Повелитель кланов

16

Таким образом, Трэлю и Думхаммеру удалось освободить пленников трех лагерей. После первого побега охрану, конечно, усилили. Но все же стражники оставались до смешного доверчивыми и невнимательными, и кто бы ни «брал в плен» Трэля, его ни разу не заподозрили в том, что он может стать источником смуты.

Но во время битвы за третий лагерь его узнали. Теперь на преимущество внезапности можно было не рассчитывать, и Адский Вопль и Думхаммер настояли на том, что притворство стало слишком рискованным для Трэля.

— Именно твой боевой дух, друг мой, вдохновляет всех нас. Ты больше не можешь подвергать себя такой опасности, — обратился к нему Адский Вопль. Глаза его полыхнули красным. Теперь Трэль знал, что это демоническое пламя преисподней.

— Не могу же я отсиживаться в тылу, прячась от опасности, в то время как другие лицом к лицу встречаются с ней, — возразил Трэль.

— Этого мы и не предлагаем, — ответил Думхаммер. — Речь о том, что тактика, которую мы использовали до сих пор, стала слишком опасной.

— Люди много болтают,- сказал Трэль, припоминая все те сплетни и пересуды, которые ему случалось услышать на учебной площадке в Дэрнхолде. Его считали слишком тупым, чтобы понимать хоть что-то, и в его присутствии разговаривали не стесняясь. Такое отношение больно ранило Трэля даже сейчас, в воспоминаниях, но зато тогда он многое узнал. — До тех орков, которые еще сидят в заключении, не могла не дойти весть, что некоторые лагеря уже освобождены. Даже если они не обратили на это особого внимания, они поняли, что что-то затевается. И если я не смогу лично прийти к ним и поведать о пути шамана, все равно у нас есть надежда, что, так или иначе, они получат наше послание. Мы расчистим им путь, надеюсь, они смогут выбраться на свободу.

Так и случилось. Четвертый лагерь ощетинился вооруженными до зубов охранниками, но стихии по-прежнему приходили на помощь Трэлю. И это стало лишним подтверждением тому, что его дело было правым и справедливым, ведь в противном случае духи не стали бы ему помогать. На этот раз разрушить стены и сломить сопротивление стражи было не так просто, и многие лучшие воины Думхаммера погибли. Но пленники этих холодных каменных стен охотно откликнулись на призыв Трэля.

Новая Орда росла с каждым днем. Охота в это время года была легкой, и войску Думхаммера не грозил голод. Узнав, что небольшая группа орков самовольно отправилась в набег на небольшой городок, затерянный в глуши, Трэль пришел в ярость. Особенно когда узнал, сколько погибло безоружных людей.

Он выяснил, кто был зачинщиком предприятия, и в ту же ночь пришел к костру его отряда, схватил ничего не подозревающего орка и с силой швырнул на землю.

— Мы не мясники и не головорезы! — кричал Трэль. — Мы сражаемся, чтобы освободить наших братьев, попавших в неволю, и наши противники — вооруженные солдаты, а не крестьянки и дети!

Орк попытался было возразить, но Трэль ударил его по лицу. Голова орка дернулась, изо рта хлынула кровь.

— Леса кишат оленями и зайцами! Каждый освобожденный лагерь снабжает нас пищей! Нет ни малейшей надобности запугивать людей, которые не причинили нам никакого вреда, просто ради забавы. Ты будешь драться, когда я скажу и с кем я скажу, и если еще когда-нибудь хоть один орк нанесет вред безоружному человеку, я этого не прощу. Понятно?

Орк кивнул. Его воины, которые сидели вокруг костра и испуганно таращились на Трэля, повторили его движение.

Трэль немного смягчился.

— Так вела себя прежняя Орда, когда ее возглавляли темные колдуны, которым была безразлична судьба нашего народа. Из-за них мы оказались в лагерях для интернированных. Апатия, охватившая орков, наступила потому, что мы лишились силы демонов, которой так жадно питались. Я не хочу, чтобы мы были в долгу перед кем-то, кроме самих себя. Этот путь уже почти уничтожил нас. Не сомневайтесь, мы будем свободны. Но наша свобода в том, чтобы быть теми, кто мы есть на самом деле, а на самом деле мы нечто большее, гораздо большее, чем племя убийц. Прежний путь не для нас. Теперь мы сражаемся, как гордые воины, а не как холоднокровные убийцы. В убийстве детей нет ничего почетного.

Он повернулся и ушел. Его провожала гробовая тишина. Внезапно в темноте раздался смешок, и, обернувшись, Трэль увидел Думхаммера.

— Ты идешь опасной тропой, — предостерег могучий вождь. — Жажда убийства у них в крови.

— Я в это не верю, — ответил Трэль. — Я верю, что когда-то все мы были гордыми воинами, но ныне пали до ассасинов, марионеток, которых дергали за ниточки демоны и предатели.

— Это… это похоже на какую-то чудовищную пляску, — послышался голос Адского Вопля, такой тихий и слабый, что Трэль едва узнал его. — Когда тебя так используют. Сила, которую они дают… она как сладчайший мед, как сочнейшее мясо. Ты счастлив, что ни разу не испил из этого источника, Трэль. И лишиться этого, это почти… почти невыносимо.

Его передернуло.

Трэль положил руку на плечо Грома.

— И все же ты устоял, храбрейший, — сказал он.- Я чувствую себя жалким трусом рядом с тобой.

Красные глаза Адского Вопля вспыхнули во тьме. Трэль понял, что он улыбнулся.

Перед рассветом новая Орда во главе с Думхаммером, Адским Воплем и Трэлем окружила пятый лагерь.

Вернулись разведчики.

— Стража в полной боевой готовности, — сообщили они Думхаммеру. — На стенах людей вдвое больше обычного. Они зажгли много огней, так что их слабые глаза могут видеть.

— Да и луны сегодня полные, — заметил Думхаммер, взглянув на небо, где сияли холодным свечением две луны, серебряная и зеленая с синевой. — Этой ночью Белая Госпожа и Синий Ребенок нам не помощники.

— Мы не можем ждать еще две недели, — вступил в разговор Адский Вопль. — Орда рвется в бой, и мы должны нанести удар, пока они достаточно сильны, чтобы противостоять апатии.

Думхаммер кивнул, хотя вид у него по-прежнему был озабоченный. Он обратился к разведчикам:

— Есть ли признаки, что они ожидают нападения?

Трэль понимал, что удача вот-вот покинет их. Они очень старались выбирать лагеря произвольно, чтобы люди не смогли угадать, куда орки ударят в следующий раз, и подготовить отпор. Но Трэль знал Блэкмура и понимал, что столкновение неизбежно.

Несмотря на то, что сам он жил в предвкушении поединка с Блэкмуром, он понимал, что это будет значить для войск. И ради них Трэль надеялся, что встреча произойдет не сегодня.

Разведчики покачали головами.

— Тогда спускаемся, — приказал Думхаммер, и зеленая волна бесшумно хлынула вниз по склону холма и потекла к крепости.

Они почти достигли стен, когда ворота внезапно распахнулись и оттуда выкатились десятки вооруженных всадников. Трэль разглядел черного сокола на красном с золотом знамени и понял, что час, которого он и страшился, и с нетерпением ждал, наконец, настал.

Боевой клич Адского Вопля прорезал воздух и почти полностью поглотил крики людей и стук лошадиных копыт. Вместо того чтобы пасть духом при виде мощи противника, Орда, напротив, воспряла и ринулась в бой.

Трэль откинул голову и издал свой боевой клич. Здесь слишком близко находились казармы, чтобы призывать такие могучие силы, как молнии или землетрясения, но у Трэля были другие помощники. Несмотря на почти неодолимое желание броситься в самую гущу сражения, он отступил. Он еще успеет сделать все возможное, чтобы победная чаша весов склонилась на сторону орков.

Трэль закрыл глаза, крепко встал на скользкой траве и воззвал к Духу Жизни. Его внутреннему взору явился огромный белый конь, Дух всех лошадей, и он обратился к нему с мольбой: «Люди используют твоих детей, чтобы убивать нас. Если лошади сбросят своих седоков, они смогут уйти в безопасное место. Не попросишь ли ты их об этом?»

Конь подумал: «Эти мои дети приучены к войне. Они не боятся ни мечей, ни копий».

«Но в том, что они сегодня погибнут, нет никакого смысла. Мы просто пытаемся освободить наш народ. Это благородная цель, и им нет нужды умирать в таком бою».

И вновь призрачный конь задумался. Наконец он кивнул огромной белой головой.

Внезапно на поле боя началась страшная сумятица, потому что лошади либо повернулись и поскакали прочь, унося злых и перепуганных людей, либо начали вставать на дыбы и брыкаться. Солдаты изо всех сил пытались удержаться в седле, но все их усилия были напрасны.

Настало время обратиться к Духу Земли. Трэль представил, как корни деревьев в окружавшем лагерь лесу шевелятся, растут и выходят из-под земли наружу.

«Деревья, что дают нам приют… поможете ли вы мне сейчас?»

«Да», — прозвучал голос у него в голове. Трэль открыл глаза и напряженно вгляделся во тьму. Даже с его превосходным ночным зрением ему трудно было в подробностях разглядеть, что происходит, но кое-что он все-таки увидел.

Из плотно утоптанной почвы у самых крепостных стен змеясь выползали древесные корни. Они хватали оставшихся без коней солдат, и бледные плети сжимали людские тела так же крепко, как пленных орков — магические сети. К радости Трэля, орки не стали убивать беспомощно лежавших на земле солдат. Вместо этого они бросились в ворота крепости и прорвались внутрь в поисках своих пленных сородичей. За ворота выплеснулась очередная волна врагов, на сей раз пеших. Деревья больше не оплетали людей своими корнями, они уже сделали все, что сочли возможным. Трэль поблагодарил их, хоть и испытал некоторое разочарование, и стал напряженно думать, что делать дальше.

Он решил, что как шаман сделал все, что мог. Пришло ему время стать воином. Схватив огромный палаш, подарок Адского Вопля, Трэль бросился вниз по склону холма на помощь своим братьям.

Никогда в жизни лорд Каррамин Лангстон так не боялся.

Слишком юный, чтобы принимать участие в боях во время последней войны между людьми и орками, он ловил каждое слово своего кумира лорда Блэкмура. В его рассказах все выходило так же просто, как охота в хорошо изученных и освоенных лесах вокруг Дэрнхолда, разве что более волнующе. Блэкмур ничего не говорил о стонах и криках, больно отзывавшихся в ушах, о зловонии, которое исходило от крови, нечистот и от самих орков, о стремительной круговерти событий, не дававшей собраться с мыслями. Нет, битву с орками Блэкмур описывал как щекочущую нервы забаву, которая утомляла ровно настолько, чтобы после в полной мере насладиться ванной, вином и обществом прекрасных женщин.

В этой битве их поджидали кое-какие неожиданности. Люди были готовы к встрече с зелеными чудовищами. Но что же случилось? Почему лошади, эти хорошо обученные животные, вдруг понесли или сбросили седоков? Что за отвратительное колдовство вызвало из-под земли эти бледные руки, которые хватали всех, кто имел несчастье свалиться с обезумевшего коня? Откуда взялись эти ужасные белые волки и откуда они знали, на кого им нападать?

Ни на один из этих вопросов у Лангстона не было ответа. Официально командование этим отрядом было поручено ему, но всякая видимость контроля исчезла, когда из земли полезли эти ужасные корни. Остались только откровенная паника, звуки ударов и крики умирающих.

Лангстон уже и сам не знал, с кем сражается. Было слишком темно, и он вслепую размахивал мечом, всхлипывая при каждом ударе. Иногда его меч рассекал чью-то плоть, но чаще всего слышался только свист клинка в воздухе. Слепой ужас придавал ему сил, а какая-то часть его, запрятанная глубоко внутри, дивилась тому, что он еще может держать меч.

От могучего удара по щиту рука Лангстона зазвенела от пальцев до плеча. Каким-то образом ему удалось выдержать яростную атаку зеленого зверя. На мгновение глаза Лангстона встретили взгляд нападавшего, и у него отвисла челюсть.

— Трэль! — воскликнул он.

Глаза орка сперва удивленно расширились, потом сузились от ярости. Лангстон увидел, как замахнулся огромный зеленый кулак, и его накрыла тьма.

Жизни людей Лангстона Трэлю были безразличны. Эти люди встали между ним и свободой орков.

И если они гибли, значит, такова их судьба. Но Лангстона он хотел оставить в живых.

Трэль хорошо помнил эту невзрачную тень Блэкмура, которая мало говорила, а только смотрела: на Блэкмура — с обожанием, на Трэля — с отвращением и презрением. Но он знал, что нет никого, кто был бы ближе его врагу, чем этот жалкий, безвольный человечек. И Трэль намеревался позаботиться, чтобы Лангстон пережил эту битву, хоть он того и не заслуживает.

Он закинул на плечо обмякшее тело незадачливого полководца и сквозь бурлящий хаос сражения начал пробираться к лесу. Оказавшись под защитой деревьев, Трэль швырнул Лангстона к подножию древнего дуба, как мешок картошки. Он связал человеку руки перевязью его же меча. «Сторожи его, пока я не вернусь», — попросил орк старое дерево. В ответ из земли показались мощные корни, которые, не очень-то заботясь об осторожности, сомкнулись над распростертым телом Лангстона.

Трэль поспешил назад. Обычно освобождение лагерей проходило с поразительной быстротой, но не в этот раз. Когда Трэль присоединился к своим сородичам, бой еще продолжался и, казалось, будет длиться вечно. Но заключенные орки яростно стремились к свободе. Трэль сумел пробиться к воротам и начал обыскивать лагерь. Он обнаружил нескольких орков, которые все еще жались по углам. Сначала они шарахнулись от него, и Трэль, разгоряченный сражением, едва сдержался и заговорил с ними мягко и тихо. Ему удалось уговорить их предпринять вместе с ним отчаянный рывок к свободе мимо разрозненных групп сражающихся воинов.

Когда Трэль окончательно убедился, что лагерь покинули все его обитатели, он вернулся на поле боя и осмотрелся. Неподалеку с силой и яростью демона сражался Адский Вопль. Но где же Думхаммер? Обычно в это время могучий вождь уже командовал отступление, чтобы орки могли перестроиться, позаботиться о раненых и продумать новую атаку.

Эта битва была кровавой, и многие его братья и сестры по оружию уже погибли или получили тяжелые раны. Трэль, как помощник военного вождя, взял командование на себя и крикнул:

— Отступаем! Отступаем!

Многие не услышали его, опьяненные жаждой крови. И Трэль метался от воина к воину, отбивая вражеские удары и каждому выкрикивая слово, которое не любит ни один орк, но которое было крайне необходимо.

— Отступаем! Отступаем!

Наконец его приказ проник в сознание орков, и они, нанеся по последнему удару, развернулись и все как один двинулись прочь от лагерных стен. Многие люди, проявив поистине рыцарский боевой дух, бросились в погоню. Трэль продолжал кричать:

— Идите! Идите!

Орки были больше, сильнее и быстрее людей, и, когда последний орк уже взбегал на холм навстречу свободе, Трэль развернулся, прочно утвердил ноги в вонючей грязи, в которую превратилась земля, смешавшись с кровью, и воззвал к Духу Земли.

И Дух ответил. Земля, на которой стоял лагерь, дрогнула, здания в центре начали сотрясать несильные толчки. Земная твердь треснула и вспучилась, на глазах у Трэля мощная каменная стена, окружавшая лагерь, рассыпалась на куски. Орка едва не оглушили страшные крики, и то были не боевой клич или брань, а вопли неподдельного ужаса. Трэль с трудом подавил в себе внезапный приступ жалости. Эти рыцари пришли по приказу Блэкмура. Более чем вероятно, что им приказано перебить как можно больше орков, запереть в лагерь всех, кто выживет, и захватить Трэля, чтобы снова сделать его рабом. Исполнять приказ — это их личный выбор, и за него они заплатят своими жизнями.

Земля поднялась на дыбы. Ужасный грохот рушащихся зданий и дробящегося камня заглушил крики. Вскоре все стихло.

Трэль стоял неподвижно и созерцал груду камней, которая только что была лагерем, где держали в плену его народ. Из-под развалин слышались сдавленные стоны, но Трэль заставил себя не слушать. Его орки были ранены, они тоже стонали. Он позаботится о них.

На мгновение он задержался, закрыл глаза и поблагодарил Землю, потом повернулся и поспешил к своему племени.

Суматоха после боя — обычное явление, но сейчас Трэлю показалось, что порядка даже меньше, чем бывало раньше. На холме его встретил Адский Вопль.

— Думхаммер, — выдохнул он. — Тебе лучше поторопиться.

Сердце у Трэля подпрыгнуло. Нет, только не Думхаммер. Его жизнь не может закончиться так просто… Проталкиваясь сквозь плотную шумную толпу за Адским Воплем, он подошел к месту, где неловко, боком, лежал, опираясь на древесный корень, Оргрим Думхаммер.

У Трэля перехватило дыхание. Из широкой спины Оргрима торчало, по меньшей мере, два фута сломанного древка. Трэль оцепенел и какое-то время безмолвно смотрел, как двое личных слуг Думхаммера с трудом снимали с него круглый нагрудник. Теперь стал виден окровавленный кончик копья, хищно поблескивавший в прорехе в черном поддоспешнике, который вождь носил под тяжелыми латами. Удар был нанесен с такой силой, что копье прошило Оргрима насквозь и оставило вмятину на внутренней стороне нагрудной пластины.

Дрек’Тар, стоявший на коленях подле Думхаммера, обратил невидящий взгляд на Трэля. Старый шаман чуть качнул головой, встал и отступил на шаг.

Кровь будто взревела у Трэля в ушах, и он едва расслышал, как могучий воин зовет его по имени. Вздрогнув, Трэль опустился на колени возле Оргрима.

— Это был удар труса, — прохрипел Думхаммер, и изо рта у него потекла тонкая струйка крови.- Меня ударили сзади.

— Мой лорд, — беспомощно произнес Трэль.

Думхаммер слабо шевельнул пальцами, требуя помолчать.

— Помоги мне, Траль. О двух услугах попрошу я тебя. Продолжи то, что мы начали. Однажды я уже вел за собой Орду. Второго раза мне не суждено. — Лицо его исказила гримаса боли, тело сотрясла судорога, потом он продолжил: — Титул военного вождя переходит к тебе, Траль, сын Дуротана. Ты наденешь мои доспехи и возьмешь мой молот.

Думхаммер потянулся к Трэлю, и тот схватил его окровавленную руку, закованную в железную рукавицу.

— Ты знаешь, что делать. Теперь они под твоей опекой. Я не мог бы… и надеяться на лучшего преемника. Твой отец… был бы… так горд… помоги…

Дрожащими руками Трэль принялся помогать двоим молодым оркам снимать доспехи, которые были немыслимы без Оргрима Думхаммера. Но копье, все еще торчавшее из раны в спине Оргрима, очень мешало.

— Вот вторая услуга, — глухо произнес Думхаммер.

Вокруг поверженного героя уже собралась небольшая толпа, и с каждой минутой подходили новые орки.

— Позор — умереть от удара труса, — сказал Оргрим. — Я не покину этот мир, пока в моем теле еще остается этот кусок людского предательства.

Его рука потянулась к сломанному древку. Пальцы слабо дернулись, рука бессильно упала.

— Я пытался вытащить его сам, но у меня нет сил… Скорей, Трэль. Сделай это для меня.

Трэль почувствовал, как невидимая рука сдавила его грудь. Он кивнул. Заставив себя не думать о боли, которую он причинит своему другу и наставнику, он нажал пальцами на кончик копья, загоняя его в живую плоть друга.

Оргрим вскрикнул, но не столько от боли, сколько от ярости.

— Тяни! — крикнул он.

Трэль зажмурился и потянул. Пропитавшееся кровью древко подалось на несколько дюймов. От стона, который издал Думхаммер, у Трэля едва не разорвалось сердце.

— Еще! — прорычал могучий воин.

Трэль глубоко вдохнул и снова дернул, заклиная себя на этот раз вытащить копье целиком. Оно вышло из раны так легко, что Трэль не устоял на ногах.

Черно-красная кровь неудержимым потоком хлынула из страшной раны. Адский Вопль, который стоял рядом с Трэлем, шепнул:

— Я видел, как это было. Это произошло перед тем, как ты заставил лошадей сбросить своих седоков. Он один сражался против восьмерых всадников. Никогда не видел я большей доблести.

Трэль молча кивнул, потом снова опустился на колени подле Думхаммера.

— Великий вождь, — прошептал Трэль так, чтобы его слышал только Оргрим. — Мне страшно. Я недостоин носить твои доспехи и владеть твоим оружием.

— Не попирает эту землю более достойный, — тихо проговорил Думхаммер, его язык заплетался. — Ты поведешь их… к победе… и ты приведешь их… к миру.

Его глаза закрылись, и Оргрим Думхаммер повалился на Трэля. Молодой вождь бережно принял его на руки и на мгновение прижал бездыханное тело к груди. Кто-то положил руку ему на плечо. Это был Дрек'Тар, он взял Трэля под локоть и помог ему встать.

— Они смотрят на тебя, — тихонько сказал он Трэлю. — Нельзя позволить им пасть духом. Ты должен надеть доспехи прямо сейчас, чтобы они увидели, что у них есть новый вождь.

— Господин, — вмешался орк, который случайно услышал слова Дрек'Тара. — Доспехи… Та часть, которую пронзило копье, — ее нужно заменить.

— Нет, — ответил Трэль. — Не нужно. Потом надо будет заменить испорченную пластину, а эту я сохраню. Во славу Оргрима Думхаммера, который отдал жизнь, чтобы освободить свой народ.

Он встал и позволил облачить себя в доспехи, стараясь скрыть горе и придать лицу выражение спокойствия и мужества. Столпившиеся вокруг орки притихли и с благоговением смотрели на него. Дрек'Тар дал мудрый совет — это действительно было необходимо. Трэль нагнулся, взял гигантский молот и взмахнул им над головой.

— Оргрим Думхаммер назвал меня новым военным вождем, — громко произнес он. — Я не искал этого титула, но у меня нет выбора. Так меня назвали, и я подчинюсь. Кто пойдет за мной, чтобы привести наш народ к свободе?

Поднялся общий горестный вопль, полный искренней скорби по павшему вождю. Но слышалась в нем и надежда, и, высоко подняв прославленное оружие погибшего вождя, Трэль сердцем чувствовал, что, как бы ни был силен их враг, победа уже близка.