Повелитель стали

Пролог

Белов понимал, что кольцо врагов сжимается, скоро его обнаружат, надо убираться. Денег и документов не было, поздняя, осенняя слякоть и холод не давали возможности уйти в лес. Надо искать новый ночлег, решил он, натягивая так и не просохшие за ночь сапоги, лучше насморк, чем тюрьма. Да и в тюрьме долго не протяну, забьют или зарежут, спокойно подумал беглец, выглядывая вдоль улицы из ворот. В вечернем сумраке улица была пуста, лениво брехали соседские собаки, можно уходить. Он осторожно пробрался вдоль забора в огород, через него в соседний, откуда легко перемахнул через хилый заборчик в безлюдный переулок. Прислушался, затем спокойно пошлёпал по расплывшейся глине к окраине города, сгорбившись под осенним моросящим дождём, стараясь сохранить остатки тепла под курткой.

Белов грязными глинистыми переулками выбрался из города и брёл через перелески глухими тропинками к ближайшему садовому массиву, вспоминая расположение домов полузабытых приятелей, где можно отлежаться пару дней и наверняка найти съестное. Высушить одежду, обувь, собрать еды на дорогу и перебираться в соседнюю область, там его никто искать не будет. В глухой деревне его возьмут на работу без всяких документов, в русской глубинке лет двадцать нормальных мужиков не хватает, работящих и непьющих практически не осталось. Если и есть такие, то с изъяном – сектанты или в розыске. Только бы добраться до деревни, в ближайшие селения нельзя, придётся идти дня два.

Он перебрался через изгородь садового массива, ругаясь, что зацепился за кусок колючей проволоки и порвал рукав куртки, но, кажется, никто не заметил, быстрее в дом. Где-то здесь пятый, кажется, дом от крайней улицы. Да, так и есть, старенький, когда-то крашенный в зелёный цвет, одноэтажный домик на одно окошко, дверь незаперта, чтобы случайные воришки не поломали запоры. В этом доме Белов бывал ещё в студенческие годы, никто не должен его здесь ждать. Беглец нашёл банку рыбных консервов в шкафчике и быстро проглотил содержимое, закусывая одиноким сухарём, найденным в буфете. Сытости никакой, но силы хватит продержаться ещё некоторое время. Когда он ставил банку на стол, резкое чувство опасности заставило обернуться. В дверь заходили двое с автоматами наготове.

«Не успею», – мелькнуло в голове, он схватил стул и кинул в автоматчиков, выпрыгивая в окно, прямо в густые заросли малины. Осколки оконных стёкол резанули по выставленным вперёд кулакам. Рама маленького окна повисла на шее, расцарапав загривок. Однако лицо осталось целым, а обломки деревянной рамы слетели в кувырке сквозь колючие кусты малины. В доме глухо стучали выстрелы, а беглец продирался сквозь заросли, уходя через соседние участки к реке, туда на машине не проехать, а пешком не догонят, кишка тонка. Белов твёрдо знал, что не дастся живым.

С трудом, отдышавшись у реки, он обернулся перед прыжком в воду. Трое с оружием подходили со спины, улыбаясь загнанному в угол мужчине.

«Всё, приехали», – мелькнула последняя мысль, он бросился на преследователей, твёрдо намереваясь дорого продать свою жизнь, и… проснулся.

Сердце стучало, как метроном на шесть восьмых, белый потолок в сумраке успокаивал. Белов несколько раз глубоко вздохнул, такие сны последние полгода стали привычными, пару раз в неделю он от кого-нибудь убегал, с переменным успехом. Сегодня его очередной раз постигла неудача. Впрочем, бывший оперуполномоченный уголовного розыска, три месяца назад ставший пенсионером в свои тридцать восемь лет, не придавал никакого значения приметам и проклятиям. За годы общения с преступниками кто только не проклинал его, а любые приметы сыскарь всегда считал хорошими именно для себя. Жизнь убедила его, что неудачи происходят исключительно по вине самого человека, никого, кроме себя, в них винить не надо.

Юный пенсионер потянулся в постели, снова оглядел комнату, за окнами заметно рассвело. У себя дома он ещё подремал бы, но, в гостях, даже у старого друга, он всегда вставал рано. Да и предрассветный полумрак за окном скоро закончится, хорошо, что никуда не нужно спешить.

– Вот оно, счастье, – пробормотал негромко, ещё раз потянулся, сбрасывая остатки сна и сел в постели, осматриваясь. На соседнем диване сиротливо белела подушка, остатки вчерашнего пиршества на столе были прибраны.

– Значит, Лёшка уже проснулся, придётся вставать, – Белов поднялся с постели и подошёл к окну, выходящему во двор.