Приключения уборщицы (СИ)

Глава 2

— Мать частная! — присвистнула я и осталась стоять с открытым ртом.

Даже Герц Акимович совершенно невозмутимый мужик, растерянно крякнул.

Такого баба Нюра даже в институте не видела. А я? А что я? Стою, рот раззявила.

Так Нюра соберись! Не позорь свой оригинал. Баб Нюра при любых обстоятельствах не терялась, и ты справишься.

Перешагнув, через линию исчезновения трупа и американца, мы попали в другой мир. По-другому и не скажешь. Вокруг куда дотягивался мой взгляд, не было ничего, что было знакомо. Вся поверхность пустыни расчерчена светящимися рисунками. В центре каждой фигуры находился абстрактный предмет, чем-нибудь заполненный. Например, там были огромные святящиеся колонны с надписями на нечеловеческом языке. Какие-то летающие пузыри с булькающей жидкостью внутри. Бочки с кряказябрами, которые пищали или жрали друг друга. Да, конусы со светящимся воздухом.

— О! Хоть, что-то знакомое! — воскликнул Герц. — Вон, смотри Нюра там фонари!

— Ага, — ответила я. — И вон там, магазин.

Неподалеку от нас стояла новёхонькая копия магазина, которую мы видели снаружи. Пусть будет называться «снаружи». Так моим мозгам легче воспринимать окружающую действительность.

— Эй, вы там! — заорал американец. — Если не воскресим парня в ближайшие два часа, то нам крышка!

— Крышка? — переспросила я у Герца.

— Думаю, это означает, что нас убьют.

— Убьют? — возмутилась я. — За что?

— Они разбираться не будут! — американец, схватил меня за руку и потащил в сторону магазина.

Внутри тоже всё было по-другому, по «нездешнему». Только полки для продуктов, да прилавок с кассой походили на «тутошний». Прошли вглубь магазина и вошли в подсобку. Она оказалась лифтом.

— На станции три подземных этажа. Первый жилой, второй медицинский, а третий ангар и склад, — пояснил американец. — Меня зовут Джон Смит. Я полковник ВВС США в отставке. Владелец этой заправочной станции.

— И кого тут заправляют? — поинтересовалась я.

— Заправочная станция способна заправить любой транспорт. А Мигель лучше всех разбирается в оборудовании, — ответил полковник.

— То есть если парня не будет в живых, то станция не будет работать и нас за это убьют?

Американец кивнул.

— А кто? — допытывала я.

— Бурбадунцы.

— Кто?! — хором воскликнули мы с ученым.

— Бурбадунцы с планеты Гоя. Мерзкий склизкий народец, любящий наш песок.

К этому моменту мы добрались до медицинского этажа. И всё. Я потеряла Герца Акимовича. Его перестали волновать бурбадунцы, наличие внеземных технологий и вообще всё мирское. Он попал в свою любимую стихию. Целый этаж с лабораториями и кучей непонятных приборов.

— Я участвовал в спасении инопланетян в пятидесятые годы. Это всё от них, — пояснил полковник, оставшись рядом со мной, пока ученый пытался воскресить Мигеля.

— А расскажите поподробнее об этом, — попросила его, чтобы занять время.

Мы присели на кушетку, и он начал свой рассказ.

— Я работал на военной базе, рядом с озером. В тот вечер мы как раз праздновали мой выход на пенсию, как небеса окрасились белым. А через мгновение поднялась песчаная буря. Мы получили сигнал sos и поехали на место. Оказалось, совершил аварийную посадку космический корабль, летевший по маршруту «Альфа центавра — Магелланово облако». А топливо у них закончилось. От шока я им и предложил заправиться у нас. Они согласились. Синтезировали топливо из ящика шотландского виски и улетели. Через неделю вернулись и спросили, что я хотел бы получить за создание нового вида топлива. Оказалось, что модифицированный виски не загрязняет их планету. Ну, я и брякнул, что купил автозаправку и хочу, чтобы она приносила доход. Как-то так.

— И как? Доход есть? — спросил Герц.

Кто о чём, а Герц о деньгах. Тут встреча разных цивилизаций. Мы не одни во вселенной! Да это же такие возможности! А он! Ай, ну его!

— Был. Но если Мигель не воскреснет, то лавочку придется прикрыть, — американец грустно вздохнул.

И этот туда же.

— И про эту станцию никто не знает? — спросила я. Мне о деньгах не интересно. Мне общение надо.

— Она закрыта под пологом невидимости от посторонних глаз. Вы и сами это видели.

Я кивнула.

— Военные на базе знают, да правительство, — перечислил Джон.

— И все молчат? — удивилась я.

— Тут ещё один момент, — Джон замялся. — Не все инопланетяне мирные. Некоторые с заскоками. Пару раз нас хотели завоевать. Но правительство договорилось, что будет им разрешать нас исследовать. Вот они иногда и прилетают, чтобы похищать людей и проводить опыты.

— Жуть какая! — воскликнула я. — Так же нельзя. Надо дать им отпор!

— Вот прилетят бурбадунцы, посмотрю я, как ты им отпор давать будешь! — обиделся на меня американец.

Мне стало чуть-чуть стыдно, но ненадолго. Я решила для начала посмотреть на этих инопланетян, а потом уже разбираться, давать им отпор или нет.

Тем временем Герц Акимович наводил грязь в лаборатории. У меня слегка дергался глаз, но я держалась, ради общего дела.

— Дело дрянь! — в итоге уведомил нас ученый. — Эта инопланетная «фиговина» не создана для воскрешения людей.

«Точно нам «крышка» раз Герц Акимович стал ругаться», — подумала я.

— Вы не волнуйтесь, может, мы что-нибудь придумаем? — решила успокоить ученого, а сама не заметно взяла тряпку и стала оттирать стол от липкой гадости, которая капала с медицинской капсулы.

Герц Акимович тихонько так на меня смотрел. Я делала вид, что не замечаю его взгляда. И перешла на мытьё полов. В лаборатории должна быть чистота и точка!

— Нюра, а ты права, — задумчиво сказал учёный. — Выход есть. Но мне нужна твоя помощь.

— Моя? — удивилась я. — Чем может помочь великому ученому маленькая и хрупкая девушка-клон?

— А вспомни-ка ты, милый мой человек, состав раствора Петра Анисовича.

— Вы хотите клонировать Мигеля? Это невозможно! Он мёртв! — заспорила я с ним.

— Когда ты требовала его воскресить, тебе это не казалось невозможным! Хотя ни одного воскресшего человека до этого момента ты не видела. А клонировать его, по-твоему, не возможно, даже если учесть, что ты живой и настоящий клон? Странная у тебя логика Нюра!

— Простите, — мне стало очень стыдно, что засомневалась в нём. Герц Акимович умный мужик, а я…

А я написала на бумажке состав раствора, передала ученому.

— Теперь прошу оставить меня одного.

Я взяла Джона Смита под руку своей одной рукой. Просто во второй держала ведро с раствором воды и хлорки и швабру. Там в магазине много пыли…

Мы вышли на поверхность.

— Будем встречать ваших бурбадунцев, — постановила я.

Только сели на лавочку возле магазина, как этих «нелегких» принесло. Точнее прилетело, то есть приземлилось. Тьфу, ты блин, окаянные, все слова из-за них позабывала. А чего не забыть то! Огромная непонятная «фиговина» спускалась с небес. Мой первый инопланетный корабль выглядел, как ржавое ведро с гвоздями. Да уж…

Подняв песок в воздух, и накрыв этой пылью весь посадочный рисунок, корабль приземлился. Открылся трап, как две створки окна, только наоборот. Нижняя часть «створки» коснулась земли и стала удлиняться. Она удлинялась и удлинялась, так и докатилась до нас. Джон, как настоящий мужчина спрятался за меня. Понятное дело научился этому трюку у Герца.

Я разозлилась. Нет, ну как ещё это понимать!

Пылюка теперь везде, так ещё эти «бурабашки» оказались покрытые кусками грязи! Мой бедный глаз свело судорогой от такого зрелища!

— Мигель! — заорал фиолетовый в коричнево-грязные кружочки инопланетянин. — Где ты человечек? Нам бы заправиться, да улетать. Мы опаздываем!

Джон в панике присел и прикрылся своей ковбойской шляпой.

— Мигель в отпуске, уважаемый, — крикнула я. — Чего вам надо?

— Мы не будем разговаривать с тобой человече! Позови нам Мигеля!

Хлюп! Кусок коричневой гадости с фиолетовыми ворсинками упали на посадочный рисунок.

Остальные пришельцы воинственно замахали руками.

Хлюп! Хлюп! Хлюп!

С каждым «Хлюпом» моё сердце разрывалось на куски.

— Стоять! — заорала я, надвигаясь на них со шваброй, — Ещё один шаг и я вас распылю на месте! — на всякий случай и ведро с собой захватила.

Пришельцы дрогнули. Остановились и замолчали. Испугались грозной русской уборщицы со шваброй.

То-то же!

— Мы ж только заправиться, — решил высказаться один из них.

— И что? Это дает вам право тут свинячить? — не унималась я.

— Слушай, человеческая самка, уймись! — грозно зашипел на меня их предводитель.

А я окатила его водой с хлоркой. Предводитель фиолетовых грязнуль заскулил, а потом и вовсе вся его шерсть, отпала кусочками.

— Ладно, ладно. Мы поняли. Мигель в отпуске. Сейчас мы сами быстренько заправимся и улетим! — примирительно сказал второй, прикрываясь, каким-то прозрачным щитом. — Только больше не брызгай на нас своим оружием.

— И уберите тут за собой! — приказала им. — А я прослежу!

Бурбадунцы уныло слезли со своего трапа. Быстренько собрали свои грязные лепёшки. Что-то понажимали на огромной огненной колонне. И молча улетели.

Джон сидел на лавочке и держался за живот. От смеха пепел с его сигареты сыпался мимо урны. Я на него зыркнула. Он подавился смехом. Рукой быстро всё собрал и положил в свой карман. И вернулся в магазин.

Я села на лавочку и попыталась успокоиться.

— Ох и испугалась же я! Не каждый день, гоняешь опасных пришельцев. Но думаю, баба Нюра мной бы гордилась!

Так я и просидела на этой лавочке, пока зной пустыни не сменился ночной прохладой. А солнце не уступило место звездному небу. Но сейчас это огромное скопление светящихся точек давило на меня с удвоенной силой. Вызывало тревогу от того что точно знаешь, что с каждой этой «крошки» может прилететь какая-нибудь бяка. Но я держалась! Иногда, то есть постоянно поднимала голову и присматривалась. Не летит ли ещё кто к нам!

— Нюрочка, у тебя шея завтра болеть будет, — сказал мне Герц Акимович.

Я, услыхав этот голос, подошла к нему и обняла, родного и настоящего человека.

— К чему такие нежности? — удивленно спросил он.

— Чтобы не расслаблялись! — испортил момент этот нехороший ученый. — Как там дела с Мигелем?

— Завтра после обеда будет как новенький! — засмеялся он. — Я кстати нашел ген ускоренного роста. Ай да, починю тебя!

— Надеюсь, после этой починки, я как новенькая не проснусь? — с опаской посмотрела на него.

— Эх, Нюра, нету в тебе духа авантюризма.

Я аж поперхнулась воздухом!

— А вокруг нас, что? Да вокруг же авантюризм чистой воды.

Он заботливо похлопал меня по спине и повел в свои лаборатории.

Я прошла мимо огромного инкубатора, в котором плавал Мигель. Брр, и я так же выглядела? Фу!

— Нюра, садись, — поторопил меня ученый.

Я села и приготовилась испытать на себе жуткую процедуру остановки старения. Пару минут подготавливалась, но ничего страшного, так и не началось.

Герц Акимович, напевая себе под нос песенку, мешал, что-то в колбе. Жидкость в ней менялась, как картинки в калейдоскопе. Затем, когда цвет удовлетворил ученого, он воткнул в неё трубочку и протянул колбу мне.

— На, пей!

— И всё?

— Угу. И прибери потом здесь, — сказал ученый и пошел проверять инкубатор.

Выпил жидкость и перестал стареть? Мне, мягко сказать, это показалось подозрительным. Но, была, не была. Вынула трубочку и как умела баба Нюра, залпом осушила всю жидкость и занюхала рукавом.

— Надо рубашку постирать, — заметила я и перед глазами всё поплыло.