Принцесса Мэриголд. Случайное заклинание

Глава 7. Сгусток желе

Сначала Мэриголд решила, что Крючкотвор шутит, однако он был не из шутников.

– Это невозможно, – возразила она. – Я не могла испарить Торвилла! Заклинание не сработало. И вообще, это не то, что оно должно было сделать.

– Ты потеряла концентрацию, принцесса! – воскликнул Крючкотвор. – Ты потеряла намерение! Я видел это по твоему лицу. И Торвилл тоже, вот почему он на тебя накричал.

Крючкотвор снова зашагал вокруг котла, сначала в одну сторону, затем в другую, будто хождение по кругу помогло бы ему найти исчезнувшего волшебника.

– Зря он всё это затеял, – бормотал фамильяр. – Он застрял в заклинании, вот что случилось. Я говорил, что ты всё испортишь, но разве он послушал? Сказал ли он: «Дорогой Крючкотвор, мудрейший Крючкотвор, ты всё время был прав насчёт этой девчонки»? Конечно, нет. «Она может быть полезной, – сказал он. – Она не способна причинить много вреда».

– Торвилл так сказал?

– И он ошибался по обоим пунктам, не так ли? Даже я не предполагал, что ты в итоге сотрёшь его из нашего мира. Если бы Торвилл думал, что ты способна на такое, он бы никогда не подпустил тебя к своему котлу.

– Катастрофа, – сказала Мэриголд чуть слышно.

Она тоже закружила по кабинету, заглядывая во все места, куда Крючкотвор не мог дотянуться.

– Торвилл? – звала она. – Злой волшебник Торвилл? Вы здесь? Я не хотела вас испарить!

Конечно, Торвилл был бессердечен, он не придавал значения ни людям, которых проклинал, ни основным принципам стирки одежды, однако во всех королевствах Дисгармонии он был единственным человеком, у которого нашлось время для Мэриголд. Было несколько моментов, когда она действительно радовалась его обществу. Но даже если бы таких моментов не было вовсе, Мэриголд отнюдь не хотела избавиться от Торвилла навсегда. Всё, чего она хотела, – проклясть свою сестру, а разве эта задача не должна быть по силам злобному ребёнку?

По другую сторону котла, рядом с тем местом, где прежде стоял Торвилл, Мэриголд остановилась. На полу кабинета была лужица чего-то густого, напоминающего желе. Диаметром она была со ступню Мэриголд, а цветом – насыщенно жёлтой, как сливочное масло летом. Мэриголд ткнула туда пальцем. Поверхность была скользкой, но неожиданно твёрдой, желе пузырилось, однако следов на пальце не оставило.

– Крючкотвор? – позвала Мэриголд. – Здесь какая-то слизь, которой раньше не было.

– Полагаю, это последствия взрыва, – сказал Крючкотвор, подбегая к ней. – Когда заклинание идёт не по плану, могут быть побочные эффекты.

Он достал носовой платок, обернул им палец и ткнул в желе.

Желе оттолкнуло его.

Мэриголд нахмурилась:

– А эти побочные эффекты всегда двигаются?

Крючкотвор не ответил. Он присел над лужицей. Полностью развернул платок и попытался вытереть странную субстанцию. Медленно, но очень целеустремлённо желе отпрянуло от платка. Лужица собралась в липкий жёлтый сгусток, приподнялась над поверхностью пола. Затем, двигаясь медленнее, чем улитка на капустном листе, желе качнулось из стороны в сторону, словно покачало головой.

– О нет… – тихо сказал Крючкотвор. – Не может быть…

Мэриголд опустилась на колени и уставилась на желе.

– Извините, – сказала она. – Вы живой?

Сгусток качнул своей верхней частью вверх и вниз. Кивок, поняла Мэриголд. Ей ужасно не хотелось задавать следующий вопрос, особенно учитывая, что она вдруг почувствовала ужасающую уверенность в том, каков будет ответ.

– Вы волшебник Торвилл?

Сгусток вновь кивнул.

– Этого не может быть! – Крючкотвор сжал в пальцах носовой платок. Он вскочил, затем снова опустился на корточки и склонился над желе. Прошептал: – Или может?

Казалось, что воздух в кабинете стал разреженным, – настолько Мэриголд было трудно дышать.

– Мне очень жаль, – сказала она сгустку, который был Торвиллом. – Это моя вина.

– Это уж точно! – воскликнул Крючкотвор. Его крылья трепетали, а в голосе слышалась паника. – Ты беспечное дитя, превращающее людей в желе без предупреждения. Это грубость, вот что это такое! Торвилл дал тебе крышу над головой, мягкую постель, не говоря уж о каше, и вот как ты его отблагодарила? Принцесса Розалинда никогда бы…

– Я знаю, что она бы так не поступила! – в отчаянии выкрикнула Мэриголд. – Я совершила ошибку!

Крючкотвор хмыкнул.

– Меня это радует не больше, чем тебя, – сказала девочка, – так что нет смысла меня ругать. Просто побыстрее верни Торвилла обратно.

– Прошу прощения? – Крылья Крючкотвора замерли. – Что ты сказала?

– Преврати Торвилла обратно. Ты ведь можешь это сделать?

Вот теперь Крючкотвор выглядел действительно сердитым.

– Конечно, не могу, нелепое ты дитя! Неужели все твои наставники ничему тебя не научили? Создания тени не занимаются магией.

– Но Торвилл говорил, что ты помогал ему…

– С перемешиванием котла, да, и с уборкой. Но никогда – с работой над заклинаниями!

– Может, ты попробуешь? – жалобно попросила Мэриголд. – Хотя бы разок?

Крючкотвор фыркнул. Он пересёк кабинет, открыл один из ящиков письменного стола, сунул туда голову и, покопавшись, извлёк длинный лист пергамента, который и предъявил Мэриголд. Пергамент был испещрён словами, написанными красными и чёрными чернилами, но Мэриголд не могла прочесть ни одного из них – наставники никогда не учили её языку теней. Однако в одном нижнем углу стояла подпись Торвилла, в другом – подпись Крючкотвора, а между ними мерцала пламенем сургучная печать.

– Когда Торвилл отправился в Царство теней, чтобы нанять меня, – наставительно произнёс Крючкотвор, – мы подписали стандартный договор. Волшебник обязуется предоставить помощнику комнату и питание, справедливую плату и безопасные условия труда, а помощник обязуется… Так, лучше я прочту соответствующую формулировку.

Крючкотвор взглянул на пергамент, прочистил горло и издал серию воплей, хрипов и страдальческих завываний.

– В вольном переводе, – сказал он, – это означает, что я должен оказывать Торвиллу помощь, когда он попросит, но не имею права заниматься магией по собственной инициативе. Ассоциация волшебников говорит, что это ради безопасности, но некоторые из нас считают, что волшебники просто не хотят конкуренции. В любом случае этот документ гласит, что, если я сделаю хоть малейшую попытку колдовать, меня тут же засосёт в портал, ведущий обратно в Царство теней. – Крючкотвор постучал пальцем по мерцающей сургучной печати. – Как видишь, на договоре стоит заклинание.

– Да, вижу.

Мэриголд не могла удержаться, чтобы не взглянуть на печать повнимательнее. Ей никогда раньше не доводилось видеть подобное. Её родители отказывались подписывать скреплённые магией документы без очень веской причины, и Мэриголд задумалась, какая же веская причина была у Крючкотвора.

– Ты не хочешь возвращаться обратно? – спросила она.

– Как ты думаешь, принцесса, зачем мне вообще нужна была эта работа? Почему я триста лет ждал, пока кто-нибудь меня выберет, собирал чемодан при каждом появлении волшебника, ходил на собеседования по крайней мере с дюжиной из них? Почему я потратил свой первый день в этой крепости на то, чтобы вымыть из волос запах серы? – Крючкотвор понизил голос, и Мэриголд подумала, не опасается ли он, что другое существо из пламени и тени может его подслушать. – Я наслаждаюсь бодрящим ветерком! Цветущими нарциссами! Свежим покрывалом снега! Мне нравится гладить свои рубашки и аккуратно складывать их в шкаф. С самого детства я мечтал именно о такой жизни.