Потерявшие сокровище. Книга 2

Глава 10

Сато прошелся по огромному комплексу залов и спален, столовой и библиотеки. Шел в сопровождении сиппе, своего трио и охраны.

— Здесь, — открыл дверь Тайгури, слегка поклонившись, — располагаются все необходимые вещи, для рукоделия дам, приближенных к Вам.

— Дабы за сплетнями еще и пользу приносили. Носочки там вязанные, шарфики-удавки. — Усмехнулся Тенаар.

— Вполне возможно. В большей степени эти залы предназначены для гостей, кто будет удостоен чести быть приглашенными на некоторое время погостить во дворце.

— Хм, гостей-то я и не приметил, слонами ведь пройдут.

Сиппе подождал, пока Тенаар рассмотрит общую залу для гостей жилой зоны. И он рассмотрел, оценил и его повели дальше, к самому главному и центральному. Это была великолепная зала, в которой сошлось как величие, так и современный неповторимый подход вплетенный в древнейшие изваяния, лепнину и роскошь одними только голыми стенами, высоким потолком и центром центров — возвышение с троном для Тенаара. Двенадцать ступеней к величию и власти, так называется этот Зал.

Сато замер у входа, рассматривая именно трон. В данной зале не было более стульев, кресел или диванов. Только стоял трон. На двенадцати ступенях полукругом по их краям стояли чаши с водой. Казалось, что вода здесь с самого первого дня, как ее налили впервые…пол являл собой космос…потолок чистое ясное небо…а колонны, удерживающие своими могучими столпами кольцо, на котором покоилось это небо…завет нерушимости и могущества.

Сато ощущал кожей, как отовсюду к нему тянут тысячи нитей те древние и могущественные силы, что были созданы предшественниками. Их было немного, но сила у каждого была поистине огромной. Первый Тенаар владел неоспоримой властью Душевного спокойствия, мог провожать души в путь минуя преграды. Второй Тенаар владел величием физического оперирования самой силой. Использовал ее глубоко, всегда и открыто…

Трио вжалось в дверь, которая с треском закрылась, как только они переступили порог данной залы. Охрана потеряла инвиз и рухнула на колени опустив головы. Тайгури лежал на полу без сознания. Тенаар…он сиял. Его кожа источала яркий свет, глаза были тьмой, а волос словно пылал пламенем. Тенаар вошел в святилище обители предшественников. Вошел равным, вошел сейчас главным…

Сиппе поднял голову, хрипло и с надрывом закашлявшись. Осмотрелся. Трон Тенаара… занят им самим. Сидит он как каменное изваяние, слегка опустив голову, глаза бездонны, черны. Перед ним у основания ступеней сложившись пополам сидят Линги. Трио сидит на ступенях, взгляд отсутствующий.

Впервые за недолгое время своей жизни, за время службы во дворце и всех его проблемах и откровенных опасных ситуациях, именно сейчас он отчетливо понял — ему страшно. Животный страх, страх перед чем-то большим, перед чем-то непонятным, чем-то древним, чем-то тотальным и парадоксальным. Перед ним было само воплощение ТЕНААРА. Его мощь, его власть, его могущество… впервые за свою не долгую жизнь он познал, что такое настоящая власть и могущество. Ни одна женщина гарема, даже император и Наследный Принц, никогда не смогут потягаться с НИМ ни в силе, ни в мощи, ни в могуществе.

Существо перед Тайгури, что сидело на СВОЕМ ЗАКОННОМ месте, олицетворяло сразу все, что из себя представляет Храм, Страж и империя вместе взятые. ОН ВСЕ…

Сато моргнул. Перед ним был огромный зал, казалось здесь была великая история, живая и давно ушедшая. Перед ним в дали огромные двери, не менее шести метров в высоту, колонны по кругу, темно-синий пол с черными и даже темно-фиолетовыми пятнами, белыми и ярко-синими, даже красными и зелеными точками…словно космос. И у двери на коленях стоит сиппе. Изумленно уставившись на него, Сато перевел взгляд ближе и увидел двух своих защитниц. Обе лицом в пол, руки локтями к бокам и ладонями вперед. И еще ближе трио…замерши, словно куколки, словно спят или из воска сделаны…не видно даже легкого движения от вдохов.

Да и как он сел на этот трон, совершенно не помнил. Даже как подошел к нему. И тело такое легкое, такое воздушное. Словно все цепи и оковы были сняты, груз веками давивший плечи исчез. Эйфория души. Сато закрыл глаза и ощутил, что летит. Летит туда, в те дали, которые видели его предшественники, сидевшие на этом месте. Да, он не Отец Духа, не Брат Войны, и не Сын Власти, он Дитя Секрета.

Открыв глаза, осознав себя цельным, выдохнув крупицу своего истинного «Я», лишь слегка покачал головой. Миры, видимые им, жизни, прожитые разом ничто…здесь и сейчас. Вот что важно. А еще тот, кого он любит. ТАМ НЕТ ЕГО, а значит ТАМ НЕТ НИЧЕГО.

Сато плавно встал с трона и пошел по направлению к дверям. Власть и сила, что они без того кого любишь? Что есть сила, не имея крепкого тыла? Что есть мощь и могущество, когда в сердце пустота? Зачем иметь ВСЕ, если НЕТ того, кого ЛЮБИШЬ?

Тенаар ВЫБРАЛ.

Сато вышел из залы оставив в ней слуг и охрану, оставив там ВСЕ, что было ему доступно, казалось протяни руку и миры падут пред ногами, склонят головы, не имея даже мысли воспротивиться. Он оставил ВСЕ, что предлагает ТЕНААР. Он оставил ВСЕ, что дарует ВЛАСТЬ БУДАШАНГРИ.

ТЫ ВЫБРАЛ… разнеслось тихим шепотом.

— Да, я выбрал. — Улыбнулся Сато касаясь двери и та тихо, абсолютно беззвучно раскрылась, не тревожа воздух, — я есть то, что я есть «здесь» и «сейчас». И без НЕГО я НИЧТО.

Сато вышел из залы, пошел в сторону библиотеки, так как дорогу прекрасно запомнил. Примерно через десяток минут его нагнали встревоженные служанки, охрана-тени и сиппе семенили где-то позади. Их господин шел своим обычным темпом, был спокоен, даже умиротворен.

Войдя в библиотеку прошел к стеллажам с древними письменами, осмотрел один из переплетов и безошибочно вытащил Истинную Историю империи Легио на древнем языке, коим пользуются в Храме Будашангри. Взяв тяжелый талмуд, он прошел к небольшой и крайне удобной софе, уселся с ногами не нее и открыл первые страницы. Впервые в жизни, читая, Сато ощутил, что он совершенно полностью на своем месте — чтиво, окружение, время. Все это было его, и только его — ничего лишнего, никого лишнего.

Служанки переглянулись, ведь эти письмена ему не преподавали, так как писание использовали только в Храме. Сиппе осмотрел его, внутренне пытаясь найти ту самую мощь, тот самый древний стержень. Нет, Тенаар перед ним был тем же самым, что и до входа в главную залу всей вотчины — Залу Влияния. Сейчас Тайгури понял, почему такое название у этой залы, даже с раболепием вспоминает сам момент своего осознания, но внутренне хочет еще раз ВИДЕТЬ своими глазами.

Саит подошла к сиппе и на ухо шепнула, что скорее всего кушать будут тут. Тайгури вздрогнул и превратился в демона гарема, который прекрасно знал свое место и что самой главной его целью было — служить и делать все как можно ближе к идеалу, шлифуя все углы. Кивнув женщине, сиппе удалился.

Когда книга перевалила за одну треть страниц, а в животе военный марш пошел в набат, Сато оторвался от занимательного чтива настоящей истории и осмотрелся. Библиотека была освещена искусственными лампами, приятно погружая в комфортную среду для чтения, служанки сидели где-то дальше и что-то делали. У двери обозначился Руанд. Перед Сато на столике стояли тарелки с кушаньями, початые, остывшие, но еще бередившие аппетит.

Сато отложил книгу, подсел ближе к столику и принялся уплетать пищу. А за этим нехитрым делом проворачивал в голове все знания, что получил в видениях в Зале Влияния и подтвердил в этом талмуде. В большинстве своем книга повествовала именно закрытую часть истории и законы становления гарема, как к нынешнему госаппарату пришли, что было «до» и как выглядело в первые годы «после».

В частности, в книге описывалось, что первым Тенааром был юноша, физически крайне слабый, а вот его ментальная сила была такова, что могла горы сворачивать и вреда ему не причиняла, какими бы размерами и объемами энергетических потоков он не оперировал. Именно он, взяв в руки чашу с цветами, зерном и овощами-фруктами, которые собрал на кухне «просто так», вышел в сад и сосредоточившись «открыл» врата в чертоги Храма. Его увидела мать и творящуюся какофонию вокруг, кинулась спасать, ибо так открывались врата вблизи планеты и несли беды и разрушения. За матерью кинулось и все женское население дома правителя — три сестры и две невестки. Все они влетели в портал следом за парнем. Влетели и потеряли его из виду моментально. Он ощутил, что его следами идет кто-то еще, но менее защищенный и он протянул им руку, велел взяться за нее и держаться друг за друга.

Они вышли в чертоги Храма. Женщины ничего не видели, не слышали, не могли даже мыслить. Он же и видел, и слышал и даже говорил. Просил дать право на защиту ДОМА, СЕМЬИ, ВСЕХ кого ЛЮБИТ. Сущность, что правила балом, была заинтересована тем, насколько чист и бесстрашен был пришедший, СПОСОБНЫЙ видеть его, и слышать, и понимать. Сущность испытала его душу. Что именно оно ему ставило в испытание в книге описывалось одним предложением — его душа пылала, истекала кровью и была тверже алмаза. Чем и как пытал-испытывал его властелин пространства, даже близким первый Тенаар не рассказывал. Даже на смертном ложе ни с кем не поделился.

Окончилось все там, где и началось — во дворе дворца, тогда еще маленького, примерно одна двенадцатая от общих размеров наземных зданий на данный момент, не считая сети коридоров и подземных этажей. Женщины очнулись, ощущая энергию спирали. В центре был Первый Тенаар, его кожа слегка сияла, волосы словно пылали, а глаза наполнены тьмой космоса. За его спиной стоял мужчина в белых одеждах, который поддерживал ослабшего юношу за плечи, и был с ним неделим.

Суровый закон, — желания Тенаара исполняются, все неугодное стирается, — был приведен в исполнение, и империя впервые отстояла себя полностью, да еще и разгромила всех захватчиков, очистила периферию, границы укрепила и все это за девять лет. Всего девять лет понадобилось империи, тогда еще маленькой и слабой, при наличии новой ветки власти, освободить свои территории, которые с переменным успехом то освобождались, то захватывались каждые пять-шесть лет на протяжении семи веков.

Тенаар стал официальным супругом своему брату, как гарант того, что новоявленные силы ранее незримого, ныне ставшего центральным Храмом, будут с семьей императора, ибо Тенаар часть его ближней семьи. По преданию были неучтенные в современной истории факты — Первый Тенаар мужчина, император был его единоутробным братом от одного отца, Тенаар, как и его брат, имел свою семью. У Первого Тенаара была жена, шесть дочерей и четыре сына, положивших начало рода и передавших кровь великих. У брата было всего два сына и одна дочь. И официально он признал всех детей брата своими, а невестку официально, перед всей империей, огласил как свою политическую супругу. Впоследствии на трон сел его племянник, который был выбран, впервые, используя Книгу Будашангри. К моменту, когда это сделали, Первый Тенаар скончался, но он оставил главное сокровище империи — Книгу Судьбы. Как он ее писал, когда и на какой бумаге, какими чернилами — тайна навеки похороненная. Книга имеет место быть под самым серьезным защитным куполом, который генерирует зала священного нанесения печатей.

Сато усмехнулся. Три точки во всей вселенной, которая подчиняется данным законам мироздания их окружающих во времени и пространстве, являются абсолютно неуязвимыми для тех, кто не имеет никакого отношения к семье императора. Книгу видят только те, кто несет на себе печать семьи, кто был официально в присутствии печатаря оглашен преемником печати, сам печатарь и конечно же Тенаар. Что интересно, Верхний Страж Духа книгу не видит, не ощущает, даже не слышит ее названия. Вторая точка — Храм. Неуязвим вообще, а как точка атаки никогда не рассматривался с самой первой закладки стен, с первого кирпича — другие храмы построенные по его образу и подобию не имеют такой защиты. Что интересно, Храм никогда, с момента постройки, не ремонтировался, не реставрировался, даже не дополнялся новыми помещениями или отдельными зданиями. Его размеры, число жилых площадей и молебен неизменно с самого первого года существования. Третьей точкой является Зала Влияния. Что интересно, то место в саду, откуда впервые Первый Тенаар вошел в пространство существа владыки пространств и времени, периодически обстреливалось, взрывалось и всячески испытывало вандализм.

Несколько раз дворец захватывали, когда Тенаара не было в этих стенах, императорскую семью эвакуировали, дворец отвоевывали, хоть планета и не такая благоприятная. Кстати, Легио на самом деле в бытность Первого Тенаара была куском камня с пересоленными океанами и реками не менее солеными, бушевали вулканы и были частые землетрясения. От тех дней остались лишь кипящие воды Раскаленного Моря в центре Серого океана, несколько безжизненных пустынь с нескончаемыми смерчами и пара ущелий глубиной под три тысячи метров.

Современная история дает объяснение такому скоростному развитию на планете приемлемых условий: технологии терраформирования. Мол, там установки есть и воздушные платформы на орбите… это лишь часть правды и да, платформы есть, но они давно выработали свой потенциал и используются как обычные станции. В книге Истинной Истории, этот феномен целиком и полностью заслуга Храма и тех энергий, которые он генерирует. А присутствие на планете «опечатанных» в большом количестве — для Храма большое, это более дюжины, — означает «спешить и еще раз спешить, пока идет поток сил, пока возможен большой оборот энергии». Присутствие же Тенаара вообще делает семимильные шаги, ибо канал его перекачки потока энергии колоссален и Храм начинает работать в тройном режиме. Не исключено, что в скором времени и постоянные ветра снизят свою скорость, сгладятся Опасные Скалы на юге, утихнет Раскаленное Море и Серый океан просветлеет, избавится от серы и кислоты, что идет из моря, окруженного горными хребтами и подводными курильщиками.

Все это было бы похоже на сказку, если бы Сато не вошел в ту залу, если бы не начал читать на языке, которого знать не знает. Все это было бы выдумкой, если бы тот голос, что слышал единожды, вновь его не навестил. Голос, который он ЗНАЕТ.

Сато осмотрел пустую тарелку, впервые на его памяти, в этом дворце, доеденную и без какого-либо каприза. Осмотрел стол, за ним пол каменный цвета мокрого асфальта и темно-зеленого малахита, приближенного к черному, стоявших на отдалении напольных светильников и двери, добротные, из красного дерева с позолоченными ручками. Рядом с дверью стоял Руанд. Смиренно, без единого признака усталости или недовольства в глазах. Затем перевел взгляд в сторону сидевших служанок на софе и в креслах. И этого взгляда было достаточно, чтобы Саит встала и подошла.

— Господин, — присела рядом опуская одно колено до пола.

— Скажи-ка мне, Саит, есть ли у нас в этой роскоши нечто такое, что можно смело назвать — казематы для благородной леди?

— Несомненно. — Отозвалась служанка, прекрасно понимая, о чем говорит ее господин. — В дальней части жилого крыла вотчины, с выходом окон к стенам комплекса главных залов дворца.

— И каковы размеры данных покоев? — Сато смотрел на нее едва улыбаясь.

— Половина размера малой официальной залы для гостей вотчины в дни открытых дверей.

— Каковы размеры жилплощади сейчас?

— В полтора раза больше, чем та же зала, господин. Всех помещений разом.

— Подготовить жилище. У нас первый переселенец. И сообщи доктору Кива, что за поселенцем придут мои стражи. — Сато оскалился в подобии улыбки. — Служанку, что так хорошо служила, приведи сюда, сейчас.

— Разрешите идти?

— Ступай.

Саит поднялась, поклонилась и пошла в сторону дверей. Руанд приоткрыл одну створку, женщина просочилась в нее. Тихо притворив дверь, привратник вернулся на свое место, невозмутимо глядя строго перед собой.

— Налин, что вы нашли во время своего обыска? — тихо спросил Сато, вновь возвращаясь к прочтению талмуда.

— Ничего. — Появившаяся женщина сидела на одном колене, второе прижала к груди. — Файдал-Линг забрал абсолютно все зелья и порошки, даже растирки и сорта неизвестного чая.

— Что за чай? — перелистнув лист, он даже не глянул на воина.

— Его изучают. — Налин склонила голову ниже, — вероятно этот чай влияет на разум и вызывает неконтролируемое желание.

— Понятно. — Сато стрельнул на нее глазами. — Итоги изучения мне должны быть известны в полной мере. И никаких смягчающих или оставленных за кадром подробностей. Ясно?

— Да, господин.

Он углубился в чтение, и прочитал еще листов двадцать, размером в два альбомных листа, шрифтом в 12мм, прежде чем почувствовал, что его явно ждут. Поднял глаза и осмотрел прибывшую Саит, которая молча ждала, когда ее заметят.

— Что у тебя?

— Служанку, что служила, велите ввести?

— Вводи.

Сато продолжил читать. Главным образом он сейчас разбирался в хитросплетениях того, почему Тенаар в дела империи не лезет, почему у императора не менее пяти политических жен. Почему каждый имеющий свои печати по праву рождения имеет право отдать ее любому человеку в любое время своей жизни или вообще не делать этого. На периферии зрения мелькнула тень и чтиво стало не интересным. Сато поднял глаза, осмотрел бледную женщину, некогда даже красиво одетую.

Перед ним была явная жертва допросов с пристрастием. В глазах застыл страх, тело едва подрагивало. Да и волосы были влажноваты, видно водой окатили, чтобы не благоухала. На лицо обычная, простая, не зацепишься. Таких по дворцу тысячи ходило и будет ходить. И Сато совершенно не знал, для чего решил ее позвать. Зачем ее сюда приволокли.

Смотр служанки занял от силы минут шесть, после чего, так и не произнеся ни слова, Тенаар отправил ее прочь, лишь рукой едва заметно шевельнув. Служанку увели. Саит осталась стоять перед господином.

— Знаешь, я даже не могу себе представить, чего ради все это затевалось. — Он покачал головой. — Вот посмотрел я на нее, на остатки человека и стало даже как-то стыдно что ли. Что я хотел увидеть в ней? Раскаяние? Ненависть? Да, пожалуй, ненависть должна была быть первее страха, а там один страх и обреченность.

Саит смотрела на задумчивое лицо господина и ждала, ждала дальнейшего его шага.

— Знаешь, — он поднял на нее глаза, — когда у тебя будет такой взгляд, я вырву тебе глаза. Тот, кто служит мне, бояться не имеет права наказания за дела, что в угоду мне делались и с моего приказа. Никогда не становись овощем бесхребетным. Это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Такого позора, как твой господин, я не потерплю. Ты поняла?

— Да, господин. — Произнесла Саит, прекрасно понимая, что именно он имел ввиду.

— Покои для Реманы подготовить с учетом детской. Нам потребуются слуги.

— Сиппе сообщил, что вскоре прибудет корабль с данью рабочих рук. Слуги, рабы и Шита.

— Хорошо. Пока обойдется теми, кто при ней. В казематы отправятся Ива и Саш-Али. — Произнес Сато для Сим, которая обозначилась и присела рядом. — Слуги ей пока не нужны. Пусть молит Богов, чтобы беременной оказаться.

Слуги только молча приняли к сведению, охрана также не произнесла ни слова. Сато вновь углубился в чтение, после чего зевнув, положил книгу на софу и встал. Сладко потянувшись, хрустнув косточками, двинулся к покоям. Шел медленно, прокручивая в голове все, что случилось за сегодня. Особенно то, как его царапнуло осознание того, что случись что подобное с ним, как с Анами, и его слуг заставят говорить, кто-то увидит их такими же забитыми с затравленным взглядом, как видел он сегодня. Нет, есть разные способы пыток, конечно, но ее страх был более глубоким, словно это он пытал ее, и он венец всех бед. Неприятное ощущение. Сато не нравилось витающая аура вокруг нее, аура ощущения полного тотального уничтожения личности, готовой теперь на что угодно, лишь бы все прекратить. Эта женщина более себе не принадлежит, она теперь одна из…

Сато поморщился и прошел по коридору, свернул и спустился на этаж ниже, после чего преодолел еще несколько коридоров и обширное фойе, которое вело в его покои через малую гостиную. Как оказалось, двери были просто закрыты и сокрыты тем самым материалом-чешуей, что облепил все стены, пол и потолок обители. Сейчас двери видны, и они не менее большие, нежели выход в большую залу.

Войдя в личные покои, Тенаар прямым ходом направился в спальню. Переступив порог замер. На кровати лежал Шао, листая какую-то папку. Удивившись, Сато закрыл дверь и пошел на сближение.

— Привет. А ты чего с занятий сбежал?

— Какие занятия гулена? — приподнял бровь принц. — Пол третьего ночи.

— Как? — замер Сато оторопев. — Как ночи?

— Да вот так. — Шао осмотрел его и усмехнулся. — И где же ты так задержался, м?

— Не поверишь, — Сато вздохнул и прошел к кровати, — читал.

— Да? — Шао отложил папку, протянул руку. — Иди сюда, гулена.

— Сам такой. — Улыбнулся Сато послушно забираясь на кровать и протягивая руку в ответ.

Его крепко ухватили и к себе на колени, близко-близко, а потом в губы сладко и страстно. Сато сидел на коленях, разведя ноги, прижимаясь животом к принцу, обнимая его и отдаваясь во власть ведущего. Шао же блуждал руками по его спине, игрался языком, чувствуя, как соскучился за весь день. Ему и спать-то не хотелось без него.

— Вкусный, — пробормотал принц, заваливая его на спину, устраиваясь удобнее, покусывая губы.

— Сам такой. — В ответ выдохнул Сато, улыбаясь. — Спать.

— Не, давай интереснее…

— Спать. — Шепотом на ухо, опустив руки на задницу принца, — я сейчас хочу брать, а ты еще слишком свежий, после прошлого раза.

— Сато, — принц навис над ним, — такой тепленький и спать? Издеваешься?

— Да. — Он мгновенно толкнул его в бок и перевернул на спину, лег сверху. — Ну, раз ты готов…

— Эм, Сато…

— Я же сказал, хочу брать, а не отдавать. И если ты хочешь, я не против. — Он алчно посмотрел в его глаза, — если попка позволит.

— Сволочь. — Рыкнул Шао, прекрасно понимая, что проиграл, а тело еще реально не готово к играм именно в нижней позиции.

— Угу. Спать?

Шао лишь вздохнул горестно и кивнул.

— Прелестно! — быстро слез с него и принялся раздеваться. — Кстати, я тут узнал, да и увидел, что из себя представляет вся анфилада вотчины Тенаара.

— И как впечатления?

— Дворец во дворце. — Пожал плечами Сато, развязывая пояс на штанах, уже скинув рубашку. — Хотя отдельные помещения довольно ничего так.

— «Ничего так»? Сато, — принц слез с кровати и сцапал его за талию одной рукой, а другой обхватил плечи, стоя со спины, — ты так не скажи при сиппе и остальных. У них инфаркт будет.

— Ничего, мое «сносно» они пережили, и это переживут.

— Да, ты король сволочей. — Усмехнулся принц, осторожно потерся щекой о его шею.

— Дуй баиньки. — Сато легко отцепил его руки от себя и стянул штаны, прошел к кровати и залез под простыни. — Быстрее давай, холодно.

Принц лишь усмехнулся и принялся раздеваться, сбрасывая одежду на стоявший рядом стул. Потянувшись, полез на кровать. Папку мимоходом собрал и скинул на прикроватную тумбу — спецзаказ для страждущих. Сато приподнял простынь, и принц пристроился рядом, притянул к себе свое любимое тело, обнял и выдохнул блаженно. Сато же улыбаясь приобнял его в ответ и устроился поудобнее, после чего мгновенно заснул. Тепло, мягко и пахнет своим, родным.

Доктор Кива передал в вотчину Тенаара, что некая дама отошла от зелья, что она способна передвигаться самостоятельно. Анализ крови у нее взяли, сделали все тесты и на 100 % можно смело утверждать, что использовали именно то самое зелье, которое она хранила в своих покоях. Все было задокументировано и передано копией императрице, а оригинал Тенаару.

За Анами прибыли двое — женщина и мужчина. Женщина миниатюрная, глаза жгуче-карие, въедливые, крайне умный отблеск в них проявляется сразу, как она смотрит. Волос короткий, темный, с одной стороны выстрижен почти под ноль и проглядывает татуировка. Мужчина более рослый, мускулатура атлета, походка хищника. Черноокий, черноволосый, смуглый, губы в тонкую линию, веет от него опасностью. И оба одеты в красные мундиры. Линги.

Они оба не спешили ни представляться, ни быть вежливыми. Женщина приказала следовать за собой и развернувшись пошла из палаты, не удосужившись удостовериться будет ли выполнена ее воля. Мужчина ждал, когда благородная леди сдвинется с места, дабы встать за спину и следовать позади. Анами, зная кто их прислал, покорно пошла вслед за женщиной.

Вышли из палаты, преодолели коридор больничного крыла, далее спустились по лестнице и, как прислуга, вошли в корпус терминала телепорта! Анами поежилась. Бытовало мнение, что такие терминалы бывает сбоят…потом слуги оттирают по несколько часов внутренность терминала от остатков невезучих. Именно поэтому терминалами пользуется только прислуга, а все благородные ходят ножками. Целее будут, да и на здоровье влияет. А прислуга, что? Им скорость нужна, ведь господа ждать не любят, а во дворце такие расстояния…не набегаешь. Кстати, Шита их не используют. Вообще. Только слуги.

Терминал стандартно пискнул, закрыл защитное поле и мигнул. Мгновение и они стоят, глядя на более дорогой своим убранством коридор и никаких неприятных ощущений из-за перехода. Анами определила его степень дороговизны тем, что пол покрыт гладким, с блеском, камнем, густого темно-зеленого цвета, с черными прожилками и без видимых стыков, словно уложен монолитно. Ну, это не далеко от истины. Технология укладки «жидкого» камня давно разработана, так что в коридоре его заливали как бетон, потом сверху пригладили, нанесли специальный состав, который глазировал поверхность и дали затвердеть. В итоге на первый взгляд покрытие выглядит монолитным цельно резным камнем.

Анами шагнула на пол, едва слышно распространяя звук своими подошвами. В противовес ее шагам, стражи шли вообще не издавая какого-либо звука. Даже их одежда и та не шуршала, хотя обязана была. Они шли по коридору, без окон, сверху свисали большие хрустальные люстры с десятками висюлек, причудливо играющими в свете ламп. Примерно на каждые десять метров из стен выглядывали колонны, гладкий ствол и резная капитель, опирающиеся на базу в виде одетого «колпачка» высотой от пола примерно в метр. Свод коридора был ровным, через каждые двадцать метров имел круглое углубление, оканчивающееся витражным стеклом куполообразной формы, выгнутой вверх. Стены были белыми, как и колонны.

Конец коридора маячил приблизительно в шестидесяти метрах впереди и оканчивался огромной дверью, практически во всю его ширину и высоту. А высота здесь приличная, где-то метров пятнадцать. Это примерно еще два этажа сюда входило и на обоих стенах имелись витражные окна, ведущие в коридоры этажей, откуда было принято смотреть вниз и лицезреть того, кого пригласили в ведущую залу вотчины. Окна не открываются, но позволяют видеть внизу все, что происходит и происходит ли. Коридор имел еще шесть дверей по три на каждую сторону и в шахматном порядке, на равных расстояниях друг от друга. У каждой двери, в половину высоты коридора, шириной по два с половиной метра на створку, стоял красный мундир. Замерев, будто не настоящий. Все двери закрыты. И тишина. Нереальная, давящая. Только шаги Анами и слышны.

Маленькая процессия прибыла к самому главному месту этого коридора — двери, ведущие в центральный зал вотчины, в святая святых, всех владений империи Легио, — и замерла перед ними на пять минут. Анами честно не понимала, чего они ждут, но спрашивать не стала. Ей явно намекали, что стражи Тенаара на контакт не пойдут, одного их неуважительного отношения в больничном корпусе хватило, дабы все понять.

Дверь, не издав ни звука, даже не потревожив воздушные потоки, отворилась внутрь, ровно настолько, чтобы смогли пройти люди, не задевая плечом за створку, но и не на всю ширину, дабы дать понять — не гость ты здесь, ради тебя створки настежь не раскроют, слишком много чести. Анами и это проглотила, ожидая что будет дальше. Сделала несколько шагов за охраной и замерла, даже оробела.

Перед ней была самая величественная зала, какую она когда-либо видела. В империи есть одно негласное правило — только истинно могущественные нации могут в своем доме покрывать пол покрытием, изображающим Вселенную. И от яркости и четкости, а также точности местоположения космических тел зависит влияние и мощь правления нации. Здесь пол был абсолютен в своем изображении.

Зала была пуста в плане мебели, даже примитивных кушеток для гостей и тех не было. Только возвышение и стоявший на нем трон являлись мебелью. Ступени, чаши с водой, которая играла и источала легкий звук водного массива, разбавляла гнетущую тишину. Потолок изображал небо, глубокое, светлое и от того вносило в душу суеверный страх, что оно может рухнуть на тебя и раздавить.

В зале были люди. Трио Тенаара, и он сам, собственной персоной. Более никого не видно. Возможно есть кто-то в тени, за колоннами, но ни единого шепота, дабы быть уверенной, что есть зрители. Тенаар сидел на троне, одет в темный костюм, волос более не заплетен в те сотни тонких косичек берущих начало от лба плетением «колосок», лишь на висках остались. Он сидел на троне, сидел с достоинством, с…

Анами не могла точно описать, кого он ей напоминал. Пока ее вели к трону, к слову мужчина позади, как только она остановилась, незаметно так, но с силой толкнул в спину, мысли не могли собраться в кучу. Словно в этом зале он являл власть. Да, как императрица в своей вотчине, на своем троне, он был властью этого места. Но куда как более отчетливой, более действующей и от этого было не по себе. Внутри все почему-то сжималось, суеверно и трепетно отдаваясь в мозг еще не созревшей мыслью, но уже хорошо ее растревожившей.

Встав перед троном на расстоянии в пять метров, Анами замерла. Так просчитаться, да попасть в такую щекотливую ситуацию, могла только глупая и неразумная дура. Она уже успела себя отругать на все лады. Также пообещала, что будет более осторожна в будущем, ведь игры здесь идут куда как тонкие. И вообще, что он может ей сделать? Она жена Наследника, так что только выговором и отделается, ну еще на некоторое время могут запереть. Не более. К тому же, она будущая мать наследников, так что ничего он ей не сделает, поэтому и давит сейчас своим авторитетом и тем, что императрице ссориться с ним не выгодно. Не в пример Анами, он более скован всеми традициями этого места. Вот такая вот власть с ее оборотами и эпитетами, сильно не погуляешь. Но одно она самой себе пообещала — за то унижение, которое он заставил ее испытать, за всю ту позорящую ее ситуацию она ему отомстит. И ее месть будет такой, что стены этого пресловутого дворца дрогнут и прольют слезы!

Тенаар тем временем осмотрел ее более внимательно и того, что хотел бы видеть, не увидел. Лишь едва заметно покачал головой, повел рукой, и охрана отошла от Анами на несколько шагов в сторону.

— Знаешь, — начал Тенаар задумчиво, — я думал, что в вотчине императрицы ты просто была ошарашена, раз в твоей голове не всплыла банальная реакция самосохранения и ты оскорбила меня в присутствии гиен гарема. Ладно, я это могу понять, шок и недоверие в реальность происходящего. Но, — он наклонил голову, — на что надеешься сейчас? В твоем лице я не вижу ни раскаяния, ни страха. Ладно страх…ты выросла готовящейся стать женой наследника империи. Но осознание содеянного, равно как и принятие своего промаха, ты даже не удосуживаешься подумать, что будет с тобой дальше. На что ты надеешься в моей вотчине?

— Я жена Наследного Принца. И будущая мать его детей. — Нагло заявила Анами. — Раскаянием пусть рабы мучаются.

— Ты права в двух вещах. — Усмехнулся такой наглости Тенаар. — Ты жена, номинально. И да, ты будущая мать. И именно поэтому ты еще жива. — Он улыбнулся. — А вот раскаяться, я тебя заставлю. — Он осмотрел ее надменным взглядом. — Я, Тенаар Сатори Ши-Имо Хинго, глава ближней семьи Наследного Принца Элонду Маин Тенанук, повелеваю: Леди Анами Тарсати, дочь Теодора Тарсати, правителя Тарса, отныне и до моего особого распоряжения, более не вхожа в постель своего политического мужа. Все последующие зачатия наследников будет проводить доктор Кива искусственно с семенем Наследного Принца и с моего разрешения.

Глаза у Анами расширились. Прямое нарушение вгрызшегося закона о продолжении рода императора, — никогда и ни при каких обстоятельствах не использовать искусственное зачатие, — было разрушено Тенааром.

— Далее, — Тенаар тем временем заулыбался акулой, — ты переезжаешь в мою вотчину, слуг тебе не положено пока не наступит срок в шесть месяцев. За тобой будет следить в покоях Ива, — он кивнул на женщину, — а за их пределами Саш-Али, — кивок на мужчину. — Также, запрещаю общение не только во дворце, но и со своей семьей. Ты теперь племенная кобыла, которая произведет на свет наследников МОЕМУ супругу, и если я захочу, то и на руках не подержишь. И еще, — он самодовольно заулыбался, — Тенанук знает о том, что ты наказана. И он был менее мягок в выражении своего недовольства, чем я. Будь его воля, и плевал бы на твое интересное положение, отправил бы в казармы, ублажать солдатню. Так что благодари Богов, в которых веришь, что ты не встретилась со своим политическим мужем после того, как он узнал, какой вред ты нанесла его здоровью, да и спокойствию.

Тенаар только повел рукой и опешившую Анами взяла под локоток Ива, потащила за собой. Та, только сейчас, до конца осознав все, начала вырываться, кричать и угрожать. По залу распространился звонкий звук пощечины — Ива припечатала свою ладонь и что-то зловеще прошипела ей в самое лицо, при этом вывернула руку так, что Анами пискнула от боли. И все, ее вытащили из залы, притихшую, побледневшую.

— Саш-Али, — Тенаар посмотрел на воина, — проследите, чтобы не навредила себе, беременная все же. Будет голодовки устраивать или еще что, бей без оглядки. Без травм, но отрезвляюще.

— Как прикажите, господин.

— Так и прикажу, ступай.

Воин поклонился и резко развернувшись зашагал прочь. Вышел из тронного зала, двинулся следом за шедшими женщинами спереди. Ива тащила Анами за собой со своей скоростью, совершенно не заботясь о том, как там себя ощущает ее подопечная и может ли идти так же быстро. Они прошли мимо терминала, прошли еще метра четыре-пять, после чего свернули в боковой арочный проход, который выводил их на площадку перед спуском по лестнице. Два пролета и еще один просторный коридор с колоннами и дверьми, за ним еще пара поворотов и еще один спуск, а там итог — простой коридор из природного камня, на полу только толстая темно-серая ковровая дорожка во всю его длину. И шесть дверей, на одну створку, с кованными петлями, металлическими темными ручками-кольцами. В одну из таких дверей они и вошли.

Ива толкнула подопечную вперед, встала у двери. Саш-Али не вошел, остался снаружи.

— Это твои покои. — Проговорила Ива ледяным тоном. — Отныне ты не госпожа, так повелел Тенаар Сатори Ши-Имо Хинго. Любые капризы или попытки навредить своему телу будут пресекаться физическими наказаниями. Нам разрешено даже бить тебя. Будешь отказываться от еды или нарушать режим, прописанный доктором Кива — наказание. Будешь говорить про Тенаар Сато плохо — наказание. Слуг тебе не дадут до наступления шести месяцев беременности. Гостей у тебя не будет. Гулять ты будешь в малом саду прикрепленном к данному крылу. Отныне ты только тело, способное выносить в своем чреве дитя. Будешь вести себя хорошо, до четырех лет сможешь сама воспитывать наследника Наследного Принца. Нет, и дитя заберут сразу, как разродишься. Можешь располагаться. — Ива кивнула на комнату.

Анами подрагивала. Из князя в грязи…как-то так. Она застыла на месте, так как еще не могла поверить, что это на самом деле происходит с ней здесь и сейчас. Комната вокруг нее была…это были не покои, а комнатушка для рабыни, которую как-то особо отметил господин и переселил из общей залы проживания. Одна большая комната, одно окно, большое, но одно. Стены каменные, без отделки. Кровать полуторка, деревянная, заправлена не теми богатыми шелками и мягкими подушками, а простым хлопком. По бокам стоят тумбы, шкаф большой на половину стены, два кресла и небольшой диван, круглый дубовый стол, на полу большой ковер. Все тона на фоне каменной кладки стен были теплыми, но какими-то бедными. Ванная комната и туалет скрывались за плотно сдвинутыми шторами. Из окна виднеется стена. Под окном выложенная мелким гравием дорожка, которая ведет из одной части здания в другую и тут постоянно ходят чиновники. Мелкие сошки. Здесь никогда большие чиновничьи воротилы не будут ходить, не их уровень.

Ива замерла у входа возле дверей, и без интереса смотрела за периметром. Анами же не выдержала, заплакала. За дверью только хмыкнул Саш-Али, который головой покачал. Крыло для слуг, которое облюбовала Саит, было самым бедным и являлось собой старт для службы в вотчине Тенаара. В каждой такой комнате, при правильной обстановке, жить будет до пяти человек. Анами сделали одолжение, поместили одну. Ох, и будет же она считать себя униженной, когда узнает, что ее поместили в крыло для слуг. По сути, теперь она такая же служанка, только ее служба в другом — рожать.

Вальрен Медеш сидел внутри большого корабля и думал, кому так сильно понадобился. Он улетел по своим делам, был вне зоны доступа, его даже родные найти не смогли…а эти не только нашли, но и погрузили в корабль прямиком над зоной OFF, где полеты запрещены. Те, кто его забирал, вели себя крайне вежливо, даже складывалось впечатление, что они тряслись над ним, как над стеклянным. И это крайне странно.

Полет через «Путь» был не такой как обычно, он был мягкий, не тошнило и не трясло как самого Вальрена, так и корабль, на котором они летели. Выход на орбиту планеты был произведен в «зоне А», после чего прошла состыковка с несущей станцией. Вальрена передали на ее территорию в руки местных визави. Как только данный факт произошел, началась катавасия. Его вели по уровням, по залам и все молча, соблюдая нейтралитет. На вопросы не отвечали, делали вид, что они либо не слышат его, либо не умеют говорить.

Вальрен просто не понимал, кому так сильно понадобился и почему ему ничего не говорят, не ставят в известность, а на вопросы сообщают, в крайне вежливой форме, что он узнает все по прибытии на место. Вернее один раз сообщили в начале пути и более рта в его присутствии не раскрывали. Вот он и шел, молча и удивляясь все больше. Кто это такой, сильный мира сего, да так страждущий его персоны, что не пожалел огромной суммы на переправку его через «Путь»? А это удовольствие крайне дорого и используется послами, очень богатыми торговцами и армией перед битвой или при передислокации своих диспозиций и зон патрулирования. Кому настолько денег не жалко, чтобы доставить одного единственного человека через треть галактики?

Перед Вальреном открылись двери, и он увидел огромный посадочный док, в котором было по меньшей мере тридцать носителей-линкоров, около сотни больших преследователей и неисчислимое число мелких истребителей и исследователей, атакующих и вообще, что он тут делает?! Штатский, к военному делу как собаке пятая нога, и в самом сердце…

— Это ведь «Юлида»? Станция на орбите Легио? — ошарашенно спросил Вальрен. — Один из терраформировочных космических блоков?

— Прошу сюда, — вместо ответа сопровождающий приблизился к мостику, ведущему к кораблю класса «яхта», серии № 1784, и несущему имя «Ватта-Деу».

Вальрен сглотнул. «Ватта-Деу» является кораблем для важных персон, что, посещая планету, оставляют на станции свое транспортное средство и перевозятся гостеприимным хозяином. Здесь и сейчас Вальрен осознал, он на Легио. И не где-то на периферии звездной системы, а на самом центре центров, в столице империи Легио, на одноименной с ней планете. Дальше спрашивать смысла нет, не ответят ни за какие блага, мольбы или угрозы. Его просто внесут на корабль, вынесут оттуда по приземлении и пересадят на внутренний транспортный корабль, дабы доставить по адресу. И будут крайне вежливы и доброжелательны, даже если он кинется в драку. В ответ его не ударят и даже не назовут крепким словом. Просто обездвижат и подождут, когда приступ пройдет и он не поймет, что бесполезно трепыхаться и пытаться вывести их из себя.

Пройдя по мостику, перешагивая через пропасть, оказался внутри корабля, призванного быть удобным, гостеприимным и при полете не доставлять неудобств. За спиной плавно опустился люк. Перед ним стоял член экипажа, что занимался размещением гостей на борту. Он молча проводил Вальрена в каюту, где убранство было достойно королей. Как только Вальрен присел на диван, его оставили одного, предварительно показав бар, указав на столик с яствами и пожелали приятного полета, сообщили, что за ним зайдут после посадки.

Вальрен, ошарашенно рассматривал каюту, достойную короля и пытался сообразить, кому именно он так сильно понадобился, что даже самый почетный корабль был использован. С чего такие реверансы, среднестатистическому взбалмошному мужику, по чистой случайности ставшему секретариатом с расширенными знаниями и подтвердившему квалификацию на первый ранговый уровень? Есть же и более именитые секретариаты, которые не только ранг подтвердили но и класс от «А» и до «D» сумели отстоять. А на деле, кто-то очень власть или деньги имущий, возжелал его персону в свое распоряжение. Или он напортачил? Кого-то оскорбил? Да нет, тогда бы его так ласково не стали бы доставлять — в каральку скрутили, пару препаратов в задницу ткнули и спал бы он до окончания доставки, а потом и предстал бы, крайне разбитым перед тем кого оскорбил или как-то задел. Что-то тут не сходится и он лично не может найти причину, ухватиться за кончик, дабы клубок понимания его посетил.

После прилета и переброски по неизвестному пути в закрытом пространстве корпуса самого известного корабля на планете, Вальрен был поселен в гостевые покои, к нему были приставлены слуга и пара охранников. И никто ничего ему не сообщал, не объяснял и даже не разговаривал. На вопросы по-прежнему не отвечали, делали все молча и с почтением. Желание прогуляться было встречено с одобрением и его повели в сад.

Вальрен шел следом за слугой, который стал проводником по этим многочисленным коридорам и уровням, десяткам лестниц и путанице, от которой кругом шла голова. Мало того, он совершенно замучался думать кто его вызвал, для чего и почему еще не призвал на разговор или еще как-нибудь не дал знать, чего хочет. И именно поэтому так требовался свежий воздух и хоть какое-то понимание того, где находится.

Первая прогулка была тихой и безмятежной, ибо такого красивого сада он не видел нигде. И все, кто гулял здесь же, не приближались и даже не смотрели на него открыто, словно его и нет. Первый день и прогулка прошли в полнейшей тишине. Второй и третий, даже шестой и десятый дни были идентичны первому здесь проведенному — комната, еда, сад и полное молчание всех вокруг.

На одиннадцатый день Вальрен увидел странные изменения. Первое, что бросилось в глаза, это повышение безопасности. Стражи, что раньше стояли только по краям входов и выходов из сада, сейчас бродили парами по дорожкам, либо стояли у деревьев и кустов, образовывая незримый круг безопасности. Вторая странность, это незримое увеличение гуляющих людей по самому саду и их приближение к его центру. Третьей странностью было то, что беседки, которые раньше пустовали, сейчас частично были заняты. Словно второй круг безопасности, «порицание общественностью» или как-то так.

Вальрен шел и думал о странностях, затем оглядывал пространство и любопытные взгляды, что бросались на него и, как ни странно, на соседнюю беседку с той, где он несколько раз сидел и тупо пялился на сад. Пройдя несколько шагов, заметил, что беседка не пустая. Еще через несколько шагов увидел сидевшего внутри мужчину. Он сидел на кушетке, одной рукой облокотившись о парапет беседки, в другой держал книгу. Одет просто, как любой приличный человек на Легио. Одеяние не просто простое, оно крайне удобное и свободное, но даже отсюда заметно — дорогая ткань, крайне хороший крой.

По мере подхода к беседке открывались новые черты этого человека, довольно красивого. Он читал что-то настолько увлекательное, что стоявший перед ним столик с кушаньями был проигнорирован, равно как и находящиеся рядом женщины, которые замерев стояли на ступенях и внутри беседки. При приближении Вальрена женщина на ступенях осмотрела его стальным, долгим и пронизывающим взглядом, после чего отвела его замерев. Вальрена задел этот взгляд, как у убийцы, и он поежился, прошел мимо, даже взгляд отвел.

Войдя в соседнюю беседку оказался лицом к лицу с незнакомцем, ради кого все эти меры безопасности были предприняты. Вальрен безошибочно определил, что если бы не этот человек, что читает книгу, то и людей тут было бы столько же, сколько было в его первые походы на свежий воздух. Мужчина, что читал, сидел так, что его лицо было хорошо видно. Перед ним, он даже присел на кушетку, был сам Тенаар, либо крайне похожий на него человек. В СМИ его освещали мало, снимки хоть и были хорошие, но вживую он иной. Иное ощущение от него идет. Странное…словно он все и одновременно с этим ничего.

Замерев, пялясь на сидящего могущественного мужчину с титулом выше императора, но не являющимся правителем, двойственный в своем праве власти, не мог понять, что он, Вальрен, тут делает. Почему его подпустили настолько близко к такой персоне? В империи совсем страх потеряли?! Или это очередная интрига, коими славится дворец где проживает и работает император и его супруги?

Несколько минут было абсолютно тихо и спокойно. Никто не запрещал смотреть на Тенаара, никто не прибыл ограничить время Вальрена на прогулку. Все это время Тенаар просто читал и ни на что не обращал внимание. Его служанки и охрана стоически выдерживали стоячий образ истуканов или соляных столбиков. Долгие и томительные минуты подошли к концу, когда книга была плавно убрана, глаза блуждая наткнулись на таращившегося на него Вальрена.

Сначала он смотрел безразлично, затем внимательно всмотрелся в его лицо и после этого повернул голову к одной из стоявших рядом женщин. Без слов, словно телепат, женщина, лишь стрельнув глазами в правильном направлении, поклонилась и отошла подальше, после чего вышла из беседки. Быстро преодолев расстояние разделяющее ее и Вальрена, затаившегося внутри беседки им занимаемой, посланница достигла цели. Мягкие шаги были столь быстры, что женщина предстала перед ним буквально через пару секунд.

Бросив на нее взгляд, Вальрен невольно встал, ибо женщина походила на благородную даму, которая производила неизгладимое впечатление. Вместе со строгим взглядом, она была женственна, незримо опасна и притягательна, не красотка, нет, но глаз так и тянет обласкать ее очертания, цепляется за ее грацию, ищет ответа своего интереса в ее глазах, хоть поднять свои на уровень ее просто нереально — такой предстает эта женщина перед мужчиной. Он никогда не видел эту женщину вблизи, не разговаривал с ней, и вместе с тем он знал ее — Саит, старшая из слуг в вотчине Тенаара, его помощница. Во всей империи нет более известного личного «раба» чем трио Тенаара. Их лица знала вся империя. Яркие, необычные в своей мягкой красоте, не бросающейся шиком и роскошью черт и форм, эти женщины заставляли воображение играть на полную катушку — почему выбрали именно их? Что они имеют? Что умеют? Почему старшей является именно Саит, не красотка, но и не уродина? Почему та же Вальма или Изра, что более красивы, не являются старшими? И много чего еще, что волнует умы, а ведь кто-то удостаивается чести лично говорить с Саит, когда Тенаар заинтересовался данной персоной…

— Вас желает видеть господин Тенаар Сатори Ши-имо Хинго. — Женщина, что принесла слово своего господина не поступила так, как предписывает свод законов и правил поведения прислуги перед гостями дворца.

Вальрен встал с кушетки и проследовал за служанкой, а не пошел чуть впереди нее, как ориентир видя даму слева. Здесь же она шла впереди и словно вела на привязи провинившегося индивида. Не понравилось это мужчине, который знал правила при дворце и этикет приема гостей. Уж это-то он знал досконально. И был готов взорваться, ведь его мариновали и теперь еще и унизить пытаются. Да пусть он будет хоть трижды Тенаар или еще какая правящая тварюшка, Вальрену плевать! Унижать себя он не позволит, даже если это будет стоить ему свободы или жизни.

Выйдя из беседки, где сидел, преодолев расстояние до той, где рассиживал задницу именитый выпендрежник, Вальрен был готов распрощаться со свободой-жизнью-репутацией, но жаждал поставить на место этого зарвавшегося…

— Мы с вами еще незнакомы, чтобы вы жаждали свернуть мне шею. — Мягко с укором произнес Тенаар, покачал головой и повел рукой, ибо шеи Вальрена коснулась сталь. — Сим, господин нам неизвестен, не стоит так бурно реагировать на его выражение лица. Вдруг у достопочтенного господина, коего имени мы к сожалению, еще не знаем, случилось что-то нехорошее, или его кто-то оскорбил, а сдерживать свои эмоции он не привык, ибо во дворце гость не частый, то с нашей стороны будет ошибкой наносить ему вред. Не находишь, что поступаешь поспешно?

Лица всех присутствующих были спокойны, а проявившийся кусок клинка плавно отступил по воздуху от шеи Вальрена и исчез. Мужчина сглотнул, ибо только за одни мысли о наказании зарвавшегося хлыща его чуть не прирезали.

— Итак, — Тенаар плавно встал, отложив книгу и сделал несколько шагов вперед, идя на сближение, — как давно вы сюда попали и почему я ничего об этом не знаю?

— А вас должны были поставить в известность? — усмехнулся Вальрен.

— Вообще-то да, — кивнул Тенаар и его волосы заиграли на солнечном свете, ибо он встал как раз там, где его лучи пробивались в беседку.

— Значит не посчитали нужным сообщать.

— Опять игры, опять придется учить. — Вздохнул Тенаар. — Итак, сколько вы здесь находитесь? Судя по вашему выражению лица, вы вообще ничего не понимаете, либо настолько не рады перспективам, что все это отразилось на вашем лице. И мне бы хотелось узнать, правду по крайней мере, чем именно вызвано ваше недовольство.

Вальрен изумленно уставился на него, после чего его прорвало, и он высказался по поводу своего перевоза без единого пояснения, нахождения здесь уже более десятка дней и абсолютного информационного вакуума. Тенаар слушал его, молча и глядя абсолютно спокойно. Как только гость высказался и выдохся, попутно пообещав сладкой жизни всем и вся, замер пиля взглядом, как оказалось не просто надменного щеголя, но и напыщенного павлина, что…

— Да, такой взгляд мне нравится. — Заулыбался Тенаар. — Еще бы не подрастерял жесткости, цены бы тебе не было.

— Что? — опешил Вальрен, готовый к тому, что его сейчас тут прирежут.

— Цены бы тебе не было, да ведь как освоишься, обязательно подрастеряешь и злость, и остепенишься, и шкуркой полиняешь.

— О чем вы? — нахмурился мужчина.

— Да о том, что мне секретарь нужен. — Тенаар усмехнулся на его округлившиеся глаза, — и как раз, не так давно, но и не вчера, я видел твое резюме. И вот ты здесь, — он покачал головой, — а тебя не уведомили по какой причине привезли.

— Хотите сказать… — Вальрен нахмурился, — вы читали мое резюме? Какое?

Тенаар рассмеялся, после чего заговорщически подмигнул.

— То самое, где ты в выражениях не стеснялся. Уж очень яркое оно было. Признаюсь, я удивлен, что оно вообще попало ко мне в руки. Скорее всего хотели показать контраст, да выбор пал именно на тебя, матершинник без тормозов. — Хохотнул Тенаар лукаво глядя на него. — И как только не приказали жизни лишить, ведь тут все такие ранимые личности. Аж диву даюсь.

Вальрен покраснел, вспомнив, что именно он там писал и в каком состоянии это делал. А когда опомнился, так и дал деру, дабы его не нашли. А вот нашли и привезли.

— И что теперь? — затравлено спросил мужчина, прекрасно понимая, что за такое…

— Как что? — удивился Тенаар, — мне нужен секретарь, ты ищешь работу. — Он заложил руки за спину и пристально осмотрел его с ног до головы. — Только есть у меня одно условие. Жесткое и нерушимое.

— Условие? Просителей в жерло вулкана или в Серое море кидать?

— О, нет. — Покачал головой его собеседник, не меняя позы, и не выводя рук из-за спины, — кому данные дела делать у меня есть. Мое условие, — он вздохнул, — звучит так — служба до гробовой доски.

— Не понял. — Вальрен замер.

— А тут ничего понимать и не надо. — Тенаар осмотрел его с ног до головы, — мне служат один раз и на всю жизнь. Став моим секретарем, из дворца ты больше никогда и никуда без меня не выйдешь. «Путь» для тебя будет закрыт, ибо я нанесу тебе свою печать, печать защиты. Даже во дворце ты будешь ходить за мной моей тенью. И, если я пожелаю, то и станешь ею, одев сокрытие. Никакого отпуска, никаких курортов без меня. Никаких тайных переговоров без моей воли. Каждый твой шаг будет прослежен, пронюхан, проверен. Мне нужен секретарь, который станет частью моей свиты и будет служить только мне, исполнять только мою волю. Ты даже баб трахать будешь под моим надзором, ведь многие мужики болтают в постели, решив покрасоваться, а бабам того и надо, чтобы язык был без костей. У тебя есть право на принятие решения.

Развернувшись, Тенаар прошел к кушетке и опустившись на нее, взял в руки книгу, договорил:

— Даю тебе столько же дней, что ты уже пробыл здесь, дабы решить, согласиться на службу мне или отказаться и тебя вернут туда, откуда привезли. — Открыв книгу, перелистнул страницы. — Принимай решение вдумчиво, торопить тебя или склонять я не стану, равно как и любой другой обитатель дворца не посмеет склонить тебя к решению выгодному ему. При любом ответе я приму его спокойно и не буду настаивать на положительном, если ответ будет отрицателен. А чтобы ты понимал, что именно тебя ожидает, в случае согласия, — он повел кистью руки и одна из женщин подошла к Вальрену, — это Изра и она предоставит тебе все материалы предстоящей работы, в общих чертах, а также права, что ты будешь иметь и перечень того, за что предусмотрены наказания.

Изра едва заметно кивнула и пошла прочь от беседки, давая понять Вальрену, что аудиенция окончена. Пришлось подчиниться, ведь шутить со смертью никто не станет, особенно когда уже ощутил ее противные лапки на своей шее в виде холодного клинка, который удерживает знающая и уверенная рука. Неприятно, однако.

Выйдя из сада, Вальрен был удивлен как самой встрече, так и тому насколько обыденно с ним говорили. Первую фразу он, конечно, завернул на манер изъяснения политиков Легио, но потом говорил, как простой житель. Странный он, определенно странный. Да и люди вокруг него…разве империя будет долго терпеть попрание законов? Или им все равно? Или этот такой статус, на самом деле имеет реальные влияние, власть и несущий его может делать абсолютно все что хочет? Человеку выросшему на периферии, абсолютно не верящему в какие-то там силы и энергетические потоки и прочую муру, что приписывают владельцам печати, крайне сложно поверить, что власть имущие позволят кому-то делать абсолютно все, что хочется, без их надзора и контроля.

Его провели по коридору и вывели в какой-то рабочей зоне, где было довольно много людей, но все, как один, останавливались, если их путь пересекала шедшая спереди женщина. И, конечно же, каждый счел своим долгом рассмотреть того, кого она вела. Вальрен кожей ощущал любопытство и интерес всех встреченных личностей. Минуя просторы рабочей зоны, где люди занимались бумажной работой, дабы потом была у других физическая, женщина и ее подопечный, который уже нервничал от всего любопытства взглядов, прошли к лифтам. Изра подождала, когда Вальрен войдет, после чего нажала на номер этажа.

После лифта и опять лестниц-коридоров и гостевых залов с балконами и прочими премудростями, финишировали в довольно уютном кабинете. Изра указала на место за столом и активировала панель стола, от чего ее подопечный, затаив дыхание с благоговейным выдохом потрогал его поверхность.

— «Микран12», — выдохнул он и перевел взгляд на женщину.

— Вам разрешено посещать данный кабинет только в сопровождении. До окончания срока данного вам господином Тенааром для принятия решения, — Изра покачала головой, — вам запрещено общение с внешним миром и с обитателями дворца. Если вы желаете предупредить кого-то, что с вами все в порядке, то скажите мне и весть будет передана.

Вальрен только кивнул, уже погружаясь в дебри взаимоотношений между ним и его работодателем, что были изложены форматом черного шрифта на белом поле, размером шрифта 10мм. Погрузившись в описание дел и обязанностей, в предстоящую работу и свои обязанности-права, Вальрен позабыл обо всем на свете, даже о еде. Глубокой ночью он вернулся в комнату, где жил и до утра обдумывал о предстоящей задаче. Сон ни в какую не шел, мозг работал и плавился от толщины информации, что была только налетом на настоящем куске…

Сам Тенаар ничего ему не стал разъяснять, дал право узнать самому все, что ему дадут. Обязанностей у него будет больше, чем можно представить. По большому счету Тенаару нужна настоящая нянька-органайзер, которая еще и поспорит с ним. Кроме круговорота обязанностей, есть много прав, которых нет у обычных секретарей, а также система наказания. Причем наказывать имеет право только Тенаар, и их не так много, наказаний этих, но и тех что есть, хватит чтобы стать седым.

И все же…

Анаман сидела за своим рабочим столом в кабинете. Перед ней стоял сиппе.

— И что было?

— Господин Тенаар велел приготовить одну из комнат в крыле для рабов, на первое время, дабы наглость и самоуверенность сломать.

— Значит, супруга Наследного Принца будет жить как служанка, под бдительной охраной?

— Да. Ей запрещено не только иметь слуг до шестого месяца, но и любые контакты, как в гареме, так и с семьей.

— Резко же Тенаар.

— Госпожа, — сиппе приблизился, — Саит передала, что ее господин готовил две комнаты.

— Две?

— Да. Если бы леди Анами раскаялась и просила прощения, — сиппе слегка повел бровями, — то ее поселили бы в покоях малого коридора, на третьем этаже. Также на стороне здания главных залов, но, — он слегка наклонил голову, — раскаяние, даже как умный и просчитанный ход, не было, поэтому использовали крыло слуг.

— Понятно. — Анаман улыбнулась. — Ждал ее хода, а получив самоуверенность и наглость, наказал по всей строгости.

— Получается, что так, госпожа.

— Как и в зале. — Анаман заулыбалась. — Ступай.

Он вышел, а она заулыбалась. Тенаар сейчас предстал перед ней в новом свете. Он ждал, что Анами умнее, что она попытается смягчить свое положение в зале, попытается выкрутиться, начнет, в конце-то концов, кричать что ее подставили. Но, она была непроходимо тупа в тот момент, не поумнела и после этого. Самоуверенность и полное непонимание того, как это ее такую самую хорошую, да какой-то там мужик(!) посмеет наказывать! Да как у него хватит на «это» сил, и тому подобное. Анаман даже оскалилась, ведь она прекрасно представила, как молодая и глупая акула лезет в водопад, предполагая, что, падая на острые камни, не только не погибнет, но и не поранится совершенно. А действительность оказалась куда менее приятна. С кровушкой и шрамами.

Встав с места, двинулась в сторону окна, посмотрела на сад. Тенаар был готов смягчить наказание, там в зале, при всех. Не поняла глупая девчонка, не осознала опасности, не ощутила хребтом, что нужно извернуться и смягчить удар по нему. Получила такой позор, какой ей не смыть никогда, ибо гарем видел ее падение. И вот опять. Личная встреча, Тенаар ждал от нее более осмысленного действа, а она укрепилась в своей уверенности, что ее нельзя трогать. И крупно ошиблась. И он наказал ее по всей строгости, щадя лишь из-за будущего наследника.

Анаман усмехнулась и сладко заулыбалась. Она выиграла. Этот раунд императрица выиграла. Как Правящая Мать она сумела удержаться, даже хорошо ударила в ответ. Леди Бьяри сейчас полностью занялась своим имиджем, который уронила с треском. Заигралась, засмотрелась на несущественные вещи и допустила ошибку. И Анаман любезно сплясала на этой ошибке со всей строгостью.

Во всей этой катавасии выиграла только ничего не предпринимающая некоторое время Сесилия. Получив в свои руки смачный кусок, вцепилась в него своими когтями и зубами, в срочном порядке поглощает его. Анаман заулыбалась. Сесилия будет занята довольно долгое время, прежде чем скука ее посетит, и она опять обернется в сторону соперниц. Сейчас у нее работы непочатый край и довольно большой финансовый карт-бланш. Можно сказать, ей развязали на некоторое время руки. А уж она, торгаш от Бога, не упустит ни выгоду, ни потеряет зря время на интриги и прочие подлянки соперницам, пока не слопает новую добычу, пока не получит желаемого отклика от своих действий с новыми прибыльными кусками.

Императрица посмотрела на небо. Элемент «Тенаар» перестает быть таким уж неизвестным и опасным. За этот год, что с такой пугающей скоростью пронесся мимо, показал его с разных сторон. Анаман видела и его гнев, и его мягкость, даже пугающее скоростное развитие, как имперского жителя во дворце. Он быстро освоился, наметил себе задачи, скрыл свое логово за семью печатями и разграничил зоны доступа и влияния. Да, Тенаар показал всем, где влияние гарема закончилось. И императрица склонна эту границу более не нарушать, а значит гарем просто обязан понять — играть с ним нельзя. Хотите гадить друг другу, не впутывайте в свои игры Тенаара. Нельзя. Ибо, видят Боги, он ответит очень больно и подняться вновь не удастся. Не позволит. Будет бить до тех пор, пока не забьет вовсе. Анаман прекрасно ощущала его личину, его непримиримость и была готова поклясться, чем угодно, что все ее умозаключения ничто иное, как самая настоящая правда. По ее прикидкам Тенаар не тот человек, что принял личину гарема, о нет! С ним играть нельзя так же, как и со всеми. С ним можно только как со смертельно опасным противником на поле войны, реальной, и рискуя не только положением в обществе, а еще и своей собственной жизнью. И так как Анаман игрок политики, а не военный стратег, то и гарему не позволит совершить еще большую глупость.

Она отошла от окна. Села в кресло, осмотрела свой кабинет. Он умен, изворотлив и пока еще не показал на что действительно способен. Все это время только отбивал удары, нанесенные слегка, на пробу укуса, так сказать. Что будет, когда он ударит всерьез? Даже та поездка, которая впоследствии вылилась в ссору с Верхним Стражем Духа, даже она лишь отбитый удар гарема, который смело полагал, что такая мелочь, как родной мир, будет по сути щедрая подачка империи Тенаару. Удар был болезненным. Для всех. Сейчас, после того, как леди Бьяри понесла наказание за Анами, ей придется извернуться, дабы Алкалии не ощутила никакого изменения в свою сторону из-за потери их куратором значительной части лакомого куска в управлении. И как она справится с этим, будет иметь прямую зависимость и отразит все краеугольные камни, как подводные, так и на поверхности, на ее пост и вообще положение политической супруги императора. Если не справится…Анаман только будет рада отстранить ее на некоторое время, в назидание остальным. А уж если данная дама порадует императрицу совсем хорошо, то в гареме наложниц есть прекрасные кадры, которые имеют не только наследников императора, но и преданы императрице, которая имеет на них нужные рычаги. Бьяри может смело дать Анаман шанс, и та не упустит его, так она решила. Сместить супругу императора, что не имеет печати власти дарованной супругом куда проще, чем отстранить саму Анаман хотя бы от одной ее обязанности, даже пустяковой. И, если данная дама об этом забыла, то она, императрица Легио, она напомнит ей всеми своими действиями!

Улыбнувшись всем своим мыслям, императрица раскрыла интерактивное меню на столе и ввела пару команд, углубляясь в дебри составленных документов и договоров, уже написанных и требующих ее одобрения.

С момента, как только появился Тенаар в дворцовом комплексе и выбрал себе слуг, оградил их от всех возможных попыток вербовки, раззадорил всю братию, балующуюся этим методом добычи информации. Каждый любитель быть в курсе всех событий или тасовать передачу информации между любителями, взяли за правило, методично добиваться согласия служанок Тенаара работать на себя. Какие только методы не были изобретены, чем только не умасливали.

Шан в этой веренице был самым виртуозным. Он давно осматривал одну из служанок Тенаара, кружил рядом и был тем, кого сам Тенаар не прочь затащить на свою сторону, по крайней мере так шел слух по коридорам, между докладчиками. Ведь принц Шан был верховодом в сплетнях и их течениях.

И вот, под его бомбардиром, в который уже раз, держала оборону миловидная молодая женщина. Несколько красивых слов, ласковых улыбок, тихих поцелуев в укромном уголочке…женщина сдавала бастион за бастионом. Сейчас была ночь. И принц сумел даму завлечь. Для этого были тайные свидания, легкий флирт и жаркие взгляды. Как мужчина он был умелым соблазнителем, а как тактик — непревзойденным манипулятором. Настолько умелым, что дама пришла именно сегодня и именно ночью.

Шан расстарался. Сделал самое очаровательное свидание, которое оказалось в конечном итоге в постели, на которой спят только господа. Долгие томные ласки, неспешные движения, заставить ее потеряться…

С того момента, как Шан одержал первую победу, последовали другие ночи. На них, как ни странно, глаза закрывал сам Тенаар. Игра, когда все всё знают и молча ждут итогов, была увлекательной. И Шан, постепенно завлекал в свои сети даму, что думала, будто сама завлекает его по приказу своего господина. Принц же, постепенно, зернышко за зернышком, крупинку за крупинкой, вливал ей в голову одну мысль: быть верной тому, кто дарит блаженство.

Со дня первого обозначенного интереса принца и до сего дня прошло много времени. Миновали дни становления вотчины Тенаара, странная возня вокруг его персоны, усиление дрязг между Карас и Хия, смирение гарема и затишье Правящих жен императора, идиллия между Тенааром и Наследным Принцем. И вот оно, вот он небольшой триумф. Шан добился того, что данная дама стала потихоньку выдавать небольшие секреты личных покоев своего господина.

Принц ее не заставлял, он только поощрял ее откровения ласками, нежностями и подкреплял заложенную мысль глубоко в ее головенку. Наряду с этим помогал некоторым братьям и сестрам, что не были вхожи в свиту Тенаара, пропилить себе лазейки через слуг. Его же дама могла поведать кое-что интересное, а именно: куда делась леди Анами? Почему о ней не ходят ни слухи, не говорят его информаторы, словно одно единственное слово и все, смерть придет, ни заикаются в разговорах даже такие болтливые личности как Тея или трио дочерей леди Мальмии? Эта же дама, она не выросла среди слуг дворца, не была пропитана учениями и слово «нельзя разглашать» для нее всего лишь слово, а что оно несет в себе, если ослушаешься — эфемерное и далекое. Здесь же и сейчас же, он, весь для тебя и весь к тебе…женщина, которую положили на алтарь блаженства и подпитывают его, она многое может поведать. А Шан не та фигура, которая способна это проворонить или неаккуратными словами испортить почти готовую предать служанку…

Тенаар вошел в свои покои, прошел до кушетки и замер перед ней. Прокрутив в голове все, что его насторожило, пока он заканчивал движение своего тела к любимому месту, плавно повернулся и осмотрел комнату еще раз. Его трио замерло, не понимая причины подобного поведения — настороженно осматривает помещение, прищуривает глаза, даже ноздри трепетать начинают словно он воздух нюхает.

Стоя спиной к своему любимому месту, Тенаар полностью повернулся так, чтобы видеть одну конкретную девушку. Его взгляд стал холодный, тяжелый. Рядом обозначились едва видимыми дымками Сим и Налин.

— Саит, — не глядя на свою верную старшую служанку, осматривая заинтересовавшую его особу, отдал приказ, не просьбу, приказ, — пусть она подойдет.

Саит проследила за взглядом господина, который следовал за шедшей девушкой с кувшином воды.

— Имеса, — женщина сделала пару шагов вперед, подманила ее рукой.

Служанка кивнула и приблизилась. Подойдя поклонилась глубоким поклоном Тенаару, распрямила спину, не поднимая глаз и замерла. Тенаар пристально уставился на нее, испепеляя взглядом.

— И давно ты меня предала? — спокойно спросил он.

Вздрогнули казалось все присутствующие, ибо поведение господина разительно отличалось. Даже общий градус в комнате понизился, мураши по телу забегали у всех слуг без исключения. Имеса подняла глаза в ошеломлении.

— Господин…

— Предала. — Покачал головой Тенаар. — А ведь я выбирал тебя чистой, светлой, а сейчас ты черная.

— Господин, я не предавала вас! — задрожав, женщина рухнула на колени, — ни за что на свете! Господин…

— Имеса, — усталость интонации голоса была сродни дамоклову мечу, — я вижу твой цвет. Ты теперь черная, непроглядная.

— Господин, это какая-то ошибка…я не могла…не могу предать вас! — она подняла голову, трясясь и вздрагивая с каждым словом. — Я верна вам!

— Врешь. — Тенаар покачал головой и осмотрел ее, бормотавшую еще секунду назад что-то, а сейчас замершую, замолчавшую. — Предала. Продалась. Поддалась на мнимое обогащение, допустила шантаж.

Женщина запричитала, что все это ошибка, что она не виновата, верна и прочие обороты речи…но ее господин видел ее насквозь.

— Господин? — проявилась Сим, за ней Налин.

— Имеса, — Сато отступил к кушетке и опустился на нее, — мне совершенно не интересно по какой причине ты изменила положение своего господина относительно этих покоев. Совершенно. Ты меня предала. Я слышу, как ты соглашаешься. Чувствую это.

Женщина кинулась к нему в ноги, причитая о своем, о милости, о невиновности. Сато поморщился и оба мундира отодрали завывающую женщину от господина, замерли в трех шагах от кушетки с бьющейся от страха за свою жизнь служанкой.

— Саит, собери всех слуг вотчины во внутреннем саду гарема. — Закрыв глаза, Тенаар вздохнул, голос у него был уставший. — Я должен провести один урок. Для всех. — Он посмотрел в лицо своей верной старшей служанке, которая была абсолютно уверена в правоте своего господина. — Как для вас всех, так и для очень умных любительниц интриг, на чьей совести теперь будет одна жизнь.

— Как пожелаете, господин. — Саит поклонилась и быстро отступила от кушетки.

Провинившуюся служанку оттащили в сторону залов вотчины. Мгновением ранее туда вышла Саит. Сим и Налин передали служанку в руки охранников мужчин, а сами вернулись назад.

На улицу, из гостевого коридора, дружным строем вышли все работающие в вотчине Тенаара слуги. Это обстоятельство привлекло внимание и по дворцу мгновенно расползся слух, что у Тенаара что-то происходит. И происходит нечто интригующее, даже волнительное. Соглядатаи примчались и распределились по кустам и за беседками, дабы видеть, что за переполох в самой мирной из вотчин гарема. Действительно самой мирной вотчине во всем дворце.

Саянни и близнецы выстроили полукругом, большим таким, всех слуг и замерли в ожидании. Через пару минут на свет дня вышел Тенаар, его трио следовало за его спиной. Следом за ними шли конвоиры и их подопечная. Среди слуг раздался шепот, быстро сошедший на нет, когда Саянни шикнула на них. Повелитель вотчины встал так, чтобы все его слуги видели его, и он видел их. За ним встали, согласно статусу своего ранга, Саит, Изра и Вальма. Стражи замерли чуть поодаль от выстроившихся и их господина.

— Когда я выбирал слуг, — начал Сато, — всем вам было сказано — из моей вотчины вы уйдете только вперед ногами. — Он осмотрел замерших слуг, ощутил, как на него смотрят все соглядатаи интересующихся личностей гарема. — И я не шутил.

Тенаар кивнул, и Вальма повернувшись подозвала рукой стражей. Те, бодрым шагом прошли до господина, прошли мимо и вошли в центр полукруга. Имеса тряслась от страха, бормотала через раз давясь рыданиями и ничего не могла сделать против сильных рук воинов.

— Меня предали. — Тенаар усмехнулся. — Ее синий чистый цвет стал черным, даже не серым. — Он покачал головой. — Мне совершенно не интересно кто и за какие именно блага купил твою верность, Имеса. — Он вздохнул, — ты меня предала и этого более чем достаточно. Кто именно купил твою верность мне, поверь, абсолютно не интересно. Предатели в моей вотчине, тем более в моих личных покоях, водиться не будут. Приступайте.

Один из стражей резко перехватил руки Имесы и заведя за спину с силой дернул вверх, пнув под колени. Рухнув, служанка вскрикнула, охнула и взмолилась о пощаде. Второй воин достал из-за пазухи самый страшный предмет — кольца казни. Полукруг слуг явственно вздрогнул, едва различимо охнул в криках служанки. Воин же без эмоционально и ловко надел на шею специальный ошейник, после накинул браслеты на запястья. Женщина вырывалась, кричала, но палачи делали свое дело — между браслетами и ошейником был протянут специальный сокращающийся тросик. Как только данный предмет медленной и мучительной смерти был готов, оба воина подхватили истерично дергающуюся женщину за подмышки и заставили встать.

— Я, Тенаар Сатори Ши-имо Хинго, твой повелитель, приговариваю тебя, Имеса, к казни за предательство. — Сато осмотрел спины воинов, что стояли в пяти шагах перед ним и дергающуюся женщину, уже успевшую ощутить, как перехватывает горло. — Начинайте.

К мундирам шагнула одна из женщин охраны, и плавно нажала на выпуклость на ошейнике возле крепления тросика. Истерично забившись и хватая ртом воздух, Имеса была приговорена и наказание было выбрано. Несколько минут, на глазах у побелевших от страха женщин и, даже, мужчин, обвиненная в измене Имеса хаотично дергалась, хрипела, пыталась продлить свою жизнь, но проигрывала. Удерживающие свою жертву воины не делали попыток изменить ее висячее положение, которое было произведено с приказом Тенаара.

Пробрало всех. Не только слуг вотчины Тенаара, но и соглядатаев. И не сама казнь была тому причиной. Вид Сато, приказавшего казнить служанку своей вотчины, пробирал до дрожи. Спокойное, до мурашей безразличия, лицо и уверенный взгляд, словно он ни раз проводил нечто подобное, вводило видевших его через раз сглатывать. И еще за его спиной слегка бледные личные служанки, которые спокойно смотрели на то, как проводят казнь одной, по сути, из них.

Это было страшно.

Страшно видеть эту хладнокровность и знать — Страж прикажет разыскать всех членов семьи этой женщины, ибо она мешает Тенаару.

Это очень страшно. Знать. Видеть. Ощущать.

Когда женщина затихла, перестав хрипеть и обмякла, мужчины опустили ее на колени и со спины подошла та самая женщина, которая привела в исполнение казнь, активировав систему сокращения тросика. Быстро нащупав шею и прижав пальцы проверила пульс. Его не было. Кивнула мужчинам и те отпустили тело. Оно плавно рухнуло на траву, а тросик дотянул до конца «сходни» и замер, выворачивая руки под неестественным углом.

— Я был абсолютно серьезен, когда говорил, что из моих покоев мои слуги уйдут только вперед ногами. — Проговорил Тенаар. — Не совершайте ее ошибку, ибо я вижу предателей. Мой совет, кто в этом заинтересован — не совершайте ту же ошибку, что была допущена одними из вас и лишила жизни эту женщину. — Достаточно громко проговорил он, окинул взглядом перед собой полукруг замерших людей. Охрана ушла в инвиз и не мешала ему смотреть на изменения, происходящие со стоявшими перед ним.

Минуту он смотрел изучая, затем развернулся и направился прямиком в вотчину. Тело казненной служанки так и осталось лежать. Охрана Тенаара сделала все, что было нужно и теперь следовала за господином, абсолютно не заботясь о трупе. Трио не отставало от него. Полукруг слуг нервно всхлипнул, кто-то осел на корточки, кого-то вырвало, кто-то все же рухнул в обморок.

Слух о казни одной из служанок разлетелся по гарему как лесной пожар в засуху. Во все вотчины принесли дурные вести — Тенаар приказал казнить предавшую его служанку.

Сато сидел на кушетке и пытался читать. Изучать документы или фолианты знаний ему совершенно не хотелось. Настроение было паршивым. Как прошла казнь, и они вернулись, так и ничего более не хотелось. Вздохнув, он закрыл книгу, положил ее на кушетку, осмотрел гостиную, после чего встал и вышел на балкон.

— Поздравляю, ты теперь в одной лодке со всем этим дерьмом! — тихо прошипел сам себе под нос Сато облокотившись о перила балкона.

Сжав зубы, закрыв глаза и впившись пальцами в каменный парапет, постарался абстрагироваться от нахлынувших чувств. За все годы жизни, это первая смерть на его совести. Даже впадая в ярость на Алкалии, он приносил вред самому себе в большей степени и лишь раздавал незначительные травмы посторонним. Сейчас же он приказал лишить жизни и ее лишили без какого-либо вопроса.

— Саит, — рыкнул Тенаар, — позови принца Тенанука. Немедленно!

За спиной зашуршала юбка. Внешне оставаясь монолитом, Сато еда ли мог удержать себя в руках. За внешним спокойствием внутри все клокотало от нарастающего адреналина, от подкожного страха, что он сотворил нечто такое, что невозможно исправить, нельзя сказать прости и ничего не наладится, не станет так как было раньше. Теперь он полноправный господин, часть гарема, и даже отрицая это всем своим существом, он стал одним из правящих господ. По его указке идут интриги и плетется агентурная сеть. По его желанию меняются давние устои внешнего вида человека, несущего титул Тенаар. По его приказу убили того, на кого он указал пальцем объявив «предатель» и даже не спросили «почему?», просто поверили на слово и без малейшего колебания выполнили приказ. Он больше не мальчик с Алкалии, детство кончилось. И даже то, что ему далеко не восемнадцать, даже это не было показателем. Взрослым, когда игры стали серьезными, он стал сегодня.

— Сато? — за спиной послышался родной голос. — Что случилось? — волнение, тембр прерывист, дышит тяжело, скорее всего бежал.

— Я стал убийцей. — Коротко произнес Тенаар не поворачиваясь.

— Что случилось? — принц в два шага оказался рядом и положив руку на плечо мягко заставил его повернуться к себе.

— Наказал того, кто меня предал. Через смерть.

— Что случилось, Сато? — принц всмотрелся в лихорадочно блестевшие глаза, видел в них бурю эмоций. — Кто тебя предал? Кто посмел?

— Игры гарема.

— Опять?! — изумленно воскликнул Шао.

— Да. — Тенаар прикрыл глаза, его лицо было бледным, губы подрагивали. — Одна из моих служанок, что вхожа в личные покои, поддалась на провокацию. Я увидел ее… — он облизнул губы, открыл глаза, — ты можешь мне не верить, но я вижу ауры людей.

— Как это видишь? — опешил принц.

— А вот так. Но, — Тенаар вздохнул, — я вижу даже не саму ауру, а капсулу эмоций. На меня направленные, что-то несущие мне.

— Эмоции?

— Да. Это как аура, но другая. Если человек мне предан, он излучает синий, всех спектров и яркости. Если человек абсолютно безразличен или равнозначен к обеим сторонам, то он бесцветен. А вот если он испытывает ко мне личную неприязнь, ненависть, готов предавать и продавать всем и вся, я вижу от серого и до черного. И у нее был сначала синий цвет. — Сато опустил глаза. — А сегодня я увидел поверх него налет не просто серого, прожилки черного.

— И что ты сделал? — Шао положил ладонь на его щеку и погладил большим пальцем губы. — Что тебя так взволновало?

— Я, — Сато сглотнул, — приказал ее убить. И ее убили.

— Она созналась?

— Нет. — Тенаар зажмурился. — С каждым ее словом, с каждой оправдательной тирадой, ее аура эмоций красилась в черный цвет все больше и больше, становилась только ярче, а у меня словно замкнуло — предатель. И они, — вскинув руку в жесте указывая на воздух сбоку, обозначая охрану, — просто и без вопросов выполнили мой приказ. Никто не потребовал ни суда, ни простого допроса. Без доказательств. Просто так захотел я и никто не посмел меня остановить.

— И не посмеют. Никогда. — Шао прижал его к себе и вздохнул. — Ты ведь Тенаар. Ты, тот, кто имеет закон как хочет и никакие запреты не властны над тобой.

— Это страшно. Я боюсь потерять голову, себя потерять. — Шепотом проговорил он в ответ.

— Не бойся. Для этого есть я. — Шао крепче сжал его в объятиях. — Если надо, буду вместо тебя вершить суд. Могу и тебя одернуть, если зарвешься.

— Второе предпочтительнее. Не хочу, чтобы ты марал руки.

— Я их замараю рано или поздно. — Принц усмехнулся. — Такова доля правителей — в крови купаться, не важно чья: врага или друга, незнакомца или родственника.

Сато вжался в мощную грудь, ощущая тепло его тела, как бьется его сердце, дыхание щекочет шею.

— Унеси меня отсюда. — Попросил Сато, уткнувшись ему в плечо.

— Хорошо. — Принц, прекрасно понимая, что за эмоции обуревают его любимого, без вопросов поднял на руки и зашагал в направлении спальни.

Подобные стрессы лечат сначала хорошим алкогольным напитком, женщинами и временем. Пить Тенаар не станет, даже с его странным чудотворным исцелением от врожденной непереносимости алкоголя, а уж с женщиной и подавно не ляжет. И Шао не позволит, да и некогда ему будет. А время, оно придет и все расставит на свои места.

В спальне их встретила упругая кровать и никто не посмел им мешать. А по гарему вести облетели все уголки. Женщины впали в шок и трепет, с ужасом ожидая прибытия Верхнего Стража Духа, мужчины же глубоко задумались. Тенаар показал не только когти и зубы, но и откусил голову одной из введенных пешек в свою берлогу. Причем, пешка даже обернуться и осмотреться не успела. Только получила задание и вот ее уже казнят. Да еще и как! На виду у всех, в саду, самым жестоким видом казни, которую применяют на поле боя по отношению к предавшим товарищей, не чураясь никаких запретов и норм правил поведения, морали и вообще как так можно?

— Брат, у нас проблема. — Тихо проговорил Клави.

— Знаю. — Согу стоял в малой гостиной одной из общих зал, где братья частенько собирались вместе. Он держал в руке бокал и задумчиво покручивал его ножку между пальцев. — Какие шевеления в Храме?

— Никаких. — Проговорил Эльмир, который зашел минут шесть назад и рассказал братьям, что произошло и кто-что совершил. — Как поссорились Тенаар со Стражем, так он к нам и не ходит. И сейчас, весть уже у него в молебне, а он сидит на месте. Даже слуг не послал разузнать, что случилось.

— Ладно, — Клави выдохнул. — Ладно, с этим можно слегка успокоиться. Но поступок Тенаара заставил меня резко передумать обрабатывать кое-кого из внутренних покоев его вотчины.

— Не тебя одного. — Кивнул головой Эльмир.

Клави посмотрел на младшего брата и согласно кивнул в ответ. Согу, как самый профессиональный паук, скорее всего и был тем, кому удалось вплести свою игру в покои Тенаара, да вот только столь быстрый ответ на его действия сотряс гарем от макушек и до самых низов. Еще императору не доложили.

— Спокойствие нам только снится. — Пробормотал Согу и залпом осушил бокал, поморщился. — Я умываю руки. Все, — он осмотрел братьев, — мне показали, что будет и урок, что мне преподали, я запомню, впитаю кожей. Отныне: вотчина Тенаара и его личные покои мною прощупываться не будут. Кто другой пусть голову в петлю сует, а я лично еще пожить хочу.

— Ого! — Эльмир изумленно уставился на брата.

— Вот тебе и ого. И вам советую, если вы имеете планы и людей на примете, то будьте готовы к подобному, что произошло сегодня…только имейте в виду, на месте слуги может оказаться ваша шея. И никто не сможет остановить Тенаара. Понятно?

— Согу!

— Я доходчиво донес до вас свою мысль? — он ястребом посмотрел в лицо Эльмира, в лицо Клави. Те даже поежились. — Доходчиво?

— Да. — Кивнул Клави. — Вполне. — Даже сглотнул, ведь Согу был предельно серьезен. — Эльмир, если есть работа в этом направлении, сворачивай, иначе поплатишься.

— Я…

— Только не надо сейчас запевать песню про сына императора! — всплеснул руками Согу. — ОН ТЕНААР! Тебя на дополнительную лекцию к хранителю памяти отправить? Чтобы мозги освежить?

— Но…

— Эльмир, — Клави поднял руку, останавливая жестом Согу, который уже был готов съязвить нечто нехорошее и обидное, о чем потом сам будет жалеть. — Тенаар Сатори Ши-имо Хинго по своей власти гораздо выше императора. И ты прекрасно знаешь, что за его спиной стоит Страж. Напрямую. Как бы они не были в ссоре, а стоит только ему захотеть и Страж прибежит псом, обожающим своего хозяина и виляя хвостиком, будет ему руки и ноги целовать-облизывать и любой каприз исполнит. И никакой император, его наследник выбранный книгой Судьбы Будашангри, даже будучи супругом Тенаара, не станет преградой, если, на то будет воля самого Тенаара. Поэтому, если ты играешь в любимую игру гарема — посади шпиона сопернице на голову, — забудь! Отзови людей, запрети лезть туда. Там только смерть. И пока мы все опять не навлекли на наши головы его гнев, придется признать — вотчина Тенаара выдает только ту информацию, какую хочет он сам. Не надо злить не так давно мирно уснувшего монстра. Ты понял?

Эльмир, оторопело глядя на брата, едва заметно кивнул головой. Еще никогда Клави не был так многословен, не отстаивал свою точку зрения столь же громко, наравне с Согу, который вообще был готов орать, рвать и метать, лишь бы то, что они поняли, понял и он, младший из сыновей их общего отца. Дело не просто пахло керосином, оно уже пылать начинало, а они все по колено в мазуте. Как-то так.

Шан вошел в свою спальню, активировал защитный купол на все помещение и когда тот сомкнулся, легким гулом ознаменовав свою работу, со всей силы своих легких заорал. Стоя посредине комнаты, сжимая до боли кулаки, закрыв глаза, он орал, выгоняя напряжение неудачи. Его трясло от ярости и злости, от того, что еще бы одна встреча и дура рассказала бы все, до самой последней мелочи, абсолютно все, что делалось в спальне Тенаара за последнее время, как она туда попала. Когда воздух в легких закончился, нечем было брюзжать изо рта, так как слюни закончились, Шан замер, медленно открывая глаза, тяжело выдыхая и вдыхая горячий воздух в раскаленные легкие, через сухое горло, через горячий нос. Еще немного и он вспыхнет пламенем, так был зол.

Его переиграли, подразнили и не дали. Вот что произошло. И наглядное наказание было своего рода предупреждение всем — я знаю обо всех ваших лазутчиках и ходах в сторону моих владений. Тенаар, не могло ему просто тупо повезти, идеально разыграл партию и наглядно показал всем, кто видел, как Шан подбивает клинья к этой служанке, что будет, если делать также, как и он. Лезть куда не просят, играть в ту же самую игру, как играет гарем на протяжении нескольких тысячелетий!

Когда слепая ярость уступила расчетливой злости, Шан медленно нажал на своем браслете специальный код. Он ждал, когда его приказ будет исполнен. Через несколько минут двери открылись и в его спальню вошел Шита. Он прошел до стоявшего спиной господина, не поднимая глаз остановился рядом. Господин развернулся и оскалившись, ввинтил кулаком ему под дых, выбивая весь воздух из легких.

Шита рухнул на пол, закашляв. Принц со всей силы пнул его, еще несколько раз ударил и завалив на пол, дернул штаны вверх, оголяя зад. Без подготовки вогнал член и стал двигать бедрами, выгоняя остатки своего бешенства. Его руки сначала держали запястья бесправного Шита, прижимая их к полу, все то время, пока он под ним дергался от болезненных ощущений. После того, как сил сопротивляться уже не осталось, его передавленные до онемения запястья опустили.

Шан мощно ударил ладонью по лицу, после чего приложил обе ладони к горлу и стал сдавливать его. Сам смотрел в глаза запаниковавшего под собой смертника, которого продолжал с силой пронзать своим членом. С каждой минутой он все сильнее сжимал пальцы, ощущая, как из последних сил, захрипевший человек пытается отодрать его хватку от себя.

Несколько минут, кайф от того, что его не смогли с себя скинуть и эйфория убийства пронзили вместе с оргазмом, самым сильным по своей шкале удовольствия. Он лег сверху на только что умершего человека и впился в безмолвные губы.