Право первой ночи (СИ)

Николь вздрогнула и остановилась.

-- Замечательно, - ответила она, изобразив учтивую улыбку, которую всегда надевала при Мадлене.

-- Как Рэмо? Ему лучше? - женщина смотрела в огонь, не замечая натянутой улыбки.

-- Да, он уже совсем оправился от ран и просил еще раз вас поблагодарить за все, - Николь поставила ногу на ступеньку, считая диалог оконченным. Мадлене она по-прежнему не доверяла и побаивалась ее.

-- Передай, что я очень рада была ему помочь, - продолжала леди. В ее голосе послышались повелительные нотки, как когда она общалась с прислугой. - И подойди, нам нужно поговорить.

Николь прикусила губу, оставаясь стоять на месте. Мадлена не смотрела на нее, но казалось, что видит каждое движение.

-- Почему ты избегаешь его? - спросила она прямо. - Ты очень жестока.

-- Простите, если это прозвучит грубо, но это не ваше дело, - твердо ответила Николь, не сводя взгляда со спины женщины.

-- Это действительно грубо, - Мадлена обернулась, внимательно вглядываясь в лицо девушки. Николь почувствовала, как мурашки побежали по коже от этого взгляда.

-- Простите, - Николь глубже вдохнула, сделав очередную попытку сбежать.

-- Я уезжаю, - сказала Мадлена, вновь вернувшись к созерцанию огня в камине.

-- На бал? - Николь вдруг подумала, что Джон, возможно, ошибся и это не граф оборотень, а Мадлена.

-- Нет, - женщина удивленно посмотрела на нее. - Но в столицу.

-- У вас там дела? - Николь решила узнать все, чтобы не было сюрпризов. Тем более что это было ее заданием.

-- Да, - Мадлена вздохнула. - Около короля появилось слишком много новых людей. Хочу побольше узнать о них.

-- Вы можете входить во дворец? - Николь всерьез испугалась. Мадлена ехала в столицу, чтоб подготовить нападение, и, возможно, у нее там были сообщники, о которых они не знали.

-- Да, почему тебя это удивляет? - Мадлена больше не смотрела на собеседницу, разговаривая обычным тоном. - Думала, я бедная родственница, живущая на милости графа?

-- Если честно, что-то подобное, - Николь подошла ближе. Она должна была узнать как можно больше.

-- Все же я понимаю его, - леди улыбнулась. - Ты очаровательное и чистое создание.

-- Я не хотела оскорбить тебя, - Николь не поняла ее слов и решила вернуться к разговору о столице. - Просто я думала, что во дворец никого не впускают кроме приближенных.

-- Да, это так, - Мадлена продолжала тепло улыбаться. Хорошее настроение вернулось к ней, как только Николь оставила свой официальный тон. - Но у меня есть друзья при дворе, и я смогу войти с ними.

-- Ты передумала, решила взглянуть на принцессу и ее жениха?

Николь самой очень хотелось увидеть дворец, принцессу и наследного принца. В деревне о них ходило много разных легенд. Купцы, ездившие в столицу, рассказывали крестьянам, что принцесса Виктория очень странная девица. Она одевалась в такие наряды, что король иногда запрещал ей выходить в них на люди. А о принце Викторе говорили, будто он удался в прадеда, грозного и очень воинственного правителя Вандершира, Валиуса. Девушки в городе хранили его портрет среди надушенных кружев и засушенных цветов, мечтая когда-нибудь стать принцессами. Виктор был очень хорош собой и очень умен.

-- Я видела принцессу и принца Тибальда тоже, - ответила Мадлена. - Не понимаю, что она нашла в нем?

-- В принце? - недоумевая, переспросила Николь.

-- Да, - кивнула леди. - Он из Холоу, малоразвитого ограниченного королевства, считающего магию пороком.

-- Я слышала об этом, - Николь села на диванчик, увлеченная словами Мадлены. Она забыла о своей ненависти и задании Джонатана, услышав о далеких неизвестных ей землях.

-- Дикари и глупцы, - фыркнула Мадлена, сама причастная к магии. - Мне бы там всыпали плетей, только взглянув на мои запасы целебных трав. А если бы узнали, где и когда я их собираю, вовсе сожгли бы на костре.

-- У нас тоже магию не чтят, - вздохнула Николь.

-- Нет, в Вандершире многие очень почтительно относятся к магии, мечтают увидеть эльфов, нимф, единорогов, - ответила с загадочной улыбкой Мадлена. - В Холоу люди боятся любой магии, всех непонятных им существ.

-- Как можно бояться эльфов? - Николь тоже улыбнулась. - Ведь это прекрасные создания. Они добрые и очень красивые.

-- Но они еще и воины, - добавила леди. - Если пересечь границу между Эвервудом и Западным лесом, можно встретить их патрули, очень хорошо вооруженные.

-- Нет, - Николь продолжала мечтательно улыбаться. - Они не причинят вреда, просто объяснят, что это их земля.

Мадлена удивленно раскрыла глаза, впервые за все время пребывания в замке. Прежде Николь не видела у нее такого выражения лица. Она всегда все знала и ничему не удивлялась.

-- Почему ты так уверена в этом? - спросила она недоверчиво.

-- Это же эльфы, - ответила Николь, не понимая, как можно плохо думать об эльфах. - Они воплощение мудрости и добра.

-- Ты это в книге прочла? - продолжала Мадлена, внимательно изучая девушку.

-- Да, наверное, - ответила та. - Разве ты думаешь иначе?

-- Нет, я согласна с тобой, - кивнула женщина. - Ты все верно понимаешь о них.

-- Я тоже мечтаю встретить эльфов, - Николь забыла даже о королевском бале, мечтательно подняв глаза к потолку. - Они высокие, стройные, с длинными светлыми волосами и прекрасными лицами. Они чудесно поют и танцуют. Они добрые и надежные. Чистые сердцем и не знают, что такое предательство.

-- Не знали, пока не познакомились с людьми поближе, - печально добавила Мадлена. Она не сводила с подруги глаз, заметив как на последних словах взгляд Николь, светившийся восторгом, померк и опустился к полу.

Девушка отвернулась, вспомнив о своем собственном предательстве.

-- У тебя хорошее воображение, - сказала Мадлена, вернув прежнюю веселость. - Ты будто видела их.

-- Во сне, наверное, - Николь вздохнула, жалея, что никогда не сможет наяву увидеть таких чудесных созданий.

-- Ты сама очень похожа на них, - задумчиво произнесла Мадлена, словно рассуждая вслух.

-- Смеешься надо мной? - Николь обиженно посмотрела на нее. - Я понимаю, что слишком увлекаюсь сказками, но я твердо стою на земле и помню, что я крестьянка, которая обречена всю жизнь прожить в глуши. Что мне не суждено увидеть больше того, что я смогла увидеть этим летом.

Мадлена не слушала ее, думая совсем о другом. Ее очень взволновал весь разговор.

-- Прости, что я была груба с тобой, - произнесла девушка, теперь сожалея о своей резкости.

-- Чистая сердцем и добрая душой, - сказала ее подруга тихо.

-- И глупая головой, - ответила Николь поднявшись. - Я пойду спать.

Мадлена молчала, не останавливая ее больше. Она вновь посмотрела в огонь, словно он мог ей помочь разрешить все появившиеся вопросы.

Утром она уехала ни с кем не попрощавшись и ничего более не объясняя. Кристиан узнал о ее отъезде за завтраком. Доу сама наливала суп, две девушки помогали ей, следуя позади с подносом и супницей. За длинным столом кроме графа сидела еще только Николь. Она старалась не смотреть на миссис Доу, крайне недовольную ее новым статусом содержанки графа.

-- Она много вещей взяла? - спросил граф, когда экономка закончила с супом и поставила перед ним кубок и кувшин вина.

-- Нет, почти ничего, - ответила та. Мадлена ей тоже не особо нравилась, но ее она хотя бы уважала и побаивалась.

-- Как ткани? Выбрали? - спросил граф, взглянув на печальное лицо возлюбленной.

-- Что? - она не сразу поняла, о чем он спрашивает. Доу хмыкнула, выпихивая любопытных служанок из столовой и вышла за ними следом, закрыв дверь.

-- Ты говорила, что будешь выбирать ткани с матерью и сестрами, - напомнил Кристиан, не притрагиваясь к еде и налегая на вино. Настроение его с самого утра было не лучшим. Раны, хотя уже зажили, продолжали болеть и он не мог нормально выспаться, просыпаясь каждый раз, стоило сделать резкое движение во сне. Мучили кошмары об оборотнях, которых они преследовали, снились погибшие в бою люди. Он отогнал эти мысли, взглянув на Николь.

-- Да, но мы не смогли застать ткача, - ответила она, попробовав суп. - Он уехал в столицу. К свадьбе принцессы нужно много тканей, вот он и решил подзаработать.

Она беззаботно рассказывала, иногда прерываясь, чтоб прожевать. Кристиан наблюдал за ней, и его ночные кошмары таяли и забывались. Он улыбнулся, когда она сосредоточенно изучала кусок мяса, попавшийся в супе.

-- Сегодня опять идешь в деревню? - спросил граф.

-- Да, нужно покрыть соломой курятник, - Николь с опаской посмотрела на него. - Я могу и не идти. Хотя я уже пообещала, и они будут ждать меня.

-- Иди, ты свободный человек, помнишь? - Кристиан выпил еще вина. По голосу невозможно было понять его настроение.

-- Да, конечно. Спасибо за это, - ответила Николь.

Вошла прислуга, чтоб сменить блюда. Граф приказал принести еще вина.

-- Я уеду на пару дней, - сказал он, протянув кубок сомневающейся миссис Доу. Та нехотя поставила на стол второй кувшин вина и вышла.

-- Можешь ночевать у родителей, - продолжал Кристиан. - Ты нужнее им там. Зачем преодолевать каждый день такое расстояние?

-- Я хотела попросить об этом, - девушка робко взглянула на него.

-- Значит, решили, - он встал, оставив нетронутый завтрак. Николь тоже встала.

-- Можно спросить? - начала она, посмотрев на него.

-- Конечно, - граф улыбнулся, но глаза его оставались печальными.

-- Куда вы едете?

-- На охоту, - ответил он.

-- Простите за любопытство, - она неловко переминалась с ноги на ногу.

-- Я хотел бы поговорить с тобой, - Кристиан подошел ближе. Николь сделала шаг назад.

-- О чем? - спросила она.

-- Не здесь, в библиотеке, - он прошел мимо, направляясь к выходу. Девушка пошла следом.

Они пересекли холл и вошли в просторное помещение библиотеки. Граф предложил ей сесть на кушетку, сам оставаясь стоять.

-- Не хочу чтобы слуги подслушали то, что я собираюсь сказать, - начал граф, не сводя взгляда с Николь. Она кивнула.

-- Ты теперь свободная девушка, вдова, - продолжал Кристиан. - Можешь не возвращаться в свою деревню и жить здесь.

-- В качестве кого? - спросила она без вызова, не поднимая глаз от пола.

-- Будешь помогать Доу следить за порядком в замке. Я назначу тебя ее помощницей, - граф тоже перевел взгляд на пейзаж за окном.

-- В деревне все поймут, зачем я осталась, - сказала Николь тихо.

-- Обещаю пальцем тебя не трогать, - ответил Кристиан. - Я предлагаю тебе остаться, потому что тут лучше, чем в твоей деревне. Я люблю тебя и хочу чтоб ты жила в достатке и ни в чем не нуждалась.

Николь удивленно на него посмотрела, но он стоял спиной, отвернувшись к окну.

-- Я знаю, что ты тоже любишь меня, но никогда не станешь моей любовницей, - продолжал граф. - Мне, к сожалению, неизвестны случаи чтобы феодал брал в жены простолюдинку. Не знаю, позволит ли мне король жениться на тебе. Но я спрошу его разрешения.

Николь еще шире раскрыла глаза, но не знала что сказать.

-- Получив его разрешение, я сделаю тебе предложение, - он повернулся к ней. - Но пока я могу лишь просить тебя дождаться решения короля и принять это кольцо.

Он подошел и протянул руку. На ладони лежало маленькое золотое кольцо с черным камнем. Николь медленно перевела взгляд с его серьезного лица на кольцо.

-- Просить у короля разрешения жениться на мне? - повторила она шепотом.

-- Прости, - он опустился на одно колено и взял ее руку. - Я прошу принять это кольцо и дать мне надежду.

Он надел кольцо на ее средний палец, для безымянного оно оказалось большим. Николь посмотрела на свою бледную руку с ярким черным камнем, поблескивавшим и переливавшимся идеальными гранями.

-- Как красиво, - сказала она, чувствуя, как слезы затуманивают взгляд.

-- Кучер отвезет тебя в деревню. Ты успеешь помочь родным, - граф резко встал, по-своему истолковав ее слезы. - Прости, что задержал тебя.

-- Я не поеду сегодня, - она тоже встала и подошла к нему. - Только после того, как ты покинешь замок.

-- Я уеду завтра утром, - он сложил руки за спиной, продолжая смотреть на нее.

-- Тогда я тоже поеду завтра, - Николь протянула руку и дотронулась до его груди. - Позволь сегодня остаться с тобой.

-- Не нужно, я все понимаю, - он отстранился и вышел.

Девушка села обратно на кушетку, рассматривая кольцо. Сомнения все больше терзали ее. С одной стороны граф вел себя как порядочный честный человек и, похоже, искренне любил ее. С другой стороны поспешный отъезд Мадлены и теперь его желание уединиться на охоте, могло значить, что они вместе затевают очередное злодеяние. Джонатан не писал и не появлялся, чтоб хоть что-то объяснить. День свадьбы принцессы приближался, а граф ее больше не звал с собой. Николь хотелось собрать вещи и сбежать подальше из Вандершира, чтоб не видеть, как подтвердятся подозрения Джона и не обманывать графа. Но она не могла представить, как уедет далеко от Кристиана и не увидит его больше. В глубине души она надеялась, что он не отпустит ее в деревню, не позволит уехать. Но теперь, когда он был так решительно настроен, ей стало невыносимо думать, что она предает его, оставаясь рядом.

Николь вышла в холл. Во дворе послышался стук копыт, несколько лошадей двигались к воротам. Вскоре шум стих. Доу возвращалась с улицы, развязывая теплый платок.

-- Кто-то уехал? - спросила Николь, стараясь не обращать внимания на недовольство экономки.

-- Знаете, мисс, - начала та, уперев руки в бока, - еще немного и хозяин вообще перестанет есть и спать.

-- Это он уехал? - не поняла девушка.

-- Да, не стал дожидаться утра, - отвечала миссис Доу. - Не знала бы я твоих родителей, подумала бы, что ты порчу на него навела или приворожила.

-- Почему? Разве я сама сюда просилась? - Николь понимала, что ее присутствие тяготит всех, а особенно графа. Хотя он и надеялся получить разрешение и жениться на ней, король вряд ли позволит. И тогда, что он предложит? Сможет ли жить с ней под одной крышей просто как с прислугой. Сможет ли она сама долго отталкивать его? Если Джон никогда не вернется, и ей придется самой решать, как жить дальше?

-- От тебя одни беды, - ответила Доу строго. - Ты же знаешь сама, что не пара ему.

-- Конечно, знаю, - Николь опустила взгляд. Они были одни в холле.

-- Он-то и цепляется за тебя только потому что отпор получил в первый раз, - продолжала женщина, немного смягчившись. - А добьется тебя, так и забудет сразу. Ты же не ровня ему, что будете делать вместе? В свете над ним посмеются. Его родовитые друзья, может, и знать его не захотят, после такой вот свадьбы. А тут он со скуки помрет.

-- Вы правы, - Николь посмотрела на экономку, которая сама того не подозревая, подсказала ей выход. - Я уеду.

-- Вот и ладно, молодец, - Доу улыбнулась ей ласково. - Ты же грамотная, свободная. Можешь в городе любую работу найти, даже в богатом доме.

-- Я соберу вещи, - Николь постаралась скрыть волнение. Ее план был прост и ей не хотелось чтоб миссис Доу догадалась в чем он состоит.

-- Ты возьми сейчас самое нужное, - продолжала женщина. - Остальное я отправлю с кучером.

-- Хорошо, - вздохнула Николь.

-- Езжай, Ранд отвезет тебя, - кивнула Доу, сменив враждебность на ласку, отчего сразу стала похожа на добрую тетушку. Николь подумала, что все вокруг отчаянно отговаривают ее от связи с графом, и только Мадлена не видит никаких проблем.

Глава восемнадцатая

Николь поднялась к себе, собрала вещи и украшения в небольшой дорожный сундук. Слуга из конюшен помог ей снести его и укрепить в карете. Сам он сел на козлы, а девушка заняла место внутри.

Они выехали во двор, потом за ворота и вскоре покинули пределы замка, направившись к деревне Николь. Она смотрела в окно на осенний пейзаж, еще раз прокручивая в голове их разговор с графом. У нее было несколько дней, чтоб воплотить свой замысел. Миссис Доу права, ей нужно всего лишь уступить ему, не сопротивляться. Тогда она быстро надоест ему и Джон уже не сможет использовать ее в своих целях. А графу не придется жениться на простолюдинке. Решение казалось ей идеальным, если бы не одна проблема. Николь не могла представить, как будет жить после того, как граф оставит ее.

Все последние дни, пока они были вместе, Николь чувствовала себя как никогда счастливой. Но все равно находила любые предлоги, чтоб проводить весь день в деревне, потому что знала, если надолго задержится рядом с ним, уже не сможет оттолкнуть. Избегать его становилось все труднее, и пока она была вдали от него, ни о чем другом не могла думать.

Николь посмотрела на кольцо и улыбнулась. В конце концов, она будет счастлива еще несколько дней, а что будет потом, неважно.

На дороге показался путник в потертом плаще с небольшим мешком за плечами.

-- Кто это? - спросила Николь, открыв дверцу.

-- Не знаю, - ответил кучер, молодой деревенский парень, недавно служащий в замке.

-- Может, он тоже идет в деревню, - предположила девушка. - Можем мы подвезти его?

-- Вы приказываете мне, а не я вам, - лукаво усмехнулся Ранд.

-- Тогда приостанови, когда будем поближе, - ответила Николь, прикрыв дверцу и выглядывая в окошко. По этой дороге редко ходили случайные путники. Она вела к деревням и не выходила на большой тракт.

Человек шел, опираясь на палку, и когда карета поравнялась с ним, он тоже остановился, взглянув на нее из-под капюшона.

-- Если вы идете в деревню, мы можем подвезти вас, - предложила Николь, открыв дверцу. Ранд подозрительно рассматривал высокого широкоплечего мужчину, лицо которого по-прежнему было скрыто капюшоном.

-- Благодарю за вашу доброту, - произнес путник, почтительно кивнув девушке.

Кучер только хмыкнул, не одобряя такое легкомыслие Николь, но не смея возражать госпоже. Когда незнакомец влез в карету, Ранд ударил лошадей и они продолжили путь.

-- Вы живете в нашей деревне или в какой-то поблизости? - продолжала Николь, пытаясь рассмотреть странника.

Он откинул капюшон и посмотрел на нее.

-- Нет, я не из этих мест, - сказал он.

Это был еще достаточно молодой мужчина с загорелой кожей и прямыми темно-каштановыми волосами, связанными в хвост на затылке. Только миндалевидные карие глаза выдавали человека пережившего уже немало событий и накопившего многолетнюю мудрость. Николь вспомнила Мадлену, обладавшую такими же противоречивыми чертами, сочетая юность облика и зрелость взгляда.

-- Да, теперь я вижу это, - ответила девушка. - Мое имя Николь Рэмо.

-- Велиамор, - кивнув, представился мужчина.

-- Такое необычное имя, - Николь улыбнулась. Мужчина каким-то необъяснимым образом располагал к себе, обладал загадочным обаянием и был очень хорош собой.

-- Я из земель, что далеко на юге за Теплым морем, - ответил он.

-- И вы так далеко путешествуете? - Николь была поражена, встретив на проселочной дороге чужеземца, да еще из таких дальних краев.

-- Да, - он опять улыбнулся. - Я слышал, что в ваших землях было неспокойно. Хотел предложить графу свою помощь.

-- Ох, это было ужасно, - девушка побледнела, невольно отпрянув. Все воспоминания, еще такие свежие, всплыли перед глазами.

-- Простите, я не хотел вас пугать, - чужеземец следил за ней проницательным взглядом.

-- Мои родные все потеряли, отец едва не погиб, - пояснила Николь, вернув самообладание. - Очень тяжело говорить об этом.

На самом деле она подумала о Кристиане. Ведь его они с Джонатаном подозревали. Он был главным виновником бедствий крестьян.

-- Я, как видно, опоздал, - вздохнул путник.

-- Сам король был у хозяина этих земель и помог ему, - Николь внимательно разглядывала собеседника, не решаясь задавать ему волнующие ее вопросы.

-- Король Теодор - благороднейший из правителей, - кивнул Велиамор.

-- Скажите, - девушка набрала побольше воздуха. - Вы знаете, что тут бесчинствовали оборотни?

-- Да, - вновь кивнул чужеземец. - Поэтому я здесь.

Николь недоумевая посмотрела на него.

-- С простыми разбойниками граф, безусловно, справился бы и без посторонней помощи, - пояснил странник. - Я маг.

-- Маг? - Николь вновь широко раскрыла глаза от удивления.

-- Почему вы так удивлены? - в свою очередь изумился мужчина. - Разве в Вандершире это редкость?

-- Конечно, - ответила девушка. Теперь она старалась еще раз рассмотреть путника, но уже с учетом его нового статуса. Кроме загадочных глаз, все в нем было самым обычным. Дорожный потертый плащ, порядком обляпанный грязью. Простой заплечный мешок. Высокие черные сапоги.

-- Я давно тут не был, - задумчиво произнес маг.

-- Магия уже давно не в почете в наших краях, - продолжала Николь. - Люди недолюбливают и сторонятся простых целителей и ясновидящих, не говоря уже о магах. Лучше вам не открывать этого сразу.

-- Разве есть причины бояться волшебства? - не понимал Велиамор. Его очень озадачили и опечалили слова Николь. - Разве король Влад не прибегал к помощи магов, когда вел последнюю войну?

-- Я не знаю, мистер Велиамор, - робко пожав плечами, ответила девушка. - Я говорю о наших краях. Возможно, в столице все по-другому.

-- Неужели за тринадцать лет все так изменилось? - говорил сам с собой мужчина. - Тут в одной из деревень жила старушка, - обратился он к Николь.

-- Я почти всех знаю, - кивнула девушка, стараясь загладить оплошность. Ее слова очень огорчили спутника.

-- Она была волшебницей, Иоланта, - Велиамор смотрел на нее с надеждой.

-- Всевидящая? - Николь опять прикрыла рот рукой, понимая, что вновь принесет плохую новость. - Она погибла. Ее убили разбойники.

Маг опустил голову, глубоко задумавшись. По его лицу нельзя было понять, о чем он думает, горюет или строит планы мщения. Он был просто очень серьезен и сосредоточен.

-- Я должен узнать, как все случилось, - сказал он, не глядя на Николь. - Есть кто-то, кто все видел своими глазами?

-- Да, мой отец, - девушка почувствовала жалость к этому странному чужаку. Она свалила на него столько плохих вестей, и он теперь стал задумчивым и отрешенным, таким же, как Кристиан, когда разговаривал с ней утром. Это сравнение показалось ей странным. В них не было ничего общего, разве что необычный разрез глаз. Возможно, поэтому Николь вспомнила Кристиана, а может, просто не могла не думать о нем.

-- Могу я попросить отвести меня к нему? - спросил маг, взглянув на девушку.

-- Конечно, - кивнула та. - Можете остановиться у нас.

-- Да, если это не стеснит вас, - согласился маг. - Обещаю никому не говорить, кто я.

-- Вы не подумайте, - поспешила разуверить его Николь. - В нашей деревне все хорошо относились к всевидящей. Она была очень уважаемой старушкой. Просто не все верили в ее пророчества.

-- Она была очень могущественной волшебницей, - заговорил Велиамор после паузы. - Не могу понять, как смогли разбойники застать ее врасплох.

-- Они же оборотнями были, - Николь опять нахмурилась. Это не укрылось от проницательного взгляда мага. - И главарь у них оборотень, - добавила она, вздохнув.

-- Вы их видели? - поинтересовался мужчина.

-- Нет, - покачала головой Николь, задумчиво разглядывая приближавшийся лес за окном.

-- Вы так спокойно говорите о них, - продолжал маг, не сводя с нее глаз. - Для ваших людей, чурающихся магии, оборотни были больше чем просто разбойники.

-- Никто не знал, что они оборотни, пока граф не загнал их далеко за пределы этих земель. Там они открыли свое лицо, - девушка опять вздохнула.

Велиамор подметил, что она уже не испытывает прежнего ужаса, рассказывая о существах, которые должны были бы больше пугать ее, простую сельскую девушку.

-- Спросите, не бойтесь, - сказал он.

Николь удивленно посмотрела на него.

-- Я вижу, что вас мучает какой-то вопрос, - пояснил маг.

-- Вы очень проницательны, - кивнула Николь. - Меня действительно интересуют эти существа. Я прежде о них ничего не слышала кроме сказок.

-- В основе сказок лежит правда, - кивнул Велиамор.

-- Но не может же все быть правдой? - в глазах ее появилось отчаяние.

-- Поделитесь со мной, и я постараюсь помочь, - сказал мягко мужчина, подавшись вперед. - Поверьте, я знаю очень много.

Николь задумалась, не решаясь открыться незнакомцу, пусть и магу.

-- У меня есть друг, - начала она. - Он не из нашей деревни, но он очень хороший человек.

Велиамор внимательно слушал не перебивая.

-- У меня есть подозрения, что он оборотень, - девушка попыталась прочесть на лице собеседника хоть что-то. Но он продолжал молчать, глядя на нее задумчиво.

-- Если люди узнают, кто он, его сразу же убьют, - продолжала Николь. - Особенно теперь, после нападения. Я даже не знаю, был ли он с теми разбойниками заодно. Я точно ничего не знаю.

-- Оборотень, это прежде всего человек, - начал Велиамор почему-то улыбнувшись. Николь это показалось хорошим знаком. - Конечно, надо учитывать и разновидность оборотня. Они тоже бывают разные, обращенные, истинные, вервольфы и ликантропы.

-- Разве не все оборотни превращаются в волков и в полнолуние нападают на людей? - Николь поняла, насколько невежественна в этом вопросе.

-- Нет, - опять улыбнувшись, ответил маг. - Оборотень не всегда волк. Лишь вервольфы превращаются в волков. Но и тут опять есть различия. Одни делают это по своей воле, когда пожелают, другие в полнолуние, поневоле становятся волками, третьи стали вервольфами после укуса другого вервольфа. Единственное, что объединяет их - это желтая луна. Но это вы и из сказок знаете.

-- А когда они люди, они знают, что делали? - в сердце девушки появилась надежда. Она даже всерьез задумалась, не показать ли магу Кристиана.

-- По-разному, - ответил он. - Перевоплощенные после укуса вервольфа не помнят своих ночных похождений. Ведь они становятся просто зверями. Но вот истинные, рожденные от союза двух вервольфов, прекрасно все осознают, они никогда не становятся полностью людьми. В их природе остаются звериные черты.

-- Черты? Можно их распознать? - Николь была полностью поглощена рассказом. Такого она не встречала ни в одной книге. Да и откуда взяться таким вещам в простых книгах. Разве что в столице или в Итилиане, где изучают всевозможные науки.

-- Да, вервольфа вы узнаете без труда, - кивнул Велиамор. - Чем древнее род, тем ярче во внешности волчьи черты.

-- И они нападают на людей? - Николь не могла припомнить никого, даже отдаленно напоминавшего ей волка. Не были похожи на волков и родители Кристиана, портреты которых были в замке.

-- Нет, ведь волки очень редко нападают на людей, - ответил маг. Его, похоже, ничуть не пугали эти ужасные существа.

-- А те, другие? - Николь поняла, что граф если и оборотень, то не вервольф.

-- Истинные оборотни? Или ликантропы? - уточнил маг.

-- Мне сложно представить, в кого еще можно превратиться, - вздохнула девушка, не зная, как разобраться во всем этом.

-- В медведя, кабана, тигра, рысь, лису, - перечислял Велиамор тоном доброго учителя.

-- И все они оборотни? - изумилась Николь.

-- И у каждого есть свое имя, - кивнул маг. - Но не все они чинят зло. Хотя есть еще одна разновидность волшебных существ, которых называют оборотнями. Это очеловеченные звери.

-- Я впервые слышу о таком, - Николь скептично улыбнулась, не представляя, как подобное возможно.

-- Надеюсь, что услышите только от меня и навсегда забудете, - Велиамор вздохнул. - К вашему другу это, конечно, не имеет отношения. Эти оборотни не могут принять человеческий облик, но бывает, ходят на двух ногах и понимают человека. Они могут носить оружие, латы, выполнять примитивную работу. Это слуги темных магов, и они всегда злобны, потому что не люди и не звери, а нечто среднее.

-- Я не могу вообразить подобное существо, - Николь попыталась сохранять беззаботный вид, но рассказ чужеземца заставлял кровь холодеть в жилах.

-- Простите, что пугаю вас такими историями, - маг улыбнулся. - Этих оборотней уже давно нет в мире людей.

-- В мире людей? - девушка жалела, что их путь подходит к концу. Столько она не могла бы узнать за всю жизнь, оставаясь в своей деревне и вряд ли кто-нибудь из ее новых знакомых знал что-то подобное.

-- Вы удивитесь, но в Западных лесах за Эвервудом живет много оборотней, - ответил Велиамор. - Эльфы не считают их злобными, как не считают злобными зверей.

-- Те, что были тут, были очень злобными, - девушка нахмурилась. Хоть маг и не питал отвращения к оборотням, она еще не готова была все ему рассказать.

-- Я не смогу ничего сказать о них, пока не узнаю хотя бы как они выглядели, - пожал он плечами.

-- Мой друг нормальный человек, и его родители были обычными, - Николь вздохнула, понимая, что и на графа ему надо посмотреть, чтоб сказать точнее.

-- Послушайте, Николь, - мягко заговорил маг. Вдали уже виднелась деревня. Слышно было лай собак, чуявших гостей.

-- Не все оборотни злобны, - продолжал мужчина. - Как не все люди добры. Если ваш друг хороший человек и в человеческом обличье ведет себя достойно, то и обернувшись зверем, он не станет намеренно творить зло. Это касается всех, не только оборотней. Маги тоже бывают темными, но они темные всегда, а не только в полнолуние. И люди, если они злые, злые всегда.

Николь слышала голос Ранда, приветствовавшего своих знакомых с козел. Мимо уже проплывали дома и знакомые лица, но девушка не видела их. Ее поразили слова мага. Она и подумать не могла, что оборотень, это не всегда зло.

-- Приведите ко мне вашего друга, и я скажу вам больше, - посоветовал Велиамор, поднимаясь со скамьи. Николь заметила ножны с мечом, мелькнувшие у него на поясе.

-- Я очень благодарна вам уже за эти сведения, - улыбнулась она.

Ранд открыл дверцу и мужчина вышел первым. Потом маг подал руку и помог сойти Николь.

-- Спасибо, - она задержалась у кареты. На пороге дома уже показались ее родители и сестры.

-- Вам спасибо, - маг учтиво поклонился.

Все подумали, что это кто-нибудь из замка, сопровождающий Николь по приказу графа. Девушка улыбнулась, пригласив его войти.

-- Добрый день, - мужчина поклонился.

-- Добрый день, господин, - ответил старик Рэмо. Его жена и младшая дочь поспешили помочь Ранду внести вещи Николь.

-- Нет, я не останусь, - остановила их девушка.

Маг и Рэмо уже вошли в дом.

-- Не останешься? - переспросила женщина, взглянув на дочь. Ранд вернул сундук на место, хмыкнул и влез на козлы. Лошади были еще достаточно свежими и могли продолжать дорогу.

-- Нет, я должна поговорить с графом, - Николь попросила кучера войти с ними в дом, а не ждать ее на улице.

-- Отец, - начала она, переступая порог. - Это мистер Велиамор, он из дальних земель.

-- Робин Рэмо, - представился старик, рассеяно оглядывая гостя и дочь.

-- Мы познакомились с мисс на дороге, - маг развязал плащ.

-- Да, он приехал помочь графу, - Николь взглядом велела сестре взять вещи гостя. Девушка робела, глядя на высокого странного чужеземца.

-- Я все расскажу вашему отцу, если он уделит мне немного времени, - маг улыбнулся и все попали под его обаяние, как и Николь, впервые увидев его. Он снял плащ и перебросил его через руку. Одежда его была тоже обычной, хотя и более дорогой чем дорожный плащ. Он, видимо, не желал привлекать к себе внимания, стараясь походить на бедняка. Марта, старшая из двух сестер, все же подошла и взяла у него плащ и сумку. Чужеземец ей очень понравился и она не стала терять времени и уступать его другим. Мужчина кивнул ей в знак благодарности, и она вспыхнула, залившись краской до корней волос.

-- Конечно, господин, - Рэмо пристально разглядывал гостя, о чем-то размышляя.

-- Нет, зовите меня просто Велиамор, - попросил маг, и лицо Рэмо вытянулось от изумления.

-- Я надеюсь, вы достойно примете гостя, - Николь пригласила его войти в просторную столовую. На длинном деревянном столе, покрытом скатертью, уже успели появиться кувшин с молоком и хлеб.

-- Марта, помоги гостям умыться, - велела миссис Рэмо, подгоняя младшую дочь Берту, помогавшую носить еду на стол.

Велиамор первым подошел к умывальнику. Марта, вновь покраснев, начала лить ему на руки воду из большого кувшина. Маг поблагодарил, взяв у нее с плеча полотенце. Потом девушка полила на руки Ранду. Тот начал отпускать шуточки в ее адрес, поддразнивая. Марта плеснула ему на лицо, намочив пальцы в воде.

-- Куда ты собираешься ехать? - строго спросила миссис Рэмо у дочери. Николь смотрела как конюх и ее сестра веселятся, а маг беседует с отцом.

-- У меня еще есть дела, - девушка села за стол.

-- Ты знаешь, где охотничий домик? - спросила она у севшего рядом Ранда.

Рэмо и его семья с благоговением слушали рассказ гостя о его путешествии на корабле из Иджу.

-- Да, - кивнул парень, гадая, не туда ли ему придется везти странную госпожу. Еще недавно они вместе бегали по этой самой деревне, забавляясь салками. Теперь она была хозяйкой, а он слугой.

-- Мы успеем дотемна? - Николь посмотрела на небо за окном, стараясь угадать, сколько сейчас времени.

-- Если срезать через лес, - прикидывал в уме парень. - Там широкая дорога, дождя вчера не было. Можно и успеть.

-- Тогда поехали, - она решительно поднялась из-за стола.

-- Я собрала тебе немного еды, - поспешила вручить дочери узелок миссис Рэмо.

-- Спасибо, - девушка попрощалась со всеми и пошла к двери. Ранд прихватил с собой кусок мясного пирога, тоже раскланиваясь с хозяевами. Велиамора оставили с новым старостой, мистером Рэмо, чтоб тот все ему рассказал о нападении и смерти всевидящей.

Николь забралась в карету и захлопнула дверцу. Ранд ударил лошадей, и они продолжили путь.

-- Но как советник короля попал в нашу деревню? - спросил Рэмо. Маг улыбнулся. - Вы же пропали лет тринадцать назад, - продолжал старик изумленно.

Девушки прислушивались к разговору, но миссис Рэмо больше волновало, куда подалась старшая дочь.

-- Ты же знаешь, кто я, - ответил маг. - Тринадцать лет для меня как один день.

Глава девятнадцатая

Николь боялась, что они не успеют засветло добраться до жилья и им придется ехать по ночному лесу. Кони начали уставать и перешли на шаг. Ранд не стал бить их, понимая, что этим не поможешь. Была уже середина осени и рано темнело. Ветер шумел в кронах высоких деревьев, листья почти все опали под его холодными порывами. В воздухе пахло снегом.

Сумерки сгущались и Ранд не стал срезать путь лесом, опасаясь встретить волков. Дорога до охотничьего домика оказалась неблизкой и Николь уже подумывала о том, чтоб свернуть в ближайшую деревню, но Ранд каждый раз заверял ее, что они почти приехали. Так продолжалось до глубокой ночи, пока вдали и в самом деле не показался огонек. Ранд присвистнул и подстегнул лошадей. Они успели немного отдохнуть и быстро понесли карету к охотничьему домику. Хотя он так назывался, это был вовсе не домик, а трехэтажный особняк, не уступавший по роскоши убранства замку. Хозяин и друзья, часто навещавшие его, любили охоту. Охотничий домик имел несколько гостиных и десять спален для гостей, не считая хозяйской. Тут был свой штат слуг и охрана. Особняк из серого камня был обнесен высоким кованым забором. К дому вела широкая мощеная дорожка.

Едва копыта застучали по булыжнику, в окнах на первом этаже загорелся огонь. До этого он горел лишь в одном окне третьего этажа.

-- Кто там?! - крикнул кто-то низким хрипловатым голосом.

-- Госпожа Николь! Открывай! - ответил Ранд. Ему очень нравилось, что девушка из его деревни стала важной светской дамой, и он не упускал случая покомандовать от ее имени. Сама Николь дрожала от страха, представляя, что скажет граф о таком позднем визите. Ей казалось, что они ехали всю ночь.

-- Я спрошу господина! - сообщил охранник, но ворота открыл.

Карета медленно въехала во двор. Ранд спрыгнул с козел и открыл дверцу. Николь не спешила выходить.

-- Мисс, - позвал он, немного встревоженно. - Вам нехорошо?

-- Нет, все нормально, - девушка вышла на дрожащих ногах, опираясь на руку парня.

-- Что-то не так? - шепнул он, придерживая ее за талию.

-- Не уезжай, хорошо? - попросила она, взглянув ему в глаза. Ей вдруг стало страшно от своего решения, но пути назад уже не было.

-- Нет, куда ночью-то? - усмехнулся парень, получив от нее узелок с едой. Есть она не могла, волнуясь перед встречей.

-- Госпожа, - заговорил охранник, пожилой мужчина, прослуживший тут всю жизнь. - Вам придется самой все объяснять.

Николь вошла в дом следом за старым дворецким. Именно он открывал им ворота, а теперь шел со свечей впереди. Ранд повел карету в сарай позади дома.

-- Хозяин, наверное, немного выпил и теперь не верит мне, - продолжал старик, шаркая ночными туфлями по деревянному полу.

-- Почему? - девушка расстегнула дорожный плащ и сняла шляпку.

-- Не знаю, - старик остановился около двери. - Может, утром зайдете к нему? - попытался он.

-- Что с ним? - Николь не нравился загадочный тон и хитрый взгляд слуги, который явно недоговаривал.

-- Ничего, - сказал тот. - Просто совет.

Николь не стала больше слушать старика, удивляясь, что они с Доу еще не поженились. Пара из них получилась бы идеальная.

-- Иди к лешему, Альфред! - услышала она недовольный голос графа, едва приоткрыла дверь его спальной. - Джек завтра поплатится за свои идиотские шутки!

-- Кристиан, - она робко вошла и замерла на пороге. Граф вскочил из кресла, в котором сидел. Он стоял спиной к камину и она не сразу поняла, что он без одежды. Но больше ее поразила темноволосая девица в его постели. Она тоже села, прикрыв грудь одеялом.

-- Николь? - только и смог вымолвить граф, недоуменно разглядывая ее и даже не пытаясь прикрыться.

-- Мисс приехала в карете, - доложил дворецкий, тоже протиснувшись в комнату и отрезав Николь путь к отступлению.

-- Кто это? - спросила она, глядя графу в глаза.

Кристиан схватил свою одежду, произнося столько ругательств, сколько Николь еще никогда не слышала.

-- Вон отсюда! - крикнул он девице, застегивая штаны.

Николь тоже обернулась, но столкнулась с дворецким, все еще дежурившим за спиной, и опять повернулась к графу. Девица вскочила и, прикрывшись своей одеждой, схваченной в охапку, выбежала за дверь.

-- Спокойной ночи, господин, - дворецкий услужливо выпустил девицу.

-- Вон пошел! - вне себя от ярости закричал граф приближаясь. Через секунду слуги уже не было в комнате. Николь, решившая выскочить следом, наткнулась на закрытую дверь.

-- Стоять! - приказал Кристиан и схватил ее за руку. - Теперь уж останься, если пришла.

-- Отпусти меня, животное! - крикнула в свою очередь девушка, ударив его наотмашь по лицу.

-- Успокойся, дикая кошка, - он перехватил ее вторую руку, готовую ударить его еще раз, и завел за спину.

-- Ты еще смел говорить, что любишь меня! - кричала Николь, пытаясь освободиться. Но граф крепче сжал ее руки, прижав девушку к себе.

-- Неужели ты думала, что я буду ждать, пока ты снизойдешь до меня? - спросил он, почти касаясь ее уха губами, а потом отпустил. Николь, не ожидая этого, не удержалась на ногах, запуталась в подоле длинного платья и, ахнув, осела на пол.

-- Я не мальчик, чтоб по ночам мечтать о твоем благосклонном взгляде, - продолжал он, подойдя к двери и запирая ее на ключ.

-- Ты низкий, подлый человек, - шептала Николь, сидя на полу и чувствуя подступающие слезы.

-- Почему? - он подошел и холодно смотрел на нее сверху.

-- Ты обманул меня, - ответила она. - Предал.

-- Как? - поинтересовался граф.

-- Ты развлекаешься, в то время как я... - Николь осеклась. Она не могла сказать, что мучается мыслями о его истинной природе. Тогда пришлось бы признаться в том, что она подозревает его и состоит в сговоре с его братом.

-- В то время как ты тешишь свое самолюбие, - продолжил он. - Довольна собой?

-- Я не понимаю тебя, - она встала и хотела уйти, но Кристиан схватил ее за локоть.

-- Ты знаешь, что я люблю тебя, - сказал он таким тоном, словно это было ему неприятно. - Знаешь и все равно отталкиваешь, хотя сама с ума сходишь по мне.

-- С чего ты взял? - гордо вздернув подбородок, ответила девушка.

-- Зачем ты приехала сюда? Ночью? - спросил он, и глаза его недобро сверкнули. В свете камина они казались черными, а лицо наоборот стало бледнее обычного. Николь вспомнила слова Джонатана, и ей стало по-настоящему страшно.

-- Да, я люблю тебя, - тихо ответила она. - Я приехала, чтоб сказать это. Но теперь рада, что не успела.

-- Тебе не в чем винить меня, - Кристиан отпустил ее руку и отошел. Он встал лицом к камину, сложив руки на груди. - Ты ясно дала понять, что между нами ничего не будет, - продолжал он каким-то глухим чужим голосом.

Николь подняла плащ и шляпку, но не спешила уходить.

-- Я не должен был хранить тебе верность, - продолжал граф. - Почему ты требуешь ее от меня?

Он опустил голову. Девушка медлила, стоя посреди комнаты.

-- Разве можно развлекаться с девицами, если любишь другую? - спросила она, глядя на его спину.

-- Если не развлекаться с девицами, можно сойти с ума, - ответил он и устало опустился на пол перед камином. - Ты же даже надежды мне не даешь. Ты холодна со мной, отталкиваешь, а я живой человек.

Николь молчала, не зная, что возразить на это. И голос Кристиана стал таким жалобным, что ей самой стало стыдно за свое поведение. Она ненавидела его за это умение все перевернуть и выйти из любой ситуации правым, но она не могла не почувствовать печали и безнадежности в его тоне.

-- Зачем ты приехала? - спросил он не оборачиваясь. Плечи его поникли, он теперь был похож на обиженного ребенка. Николь вздохнула и подошла ближе.

-- Хотела сказать, что согласна остаться с тобой, - произнесла она дрожащим от волнения голосом. Сердце быстро забилось, а руки сжали несчастную шляпку. - Согласна стать твоей любовницей, если король не позволит тебе жениться на мне.

Кристиан не оборачивался, и она не могла увидеть торжествующий огонек, мелькнувший в его черных глазах, следящих за пламенем в камине.

-- Не нужно, - сказал он, едва сдерживая улыбку, но продолжая говорить жалобным тоном. - Я недостоин тебя. Ты чистая, добрая девушка, а я просто животное.

Николь вздрогнула, по-своему истолковав его слова.

-- Я все равно люблю тебя, - сказала она, коснувшись его плеча кончиками пальцев. Широкая самодовольная улыбка расплылась на лице графа, но он тут же вернул себе кислую мину и встал.

-- Я не могу ничего сделать с собой, такова моя природа, - он посмотрел на нее, но не касался. Теперь его глаза выражали только тоску и смирение, от хитрого пламени не осталось и следа.

-- Я догадывалась об этом, - кивнула Николь, понимая, что он имеет в виду свою сущность оборотня. Но он говорил совсем о другом.

-- Ты уверена? - переспросил он, не имея больше сил, чтоб контролировать себя. Он взял ее за плечи, пристально глядя в глаза.

-- Да, - она уронила шляпку, закрыв глаза. Граф привлек ее к себе и поцеловал, добившись, наконец, самой желанной женщины.

Он долго покрывал горячими поцелуями ее лицо и шею, лаская тело. Николь стояла с закрытыми глазами и боялась пошевелиться, пока мужчина расшнуровывал ее корсет.

-- Открой глаза, - попросил граф, когда платье с шорохом сползло на пол и она осталась в одной нижней сорочке. Сквозь тонкую ткань видно было худенькое девичье тело, еще не до конца оформившееся, но уже соблазнительно округлое в некоторых местах. Николь невольно прикрыла грудь руками, взглянув на хозяина. Кристиан нахмурился.

-- Мне тоже раздеться, чтобы ты не чувствовала стеснения? - спросил он сурово.

-- Простите, - она убрала руки, начав дрожать.

-- Николь, - он взял ее лицо в ладони и улыбнулся. - Не бойся, я не съем тебя.

-- Вы уверены? - девушка тоже улыбнулась, все же понимая, что глупо теперь изображать порядочную, раз уж пришла ночью к мужчине в спальную. Но она искренне боялась того, что он намеревался делать, наслушавшись в деревне страшных историй о первой близости между мужчиной и женщиной.

Граф рассмеялся и повел ее к кровати. Он взял бы ее на руки, но не хотел, чтоб в эту ночь ему все испортила открывшаяся рана на груди. Девушка послушно села, изо всех сил стараясь не бояться.

-- Я постараюсь не причинить тебе боли, - пообещал он, развязав шнурок на рубашке и обнажив ее плечи. - Я хоть и животное, но не дикое.

Николь улыбнулась, смущенно опустив глаза. Кристиан снял с нее последнюю одежду и она легла в постель. Ее немного смущало, что он только что был в ней с другой, но когда он снял штаны, мысль эта сразу исчезла.

-- Ну что опять? - спросил граф, видя что девушка вновь дрожит и блуждает взглядом по комнате.

-- Дай руку, - попросил он ласково. Николь перевела взгляд на него и протянула руку. Он взял ее за запястье и притронулся к себе там, куда она так упорно избегала смотреть. Испуг на лице девушки сменился любопытством.

-- Это по-прежнему я, просто без одежды, - говорил граф, понимая, что первая проблема решена, и любопытство в Николь побороло стыд. - Не так уж отвратительно, да?

-- Нет, почему отвратительно? - спросила Николь, смущенно улыбаясь и осторожно исследуя пальцами часть его тела. - Очень мило.

-- Все что угодно, только не мило, - попросил он, убрав ее руку, поскольку самообладание его имело предел.

-- Свечи не погасите? - спросила девушка, когда он опустился рядом.

-- Нет, зачем? - спросил Кристиан, касаясь кончиками пальцев ее кожи. - Чтобы не видеть этого божественного творения?

Николь опять покраснела, теперь от комплимента. Он водил пальцами по ее телу, касаясь всего, что попадалось на пути. От этих прикосновений девушка опять начала дрожать. Ею овладело приятное волнение, как всякий раз, когда они целовались. Только в этот раз оно было в разы сильней и к нему примешивалось какое-то новое незнакомое ощущение, сладкое томление. Почти физически ощутимое желание, чтоб он не останавливался, продолжая прикасаться и целовать.

-- Теперь посмотри мне в глаза, - попросил мужчина, задержав руку внизу. - Так приятно? - спросил он, наблюдая за выражением ее глаз.

-- Да, - ответила она краснея. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, а по жилам разлился огонь. Желание стало еще острей. Она неосознанно сжала кулачки, собрав в них простыню.

-- А так? - Кристиан улыбнулся, зная наверняка, что приятно. Его чуткие пальцы не одну девушку заставили испытать неземное наслаждение и навсегда запомнить ночь, проведенную в его обществе. Но Николь он хотел не столько впечатлить своим мастерством, сколько заставить расслабиться и забыть обо всем, включая стыд и страх.

-- Да, - выдохнула она и закрыла глаза, подавшись навстречу его руке.

Граф неспешно продолжал свои исследования, закусив губу и наслаждаясь единственно выражением лица своей юной невинной любовницы. Иногда он наклонялся и целовал ее висок, плечо или грудь. Тогда девушка вздрагивала и улыбалась, заливаясь краской. Но он не отнимал руки и ни на миг не прекращал ласк, так что ей ничего не оставалось, как опять откинуться на подушку и прикрыть глаза, отдавшись приятным ощущениям, заполнявшим тело и туманящим голову.

-- А так? - Кристиан улыбнулся, перейдя к более решительным действиям и войдя в нее пальцами.

Приглушенный стон, сорвавшийся с губ девушки, он посчитал утвердительным ответом. Он аккуратно прокладывал себе путь пальцами, не желая сразу брать ее и причинить боль. Николь была не первой девственницей в его жизни, но только с ней он был так осторожен и не спешил. Он знал, что эта девушка слишком хрупкая и впечатлительная, и не хотел быть грубым с ней, несмотря на то, что она была полностью в его власти.

Николь открыла глаза, затуманенные наслаждением, и улыбнулась без робости.

-- Что ты делаешь? - спросила она. - Девушки в деревне такого не рассказывали.

-- А что они рассказывали? - спросил граф. Он лег сверху, опираясь руками на кровать и почти не прикасаясь к ней.

-- Да, вот теперь похоже, - ответила она, согнув ноги в коленях и прижав к его бедрам с двух сторон. Кристиан сглотнул, пытаясь вспомнить, о чем они говорят. Он сам сдерживался из последних сил.

-- И часто вы в своей деревне делились такими подробностями? - спросил он, собрав всю свою силу воли и двигаясь очень медленно. Николь застонала, схватив его за бока, но не впилась ногтями, как он ожидал, зная, что это любимое развлечение девиц. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, потом перевела взгляд в сторону, словно прислушиваясь.

-- Скажи что-то, - попросил Кристиан, тяжело дыша, но сохраняя контроль над собой. По лицу девушки он не мог понять, приятно ей или больно.

-- Я думала, будет по-другому, - произнесла она с серьезным лицом, все еще удерживая его руками, но делала это нежно, словно желая помочь.

-- Надеюсь, не разочаровал? - мужчина продолжал двигаться медленно, не сводя с нее глаз. Больше всего на свете ему сейчас хотелось забыть обо всем и стать на время просто животным, не думать, не анализировать и не наблюдать. Войти в нее до упора, двигаться быстро, пока с хрипом и рыком не даст выход накопившейся страсти. Но он пообещал не делать больно и должен был сдержать слово. С женщинами он никогда не позволял себе такого, считая их слишком нежными существами. Но именно они будили в нем подобные желания.

Николь тоже наблюдала за ним, иногда прикрывая глаза и прикусывая нижнюю губу, чтоб не стонать. Ей бесспорно было приятно, но не столько от физических ощущений, сколько от самого осознания происходящего. Она была с мужчиной, которого любила, дарила ему наслаждение. Девушка улыбнулась, заметив его изучающий взгляд.

-- Что? - спросил он.

-- Ничего. Думаю, сколько всего рассказывают, а все совсем не так, - ответила она.

Мужчина со стоном сполз с нее, уткнувшись лицом в подушку. Николь недоумевая посмотрела на него. Кристиан перевернулся на спину, его грудь тяжело вздымалась, на коже выступил пот. Он лежал рядом с закрытыми глазами.

-- Уже все? - спросила Николь, наблюдая за ним.

-- Нет, прости, - ответил он. - Дай мне минуту.

-- Что-то не так? - встревоженно спросила девушка, и села в постели. - Я сказала что-то не то?

-- Нет, не в тебе дело, - ответил граф, взглянув на нее. - Хотя нет, все же в тебе.

Его улыбка немного ее озадачила.

-- Ты меня с ума сводишь, - произнес он, обняв ее за талию. - Не могу себя контролировать.

-- Я? - удивленно переспросила Николь, опять краснея. - Я же ничего не делала.

Граф хмыкнул, не желая объяснять ей, что тех немногих робких касаний ему хватило, чтобы потерять способность трезво мыслить.

-- И зачем ты себя контролируешь? - продолжала она деловито, погладив его по плечу. Он все еще лежал рядом, переводя дыхание.

-- Если я не буду себя контролировать, причиню тебе боль, - ответил он.

-- Я хочу доставить тебе удовольствие, - Николь склонилась и провела кончиками пальцев по мокрому лбу мужчины.

-- Я люблю тебя, - произнес он, прижав ее крепче, и чувствуя себя как никогда счастливым. - Мы можем закончить на сегодня, ты доставляешь мне удовольствие одной своей улыбкой.

-- Ну уж нет, - возмутилась Николь. - Не смей вот так бросать меня.

Граф рассмеялся, сгребая ее в охапку и прижимая к груди.

-- Ты просто чудо, - прошептал он ей на ухо. - На чем мы остановились?

-- Ты себя сдерживал из последних сил, - ответила Николь, обернувшись и обняв его за шею. - Может, попробуем без этого? Не думаю, что должно быть очень больно. Пока все было замечательно.

-- Да? - Кристиан отстранился, взглянув на нее удивленно.

-- Да, - девушка смущенно опустила глаза. - Никогда не думала, что это так приятно.

-- Ты еще ничего не видела, - усмехнулся граф.

Он опустил ее на спину и провел ладонями вдоль тела. Потом взял ноги под коленями и развел в стороны. Девушка почувствовала как по телу опять пробежала приятная дрожь, но теперь она уже не боялась. Кристиан был нежен с ней и не смотрел как дикий зверь. Он лег сверху и продолжил с того места, на котором они остановились. Николь прикрыла глаза, чувствуя его горячее порывистое дыхание. Теперь он не сдерживался, зная, что не доставляет ей боли. Девушка опять прижала ладони к его груди, стараясь не задеть шрам. Граф смотрел на нее, желая все же не терять головы.

-- Почему ты смотришь? - спросила Николь, заметив это.

-- Ты очень красивая, - ответил он с улыбкой.

-- Ты тоже, - она впервые не покраснела, услышав комплимент.

-- Да, конечно, - усмехнулся Кристиан.

-- Да, у тебя необычные глаза, - девушка провела кончиками пальцев по его щеке. - И ты такой высокий, сильный.

-- Николь, - выдохнул граф. - Перестань.

-- Но почему? - изумилась она.

-- О чем ты думаешь? Я точно что-то не так делаю, - произнес он. - Обычно люди не ведут беседы, занимаясь этим.

-- Прости, - она демонстративно сомкнула губы, но продолжала смотреть на него. Кристиан рассмеялся, опустившись на локти и накрыв ее сомкнутые губы своими губами. Девушка ответила на поцелуй, подумав, что это, пожалуй, даже лучше, чем разговоры. Мужчина проник в ее рот языком, вынуждая ее язычок защищать свою территорию. Николь так увлеклась этой новой затеей, что не заметила, как начала двигать бедрами навстречу партнеру. Он начал двигаться быстрее, как вдруг сжал ее плечи, и застонал, отпустив ее губы. Девушка замерла, глядя на него и прислушиваясь, не понимая, что это может значить.

Кристиан что-то прорычал, еще несколько раз войдя в нее до упора и обессилев рухнул на постель рядом. Николь ждала, глядя на его лицо с расплывающейся на нем улыбкой.

-- И это все? - она провела кончиками пальцев по его груди.

-- Скоро рассвет, - ответил граф. - На сегодня достаточно.

-- Время так быстро пролетело, - она склонилась и поцеловала его в губы. Кристиан обнял ее и уложил рядом, зарывшись лицом в золотистые локоны.

-- Надеюсь, ты не жалеешь, что приехала? - спросил он.

-- Нет, - Николь зевнула.

-- Обещаю, больше никаких девиц, - произнес он после долгой паузы. - Можешь считать, что ты уже моя жена. Плевать мне, что там король решит. Ты всегда будешь со мной.

Николь что-то пробормотала сквозь сон, прижавшись к нему сильнее. Граф гладил ее по волосам и нежной коже, наслаждаясь редкими минутами близости с ней. Он боялся только, что с восходом солнца она растворится и все окажется просто сном.

Небо за окном светлело. Кристиан чувствовал в себе столько силы, что готов был голыми руками валить деревья. К счастью, все было готово для охоты и можно было хоть где-то применить ее. Он оделся и вновь вернулся к кровати, любуясь своей ночной гостьей. Девушка все также спала, подложив ладони под щеку. Кристиан взял откинутое одеяло, чтобы накрыть ее, и заметил несколько алых капель на белоснежной простыне.

-- Ты никогда не пожалеешь об этом, - сказал он тихо, накрыв девушку, и поцеловал ее в щеку. Она улыбнулась во сне.

Кристиан вышел из спальной и приказал подготовить все к выезду. Спустя полчаса вернулся и, еще раз поцеловав Николь, положил на одеяло конверт.

Утром Николь проснулась одна. Она была в спальной графа, огонь по-прежнему горел в камине, а на столике были приготовлены умывальные принадлежности и кувшин с водой. Тут же стоял сундук с ее вещами. Девушка вздохнула, понимая, что слуги успели побывать здесь, пока она спала и скоро всем станет известно, что и она не устояла перед графом. Оставалось только ждать, когда она надоест ему, как и все остальные. Но таков и был ее план. Граф никогда не отпустил бы ее, не добившись желаемой взаимности. А она не смогла бы уехать, пока он смотрел на нее влюбленным, полным нежности взглядом. Теперь оставалось наслаждаться его любовью, сколько бы она ни продлилась.

Николь встала с постели и умылась. Слуги не беспокоили ее, пока она одевалась и расчесывала волосы перед зеркалом. Она с замиранием сердца прислушивалась к шагам в коридоре. Боялась, что кто-то войдет и посмотрит на нее как на очередную любовницу, падшую женщину. Она думала, что все непременно так должны смотреть на нее. Хотя на девиц из деревни особо никто не обращал внимания после того, как они возвращались из замка. Поработав там горничными или на кухне, они, получив денег и дорогие украшения, возвращались в родную деревню. Многие подруги даже завидовали им, и редко кто показывал на них пальцем. В основном замужние матроны, уже не рассчитывающие на внимание господина и старухи, которым и заняться больше не чем было.

В дверь постучали. Николь уронила расческу и встала.

-- Войдите, - сказала она дрожащим голосом.

В дверях показался дворецкий, но он и виду не подал, что был вчера свидетелем довольно откровенной сцены. Он поклонился и заговорил обычным для прислуги подобострастным тоном.

-- Что госпожа желает на завтрак? - спросил он.

-- А где хозяин? - спросила Николь, радуясь, что дворецкий не разглядывает ее, а смотрит перед собой на противоположную стену.

-- Уехал на охоту, - ответил он.

-- А что обычно на завтрак? - Николь была очень голодна, но не смела требовать его в свою спальную немедля.

-- Каша, чай со сливками, жареные хлебцы, джем, - начал перечислять Альфред.

-- Хорошо, я буду все что обычно, - перебила его девушка, испытав острую боль в животе, при упоминании о еде.

-- Завтрак подать сюда или вы спуститесь в столовую? - продолжал неторопливо дворецкий.

-- Сюда, если можно, - обрадовалась Николь.

Когда мужчина вышел, чтоб распорядиться, она налила себе воды, чтоб немного утолить голод. Потом села обратно на кровать, которую сама аккуратно заправила. Служанки по-прежнему не показывались. Николь боялась, что среди них окажется любовница графа. Ей очень не хотелось видеть эту девицу еще раз. Тем более что сама она была теперь не лучше.

Николь представила, как в один прекрасный день в спальную ворвется очередная возлюбленная графа и он крикнет "пошла вон" как кричал вчера на прислугу и ненужную больше любовницу.

Девушка легла на бок, уткнувшись лицом в подушку, и заплакала, чувствуя себя несчастной.

-- Мисс Рэмо, - в комнату тихо вошел Ранд. Он немного помедлил у двери, понимая, что его не замечают.

-- Граф обидел вас? - спросил он, приблизившись и заглядывая в лицо Николь. Она резко села, изумленно посмотрев на него.

-- Что ты тут делаешь? - спросила она. - Если тебя увидят, обо мне опять пойдут разные слухи.

-- Простите, - поспешил отойти к двери парень, неловко переминаясь с ноги на ногу.

-- Что ты хотел? - Николь вытерла щеки.

-- Я должен возвращаться в замок, - сказал он. - Вы не поедете?

-- Нет, я останусь, - она опустила голову.

Граф, похоже, охладел к ней быстрее, чем она думала. Уехал с самого утра развлекаться охотой, бросив ее в незнакомом доме без каких-либо объяснений.

-- Хорошо, я сообщу вашим родителям, что вы тут, - сказал Ранд.

-- Нет, скажи, что я в замке, - поспешила Николь.

-- Хорошо, - Ранд поклонился и вышел.

Через несколько минут вошел Альфред с подносом.

Николь села за столик, сохраняя самообладание и не набрасываясь на еду, пока он сервировал завтрак. Хотя нормально не ела со вчерашнего утра.

-- Приятного аппетита, госпожа, - сказал дворецкий поклонившись.

-- А граф ничего не велел мне передать? - с надеждой спросила она.

-- Нет, госпожа, - был ответ.

-- А когда он вернется? - Николь вздохнула, не глядя на еду. В животе заурчало.

-- Не знаю, - ответил старик. - Граф не сообщает.

-- А сколько обычно длится охота? - Николь хотела услышать хоть что-то.

-- Я думаю, к вечеру он будет, - ответил дворецкий и, не получив больше вопросов, вышел.

Девушка съела немного каши и булочек, запив все это горячим чаем. Живот заболел еще сильнее. Она опять легла на кровать, подобрав под себя ноги и слезы вновь потекли по щекам. Она чувствовала себя брошенной и никому не нужной.

Вскоре Альфред вернулся, чтоб забрать поднос. Он не стал будить спящую девушку, стараясь собрать посуду как можно тише, и удалился.

Николь проснулась, почувствовав запах обеда. На столике стоял горячий суп и несколько подносов, накрытые колпаком. Она села и попробовала суп. Он был жидким и не вызвал уже боли в животе. Потом съела жаркое, оказавшееся под колпаком, и немного тушеных овощей из-под второго.

После обеда ей захотелось прогуляться. Сидеть в спальной уже не было сил. День казался ей бесконечным. Вечер все не наступал и граф не возвращался. Девушка надела свой плащ, почищенный и висящий на вешалке в гардеробной графа.

Во дворе она наткнулась на Ранда, сидевшего на каменной кладке у порога. Он что-то рассказывал девушкам горничным. Те смеялись, открыто флиртуя с симпатичным конюхом.

-- Ты еще не уехал? - изумленно спросила Николь. Девушки притихли, переглянувшись. К огромному облегчению госпожи, брюнетки среди них не было.

-- Нет, простите, - Ранд быстро встал, виновато улыбаясь. Николь догадалась, что его задержало. Горничные буквально пожирали его глазами.

-- Это хорошо, - сказала она. - Я уезжаю.

-- Принести ваши вещи? - спросил слуга.

-- Нет.

Девицы переглянулись, продолжая стоять на пороге. Ранд послал им многозначительный взгляд и пошел к карете.

-- А где ваша подруга, такая темноволосая, стройная? - спросила Николь у девушек. Их было трое.

-- В доме только мы, - ответили они недоумевая. - Еще Тильда, кухарка. Но она рыжая.

-- А, вы про Лидию? - догадалась одна из них, довольно смазливая блондинка с голубыми глазами. - Она не служит тут.

Ранд проверил, хорошо ли запряжены лошади, и влез на козлы.

-- А кто она? - продолжала допытываться Николь.

-- Местная ведьма, - хихикнула блондинка. Девушки в очередной раз переглянулись. Николь побледнела.

-- Как ведьма? - переспросила она.

-- Она живет в лесу, тут неподалеку, - пояснила блондинка, решившая взять все объяснения на себя. Ее подруги, явно уступавшие ей в красоте, не протестовали, привыкнув, что она всегда доминирует.

-- Когда хозяин приезжает на охоту, он всегда зовет ее, - продолжала девушка.

Ранд, скучая, глазел по сторонам. Его мало интересовали россказни о похождениях графа. Для него Кристиан был идеалом мужчины, которому должен следовать каждый. И Ранд следовал, флиртуя сразу с тремя горничными.

-- Спасибо, - Николь попыталась улыбнуться. - Если граф будет спрашивать обо мне, - голос подвел ее, и она вдохнула поглубже, - скажите, что я уехала в город за покупками, - соврала она и села в карету.

Ранд, послав воздушный поцелуй горничным, ударил вожжами и лошади пошли к воротам.

Глава двадцатая

Граф вернулся поздно вечером. Его люди спешились и передали добытую дичь дворецкому. Кристиан тоже слез с лошади и отдал поводья конюху. Тот быстро повел их в конюшню позади особняка, чтоб привести в порядок и накормить.

-- Отлично поохотились, - сказал спутник графа, когда кухарка вышла, чтоб взять дичь.

-- Приготовить ее на ужин? - спросила она.

-- Да, - кивнул рассеяно граф, поднимаясь по лестнице.

-- Приготовить ванну? - спросил Альфред, закончив перетаскивать в дом добычу. Теперь это была забота кухарки.

-- Да, - Кристиан уже дошел до второго этажа, скользя рукой по гладкому дереву перил. Это был старый дом, построенный еще его дедом. Лестница поднималась вдоль стены, с одной стороны образуя колодец холла, с другой были двери в коридоры. Граф открыл дверь и наткнулся на служанку, тащившую узел с бельем.

-- Простите, милорд, - она виновато поклонилась.

-- Госпожа у себя? - спросил он.

-- Нет, она уехала в город, за покупками, - ответила девушка, опустив узел на пол.

-- В какой город? - не сразу сообразил граф. Целый день в седле и бессонная ночь порядком вымотали его.

-- В Нордэнд, милорд, - горничная ждала, что ей позволят идти.

-- Зачем? Что за идеи у нее? - он быстро прошел по коридору и вошел в спальную.

Все вещи Николь были на месте. Сундук с одеждой, платья в гардеробе. Не было только плаща и шляпки, которые были на ней ночью.

-- Альфред! - крикнул граф, вновь закипая от злости.

Дворецкий очень быстро появился, несмотря на преклонный возраст.

-- Когда она уехала? - спросил Кристиан, стараясь держать себя в руках. Он нервно ходил по комнате, решая, что теперь делать.

-- Днем, после обеда, - ответил невозмутимо дворецкий.

-- С кучером? - граф подошел к кровати и присел, заглянув под нее.

-- Да, - кивнул Альфред.

-- Да что за напасть?! - выругался Кристиан, извлекая из-под кровати нераспечатанный конверт.

-- Надо было передать через меня, - сказал старик, понимая, что расстроило хозяина.

-- Да уж, надо было, - Кристиан вышел, хлопнув дверью, но дворецкий поспешил за ним.

-- Свежую лошадь мне, - приказал граф и надел плащ.

-- Но уже очень поздно, - попытался остановить его слуга.

-- Ничего не поздно, - ответил мужчина, надевая пояс с ножнами.

Через четверть часа во дворе уже ждала оседланная лошадь. Граф вскочил на нее и взял поводья.

-- Мы должны ехать с вами, господин, - его охранники вышли следом, заметив переполох в доме.

-- Больше нет свежих лошадей, - ответил Кристиан. - Я на своей земле, мне ничто не угрожает.

Он легко ударил лошадь в бока, и она быстро понесла его к уже открытым воротам. Слуги смотрели вслед, понимая, что граф не станет их слушать. Да им и не особо хотелось ехать, после целого дня на охоте.

Кристиан отлично знал дорогу и лес вокруг охотничьего дома. Он безошибочно находил нужные тропы, чтоб как можно больше сократить путь к замку. Что Николь там он не сомневался. Но путь был неблизкий и лошадь, пущенная на открытой дороге галопом, скоро устала и перешла на легкую рысь. Граф почувствовал страшную усталость, все тело болело, а до замка было еще далеко.

На горизонте показались огоньки домов. Это была ближайшая деревня, но Кристиан не стал ехать туда. Лошадь немного отдохнула за час неспешной рыси и он вновь пустил ее галопом. Сам он не хотел задерживаться и проехал мимо освещенных желтой луной крайних домиков.

Вскоре и луна скрылась. Поднялся холодный ветер, налетевший с севера. Кристиан закутался в плащ и пришпорил лошадь. Показались черные крыши замка, а спустя немного времени и он весь.

-- Открывайте! - крикнул мужчина, ударив кулаком в глухие деревянные ворота. Но за ними было тихо. Вся прислуга перебралась спать в замок, где было теплее. Граф спешился и начал колотить в ворота ногой.

Через четверть часа кто-то все же услышал его, и ворота открыли.

-- Вы совсем обленились?! - крикнул он слуге. Тот испуганно заморгал спросонья.

-- Возьми лошадь! - он бросил поводья и пошел к дому. Окоченевшие пальцы плохо слушались, но Кристиан смог все же расшнуровать плащ.

-- Милорд, в такой час, - Доу в ночной рубашке и халате с подсвечником в руке спускалась по лестнице.

-- Где Николь? - спросил охрипшим голосом граф. Пояс с ножнами и плащ он бросил на кушетку и тоже начал подниматься навстречу экономке.

-- В своей комнате, - ответила она, немного напуганная внезапным появлением господина. - Что-то случилось на охоте?

-- Нет, просто решил раньше вернуться, - ответил Кристиан, проходя мимо нее.

-- Я прикажу принести в вашу спальную горячей воды, - Доу поспешила на кухню, чтоб приготовить горячего вина для хозяина. Выглядел он неважно.

Но граф ее уже не слышал. Он поднялся в комнату Николь и вошел без стука. Девушка мирно спала в своей постели, свернувшись калачиком. Он облегченно вздохнул и вышел.

В его спальной было холодно, камин не горел. Кристиан зажег свечи на каминной полке, разделся и бросил на пол грязную одежду. В коридоре слышен был топот слуг, торопившихся выполнить все указания Доу.

-- Хозяин, - она постучала и вошла, не дождавшись ответа. Следом за ней двое парней втащили кадку. Потом появились еще двое, которые наполняли ее горячей водой. Кристиан задремал, сидя в своем кресле перед камином, который, наконец, разожгли.

Экономка разбудила его, тронув за плечо. Он поблагодарил ее и, оставшись один, смог помыться. Горячая вода вернула ему немного сил, а горячее вино со специями согрело изнутри. Спать захотелось еще сильнее. Он вылез из воды и вытер тело.

В дверь тихо постучали.

-- Нет, хватит, Дорис, - крикнул он зевнув. - Я в полном порядке.

-- Почему ты всегда путаешь меня с кем-то? - Николь неловко переминалась на пороге. На ней тоже была рубашка и халат, а волосы аккуратно заплетены в косу.

-- Почему ты всегда убегаешь от меня? - ответил ей вопросом граф. Она вошла и прикрыла дверь.

-- Я думала, что больше не нужна тебе, - сказала она, оставаясь стоять под дверью.

-- Что еще ты думала? - спросил он, стараясь говорить как можно жестче, хотя Николь слышала в его голосе только обиду.

-- Ты уехал, ничего не сказал, - она стояла у порога, обводя взглядом комнату и стараясь не смотреть на собеседника.

-- Что я должен был сказать? - он отбросил полотенце и сел на кровать. Усталость навалилась внезапно, стало сложно думать. Он опустил голову на руки.

-- Ты знала, что я буду охотиться, - говорил Кристиан. - Я ведь для этого туда приехал.

-- Да, но я была совсем одна, - она опять почувствовала себя ужасно глупо. - После всего, после того что... - она думала, как бы это назвать.

-- Ты ждала, что я буду рядом сидеть? - Кристиан сдержал зевок, чувствуя, что сейчас уснет, прямо во время разговора.

-- Да, - Николь подошла ближе. - Может, утром поговорим, ты неважно выглядишь.

-- Боюсь, утром ты опять сбежишь, - ответил он, взглянув на нее. - И мне придется опять все бросить и искать тебя. Уже в третий раз.

-- Ты мог хотя бы записку мне оставить, - она села рядом, пытаясь хоть немного разозлиться на любимого, но его вид вызывал только жалость. Он проделал такой длинный путь ночью, чтоб найти ее.

-- Что надо было написать? - спросил Кристиан улыбнувшись. - Чтоб я знал на будущее.

-- Что ты любишь меня и скоро вернешься, - ответила девушка краснея. - Чтоб я не боялась и ждала тебя.

-- Чего ты боялась? - Кристиан обнял ее за плечи, коснувшись губами нежной кожи на ее шее. Он именно это и написал, но письмо упало с постели, и не попало к адресату.

-- Я не боялась, - она погладила его по волосам, отвечая ласково.

-- Останься со мной, - попросил он, откинув одеяло. Николь сняла халат и легла в постель. Кристиан лег рядом, и, едва коснулся подушки, уснул. Девушка натянула одеяло ему на плечи и поцеловала. Потом прижалась, согревая теплом своего тела, и тоже уснула, забыв свои обиды и страхи, мучившие ее весь день по дороге к замку.

На следующее утро теперь уже граф проснулся один. Он лениво посмотрел по сторонам, чтоб убедиться, что Николь нет в комнате. Слуги уже уволокли кадку, и комната была в идеальном порядке. Кристиан поразился, что не слышал возни и не проснулся. Он медленно потянулся и сел, гадая, который час. Шторы были опущены, в комнате царил полумрак. За окном, без сомнения, был день, но, скорее всего, не солнечный. В стекла стучали капли, огонь в камине колыхался от порывов ветра.

Граф позвонил прислуге, решив весь день провести в постели. Вместо Доу вновь появилась Николь. Она робко улыбнулась, внося поднос с едой.

-- Ты теперь тут вместо прислуги? - спросил Кристиан, поежившись. Несмотря на натопленный камин, по комнате гулял сквозняк. Обычно в это время года он жил в своем столичном доме. Там было намного уютнее и комфортней, чем в старом замке. Но в этом году приходилось оставаться в имении, пока крестьяне не наладят свою жизнь и не начнут выплачивать подати. Кристиан решил ехать в столицу уже непосредственно на бал в честь свадьбы принцессы Виктории.

-- Предпочитаете кого-то помоложе? - спросила девушка, поставив поднос на стол у окна.

-- Куда уж моложе? - Кристиан поискал взглядом свою одежду.

-- Доу все отдала в стирку, - пояснила Николь, догадываясь о его желании. - Я могу принести вам халат.

-- Не стоит утруждаться, - граф вернулся на подушку. Есть ему расхотелось. Он лег на бок, лицом к окну.

-- Я что-то не так сделала? - девушка подошла ближе, разглядывая его спину в мелких рубцах, оставленных оружием разбойников. Ее вновь начали одолевать сомнения в словах Джона. Почему граф позволил ранить себя, если сам все спланировал заранее? А ему здорово досталось в схватке, и следы на всю жизнь останутся на его теле.

-- Да, - коротко ответил он, не оборачиваясь. - Твой тон.

-- Простите, - начала она и осеклась. - Прости. Я еще не привыкла и не знаю, привыкну ли? Смогу ли почувствовать себя тут хозяйкой, командовать слугами?

Кристиан не отвечал. Николь села на край кровати рядом с ним и провела кончиками пальцев по обезображенной коже.

-- Это теперь останется навсегда? - спросила она.

-- Да, - он продолжал отвечать сердито.

-- И Мадлена ничего не может сделать? - Николь не знала, о чем еще завести речь. Вновь вспоминались слова Джонатана, звучавшие так убедительно. Она пыталась представить, как происходит превращение, каким после него становится граф.

-- Не знаю, я не спрашивал. Мне не мешает.

Он натянул одеяло, скрывая спину.

-- Можно задать вопрос? - набралась решимости Николь.

-- Спрашивай, зачем этот официоз? - ответил Кристиан.

-- Ты знаешь, что та девушка, твоя любовница, ведьма? - тихо произнесла она.

Граф медленно обернулся и сел, натянув одеяло на грудь, чтобы скрыть шрам.

-- Да, - ответил он, глядя на собеседницу.

-- Тебя это не смущает? - осторожно допытывалась Николь. Хотя Кристиана, похоже, расспросы не раздражали.

-- Нет, - коротко ответил он.

-- И давно у вас ... - девушка не знала, какое слово подобрать, чтоб охарактеризовать их отношения.

-- Давно, - опять ответил граф, внимательно глядя ей в глаза.

-- А почему ты на ней не женился? - Николь перевела взгляд на огонь в камине.

-- Зачем? Она простая крестьянка, - ответил он.

-- Я не понимаю тебя, - не выдержала девушка его бесстрастного тона. - Я тоже крестьянка.

-- С чего ты взяла? Рэмо нашел тебя, может, ты потомок какого-нибудь древнего аристократического рода? - Кристиан едва сдерживал улыбку, оставаясь внешне абсолютно серьезным.

-- Вы с Мадленой сговорились? - Николь одарила его негодующим взглядом. - Она меня в эльфы записала. Может, я потомок древнего эльфийского аристократического рода?

-- Как я сам не догадался?! - Кристиан не выдержал и рассмеялся.

-- Рада, что мое унижение развлекает тебя, - фыркнула девушка отвернувшись, но граф продолжал смеяться.

-- Есть еще вопросы? - спросил он, успокоившись немного.

-- Я боюсь, что в один прекрасный день, ты и меня вышвырнешь, как ее, - сказала Николь, не разделяя его веселья.

-- Разве я ее вышвырнул? - возмутился граф. - Она простолюдинка и привыкла к такому обращению.

-- Не понимаю, почему я до сих пор не могу к нему привыкнуть? - тихо сказала Николь, глядя на свои руки.

-- Ты очень необычная крестьянка, - ответил Кристиан, взяв ее за подбородок. Она посмотрела ему в глаза. - Наверное, поэтому я женюсь на тебе, а не на ней.

-- Король не позволит, - произнесла Николь. Граф приблизился и поцеловал ее.

-- Мне наплевать на его решение, - сказал он, удерживая ее в объятиях. - Я делаю, что хочу. Ты свободная девушка и я могу взять тебя в жены.

Николь закрыла глаза, опять почувствовав прикосновение его губ. Он крепче обнял ее и прижал к себе.

-- Разве друзья не отвернутся от тебя после этого? - она запустила пальцы в его густые волосы.

-- Нет у меня никаких друзей, - ответил он, затащив ее на постель и уложив рядом.

-- Ну тогда знакомые, родственники, - шептала Николь, чувствуя, как он расшнуровывает ее платье.

-- Помолчи хоть минуту, - попросил он улыбнувшись. - Тебя волнует мнение обо мне моих родственников?

Она кивнула, сама освободившись от платья, когда граф отпустил ее.

-- Они ненавидят меня и вряд ли будут больше ненавидеть, если я женюсь на тебе, - ответил он серьезно. Девушка осталась в одной нижней рубашке и вернулась в постель. Граф накрыл ее одеялом.

-- Все мои родственники со стороны мачехи. Они считают меня незаконнорожденным и ненавидят, потому что отец оставил все мне, - продолжал Кристиан, обняв ее.

-- Если король уважал решение твоего отца, кто они, чтоб сомневаться в нем? - Николь уже полностью перешла на сторону графа, решив убедить Джонатана бросить свою затею.

-- Эти разговоры навевают тоску, - умоляюще произнес граф. - Прошу, хватит о моих родственниках.

-- Я же ничего не знаю о тебе, - Николь задумчиво водила пальцем по небольшому шраму на его шее.

-- Хорошо, я расскажу все, что тебя интересует, - пообещал он. - Но ты тоже кое-что для меня сделаешь.

-- Что? - Николь насторожилась, посмотрев на него.

-- Перестанешь бегать от меня и начнешь хоть немного доверять, - попросил он серьезно.

-- Я не бегаю, - Николь хотела еще что-то возразить, но граф опять поцеловал ее.

Глава двадцать первая

Время до бала пролетело незаметно. Николь совсем забыла о нем, проводя теперь все время с графом. Он брал ее с собой на охоту, учил ездить верхом, заказал в городе арфу, чтоб она могла играть для него. Родители прекрасно справлялись в деревне своими силами, получая от хозяина щедрые подарки. Он купил им всю нужную скотину и одарил сестер Николь так, что те стали первыми модницами. Никто не осуждал Николь и не указывал на нее пальцем, когда она бывала в деревне.

Девушка считала бы себя абсолютно счастливой, если бы могла забыть еще и о Джонатане и его плане. Месяц подходил к концу, скоро должно было настать время полной луны. Николь знала, что в это время оборотни не могут скрывать свое истинное лицо и перерождаются в зверей. Она жалела, что не успела еще раз увидеться с Велиамором. Маг ушел из деревни в тот же день, что и появился. Больше его никто не видел.

Граф, как и обещал, рассказал ей о себе. О своем деде, приехавшем в Вандершир из далекой страны, лежавшей за горами. За преданную службу королю и совершенные подвиги, он получил титул и замок. Потом взял в жены юную девушку, сироту. Но она умерла, родив ему сына, Нормана. Потеряв отца в одной из войн, Норман получил от него титул.

Потом на свет появился Кристиан и стал наследником земель и титула своих предков. Мальчик жил в этом замке лишь с отцом до десяти лет. Потом граф Норман Яновский женился во второй раз. Его избранницей стала некая мисс Лилиан Олсон светская львица из столицы. Тогда Кристиан не знал ничего о ней и попытался смириться с мыслью, что в доме всем заправляла чужая женщина. Конечно, он не был примерным мальчиком и всячески изводил ее, чтоб она уехала. Но она, к несчастью, вскоре забеременела и пришлось оставить ее в покое. А когда родился его брат, Кристиан и вовсе стал считать ее родной. Но она, похоже, не разделяла его симпатии. Как только ему исполнилось пятнадцать, его отправили в столицу учиться в академии.

-- Но зато почти четыре года я был вполне счастлив, - сказал граф мечтательно. Они с Николь сидели в его спальной на полу перед камином. У них был мягкий ковер и много подушек. Девушка лежала, положив голову графу на колени. Он пил вино, опираясь спиной о ножку софы.

-- У меня была настоящая семья, родители, младший брат, - продолжал он. - Джонни был тем еще сорванцом.

-- Вы дружили? - Николь было невыносимо думать, что теперь младший брат замышляет убийство старшего.

-- Были не разлей вода. Но потом этой змее пришла блестящая идея, отослать меня подальше.

-- Ты не хотел учиться? - спросила Николь.

-- Конечно, нет - ответил граф. - В столице мне негде было жить. Меня пристроили к хорошим знакомым отца, Праудам.

-- Но у вас же есть дом в столице, если я не ошибаюсь? - девушка икнула и попросила вина. Граф налил из кувшина, гревшегося у камина.

-- Да, но я не мог жить один в столичном доме в пятнадцать, - ответил Кристиан. - За мной надо было смотреть. Вот князь и согласился присмотреть за сыном старого друга.

-- Князь? - Николь стало интересно, что скажет князь, узнав, что сын его друга женился на крестьянке.

-- Да, очень знатного рода, - ответил Кристиан с улыбкой. - Его двоюродная тетка была королевой Вандершира.

-- Королевой? - девушка села, взяв кубок.

-- Да, женой Влада Пятого. Но она рано умерла и он женился во второй раз, - добавил граф.

-- Я ничего этого не знала, - Николь представила, каким знатным должен быть род, чтоб породниться с королевским. А отец Кристиана был другом такого знатного князя.

-- Несмотря на то, что Прауды одна из самых древних и почитаемых фамилий, это довольно простые и добрые люди, - продолжал Кристиан, вернув себе кубок. - Они относились ко мне как к сыну. У них тогда было двое своих детей. Старшая дочь и сын, одного возраста с Джонни. Я быстро подружился с ними и стал кем-то вроде старшего брата.

-- Тебе повезло, - Николь захотелось увидеть этих людей.

-- Я очень скучал по отцу, - не согласился с ней граф. - Я мог видеть его только летом, когда мне позволяли приехать в замок. Но я уже тогда замечал, как он становится все печальнее и отрешеннее. Пока однажды я не получил известие о его смерти.

Николь молчала, крепче сжав колени Кристиана.

-- Вернее, я узнал об этом спустя месяц, когда его уже похоронили и нужно было читать завещание, - граф поставил кубок на пол и тронул девушку за плечи. Она села, отпустив его. Кристиан встал, разминая ноги.

-- Мне очень жаль, - сказала Николь, тоже поднявшись. У нее вдруг закружилась голова и она пошатнулась.

-- Что с тобой? - Кристиан подхватил ее на руки и положил на кровать.

-- Голова закружилась, - ответила она улыбаясь. - Уже прошло.

-- Не стоит пить вино, я прикажу принести тебе молока или чая, - граф позвонил прислуге.

-- Я уже вполне привыкла к вину, - возмутилась девушка, сев на постели. - Могу выпить два кубка и не хмелею.

-- Да, я вижу, - Кристиан сел рядом.

-- А что было потом? - она откинулась на подушки. Кристиан устроился у нее в ногах, взяв маленькие ступни в руки.

-- Я получил все, как старший сын, - ответил он. - Мне уже было двадцать пять.

-- Я помню, - Николь покраснела, вспомнив как впервые увидела нового хозяина земель.

-- Нет, ты была еще ребенком, - он отрицательно покачал головой.

-- Я помню, - она хихикнула. - Ты ехал верхом на черном коне в черной одежде. У тебя были длинные блестящие черные волосы. Такое сложно забыть.

-- Да, глупо, наверное, выглядел. Но, траур, сама понимаешь, - он тоже немного смутился, вспомнив себя в то время и все глупости, которые делал.

-- Нет, наоборот, очень загадочно. Все сразу влюбились в тебя, - она опять покраснела.

-- Все, хватит об этом, - он взял покрывало и накрыл ее. В комнате стало прохладней. За окном с утра шел дождь, к вечеру становилось по-зимнему холодно. Горничная постучала и, получив приказ принести горячего чая, удалилась.

-- Ты выгнал Лилиан? - спросила Николь, повинуясь его желанию и меняя тему.

-- Зачем? Я оставил все как было при отце, с одним исключением, я был хозяином земель и состояния, - ответил граф.

-- Она умерла, я слышала, - девушка согрелась и начала засыпать.

-- Да. Они с Джоном еще год прожили в замке. Потом она уехала в Уайтпорт, - рассказывал Кристиан, заметив ее зевки. - А Джон уехал в Итилиан учиться.

-- Почему? - Николь внимательно слушала. - Почему она уехала?

Граф не отвечал, отводя взгляд.

-- Что-то случилось? Вы поругались? - строила догадки девушка, уже наслышанная об этой истории.

-- Да, - кивнул Кристиан. - Может, поспишь?

-- Что случилось? Не обманывай меня, - обиженно произнесла Николь, состроив угрюмую гримасу.

-- Это гадкая история, зачем тебе эти скелеты? - Кристиан продолжал смотреть на ее ноги, вдруг приковавшие к себе все его внимание. Николь молчала, испугавшись, что это связано с его сущностью оборотня. Может, он тогда стал превращаться, а мачеха узнала?

-- Она пыталась соблазнить меня, - ответил он нехотя, словно сознавался в собственном преступлении. - Я вышвырнул ее из замка. Назначил содержание и купил дом в столице.

-- Но ведь она же была твоей мачехой, все равно что родной, - поразилась неожиданной правде Николь.

-- Она была расчетливой стервой, ей все равно было отец или сын, главное чтоб деньги оставались в ее руках, - ответил с горечью граф. - Но Джонни я любил и ничего ему не сказал. Тогда он очень переживал за мать. Думал, что я просто из-за ревности к отцу ей мщу. Он обиделся на меня и уехал учиться подальше. Думаю, он до сих пор злится.

Николь молчала, понимая, как Кристиан близок к правде.

-- Вот такие семейные тайны Яновских, - усмехнулся он.

-- Мне жаль, - девушка хотела перебраться к нему, но он опередил ее и влез к ней под покрывало. Николь легла, опустив голову ему на грудь.

-- Не думай об этом, все это давно всеми забыто, - сказал он, гладя ее по волосам. - Джонни вернулся и мы помирились.

Николь вздохнула, но не могла заставить себя все ему рассказать. Не знала с чего начать и какой будет его реакция, если он поймет, что она согласилась на увещевания Джона и предала его.

-- Я люблю тебя, - сказал Кристиан, поцеловав ее в макушку. Николь сделала вид, что спит, подумав, что недостойна этих слов.

Глава двадцать вторая

Мадлена неспешно шла к замку по замерзшей за ночь дороге. Лужи покрылись тонкой корочкой льда, а ветви деревьев вдоль дороги инеем. Она же вовсе не чувствовала холода уверенно шагая в легком плаще и сапожках. Багажа у нее никакого не было, кроме маленькой заплечной сумки.

В замок ее впустили без каких-либо вопросов, хотя Кристиана не оказалось дома.

-- Хозяин уехал на бал к королю, - сообщила Доу деловито.

-- Уже? - удивилась Мадлена. - Я хотела поговорить с ним, надеялась застать до отъезда.

-- Жаль, но он уехал, - повторила экономка. - А ваша комната по-прежнему за вами. Хозяин не велел ее освобождать.

-- Очень любезно с его стороны, - загадочно, как всегда, улыбнулась женщина. - А Николь? Она с ним поехала?

Тут Доу нахмурилась, но продолжала разговаривать вежливо.

-- Ох и оберется он еще хлопот с этой девицей, - покачала она головой. - Чует мое сердце.

-- Ты несправедлива к ней, - улыбнулась Мадлена, догадываясь, что у ее подопечных влюбленных все сложилось отлично. - Она милая добрая девочка.

-- А я что говорю, что она плохая? - возмутилась экономка.

Вошла горничная. Доу велела ей взять вещи госпожи и натопить в ее комнате камин.

-- Она уже брюхата, поди, - понизив голос, сообщила экономка.

-- Не может быть? - глаза Мадлены странно сверкнули.

-- Я все подмечаю, - кивнула Доу. - Хозяин, как видно, возьмет ее в жены, так что это еще полбеды.

-- В чем же проблема, Дорис? - не выдержала женщина, сгорая от любопытства.

-- Она очень странная девица, это признайте, - продолжала степенно миссис Доу. - Вот и на бал ехать не хотела. Господин силой ее тащил. Она вырывалась, плакала.

-- Почему? - Мадлена была изумлена не меньше прислуги, наблюдавшей сцену.

-- А почем я знаю? - Доу была довольна реакцией леди. - Говорю, странная.

-- Если она, как ты выражаешься, брюхата, то чего уж ей сопротивляться? - говорила та. - Не думаю, что Кристиан тащил бы ее силой, если бы она действительно не желала ехать с ним.

-- Она отчаянно сопротивлялась, - кивнула Доу. - Умоляла его вовсе никуда не ехать. Я уж хотела вмешаться и сказать, что нельзя ей так побиваться в ее положении.

-- Она что, не знает? - Мадлена слушала и тревога росла в ее душе. Она хорошо знала Николь и если та отговаривала графа ехать, значит на то были причины.

-- Нет, откуда ей такое знать? - усмехнулась экономка. - Девчонка еще.

-- А граф? - Мадлена задумалась.

-- Он же мужчина, миледи, - Доу скептично покачала головой.

-- Жаль, что я не застала их, - женщина села на кушетку. - В столице их ждет сюрприз.

-- Вы оттуда сейчас? - поинтересовалась экономка.

-- Нет, но была там и кое-что узнала, - Мадлена улыбнулась. - Николь принцесса, младшая дочь короля.

-- Принцесса? - Доу тоже села.

-- Да, королева узнала в ней свою потерянную дочь, - кивнула Мадлена. - Я хотела поговорить с Рэмо, прежде чем его повезут к королю.

-- Зачем? Казнят? - экономка побледнела от новости. Она хуже всех относилась к Николь, не переставая напоминать той, что она лишь крестьянка.

-- Нет, что ты, - улыбнулась Мадлена простоте прислуги. - Может, и наградят.

-- Они точно знают? - не унималась старушка.

-- Нет, но король решительно настроен объявить ее наследницей, - Мадлена встала. - Я поеду в деревню.

-- Может, завтра с утра? Теперь вечереет рано, - Доу позвала слуг.

-- Нет. Я возьму коня графа, если не возражаешь? - попросила дама.

-- Берите, - экономка стала еще вежливее, опасаясь, что и Мадлена может оказаться родственницей короля. - Ранду прикажите коня подготовить для леди, - сказала она девушке горничной.

-- Он не поехал кучером? - поинтересовалась Мадлена, зная, что Ранд самый умелый конюх и верный слуга графа.

-- Нечего ему делать в столице, - возмутилась Доу, знавшая его родителей и его самого с рождения. - И так от рук отбился. Поехал Персиваль.

-- Эта старая руина? - усмехнулась Мадлена, надевая плащ.

Через пару часов резвый вороной конь домчал ее в нужную деревню. Она без труда нашла дом старосты и постучала.

Старик открыл, поклонившись знатной госпоже.

-- Миледи, такая честь для нас, - начал он.

-- Ваша дочь, Николь, вы знаете, кто она на самом деле? - спросила Мадлена входя. В комнате никого кроме них не было. Очаг был натоплен и ярко пылал.

-- О чем вы? - Рэмо сделал недоумевающую мину.

-- Не крути, ты знаешь, кто я, - прямо ответила женщина, читая его как открытую книгу.

-- Клянусь Единым Богом ... - начал старик.

-- О, прошу, избавь меня от клятв богам, которых ты никогда не видел, - уже грозно возразила Мадлена.

-- Ничего не знаю, только пеленки с именем и все, - Рэмо съежился под ее проницательным взглядом.

-- Она дочь короля, ты знаешь? - продолжала Мадлена.

-- Я предполагал это, - он сел, теряя силы. Секрет, который он хранил всю жизнь, был открыт. - Но всевидящая сказала, что это не так.

-- Всевидящая, Иоланта? - уточнила Мадлена.

-- Да. Она говорила какую-то чушь, как обычно, - Рэмо напряг память. - Называла ее пятой из пр0клятого рода, по-моему, Лонвал.

Мадлена побледнела.

-- Она всегда была странной, но когда заходила речь о Николь, вообще ничего нельзя было понять, - Рэмо опустил плечи, печально вздохнув. - Но кто мог подумать, что она дочь короля?

-- Ты мог, - возразила Мадлена. - Ведь ты слышал, что случилось с королевой? О нападении?

-- Было уже поздно, - ответил старик. - Она уже привыкла к нам. Да и кто бы мне поверил? Тогда десятки младенцев тащили в столицу, чтоб избавиться от ненужных детей.

-- Ты говорил, пеленки есть?

Мадлена ждала, пока Рэмо вернется. Он долго рылся в сундуках, потом спустился с обгоревшим куском старого батиста. Несмотря на время и бедствия, произошедшие с материей, она была по-прежнему прочной и мерцала в свете очага изысканной вышивкой. На одном краю было вышито золотом "Николь".

-- Разве королева назвала дочь Николь? - спросил старик.

-- Я ничего об этом не знаю, - ответила нетерпеливо леди. - Больше не было вещей?

-- Они погибли в огне, - вздохнул старик. На одном была фамилия, что всевидящая упоминала.

-- Лонвал? - Мадлена ловила каждое слово.

-- Да, но не так написано, - Рэмо заморгал, силясь припомнить. - Годфри-Лонвал.

-- Не может быть, - прошептала женщина. - Это королевская фамилия, древнего короля Холоу.

-- Я знаю и был в Холоу, - кивнул старик. - Я узнал, что эта фамилия не слишком популярна в народе. Ведьмина фамилия.

-- У них там все ведьмы да колдуны, о ком не спроси, - фыркнула Мадлена.

-- Не говорите никому об этом, прошу вас, - взмолился старик. - Уж лучше пусть будет дочерью короля.

-- Хорошо, но я заберу это, - Мадлена спрятала лоскут в сумку. - А ты королю говори свою прежнюю легенду. И ни слова о Лонвал.

-- Да, госпожа, - кивнул старик. - Вы не причините вреда Николь?

-- Нет, обещаю, - леди попрощалась со стариком и вернулась к лошади.

В замок она вернулась еще засветло. Взяла другую лошадь и, ничего не объясняя, поспешила следом за Кристианом по дороге в столицу. На душе было неспокойно.

Мадлене хорошо была знакома легенда о короле Грегори Лонвал, который правил Холоу почти сто лет назад. Когда-то это королевство, как и Вандершир, было открыто для магов и эльфов. Они тесно сосуществовали с людьми и роды их переплетались. В Холоу тогда королем был отец Грегори, а в Вандершире правил Родерик. Но сын короля Холоу и близкий друг короля Вандершира пожелали сами занять троны своих правителей. Они вступили в сговор, чтоб начать войну. Оба подстрекали своих правителей выступить против соседа, цепляясь за каждую возможность и предлог. И война вспыхнула, два мощных военных государства выступили друг против друга. Богатые поля и пастбища между ними превратились в поле брани, где сложили головы сотни солдат. Погибли в этой войне и оба правителя. Конечно, волшебный народ сразу догадался, что дело нечисто. Тогда Грегори, став королем Холоу, а Валиус, став королем Вандершира, договорились избавить свои государства от магии и волшебных существ. Все, кто имел хоть какое-то отношение к ним, были изгнаны. Короли построили церкви и ввели веру в Единого Бога. Эвервуд и Иджу, соседние государства, не спешили так категорично выступать против магов и давали им убежище на время гонений. Позднее эльфы ушли обратно в леса на западе, а маги и люди, успевшие породниться с ними, основали небольшой город далеко на север от Вандершира, названый Итилианом.

Валиус Кальтбэрг стал королем Вандершира и родоначальником новой королевской династии. У него было два сына, старший Влад и младший Тибальд. Старшему предстояло стать королем Вандершира, младший же оставался не у дел. Он очень завидовал брату и не желал быть всегда вторым. Валиус замечал, что Тибальд больше походил на него и рос воинственным, в отличие от мягкого и доброго Влада. У Грегори в это время родилась дочь Дария, наследница в роду Лонвал. Валиус предложил другу выдать дочь за его младшего сына. Грегори согласился в знак дружбы их государств.

Но недолго Грегори радовался жизни, имея все чего хотел. Сначала умерла его молодая жена, так и не оправившись после родов. С магией из Холоу ушла и наука, государство вновь вернулось в темный период невежества. Медицина отставала, как и все остальные области. Сам Грегори пустился в небольшое путешествие, во время которого подвергся нападению разбойников. Между Холоу и Вандерширом теперь тянулись пустынные, выжженные войной степи. Там процветали бандиты и разный сброд, прятавшийся от законов обоих государств. Но на помощь королю пришли эльфы. Они отразили нападение и перенесли раненого в свой лагерь. Грегори долго боролся со смертью, но волшебные снадобья эльфов все же помогли. Тогда король познакомился с королевой эльфов Алией, прекрасной и доброй девушкой. Она поведала ему, что его род проклят из-за его предательства и следующие поколения будут искупать эту вину. Грегори пообещал вернуть в Холоу магию и позволить эльфам опять жить там. Взгляды его в корне изменились. Он все время проводил с Алией и полюбил ее. Она тоже полюбила его. У них родилась прекрасная дочь, вылитая мать. Но Грегори нужно было возвращаться в свое королевство. Алия отдала их дочь ему, чтоб тот не забыл о своем обещании.

Вернувшись в Холоу он попытался восстановить прежние порядки, что очень не понравилось Валиусу, его бывшему союзнику. Сначала короли ограничивались словесными перепалками, но вскоре вновь вспыхнула война, длившаяся несколько лет. Уладила все свадьба Тибальда и Дарии, запланированная еще когда те были детьми. Грегори был очень слаб и часто болел, что не позволяло ему управлять страной как следует. Валиус, предчувствуя, что его сын скоро займет трон Холоу, поспешил вновь стать другом Грегори. Наступили мирные времена, но эльфы не пожелали возвращаться в Холоу. Вернулись лишь те, у кого были родные или хорошие друзья. Валиус недолго радовался удачной женитьбе сына. Дария умерла, родив сына. Тибальд был вне себя от горя, но не из-за утраты жены, а потому что потерял надежду получить трон. Грегори мог передать корону сразу прямому наследнику, внуку Максимилиану. Тибальд пустился в распутную веселую жизнь, подавая не самый лучший пример сыну. Максимилиан, имея в отцах Тибальда, а в дедах Валиуса, тоже рос своенравным, воинственным и бессердечным.

Вторая дочь Грегори, названная в честь матери, часто гостила в землях эльфов и нашла себе там жениха. Тибальд, надеющийся вернуть право наследия трона, сделал еще одну попытку. Он попросил отдать за него Алию. Но король позволил ей выйти за эльфа. Вскоре пришла весть о смерти Валиуса, и на трон Вандершира взошел Влад Пятый. Это придало решимости Тибальду. Он вступил в сговор с темными магами, уже прочно обосновавшимися в Холоу и опутавшими своими интригами двор. Грегори был убит и все указывало на то, что убит он был с помощью магии. Тибальд вновь объявил охоту на магов. Но теперь это уже была война темных и белых магов, замаскированная под гонения убийц короля. Узнав о смерти отца, в Холоу вернулась его вторая дочь Алия, и Тибальд смог осуществить свой замысел. Он расторгнул ее брак с неугодным королевству эльфом и сделал ее своей женой, а сам стал королем Холоу. Девушка родила ребенка, не зная кто был его отец, возлюбленный эльф или новый тиран. И ее ждала та же участь, что и ее сестру. Обе дочери Грегори Лонвала, проклятого за предательство отца, умерли. Третья девушка Лонвал, дочь Алии, названая ею в честь сестры Дарией, росла при дворе нового короля Холоу, не подозревая какая судьба постигла уже двух девиц Лонвал и была уготована ей.

В Вандершир темные не могли попасть, опасаясь могущественного белого мага, советника короля Влада Пятого. Но они продолжали выжидать, все больше погружая во тьму Холоу. Тибальд видел, что сын под влиянием сестры становился все более мягким и добрым. Тогда он отослал Дарию в Вандершир, чтоб не рисковать. А вместе с ней свою любовницу Моргану, чтоб та втерлась в доверие брату и стала его шпионом в Вандершире.

У Влада и его жены, княгини Прауд, не было детей, и король охотно принял ко двору прекрасную юную Дарию и ее компаньонку Моргану. Вскоре, как и рассчитывал Тибальд, Моргана стала его любовницей, а после внезапной смерти княгини и женой. Через год у Влада Пятого родился наследник, Теодор.

А в Холоу на престол взошел Максимилиан, после внезапной смерти отца. Но сын не уступил отцу в разгуле и тирании. Он оставил все порядки в государстве прежними и еще больше погрузил его во тьму невежества. Дария с мужем, графом Годфри из Вандершира, получили роскошный замок и были тепло приняты при дворе брата. У Дарии уже был сын и дочь, и она думала, что проклятье ее не коснется. Но Максимилиан не мог сдерживать своей темной страсти. Он попытался овладеть желанной девицей. Муж помешал ему и был объявлен изменником. Не теряя времени Максимилиан казнил его и его сына, а Дария и ее дочь были сосланы в отдаленные земли в монастырь. Замок Годфри-Лонвал был разграблен, а фамилия надолго стала вне закона.

Максимилиан женился и обзавелся собственными детьми, сыновьями Сэдриком и Эриком. Узнав, что Дария умерла в монастыре, он вернул ее дочь ко двору, зная, какие красавицы девицы Лонвал, потомки королей и эльфов. И четвертую из рода Лонвал ждала судьба куда печальнее, чем всех ее предшественниц.

Глава двадцать третья

Мадлена пришпорила коня. Выплывшая из облаков полная луна отвлекла ее от мыслей о темном прошлом двух великих держав.

Она гнала коня во весь опор, и покрыла уже достаточно пути, но кареты не было видно. Конь выбивался из сил и ей пришлось немного сбавить темп. Мадлена надеялась добраться до постоялого двора и застать там Кристиана, но сердце подсказывало совсем другое.

До рассвета оставалось немного. Идеально круглая желтая луна освещала дорогу, взбиравшуюся на холм и терявшуюся в хвойном лесу. Неожиданно раздался пронзительный вой, от которого кровь стыла в жилах. Даже Мадлена, видавшая немало необычного в жизни, содрогнулась. Это был не волк и не другой зверь. Она безошибочно отличила вой разъяренного оборотня. Конь встал на дыбы и хотел повернуть, но женщина твердой рукой умелого наездника усмирила его и поспешила к лесу.

Дорога казалась бесконечной, но, наконец, пошла под уклон и до леса осталось несколько шагов. Все было тихо, и только ветер шумел в верхушках исполинских деревьев. Мадлена стрелой пронеслась по белеющей в свете луны дороге между надвинувшихся с двух сторон лап хвойного леса. Проехав немного, она натянула поводья и спрыгнула с коня. Впереди послышались крики и звон оружия, но вновь налетел ветер и шум леса заглушил их. Мадлена оставила коня у дерева и пошла в тени леса, вынимая из ножен короткий острый кинжал. Через несколько минут она достигла места, откуда доносились звуки, но теперь все было тихо. Разглядев, наконец, всю картину, она на мгновение замерла в ужасе. Посреди дороги на боку лежала карета. Лошади ржали, пытаясь подняться на ноги. Одна была ранена. Кучер и трое охранников были буквально разорваны на куски, оросив своей кровью все вокруг. Кристиан лежал ничком на земле, все еще сжимая рукоять меча. Николь нигде не было.

Четвертый осенний месяц.

696 год от основания Вандершира.

Кристиан пришел в сознание и огляделся вокруг. В окно проникал мягкий утренний свет, но ветви деревьев, еще недавно зеленевшие, были без единого листка и покрыты инеем. Он лежал в своей комнате, в своем доме.

-- Николь, - сказал он, но слова прозвучали как-то хрипло, и голос сорвался.

-- Я здесь, - только теперь он заметил у постели девушку. Она наклонилась к нему и улыбнулась.

-- Я боялся, что не увижу тебя больше, - каждое слово отдавалось в груди острой болью.

-- Уже все позади, - ответила Николь, но солнечный свет вдруг померк, и она вскрикнула, посмотрев в дальний угол комнаты. Кристиан приподнялся на локте, превозмогая боль, и посмотрел, что напугало ее.

-- Все еще впереди, - раздался низкий женский голос и жуткий смех. Около стены стояло огромное чудовище похожее на исполинского волка на двух лапах. Оно оскалило длинные острые клыки и подошло. Кристиана вывел из оцепенения крик Николь. Он рванул вперед, но тело пронзила резкая боль, и он потерял сознание.

* * *

-- Кристиан, - услышал он голос Мадлены над самым ухом.

-- Где она?! - он хотел встать, но она остановила его.

-- Перестань, лежи спокойно! - крикнула женщина.

-- Тут оборотень! - продолжал граф.

-- Никого тут нет. Прошу, не двигайся, иначе все мои усилия окажутся напрасными, - Мадлена все еще держала его за плечи, не позволяя подняться. В комнате царил полумрак, мерцали свечи.

-- Я видел его. Где Николь? Мадлена, что происходит? - он откинулся на подушку, понимая, что и вправду никого нет в его спальной.

-- Тебе привиделось, у тебя жар, - она накрыла его и села рядом.

-- Привиделось? И Николь тоже? Где она? - он ерзал на кровати, отчего рана открылась и повязка потемнела от крови. Из носа потекла тонкая алая струйка крови.

-- Что это? - он вытер губы и посмотрел на пальцы. - Где... - голос опять подвел его, и все вокруг погрузилось во мрак.

* * *

-- Думаю, ее уже нет в живых, - говорил капитан королевских гвардейцев. Кристиан хорошо знал его голос, но сейчас он звучал как-то глухо, словно из-за двери.

-- Нет, она жива, я чувствую, - ответила Мадлена.

-- Я очень признателен вам, но прошло слишком много времени, - сказал третий собеседник, голос тоже был знакомый.

-- Это ничего не значит, - упорствовала Мадлена. - Если бы ее хотели убить, сделали бы это еще там, в лесу. Она принцесса и похитители знали это.

-- Что же это за люди такие?

Кристиан вспомнил голос короля.

-- Это не люди, по крайней мере, один уж точно оборотень, - сказал он и открыл глаза. На этот раз за окном было темно, и комнату освещало всего несколько свечей.

-- Кристиан, ты слышишь нас? - Мадлена быстро подошла и взяла его руку.

-- Не так хорошо как хотелось бы, но слышу, - ответил он.

-- Как вы себя чувствуете? - спросил король приблизившись.

-- Бывало и лучше, Ваше Величество. Простите, что принимаю вас в таком виде.

-- Это пустяки, - ответил Теодор, по-отечески усмехнувшись.

-- Я не очень хорошо соображаю, все в каком-то тумане, - продолжал Кристиан. - Я не все понял из вашего разговора.

-- Не думай об этом сейчас, - прервала его Мадлена.

-- О какой принцессе речь? - граф не обратил внимания на ее слова.

-- О Николь, - ответил король. - Она моя дочь, потерянная много лет назад. Виржиния узнала ее на балу и потом убедила меня. Я отправил своих людей за вами, чтоб обеспечить охрану на пути к столице. К сожалению, слишком поздно.

-- Николь принцесса? - улыбнулся Кристиан, а потом поднялся на локтях. - Ее унес оборотень и тот гад, что ударил в спину!

-- Не двигайся, иначе еще месяц пролежишь в этой кровати, - строго сказала Мадлена.

-- Месяц?! Прошел уже месяц?! - на лице графа отразилось отчаяние. - И вы не нашли ее, судя по всему. Это моя вина, она не хотела ехать, я силой заставил ее.

-- Так или иначе, они достали бы ее, - успокаивала Мадлена, но граф оттолкнул ее руку.

-- Какого лешего! Я сам принес ее им на блюде, прямо в лес.

-- Прошу вас, успокойтесь, не время отчаиваться, - вмешался король. - Лучше расскажите, как все было. Мы могли судить только по вашим словам в бреду.

-- Она не хотела ехать, но я настоял, - начал Кристиан.

-- Это мы поняли. Что произошло в лесу? - прервала его Мадлена.

-- Сначала кони стали фыркать и перешли на шаг, а потом вовсе остановились. Я вышел, чтоб занять место кучера. Ты знаешь, Персиваль уже не тот. Бедняга, - Кристиан помолчал, вспоминая, как погибли его верные слуги, которых он знал с детства. - Тут послышался жуткий вой того зверя.

-- Я тоже слышала его. Это, без сомнения, оборотень, - опять вмешалась Мадлена.

-- Кони становились на дыбы. Мне стоило огромных усилий усмирить их. Они боялись чего-то и не двигались с места. Я вынул меч, ожидая нападения. Джек и Робин тоже были готовы. Но в них выстрелили из арбалета, кто-то, прятавшийся за деревьями. Оборотень появился с другой стороны и прыгнул на карету, опрокинув ее на бок. Мы с кучером успели спрыгнуть на землю. Но я не смог помочь бедняге, потому что поспешил к Николь. Она была в карете. Я помог ей выбраться, - граф замолчал, никто не нарушал тишины, ожидая продолжения. - Оборотень подошел к нам. Я встал между ним и Николь, тут-то этот гад и подоспел. Не знаю, кто это был, он ударил в спину и повалил меня на траву. Я поднялся и получил удар еще и от оборотня. Больше ничего не помню.

Воцарилось напряженное молчание, все были в недоумении. Если целью было похищение, почему никто не требовал выкупа. Само нападение было каким-то странным, а участие в нем оборотня окончательно всех запутало.

-- Я издам указ, - сказал, наконец, король. - За возвращение Николь будет назначена щедрая награда и ее рука.

-- Вы выдадите ее замуж? - взволнованно спросил Кристиан.

-- Нет, так я поймаю этого таинственного сообщника. От такого предложения он не откажется!

Указ был провозглашен и мгновенно облетел весь Вандершир. Потянулись дни гнетущего ожидания. Гвардейцы во главе с принцем прочесывали все земли в поисках оборотня или хотя бы его следов, но до следующего полнолуния это было бессмысленно.

Кристиан строго следовал всем предписаниям Мадлены, желая как можно скорее встать на ноги и отправиться на поиски с королем. Но рана оказалась опасней, чем все предыдущие, и все никак не затягивалась. А по ночам его мучили кошмары, прокручивая перед глазами события злополучной ночи.

* * *

-- Мне страшно, - сказала Николь. Они ехали по пустынной дороге, оставив замок далеко позади. - Не хочу чтоб с тобой что-то случилось.

-- Я в огне не горю и в воде не тону, не стоит переживать, - ответил Кристиан и обнял ее за плечи.

-- Если бы тебе угрожала вода или огонь, я бы не переживала, - она спрятала лицо у него на груди.

-- Ты знаешь что-то, чего я не знаю? - спросил он, поглаживая девушку по волосам.

-- Я знаю все, - ответила она и обняла его. - Но мне все равно, что ты оборотень.

-- Если бы я был оборотнем, меня бы это, без сомнения, обрадовало, - ответил Кристиан смеясь. - Но откуда такая дикая мысль?

-- Не надо, не старайся, я все знаю про тебя, - Николь посмотрела в окошко кареты, на плывущую в небе луну.

-- Если бы я был оборотнем, то уж точно не усидел бы на месте под такими лучами, - он привлек девушку к себе и коснулся губами ее лба. - Ты читаешь много сказок, это вредно, - заметил он.

Николь вдруг просияла и посмотрела на него, будто впервые видела.

-- Да, как же я сразу не поняла, луна же светит вовсю, а тебе ничего!

-- Я рад, что развеял твои сомнения. Меня, конечно, зацепило в той схватке, но только саблей, - сказал Кристиан. - Будь тот парень попроворнее, выл бы я сейчас на луну.

-- Нет, он же мне сказал, что ты от рождения оборотень, - Николь просто сияла от счастья.