Предскажу тебе счастье (СИ)

Глава 24

Кираш пришел ближе к середине обеда и, поприветствовав Саярсу и меня, присоединился к нам. Обед прошел не так оживленно, как вчерашний ужин. Кираш перекинулся парой слов со мной и кадаркой, но в основном молчал. Мне тоже не очень хотелось разговаривать за едой, а о чем думала молчавшая Саярса, я спрашивать у нее не стала.

Когда с обедом было покончено, и мы не спеша допивали чай, Кираш решил напомнить мне о моем желании поговорить с ним:

- Анита, вчера нам, к большому сожалению, так и не удалось поговорить. Могу я надеяться, что сегодня ваше самочувствие несколько лучше и не помешает вашей со мной беседе?

После этих слов у меня возникло ощущение, что он считает, будто я нарочно не захотела с ним разговаривать, сославшись на головную боль.

- Конечно, Кираш! Я и сама очень хочу с вами поговорить, так что будьте уверенны, что сегодня мое самочувствие нам не помешает, - с легкой улыбкой ответила я.

Саярса встрепенулась рядом со мной:

- Я, пожалуй, пойду, почитаю что-нибудь. Анита, если что, я буду у себя, - сказала кадарка глядя то на меня, то на советника.

Она встала из-за стола, прошла к выходу из комнаты, но остановившись перед самыми дверями, обернулась и странно посмотрела на Кираша, но через мгновенье перевела взгляд на меня.

- До встречи, Анита. Зайди, пожалуйста, ко мне, когда освободишься, - произнесла она и, кинув еще один непонятный взгляд на кадара, вышла.

Советник, конечно, заметил взгляды Саярсы, но предпочел сделать вид, что ничего не видел. Он посмотрел на меня с вежливой улыбкой и, продолжая пить чай, отвернулся в сторону окна.

Ну что же, если он хочет немного помолчать перед разговором, то я не против. Но я решила следить за его выражением лица, надеясь уловить те изменения в нем, когда он все же надумает говорить. Пока смотрела, неосознанно даже залюбовалась. На самом деле Кираш очень привлекательный мужчина. В его черных волосах, заплетенных в свободную косу, было заметно довольно много седых нитей, но это его нисколько не портило. Высокие изогнутые брови как у Сандара, придавали его облику более величественный вид. Чуть крупноватый нос слегка загнут вниз. Губы более тонкие, чем у его племянника, но в целом некоторое сходство все же есть. Морщин на лице не много, в основном между бровями, как будто он много хмурится и еще возле уголков губ. У Кираша действительно интересная и привлекательная внешность, но для меня он стал бы еще привлекательнее, если бы разговаривал со мной чуть менее официально.

Наконец, допив свой чай, кадар поднялся из-за стола и, отойдя к ближайшему окну, начал разговор первым:

- Тебе, Анита, наверняка, хочется узнать все подробности той давней истории. Я уже знаю, что сама ты ничего не помнишь. Я расскажу тебе все, что знаю, а потом ты задашь мне вопросы, которые тебя интересуют. Хорошо? – спросил он и повернулся ко мне лицом.

Я согласно кивнула и приготовилась слушать.

Кираш снова отвернулся к окну и стал рассказывать:

- Сандару тогда было лет шестнадцать, кажется. Он жил обычной жизнью подростка. Лазил по горам, участвовал в охоте и облазил всю долину со своими друзьями подростками. На тот момент он только год как начал постигать те знания, что нужны будут, когда он станет вождем. Ни о каких испытаниях и речи не шло. Мой брат не хотел нагружать сына, отнимая у него детство, считая, что время правления Сандара наступит не скоро.

Хм. В шестнадцать не отнимать детство. А я как раз в шестнадцать с ним и попрощалась, оставшись совсем одна. Я сама училась быть взрослой. Без родителей, без братьев и сестер, без советников и ведьм.

- Но судьба распорядилась иначе, - продолжал Кираш. – Хотя, эту судьбу я бы назвал Иргилией. Именно она, придя во сне к моему брату, сообщила ему, что он обязательно должен съездить в Вележ, и взять с собой сына. Причины, которые она назвала, я не очень помню, но это было что-то незначительное, по сути, какая-то ерунда. Но она убедила вождя, что это абсолютно необходимо.

Кираш замолчал, видимо, чтобы перевести дух, и успокоится, так как в его голосе стали слышны злые нотки. Возможно он, злится на ведьму, за то, что случилось.

К этому моменту я тоже допила чай и решила пересесть на диванчик, поближе к советнику. И он продолжил рассказ:

- Я пытался отговорить их от этой поездки, как будто чувствовал, что не стоит им ехать. Но кто меня будет слушать? Я всего лишь советник. Посоветовал и хватит. Слова этой ведьмы – Иргилии, оказались намного важнее моих.

Кираш в злости стукнул кулаком по подоконнику, отчего я подпрыгнула на диване от неожиданности. Совсем не ожидала от него таких эмоций. Неужели он так переживает за племянника?

Через несколько мгновений кадар взял себя в руки и уже более спокойно стал рассказывать дальше:

- Они все же уехали. Взяли с собой всего троих воинов. А ведь я говорил, что нужно больше, но…

Кираш отвернулся от окна и подошел к диванчику напротив моего. Усевшись лицом ко мне и скрестив ноги, продолжил:

- Их не было больше двух недель. Вернулось всего четверо из пяти, а Сандар был ранен и слаб. Оказалось, что сделав то, что сказала им Иргилия, они решили не сразу возвращаться домой. Вождь захотел провести время с сыном, поохотиться с ним и немного познакомить с Вележем. Чтобы не привлекать к себе особого внимания, они передвигались только в темное время суток. Днем же останавливались в тех местах, где меньше всего народу. Охотились, рыбачили и просто отдыхали. В одну из таких ночей, по дороге на них напали разбойники. Представляешь, Анита, просто разбойники! Да пять кадаров в момент бы справились с этим сбродом! Но, они сразу серьезно ранили Сандара из лука, и его отец приказал не ввязываться в битву. Решил сбежать, чтобы не потерять сына. Пока отряд отступал, разбойники убили кадара, который прикрывал спину вождя, державшего Сандара на руках.

Кираш встал с дивана и стал ходить по комнате, сцепив руки за спиной. Было видно, что воспоминания мучают его и он просто не находит себе места. Наконец он подошел к столу и, взявшись руками за спинку стула продолжил:

- Каким-то чудом в ту же ночь они нашли целительницу. Хотя скорее она была ведуньей, но как говорили местные, лечить умела. Она на сколько смогла, исцелила раны Сандара, а вот дальше и начинается самое интересное.

Он посмотрел на меня и скупо улыбнулся.

- Когда мой брат уже собирался уходить, из-за печи выбежала маленькая девочка и, схватив его за руку, стала что-то рассказывать про его сына. Брат сначала ничего не понимал, но как только смысл стал доходить до него, он ужасно рассердился и не став больше ничего слушать выбежал из дома. Я так понимаю, что эта девочка ты, Анита, - сказал советник.

- Н-не знаю. Я не помню всего этого, - пролепетала я срывающимся на шепот голосом.

Действительно не помню. Хотя женщиной, про которую сейчас рассказывал Кираш, вполне может быть моя бабушка Тасьяна. И тогда той девочкой и вправду могу быть только я. Но почему же я не могу всего этого вспомнить?

- Обратный путь занял у них большую часть времени всего их путешествия. И пока они возвращались, вождь невольно вспоминал то предсказание. Вернувшись, он все рассказал своей жене, мне и Иргилии. Ему хотелось верить, что все это было лишь выдумками маленького ребенка, но старая ведьма сразу ему объяснила, что предсказание правдиво и оно непременно сбудется. Как только не просил ее мой брат, как не умолял и угрожал, чтобы она избавила наследника от этого злого рока, но она была непреклонна в своем приговоре. Она ничего не может сделать. Что должно, то и произойдет. Вот и все ее слова.

- Но почему тогда меня решили найти сейчас? Почему не искали раньше? И если все должно произойти в любом случае, зачем вообще меня искать, чем я могу помочь? – задавала я вопросы один за другим.

- Раньше не искали, потому что Иргилия запретила. Точнее сказала, что в этом нет смысла и что это пустая трата времени.

- А сейчас значит не пустая? Сейчас смысл есть? – опять спросила я.

- Это уже другая часть истории. Не знаю, стоит ли тебе это рассказывать? – задумался Кираш.

- Я слушаю! – с нажимом сказала я.

Он молча смотрел на меня, вероятно решая в этот момент нужно ли мне рассказывать продолжение этой истории или нет.

- Ну, хорошо! Думаю тебе нужно все это знать! – решил, наконец, кадар. – Сандар не особенно придавал значение этому предсказанию, пока был жив его отец. Но после смерти отца, став вождем, он все чаще стал задумываться об этом предсказании. Что ждет его народ, если оно исполнится? Что станет с его сестрой и братом? Сандар не мог даже подумать о том, чтобы завести свою собственную семью, детей. И он стал искать способы, как можно снять или отменить это предсказание. Но ничего так и не придумал, кроме того, чтобы обратиться к Иргилии. Как я уже рассказывал, она сказала, что предсказанного не изменить. Но Сандар все же решился и пошел к ней, чтобы попытаться получить от нее помощь.

Кираш, замолчал. Выпив стакан воды, и отдышавшись, он продолжил:

- Я не знаю дословно, о чем они разговаривали, но смысл в том, что Сандар чем-то разозлил Иргилию, и она согласилась снять предсказание, но для этого он должен был привезти тебя.

- Разозлил, но она согласилась помочь? Как так? – спросила я, не совсем понимая, о чем говорит Кираш.

- Возможно, ты еще не знаешь, что помощь нашей «матушки» очень дорого стоит. И порой легче справиться самому, чем обращаться к ней. Так что не думай, что помогла она ему, не взяв чего-то взамен. Эта помощь ему еще очень дорого обойдется!

- А зачем она сказала привезти меня? Ты не знаешь? Для чего? Я просто уже ничего не понимаю! То я ничем не могу помочь, то я должна быть здесь.

Я чувствовала, как у меня начинает болеть голова от кучи мыслей и непонимания происходящего. Я совсем запуталась.

- Эта часть, тебе понравиться меньше всего. Я повторю, что не знаю дословно, о чем они говорили, но все сводится к тому, что Иргилия забирает тебя к себе и снимает твое предсказание твоей же кровью. Боюсь, Анита, что для тебя все это может закончиться очень плохо. Кажется, речь шла о том, что как только Сандар отдает тебя ведьме, он может больше не вспоминать ни о тебе, ни о предсказании. Он может больше не боятся за свой народ, за свою сестру, за будущую семью.

Вот и все. Все встало на свои места. Больше нет вопросов почему, зачем, для чего. Остался только вопрос как. Как можно быть таким искренним, и таким лживым одновременно? Как можно целовать, обнимать, но вести к той черте, после которой нет возврата? Как? Как так получилось, что я, та, которая не давала себе и шанса на чувства к мужчинам, доверилась, по сути, незнакомцу, да еще и тому, кто выкрал меня и не скрывал своих планов в отношении меня. И последнее. Как жить теперь со всеми этими чувствами? Как скрыть их и не дать больше ранить себя?

Я встала и пошла к выходу. Нужно уйти. Нужно дойти до комнаты пока слезы не мешают видеть путь. Хотя еще на один вопрос меня хватит. Почти у самых дверей, повернувшись к советнику, спросила:

- Кираш, а вы не знаете, какую плату попросила Иргилия за эту услугу?

- Знаю. Сандар сам мне сказал, что это самая маленькая плата, которая только может быть. Привезти тебя и отдать ей. Это и есть плата. Мне жаль, Анита.

Боль, такая боль, что можно почувствовать как она разрывает грудь и вот уже даже кровь начинает струиться из открытой раны. Все улыбки и слова - все ложь. Лишь способ приручить, чтобы никуда не делась.

Я не заметила, как дошла до комнаты, как дошла до постели. Я не заметила, что в дверь стучали и что, наверное, Саярса приносила чай. Не заметила как, измучившись, уснула. Мне снилось, что меня обнимает Сандар и гладит меня по волосам и спине. И говорит, что все будет хорошо.