, некоторые лартарии перестали плодоносить. Судно уже стояло на воде, но работы оставалось ещё не на один день и капитан Кальен приказал все срочно запасаться плодами лартарии всех видов без исключения и набирать в бочки её водянистый сок. На той части острова, где росли лартарии не было ведь ни одного родника, но моряки предпочитали пить сок этого дерева, так как он, в отличие от воды, взятой из родника на малой части острова, не протухал и им можно было не только умываться, но и стирать бельё. Ну, а ещё через пару месяцев Сингураш увидел чудо из чудес. Сразу несколько лартарий благодаря сухому автолизу превратились в пыль и на этом месте из земли буквально выстрелили первые три алварии, луковицы которых находились всё это время в земле. Наверное сам Бог Эйнуан надоумил капитана обратить пристальное внимание на алварию и уже очень скоро он понял, какими чудодейственными свойствами та обладает. Ну, а когда остров превратился в пустыню, "Лартария" отплыла от его берегов и поплыла домой с вестью о том, что Алвария облагодетельствована Богом Эйнуаном сверх всякой меры вероятно за то, что алвари никогда не воевали друг с другом, хотя иногда между отдельными княжествами и случались стычки. Трюмы "Лартарии" были загружены розовыми и красными плодами алварии целебной, а также её луковицами и луковицами лартарии великолепной. Везли они с собой и рассаду травы-воровки, также очень удивительного растения, которое, подобно земной росянке, способно поглощать любую органику, кроме кожи, изготовленной из листьев лартарии. Единственное, чего тогда не знал Сингураш, так это того, что срок жизни плантации лартарии исчисляется пятьюдесятью, шестьюдесятью годам, если не сократить его, обрывая усы. Именно так поступили когда-то жители Ребалаха, лишившись совсем ещё молодой плантации, но ничего страшного, Валера, через пару месяцев там снова будут расти лартарии и жители этого города вздохнут с облегчением. Лартария великолепная обладает просто потрясающей жизненной силой, но после того, как алвария высасывает из почвы все питательные вещества, требуется провести специальные восстановительные работы, которые мы уже практически завершили. Ну, а теперь перейдём к самому главному. Валера, алвария целебная, лартария и трава-воровка либо дарованы этому миру Богом, либо сотворены какими-то удивительно мудрыми разумными существами. Так или иначе, но для нас главным является следующее. Лартарию можно высаживать даже на самых тощих почвах, хоть в пустыне и уже через каких-то десять лет на этом же месте можно будет высаживать луковицы алварии целебной. Впрочем, если этого не делать, то плантация лартарии будет существовать не менее двухсот лет и это только по нашим предположениям, возможно, что и дольше. Я полагаю, что нам не следует выращивать алварию целебную где-либо ещё, зато лартария будет превосходно расти везде, где угодно. Одному дереву для этого требуется всего лишь триста кубометров любого грунта, ультрафиолет для фотосинтеза, приток углекислого газа и минеральные удобрения, да и те в не таком уж большом количестве. Это я говорю к тому, что ты сможешь совершенно спокойно везти луковицы лартарии на Тернир и уже через каких-то три недели, если почва будет содержать хотя бы немного гумуса, растения начнут плодоносить, но не менее двадцати процентов плодов нужно оставлять на поверхности почвы. Так что решай сам, как ты намерен поступить, друг мой. Здесь ты Приносящий Дары, а стало быть это тебе решать. Проблема семян решается очень просто. Если не давать опуститься на землю двадцати процентам усов, то тем самым будет достигнут внутренний баланс растения и оно не станет порождать соперников. Ну, а если переступить через завет капитана Сингураша Кальена и пускать луковицы в дело, а они, между прочим, не просто съедобные, а в какой-то степени близки по своему лечебному эффекту к плодам алварии, то ими не придётся забивать все подвалы. Впрочем, к алвари это не относится. Если ты согласишься заняться их экспортом, то всё будет в полном порядке.

— Соглашусь ли я? — С улыбкой спросил я и, громко расхохотавшись воскликнул — Дед Веня, я буду на этом настаивать. Так, господа, а сейчас давайте выйдем во двор и я покажу князю одну милую безделушку. Надеюсь, что она его заинтересует и алвари забьют мои КОПСы плодами алварии и луковицами лартарии.

Когда через десять минут мои КОПСы повисли над городом, погрузив половину Ребалаха в тень и наружу вылетели все четыре флайера, вторая половина города дружно ахнула от изумления и восхищения, увидев летающие дворцы, а Эршулан пробормотал:

— Если это безделушка, то какой тогда небесный дворец у Эйнуана? Боже, какая красота и какие огромные эти летающие корабли.

— Ну, я так думаю, что у Эйнуана жилище будет всё же поскромнее, старина. На него ведь не работают самые лучшие дизайнеры Нейдии. Ладно, друзья мои, пора…

Едва услышав начала последней фразы, дед Веня рявкнул:

— Что, опять? Валера, имей хоть каплю гражданской совести! Ты уже замучил всех своей беготнёй. Остановись, парень, дай нам возможность посидеть с тобой за одним столом, выпить, поговорить.

Хотя у меня на душе всё же было муторно из-за того, что мой роман с Сантией поломался так толком и не начавшись, я всё же был рад, что этой вредной тернирийки в тот момент не было рядом. Посмотрев насмешливо на деда Веню, я рыкнул в ответ:

— Дедуля, сам имей совесть, дай договорить до конца. Друзья мои, пора накрыть пиршественный стол, ведь вместе со мной на Алварию прибыли учёные с Нейдии и Тернира, так что я даже не знаю, где ещё кроме моего летающего склады мы сможем поместиться.

— Зато я знаю! — Воинственно воскликнул юный старец — В парке за моим дворцом, на большой поляне торжеств.

— Ну, так это же здорово, Эршулан! — Смеясь ответил я князю и, подмигнув деду Вене, спросил — Ну, что, научим алвари веселиться?

Не знаю, научили мы алвари веселиться или нет, но небесам дали копоти. Когда Советник Сай выставил наружу флайеры, до полудня оставалось чуть больше часа. Через два часа в Ребалах прилетели все земляне и к тому времени на большой овальной поляне слуги князя уже накрывали столы. Они хотели было поставить тенты на случай дождя, но я сказал, что с неба не упадёт ни единой капли, хотя уже и уменьшил свои КОПСы. Ну, а ближе к вечеру начался пир с танцами под музыку, доносящуюся из здоровенных бумбоксов, привезённых с Земли. Веселились мы славно, вот только мне было очень жаль, что на этом празднике не было Сантии. Ну, а на следующий день снова начались трудовые будни, причём на этот раз, ближе к вечеру, под запись, я расплатился с Эршуланом за плоды алварии и луковицы лартарии честь по чести, новенькими пластиковыми купюрами.

Когда поздно ночью я вышел из дворца, чтобы прогуляться в одиночку по ночному городу, меня осенила блестящая идея, какого чёрта я так уродуюсь, если могу вести нормальную торговлю, а не бартер? Ну, чем, спрашивается, я хуже банка? Поэтому с самого раннего утра, едва только рассвело я занялся грабежом. Снова подвесив КОПСы над городом, я первым делом "вручил" Советнику Саю высушенный и проваренный в жире лист лартарии и спросил, сможет ли он изготовить из него что-нибудь вроде бумаги, чтобы печатать деньги. Тот посмеялся надо мной и сказал, что ему не составит особого труда изготовить не только "вечный" несгораемый пластик, но и самую совершенную печатную машину. После чего я вручил ему все купюры, которые у меня имелись, и попросил его помараковать над дизайном галактических рублей достоинством в пять, десять, пятьдесят, сто, пятьсот, тысячу, пять тысяч, десять тысяч, пятьсот тысяч, миллион и десять миллионов рублей, после чего напечатать мне сто миллионов разменной мелочью и десять миллиардов крупными купюрами.

Выдав техническое задание Саю, я принялся молотить кулаком в двери покоев Эршулана и хотя тот остался этим недоволен, заставил его подняться на борт флайера дворцового типа вместе со всей его свитой и слугами, после чего мы смотались в несколько ближних и дальних княжеств, чтобы показать князьям, что они смогут купить у князя Эршулана за рубли, если продадут как можно больше плодов алварии целебной и луковиц лартарии великолепной. Тем, кто проявил похвальную в таких делах расторопность, я великодушно оставил для тест-драйва флайеры и мы вернулись в Ребалах, чтобы уже там в моём огромном кабинете (Сай не подвёл меня), разобраться с ценами. За кобеля или суку породы афган, русская гончая и русская борзая была назначена цена в пятьсот тысяч рублей, за жеребца или кобылу пять миллионов рублей, а за флайер-дворец двести пятьдесят миллионов, но при этом одна луковица лартарии стоила сто тысяч рублей, а два плода алварии пятьдесят тысяч рублей. Зато охотничье ружьё стоило от тридцати тысяч рублей до одного миллиона в зависимости от красоты отделки. Эршулан, подумав, сказал:

— Валера-жос, ты платишь нам слишком высокую цену.

— Не волнуйся, князь, она меня вполне устраивает, — успокоил я его, — здоровье и молодость будут покупать себе только самые богатые люди галактики, причём по баснословно высокой цене, а таким парням как мы с тобой, то есть людям небогатым, оно должно доставаться бесплатно. Просто мне надоело ломать себе голову, что на что сменять, чтобы всё было по-честному. Так что давай лучше будем вести самую обычную торговлю и забудем обо всём остальном.

Лучше бы я этого не говорил. Эршулан как-то странно посмотрел на меня и вкрадчивым голосом спросил:

— Валера-жос, ты не будешь против, если я стану представлять твои интересы, как честного торговца, на всей Алварии?

— Я буду только счастлив! — Воскликнул я и смеясь добавил — С тобой ведь меня точно никто не надует.

— Ты не станешь снижать цены на плоды алварии и луковицы лартарии? — Продолжил допытываться Эршулан.

Естественно, что я заверил его в том, что цены могут только вырасти, но это покажет спрос, так что нужно подождать. Князь широко заулыбался, достал коммуникатор из кармана куртки, я даже и не знал, что Сай уже обеспечил им всех князей, попросил меня отойти в сторону, включил его и как только над столом появилось изображение какого-то плечистого малого, чуть ли не шепотом сказал:

— Буаларш, друг мой, слушай меня внимательно. Приносящий Дары намерен покупать у нас плоды алварии и бешеные луковицы по божеской цене — двадцать пять тысяч рублей за пару плодов и пятьдесят тысяч за одну луковицу. При этом летающий золотой дворец будет стоить всего триста миллионов. Меня он назначил своим торговым посредником. Мы с тобой, как родные братья, поэтому поторопись. Хотя его серебряная перемётная сума может вместить в себя очень много корзин с плодами и луковицами, она всё же не безразмерная. Больше ни слова об этом никому, пока мои люди не засадят алвариями все свои сады и прочие пригодные участки земли. — Выключив коммуникатор, Эршулан сказал мне улыбаясь — Валера-жос, тебе нужно разгрузить свою торбу. Через каких-то пять дней ты сможешь забрать с Алварии столько плодов алварии и бешеных луковиц, что я даже представить себе не могу, где ты их сможешь продать.