Правила игры: без правил

Глава 15

Ближе к полудню почти по-летнему жгучее солнце подтопило снег, и лыжи начали вязнуть, склоняя к более размеренному и неторопливому стилю катания. Оксана какое-то время еще пыталась упрямиться, но, в конце концов, сдалась, хотя сегодня подобная вальяжная манера ей претила. Ей хотелось буквально наотмашь хлестать жесткий фирн отточенными стальными кантами, чтобы сердце екало на каждом вираже, выбрасывающем ее тело словно из катапульты и вгоняющем в следующий. Душа требовала скорости, атаки, агрессии, как будто это лыжи и снег под ними были повинны в преследовавших ее неурядицах, а вместо этого ей предлагалось неспешно дефилировать, размазывая сырую вязкую кашу словно масло по бутерброду.

Вообще-то обстоятельства требовали, чтобы она в данный момент находилась на своем рабочем месте, в самой гуще жизни, держа в руках все нити и, словно паучиха, засевшая в центре своей паутины, отслеживая малейшие вибрации в потоке галопирующих событий. Но нет, она вынуждена тратить драгоценное время на бессмысленное катание вверх-вниз среди прочих пафосных бездельников.

В иной ситуации Оксана, конечно, была бы не прочь присоединиться к пробе первого снега, которую в этом году, благодаря обильным снегопадам, получилось провести раньше обычного чуть ли не на целый месяц. Это неформальное открытие сезона неизменно собирало на склоне многих известных личностей, но сейчас скопление едва владеющих лыжами чиновников и топ— менеджеров только раздражало. Переполнявшее Оксану недовольство то и дело прорывалось наружу и даже образовало вокруг нее некую невидимую, но почти осязаемую ауру, заставлявшую охотников до новых знакомств, обычно не пропускавших мимо одиноких симпатичных девушек, обходить ее стороной. Что, впрочем, ее более чем устраивало.

Внезапное приглашение, включавшее в себя оплаченный авиабилет и бронь в местном отеле, что свалилось на нее накануне вечером, на самом деле не предполагало приятного времяпрепровождения. От предложений такого рода отказываться не принято, и не потому, что оно для того слишком щедрое. Просто его тональность не предполагала самой возможности несогласия. Пистолет к виску никто, конечно, не приставлял, но суть от этого не менялась. Оксана прекрасно понимала, где заканчиваются ее свобода и независимость, и начинается территория компромиссов и торга.

Поскольку катание окончательно разладилось, она решила сделать небольшой перерыв. Присмотрев более-менее пустынный пятачок на краю трассы, Оксана остановилась, любуясь долиной Мзымты, залитой ярким солнечным светом.

Однако долго наслаждаться одиночеством ей не пришлось. Не прошло и пяти минут, как метрах в десяти ниже по склону притормозил еще один любитель живописных пейзажей. Разгоряченный после спуска, он расстегнул куртку, чтобы немного охладиться, но среди букета запахов, что доносил до Оксаны легкий ветерок, как ни странно, присутствия пота не ощущалось совершенно. Зато весьма ясно различался совсем другой аромат, от которого у девушки инстинктивно зашевелились волосы под шапкой. Характерный терпкий привкус металла с примесью едкой пороховой гари. Запах оружия.

Рослый и широкоплечий, он казался расслабленным, лениво осматривающим открывающуюся внизу панораму, но Оксана знала, что боковым зрением он постоянно следит за ней, готовый при любом ее подозрительном движении взорваться сжатой пружиной.

Теперь оставалось лишь дождаться виновника торжества.

Оксану всегда забавляло, как спортивные пристрастия чиновничества, да и многих людей попроще послушно дрейфуют следом за увлечениями высшего руководства. Теннис — все берут в руки ракетки и, покряхтывая, бродят по корту. Горные лыжи — айда пахать склон неторопливым «плугом». Вот только с дзюдо как-то не заладилось… да оно и к лучшему, пожалуй. Оставалось надеяться, что им хватит ума так же обойти стороной и хоккей, а то так можно доиграться до того, что половина правительства будет ковылять на костылях и щеголять прореженными зубами.

Сегодня она уже имела возможность лицезреть несколько округлых фигур, осторожно сползавших по трассам, больше пригодным для занятий детских групп. А куда деваться — положение обязывает!

По ослепительно белому снегу протянулась широкая тень, и рядом с Оксаной остановился лыжник в красно-белой форме национальной сборной. Его движение было столь величественным и степенным, что на ум само собой пришло слово «причалил». Он поднял очки на лоб, подставив солнцу тяжеловесное и слегка угловатое лицо с изборожденным морщинами лбом.

— Привет, Оксан, — поздоровался он, глядя вперед, на долину.

— Ты для приличия взял бы хоть пару занятий с инструктором, — отозвалась девушка со вздохом. — Страну же позоришь! Не самый последний человек в парламенте как-никак, а катаешься словно беременная корова.

— Буду считать твои слова комплиментом, — облачко пара унесло короткий смешок. — В ответ хочу поинтересоваться твоими собственными успехами в м-м-м… слаломе-гиганте. Все в порядке? Все под контролем?

— Более-менее.

— Беглецов нашли?

— Найдем. Всенепременно. Не извольте беспокоиться, — Оксана даже была рада, что разговор не стал петлять вокруг да около, а сразу запрыгнул на главную тему. Не хватало еще тащиться за сотни километров, чтобы поболтать о погоде!

— Должен признаться, что ты меня разочаровала. Я ожидал от тебя большей четкости, лучшего контроля над ситуацией.

— Что ж, жизнь полна неприятных сюрпризов.

— Эти самые сюрпризы вполне могут вылиться в серьезные проблемы для всей Стаи! — каким бы эмоциональным не получался разговор, оба собеседника продолжали неотрывно смотреть вперед, в долину. Так никакой сторонний наблюдатель, даже умеющий читать по губам, не смог бы выяснить, о чем идет речь. — Ты это хоть понимаешь?

— Угроза купирована, и ее дальнейшее распространение практически исключено. Тема будет закрыта в течение нескольких дней.

— Скольких хлопот можно было бы избежать, не развороши ты этот муравейник! А теперь у тебя где-то бегает Человек-Который-Знает, имея на руках аппаратуру, позволяющую безошибочно идентифицировать любого из нас! — мужчина сделал паузу, чтобы перевести дух. — Эта мина замедленного действия может рвануть когда угодно и где угодно, а ты имеешь наглость утверждать, что «угроза купирована»!

— Не я выпустила этого джинна из бутылки…

— Но ты помешала Арсению оперативно загнать его обратно! Пошла на поводу у сиюминутных эмоций и в итоге поставила под угрозу безопасность всех нас! Уже не первый раз, кстати.

— Мои эмоции тут ни при чем. Проявление неуважения к Вожаку недопустимо и должно решительно пресекаться. Что я и сделала. Пусть скажет спасибо, что голову не оторвала, — Оксана продолжала говорить спокойно, пропуская нападки мимо ушей, — тем более, что в случае с Ларисой Арсений действовал настолько грубо и топорно, что своей самодеятельностью только ухудшил дело.

— Ага, а ты потом действовала так тонко и искусно, что в итоге несчастную девчонку вообще закрыть пришлось, хотя она была совершенно безобидной. И теперь этот Шелепов все вверх дном перевернет, пока ее не отыщет… или пока не отомстит. Плюс эти спецназовцы, что его опекают, и у которых тоже свои причины для мести имеются. Просто чудесно!

— Не стоит преувеличивать их возможности, — качнула головой Оксана. — Они уже давно отошли от дел, и не представляют серьезной опасности.

— Не представляют опасности?! — ее собеседник отрывисто хохотнул. — Тот охранник, которого Арсюша в клубе приголубил, был ветераном Чечни и Дагестана. А такие спецы «бывшими» не бывают. Даже проработав несколько лет простым охранником, он не растерял свои навыки и сумел засадить в Вовку аж три пули.

— Вовка всегда был растяпой.

— Так ведь двое коллег покойника намедни и Фазиля уделали! Или тебе и этого мало? — в голосе мужчины проступило раздражение. — Шелепов теперь фактически работает на них, а они его оберегают. Вполне успешно, как ты сама можешь видеть, не так ли?

— Фазиль допустил промашку, и он ее исправит. Он всегда доводит начатое до конца. Поставленная задача будет решена.

— Твоя слепая вера в его способности меня поражает. Не слишком ли ты на него полагаешься? При всем уважении, Фазиль — не бог и не супермен, его возможности не безграничны. Как бы жизнь в его лице не подбросила бы и тебе какой-нибудь неприятный сюрприз.

— Кому-кому, а ему я доверяю полностью. Как самой себе.

— Какое это, наверное… теплое чувство, когда есть кто-то, на кого можно рассчитывать, на чье плечо можно опереться в трудную минуту. И как должно быть горько и больно, когда такие близкие люди от тебя отворачиваются.

— На что ты намекаешь?

— Помимо Фазиля, сколько еще союзников у тебя осталось, Оксан? Ведь многие члены Стаи все больше разочаровываются в тебе, как в Вожаке, их ропот слышен даже мне, а ты тем более не можешь не замечать очевидного, — ее собеседник, наконец, повернулся к ней лицом. — С каждым днем ты становишься все более одинокой. Ты чувствуешь это?

Ну вот, наконец-то карты брошены на стол! Ведь быть в курсе вещей, которые даже до Оксаны, находящейся в самом эпицентре событий, долетали лишь в виде неясных намеков и недосказанностей, можно лишь в том случае, если являешься их архитектором.

Грызня за власть в Стае не прекращалась никогда, не затихала ни на секунду, хотя, как правило, все действо и оставалось скрытым от посторонних глаз. Все-таки человеческая часть их природы давала о себе знать, заставляя плести интриги и строить хитроумные комбинации, лишь бы урвать еще кусочек влияния. И Арсений со своей выходкой оказался как нельзя кстати, чтобы испытать на прочность нового, еще не до конца освоившегося на своем посту Вожака. Даже она сама не была до конца уверена, как поступила бы, подвернись ей такая возможность. Что ж, определенность, пусть и неприятная, все же лучше туманных подозрений. Похоже, дальше разговор пойдет более предметный.

— Не стоит так уж сильно сгущать краски, — осторожно отозвалась Оксана, надеясь спровоцировать своего собеседника на более подробные откровения.

— Я ничего не сгущаю! Оглянись по сторонам — зная твоего отца, все, да я и в том числе, ожидали от тебя большего. Возможно, напрасно. В отличие от тебя, Кирилл всегда умел отделить интересы Стаи от своих личных пристрастий и действительно важное от сиюминутного, — мужчина вздохнул, — но ты — не он. Кирилла уважали, а твой авторитет всецело построен на страхе. А на таком фундаменте ничего путного не построишь. Весь имевшийся у тебя кредит доверия ты растеряла, а нового не заработала. Именно поэтому ты сейчас одинока как никогда прежде.

— Это ничего не меняет. Пока я Вожак, я буду поступать так, как сочту нужным, нравится это кому-то или нет.

— Ничего другого я и не ожидал. Ты — вся в этой фразе. Вот только как долго при таком подходе тебе удастся удерживать штурвал в своих руках.

— Столько, сколько потребуется.

— Иногда ради общего блага все же стоит наступить на горло собственной песне. Возможно, именно сейчас самое время подумать о том, чтобы уйти самой, пока еще не поздно. Уйти непобежденной, как твой отец.

— И самой назначить преемника, чье имя ты мне милостиво подскажешь? Держи карман шире!

— На самом деле у тебя не такой уж и богатый выбор. Или ты подаешь в отставку сама, или…

— Или… — Оксана прищурилась. — Что, уже нашелся желающий бросить мне Вызов? Не ты ли часом?

— Боже упаси! — человек вскинул руки в перчатках. — Я же не самоубийца! Да и не в моем личном тщеславии тут дело, а в том, что уже вся Стая новым Вожаком недовольна.

— Да ну?! Прямо таки вся?

— Я немного утрирую, конечно, но если так пойдет и дальше, то Совет вполне может тебя сместить.

— А кишка не тонковата? — игра уже шла в открытую, и в выражениях можно было не стесняться. — Вряд ли тебе удастся подбить на такое дело много энтузиастов. Не ты ли только что говорил, что мой авторитет держится на страхе? А?

— Так-то оно так, — ее оппонент опустил очки на лицо и взял в руки палки, давая понять, что беседа подошла к концу. — Вопрос лишь в том, кого из нас с тобой они боятся больше.