Правила игры: без правил

Глава 10

Всем знакомо то крайне неприятное ощущение, когда, садясь на стул, в последний момент вдруг обнаруживаешь, что он куда-то отлучился. Примерно такие же чувства испытала Оксана, когда узнала, что и у Фазиля случаются промахи. Она была в нем настолько уверена, что даже не допускала такой возможности, но, по-видимому, они оба недооценили сообразительность и осторожность Сергея. Он, как-никак, являлся криминалистом, и худо-бедно понимал, каким боком могут ему выйти самодеятельные изыскания. Предпринятые им меры предосторожности оказались достаточно эффективными, чтобы обмануть даже бдительного Фазиля, скрыв от него проводимое самостоятельное расследование. И кто знает, как развивались бы события в дальнейшем, если бы правда вдруг не вылезла наружу в довольно неожиданном месте.

Место это именовалось «Атлас», и Оксана постоянно задавалась вопросом, кому пришла в голову идея дать такое название ресторану, когда очевидно, что два человека из трех будут ставить в нем ударение неправильно. Многие, причем, так и не осознавали своей ошибки и искренне недоумевали, почему в заведении с таким именем на обильно задрапированных блестящей шелковистой тканью стенах нет ни одной карты, и вообще, географическая тема в интерьере никак не обыграна.

В этот ресторан регулярно водил своих подруг Гриша Хуварин, придерживаясь проверенного правила, что кто девушку ужинает, тот ее и танцует. Однако приглашение на ужин Оксаны выглядело в этом свете несколько неожиданно и странно.

Грешным делом, можно было подумать, что таким образом он надеется наладить особые отношения с новым Вожаком, но эта версия звучала совершенно фантастически. Гриша всегда пользовался популярностью у слабого пола, но вот на Оксану его магия не действовала. Она и сама не испытывала недостатка в кавалерах, так что, возможно, здесь имел место эффект схожий с отталкиванием одноименных полюсов магнита. В общем, друг друга они воспринимали, скорее, как брат с сестрой, не более того. В каком-то смысле их отношения можно было даже назвать дружбой. И приглашение почти наверняка объяснялось желанием Хуварина уладить какой-то важный вопрос, который предпочтительно обсуждать только при личной встрече.

А потому, несмотря на то, что день у нее сегодня выдался долгий и довольно суматошный, Оксана все же решила принять его предложение.

Когда Гриша поднялся ей навстречу, Оксана в который раз поразилась исходящей от него мощнейшей дикой, какой-то первобытной энергетике. Большинство их сородичей отличались худобой и даже субтильностью, но Хуварин был не таков. Широкоплечий, бородатый с падающими на плечи косматыми темно-русыми волосами, он явно не вписывался ни в окружающий утонченный интерьер, ни в строгий костюм. Его буквально распирало изнутри. Казалось, что еще чуть-чуть, и он взорвется как граната, шрапнелью разметав вокруг пуговицы, запонки и клочья дорогой ткани. В поставленной у стены большой сумке наверняка скрывалась перемазанная в грязи камуфляжная форма, в которой он смотрелся бы куда органичней.

Перекинувшись же, Гриша больше походил на лохматого медвежонка, чем на собаку. Но если кому-то он казался неуклюжим и неповоротливым, то это вполне могло оказаться последней ошибкой в жизни того несчастного. Неторопливость движений Харона вводила в заблуждение, и его противники всякий раз удивлялись, как ему, такому неуклюжему и медлительному, внезапно удавалось оказаться у них за спиной. Удивление это, впрочем, длилось недолго, да так и застывало на лице посмертной маской.

Правую руку Гриша держал за спиной и, когда Оксана приблизилась, он жестом фокусника явил на свет шикарную розу. Девушка не смогла удержаться от улыбки, ведь она, прекрасно зная всю подноготную Хуварина, понимала, насколько абсурдно он выглядит. Романтизм был ему абсолютно чужд, и все подобные жесты он под копирку повторял перед каждой своей пассией. Набор приемов был выверен и отработан, никакой самодеятельности, только проверенные схемы и решения. И они работали, черт подери! Женщины так и падали в его объятья. Вот только очень скоро они осознавали, что за внешней мишурой скрывается самый обычный мужлан. Открытый, честный, добрый, но… обычный. Никаких безумств, звезд с неба или баллад в свою честь ожидать от него не стоило.

Очередное Гришино завоевание вполне могло проснуться утром в одиночестве, обнаружив на столике записку, где ее кавалер корявыми буквами и корявым же языком объяснял, что уехал с друзьями в Карелию сплавляться по Шуе. Вот и вся любовь.

А вот своих друзей Гриша как раз ценил. Их у него было много, и Оксана предпочитала оставаться в их числе, оставляя более близкие отношения легковерным девицам. Ведь характеризуя Хуварина с этой, «мужской» стороны, на ум приходило всего одно слово: надежный.

Оксана позволила ему целомудренно чмокнуть себя в щечку и пододвинуть стул, на этом ритуальные формальности закончились, и можно было переходить к изучению меню.

Утверждение, что человек есть то, что он ест, к Грише подходило на все сто процентов. Пищу он предпочитал простую, сытную и обильную. Он не одобрял кулинарных изысков, а моду на японскую кухню, вообще, считал коллективным извращением. Посещение ресторана являлось для Хуварина почти подвигом, поскольку необходимость соблюдать подобающие изящные манеры он воспринимал как пытку. Но ради своих женщин он смиренно ее терпел. Но вот попав к нему домой, они обнаруживали там совсем иного человека, который не прочь почавкать, облизать перепачканные в соусе пальцы и в завершение издать зычный утробный звук.

Перед Оксаной, к счастью, Грише особо красоваться не требовалось, а потому он сразу же зажал вилку в правой руке и теперь решительно орудовал ею в тарелке.

— Ну, что у тебя нового, Гриш? Что расскажешь? Чем порадуешь? — поскольку он не делал из еды культа, то за столом вполне мог говорить о делах, не теряя аппетита. И Оксана предпочла с этим не затягивать, она все же чувствовала себя немного тревожно.

— Порадую? Хм, это вряд ли, скорее наоборот, — еще один кусок сочного стейка отправился в рот. — Со мной тут поделились информацией, которая вызывает определенное беспокойство.

— Что за информация? — догадка Оксаны оказалась верной. Увы.

— Похоже, что Шелепов взял след.

— Шелепов? М-м-м, Сергей, что ли? Тот криминалист, что занимался вещдоками по делу о бойне в ночном клубе? Я же велела Фазилю забрать у него все материалы и следить, чтобы он не совал свой нос, куда не следует!

— Шелепов сообразил, что дело спускают на тормозах, и соответствующие указания идут с самого верха. А потому он проводил свои изыскания тайно, ни перед кем не отчитываясь.

— Но ради чего он пошел на этот риск? Каков его интерес?

— Думаю, его просто здорово разозлили. Если бы все ограничилось обычной «настоятельной рекомендацией», то он уже через день об этом деле позабыл бы. Но на сей раз кто-то проявил чрезмерное рвение, взломал его почтовый ящик и потер переписку, где упоминались события в «Вишневой аллее». И, похоже, это Шелепова здорово зацепило.

— Проклятье! Как же я ненавижу этих деятельных дилетантов! — Оксана раздраженно бросила вилку на стол. — Такое впечатление, что все, что они делают, они делают назло. Сначала одно, теперь другое. Голову Арсению оторвать мало!

— То есть это прокол не Фазиля? — в Гришином голосе промелькнула тень облегчения. Неудачи лучшего друга он переживал как свои собственные.

— Разумеется, нет! Он же медик, он знает, что хирургическое вмешательство — это наихудший вариант, к которому прибегают только в самой крайнем случае. Тем более что тут болезнь вполне могла рассосаться сама собой. А теперь Шелепова вспугнули, и он может уйти в подполье, откуда его потом и ломом не выковыряешь.

— Это да, — кивнул Гриша, — он все работы теперь проводит на дому и ни с кем их не обсуждает. Ни по телефону, ни в сети, никак.

— Откуда же у тебя дровишки в таком случае?

— Ну, мы же не в безвоздушном пространстве живем. У меня и в уголовке знакомые есть, и вокруг нее. Кой-какие слухи доходят…

— И до чего Шелепов сумел докопаться? — некогда обрубленный «хвост» начал отрастать снова, словно у ящерицы, и Оксана почувствовала, как ее захлестнуло глухое раздражение. И на Арсения, и на Сергея с Ларисой, и на Фазиля до кучи.

— Он разрабатывает портативный анализатор запахов. «Искусственный нос» или что-то вроде того. В перспективе эта штуковина вполне может сравняться по возможностям с нюхом собаки, а то и превзойти его, — Гриша закинул в рот еще один кусок. Какими бы плохими ни были бы обсуждаемые известия, аппетит ему они не портили. — Для настройки этой бандуры необходимо собрать образцы запахов, а потому он засовывал в нее все, что попадалось ему под руку. Тренировал ее, так сказать.

— Как она работает?

— Откуда мне знать! Я же не специалист по всяким там гнейсам и гюйгенсам. Андрюха говорил что-то про спектральный анализ и молекулярный резонанс… или атомарный…

— И как? Он уже нанюхал что-нибудь интересное?

— Да уж, — Гриша, однако, был настроен абсолютно серьезно. — У него уже есть подборка базовых запахов, он их «шаблонами» называет. Ну, там, взрывчатка, героин, человек, собака. А анализы, собранные с улик нашего дела, показали результат, который в стандартные рамки не укладывается. Ты же сама знаешь…

— Знаю, — кивнула Оксана. Запах — одна из примет, что отличали таких, как она, от обычных людей и от собак. Она не менялась и не ослабевала с возрастом, ее не в силах были забить или замаскировать никакие духи и одеколоны. Пожизненная метка, по которой в любой толпе можно было безошибочно определить одного из своих, — но ведь аппаратура могла и ошибиться?

— Не настолько. Во всяком случае, Шелепов абсолютно уверен в достоверности результатов. Иначе он не стал бы озвучивать свою версию.

— В чем же она состоит?

— А как ты думаешь? — Гриша искоса взглянул на Оксану и криво ухмыльнулся.

— И ему поверили?

— С фактами трудно спорить, а Шелепов, в силу своей профессии, весьма неплохо с ними управляется. Пока что у остальных довольно скептическое отношение к его гипотезе, но все эти разноцветные диаграммы и графики… на некоторых людей такая концентрированная научность производит буквально оглушающее впечатление. Соответствующие соображения пока еще озвучиваются ими вполголоса, но все так или иначе сходятся во мнении, что в деле замешаны не люди.

— Черт! — Оксана недовольно поджала губы и отодвинула от себя тарелку. Есть расхотелось окончательно.

— Ну, это все пока не окончательно, — попытался успокоить ее Гриша. — Шелепов еще допускает вероятность ошибки. Он попросил какую-то свою знакомую собрать ему образцы запахов людей, часто общающихся с собаками, и вполне может оказаться так, что…

— Вот ведь мерзавка! — Хуварин аж вздрогнул от внезапного всплеска эмоций своей собеседницы.

— Э-э-э, извини?

— Я же Лариске по-хорошему, по-доброму объяснила, чтобы она не совала свой нос не в свое дело, а она вон что творит! — девушка сокрушенно покачала головой. — Я сегодня была у нее в клубе и, когда после одевалась, почувствовала ее запах на своей куртке, но решила, что она ее просто примеряла. Она ж всякие тряпки до помутнения рассудка любит. А она, выходит, там образцы запахов снимала. Ну что за люди, а!

— Не переживай так. Возможно, все обстоит не так плохо, как кажется, — попытался успокоить ее Гриша, — тем более, что у Шелепова, как я понял, по мере погружения в это дело энтузиазм только убывает. Он на свою голову лишних проблем обычно не ищет. Поиграется и забросит от греха подальше.

— Увы, я не могу себе позволить надеяться на «авось». Положение обязывает. А эта сладкая парочка уже начинает меня нервировать.

— Я понимаю, — Гриша задумчиво погладил бороду. — Следует ли мне, м-м-м, позаботиться об этой проблеме?

— Не надо, Я бы предпочла, чтобы контроль над ситуацией оставался в одних руках. Пусть Фазиль сам свои упущения исправляет, — тряхнула головой Оксана. — В следующий раз будет действовать внимательней и расторопней. Да и мне пора уже завязывать с излишней сентиментальностью…