Последний трофей Ганнибала

Писцы города Ашшура

Действующие лица:

Нинурта-Тукульти-Ашшур ― ишшиаккум, шангу, укуллу, шарру, царь великий, царь могучий, царь множеств, царь четырёх стран света, царь Ассирии.

Ашшурбалат ― абаракку (царский везир).

Набузереддин, сын Силлая — старший писец царской канцелярии.

Набузерукин, сын Набусабиткати — писец царской канцелярии.

Шумукин, сын Шамашбари — младший писец царской канцелярии.

Просители, гости, беженцы, погорельцы, переселенцы, камнерезы, архитекторы, каменщики, ремесленники, ткачи, горшечники, кожевенники, пекари, оружейники, ювелиры, красильщики, художники, земледельцы, виноделы, хлопкоробы, чиновники, интенданты, воины, слуги, рабы, часовые.

Сцена первая

В тронный зал входит Нинурта-Тукульти-Ашшур, царь Ассирии. Это высокий мрачный чернобородый мужчина в пышных одеждах, на голове у него тиара. Следом за царём появляется Ашшурбалат, царский везир. За везиром гуськом входят писцы царской канцелярии. Писцов трое. Первым, по старшинству, идёт Набузереддин. За Набузереддином идёт Набузерукин. Он несёт коробку с канцелярскими принадлежностями. Замыкает процессию младший писец Шумукин. Он тащит на себе складные стулья, складной столик, торбу с чистыми рулонами египетского папируса, чернильницу и бутыль с невыгорающими на солнечном свету чернилами. Нинурта-Тукульти-Ашшур садится на трон, поправляет тиару, аккуратно укладывает и разглаживает завитую колечками бороду. Ашшурбалат становится по правую руку царя Ассирии. Писцы устраиваются по левую руку царя. Младший писец Шумукин устанавливает столик и стулья, скидывает торбу, разворачивает папирус и режет его на листы. Писец Набузерукин раскладывает отточенные ручки и застывает в готовности писать. Старший писец Набузереддин проверяет остроту ручек и низко кланяется царю, изъявляя готовность внимать и диктовать. Ашшурбалат подаёт знак. Мускулистый раб, негр из Нубийской пустыни, одеяние которого состоит из одной белоснежной набедренной повязки, с натугой поднимает било и со всей силы лупит в большой круглый бронзовый гонг. Низкий вибрирующий гул прокатывается по тронному залу из конца в конец. Нинурта-Тукульти-Ашшур недовольно морщится. Ашшурбалат, сойдя с возвышения, отчитывает нубийца. Раб понимающе кивает, вздымает било и повторно бьёт по диску. Царь вздрагивает и затыкает уши. Ашшурбалат возвращается к трону. Дождавшись, пока утихнет звук гонга, везир торжественно провозглашает начало аудиенции. Часовые распахивают врата. Нубиец застывает, картинно опершись на ручку била. Группа просителей испуганно жмётся у врат, не смея шагнуть в зал.

Ашшурбалат (громко). Подойдите, не стесняйтесь.

1-й проситель. Мы не смеем, о великий!

2-й проситель. Мы боимся, о могучий!

Ашшурбалат (про себя). Экие дурни.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (спрашивает, отнимая ладони от ушей). Почему они не подходят?

Ашшурбалат (снисходительно). Деревенщина, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Ну, не скажите, везир. Вон тот, крайний справа, очень даже интеллигентно выглядит. Есть в нём какое-то скрытое благородство, эдакая учёная осанка, уверенное осознание себя. Я бы добавил, некоторая толика свободолюбия.

Ашшурбалат (сверяется со списком очерёдности). Какой говорите, крайний справа? Самый крайний, или тот, который ближе к центру?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Крайний?

Ашшурбалат. Крайний. Тот, который рядом с дворцовым гвардейцем.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. А, этот. Нет, этот тюфяк тюфяком. Я говорю об этом, за тем, который тюфяк.

Ашшурбалат. Второй от дворцового гвардейца.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (радостно). Да, он!

Ашшурбалат (ведя стилом по списку). Ещё бы. Он ― сборщик податей.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Полезная профессия. Достойная звания учёного человека.

Ашшурбалат. Не все так думают, ваше царское величество. Существует определённая прослойка ваших подданных, считающих профессию мытаря недостойной образованного человека.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Кого?

Ашшурбалат (терпеливо повторяет по слогам). Об-ра-зо-ван-ного че-ло-ве-ка.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (пренебрежительно). А, эти…

Ашшурбалат (лицемерно вздыхая). Интеллигенция, ваше царское величество. Склочная публика. Вечные сомнения, сплошные метания, поиски предназначения, нравственные ориентиры, моральные категории, этические императивы.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Синонимы.

Ашшурбалат. Что?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Нравственные, моральные, этические. Синонимы.

Ашшурбалат (назидательно). Вот. Зримые плоды народного образования. Торжество политики государственного просвещения. Царь Ассирии, без труда разбирающийся в семантике родного языка. А эти бы сказали ― образованщина. Ничего святого, только отрицание существующего порядка, необоснованное критиканство, бессмысленные рефлексии по поводу и без. Нытики и пораженцы. К тому же, не любят власть.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (делает усекающий жест ладонью). Так может…

Ашшурбалат. Хотелось бы, ваше царское величество, ох, как хотелось бы. Прижать бы к ногтю и раздавить без жалости. Но нельзя. Они ведь, мерзавцы такой вой подымут, такую вонь разведут. Ущемление прав, подавление свободы, попрание законов.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (важно). Закон ― это я.

Ашшурбалат. Если бы не репутация на международной арене. Издержки слишком велики.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Жаль.

Ашшурбалат. Увы, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Мы отвлеклись.

Ашшурбалат. Совсем немного. Чуть-чуть. Дали им время привыкнуть, освоиться, прочувствовать остроту и величие момента. Эй, вы, подойдите!

Просители, кланяясь, приближаются к трону и валятся на колени.

1-й проситель. О, великий!

2-й проситель. О, могучий!

1-й проситель. Царь всесильный…

2-й проситель. Царь победоносный…

1-й проситель. Царь справедливый…

2-й проситель. К тебе обращаемся мы…

1-й проситель. Припадаем к твоим стопам…

2-й проситель. Уповаем на твою милость…

1-й проситель. Молим о помощи…

Ашшурбалат. Молчать.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Спасибо, везир.

Ашшурбалат. Не стоит благодарности, ваше царское величество. Ты, (указывает на 2-го просителя) будешь говорить, а ты (обращается к 1-му просителю) будешь молчать. Излагай.

2-й проситель. В стране Гиамму жили мы, о великий…

1-й проситель. Царь могучий…

Ашшурбалат. Цыть!

2-й проситель. У реки Балих были поля наши…

1-й проситель. И дома наши…

Ашшурбалат. Цыть!

2-й проситель. И семьи наши…

1-й проситель. Всё потеряли мы…

Ашшурбалат (грозно). Цыть!

2-й проситель. Всего лишились мы в одночасье, государь. Вода поднялась и затопила наши поля, наши дома и наши пастбища. Домашний скот утонул и запасы разметало теченьем. Мы сами едва успели спастись, но всё, что у нас было ― погибло. Что оставалось нам делать? Пошли мы к царю страны Гиамму, нашему господину, упали пред ним на колени и умоляли помочь нам, но царь страны Гиамму отвернул от нас лик свой, и прогнал нас, и смеялся нам вслед, говоря: «Гоните, гоните их прочь, секите их батогами, бейте их палками, колите их копьями, они оскорбляют взор мой своим видом и мешают мне отдыхать своими воплями. Нет ничего мне для них, и ничем не хочу я им помогать, ибо они бездельники и попрошайки». Прогнали нас царские слуги из города, оставили на обочине и зло насмехаясь сказали: «Вот вам пыль дорожная вместо каши, камни с обочины вместо хлеба, ослиная моча вместо пива ― ешьте и пейте, и славьте вашего господина ― царя страны Гиамму». Что оставалось нам делать?

Нинурта-Тукульти-Ашшур (заинтересованно). Что?

Ашшурбалат. Вопрос риторический, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. И всё же, я хочу услышать.

Ашшурбалат. Продолжай.

2-й проситель (сбитый с толку). Э-э-э…

Ашшурбалат (выдёргивает у 2-го просителя свиток из-за пазухи). Учить надо лучше. (Читает) «Сидели мы и горько рыдали, не зная как поступить. Что оставалось нам делать? Умереть с голоду, или продать сыновей в рабство, жён и дочерей в бордель, на потеху распутным мужланам? Так сидели мы, оплакивая судьбу нашу злосчастную и не заметили путника, что остановился рядом с нами. «Хватит отчаиваться, — сказал он нам, — вытрите слезы ваши и осушите глаза ваши. Отправляйтесь в государство Ашшур, и получите то, что утратили здесь»».

Склоняется к уху ассирийского царя.

Ашшурбалат (шёпотом). Трудовые мигранты, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (отвечает так же шёпотом). Слышу, не глухой.

Ашшурбалат. Что делать? Берём?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Конечно. На юге нехватка рабочих рук.

Ашшурбалат (громко). Хвала богам. Нинурта-Тукульти-Ашшур, царь великий, царь могучий, царь четырёх стран света повелевает. Пришедшим из страны Гиамму выделить землю в южной провинции, снабдить материалом для постройки домов, полевыми орудиями для обработки почвы, семенами для посадки, зерном для пропитания и деньгами для начального обустройства. Взамен обязать переселенцев выплачивать подати и нести установленные властью повинности.

Писец быстро оформляет царский рескрипт. Набузереддин подносит свиток Ашшурбалату. Ашшурбалат передаёт рескрипт Нинурта-Тукульти-Ашшуру. Царь прикладывает к папирусу личную царскую печать. Ашшурбалат берёт свиток и спускается с тронного возвышения.

Ашшурбалат (2-му просителю). Иди сюда.

2-й проситель (ползёт на коленях к везиру).

Ашшурбалат. С этим пойдёте к распорядителю царским имуществом. Из тронного зала вниз по лестнице, прямо и налево. А ты… (указывает на сборщика податей).

Сборщик податей (кланяется). Ваше сиятельство.

Ашшурбалат. Тебя мы определим по специальности. Бумаги с собой?

Сборщик податей. Имеются, ваше сиятельство.(Бережно вытаскивает завёрнутую в белую льняную тряпицу глиняную табличку и бронзовую печатку на цепочке, передаёт везиру).

Ашшурбалат. Так-так-так (читает клинописный текст). Опытный работник, отличный послужной список, замечательные рекомендации, награждён позолоченным браслетом за усердие. И оказался безработным. Почему, если не секрет?

Сборщик податей (смиренно). Интриги, ваше сиятельство. Зависть и наветы клеветников.

Ашшурбалат. Известное дело.

Сборщик податей. Мардук свидетель, ваше сиятельство!

Ашшурбалат (пристально глядя в лицо сборщика податей). Верю.

Сборщик податей. Покорнейше благодарю, ваше сиятельство.

Ашшурбалат. То-то. Смотри у меня.

Придвигается к сборщику податей, зловеще шепчет.

Ашшурбалат. Я за тобой слежу. Начнёшь брать не по чину, вздёрну!

Сборщик податей бледнеет.

Ашшурбалат (громко). Служи верно и старание твоё будет вознаграждено.

Сборщик податей (вдохновенно). Клянусь и обещаю.

Ашшурбалат. Писец, направление.

Набузереддин подносит Ашшурбалату свиток. Везир отдаёт глиняную табличку, печатку и направление сборщику податей.

Ашшурбалат. Вниз по лестнице, через площадь и направо, к распорядителю фискального присутствия.

Милостивым жестом отпускает просителей.

Ашшурбалат. Аудиенция продолжается. Следующий.

В тронный зал входят несколько крепких мужчин. Они одеты в короткие туники, перетянутые в талии широкими кожаными ремнями, на ногах высокие шнурованные солдатские сапоги, на запястьях правых рук бронзовые наручи. Длинные волосы стянуты кожаными ремешками. У предводителя цепкий пронзительный взгляд и рваный шрам на левой щеке ― от виска до подбородка.

Предводитель. Царю Ассирии…

Остальные (хором). Слава!

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Кто вы и откуда?

Предводитель. Воины из страны Хабхи, великий государь.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Как поживает брат наш, царь страны Хабхи?

Предводитель. Уже никак, ваше царское величество. Сангар, царь страны Хабхи подло убит братом своим, царевичем Хаяни. Хаяни стал царём Хабхи и всякий, кто сомневается в законности его воцарения, умирает.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Печальная новость.

Ашшурбалат. Да уж, ничего весёлого. Чего же ты хочешь, воин из страны Хабхи?

Предводитель. Кундаспа, ваше сиятельство. Повелевающий ста сотнями, военачальник царского войска.

Ашшурбалат (задумчиво). Кундаспа… Кундаспа… Не ты ли тот самый Кундаспа, сын Питру, победитель Арама, Лаллы и Кальпаруды при Пацате?

Предводитель. Я, ваше сиятельство.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Чем же не угодил столь выдающийся муж новому царю Хабхи?

Предводитель. Отказался присягать узурпатору, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Благородный поступок.

Ашшурбалат. Несомненно, ваше царское величество. Конечно, слегка необдуманный, я бы сказал, несколько поспешный… так, чуть-чуть, но однозначно и безусловно высоконравственный.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Что значит «необдуманный» и «несколько поспешный», везир?

Ашшурбалат. Сангар, ваше царское величество, тоже не был образцом для подражания. Насколько мне известно, отец братьев склонялся к мысли передать трон младшему сыну, а именно царевичу Хаяни, в обход своего старшего отпрыска ― Сангара, однако, накануне оглашения наследственного эдикта царь Хабхи скоропостижно скончался, по официальной версии якобы отравившись грибами на вечернем пиру, устроенном в честь совершеннолетия Хаяни. В смерти царя обвинили повара, готовившего яство. Повар был казнён, эдикт бесследно пропал, вместе с нотариями, составлявшими документ. Сангар взошёл на престол, Хаяни бежал и скрылся в глухой провинции.

Предводитель. Год и шесть месяцев его никто не видел и никто не слышал о нём, ваше царское величество. До тех пор, пока он не явился под стены столицы с кучей своих приверженцев и не потребовал у брата вернуть отнятое у него преступным образом наследство.

Ашшурбалат (повторяет с нажимом). Добытое Сангаром не вполне законным образом.

Предводитель (презрительно скривившись). Хаяни слабак, воспитанный на женской половине дворца. Изнеженный бездельник, сочинитель посредственных стишков, вечно занятый бряцаньем на кифаре и разведением цветочков.

Ашшурбалат (иронично). Тем не менее, неженка сверг братца.

Предводитель. Измена, ваше сиятельство.

Ашшурбалат (скептически). Измена? Я слышал иную версию событий.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Какую?

Ашшурбалат (обернувшись лицом к царю). Говорят, ваше царское величество, накануне смерти Сангар всю ночь пьянствовал в компании друзей и храмовых проституток, а утром, когда Хаяни в полном боевом облачении постучал рукояткой меча в городские ворота, он с похмелья вскочил на коня, чтобы скакать к гвардейским казармам и, не удержавшись в седле, свалился на землю, ударился затылком о камень и умер на месте.

Предводитель (не сдержавшись, выкрикивает). Ложь! Всем известно, что подпруга у седла была специально подрезана!

Ашшурбалат (спокойно). Очевидцы утверждают, будто Сангар в спешке сам не затянул подпругу. Кроме того, он вонзил в коня шпоры с такой силой, что тот поднялся на дыбы. Ремень расстегнулся и Сангар погиб.

Предводитель. Двойная ложь! Изменник не только подрезал подпругу, но и подложил под седло колючку. Железные шипы впились в кожу, конь вздыбился и подпруга лопнула. Вот как было на самом деле!

Ашшурбалат (хладнокровно). Слухи.

Предводитель (запальчиво). Многие видели рану на спине лошади и разрезанную упряжь.

Ашшурбалат. Хотя отказались подтвердить этот факт публично.

Предводитель. Они испугались.

Ашшурбалат. Чего? Ведь Хаяни обязался не преследовать сторонников Сангара. Помимо того, он назначил следствие о гибели брата и клятвенно обещал наказать виновного, кем бы тот ни был, если найдутся неопровержимые доказательства того, что смерть царя была не случайной.

Предводитель (хмуро). Я не молчал.

Ашшурбалат. И что в результате?

Предводитель. Меня повысили. Назначили командующим западной армией.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Везир, к чему эти ненужные расспросы? Переходите к сути дела.

Ашшурбалат. Слушаюсь, ваше царское величество. С чем ты пришёл в Ассирийское царство, Кундаспа, воин из страны Хабхи, командующий западной армией и чего хочешь от царя Ассирии?

Предводитель (почтительно уточняет). Бывший командующий, ваше сиятельство.

Ашшурбалат (повторяет). Бывший командующий… западной армией.

Предводитель. Великий царь, правда ли то, что в ассирийское войско требуются опытные воины?

Ашшурбалат. Тебя не обманули, Кундаспа, сын Питру. Войско Ассирии нуждается в крепких бойцах.

Предводитель. В таком случае (Кундаспа и сопровождающие его воины Хабхи опускаются на одно колено), мы просим высочайшего дозволения вступить в твою армию, великий государь.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (быстро). Не возражаю.

Ашшурбалат. Разрешите, ваше царское величество? (Наклоняется к царю, что-то настойчиво нашёптывает ему на ухо. Нинурта-Тукульти-Ашшур раздраженно кривится).

Нинурта-Тукульти-Ашшур (негромко). Мне кажется, это несущественно, везир.

Ашшурбалат. Напротив, ваше царское величество, я считаю, что данное обстоятельство требует особого уточнения.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Думаешь?

Ашшурбалат. Вне всякого сомнения, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Тогда давай, уточняй.

Ашшурбалат. Скажи мне, Кундаспа, ты согласился возглавить западную армию Хабхи?

Предводитель (несколько удивлённо). Нет, ваше сиятельство.

Ашшурбалат. Почему?

Предводитель. Для этого я должен был присягнуть Хаяни. А я отказался.

Ашшурбалат. Отлично. Теперь ответь мне на вопрос, Кундаспа, только не торопись, солдат, хорошенько подумай, прежде чем ответишь. Я спрашиваю тебя, Кундаспа: как поступишь ты, воин на службе Ассирии, если тебе прикажут напасть на твою родину, страну Хабхи?

Предводитель (сразу). Исполню приказ, ваше сиятельство.

Ашшурбалат. Без тени сомнения, Кундаспа?

Предводитель (твёрдо). Не задумываясь.

Ашшурбалат. Ты. А твои люди?

Предводитель. Беспрекословно.

Ашшурбалат. Кстати, сколько их пришло с тобой?

Предводитель. Двести пятьдесят восемь человек, ваше сиятельство. В основном пехотинцы, но есть среди них и всадники, и колесничие, и копьеметатели, лучники, пращники, и даже армейский врач.

Ашшурбалат (патетично). Нинурта-Тукульти-Ашшур, царь великий, царь могучий, царь множеств, царь четырёх стран мира повелевает: зачислить солдат из страны Хабхи, общим числом двести пятьдесят восемь душ, в ассирийскую армию сообразно их воинским занятиям. Кундаспу же, сына Питру, бывшего в стране Хабхи повелителем ста сотен и командующим западной армией, назначить командиром кисира, начальником над двумя тысячами воинов, с оплатой, соответствующей его чину, из коих двух тысяч основу составят в известном числе приведённые им пехотинцы-щитоносцы, колесничие, копьеметатели, пращники и лучники. Остальных же солдат, до полной численности отряда, он должен набрать самолично. По завершении формирования, определить кисир в состав гарнизона Ашшура. Писец, выдай командиру направление.

Набузереддин передаёт Кундаспе свиток.

Ашшурбалат. Прямо по коридору, вниз по лестнице, через площадь налево, в ведомство туртана, командующего столичным гарнизоном.

Предводитель (салютуя). Слава Ассирии!

Ашшурбалат. Во веки! Следующий!

Воины, развернувшись через левое плечо, удаляются. Кундаспа марширует последним. Грохот подкованных солдатских сапог постепенно затихает. Дворцовые гвардейцы на мгновение скрещивают копья, но тотчас берут «на караул». В тронный зал друг за дружкой чинно входят четыре представительных господина в белых тогах, обшитых по краю красной, синей, зелёной и жёлтой бахромой. Их бороды красиво завиты в мелкие колечки, руки тщательно ухожены, волосы умащены благовониями. Господа неторопливо подступают к трону, с достоинством кланяются.

Ашшурбалат. Кто вы, почтенные?

1-й господин. Купцы, ваше сиятельство.

Ашшурбалат. Откуда?

1-й господин. Из Финикии, ваше сиятельство. Я ― Хирам из Сидона.

2-й господин. Итобаал, негоциант из Тира.

3-й господин. Абимилки, торговец из Акко.

4-й господин. Раббади, коммерсант из Библа.

1-й господин. Мы ― «Эффективное Финикийское Торговое Товарищество».

Ашшурбалат. Не слышал.

1-й господин. Наша компания ориентировалась в основном на западный рынок сбыта.

2-й господин. Тарсис, Микены, Крит, Италия, Этрурия.

1-й господин. Мы торгуем ливанским кедром, золотом из страны Офир, бивнями мамонтов, финиками, египетскими благовониями, горючей смолой, мирром, хеттским железом…

2-й господин. Рабами, пшеницей, пурпуром…

Ашшурбалат (прерывает 2-го господина). Достаточно.

1-й господин. Извините.

Ашшурбалат. Насколько я понимаю, компания у вас прибыльная. Обороты солидные…

1-й господин. Была, до недавних пор.

Ашшурбалат. Что так?

1-й господин (вздыхает). Конкуренция, ваше сиятельство.

2-й господин (возмущённо перебивает 1-го господина). Если бы только конкуренция…

Ашшурбалат. А что ещё?

1-й господин. Налоги, ваше сиятельство.

2-й господин. Обдирают, ваше сиятельство, без всякого стыда и зазрения совести.

1-й господин (перечисляет). Налог с прибыли, налог с оборота, подушная подать, налог за пользование причалом, фискальные сборы, таможенные платежи, за выдачу ветеринарных свидетельств, портовые сборы, налог на землю, налог на средства производства, складской налог…

2-й господин. Налог на роскошь…

1-й господин (кивает). Налог на роскошь, поварской налог, налог на мидии…

Ашшурбалат. Внушительный список.

1-й господин. Поэтому, ваше сиятельство, мы решили сменить юридический адрес нашего предприятия и зарегистрировать его на территории, наиболее благоприятной для ведения честного бизнеса.

2-й господин. Из всех предложений ваше оказалось наиболее привлекательным.

1-й господин (восклицает). Всего три налога?!

Ашшурбалат (подтверждает). Всего три, и это не шутка. Однако, есть одно условие, господа негоцианты.

3-й господин. А я предупреждал!

Ашшурбалат. Успокойтесь, господа.

1-й господин. Какое?

Ашшурбалат. У нас, в Ассирии внедрена и действует передовая модель социально ориентированного бизнеса, когда предприниматель, помимо личного обогащения, добровольно берёт на себя часть социальных обязательств, влияющих на качество жизни отдельных социальных групп и общества в целом и несёт ответственность за их неисполнение. Проще говоря, всякий бизнесмен, желающий открыть своё дело в пределах ассирийской державы, должен отчислять в фонд развития Ашшура определённый денежный взнос.

1-й господин. Сколько?

Ашшурбалат (переглядывается с Нинурта-Тукульти-Ашшуром). Два процента от каждой торговой операции в течении первого года и полтора процента во все последующие.

1-й господин (посовещавшись с компаньонами). Мы согласны.

Ашшурбалат. Добро пожаловать. Рассчитываю на долгое и плодотворное сотрудничество, господа. Оформляйте бумаги… и за дело. Следующий!

Финикийские купцы выходят. В тронном зале возникает очередной челобитчик, невысокий худой мужчина в поношенной тунике и грязной епанче. На спине у мужчины висит длинный тубулус. Подойдя к трону, мужчина настороженно озирается.

Ашшурбалат. Кто ты и откуда?

Мужчина пугается. Нинурта-Тукульти-Ашшур насмешливо фыркает. Везир открывает список присутственных дней, ведёт по столбцам заострённой палочкой

Ашшурбалат. Так, смотрим. Подтопленники были, солдаты были, финикийские торговцы были, следовательно, теперь у нас… Маттина-ба'ал, архитектор из Мусасины. (Обращается к мужчине) Правильно я говорю?

Архитектор (боязливо наклоняется). Вы не ошиблись, ваше высочество.

Ашшурбалат. Царь царей слушает тебя, Маттина-ба'ал.

Архитектор. Ваше царское величество, царь Вселенной, владыка Мира, (собирается с мыслями) дозволь… представить тебе… плод труда моего, призванный подобающим образом отразить величие и могущество державы, коей ты, царь Ассирии, царь Шумера и Аккада имеешь счастье управлять.

Замолкает. Молчание длится несколько минут.

Ашшурбалат (требовательно). Ну?!

Архитектор вздрагивает, сдёргивает тубулус, открывает крышку и суетливо расстилает на полу чертежи огромного зиккурата, поражающего видом и размерами, после чего отступает назад с явным намерением в случае чего дать стрекача. Нинурта-Тукульти-Ашшур сходит с возвышения. Вместе с везирем они внимательно рассматривают план колоссального сооружения.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Что скажешь, везир?

Ашшурбалат. Огромен.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Считаешь, дорого?

Ашшурбалат. Не я решаю, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (категорично). Мне нравится.

Ашшурбалат (уклончиво). Монументально.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Архитектор…

Архитектор (испуганно). Я, государь…

Нинурта-Тукульти-Ашшур (капризно). Объясняй.

Маттина-ба'ал подходит к царю.

Архитектор. Здесь представлен религиозно-развлекательный комплекс «Во славу Мардука». Ширина стороны основания пятьсот на пятьсот метров, или девятьсот четырнадцать локтей на девятьсот четырнадцать локтей, высота зиккурата четыреста метров, или семьсот тридцать два локтя. Размеры верхней платформы восемьдесят на восемьдесят метров, или сто сорок шесть на сто сорок шесть локтей. Количество уровней ― семь надземных и один подземный, ваше величество. В подземном уровне предполагается разместить стоянку для колесниц и удобные конюшни для лошадей. На первом надземном уровне располагаются торговые ряды и складские помещения, на втором ― храмовый бордель, третий уровень отдан под зал приёмов и банкетов, на четвёртом ― гостиница, на пятом ― ресторан, шестой и седьмой уровни ― служебные помещения и хранилища предметов культа, на платформе ― святилище Мардука. Попасть к святилищу можно двумя способами. Влиятельные особы перемещаются в удобных кабинах Для этого специально предусмотрены сквозные вертикальные шахты. Прочие верующие поднимаются по лестнице.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Впечатляет. Единственно, хочу спросить у тебя, Маттина-ба'ал, представлял ли ты свой проект кому-нибудь, кроме нас?

Архитектор (выдержав паузу, нехотя). Представлял, ваше величество. Царю Мусасины и владыке Вавилона.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. И что сказали царь Мусасины и владыка Вавилонии?

Архитектор. В Мусасине меня обвинили в преступном разбазаривании общественного ресурса и вредных мечтаниях, направленных на разрушение государства, а в Вавилоне чуть не повесили, посчитав, что я вражеский шпион, прибывший с тайным заданием разорить государство халдеев.

Ашшурбалат. Неудивительно, при таких-то размерах…

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Из чего планируешь воздвигнуть зиккурат?

Архитектор. Из обожжённого кирпича на цементном растворе, ваше величество. Фундамент же мыслю возвести на сваях, вбиваемых в землю для крепости и долговечности постройки.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Похвальное рвение, архитектор. Подготовь-ка нам смету расходов.

Архитектор. Смета готова, ваше величество. Извольте ознакомиться.

Подаёт царю расчёты затрат.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (увидев окончательную цифру). Ого!

Ашшурбалат (заглядывает в папирус). Ого! (Говорит едва слышно) Может нам его тоже… того?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. К чему? Проще отправить в Миттани, Хубушкию или Каркемиш.

Ашшурбалат. Разумно. Стало быть ― отказываем?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Я бы не торопился с решением, везир…

Ашшурбалат (напоминает). Деньги…

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Что деньги? Деньги не проблема. Возьмём из резервов, подтянем местных воротил, организуем народный заём, создадим лотерею…

Ашшурбалат. Если нет причины отказываться…

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Причина как раз имеется. Не вписывается здание с такими размерами в исторически сформировавшийся градостроительный облик столицы. Никоим образом не соотносится.

Ашшурбалат. Разве это затруднение, ваше величество? Всего-то надо (загибает пальцы): внести поправки в генеральный план Ашшура и отредактировать закон о визуальной целостности культурного ландшафта. Решим в рабочем порядке.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Хорошо, законы мы изменим…

Ашшурбалат. Затем сносим пару-тройку кварталов в исторической части города и на расчищенной площадке оперативно начинаем строительство.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. А если возмутятся?

Ашшурбалат. Кто?

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Эти… озабоченные… интеллигенты. Вдруг начнут бузить, поднимут народ, объявят голодовку…

Ашшурбалат. Интеллигентов разобщим и жёстко дискредитируем. С народом проведём широкую разъяснительную работу. Акцентируем внимание на экономической выгоде проекта. Рабочие места, заказы, развитие района и столицы в целом. В крайнем случае ― разгоним.

Жестом подзывает Маттина-ба'ала.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (величественно). Возводи свой храм, архитектор.

Маттина-ба'ал падает ниц и лобызает туфли царя.

Ашшурбалат (напоминает). Название придется изменить, ваше величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур (указывая дланью вперёд). Нарекаю тебя: «Во славу Ашшура».

Ашшурбалат (архитектору, свысока, угрожающе). Запомнил?

Архитектор (угодливо). Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, изменим.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Который час, везир?

Ашшурбалат (смотрит на клепсидру, отвечает угодливо). Почти двенадцать, ваше царское величество.

Нинурта-Тукульти-Ашшур. Прервёмся, я устал.

Ашшурбалат (объявляет громко). Аудиенция закончена.

Нинурта-Тукульти-Ашшур уходит. Ашшурбалат ненадолго задерживается. Он подходит к столику и о чём-то разговаривает со старшим писцом Набузереддином. Набузереддин сосредоточенно выслушивает наставление царского везира, время от времени кивая. Удостоверившись, что Набузереддин его понял, Ашшурбалат выходит. За везирем незаметно исчезает раб. В тронном зале остаются писцы и дворцовые гвардейцы.

Сцена вторая

Набузереддин в размышлениях прохаживается по залу. Шумукин растирает в плошке чернила. Набузерукин ждёт, когда старший писец начнёт диктовать.

Набузереддин (встав перед столиком). Пиши, Набузерукин. (диктует размеренно). Ашшуру, отцу богов, владыке великому, моему владыке, живущему в Эхурсаггалькуркурре, своём великом храме ― большой, большой привет! Богам судеб и богиням, живущим в городе Ашшуре, их великом храме ― большой, большой привет! Граду и людям его ― привет! Дворцу и живущим в нём ― привет! Нинурта-Тукульти-Ашшур, светлый первосвященник, раб, чтущий твою великую божественность и войско его ― весьма, весьма благополучны. Я, Нинурта-Тукульти-Ашшур, царь вселенной, царь страны Ашшур, царь четырёх сторон света, божественное солнце всех людей, царь могучий, царь великий, царь, которому боги помогают добиваться желанных побед, кто пасёт своим страшным могуществом четыре стороны света ― я! — сын Нинурта-апал-Экура, царя вселенной, царя страны Ашшур, сын Ашшур-Дана, также царя вселенной, царя страны Ашшур, я, премудрый пастырь, послушный великим богам, хранитель истины, любящий справедливость, творящий добро, приходящий на помощь убогому, совершенный герой, могучий самец, первый из правителей, узда, смиряющая строптивых, молния, испепеляющая врагов, я, сидящий на троне, в месяц айяра 2-го числа разослал я приказы правителям областей. Им сказал я, велю: поднимайте людей, собирайте войска и ведите воинов моих к Ашшуру, ибо собрался я воевать. Исполнили мои приказы правители областей и привели войска мои к Ашшуру, и собрал я армию, большую армию, крепких воинов собрал я и выступил от Ашшура в месяц айяра, в день 24-й и пошёл я в страну Гиамму, быстрым шагом пошёл в Гиамму, и дрожала земля от поступи моих щитоносцев, и колесницы мои разлились на равнине, и не было слышно речи от множества моей конницы. Я пришёл к Гиамму и переправился через реку Балих и никто не смог остановить меня. Царя Гиамму я низверг, нанёс поражение, рассеял силы его, всю страну Гиамму я ниспроверг, осадил столицу его, и город его взял и разрушил, обратил в руины. Всю страну его я прошёл и все города, большие и малые, коим нет счёта, я разорил, разрушил, снёс, обратил в руины. Шатры и палатки их я спалил, разметал по ветру, обиталища их я предал пламени. Богатая добыча досталась мне. Людей от мала до велика, мужчин и женщин захватил я, числом свыше трёхсот тысяч захватил я, коней, мулов, ослов, верблюдов, крупный и мелкий рогатый скот захватил я без счёта, золото, серебро, драгоценные камни, ткани достались мне, наложил я на них руку. Людей, коней, ослов, крупный и мелкий рогатый скот я вывел и присоединил к добыче, знатной добыче ― всех я увёл в Ассирию…

Набузереддин умолкает, неспешно идёт к царским вратам, останавливается около дворцового гвардейца, пристально его разглядывает. Гвардеец невысок ростом и худ. Бронзовый панцирь ему явно велик, медный островерхий шлем наползает на глаза. Набузереддин возвращается к столику.

Набузереддин. Пиши дальше, Набузерукин. Сказал я правителям областей, собирайте мужчин, крепких телом и сильных духом, мне нужны новые воины. Исполнили правители областей волю мою и я прошёл по стране, в каждой области отбирая достойных, и таких набралось пятьдесят тысяч. Я обучил их и сделал из них войско, стали они быстрыми, как гепарды, выносливыми, как мулы, могучими, как слоны и непобедимыми, как львы. Поднял я армию и отправился на запад, к берегу моря, и осадил города, кичившиеся своим богатством и своим флотом, и ничего они не могли сделать со мною, и покорились мне, и вышли за стены, и пали ниц, и умоляли меня о пощаде. Я пощадил их, и взял, что хотел: золото взял и серебро, драгоценные камни и слезы моря я взял, привезённые издалека, и мужчин и женщин, людей обоего пола, ткани я взял и благовония, коней я забрал, крупный рогатый скот и мелкую живность ― всё я увел в Ассирию. Вернувшись в Ашшур, я повернул на восток и отправился в путь на страну Мусасину. Во главе отборных гвардейцев и беспощадных воинов, я, словно могучий тур, встал и все трудности вместе с ними преодолел. Обрывы, ущелья, крутые тропинки и водопады мне покорились, места, трудные для коня я прошёл пешком, подобно горному козлу, по высоким вершинам и хребтам я прошёл. Там, где уставали колени мои, я устраивал привал и отдыхал, пил воду из бурдюка для утоления жажды. Царь Мусасины вышел мне навстречу, и войско его преградило мне дорогу. Как лев я взъярился, облачился в доспехи, возложил я шлем на главу мою, украшение битвы, на мою боевую колесницу, исторгнув клич ярости, взошёл я поспешно. Разящий лук, подарок Ашшура, в руки я взял, жизнь пресекающий дротик схватил, на войско врага, супостата, рёв я звериный исторг. По воле Ашшура, на центр и на фланги его, подобно неистовой буре, обрушил я войско своё и натиском мощным я повернул их вспять и обратил в бегство. Войско врага оружием Ашшура, стрелами и дротиками я преуменьшил и тела их насквозь пронзал, как решето. Царю Мусасины я нанёс поражение и рассеял войско его, он испугался лязга моего могучего оружия и наступления моей ужасной битвы. Войско он бросил и бежал назад, в столицу свою он бежал, но и там не остался. Всех богов и богинь он забрал из жилищ своих, погрузил на мулов и словно трусливый шакал скрылся в стране Каркемиш. Людей царя Мусасины я полонил, не оставил ни одного беглеца, всех я отправил в Ассирию. Города что были в этой стране я разрушил, уничтожил, предал огню, обратил в холмы и руины. Затем я вернулся в Ашшур и увидел, что храм бога моего обветшал, рассыпается фундамент его, ослабла основа его от времени ― старый храм я разрушил, пустырь в городе целиком я присоединил к нему в качестве добавления и воздвиг на том месте дом бога моего выше и краше прежнего. Основание его в девятьсот четырнадцать локтей, высота семьсот тридцать два локтя. Семь терасс у него и на вершине святилище. В подходящий месяц, в благоприятный день на вершине той, по моему замыслу святилище много больше, превосходнее и прекраснее, мастерством моего умелого зодчего я велел соорудить для прославления бога моего. Стелу ― с начертанием имени своего ― установил я рядом для того, чтобы потомки мои, когда этот храм обветшает и обвалится, разрушенное восстановят и Ашшур, и Иштар окажут им милость. Тот же, кто изменит подпись мою и имя мое, пусть Ашшур, великий владыка, отец богов, лишит он его престола и жезла, ниспровергнет с престола.

Писцы собираются и уходят.

Конец.