Практикант 6 (СИ)

Интерлюдия 8

Последняя стайка из трех царусов попыталась проскочить на арену аккурат в тот роковой момент, когда отслуживший свой срок потусторонний портал пошел трещинами и, под восторженный рев зрительской толпы, стал рассыпаться. В итоге, из тройки зубастых пушистиков уцелеть в адском вихре из зеркальных осколков удалось единственному пришельцу из теневой параллели, а двое его чуть менее расторопных собратьев разлетелись кровавыми ошметками, вдоль и поперек мгновенно иссеченные стеклянной шрапнелью.

Прорвавшийся же всем смертям на зло на песок арены хвостатый везунчик повел себя вовсе не так агрессивно, как все прочие царусы, проскочившие через портал до него. Одинокий зубастик вовсе не кинулся в отчаянную атаку на единственную лакомую добычу в заваленном трупами собратьев углу арены, а, словно налетев на невидимую стену, резко замер на месте и, сжавшись в комок, с отчаянным шипеньем стал озираться на беснующуюся за пределами защитного барьера толпу.

Точно так же, как только что заскочивший на песок арены новичок-царус, одномоментно резко сникли и прекратили суетиться шестеро бестий, до того с азартным ревом носившиеся по периметру разрушенной наполовину преграды из рядов заледеневших «скульптур». Эта резкая перемена в поведении теневых монстров была ожидаема и объяснялось очень просто: с обрушением портала в родную параллель, пришлые твари лишились подпитки потусторонней энергией, из-за чего резко ослабели и, испытав шок от неожиданного катастрофического упадка сил, затаились, чтоб пообвыкнуться с новым угнетенным состоянием.

Дожидаться, когда оправившиеся от шока враги вновь отважатся на приступ ее «твердыни», в планы льеры Вариэль разумеется не входило. И вовсе не из-за опасения возобновившегося приступа. Всего шестеро уцелевших бестий и единственный царус — были не тем противником, нападения которого стоило опасаться в надежном убежище искусной мечнице. О чем, кстати, красноречиво свидетельствовала внушительная гора из трупов потусторонних тварей, целиком завалившая собой первый ряд защитных ледяных «скульптур» вокруг логова эльфийки. Очевидно, что за этой баррикадой из тел врагов отбивать атаку уцелевших теневых монстров ей было б проще и безопасней. Однако выжидать несколько минут адаптации бестий и царуса к изменившимся реалиям у почти победившей претендентки уже не было ни малейшего желания. Да и жаждущая зрелища толпа на трибунах не позволила бы ей переводить дух и отсиживаться долго в своем логове без боя. Потому, едва заслышав звон рассыпающегося портала, эльфийка на сто восемьдесят развернула свою тактику, переключившись с глухой защиты на безоглядную атаку. И, эффектным высоким прыжком одолев скопившееся вокруг убежища нагромождение из трупов, по проторенной врагами просеке сквозь ряды ледяных «скульптур» сама рванула на встречу с врагом.

С трибун эта последняя схватка шатающейся от усталости, но целеустремленной и решительной, претендентки с внешне невредимыми, но потерянными и затравленно озирающимися, уцелевшими монстрами выглядела, как цирковое представление, где кровожадный и злой, с бодуна, дрессировщик беспощадно карает своих проштрафившихся хищников. Кошмарный вид залитой с головы до пят чужой и своей кровью воительницы и комично-жалкий — шарахающихся от размашистых выпадов ее клинка бестий еще больше добавлял к творимому на арене избиению «младенцев» цирковой клоунады. Когда же, практически без сопротивления перерезав друг за дружкой шестерку рогатых терпил, залитая кровью мегера-мечница стала гоняться по широкой арене за последним жалким трусишкой-царусом (в силу природной верткости и стремительности, однако, запросто от нее удирающим), народ на трибунах начал откровенно веселиться и угорать от хохота.

Справиться с патовой ситуацией претендентке помог откатившийся наконец теневой навык. Тратить на одинокого пушистого засранца сокрушительный заряд Ледяной волны было конечно расточительством чистой воды, но обычным способом угнаться за юрким зубастиком у выложившейся на все сто в длительном бою мечницы, увы, не оставалось сил. Скастованная же вслед царусу читерская абилка сработала с неотвратимостью стенобитного тарана, прямо в прыжке превратив улепетывающего зубастика в ледяную «скульптуру», обернувшуюся тут же, по приземлении «сосульки» на заледеневший песок, грудой разлетевшихся по округе льдин и льдинок.

Полностью опустошенная и обессиленная победительница, державшаяся последнюю минуту беготни за хвостатым пушистиком исключительно на морально-волевых, не удержавшись на ватных ногах, тоже рухнула на колени. Окровавленный клинок вылетел из дрожащих от перенапряжения пальцев. И у эльфийки не хватило даже сил для победного вопля. Все что она смогла — это, уперевшись кулаками в песок, не позволить себе позорно завалиться на бок.

Стоило расслабиться, и глаза тут же затянул кровавый туман — последствие чудовищного перенапряжения физического и теневого тела одаренной. А перекрывший разом все внешние звуки шум крови в ушах не позволил справившейся с испытанием претендентки насладиться даже заслуженным приветственным ревом чествующей победительницу толпы.

Еще никогда в жизни юной эльфийке не было так плохо, как сейчас. Хотелось рухнуть разгоряченным телом на ледяной песок, выкинуть все опостылевшие думки из головы и отключиться. Но вставшая на тернистый путь Тени претендентка не могла позволить себе такую роскошь, как отдых.

Ей необходимо было оставаться в сознании, чтоб сполна заполучить то, ради чего так отчаянно билась на арене.

Потому она оставалась в сознании и терпела. И, маскируя стиснутые до зубовного скрежета челюсти, пыталась даже сквозь боль улыбаться невидимым трибунам. Хотя, лучше б этого не делала. Потому как, со стороны, ее искаженная судорогой улыбка на залитом чужой и своей кровью лице до дрожи походила на жуткий звериный оскал.

Пока осевшая на песок победительница восстанавливалась после тяжелого боя, восторженным воем шумно отпраздновавшая успех юной эльфийки зрительская толпа, после воцарившегося за тем короткого затишья, постепенно снова начала заводиться, в предвкушении продолжения шоу.

Начало второй части представления, ожидаемо, анонсировал оглушительный хлопок, резкий звук которого, словно коварный выстрел невидимки-убийцы, взорвал покойную тишину арены. Схлопывание же под столь гулкое звуковое сопровождение мертвой туши первой упокоенной на арене бестии заметить с трибун удалось немногим. И эти глазастые счастливчики тут же стали тыкать пальцами в направлении первой пропажи, вызывая у менее внимательных соседей смешанную гаму чувств от раздражения до восхищения чужой наблюдательностью.

Но начавшийся было на трибунах возбужденный галдеж почти сразу же перекрыл гулкий треск из уже нескольких подряд хлопков. Однако породившие многократный «гром» схлопнувшиеся тушки царусов оказались слишком малы, чтобы быть хоть кем-то замеченными. Отчего над трибунами в этот раз разнесся лишь общий выдох разочарования.

Зато дальше, под характерные раскаты хлопков, с арены снова стали испаряться массивные фигуры рогатых чудовищ, свидетелями схлопывания которых из нагромождения мертвых чудовищ, ковром расстилающегося внизу на песке, вновь оказались многие внимательные зрители… Однако нужда тыкать пальцами перед глазами менее удачливых соседей у везунчиков почти сразу же отпала из-за возросшей интенсивности оглушительных хлопков (с попутными исчезновениями тел, разумеется), которые раздавались теперь практически беспрерывно, с редкими интервалами в пару-тройку секунд.

Исчезновение с арены схлопывающихся уже практически друг за дружкой мертвых тел потусторонних тварей не увидеть теперь мог разве что слепой. Заваленное телами монстров поле битвы самоочищалось буквально у зрителей на глазах. Причем, вместе со схлопнувшимися трупами мгновенно светлел и песок под ними, отчищающийся от ядовитой крови монстров, испаряющейся одновременно со сгинувшим потусторонним телом.

Особенно эффектно разогнавшийся процесс порадовал зрителей, когда в едином раскате грома с арены сгинуло сразу несколько десятков пришельцев с теневой параллели. Это разом схлопнулись обледенелые «скульптуры» (или оставшиеся от них осколки льда) всех замороженных первой Ледяной волной потусторонних тварей…

Шоу со схлопыванием тел монстров на арене по времени растянулось примерно на столько же, сколько ранее здесь длился непосредственно и сам бой. Предоставленная в эти минуты самой себе льера Вариэль постепенно пришла в норму, и даже до окончания завораживающего процесса самоликвидации мертвых теневых тварей смогла самостоятельно подняться на ноги. Оглушительные хлопки вокруг, с сопутствующим эффектным исчезновением тел поверженных врагов, не на шутку раззадорив девичье любопытство, немало поспособствовали скорейшему ее восстановлению.

Со своего места в эпицентре происходящего на арене представления эльфийке открывались детали схлопывания тел потусторонних монстров, недоступные из-за защитного барьера зрителям с трибунных скамеек. Внимательная эльфийка быстро заметила крошечные шарики серебристой субстанции, выпадающие на утрамбованный песок в местах исчезновения схлопнувшихся тел. Теоретически подкованная одаренная знала что это такое — подобным образом воплощалась на измененной специальным ритуалом арене энергосуть поверженных монстров. Но одно дело знать подобное в теории, и совершенно иное наблюдать сей завораживающий процесс воочию.

Когда крошечных шариков энергосути в одном месте на песок выпадало слишком густо (как случилось, к примеру, на месте груды тел вокруг ее бывшего убежища), то мелкие серебристые бусины, словно чуя рядом друг дружку, за считанные секунды подкатывались навстречу и сливались в единое целое, формируя общий шарик энергосути большего веса и диаметра.

Эти выпадающие из потусторонних тварей серебристые шарики по сути и являлись основной наградой льеры Вариэль за пройденное испытание. Ведь от совокупного объема добытой претенденткой на арене энергосути теперь напрямую зависело количество измененных — то есть созданных ритуалом-проклятьем наемников, без сопровождения внушительного отряда которых потусторонний проход к Месту Силы падшего Дома Жемчужного Вихря для Тени был непреодолим…

Финальный оглушительный звук от схлопывания обломков ледяного трупа царуса (последней жертвы юной эльфийки) еще гремел над ареной, а материализовавшаяся на песке последняя бусина энергосути, ломая стереотипы, не замерла на месте, как до нее остальные, а целенаправленно тут же покатилась к центру арены. Впрочем, точно так же следом за последней, сорвавшись с належанных мест, к центру отовсюду покатились и остальные десятки выпавших ранее серебристых горошин. Практически одновременно все сошлись в одной точке, и порожденная их слиянием зеркальная вспышка вышла столь яркой, что вызвала восхищенных вздох у сторонних наблюдателей даже с самых дальних рядов.

Ослепленные зеркальной вспышкой зрители дружно на миг утратили концентрацию. А когда через секунду зрение у всех снова прояснилось, над трибунами раздался очередной вздох восхищения.

На песке очищенной от мертвых монстров арены вокруг эльфийки-победительницы вдруг обнаружилась четверка уважаемых мастеров недоступными простым смертным теневыми навыками мгновенно переместившаяся из почетной ложи вниз, на запретную территорию за защитным барьером.

— Мастер Вариэль, — в воцарившейся мгновенно на трибунах тишине усиленный акустикой Колизея голос обратившегося к остроухой воительнице старца в сером балахоне зазвучал ясно и четко, — позвольте от лица городского совета мастеров поздравить вас с этой великолепной победой.

— Благодарю, Ваше Величие, — уважительно склонила голову перед старцем юная эльфийка.

— Примите мои искренние поздравления, льера Вариэль…

— Поздравляю, дорогая. Это было достойно…

— Я горжусь тобой, племянница… — посыпалось тут же теплые слова поддержки еще с трех сторон.

— Мастера, — по очереди кивнула головой победительница толстяку в расшитом золотом камзоле, борке в роскошном платье и седовласому родичу-эльфу в шикарном плаще.

— По традиции, я должен спросить тебя, льера, — заговорив, снова привлек к себе общее внимание старик в балахоне. — Куда предпочтешь направить добытые в Испытании ресурсы? На развитие мастерства одаренного? Или продолжение пути возвышения Тени?

Юная эльфийка заколебалась с ответом. И, воспользовавшись возникшей паузой, к племяннице тут же вплотную приблизился седовласый эльф и, на правах близкого родственника, горячо зашептал на ухо не слышные зрителям советы.

«Дядя, милый добрый дядя, — хмыкнула про себя девушка, слушая убедительные доводы родственника, в глубине души полностью с которыми была согласна. — Разумеется, вложение добытой энергосути в свое развитие открывает перед перспективной одаренной заманчивые горизонты. Плюс после громкой победы в Колизее мне теперь на долгие годы гарантирована популярность у горожан. Эти два обстоятельства, почти наверняка, без особого напряга и риска, теперь гарантировали головокружительную карьеру мастера хоть в городском совете, хоть в ордене. И эта жирная синица в руках, разумеется, выглядит в разы предпочтительней эфемерного журавля в небе, напророченного старой легендой. Но, увы, я по рукам и ногам связана нерушимой клятвой на ядре развития. Обязательство же это было отдано твоей племянницей могущественному гранд-мастеру хаоса в обмен на даровавший сегодня победу на арене убойный навык Ледяной волны. Разумеется, не просто за полученный от системных щедрот теневой навык, а за развитый под руководством заботливого гранд-мастера до максимальной десятой ступени. Вот за это я и поклялась своему благодетелю пройти тернистым путем Тени до самого конца… Извини, милый добрый дядя, но у меня, увы, нет иного выбора…»

— Нет, дядя, это решительно невозможно! — упрямо тряхнув головой, решительно возразила родственнику юная эльфийка. — Я не отступлюсь от начального решения!.. Ваше Величие, — она снова с поклоном обратилась к уважаемому старцу, — мой выбор: продолжение пути возвышения Тени.

— Да будет так, — кивнул гранд-мастер. — Решение принято, и обжалованию не подлежит… Итак. Мастер Вариэль, собранный вашими усилиями во время испытания схваткой объем энергосути делает возможным немедленное прохождение через темный ритуал Искажения восьмидесяти трех потенциальных наемников. Надеюсь, у вас имеются в наличии подходящие кандидатуры?

— Дядя? — обернулась к родственнику девушка.

— Разумеется, я позаботился об этом, племянница, — понурив голову, сухо откликнулся седовласый эльф. — Возрождение падшего Дома для нас, эльфов, превыше всего. Посему сотня годных к ритуалу рабов давно дожидается своего часа в подвалах Колизея.

— Роскошно, — потер руки неожиданно оживившийся толстяк сбоку. — Надеюсь, мастера, вы не будите возражать, если мы с уважаемой Калиссой тоже поучаствуем в создании измененных?

— Разумеется, мастер Лероз, — кивнул толстяку старик в балахоне. — Работа предстоит серьезная, и ее с избытком хватит на всех.

— С оплатой по тарифу городского совета мастеров, надеюсь? — уточнила борка, хитро стрельнув глазками в мрачного эльфа.

— Ну а как иначе… — с непроницаемым лицом развел руками гранд-мастер.

— Разумеется, я гарантирую оплату, — поморщился седой эльф. — Мастера, давайте уже поскорее начнем и покончим со всем этим.

— Дядя, извини. И постарайся меня понять, — попыталась сломать лед юная эльфийка.

— Вы сделали свой выбор, льера Вариэль, — седой эльф сухо ответил не оправдавшей надежд родственнице.