Приключения уборщицы (СИ)

Глава 1

Я вернулась домой. Мне стало так легко, как будто с плеч свалился тяжкий груз. Спина выпрямилась, мышцы расслабились. Я с удовольствием втянула родной воздух полной грудью и подумала: «Хорошо-то как!». Жаркий и сухой, он в мгновение ока наполнил мои легкие. Ноги мои зарылись в горячий мелкий песок, и ступни после ледяных пустынь с благодарностью впитывали тепло. Радужный купол поблескивал, играя в солнечные зайчики с уходящим за горизонт солнцем. Вокруг бегали койоты, подгоняли луну завываниями вступить в свои безраздельные права.

— Нюра! — первый меня заметил Мигель. — Нюрка, ты вернулась!

Он кинулся меня обнимать. Сдавил так сильно, что рёбра затрещали.

— Отпусти, задушишь! — просипела я. — Я тоже скучала мой мальчик, — обняла его так же сильно в ответ.

Обрадовалась, что за это время Мигель не изменился, остался всё таким же беззаботным.

Герц Акимович на моей памяти попросту впал в стазис и изменениям не был подвержен. Он подошел ближе, внимательно меня оглядел.

— Вернулась, — констатировал он. — Живая, целая. А циотопа своего придушила небось? Раз не на корабле вернулась?

— Я мирная и добрая, — перебила ученого. — Между прочим всю галактику спасла!

Обняла мужчину, чтобы он не заметил, как на моих глазах навернулись слёзы. Отстранила от себя и встала так, чтобы они видели только мою спину. Огляделась по сторонам.

— Я скучала! — в итоге заключила, рассмотрев, наверное, в первый раз так подробно заправочную станцию.

Магазин, с деревянными стенами, покрашенными в белый цвет. Две стеклянные витрины-окна, отсвечивающие розовым светом из-за заходящего солнца. Три секции заправочной станции, сверкающие огоньками, письменами и прочими необычными фигурами и предметами, разделенные таким образом, чтобы инопланетяне друг с другом лишний раз не встречались, да и удобно им заправляться было.

Я оказалась в секции для бурбадунцев. И с грустью подумала, что больше они не прилетят сюда. Возможно ни я, ни Мигель никогда их не увидим. Моё сердце слегка сдавило болью, но также я ощутила небывалую гордость за этих мохнатиков. Они справятся! И новое поколение покажет всем тем нехорошим инопланетяшкам, которые обижают молодые расы! Я шмыгнула носом. Ну вот, опять раскисла!

— Дело плохо, — сказал учёный Мигелю. — Нашу Нюру кто-то обидел…

— Кто-то? — возмутился Мигель. — Да, я мамой своей клянусь, что этот гад зелёненький в первых рядах обижателей окажется! Вон как она заревела, когда посмотрела на табличку с надписью «Для циотопов»!

— Уши ему надо надрать, — поддакнул Герц Акимович.

— Помолчите, оба! — огрызнулась я и отправилась внутрь магазина.

Мои мужчины с недоумением почесали затылки и вернулись на лавочку. Наверняка обсуждать план великой мести циотопам. Ох, боюсь кто-то, а я точно знаю кто, как минимум не получат виски для топлива.

— Эх, — я коварно улыбнулась, — лепота! Хорошо когда рядом со мной такие замечательные мужчины! Понятливые, в душу не лезут и ещё отомстить за меня собираются!

С приподнятым настроением и с небольшим дополнением к их плану, с пунктом «напустить скорпиончиков на вторых уничтожителей галактики», чтоб девушек неповадно было обижать, я спустилась в жилой отсек. Открыла свою комнату.

— Надо же! Тут чисто! И в магазине было чисто! Мои хорошие! — искренне пожелала своим мужчинам всего самого лучшего и денег побольше.

Достала коврик бурабашек расстелила его рядом с кроватью. И комната преобразилась, стала уютнее и роднее. Я умилительно рассмотрела свои хоромы и приступила к следующему шагу: отчистить себя от инопланетянской грязи!

Чистая, переодетая в родную одежду, я отправилась разведывать, как тут дела и что новенького произошло за время моего отпуска.

Не успела покинуть свои персональные чертоги, как наткнулась на Джона.

— Эм, здрасьте! — сказала я и поняла, что совсем забыла, что он вообще-то владелец заправки и как бы мой начальник и по сути тут существует и живёт…

— Так это правда, ты вернулась?! — сказал он.

Я кивнула, подтверждая своё присутствие.

— Я тут получил интересное сообщение, что у нас произойдут изменения в графиках заправки кораблей. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— А Мигель не в курсе? — вопросом на вопрос ответила я.

Я ж не знаю, что отвечать по этому поводу и строго говоря, не знаю, что это за изменения?

— Не уточнял, если честно, — замялся Джон. — Я только сейчас вернулся из Лас-Вегаса. Знаешь, я там слегка проигрался и…

— На прилёты циотопов, — я скривилась, при упоминании этой расы всуе, — это не повлияет.

Уверила я Джона, вспоминая, что он торгует с ними. Подпольно переправляет виски в чуть ли не промышленных масштабах для синтезирования топлива. Да, мстя через виски не осуществима, надо предупредить Мигеля…

— Хм, — он расплылся в улыбке и довольный поинтересовался: — И как там космос?

— Вполне прекрасен и необычен, — ответила я с вежливой улыбкой, думая про себя: «Вот интересно, а я ещё работаю тут или нет? Я как бы в отпуск-то не отпрашивалась…»

— Ну, ок, — кивнул он в ответ. — Там это, Герц Акимович на медицинском этаже перестановки сделал. Бардак развел. Ты это, сходи, убери. Или тебе ещё акклиматизацию проходить?

У меня от этого слова и от воспоминаний об акклиматизации противные мурашки по телу пробежались, похихикали и смылись в не известном направлении. И мышцы тоже с ними хотели, но кожа не позволила!

— Не, всё окей, — ответила новым словечком Джону. — Я сейчас же приступлю к своим обязанностям.

— И это, — поспешно сказал Джон, вспомнив что-то. — Отпуск из зарплаты вычту.

— Хорошо, — протянула я, вспоминая, давали ли мне вообще тут зарплату или нет?

Нет, не давали. Личных денег у меня не было.

— Ну и ок, — поспешил ответить Джон и быстрым шагом покинул жилой отсек.

Фух, выдохнула я. Не уволил и то хорошо.

— Интересно, что же там Герц учудил, что сам Джон меня попросил проверить? — задумалась я.

Заинтересовавшись этим вопросом, так, что забыла обо всем на свете, я, прихватив своё любимое ведро и швабру. Ну, спокойнее мне с ними! Я спустилась в альма-матер ученого. Лабораторию!

— Ох, ты ж, батюшки! — хлопнула себя по лбу, перед входом на медицинский этаж. — Забыла прихватить с собой баллончики бурбадунцев. Они же так хорошо всё чистили. Вот всегда из-за мужиков одни расстройства! — выругалась я.

Но продолжить душещипательную философскую беседу на тему «кто козлее козёл или мужики» мне не дали. Точнее я так ошалела от увиденного, что все слова на свете позабывала! Волосы на голове встали дыбом, руки ноги покрылись потом. Меня передёрнуло, словно ударили током. Сердце бешено затрепыхалось в грудной клетке и захотело вылезти через холодные пятки.

— Мамочки! — пискнула я, а швабра застучала об ведро.

Я пыталась унять дрожь в руках, но честно слово это плохо удавалось! В лаборатории стоял полумрак, разбавляемый мерным мягким розовым светом от многочисленных колб, стоящих на полках. В этих пузатых сосудах плавали сгустки будущих клонов. На полу сквозь белёсый холодный туман просвечивали саркофаги, откуда через прозрачные окошки неживыми глазами смотрели в темный потолок почти готовые клоны-люди.

Моя кожа покрывалась цыпками, не от холода точно. О нём, в лаборатории сумасшедшего ученого, где всё свободное место занято липкой розоватой жидкостью, вперемешку с разбитым стеклом и жизнедеятельностью невылупившихся клонов, думаешь в последнюю очередь. И в завершении этой композиции мрака и ужаса стоял ученый больше напоминающий труп, освещённый голубым светом, падающим на него из одинокого светильника с люминесцентной лампой.

Решила я бороться с собственным страхом с нападения на грязь, а потом и борьбой за чистоту!

— Герц Акимович! — возмутилась я, разглядывая этот несусветный бардак. — Вы меня в тазике и то чище содержали!

Учёный сосредоточенно рассматривал под микроскопом свой очередной эксперимент: дергающуюся оранжевую плесень и естественно на мои восклицания не обратил внимания. Только когда я воинственно стукнула ведром об пол, он оторвался от окуляров и флегматично сказал:

— Убери пока в главной зоне. Я тут закончу через двадцать минут, и тогда приступишь к уборке в этом помещении.

— Есть товарищ начальник! — буркнула я.

И осторожно по самым чистым участкам в лаборатории, этаким кочкам в болоте, куда может ступать человек, не боясь вляпаться в какую-нибудь каку, — по следам, оставленным учёным на полу, пришла в главную зону.

Здесь таки тоже было не лучше. Нет, разумеется, чище, светлее и менее мрачно. Но не менее грязно!

— Брр! — сказала я. — Герц Акимович, вы совсем тут без меня совесть потеряли?! — накричала я на ученого.

Схватила тряпку, накрутила её на швабру, подняла и стала снимать паутину с положенных в аккуратную стопочку в три ряда пустых саркофагов. А ещё надо придумать, как стряхнуть пыль с колбочек, расставленных по полочкам, чтобы не разбить их все. Благо внутри саркофаги и колбы пустые, только заляпанные толстым слоем засохшего питательного раствора.

— А чёй-то они все паутиной заросли? — не унималась я, крича учёному.

— Нюра, — услышала в ответ недовольный окрик ученого. — Без твоего присутствия в лаборатории было тихо! Сейчас ты поднимаешь много шума! Лучше почисти семь колб и семь капсул! Поступил крупный заказ!

— Капсул? — удивилась я, ища искомое и одновременно игнорируя возмущение учёного по поводу шума в лаборатории.

— Это капсулы, Нюра, — указал ученый на саркофаги.

— А, ну, допустим, — улыбнулась я. — А кто прислал заказ? У вас видно дела идут в гору?

— Дела наши, Нюрочка, идут потихоньку, — Герц Акимович оставил свою плесень и подошел ближе ко мне. — Хотелось бы масштаба! А новый заказ поступил от архонтов.

Я дернула шваброй и нечаянно скинула колбу. Она медленно летела вниз, так же неторопливо разбивалась на мелкие осколки, которые очень быстро разлетелись по разным углам комнаты.

— Вот я неуклюжая! — поругала сама себя и с усердием продолжила оттирать другие колбы.

Герц Акимович сощурил глаза, хотел явно что-то спросить, но передумал и лишь махнул на меня рукой. Вернулся к своему оранжевому опытному образцу и продолжил спокойно рассматривать его в микроскоп.

Я тщательно, очень тщательно удалила пыль с ещё одной колбы и чуть не лопнула от любопытства, поэтому вроде невзначай, так, чтобы продолжить светскую беседу, поинтересовалась:

— А для чего им клоны?

Герц Акимович рассмеялся и ответил:

— Это тебе лучше знать. Они требуют, чтобы клоны были похожи на тебя.

— Что?! — закричала я, выбросила швабру и подбежала к Герцу.

Поставила руки на бока и с прищуром следователя дознавателя прошипела:

— По подробнее, пожалуйста!

— Ого, Нюра, — начал ехидно учёный. — Тебя и архонты обидели?

Он не добился от меня внятного ответа, да и вообще ответа. Но ему и не надо было слов, ибо моё лицо в этот момент выражало лицо зверского психопата убийцы, готового голыми руками разорвать архонта.

— Мстить хочешь? — деловито уточнил Герц Акимович.

— О да, — кровожадно ответила я. — Идеи?

— Краткая история «обижания»? — попросил он.

— Вождь решил, что я отлично подхожу на роль его жены, — растеряла весь свой воинственный запал и со слезами на глазах, с поникшими плечами ответила я.

Герц Акимович всё бросил и тепло на меня посмотрел.

— Девочка моя, — сбивчиво сказал он. — Эта скотинка вождь тебя сильно обидел?

— Сильно! — всплакнула я. — Но я успела сбежать в ответственный момент.

Учёный выдохнул и вернулся к своему оранжевому творению.

— Предлагаю, — сказал он через пару секунд, — сделать клонов сильными и выносливыми. Очень сильными и выносливыми. И любвеобильными. Вот, чтобы мужик заикаться стал от их любвеобильности. Нравится?

— Одобряю, — я потёрла ручки в ожидании. — Только два условия: чтобы были не совсем на меня похожи и любвеобильность проявляли только к вождю по имени Вортого. Так можно сделать?

— Да, я вживлю в них команду, активирующую любвеобильность при его присутствии. Было бы замечательно, если бы у тебя была его ДНК, но и голосовая команда сойдёт, в момент их знакомства.

— Герц Акимович, я вас люблю! — искренне воскликнула я.

— Всё, всё, хватит, — сказала он смущённо. — У тебя работы полно. Кыш!

И я дольная жизнью, как кот укравший крынку сметаны и сожравший её, а хозяйка не заметила, приступила к уборке лаборатории. Эх, ещё бы посмотреть, как вождь Вортого будет отбиваться от моих любвеобильных семи копий!

Житие-бытие то налаживается, товарищи! Особенно в той части, где бытие отвечает за месть…

Но…

— А что с ними будет после? — поинтересовалась я у Герца Акимовича.

— С кем? — не понял учёный.

— С клонами, — я опустила взгляд в пол, размышляя над тем, что что-то не правильно во всем этом.

— Будут жить, — пожал плечами учёный.

— И всё? Так постоянно и будут любвеобильными? — ужаснулась я.

— Нюра! — возмутился учёный. — Неужели ты полагаешь, что я изверг и супостат?

Я отвернулась от него, понимая что да, так и думаю, он же по факту меня продаёт…

— Никто ими не владеет. Они будут жить, как бы жили многие из нас, — Герц подошёл ко мне, поднял мой подбородок заставляя посмотреть ему в глаза. — Вы же всё как мои дети! Или ты подумала, что я вас буду продавать, как работорговец какой-то? Да, я не отказывают от того, что получаю некоторую сумму комиссии за это дело. И весьма немалую, но клоны свободны, выбирать ту жизнь, которую они захотят. И не важно какой набор генов и команд я вношу в их ДНК. Для них только одно условие есть: — не возвращаться на Землю, пока всё человечество не узнает о существовании инопланетян.

— Но договора, продажи и всё прочие? — не унималась я.

— Это официальные документы на каждого из них. Представь, что это обычные переселенцы в новые страны. Я просто забочусь, чтобы на первое время у них были средства для жизни и защита, заверенная галактическим советом.

— А если им там не понравиться? И они захотят домой? На Землю? У переселенцев эта возможность есть.

— Этого к сожалению я для них сделать не могу, только добавляю в к ним в особенности жажду приключений и странствий, — Герц Акимович грустно улыбнулся. — Подумай о том, что люди будут в безопасности, пока не осознают всего разнообразия вселенной.

Я улыбнулась ему в ответ, осознавая, что он где-то прав и сделал всё возможное, чтобы новым обитателям галактике было комфортно жить. Учёный крепко обнял меня, благодаря за понимание, затем отстранил и сурово произнёс:

— Семь колб Нюра. Время не ждёт!

— Слушаюсь, товарищ начальник, — буркнула я, так для того, чтобы не расслаблялся и выполнила его поручение.

От всей душы, так что даже кончики волос устали, я намыла до блеска все пустые колбы, саркофаги, полки, полы, стены, и задумалась над вечным вопросом, как помыть потолок? В голову не пришло никаких мыслей, поэтому я решила попытать ученого. Он же для этого и существует, чтобы придумывать дельные мысли! Но Герц Акимович не дал мне и слова сказать, всунул в руки любимую светящуюся табличку Мигеля, планшет по-ихнему, и сказал, точнее наглым образом поставил перед фактом.

— Отныне ты мой помощник. Вот тебе список работ на завтра! — И уткнулся опять в окуляры микроскопа.

— Я лабораторию не домыла! — возмутилась я, читая список работы.

— Первая строка в списке, — получила ответ ученого.

— Ладно, уговорили, — снисходительно ответила я, радуясь, что большая часть моей работы будет заключаться в уборке! Красота! — Нам ещё надо как-то планету обезопасить от посягательств на ресурсы, — осторожно намекнула я.

— Уже, — кивнул Герц Акимович. — Я набросал некоторые размышление по этому вопросу, как только Мигель освободиться обсудим.

— А инопланетяне знают, что вы настолько умный? — уточнила я вслух.

— Нет, — ответил он.

— Ну и отличненько! Ну и ладненько. Меньше знают — крепче спят, как говорица. Не переживайте вы так Герц Акимович. Вы, я и Мигель знаем на что вы способны. А вот им, — я многозначительно показала пальцем вверх, — не обязательно быть в курсе. Всякие нехорошие басурмане не будут совать на Землю свой длинный нос!

— Как же мне тебя не хватало Нюра! — учёный кинулся меня обнимать. — Больше не уезжай надолго!

Я стояла, обнятая Герцем Акимовичем и меня переполняли эмоции от того, как порывисто поступил учёный и что вообще уже несколько раз нежности проявил в отношении меня. Мне одновременно было и приятно и лестно. Удивительно до блаженной улыбки, а внутри до червячка неверия в происходящее. Но всё это перекрывало стойкое ощущения тепла и уюта от произошедшего, что я обняла ученого в ответ.

— Без вас никуда не уеду, обещаю, — сдерживая некстати подступившие слёзы, успокоила учёного.

Мы разомкнули объятия, и неловко переминаясь с ноги на ногу, слегка стыдливо смотря друг на друга после такого яркого выражения своей симпатии, разошлись в разные стороны и занялись каждый своим делом.

С колбами, где плавали сгустки почти-клонов, я расправилась быстро. Когда опустеют, помою начисто. Сейчас главное стряхнуть с них пыль. А вот с капсулами было сложнее. Вся грязь сосредоточилась внутри и на прозрачном окошке. А оттуда смотрели стеклянные глаза! И ещё это освещение делало мою работу, похожую на уборку в склепе с упырями! Бррр! Разумеется, мне было неприятно мыть капсулы с почти готовыми клонами, но там же всё такое грязное! Что подумают эти новые личности, просыпаясь в колыбели покрытой многослойным розовым раствором? Но в любом деле главное начать, а там всегда втягиваешься в процесс и уже не замечаешь некоторых жутких недостатков. У четвертой капсулы я оттерла окошко чисто механически, напевая себе под нос песенку. И когда почти готовый клон в пятой капсуле моргнул, я не сообразила, что произошло и продолжила водить тряпкой по стеклу. А потом его рука как бамснет по окошку! Я закричала и подпрыгнула. Ученый, не ожидавший визга, выронил чашку Петри с оранжевой плесенью. Надеюсь это не убийственная гадость?

И ко всему этому бедламу на всех капсулах замигали лапочки и раздался писк.

— Нюра, я прошу впредь, держи себя в руках! — отругал меня ученый.

Он прошел вдоль рядов и с особой любовью и нежностью, открывал саркофаги, с мягкостью в голосе говоря новоиспеченным клонам:

— Мои птенчики готовы!

Я же с открытым ртом стояла и пыталась успокоить бешеное сердцебиение в правой пятке, ибо сердце упало туда. Мало-помалу успокоив свой внутренний моторчик, он нехотя вернулся на своё место среди внутренних органов, но при малейшем шуме замирал и пытался скрыться обратно в спасительное место под названием «пятка»! Но я победила!

А дальше всё происходило по-деловому и слаженно. Герц Акимович выколупывал своих клонов, я шла следом отмывая саркофаги. Он потащил их в ещё одну комнату, как, оказалось, там была душевая и шкаф с одеждой, это нововведение появилось во время моего отсутствия. Затем учёный выстроил в ряд своих «птенчиков» и заорал в планшет «Мигель!». Я даже отвлеклась от своих обязанностей: «Значит, учёный и Мигеля припряг к этой работе? Молодец мужик, двух бесплатных лаборантов заимел!»

Пацан вбежал в лабораторию. Совершенно безразлично посмотрел на клонов и доложил учёному.

— Они прилетят через пять минут. Их уже в небе видно!

— Всё готово, — флегматично ответил Герц Акимович и вернулся к своей разбитой чашке Петри.

— А кто летит? — спросила я.

— Виняхинцы, — ответил Мигель, пересчитывая клонов. — Пошли, поздороваешься, — предложил он.

— Э, нет, — отказалась я. — Видеть не желаю никаких инопланетян в ближайшие лет сто! — ещё и через плечо поплевала и по деревянной швабре постучала, чтобы, чур меня от этих иноземных супостатов.

Мигель скорчил гримасу, очень похожую на «Нюра, вот это да! И ты даже из любопытства не хочешь глянуть, что будет происходить. Ничего себе!». Но вслух он ответил:

— Окей! — пожала плечами, оглядел хозяйство у стены, как заправский фермер и проговорил: — Строго по одному выходим и идём за мной!

— Хорошо! — ответил стройный хор клонов.

Буквально через мгновение лаборатория опустела. Я осмотрелась и пришла к выводу, что убирать осталось не так уж и много, и приступила к своей работе.

— Нюра, — окликнул меня учёный. — Ты меня пугаешь!

— А? — сделала я непонятно-удивленное выражение лица.

— Тебе не интересно…

— Не интересно, — остановила я учёного, даже руку выставила вперёд, как бы намекая, что всё стоп, хватит.

— Любопытно, — усмехнулся учёный и вернулся к опыту.

Я гордо бросила тряпку в ведро и возмущенно проговорила:

— В таких условиях невозможно работать! Темно как в подвале! — я выпрямилась и пошла прочь из лаборатории.

— Ты куда? — окликнул меня учёный.

— К Джону, попрошу его провести дополнительное освещение сюда.

— Ну, ну, — с ухмылкой на лице ответил учёный.

— Хм, — многозначительно хмыкнула я в ответ, как бы намекая, что он не о том подумал!

Я прошла по коридору, зашла в лифт и спустилась вниз, на складской этаж, где любил проводить время Джон, попивая виски и смотря американский футбол. Тут было светло, просторно. Вдоль стен стояли хромированные летательные аппараты, типа самолёты, но явно не земные. Джон оказался на своём месте, в коморке, притаившейся в углу. Там было всё необходимое: диван, тумбочка под телевизор, сам телевизор, журнальный столик и вдоль одной стены ящики с бутылками. Одним словом персональный рай для Джона.

— Добрый вечер, Джон, — поприветствовала я своего работодателя.

— Виделись уже, — не отрываясь от телевизора, ответил он.

— Я хотела с вами поговорить об условиях труда в лаборатории. Там темнотища, работать не возможно.

— Угу, — ответил он, словно не слыша меня.

Я вежливо подошла к телевизору, чтобы отключить экран, как увидела, что там показывают нашу заправку!

— Вы следите за нами?! — возмутилась я.

— Только когда кто-то прилетает. Страхую мальчика, — ответил Джон, пододвигаясь и жестом предлагая мне сесть рядом. — Виняхинцы прилетели за своими клонами.

Я уселась рядом и посмотрела на экран. Каринка я вам скажу там такая, что будто смотришь через стекло! Руку протяни и пощупай, всё такое четкое и реалистичное.

— Ух, ты! — присвистнула я.

— Ещё бы! — гордо ответил Джон. — Тут ещё и звук есть! Включить?

— Разумеется! — ответила я, думая, что моё любопытство меня разорвёт, если не увижу первую для себя лже-продажу клонов!

Виняхинец отделился от своих сопровождающих собратьев и своим гортанным голосом, протягивая гласные до немыслимого визга, сказал Мигелю.

— Приветствую тебя, землянин! — и за спинкой затрепыхали общипанные крылышки. — Внимай наш мудрый голос и ответь нам, наши помощники готовы?

— Ага, — ответил Мигель, рассматривая что-то в планшете. — Где деньги? — спросил он, отодвигая ручки-верёвочки виняхинца от клонов. — Нет денег — нет товара! Или мне опять позвать Герца Акимовича?

— О, ваш учёный милый человек, но согласно договору, подписанному при заключении сделки, мы имеем права оплатить вам после того, как погрузим помощников на корабль.

Мигель пару секунд на них посмотрел и расплылся в коварной улыбке. Выпрямился, одной рукой прижал планшет к груди, другой подозвал пришельца поближе. Виняхинец подлетел и высунул ухо из своей головы трубочки.

— Внимаю тебя землянин, говори, — великодушно разрешил он Мигелю.

— Нюра вернулась из отпуска, — зловеще сказал Мигель.

«Ох и гадёнышь!» — подумала я глядя на пацана. Но факт остаётся фактом, мою репутацию среди инопланетян как говориться не пропьёшь. Виняхинцы испуганно отлетели от Мигеля метра на три точно. От волнения у них повылазили все органы чувств наружу. А вот планшет Мигеля приветственно запиликал. Он отодвинул его от себя и взглянул на светящийся экран, затем удовлетворённо сказал:

— Деньги поступили. Благодарим вас за сотрудничество!

Виняхинцы, дергая своими крылышками, повели клонов к кораблю, увеличенного в размерах на столько, чтобы они всё туда вместились. А я заметила блеск любопытства в глазах новых жителей галактики, ой что будет! Виняхинцам точно не скучно жить придется.

— Вы прилетите на конференцию? — спросил оставшийся парламентер от виняхинцев.

— Да, как и договаривались. Герц Акимович, отправлял вам изменения в договор о торговле с землянами.

— Мы его рассмотрели и обсудим с вами при личной встрече, — тут же затормозил беседу инопланетянин и удалился к себе на корабль.

Мигель с довольной улыбкой проводил их взглядом, закинул планшет на стойку и вошел в магазин.

Экран помигал пару минут картинкой опустевшей пустыни. Джон переключил на местный канал новостей, со срочным ночным выпуском, рассказывающим о необычном скоплении облаков над Невадой.

— Ты чего натворила в своём путешествии, что каждый раз от твоего имени все пугаются?

— Я ещё ничего не натворила! — ответила Джону и уточнила. — Но это пока. Я ещё от отпуска не отошла.

Он опасливо на меня посмотрел, но затем довольно крякнул и:

— Зачем пришла? — спросил он, наливая в стакан виски и залпом его выпивая.

— Освещение в лабораторию надо, — грозно начала я и взмахом руки была остановлена.

— Окей, завтра утром займусь, — Джон показал на выход этой же рукой, которая взмахом меня заткнула.

Я кивнула ему в ответ и отправилась к себе, размышляя над тем, что всё тут было хорошо и мои мужчины со всем справляются. И ещё, я смогу следить за инопланетяшками не встречаясь с ними! Не это ли счастье?

«Счастье!» — сама себе ответила я и отправилась в свою комнату. Спать!