Практикум по выживанию

Глава 6

Темнокровные

Я знаю: это смесь дьявола с моей кровью. М.А. Булгаков

Конец сентября у Адалин всегда ассоциировался с концом осени. Конечно, впереди еще октябрь и ноябрь, да и сентября осталась еще неделя, но в родном Рейвиле в это время опадали последние красивые листья, и начиналось унылое межсезонье с пронизывающими ветрами и ливнями. В теплом Эллидаре тоже дни становились все дождливее и туманнее, как будто это она принесла сюда холода.

Сегодняшний день не стал исключением, и моросящий дождь нагнал загадочную дымку тумана под стены замка, спрятал реку и облаком висел под мостом. От унылого дождя Академию сегодня защищал купол, а вот очертания города смазывались мелкими штрихами капель, сквозь которые перемигивались праздничные огни.

Адалин сидела на лавке во внутреннем дворе замка, спиной оперевшись на тяжелый коричневый стол, и куталась в тонкую куртку. Вокруг уже все было украшено, запахи жареного мяса и свежей крови дразнили аппетит. Рядом расположилась с гримуаром Анжели, изредка делала глоток горячего кофе из походной серебряной бутыли и что-то помечала на листе бумаги. Вокруг было шумно, людно и волшебно красиво. Звезды магических светлячков сияли над украшенными столами и всем внутренним двором. По стенам тянулись гирлянды листьев и ягод, на земле и на парапете, за которым начинался туманный парк, светились круглые белые фонари, похожие на луну, на венках из поздних цветов. Праздник урожая и равноденствия обещает пройти с шиком.

Адель обернулась к полуэльфийке, короткие волосы были в привычном беспорядке. Сидя за книгами, она частенько запускала в них пальцы, что и порождало дивные вихры.

— Ты и на банкете собираешься прятаться за… — Она приподняла половину книги и заглянула под обложку. — За «Темнейшими чарами Денерса»?

— Я бы с радостью, — Анжели быстро записала еще что-то, — но через десять минут она вернется в библиотеку. Снова взять можно будет только во вторник, после праздников, если я опережу других, конечно.

— Спрячь чарами, — рассеянно предложила Адель.

Полуэльфийка покачала головой и снова запустила ноготки в волосы:

— На исторический фонд наложено столько заклинаний, что мне нужно все-таки закончить аспирантуру, чтобы с ними тягаться. А твой любимый преподаватель делает все, чтобы осложнить нам задачу.

Адалин снова повернулась к далекому городу.

— В этом он мастер.

Соседка поколебалась и вдруг закрыла свой драгоценный фолиант. Бережно отодвинула толстую книгу в потрескавшемся кожаном переплете и устало прикрыла ладонями лицо.

— Все равно толком ничего не успею. — Она вздохнула, встряхиваясь от сонной утомленности, и обернулась к Адалин. — Завтра, кстати, открытая лекция по магии темной крови. Ведет, правда, магистр Кассен. Пойдешь?

Адель помолчала. С одной стороны, при одном воспоминании о лощеной ведьме, сладко вцепившейся в Лорана, горло перехватывала горячая ревность, но с другой стороны, если маг находит эту стерву привлекательной, стоит узнать, в чем. Наиболее очевидный ответ можно даже не рассматривать. Тем более, Датур вообще не производит впечатление человека, способного пойти на поводу у страстей. Скорее — человека, обуреваемого тайными страстями, но тщательно их контролировавшего. Интерес заглянуть под корку льда стал еще горячее.

А еще… Всегда интересно узнать что-то новое о магии, к которой раньше и близко не подпускали. Магия крови и Темные искусства. Такое пропускать нельзя.

— Пойду, — медленно кивнула Адалин. — Обязательно.

Анжели с подозрением посмотрела на подругу.

— Надеюсь, ты не собираешься устроить что-нибудь безрассудное?

— Нет, — усмехнулась она, — на этот год я исчерпала лимит безрассудств. Кроме того, члены семьи Солан устраивают сцены только без свидетелей.

— Это не успокаивает, знаешь ли.

— Нет, — еще раз ответила на вопрос Адель. — Я никогда не позволила бы себе опозорить фамилию безобразной истерикой из ревности. В наших кругах такое не прощают, это слабость, которую не спустят другие лорды. У нас принято делать гадости тайно. — Она поморщилась и опередила вопрос: — И только в полной уверенности, что ты сильнее и тебя не поймают. Я, как ты понимаешь, не могу тягаться с твоим любимым магистром.

«И могу следовать только второму правилу Букета, — добавила про себя ведьма, — брать все, что хочется, тайно и в обход конкурентов».

Книга неожиданно коротко вспыхнула радужным светом и растаяла цветными песчинками, немного напугав Анжели. Полукровка с сожалением провела ладонью по столешнице, где только что лежал фолиант. Адалин поднялась с лавочки. Вечер становился все холоднее, и скоро начнется банкет, так что, стоило еще переодеться. Анжели без слов последовала ее примеру.

— Пойдем. Нас ждет кровь и вино.

Полуэльфийка убрала в сумку вещи и покачала головой:

— Ненавижу ваши варварские причуды с поеданием всякой дряни.

Большой банкетный зал заполняли круглые столики под золотистыми скатертями, украшенные свечами и венками, осень чувствовалась в каждом штрихе. Даже свет лился от люстр осенний — желтый и теплый. Анжели кивнула на один из свободных столов в центре, и Адалин последовала за ней.

Ведьма присела на мягкий стул и машинально поправила подол легкого шелкового платья насыщенного изумрудного цвета, затем дотронулась до края широкой ленты кружев, обхватывающей грудь и предплечья. В притворно небрежно уложенных волосах переливались заколки с золотыми листьями. Выглядела Адель чудесно, не признать этого не смог бы и Лоран. Отвлекись он хоть ненадолго от разговора с Розали и обрати немного внимания на нее. Неприятный терпкий осадочек снова поднялся в груди, и Адалин пожалела, что бокалы перед ними еще пусты. Чтобы отвлечься, обвела глазами гостей, пока собрались не все, легчайшая музыка разбавляла тишину и разговоры, она выдохнула и откинулась на мягкую спинку.

— Признаться, я рада, что они оставляют нас ждать перед пустыми тарелками. Здесь так пахнет, что ждать остальных перед полными было бы невыносимо, — Анжели с удовольствием принюхалась к запахам мяса и закусок. Она, в отличие от подруги, не стала надевать платье, ограничившись темной эльфийской туникой с вышивкой, и теперь еще больше выделялась среди местного общества.

— А как же наши варварские пищевые причуды? — поддразнила Адель.

— Я готова с ними примириться, если мне наконец подадут жаркое.

Полукровка взяла со стола изящную тисненую записку с меню на сегодня. Несколько вариантов для каждой перемены блюд. Но они станут доступны лишь, когда ректор объявит начало праздника. Чтобы никто не жевал во время проникновенной речи. Адель тоже заглянула в свой экземпляр, прикидывая, что бы она хотела съесть.

— Очень советую кролика в вине с пряными травами, — раздался над ее ухом приятный мягкий голос. Адалин отложила записку и неприветливо повернулась к его обладателю, Венсенну Седуму. — Вино делает его мясо удивительно нежным.

За спиной девушки напряглась Анжели, не зная, расценивать ли появление Седума как угрозу. Адалин оставалась спокойной.

— Что ты здесь делаешь?

— Собираюсь насладиться праздником Равноденствия, конечно.

Маг стоял рядом и смотрел на нее сверху вниз. Темный, травянистого цвета костюм подчеркивал зеленые глаза и светлые, золотистые волосы. Он не удержался, тыльной стороной пальцев коснулся ее обнаженного плеча. Теплая кожа в оправе из кружева. Это будоражило очень чувственные воспоминания…

— Я думала, праздник для студентов.

— Думаю, для семьи меценатов могут сделать исключение, — улыбнулся Сен, чуть перевел взгляд, и улыбка его померкла, сменившись потрясением.

Адалин обернулась узнать причину и порадовалась, что сидит, потому что руки мгновенно задрожали, а значит, задрожали бы и ноги. К ним направлялся Лоран. Розали, оставленная за столом возле сцены, кисло смотрела ему в спину. Демонолог, надо сказать, тоже выглядел празднично-впечатляющим, но все равно куда больший эффект производило то, что Венсенну она так и не сказала о его присутствии здесь. Кровь бросилась к щекам и шее. Не вполне осознавая свои действия, Адель встала. Наверное, сказалось затаенное желание сбежать. Датур скользнул по ней мимолетным взглядом и надежно пригвоздил к месту. Правда, поднявшись, она оказалась очень близко к Сену.

— Венсенн Седум, какой сюрприз. — Лоран остановился напротив бывшего одноклассника. Тот будто забыл о Адалин и досадливо смотрел на него, небрежно сунув руку в карман.

— Не меньший сюрприз видеть здесь тебя, Лоран Датур.

— Лорд Датур, — с дотошной вежливостью улыбнулся демонолог.

— Мои соболезнования, — фальшиво посочувствовал Седум то ли титулу, то ли смерти отца.

Лоран слегка оценивающе посмотрел на зал. Их дружеская встреча не привлекала много внимания, но и была не для лишних глаз.

— Можешь в полной мере выразить их в коридоре.

— Пожалуй, я ограничусь уже выраженными и останусь здесь, чтобы провести время с моей невестой. — Адалин вздрогнула и посмотрела на Венсенна, когда его рука легла на ее талию.

За эти несколько мгновений они будто забыли о ее присутствии, по крайней мере, Лоран взглянул так, словно увидел впервые. Прочитать что-то еще по непроницаемо равнодушному лицу было невозможно, но глаза побледнели от холода. Адель подавила, почти проглотила невыносимое желание скинуть руку Сена, сцена бы точно стала лишней. Ситуация явно заходила в тупик. И проще она не становилась, потому что к ним вальяжно и с прищуром направлялся Арман.

— И все же, я настаиваю, — Датур шагнул назад и гостеприимно указал на выход. Получилось так двусмысленно, что Адалин не сдержала смешок.

Проигнорировать прямое приглашение на глазах сотен студентов было бы ошибкой. Венсенну не оставалось ничего, кроме как любезно кивнуть и поцеловать руку Адалин и пообещать скоро вернуться. Еще никогда она не чувствовала себя более лишней, но одновременно с этим было безумно любопытно, что же этих троих связывало. Седум упоминал, что учился вместе с Датуром, но явно о многом умолчал. Хотелось бы услышать версию Лорана. Она задумчиво смотрела на демонолога, и почти не почувствовала, как Сен мягко проводит ладонью по спине. Будто это что-то значило. Он отпустил ее нехотя и шагнул к проходу между столами. Арман сменил траекторию и направился за ними замыкающим.

Адалин села обратно на стул.

— И что это все значит? — с умеренным интересом протянула Анжели.

— Даже не представляю. — Она смотрела, как троица исчезает в коридоре. Затем обернулась и натолкнулась на отстраненный взгляд полукровки. — Что?

— Помнишь, что я там тебе наговорила про очаровательность Датура?

Девушка рассеянно кивнула.

— Это была проникновенная речь.

— Забудь. Весь мой опыт говорит, что более корыстных и зацикленных на своих интересах существ просто не существует. И я совершенно не представляю, что может заставить темного мага бежать спасать тебя от жениха.

Адалин, к сожалению, представляла, так что, не обнадеживалась.

— Как я уже говорила, это долгая история.

Вместе с порогом праздничного зала маги перешагнули и линию телепорта. Лоран перенес их недалеко, всего лишь в тихий и темный угол коридора, чтобы не пропустить начало речи. Седум развернулся к старым недругам, в лунном свете, льющемся из окна, его волосы засеребрились.

— Венсенн, какая чудная неожиданность! — протянул Арман, закуривая. — Не могу передать весь мой восторг от встречи, мы все-таки в приличном месте, но ты сам что-нибудь нецензурное придумай. Какими судьбами? Решил подучиться?

Седум продолжал чуть свысока улыбаться.

— Арман, любезный друг мой, ты прекрасно знаешь, что я — один из лучших выпускников этой Академии. А вот какого беса вы двое тут делаете?

Дафне небрежно стряхнул пепел:

— Учим юные дарования некромантии и темным искусствам, иначе будут, как ты.

— Серьезно? — Сен надменно дернул бровью. — Вы? Я был лучшего мнения о Академии, когда советовал Адалин поступать сюда. — Он враждебно обернулся к Лорану, спокойно и молчаливо оценивавшему его. — Как Азарум подпустил тебя к студентам?

— Уступил мне свой кабинет, — лаконично пояснил Лоран. Венсенн выругался.

— Адалин мне не говорила.

— Возможно, поэтому она все еще жива? — провокационно уточнил Арман.

Вспышка темной ярости исказила ангельские черты и глаза Венсенна, он дернулся вперед и почти нос к носу столкнулся с некромантом. Магия загудела в воздухе, сопротивляясь защитным чарам Академии. Седум действительно был очень талантливым магом, и вполне мог потягаться с ними.

— Следи за словами, опарыш, иначе я все же упокою тебя так, что уже не восстанешь.

Некромант издевательски поцокал языком. Лоран склонил голову к плечу.

— Интересно, что тебя раздражает больше: то, что мы работаем здесь, или то, что девчонка все еще жива?

— Держись от нее подальше, — палец Венсенна почти уперся в грудь демонолога, тот отреагировал на угрозу философски — никак.

— Тебе могу посоветовать то же самое.

Седум выпрямился. Все его внимание теперь сосредоточилось на Лоране. Тихая и оттого действительно опасная угроза исходила от него легкой вибрацией магии. Лоран, даже не меняя видения, через тени ощущал, как клокочет вокруг инкуба Тьма. Род Седум определенно стал сильнее за прошедшие годы, возможно, за счет артефактов. Жаль, нельзя узнать, каких.

— Оставь нас ненадолго, — попросил Датур друга, Арман хмыкнул и отступил, переходя сразу к дверям зала и уже оттуда продолжая наблюдать за происходящим. — Зачем весь этот фарс с невестой, Сен?

Он прищурился:

— Решил вернуть ее? Не поздновато?

— Я не претендую на руку Адалин. Ты, насколько я знаю, тоже.

— Ни черта ты не знаешь, — с чувством прошипел маг.

Глаза Лорана выцвели. То ли от света луны, то ли от затаенного желания прижать Венсенна к стене. За шею. Но когда он заговорил, голос даже не дрогнул.

— Я знаю, что ты связан с ее кузиной, не думаю, что она будет настолько же наивна, чтобы отдать тебе кольцо. Или надеешься, что это у них семейное?

Седум неприятно поморщился, буквально на долю секунды.

— Не твое дело, как я разберусь с кольцом.

— Ты заставил ее отказаться от моей защиты, дал фальшивое кольцо и упек в Академию, где на нее с завидной регулярностью нападают с целью убить, — на грани слышимости перечислил факты Лоран. — А еще увел из-под одного покушения и обосновался в Эллидаре, даже, когда она с тобой попрощалась. И уехал, когда на Академию напали. Я знаю о каждом твоем шаге по этому городу, Сен.

— Потому что я люблю ее, идиот, — Венсенн не сдержался и с силой толкнул его в плечо, Датур едва качнулся. — Я не причиню ей вреда. И она это знает.

Лоран изумленно дернул бровью. Признание оказалось весьма неожиданным. И, к удивлению демонолога, смутно неприятным: холод внутри неуютно царапнул когтями. Тьма все-таки полна сюрпризов. Но если на секунду принять слова Сена за чистую монету, за точку отсчета, то в этом тоже была своя логика.

— Ты знал о покушениях, — понимающе кивнул Лоран. На лице собеседника дернулись желваки от злости и досады, но он не сказал ни слова, будто кто-то одернул поводок. — Заранее знал.

Не дожидаясь больше каких-либо объяснений от Венсенна, маг развернулся и направился к изнывающему от любопытства Арману.

— Тебе лучше убраться отсюда, — бросил Лоран на прощание, теряя интерес к инкубу. Он получил достаточно пищи для размышлений, и не собирался ими делиться.

Венсенн, не принимая близко к сердцу совет, упрямо пошел следом, к залу. Злость буквально застила глаза темнотой, но он должен был попытаться помириться с Адалин. Пока Амаль не добралась до нее.

— Что говорит наш златокудрый Адонис? — отлип от стены Дафне. Он лукаво улыбнулся и выдохнул облачко ароматного дыма, сложившегося в едкое ругательство и развеявшегося от столкновения с грудью Венсенна.

— Меня больше интересует, чего он не говорит, — пробормотал Лоран. — Он замешан в происходящем, но по-своему пытается защитить ее.

— Думаешь, он идет против семьи?

Они зашли в праздничный зал. Бокалы уже были полны, тонкий запах крови и вина дразнил обоняние. Перед залом, на невысокой сцене стояла ректор Антиарис, в ее руке тоже был наполненный фужер. Лоран подтолкнул Дафне к столику Адалин. Места уже были заняты, но нежная улыбка некроманта освободила стол, устояли только Адель и Анжели, обескураженные навязанной компанией.

— Леди Адалин, позвольте выразить мое восхищение, — Арман бегло окинул взглядом аппетитную фигурку и сел на соседний стул, — вашими выдающимися навыками лопатного боя.

Анжели подавилась смешком, сделав вид, что закашлялась. Адель, ожидавшая что-то более тривиальное, не нашлась с ответом и посмотрела на Лорана. Тот пожал плечами и сел рядом с другом. Венсенну досталось место напротив — возле полукровки, и увиденное настроения ему не улучшило. Адель же избегала его взгляда, преувеличенно внимательно рассматривая бокал перед собой. Чуть нахмуренные брови выдавали растерянность.

— Сегодня мы встречаем очень важную ночь, — улыбнулась ректор, когда в зале все расселись и обернулись к ней. — Сегодня Тьма переходит порог Равноденствия, и вступает в свои права, дарит нам Силу и ночь. Вместе со Светом мы отпускаем все лишнее, наслаждаемся урожаем и начинаем новый темный цикл. Поднимем же наши бокалы, пусть Тьма струится по нашим венам и душам. Чернейших ночей!

Гости нестройным эхом повторили тост. Адалин поднесла к губам вино, и магия, вплетенная в напиток, смешанный с кровью, обожгла их сотней игл. С первым же глотком ее собственная кровь горячечно вспыхнула, наполняясь Тьмой. А затем мгновенно заледенела, еще жарче разливаясь внутри, голова закружилась, и Адель распахнула глаза. Она знала, что сейчас они черны, как остывшие углы. Тело стало невероятно чувствительным и восприимчивым к энергии, и она ощущала тонкие нити вибрации чужих Сил. Опустив ритуальный бокал, девушка как в полусне медленно села на свой стул. Никто, кажется, не заметил ее состояния, слишком поглощенные переходом, восхождением.

На тарелках наконец появилась заказанная еда, Адель поморщилась и моргнула. Мир дрогнул и расслоился, и она вдруг увидела потоки чужих Сил. От движений Армана легким шлейфом струилась пепельно-серая дымка, Анжели обладала такой же, но по ощущениям — другой, не спутаешь. Венсенн и Лоран источали мрак, но тоже совершенно разный, уникальный. Кажется, она могла бы узнать и не перепутать каждого, кто присутствовал в зале. Вокруг шелестели чужие разговоры, Арман возмущался, что глупые зачарованные тарелки притянули ему с кухни заказ девчонки, сидящей здесь до его появления, и пытался отделаться от салата без намека на что-то мертвое и хорошо прожаренное.

Адалин подняла глаза на Лорана и вдруг встретилась с ним взглядом. Это длилось с секунду, но эмоции вскружились вихрем, опьяняя сильнее вина и одновременно делая все кристально ясным. Внутреннее ощущение отражения мелькнуло и растворилось, уступив место порывистому желанию. Адель изнутри прикусила губу, возвращая себя к реальности. Мир снова обрел четкие грани, расплывчатый туман чужих энергий стерся.

Это не ее Сила, это лишь эхо его магии в ее крови, которая почти растворилась, но Равноденствие отыскало смутный след. Что же тогда чувствовал сейчас Лоран? А ведь ночь перехода усиливала не только тьму. Но и все темнейшие желания в душе. Пожалуй, еще интереснее, какие терзают его. Адалин обвила пальцами бокал и сделала глоток — переход был завершен, вино стало просто вином. А праздничный ужин — томительно неловким ужином.

Причем, ужин стал неловким не только для них пятерых. Розали, оставшаяся за преподавательским столом и с двух сторон окруженная пустыми стульями, тоже удовольствия не источала. Адалин подавила злорадную улыбку и занялась едой. Анжели рядом тянула вишневый сок, стараясь не смотреть в сторону тарелки Дафне с жареной кровью и баклажанами.

— Адель, — Венсенн отложил вилку. Девушка почувствовала, как магия полога тишины коснулась ее, и повернулась. — Нам нужно поговорить.

— Если хочешь сказать мне что-то новое, можешь говорить, я слушаю.

В зеленых глазах скользнуло неудовольствие. Их не слышали, но видели, некоторые — даже слишком хорошо. Поэтому говорить было не очень удобно. Сен с раздражением посмотрел на Лорана, тот улыбнулся одним уголком губ.

— Место неподходящее.

Адалин пожала плечами:

— Ничем не могу помочь.

— А объяснить, какого демона не рассказала мне о Лоране, можешь? — вкрадчиво предложил Сен.

Она шумно выдохнула, раскрытый выход из зала так и манил.

— Место действительно неподходящее.

— Предлагаю найти потише.

Адель смяла салфетку на коленях и бросила на стол, чтобы встать. Но ее руку вдруг перехватил Арман, удерживая на месте магией. Буквально приклеил к стулу простеньким шутливым заклинанием. От возмущения она дар речи потеряла. К счастью, окружающих больше волновали закуски и летние вина.

— Куда же вы, леди Адалин? Я тоже с удовольствием поговорю с вами, только останьтесь. Обещаю, еще пара бокалов, и мы начнем травить байки о школьных буднях.

— Это веский повод уйти, — кивнула она и отдернула руку. — Темнейшая пропасть, да отпустите уже меня!

Венсенн подошел к ней сзади и положил ладони на ее плечи.

— Здесь полный зал магов, Лоран, — проговорил он, игнорируя некроманта. Датур невозмутимо смотрел на него. — Всерьез считаешь, что я сделаю глупость?

— Разрываюсь между надеждой, что нет, и надеждой, что да.

Венсенн фыркнул.

Арман эффектно щелкнул пальцами, отпуская Адалин. Она вспорхнула со стула и быстро направилась в коридор. Остановилась только возле большого витражного окна, о котором у Сена еще были свежи неуютные воспоминания. Маг иронично хмыкнул и оперся плечом на каменную стену.

— Зачем ты пришел?

Адель провела пальцем по стыку цветных стекол. С обратной стороны их покрывали капельки воды, сияющие лунным светом. Она не боялась, что Сен причинит ей вред, его кровь все еще была связана ее заклятием, и попробуй он что-то сделать — проклятие изнутри ударит по нему.

— Чтобы защитить тебя. Ты можешь мне не верить, но все, что я сделал, я сделал только ради этого.

— Врал мне? — довольно жестко уточнила ведьма.

— Иногда, чтобы спасти кого-то, приходится врать, как никогда в жизни, — горько выдохнул он и устало запрокинул голову. Закрыл глаза на секунду. — Кроме того, темные все время врут, разве не так?

Адалин сложила на груди руки и шагнула ближе. То время, которое они провели вместе, невозможно перечеркнуть за неделю, и не важно, что он играл нечестно, привязывая ее к себе. Он во всем был идеален — внешность, происхождение, удивительная обходительность и потрясающая страстность. И возможно, правда, заслужил эту возможность. На том приеме два года назад она видела в нем не более, чем развлечение, но по расчету все равно бы выбрала его. Его магия все сделала только приятнее. Темные не играют честно, и на его месте она сделала бы то же самое. Нет, она собиралась сделать то же самое.

— Так, — подтвердила Адалин тихо и положила ладонь на его грудь. Потянулась к нему в полумраке, встав на цыпочки, и поцеловала в щеку. Сен не сделал попытки обнять ее, предчувствуя, что она скажет дальше. — Но это конец.

— Лоран здесь…

— Это дурацкое совпадение, — качнула она головой и привалилась спиной к стене рядом с ним. — Он здесь не из-за меня.

Венсенн стоял спокойно, как каменное изваяние, по его светлой коже ползли тени от ручейков воды, лениво прокладывающих путь по стеклу.

— Он не вернется, а я не смогу отпустить тебя. Тем более сейчас, когда… — Маг поморщился, как от резкой боли, его губы мучительно изогнулись. — Тебе лучше покинуть Академию. Со мной уехать ты, как я понимаю, не согласишься, но вернись хотя бы домой. На время.

— Ты сам убедил меня поступить сюда! — напомнила девушка.

— Знаю. И ты так уцепилась за эту затею, что разубедить уже не мог.

Адалин нахмурилась и повернулась к Венсенну. Кое-что не давало покоя.

— Почему ты пытался разубедить меня?

Он только посмотрел на нее, не в силах произнести не слова. Снова на его лице появилось отражение боли, которое он прятал. Адалин ахнула, шокированная догадкой, и повторила вопрос. Сен так и не ответил.

— Темнейшие боги, да ты же связан!

— Уезжай отсюда, Адалин, — хрипловато проронил он и бережно коснулся ее щеки. — Я буду рядом, но лучше уезжай.

С этими словами маг слегка оттолкнулся от стены и пошел в сторону лестницы. Адалин помедлила, оставаясь на месте. Она обескураженно смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом.

Оказавшись на лестнице, маг бессильно оперся на поручень и тяжело наклонился над пролетом. На его губах выступила свежая темная кровь. Сен облизнулся. Ослепляющая вспышка ненависти всколыхнула невыносимое желание задушить одну мерзкую скользкую тварь.

Адалин устало сняла платье и потянулась за длинным халатом, лежащим на кровати. Свет небольшой настольной лампы, склоненной над подушкой Анжели, придавал комнате вечернего спокойного шарма. По окну снова змеились потоки дождевых ручейков, в темном стекле отражалась маленькая спальня, книги, и огромная корзина пирогов на столе. Полукровка притащила ее после банкета, как компенсацию за моральный ущерб, и теперь сладкой выпечкой и яблоками пахло и здесь. Сама она уже забралась под одеяло, обложилась книгами и жевала булочку. Крошки падающими звездами гасли на груди, подушке и одеяле.

Адель запахнула халат и села на кровать, медленно убирая из волос драгоценные шпильки. День вымотал. Начинаясь так ярко, закончился он саднящим выдохшимся… ничем. Когда Венсенн ушел, Лоран и Арман тоже откланялись и вернулись за преподавательский стол. Анжели, взбудораженная происходящим, не смогла долго сдержать любопытство, выспрашивала подробности, но легкой беседы уже не получилось, праздник был испорчен. Впрочем, не только у нее. Розали возвращению магов обрадовалась тоже своеобразно — было заметно, что улыбается она натянуто и говорит нечто, на нежности не похожее. Позже, когда банкет подошел к концу, и все медленно тянулись по комнатам и во двор, Адалин видела, как Лоран помогает ведьме надеть пальто с роскошной меховой оторочкой, а та поворачивается и ненавязчиво касается кончиками пальцев его жилета. Затем он вышел с ней под дождь, и Адель задержалась в коридоре, продолжая смотреть в сторону парадных дверей. Как будто бы он вернулся.

Она прилегла на подушку, пытаясь справиться со смутным раздражением. Анжели тихо сходила в ванную и так же тихо вернулась.

— Тебе свет нужен? — спросила она, забираясь обратно под одеяло.

— Нет.

Полукровка выключила ночник, и комната исчезла в темноте. Адалин прокручивала на пальце тонкое ажурное колечко и смотрела в нее не моргая так долго, что едва проступившие очертания снова растаяли во тьме. Мысли проносились в голове так быстро, что она не смогла сосредоточиться на одной, хотя все они сводились к нетерпеливому желанию что-то изменить в отношении Лорана к ней, переиграть давно законченную партию. В какой-то момент нетерпение стало таким навязчивым, что она снова села на кровати и опустила ноги на прохладный пол. Анжели уже спала, отвернувшись к стене, короткие волосы топорщились и слабо серебрились на подушке. Адель скользнула ножками в легкие туфли и бесшумно встала. Как вор, она прокралась к двери и вышла в коридор. Она не боялась, что ее остановят, но не желала быть замеченной.

Магическая нить тончайшим маячком вела по темным сонным коридорам, все еще украшенным шелестящими листьями. Оказавшись возле нужной двери, Адель замерла ненадолго, оглушенная волнением, дрожащем в темной крови. Секунда. Две. Собственный вздох привел ее в чувство, и девушка постучала. Она не была уверена, что Лоран остался на ночь в Академии, поэтому, когда он распахнул дверь, едва не вздрогнула.

— Леди Адалин? — удивленно окинул он ее взглядом. Адель тоже не отказала себе в этом удовольствии. Впервые он выглядел настолько неофициально, но все равно впечатляюще. По мокрым темным волосам на наспех застегнутую магией и не заправленную рубашку стекала вода. — Что-то случилось?

— Нет.

— Тогда как вы сюда попали?

Он имел в виду учительский этаж, бдительно охраняемый недремлющим и несговорчивым умертвием. Адалин улыбнулась.

— Сказала, что случилось.

Демонолог понимающе хмыкнул и шагнул вглубь комнаты, раскрывая дверь шире.

— Так, что же вас привело? — спросил он, когда девушка вошла, таким исключительно спокойным тоном, что Адалин мысленно заменила окончание вопроса на «принесло». Замок негостеприимно щелкнул.

Она коротко скользнула взглядом по комнате: тусклый свет настольной лампы выхватывал из полумрака стол с раскрытой пустой книгой и чашкой чая. Идеальный порядок придавал комнате безликости, но и это многое говорило о хозяине. Сразу вспоминался кабинет, из которого тоже исчезали все личные безделушки предыдущего владельца. Интересно, это черта характера Датура или намерение не обживаться в Академии надолго?

— Любопытство, — ответила Адель, поворачиваясь к магу.

— Рассчитывали застать меня врасплох?

Лоран рассеянно коснулся волос, влага исчезла и с каштановых прядей и с ткани рубашки. Он сделал приглашающее движение рукой в сторону кресла, но Адалин осталась у дверей и даже расслабленно привалилась к ней спиной.

— Думаю, у меня даже немного получилось.

— Значит, любопытство удовлетворено?

Она рассмеялась, оценив изящество, с которым ее постарались отправить прочь, и скрестила на груди руки. И посмотрела на него искоса снизу вверх.

— Когда-то вы говорили, что ради поцелуя не стоило затаскивать вас в кладовку.

Лоран если и удивился, то внешне это не отразилось никак, он помолчал, довольно серьезно глядя на нее в полумраке. Ее позабавленного настроения он не разделял.

— Ночь Восхождения всех темных немного сводит с ума, но вы ступаете на очень хрупкий лед, Адалин.

Она без улыбки медленно шагнула к нему и кончиками пальцев коснулась его груди. Неспешным гладящим движением прижала к прохладной ткани рубашки ладонь. Все это время она смотрела в глаза мага, контур его зрачков трепетал, размываясь чернильной Тьмой, а радужка насыщалась бирюзовым цветом. Адель чувствовала эхо колоссальной магии в нем, оно пьянящим волнением отдавалось в ней, как на том, первом уроке, когда Лоран материализовал чистую Тьму. Это было настолько сильное и неконтролируемое ощущение, что внутренняя дрожь медленно переходила к пальцам. Кажется, она даже перестала дышать, оглушенная происходящим.

— Мне интересно, что под ним скрывается.

— Ледяная вода, — как факт озвучил Датур, и по ее коже колкой волной прошлись мурашки от совершенно обратного ощущения испепеляющего жара. Девушка шагнула еще немного ближе.

— Очень интригующе.

Лоран тихо вздохнул и чуть наклонил голову. Напряжение между ними становилось почти болезненным.

— Вы должны понимать, что это ничего не изменит. Мое терпение безгранично, но я все же темный маг и свои интересы могу поставить выше правильных поступков. Поэтому вам лучше вернуться в свою комнату, Адалин.

— Я чистокровная темная, не ждите и от меня правильных поступков, — ее голос стал слегка глуше. Она опустила ладонь, снова сложила руки на груди. Они стояли друг перед другом, и их разделяло меньше, чем полшага.

— Чертово кольцо вы не получите, — уточнил маг, и девушка ядовито сверкнула улыбкой.

— Засуньте его себе в… реликварий.

Лоран усмехнулся, свет мигнул, погружая комнату в кромешную черноту, и в следующее мгновение Адалин захватил обжигающий, обещано ледяной и жаркий поцелуй. Отголоски магии, которую источала его аура, подавляли и пронизывали. Восхождение сделало Адель удивительно чувствительной к ней, и сейчас даже темнота спальни казалась живым сгустком теней. Или не казалась, потому что она слышала приглушенный шелковистый шепот, почти на грани шороха их одежды и прикосновений.

Он целовал ее, удерживая ладонями ее лицо, мягко и так уверенно, что Адалин начала сомневаться, что именно она поймала его. Скорее, поймалась, как мотылек, летящий на пламя. Но это не было важно, ведь ночь Восхождения — законное право идти на поводу у желаний. Она обняла Лорана за шею и встала на цыпочки, ее тело тянулось к нему, как лоза. Девушка закрыла глаза, не желая, чтобы темнота, окружившая их, хоть на мгновение стала бледнее. Маг гладящим движением провел по ее спине и неожиданно поднял на руки. Ледяное дыхание воздуха откинуло край ее халата и пробежалось по коже, вызывая мурашки, в тот же миг она почувствовала, как обнаженной спины и плеч касается шелк простыни. Адалин прерывисто вздохнула от неожиданности и прохлады.

— Все еще есть время отказаться, — прошелестел его голос возле ее уха, и губы спустились к горлу, где гулко билась жилка в такт растревоженному сердцу. Теплый поцелуй, тягучий и дразнящий, напротив, убеждал, что это лишь слова, не предложение.

Адель улыбнулась, зная, что он все равно не увидит, и кончиками пальцев зарылась в его короткие темные волосы и прижала к себя чуть крепче.

— И что будет, если я откажусь? — пробормотала она, легко поглаживая его затылок и прикусывая свои губы.

— Кажется, мы это уже проходили.

Да, итог будет тот же. Он любезно отправит ее наслаждаться свободой. Перспектива настолько незаманчивая, что Адель предпочла не отвечать больше и расстегнула магией пуговицы на его рубашке. Одно движение — и вот ладонь уже касается кожи. Теплой, живой и упоительно пахнущей горькой осенью.

Его поцелуи спускались вместе с шелком халата, приспущенным уже с плеч, ласкали грудь… Вдруг он прикусил ее сосок, и на смену теплому касанию губ пришла острая вспышка холода, Адалин, дернувшись, ахнула от неожиданности и рассмеялась. Но он отстранился и навис над ней на долгую секунду, рассматривая. Адель встретилась с ним взглядом, в ставших кобальтовыми глазах улавливался оттенок сомнения. Она снова положила ладонь на его затылок и приподнялась, целуя его. Может, это все усложнит, но оно того бесспорно стоило.

Новый поцелуй, начавшийся отстраненно-прохладно, с мягких, неспешных касаний языка, вдруг увлек их настолько, что все стало абсолютно неважным. Что-то изменилось, вскружило голову, смешало чувства и ощущения. Хаотичные и горячие прикосновения, шорох ткани в ночи, они обнимали друг друга крепко, до боли, сжимали, раздевали. В ее длинных волосах путались его пальцы, тонкий халат соскользнул безвольной грудой шелка на ковер. Она машинально изгибалась, упруго прижимаясь к его телу, ловя каждый вздох и поцелуй, каждое движение. Чтобы быть ближе, еще ближе. Она стонала под его руками и губами, сжимала простыни. Потому что в каждой из безумных ласк было нечто такое… темное и бесконечно искушающее, что ей казалось, что именно этого хотелось всегда. Оказаться в его руках. Хотя, это было невозможно. На краю туманного сознания тихо кралась мысль, что с Венсенном всегда все было иначе. Страсть с ним никогда не превращалась в такую одержимость, напоминая больше эстетичную игру в любовь. Лоран же словно затрагивал ее темнейшие желания, читал их, как мысли. И издевательски не исполнял лишь одно.

Адалин села на кровати, ее тело мелко дрожало, а карие глаза заволокло мглистым туманом. Она гладила его плечи, целовала его шею, губы, терлась щекой о гладкую кожу… Лоран вдруг прижал ее крепче, усаживая выше на свои колени и наконец заполняя собой горячее тело. Она задохнулась на миг, откидывая голову назад и закрывая глаза. Острое удовольствие от этой долгожданной близости сорвало с губ тихий стон. Который повторился со следующим. И следующим, и следующим. Адель больше не принадлежала себе, только обострившимся чувствам, страсти, почти животной или демонической. Ритмичные движения морским прибоем уносили ее мысли бесконечно далеко, не оставляя места больше ни сравнению, ни сомнениям.

Короткие, жадные поцелуи, дрожь в пальцах и горячее нарастающее удовольствие… В один миг темнота стала абсолютной, Адалин судорожно выдохнула, сжалась и замерла, достигая пика. Внутри вся ее кровь билась в жилах в такт тяжелым ударам сердца. Лоран опрокинул ее на подушки и лег рядом. Его дыхание стало таким же глубоким и сбитым.

Она расслабленно лежала и слушала тишину, повисшую в комнате, кожа медленно остывала от палящего жара безумных прикосновений, а внутри наоборот разливалось свинцовое тепло, от которого и пошевелиться было тяжело. Но нужно. Адалин слабо повернула голову к Лорану, он лежал рядом и прикрывал глаза запястьем, на его боку, на ребрах чернела татуировка, какой-то круглый орнамент с острыми гранями, выходящими за контур.

— Мне пора, — без сожалений проронила девушка. Голова все еще кружилась, но она села и потянулась за упавшим халатом, спутанные волосы покрывалом укрывали ее фигуру.

— Нет. — Он опустил руку и посмотрел на нее. — Думаю, нам всем будет спокойнее, если вы останетесь здесь.

— Только не Анжели. — Она накинула халат и вытащила волосы из-за ворота.

Демонолог невозмутимо перелег под одеяло и приглашающе откинул край:

— Особенно Анжели. И еще паре сотен студентов, отпраздновавших ночь Восхождения, — добавил он тихо после паузы.

Идея продемонстрировать остальным крадущимся в ночи авантюристам тонкий халат и недвусмысленно припухшие от сумасшедших поцелуев губы не вдохновляла. Так что, Адалин скользнула под пуховое одеяло и устроилась на подушке, стараясь не касаться Лорана, благо, его постель это позволяла. В тишине едва слышалось ровное дыхание, кажется, он действительно собрался спать. Она прикусила губу.

— Признаться, я не ожидала застать вас в комнате сегодня.

Маг повернулся и оперся локтем на подушку. Его глазам вернулась светлая прохлада, приглушенная ночью.

— Не ожидала, но пришла. И где же я, по-твоему, должен был быть?

— Мы перешли на ты?

— Думаю, постель — это не то место, где следует соблюдать условности, если речь не идет о монархах. Хотя, иногда условности бывают забавными, но мне всегда это казалось слишком искусственным и театральным.

— Считаете, обнаженная женщина — уже не леди? — уточнила ведьма, продолжая не имеющий смысла разговор, чтобы поддразнить его.

— Никогда не размышлял об этом в таком ключе, что несомненно делает мне честь, кстати, но общий посыл верен.

— То есть, без штанов вы не лорд.

Лоран вдруг рассмеялся, совершенно искренне и легко. Адалин невольно замерла с каким-то странным чувством, сродни ностальгии, которой не могло быть, потому что она не видела его таким прежде. Отсмеявшись, он с улыбкой отвернулся и лег, подтягивая одеяло.

— Беспросветной ночи, леди Адалин, — тихо и позабавлено пожелал маг, срываясь на смех.

Она тоже отвернулась на противоположную сторону, прикусывая губу, чтобы самой не смеяться.

— Темнейшей, Лоран.

Назойливая часовая сфера трепетала над ухом и мелодично чирикала. Лоран привычным движением развеял ее и осторожно сел, откидывая одеяло. Час был ранний, но ко встрече с Соланом еще следовало подготовиться. Он обернулся к Адалин. Солнце едва-едва пробивалось сквозь серые тучи за окном, и самым ярким и солнечным пятном в сдержанной темной комнате были ее осенне-рыжие волосы, укрывавшие наволочку. Девушка еще спала, уютно обнимая подушку. Настолько уютно, что им на секунду завладело совершенно детское нежелание куда-то идти и что-то решать, а затем более соответствующее возрасту желание вернуться к теплой и сонной нимфе, вызывающей целую бурю эмоций — от смеха до исступленного раздражения. Встряхнувшись, маг встал, скупым пассом поднял с пола брошенную одежду и направился в ванную.

Когда он вернулся, затянутый в свежий костюм и бледно-голубую рубашку, Адалин уже встала. Она магией расчесала волосы и лениво переплетала их, перекинув на грудь.

Лоран остановился поодаль, глядя на свою гостью. В темно-бордовом шелке она выглядела еще тоньше, а волосы горели рыжими отблесками еще ярче, им даже не нужен был свет. Медленные выверенные движения заставляли ткань мягко трепетать и обхватывать стройный стан, она неспешно шла по комнате, почти без интереса рассматривая суховатую обстановку. Задержалась у стола и чуть наклонилась над книгой с пустыми страницами. Маг сложил на груди руки и склонил голову набок. Адалин Солан все-таки была очень красива. Если бы еще не доставляла столько проблем…

— Вижу, вы уже встали, — вместо приветствия озвучил он очевидный факт, и Адалин обернулась.

Застать ее врасплох не получилось, девушка вполне спокойно посмотрела на него и даже пробежалась оценивающим взором по костюму. Правда, полученную оценку не высказала ни вслух, ни взглядом. Что его слегка разочаровало, и уголок его губ позабавлено изогнулся. Адель присела на край стола, выглядела она немного сонной и теплой, что действовало расслабляюще и на мага.

— Признаюсь, это было непросто, поэтому мне хотелось бы вернуться к себе и поспать еще пару часов.

— Хм.

Лоран вызвал на ладони часовую сферу, с безжалостным радостным сиянием показывавшую шесть утра. Они спали около пяти часов, не больше. Мысли о времени отозвались жадным желанием кофе. И покрепче. Раз уж поспать больше не грозило.

— Через час у меня должна состояться встреча с вашим отцом, Адель, — он подошел ближе и сел в кресло возле стола. — После происшествия на практикуме я собирался просить его забрать вас из Академии.

— Вы не посмеете, — ее возмущение холодом могло бы посоперничать с его магией.

— Не посмею, — кивнул Лоран. — Если убедите меня, что вам нужно остаться. Прошедшая ночь, разумеется, роли не сыграет. Это было бы слишком.

— Разумеется, — фыркнула девушка. — И что я должна сделать?

— Позавтракать со мной и рассказать, почему вы должны остаться в Академии Морока. Потому что пока я не вижу причин.

Адалин непримиримо скрестила руки под грудью:

— Кажется, мы уже говорили об этом после прошлого приезда моего отца. Поэтому вы не открыли мне ночью портал в комнату?

Лоран взял из ящика меню, быстро, почти не глядя, ткнул в несколько пунктов и передал листок Адалин:

— Отчасти потому, что хотел переговорить с вами, отчасти потому, что Восхождение праздновали не только в Академии, Адель. Но и те, кто охотится на вас. Не все используют приток Сил, как предлог для безобидной интрижки. Кто-то использует это с… большей пользой.

Он был прав. Адалин встала со стола и лепестком розы опустилась в кресло напротив, аккуратно подобрав полы халата. Она расправила лист меню и хмуро вчиталась.

— Полагаю, вы безобидную интрижку использовали, чтобы выспаться.

Маг рассмеялся, поднимая с блюдца горячую чашку кофе:

— Не сказать, что план был блестящим и действенным, но даже несколько часов уверенности, что с вами ничего не произойдет — редкое удовольствие.

— Все мои проблемы начались после встречи с вами, кстати, — равнодушно заметила она, заказывая чай и пару горячих бутербродов.

Лоран задумчиво потягивал кофе. Ее слова натолкнули на мысль, которая начала немного складывать в общую картину все, что случилось за этот месяц.

— Мои, надо признать, тоже. Расскажите мне о вашей семье, Адель, — неожиданно попросил он, и тон выдавал, что это не простое любопытство.

На краю стола появилась чашка чая и тарелка с бутербродами. От еды поднимался тающий белесый пар, по темному хлебу растекался сыр. Учителей кухня не заставляла ждать заказ. Девушка потянулась, взяла треугольный кусок и отломила хрустящий краешек.

— Я не знаю, что рассказать. Наша семья мало отличается от любой другой нашего круга, возможно, даже от вашей. Мой отец — один из судебных лордов в Палате, и занимается только работой. Мама ведет светскую жизнь, с бесконечными встречами и салонами. Она… почетный гость любого дома, если вы понимаете, что я имею в виду.

Лоран хмыкнул, глядя, как она аккуратно отламывает кусочек за кусочком. Он прекрасно понимал, о чем она говорила. Дамьен занимался политикой, а его жена создавала репутацию, укрепляла впечатление о семье. То есть, где нужно — пускала пыль в глаза, где нужно — демонстрировала показательное игнорирование. Новые платья, золото, артефакты, редкости и роскошные приемы… Многие мужчины недооценивают влияние этих дорогостоящих мелочей. А ведь они гораздо лучше заставляют верить в успешность фамилии, чем незаметная работа в Палате лордов. В свое время к этому фокусу прибегал и лорд Датур, потому что, в отличие от артефактов, денег у них становилось только больше год от года.

— Ваш отец отправил вас учиться едва ли не в военный лагерь, кого он опасался?

Она пожала плечиками:

— Всех. И никого.

Маг медленно кивнул. Крупная рыба в крупном пруду: один вид черной тени, скользящей над мутным илистым дном, отпугивает хищников помельче, но это не значит, что нет необходимости обнажать зубы время от времени. Для себе подобных.

— Какие ковены связаны с вашей семьей? Меня интересуют наследственные связи.

Адалин очистила пальцы от масла коротким заклинанием и подняла на собеседника крайне удивленный взгляд.

— Я понимаю, к чему вы клоните, но с моей смертью в семье мало, что изменится. Формально мои привилегии и артефакты перейдут к моей кузине, Амаль Софор, но отец точно отделается какими-нибудь хитрыми фокусами. Он действительно хорош в магическом праве, и Софоры не получат ничего, в том числе, даже не приблизятся к месту в Палате лордов.

— Хотите сказать, имеет место личная неприязнь? — слегка улыбнулся Лоран в чашку с кофе. — Вы, конечно, умеете быть потрясающе раздражающей…

— Спасибо, — с достоинством кивнула она. Под темными ресницами блестели шаловливые огоньки, выдававшие, что раздражала она кого бы то ни было исключительно намеренно.

Лоран отставил чашку, борясь со вспышкой мимолетного очарования этой нахалкой. Вседозволенность, красота и бесстыжесть сделали из нее потрясающе притягательную ведьму. В прямом и переносном смысле. Кажется, он вполне понимал Венсенна, который увлекся ею больше, чем позволяют себе темные маги, особенно с силой инкуба. Блистательный Адонис пошел на откровенное унижение, заявившись на праздник, чтобы удержать ее и даже защитить.

— Ваш отец упоминал, что Венсенн Седум помолвлен с Амаль Софор, — почти не сосредоточившись на этой мысли, вслух подумал Лоран. Его больше занимало, как она мягко потянулась за чаем и уютно вернулась с тяжелой чашкой в кресло.

— Как и мы. Были. Это тоже формальность, навязанная родителями. И они тоже слишком разные, чтобы… Я не хочу об этом говорить.

Не хотел и он. Тем более, что каждый день находилось что-то новое и новое, говорившее, что не такие уж они и разные. Датур легким пассом вызвал на ладони часовую сферу. Адалин тихо, будто еще немного сонно, сидела в кресле, кончиком пальца поглаживая край чашки. Она смотрела в окно, на туманную дымку мороси, зависшую над парком. Лоран вздохнул и приглашающе качнул ладонью в сторону развезшегося телепорта на полу.

— Не смею больше задерживать вас.

Девушка улыбнулась, отставила чашку обратно на блюдце и изящно поднялась. Затем подошла к его креслу и шутливо чмокнула его в щеку, скорее по-привычке, чем всерьез, поддразнив:

— Лорду Солану — мое глубочайшее почтение.

Когда она перешла в свою комнату, он покачал головой и бессильно закрыл глаза. Кофе, повинуясь мысленному приказу, наполнил чашку заново, вровень с тонкими краями. Его горечь лишь слегка помогала сосредоточиться на предстоящем разговоре, потому что Адалин Солан, оказывается, не было равных в том, чтобы сбить с толку.

— Я надеюсь, у вас была действительно веская причина, чтобы вызывать меня сюда. Снова. — Недовольство в голосе Дамьена Солана могло бы поколебать кого угодно, но Лоран только равнодушно поднял глаза от бумаг, взметнувшихся от сквозняка, на распахнувшуюся дверь.

Отец Адалин захлопнул ее магией так же резко, как и раскрыл. В каждом движении сквозила властность. Пожалуй, окажись на месте демонолога его дочь, обрушился бы на нее.

Лоран положил агатовую ручку на стол и поднялся. Положение позволяло ему встретить Солана сидя, но банальная вежливость еще никому не повредила, тем более, с взбешенным судебным лордом. Поэтому он учтиво кивнул и вышел из-за стола.

— Причина, думаю, вам уже известна, и только вам решать, насколько она веская.

Желваки на суровом, жестоком лице Дамьена дернулись, и он непроизвольно сжал кулак, стоя перед креслом. Более чем красноречивый ответ, каковой он считает причину. Лоран прошел к узкому черному шкафчику слева от рабочего стола. Там за хрустальной створкой стоял графин из обсидиана и тонкие точеные стаканы.

— Могу я предложить вам нечто крепкое и обладающее такой же выдержкой, как вы, когда речь заходит о леди Адалин?

Холодная острота, спрятанная в ровном благородном тоне, слегка остудила Солана. Он тоже вспомнил о приличиях и опустился в кресло. Лоран разлил коньяк и передал ему один стакан. Маг не отказался, но, не сделав глотка, просто держал напиток в руках. Демонолог вернулся за стол и тоже отставил стакан на бумаги, не проявляя к нему интереса. В кабинете повисло напряжение, как перед поединком.

— Вы написали, что Адалин снова была замешана в каких-то неприятностях.

Резкий и полувопросительный тон заставил Датура чуть приподнять бровь.

— Я написал, что на нее было совершено очередное покушение. Теперь мы можем говорить об этом абсолютно точно. Кто-то даже использовал артефакт, чтобы пробить защиту Академии и добраться до нее.

— Артефакт?

— Да, Глаз Аркала. Один из утерянных артефактов моей семьи. Так что, я знаю, на что он способен, и леди Адалин, при всей ее подготовке, нечего противопоставить тем, кто им владеет.

Солан горько усмехнулся и все-таки пригубил терпкий напиток.

— Вы клоните к тому, чтобы я вернул ей покровительство?

— Это было бы разумно, на мой взгляд. При данных обстоятельствах.

— При данных обстоятельствах, — выплюнул Солан, его глаза потемнели. Он замолчал, сдерживая новую вспышку гнева, а затем шипяще заговорил: — После того, что она натворила, я и так был слишком мягок. Она — позор фамилии Солан. Быть частью семьи — привилегия, за которую мы платим, исполняя свой долг. И она от своего отказалась, впутавшись в интриги, в которых не смыслит ровным счетом ничего! Снюхаться с Седумом и польститься на его ложь, как последняя… Я бы лишил ее даже своего имени, если бы это не отразилось на моей репутации в Палате.

Лоран задумчиво рассматривал лорда, источавшего ядовитую тьму. Тот даже сам не замечал, как переливалась его аура чернейшими вспышками. Дамьен был очень сильным и опасным магом, его кровь явно не нуждалась в подпитке, ее стоило лишь сохранить. Так что, Лоран понимал его ярость на Адалин, строптиво увернувшуюся от уготованной роли, но понимал и ее саму.

— Ваша дочь весьма способная девушка, я думаю, с Академией она способна достичь большего. — Слова «чем замужество» повисли в воздухе прозрачной недосказанностью.

Солан нетерпеливо отмахнулся:

— Она всего лишь женщина. Пусть большего добиваются те, кого Тьма обделила титулами.

Демонолог хмыкнул. «Всего лишь женщина», «всего лишь мальчишка»… В этой стране не менялось ровным счетом ничего. По крайней мере, в их кругу.

— Впрочем, теперь может добиваться, чего угодно, — пренебрежительно отступил Дамьен. — Она хотела самостоятельности, так пусть теперь сама по себе.

— Но за ней ведут охоту не ее, а ваши враги, — весомо заметил Лоран. И получил в ответ ядовитую полуулыбку.

— Сейчас вы не поймете этого, но… На моем месте предпочтительнее иметь мертвую дочь, чем потерявшую всякую честь.

— И ценность для вас, — проницательно и равнодушно уточнил голубоглазый маг.

— Думаю, на этом мы закончили?

Солан уже собрался встать и уйти, решив, что они достаточно подытожили его позицию и отношение к происходящему. Но Лоран качнул головой.

— Нет, прошу вас, останьтесь. Я хотел бы прояснить еще несколько моментов, касательно вашей семьи. Возможно, это изменит ваше решение.

— Моей семьи? На мой взгляд, сейчас вы знаете о моей семье даже больше, чем постороннему следовало бы.

И с этим Лоран был согласен. Дамьен, как член Палаты лордов, крайне близок к правящей семье, поэтому все секреты хранил очень глубоко. Не меньше чем в паре метров под землей. А сейчас выходило… Что о самом скандальном бесчестье было известно тому, кого оно коснулось и оскорбило. Должно было оскорбить, по крайней мере. И это знание могло бы очень дорого обойтись Дамьену. Адалин не просто отказалась от своего брака, она втайне и глупо влезла в дела и договоренности другой семьи, наверняка не менее алчной, влиятельной и воинственной, чем Соланы. Не имея никаких гарантий и силы, кроме неукротимой смешливой наглости. Если кто-то из соперников Дамьена узнает об этом, место при дворе он потеряет быстрее, чем выплюнет очередное проклятие в сторону дочери. Действительно, удивительно, что он сдержался и не убил ее. На этих мыслях Лоран криво улыбнулся: возможно, он не прав, и это Дамьен посылает к ней убийц.

— Я хотел бы узнать, в каких отношениях вы с семьей Софор? — Несколько мгновений Дамьен смотрел на собеседника напряженно и холодно. — Обещаю, мои интересы далеки от интриг местного общества.

— В крайне натянутых, разумеется. Мы связаны родственными и наследственными узами, и им постоянно приходится напоминать, что мы еще живы.

Лоран готов был поставить фамильный дом на то, что Софору тоже приходится напоминать Дамьену о своем существовании.

— У меня нет абсолютно никаких доказательств, как и желания влезать в ваши наследственные узы. Но хочу обратить ваше внимание на то, что Венсенн Седум связан проклятием молчания, а покушения, весьма продуманные и почти случайные, начались, когда защита моего рода утратила силу. Справедливости ради замечу, что Седум увел Адалин из-под одного удара, а от второго защитил охранной магией в фальшивом кольце. Но это говорит еще и о том, что он осведомлен о планах, и близок к тому, кто это замыслил. Со своей стороны, обещаю, что сохраню вашу тайну. Но ситуация становится опасной не только для вашей дочери, погибла одна студентка, двое были ранены. Такими темпами до зимнего отчисления не доживет никто.

Дамьен темной иронией Лорана не проникся. Он слишком задумался, быстро просчитывая, чем грозят все эти сюрпризы. Если за покушениями стоят Софоры, как полагает Датур, то афишировать скандал они не будут, иначе наследовать придется запятнанную репутацию и никакого кресла в Палате. Доказательств, кстати, у них тоже нет. Поэтому да, вполне жизнеспособный план: отрезать потенциального конкурента, убрать с дороги слабую наследницу и немного подождать, когда все активы постепенно перейдут к Амаль. И Венсенну. Картина начала складываться. Наверняка, так далеко Лоран пока не заглядывал, поэтому и спрашивал о ближайших врагах.

— Благодарю вас за пищу для размышлений, лорд Датур, — кивнул Дамьен, поднимаясь. — Я обдумаю вашу просьбу.

Демонолог нахмурился:

— Под моей просьбой вы подразумеваете рекомендацию защитить дочь?

— Да. Ее попадание в эту ловушку не оправдывает ее поведения. Любовные интрижки не следует переводить в интриги, пусть это послужит ей уроком.

Лоран вздохнул, осознавая, что рекомендацию забрать Адель домой он тоже переведет в разряд просьб, и какой бы отчаянной эта просьба ни была, не удовлетворит. Просто потому, что она утратила его доверие и ценность в его глазах. Он даже не рассматривает дочь как перспективного мага, только как приложение к мужу.

— У меня есть предложение, которое вас заинтересует, — прохладно и почти кисло проронил Лоран, с легким пренебрежением глядя на него. Лорд с сомнением склонил голову набок. — Я заключу повторную помолвку с Адалин с условием, что брак состоится не раньше успешного окончания ею пятого курса.

Если бы Дамьен что-нибудь держал в руках, непременно выронил бы. Но удивление выдал только обескураженный взгляд, быстро сменившийся насмешкой.

— Вы решили воспитать себе невесту, лорд Датур?

— Даже не надеюсь, лорд Солан, ведь даже вы в этом не преуспели, а я сторонник более либеральных методов.

Дамьен хмыкнул, пропуская острую издевку мимо ушей.

— За пять лет многое может измениться.

Признаться, Лоран и сам на это рассчитывал…

— Вам недостаточно моего слова?

— Среди ядовитых семей нет былого взаимопонимания, — Солан тоже был мастером иронии, — так что, я предпочту более весомые гарантии.

Демонолог прямо и бесстрастно смотрел на лорда, сидящего перед ним, но радужки глаз выцветали, словно покрывались изморосью. Адалин жаль, девчонка не заслуживала смерти только за то, что она… девчонка. Была бы Адалин не дочерью, а сыном Солана, тот бы бесспорно оценил тягу к Темным искусствам и чужим невестам.

— Тогда я составлю контракт, — с издевательской выдержкой предложил маг. И по ровному тону было ясно, что Дамьен еще пожалеет, что не стал довольствоваться словом. — Вы получите его завтра.

Легкое возмущение магии слегка искривило потоки Силы в кабинете, Лоран заметил в них красноватую тьму, на языке почти появился привкус металла: Солан вернул Адель защиту рода. Затем поднялся.

— И все-таки, я не понимаю ваших мотивов, — сказал он утвердительно, но вопрос отчетливо читался в словах.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — согласился маг, ничем не помогая понять. Все-таки, они мыслили слишком разными категориями.

Солан усмехнулся и повелительно положил ладонь на спинку кресла, в котором сидел до этого.

— Их не понимаю не только я, ваши… действия… интригуют все наше сообщество. Вы слишком долго были за границей, лорд Датур, за это время здесь очень многое изменилось. Я наслышан о ваших успехах и магии, слухи о которой, вероятно, преувеличены, но все равно внушают уважение. Вы унаследовали сильный ковен, но не торопитесь его возглавить, что тоже… вызывает интерес. И это еще никто не знает о вашей причуде осесть здесь, — он с пренебрежением скупым движением указал на стену кабинета.

— Учитывая новый виток наших непростых отношений, я думаю, стоит оставить мои и ваши причуды вне публики, сколько это возможно.

— Разумеется. Как и наше соглашение.

Солан кивнул на прощанье настолько многозначительно, что создавалось впечатление, что он замыслил в ответ на контракт гадость еще неприятнее, а затем покинул кабинет Датура. Как только дверь закрылась, и замок щелкнул, Лоран устало откинулся на спинку кресла и закрыл лицо ладонями. Он только что выиграл битву за узы, от которых чудом избавился.

— Все демоны пустынной Бездны! — пробормотал он едва слышно. — Какого черта я творю?

Спустя минуту, он опустил руки, на столешнице перед ним появились несколько учебных папок с документами.

Адалин прикрыла глаза и сонно потянулась, грациозно и утонченно, лишь выпрямляя спину и отводя плечи, неудобная деревянная лавка только усиливала усталость. Ее мечты о том, чтобы выспаться после короткой и страстной ночи, не оправдались. Она успела только бесшумно просочиться в комнату, провалиться в темнейший спокойный сон, и уже через час была безжалостно разбужена Анжели, чтобы вместе пойти на открытую лекцию. Сначала Адель малодушно отмахнулась краем одеяла, накинутым поглубже на плечо. Но полукровка шумно одевалась, бросала укоризненные взгляды на подопечную, шипела, что доложит о ее ночных похождениях Лорану…

Рассмеявшись и проснувшись окончательно, ведьма все-таки присоединилась к подруге. Посмотреть на любовницу Датура, а она не сомневалась в характере отношений между профессорами, было весьма любопытно. Для встречи Адель выбрала темно-синее платье из плотного шелка с длинными рукавами. На высоких манжетах переливались золотые пуговицы с изумрудами. Подумав, вытащила из-за ворота родовой кулон, необычная тяжесть и внутреннее пульсирующее сияние камня привлекло ее внимание. Она задержала его на ладони, а затем крепко сжала. Что бы Лоран ни сказал Дамьену Солану, это подействовало. Предательское тепло растеклось по телу приятной слабостью. И не отпускало до сих пор.

Глядя на красивую и уверенную в себе Розали Кассен, увлеченно рассказывающую возле черной зеркальной доски об исследовании магии крови, Адалин думала о Лоране, точнее, размышляла, что его могло привлечь в этой женщине. Причин, конечно, могло быть много. Розали красива и умело подчеркивала это манерой держаться, приталенной одеждой, обувью, сверкающей, будто с полки дорогого магазина… Да, пожалуй, они с Лораном похожи. Яркостью, уверенностью, легкой снисходительностью. Им точно не скучно друг с другом, такие женщины умеют получать удовольствие. И чужих женихов. В тонких пальцах хрустнула агатовая ручка, чернила брызнули черной кровью на столешницу и пустой лист тетради. Анжели, конспектирующая каждое слово обожаемого кумира, удивленно глянула, как подруга небрежно стирает магией следы своей досады.

Розали медленно прохаживалась у кафедры, машинально останавливаясь так, чтобы выгоднее показать соблазнительные изгибы и длинные ноги. Иногда касалась каштаново-рыжих волос, волнами уложенных на плечо. Опиралась о черный стол и поигрывала лакированной туфелькой. Все это были привычные жесты, в которых она вряд ли отдавала себе отчет, но выглядело все равно впечатляюще. Поэтому острая, саднящая ревность горчила на языке Адалин, что ее не радовало.

Признаться, вчера она втайне надеялась, что ничего не значащий секс немного обесценит ее глупое увлечение магом. Что страсть притупится, стоит поддаться. Но… К сожалению, Адель так и чувствовала на коже прикосновения рук и поцелуи Лорана, его обжигающий холод все еще согревал ее, как бы парадоксально это ни звучало. Он был пропитан магией, и при той стуже, которую источал, в крови его бушевало темное пламя.

Напоминала об этом и Розали, читая лекцию.

— Как я и говорила в начале нашей встречи, примесь Тьмы в крови проявляется разными способностями, уникальными для каждой семьи. Иногда для раскрытия магии требуется особая инициация, некий ритуал, который призван разбудить или проявить эти их, чаще всего это касается ковенов, практикующих такие отрасли Темных искусств, как некромантия, эмпатия, управление мыслями и чувствами других… Да, этому можно вполне успешно обучиться, а уже к подростковому возрасту дети магов демонстрируют владение элементарной магией, но мы говорим о предрасположенности и традициях. Наверняка среди вас есть представители семей далеких от вашего так называемого «букета», но даже у ваших семей есть особые предпочтения к магии. — Она отточено улыбнулась, ловя в аудитории понимающие улыбки в ответ. Тщательный преподавательский спектакль. Наверняка студенты, попадающие на ее лекции, в восторге. — Целью наших научных изысканий было изучить механизмы этих предрасположенностей и их сочетание при смешении родов. И конечно…

Она явно заготовила нечто особенное, но ее оборвал на полуслове стук в дверь. Тонкие брови чуть сошлись, и Розали с неудовольствием обернулась к створке, но расслабилась и улыбнулась, как только в аудиторию вошел Лоран.

— Прошу прощения, профессор Кассен, я, кажется, опоздал на начало, — шутливо заметил демонолог.

Она рассмеялась:

— Боюсь, я не рассказала ничего такого, чего бы вы не знали, профессор Датур.

— Но я все-таки займу место в аудитории на случай, если расскажете.

— Отмечу, что без помощи магистра Датура мои исследования и вполовину не были бы такими… глубокими, — эту заминку почти никто не уловил, но Адалин все равно поморщилась ее пошловатому самодовольству.

— Профессор Кассен преувеличивает мои заслуги, — вежливо отмахнулся Лоран.

Затем кивнул ей и поднялся к Адалин. В его ладони из воздуха появились несколько листов, подозрительно напоминающих расписание. Розали так цепко проследила за ним взглядом, делая выводы, что тактичная просьба подвинуться застала Адалин почти врасплох. Все-таки, это было завораживающее зрелище. От которого ее отвлек Лоран. Он опустился на лавку рядом, даже не соприкасаясь, но его присутствие невероятно сильно резануло чувства на каком-то почти физическом уровне. Адель сама не ожидала от себя такой реакции, но машинально стиснула пальцами ручку так, что агат опасно захрустел. Она подняла на него глаза и встретилась с прохладным голубым взглядом. Воздух наэлектризовался от напряжения и едва уловимых чар полога тишины.

— Ваше новое расписание, леди Адалин.

Она перевела взгляд на листок, который он подвинул к ней по столешнице. И нахмурилась. К списку занятий, и так вполне обширному, прибавилось несколько дополнительных и тренировок.

— Я слышала, что студенткам, переспавшим с преподавателем, иногда ставили автоматом зачет, но, чтобы еще полкурса в нагрузку…

Датур чуть наклонился к ней и почти сочувственно пояснил:

— Нужно было заранее уточнить условия.

Адалин качнула головой и посмотрела на доску, мерцающую схемами сочетания крови. Розали уже взяла себя в руки и продолжала лекцию как ни в чем не бывало.

— …мы провели серию экспериментов и смогли отделись магию прямо от крови испытуемых, — ведьма взяла со стола одну из заготовленных пробирок и эффектно разбила об пол. Под дружный вздох аудитории в воздух взмыло красноватое облако мельчайших частиц, по которому, как сполохи грозы, перекатывалась энергия. — Потенциально, для создания новых мощных заклинаний и артефактов, можно объединять Силу крови нескольких магов. В артефактах великих родов нет и тысячной доли Силы демонов, которых они использовали, но входя в резонанс, они аккумулируют магию. Такого же эффекта можно добиться и от крови обычных ее носителей…

Адель перевела взгляд с облака, которому Розали начала придавать форму перекрученных нитей, чтобы показать, на каких уровнях магия переплетена с физическим телом, на Лорана и насмешливо заметила:

— А профессор Кассен умеет произвести впечатление, не так ли?

— Да. И обычно, какое хочет, такое и производит, — не смутился он, чуть хмурясь. — Кстати, ваш отец…

— Да, вернул защиту, — кивнула девушка и вытащила из-за ворота кулон, переливающийся изнутри зеленью, — я заметила. Не представляю, что вы сказали ему.

— Что в вас еще есть потенциал, — в его словах скользнула такая горьковатая ирония, коснувшаяся и красиво очерченных губ, что Адель прищурилась, ожидая продолжения. Но его не последовало. Точнее, объяснения, о чем шла речь. — Ваши новые занятия — часть нашего соглашения.

Она внимательнее прочитала обновленный список. Больше некромантии, больше физподготовки и… больше темных искусств. Некоторые уроки он поставил вместо общеобразовательных, таких как история магии, астрология и общие чары, Искусства же следовали внеклассно. Чтобы скрыть дрожь, внезапно захватившую пальцы, Адалин положила листы на стол. Снова стало жарко и неуютно под платьем, кожа чувствовала практически каждую нитку мягкой ткани: даже сидеть рядом с ним непросто после прошедшей ночи, каково же будет заниматься с ним магией? Наверняка, так же увлекательно, как и любовью. Волна удушающего жара поднялась к щекам и груди. Даже привычный, вежливо-ироничный тон их беседы и отстраненное обращение на «вы» сейчас обостряло восприятие, как часть игры.

— Судя по всему, — дрожь смутно просочилась и в голос, но Адель сумела сдержать ее, — мой потенциал так велик, что вы решили, чтобы я закончила Академию досрочно.

— Возможно, я слегка вам польстил, но думаю, и вы находите кросс по парку полезнее знания, в каком году Сантан Проклятый усовершенствовал пустынные руны для призыва суккубов.

Адалин прикусила краешек губы, чтобы не рассмеяться.

— Не вполне уверена, конечно, но вам виднее.

— Я предоставлю вам шанс убедиться лично, — он смотрел вниз, на представление Розали, вплетающей в чужую кровь искрящую магию, но едва заметный намек на улыбку отразился в его глазах.

Адель взяла ручку и покрутила в пальцах. Она тоже невидяще наблюдала за Розали, будто сговорившись с демонологом. Документы следовало подписать, графа с чернильным прочерком молчаливо взывала.

— А что насчет Искусств?

— В них пользы не меньше, чем в умении быстро бегать. Иногда даже больше, это мне точно виднее.

— Я… — его шутливая уклончивость не развеяла то напряжение, которое поселилось в ней при мысли о необходимости заниматься с ним магией, и Адалин неловко помолчала. — Я спрашивала не об этом.

Лоран повернулся к ней. Желания внутри походили на чувство острой опасности. И ломящаяся от студентов всех курсов аудитория лишь подстегивала их. Тьма величайшая, как это было великолепно!

— Ты еще проклянешь меня, но тебе понравится, — слегка оценивающе ответил маг, и она улыбнулась, отворачиваясь обратно к доске.

Он остался до конца лекции, правда, той и оставалось всего ничего, около двадцати минут. Но из них она почти ничего не слышала. Они больше не обмолвились ни словом, но сегодня одного его нервирующего присутствия, его осеннего запаха и молчания хватало, чтобы сбивать мысли, уносить их очень далеко от мрачного и помпезного зала аудитории и возвращать к нему снова и снова. Лоран сидел рядом, но будто бы опять в сотнях километров, в другом государстве. Такой сдержанный, такой притягательный. Болезненно хотелось протянуть ладонь и обжечь пальцы о ткань его идеального жилета, его рубашки, о его кожу. Все стало сложнее, все стало запутаннее, все стало интереснее.

Когда Розали объявила о конце доклада и потонула в восторженных аплодисментах и спешащих к ней с вопросами студентах, Лоран коротко попрощался, рассеянно сгреб со столешницы подписанное расписание и спустился с амфитеатра. Адалин, несмотря на разъедающее любопытство, пришлось выйти из зала вместе с Анжели и остальными. Полукровка молчала, но они обе знали, что тишины этой хватит ненадолго. Анжели хмурилась и подозрительно косилась на спутницу.

Лоран подождал, пока Розали в полной мере насладится вниманием к своей персоне и ответит на последний вопрос. Она цвела, купаясь в восхищении, подчеркнуто не обращая взгляда на него. Когда же двери за юными магами закрылись, а ведьма устало присела на край стола, разминая ладонью шею и откидывая назад голову, он подошел к ней. Его спектакль не впечатлил, и Розали досадливо взмахнула рукой, собирая с пола осколки пробирки, запечатывая в нее облако крови, почти рассеявшейся, приводя все в первоначальный вид. Чертово взаимопонимание висело между ними большой проблемой.

Зато можно было обойтись без неловких и фальшивых комплиментов, и они честно смотрели друг на друга. Розали слегка злилась, Лоран спокойно ожидал, когда она захочет говорить. Повинуясь ее магии, листы лекции взмыли вверх, а затем шумно влетели в черную кожаную папку, та захлопнулась и щелкнула на прощание бронзовой застежкой.

— Не скажу, что ждала тебя вчера, но… Серьезно?

Датур хмыкнул, не проникнувшись:

— Серьезнее, чем ты думаешь. И значительно сложнее.

Ведьма поджала губы и скрипнула зубами. Она сложила на груди руки и смотрела в окно, по которому ползли пара красных листьев, брошенных ветром на мокрое от дождя стекло. Сдаваясь, покачала головой и опустила взгляд.

— Не замечала за тобой увлечения… детьми.

— Адалин Солан не увлечение. — Лоран сказал это чуть устало и добавил, пока Роза не успела сделать излишних выводов: — Она моя невеста.

Ведьма понимающе и саркастично усмехнулась.

— Сам выбирал?

— Нет. Ты знаешь, как это бывает.

— О, да, — Розали вздохнула и расслабилась. Это все меняло, этот бой она не стала бы принимать, ее уязвляла возможность быть брошенной любовником ради женщины моложе или красивее. А договоренности… В них не было того, ради чего стоило бы сражаться, в них не было воли, внимания и желания. — Ваш знаменитый «букет»… Я видела многих. Похоже, тебе повезло. Она молода, красива, богата, и в ее жилах течет чистая Тьма. А эти волосы… Все, как ты любишь. Ну, хоть один недостаток у нее есть? Скажи, что она глупа, как сантарийская куропатка.

Лорана просьба позабавила.

— К сожалению, не могу. Ей свойственна глупость молодости, но…

— Но она вырастет, — фыркнула ведьма.

— Хотелось бы надеяться, — пожал плечами маг.

Розали шагнула к нему и нежно провела пальцами по щеке, кончики остановились у его губ и продолжили путь по горлу к груди. Она рассматривала мужчину, которого теряла, проверяя, насколько еще сильна ее власть. Есть ли она вообще. Выверенные искушающие касания.

Лоран вдруг отвел руку любовницы. Его кровь еще была согрета телом Адалин, и хоть он, как и всякий темный лорд, не придавал значения какой-то морали или условностям, но это почему-то не хотелось мешать. Не хотелось мешать ее вкус, задержать в своем дыхании. Что удивило его самого.

Розали безразлично повернулась к столу и забрала свою папку с документами. Легкая горечь отравила ее настроение.

— О, Лоран, на что бы ты там ни надеялся, она тебе интересна. А заслужить твой интерес не так просто. Не обманывай себя сам, другим ты этого не позволяешь.

Роза прошла к дверям, ее каблучки стучали по фигурному паркету.

— Я вернусь в Аркхент зимой, — проигнорировал он ее слова. Адалин пока ничего не меняла, как и раньше.

— Мы с мужем собираемся в Фейрон.

— Я не сказал, когда, — улыбнулся демонолог ее дразнящей игре.

— Тогда сообщи мне заранее… — «Чтобы я смогла уехать» повисло между ними невысказанной насмешкой. Лоран спокойно ждал, когда она в полной мере отомстит. Как и всегда, простила она слишком быстро. — Но, возможно, я найду один вечер для старого друга.

Двери за Розали закрылись. Лоран дал ей то, что нужно было. Отчасти — им обоим. Ощущение, что это она приняла решение. Нет, их связь не прервалась, но перешла в иное русло. Теперь обязательства лежали на плечах у обоих, все-таки, маг принял свои, пусть и временно. И это разрешило найти оправдание охлаждению, которое неумолимо нарастало. Но она будет ждать, и Лоран испытал нечто сродни разочарованию.