Последний реанорец. Том XII – Часть I

Глава 4 Бедствие, омовение и обещание…

Земля. Российская империя.

Москва. Первое кольцо.

Московский Кремль.

Приёмная его императорского величества Владимира.

Некоторое время назад.

Ранний вечер.

Разговор длился уже около получаса, но прямо сейчас в кабинете самодержца Всероссийского образовалась томительная и гнетущая тишина. Причем самым мрачным из всех присутствующих были даже не княгини Лазаревы, которые обдумывали всё сказанное и не сам государь. Нет, более всех негодовал будущий император из-за слов отца.

— Ваше величество, это ведь не обязательно, — в очередной раз возмутился Ростислав. — Девчата справляются, а у рода Лазаревых есть наследник. К тому же еще есть Габриэль и корпус.

От некогда жизнерадостного и улыбчивого юноши мало что осталось за пять лет. Сейчас за столом перед главой рода Романовых сидел уверенный в себе и в своих силах мужчина и столп империи.

— Сынок, — с тяжелым вдохом вновь проговорил Владимир, обводя печальным взором княгинь и на миг остановившись на лице своей невозмутимой дочери, тот снова возвратил свои глаза к сыну. — Габриэль по большому счету лишь слуга, а корпус — это общая сила рода. Хоть и замечу очень существенная сила в данное время. Я не говорю, что девочки не справляются, я говорю о том, что Лазаревым нужен князь. Сильный князь, а не княжич.

— А Имеретинские? — не унимался цесаревич. — Родом почитай правит княгиня Анна! И об этом все знают.

— Но это не отменяет того факта, что у них тоже есть свой князь, — стоял на своём император. — И вся власть у него. Хоть и признаюсь честно, — скривился вдруг мужчина, — что она просто номинальная. Девочки, поэтому я и прошу вас присмотреться ко многим тем самым аристократам, вы и сами должны понимать, почему я иду на это. Тот же Багратион или Васильчиков, к примеру… Итак, Лира, Алина, Прасковья, Вика, что скажете? Беседа у нас неофициальная, так что я желаю вас выслушать, — чуть тише спросил государь, взглянув на четырёх княгинь. — Можете даже поступить как Имеретинская.

За прошедшие годы присутствующие женщины неуловимым образом кардинально переменилась и дело оказалось не только в их возрасте и необычайной красоте. Вовсе нет. Ведь каждая из них по-прежнему выглядела всё также прекрасно и чарующе. Магия и одарённость делали своё дело. Каждая из них продолжала носить в себе безупречные и те самые индивидуальные черты потрясающей красоты и изящества, которые радикально отличались друг от друга. Но так или иначе после исчезновения и похорон мужа они преобразились. Потому как это уже были не те юные и порой взбалмошные девы. Сейчас перед главой рода Романовых восседали гордые, невозмутимые, самодостаточные и внушающие уважение княгини Лазаревы. Все четыре с невероятно волевым характером и умом. К тому же важным фактом было то, что каждая из них уже стала матерью. Да и их личная сила состояла на солидном уровне, что не единожды обсуждалось в кругу праздных дворян, в особенности среди завистливых представительниц тех или иных слоёв знати. Слухи и пересуды ходили разные, но всё сводилось лишь к одному. К их покойному мужу, о котором так и не перестали ходить различные пугающие и по-своему жуткие истории о его жестокости и силе.

Уже на протяжении нескольких минут девушкам приходилось лишь молчать, слушать и наблюдать, как двое мужчин пытались донести друг до друга свою точку зрения и всё это вновь вылилось в бесконечный спор, который длился уже на протяжении целого месяца.

— Чееееегооо⁈ — крикливым петухом завопил Ростислав, выпучив глаза от негодования и словно ужаленный в задницу вскочил на ноги. — Багратион или Васильчиков? Отец, ты смеешься над девчатами? Это же… это же… олухи и пустозвоны! У одного до сих пор ветер в голове и он не вылезает из борделей, а второй вообще никчемный слабак и извечный повеса! Ни один из них не достоин того, чтобы стать князем Лазаревым и никто из них не достоин руки княгинь. И уж поверь мне на слово, ни один из них и рядом не стоит с Захаром.

От упоминания имени мужа глаза у до сих пор спокойных женщин вдруг оживились, а руки задрожали. Впервые за всё время беседы они показали хоть какие-то крупицы эмоций. Император же в очередной раз устало выдохнул и откинулся на спинку кресла. Ведь лишь в роду Романовых знали, насколько часто они обсуждали персону бывшего независимого тайного советника Российской Империи.

— Сейчас так придётся сделать, сынок, сам должен понять. Да и боюсь, что в нашей империи вообще мало кто сравнится с Захаром, — снова подался в объяснения Владимир с тяжёлым и грустным вздохом. — Особенно в эти неспокойные времена, поэтому я и желаю, чтобы род Лазарев процветал. Я дал слово, что уберегу его детище и именно этим сейчас занимаюсь. Девочки самые желанные вдовы. От количества воздыхателей отбоя нет, но они могут сами выбрать себе подходящую кандидатуру, хоть это и может усложнить весь процесс.

— Это просьба, совет или приказ, ваше величество? — вдруг тихо спросила Алина, подняв свои голубые глаза на императора, а следом за ней это сделали и остальные женщины. — Если это просьба, то мы задумаемся над вашим предложением, если совет, то мы его тщательно обдумаем, а если приказ… — гораздо тише изрекла она. — То ради рода мы подчинимся.

— Но знайте одно, ваше величество, — заговорила следом Виктория, пронзая спокойным взором удрученного отца. — У нас есть муж. Хоть мы и похоронили его, но я останусь верна лишь ему. Каждая из нас останется верна лишь ему. Боюсь, после всего, что мы о нём узнали, мы вряд ли сможем найти того, кто его заменит на посту князя и на посту главы рода. И уж тем более никто не сможет заменить его в роли нашего супруга.

— Но, если вы прикажете, ваше величество, — раздался внезапно мягкий голос Калиры. — То мы обязательно подчинимся и кого-нибудь выберем из предложенных вами кандидатов.

— Девочки, ну зачем вы так? — скривился с печальным видом государь. — Я до сих пор надеюсь, что Захар жив. Ваш муж сделал слишком многое для империи, но он… он отсутствует уже долго. Слишком долго. Шансов уже практически нет. Ждать нельзя. Вам попросту нельзя губить себя. Каждая из вас еще слишком молода. Вам по большому счету лишь по тридцать лет. Вика и того младше, а Калира альва, но вы уже пиковые архимаги и почти архимагистры, а Лира так уже давно находится на этом ранге. Любой здравомыслящий аристократ бредит о том, чтобы попасть под ваше влияние.

— Ваше величество, — отозвалась вдруг Прасковья. — Но Рита в порядке, а это означает, если она жива, то и…

— Расскажи им, Ростислав… — осёк быстро княгиню император, прикрывая рукой веки. — Как глава рода Романовых я дозволяю это сделать.

После столь загадочных слов государя не только Алина, Прасковья и Калира посмотрели на растерянного цесаревича, но и сестра… даже его сестра взглянула на него с интересом.

— Я разорвал связь с Мариной…. Уже давно… — тихо прошептал он, а все женщины тотчас выпали в осадок от столь шокирующей новости. — Еще тогда, когда мы по моей глупости нарвались на лича и Захар нас спас. Думал, что мы умрём. Я тебе не говорил об этом тогда, Вика, но ты же сама в курсе, что благодаря многовековым секретам и тайнам лишь Романовы на это способны, — еще тише проговорил Ростислав, а каждое слово давалось ему со вселенски трудом. — А зная силу Зеантара, то боюсь, что он и вправду смог разорвать связь со своей регаццой перед… смертью.

От столь ужасающих новостей и откровений княгини Лазаревы бледнели на глазах и чем дольше на них смотрели оба мужчины, тем противнее им становилось на душе. Каждая справлялась с болью по-своему. Калира и Вика горько сглотнули, а руки, что были сцеплены в замок, дрожали, в то время как на краешках глаз Алины и Прасковьи образовались предательские крупицы слёз.

— Тогда… каким будет ваше последнее слово… ваше величество? — запинаясь, прошептала сипло Алина, поднимая на государя раскрасневшиеся глаза, когда вся четверка, наконец-то, смогла пересилить столь жуткую правду. — Это просьба, совет или приказ?

На мгновение глаза императора вновь прикрылись, а немного погодя он их открыл и с грустным видом произнес:

— Это приказ, девочки, скоро вы обо всём узнаете и… надеюсь, вы меня…

Правда, договорить мужчина не успел, потому как раздался требовательный стук в дверь, следом зазвонил телефон на столе у государя, затем то же самое случилось с телефоном у цесаревича и княгини Прасковьи Лазаревой, и наряду с этим в кабинет проскользнул заметно встревоженный силуэт Елецкой.

Однако ни один из присутствующих не успел притронуться к своим смартфонам, потому как все как один взглянули на ворвавшуюся.

— Алла? — нахмурился вдруг недовольно Владимир, однако увидев насколько напряженный вид личного секретаря, Император резко омрачился. — Что случилось?

— Срочный доклад от Курташина и его высочества Мирослава Петровича, ваше величество, — как на духу выпалила женщина, а после глазами указала на проекционный монитор у дальней стены. — Похоже… беда.

— Показывай! Живо!

Экран вспыхнул за мгновение, а десять секунд спустя уже все, включая самого государя, стояли на ногах и шокировано взирали за происходящим бедствием, а точнее за колоссальных размеров пространственным разломом, который быстро формировался прямо на глазах.

— Там ведь за завесой… настоящие врата? — выпалил резко Ростислав, не в силах поверить в увиденное и тщательнее всматриваясь за мутную грань сизой пелены. — Стоп! — вдруг опомнился цесаревич. — Это же…

— В Петербурге! — тотчас отчиталась Елецкая. — Третье кольцо. Точнее его западная окраина. Всё происходит в режиме реального времени. Этот разлом сформировался всего десять минут назад.

— Поднимай всех, Алла! Быстро! — вдруг приказал император, хватаясь за телефон. — Девочки, отправляйтесь домой. Пусть ваш корпус будет готов. Ростислав, ты знаешь, что делать.

— Ваше величество, это еще не всё, — затихающим голосом произнесла взволновано секретарь, расширив глаза и с шоком глядя в свой планшетный компьютер и вновь поднимая панический взгляд на владыку. — Потёмкин докладывает, что такие же разломы появились в Японской, Амерской и Британской империях.

Не знаю почему, но кажется, что впервые в жизни я был настолько спокоен, а в душе отсутствовала пустота и тревоги, которые на протяжении почти двух декад преследовали меня постоянно, но уже в следующий миг внутри что-то задрожало, а осознание произошедшего и необычайно яркие кадры столь сладострастной ночи соития ворвались в мозг цинским фейерверком и взорвалось в нём разноцветными и красочно-едкими опаляющими огнями.

Вот только прежнего страха уже не было. Всё чувства оказались обострены и в данный момент сердце билось равномерно, а не как вчера. Да и чувствовал я себя словно… отдохнувшим? Причем билось сердце равномерно не только у меня. Рядом с собой я ощутил еще одно биение. Столь же спокойное.

Тем не менее, несколько часов назад всё было абсолютно не так. Совсем не так. Это кажется безумным, но я в итоге овладел той, кому служил верой и правдой долгие годы. И честно сказать во время бурной ночи это была не та величественная и спокойная Бездна, которую я знал. Наедине со мной присутствовала неутомимая, до дрожи чувственная и очаровательная женщина.

Пересилив своё волнение, глаза я открывал как можно медленнее и первое, что смог заметить, оказалось тьма. Обволакивающий мрак. Я парил в нём словно на постели, а затем я увидел её. Полностью обнаженную и поразительно очаровательную. Бээаллинарэ лежала на моём левом плече с полностью закрытыми глазами и мечтательной улыбкой на губах, а её тонкие пальчики блуждали по моему животу и рёбрам.

Объёмная грудь, манящие изгибы столь сексуального тела, пугающе хрупкая талия и черные волосы с белоснежными прожилками, которые разметались по нашему ложу подобно нескончаемому водопаду, и которые были столь длинны, что слегка прикрывали упругие ягодицы. В ней всё казалось безупречным. В моменты соития её нежный голос, её горячая кожа, её трепетные касания… Всё это являлось исключительным, возбуждающим и будоражащим душу. Вечности не хватит, чтобы насладиться этой женщиной.

Страшно вспомнить, сколько раз я пытался утолить её и свою жажду. Сколько раз я касался её груди и остального столь безупречного тела, и страшно осознать сколь много раз я овладевал той, которую безмерно уважал и сколько раз я исполнял все её потаённые прихоти и похотливые желания.

Безумие. Безупречное безумие и вселенское наслаждение. Это не передать словами. Можно лишь ощутить и захотеть испытать вновь. Потому как эмоции в моменты экстаза накатывали бушующими волнами и поглощали без остатка.

— Теперь я понимаю, почему супруги картара не жалеют о своём решении прервать свою бессмертную жизнь и вступить с ним в столь приятную связь, — вдруг одними губами зашептала женщина, изящным ноготком мягко постукивая по моему солнечному сплетению. — И я догадываюсь, что именно получили твои жены. За чуть менее три тысячи лет я не испытывала ничего подобного. Никогда. И ты первый Жнец с кем я вступила в подобную связь. Всё это благодаря тебе, мой милый. Ты особенный, как я и предполагала.

— Вы прекрасны… — шепнул я, проводя рукой по её плечику.

— Вы? — брови её слегка дёрнулись, и она неспешно приоткрыла оба глаза с абсолютно черными зрачками и с вопросом всмотрелась в моё лицо.

— Ты прекрасна, Бээаллинарэ, — исправился я, и набравшись храбрости как можно нежнее поцеловал её в лоб. — И пугающе безупречна.

— Мне приятны твои слова, — прошептала с обворожительной улыбкой Бездна , пальчиком проведя по моей щеке и целуя в ответ . — Очень приятны. Приятны твои поцелуи. Твои касания. Они заставляют моё сердце биться чаще. Кто бы мог подумать, что такая как я способна испытывать столь отрадные эмоции. Видимо чудеса случаются даже с астральными существами.

— Ты не можешь надолго покидать Астрал, не так ли? — догадался я.

— Я часть всеобъемлющего Астрала. Знала, что ты поймешь. Но теперь я буду не одна, — с лучезарной улыбкой шепнула она, а затем обвив своими руками мою ладонь прислонила её к своему пока ещё плоскому животу.

А от осознания произошедшего я вновь невольно сглотнул.

— Неужели…

— Вероятнее всего, да, — подтвердила она, целуя меня в губы, отчего эфир в моём теле от столь будоражащих новостей невольно взбунтовался и вышел из-под контроля. — Но мы можем и повторить ритуал, если не получилось. Я пойму это совсем скоро.

— Я могу… — начал было тихо я, но та быстро меня остановила и тонкими пальчиками прикрыла мне рот.

— Успокойся, мой милый, тебе не нужно быть всегда рядом. Я сама буду навещать тебя. Точнее вас. Наше дитя узнает, кто его отец. Обещаю. Это моя тюрьма и только моя. У тебя слишком много дел. Тебе нельзя сидеть на одном месте. Да ты и не сможешь. Не такой у тебя характер.

Много дел? Стой! Ритуал? Это был «ритуал»? Стоп! Мне показалось? Или же… эфир! Но почему?

Реанорская суть мгновенно обратилось к резерву, после к очагу и вместилищу, а затем ко всему остальному. Поток эфира, энергия молнии, сила духа. Всё восстановилось и возвратилось к прежнему состоянию. Внутренние ранения, преграды и повреждения от магии и оружия странников Астрала всё это… исчезло. Однако шрамы, увечья и жуткие ранения на теле никуда не делись. Что за бред?

— Что за… — изумился я, принимая сидячее положение и глубже погружаясь в себя.

— Не пугайся, мой дорогой, это называется омовение. Астральное омовение. Прости, что не сказала. Зная тебя, ты добровольно не согласился бы на подобное.

— Зачем? — напрягся невольно я, глядя на Бездну и на то, как она, притянув меня к себе, вновь с нежностью обняла и положила свою голову мне на грудь. — Вы ведь…

— Я не жертвовала собой… почти, — успокаивающе прошептала Бездна. — Лишь навсегда израсходовала кое-какой запас своих сил и слегка рискнула. Подобное не практиковалось с незапамятных времен, ведь обычный смертный не может вступить в связь с такой как я. Здесь нужны были две противоборствующие энергии, устойчивое тело моего избранника и… сильные эмоции. Итогом стало твоё восстановление и… наше дитя.

Суккубья кровь! Так вот что это было…

— Именно поэтому я и не хотела тебе говорить. Ты бы отказался, зная какую цену я оплачу. Но я не жалею ни о чем, даже если бы у нас не получилось. Ты слишком многим поступился, и я ответила тебе взаимностью. Сейчас всё вернулось в прежнее русло. Могущественнее ты не стал, не переживай. Лишь полностью исцелил свою духовную суть и эфирные каналы. Я не так влиятельна, как ты считаешь. Будь это так, то я бы не противоборствовала так долго странникам. Многие связывают меня с Хаосом и Порядком, но и это заявление считаешься ошибочным. Я нечто иное…

— Мне не нужна была эта сила, — выдохнул спокойно я. — Я мог бы прожить и без неё.

— Это ты так думаешь, мой дорогой, — усмехнулась весело Бээаллинарэ, и её безупречное тело тут же оказалось поверх моего и, нависнув надо мной она открыла взору необычайное эстетическое наслаждение на всё своё оголённое естество. — А как же твоя семья? Твои жены? Твои дети? Кто будет оберегать, защищать и сражаться за них? Поверь, ты всё еще будешь сражаться. Очень часто. И я прошу тебя биться так, как ты бился раньше. В этом весь ты. Ведь отныне у тебя уже есть дом. И его придётся уберечь от всех угроз. Поэтому пообещай, что не дашь моим трудам пропасть впустую.

На несколько долгих мгновений возникла тишина, а в следующий миг как можно нежнее прижав к себе женщину, я мягко опрокинул её обратно и полностью подмял под себя, между делом страстно целую её в шею, отчего её глаза начали медленно закатываться, а изо рта вырвался едва слышимый возбуждающий стон.

— Обещаю…

Илларан.

Парящий континент. Энэд.

Поместье семейства Драгун.

Малая арена.

Трое суток спустя.

Ранее утро…

Шум активируемой магии, звон стали, недовольный и болезненный рёв вперемешку с проклятиями и ругательствами, радостный девичий крик и несколько секунд спустя, как итог поток брани лишь увеличивается, а вишенкой на торте оказываются три обессиленных и заметно побитых тела.

— Бой окончен! — раздался довольный голос картара.

— Да чтоб меня Мертвечина и Геенна Огненная поглотила… — зашипел недовольно Велияр, пытаясь вытянуть почти бессознательного Ранза и Керноса как можно дальше из образовавшейся воронки. — Какие же вы всё-таки тяжелые…

— Уважаемый Зеантар! — вновь раздалась порция довольного крика и смеха от Иззеты и Анастасии. — Мы болели за вас! Можете наподдать им еще! А если нужно будет, то и других братьев сюда позовём. Они тоже хотят, между прочим. Можно?

— Можно. Сегодня всё можно, — с улыбкой отозвался я.

— Вот ведь вертихвостки драные… — простонал недовольно Ранз, вяло подёргивая крыльями. — Родных братьев не жалеют. Предательницы!

— Не скули, братик! — рассмеялась вновь заливисто Иззета. — Тебе это не идёт.

— Достаточно! — вдруг раздался довольный хохот картара и тот уже, наверное, в десятый раз мягко спикировал с неба. — Нэсса, милая, исцели наших неумех, — а затем, он с подозрением покосился на меня и слегка прищурился. — Чудеса, не иначе! Как вижу, силы вернулись, и ты почти восстановился. Бездна, да?

— Вернулись, — хмыкнул с усмешкой я, разлепляя веки и тщательно отслеживая поток эфира, пока фларриэна вместе с остальными сканировала меня шокированным взором. — Она.

— Как я и думал, — удовлетворённо кивнул мироходец, а после окинул взглядом небольшую арену и вновь с лукавой улыбкой уставился на меня. — Как понимаю, нам придётся скоро отправляться к тебе домой, поэтому предлагаю сыграть… скажем так… — подбирая нужное слово, пробормотал задумчиво Пал. — Точно! Прощальный аккорд! Вот!

А затем мне на удивление он улыбнулся еще шире и в мгновение ока материализовал в руках свои улаксы и один из них направил на меня.

— Ну так что, мой реанорский друг, уважишь просьбу хранителя двух мирозданий? — весело ухмыльнулся Пал. — Как ты понимаешь я тоже воитель. Мне не чужд азарт и жажда битвы. К тому же здесь сейчас более чем подходящий

В тот же миг вся местность погрязла в гробовой тишине. Услышав такие слова, троица его сыновей резко раскрыла глаза и приняла сидячее положение, причем всю усталость с них как рукой сняло, и они с недоверчивостью уставилась на отца, а Иззета и Настя с шоком переводили свои взоры с меня и на своего батюшку.

Лишь Нэсса фыркнула с раздраженной улыбкой и переглянулась с Масти и Ллаэной:

— Что взять с мужиков… Их же хлебом не корми, дай только мордобой устроить.

— Нам и самим интересно посмотреть, — с заинтригованным видом усмехнулись остальные женщины.

— Почему бы и нет? — кивнул я согласно картару. — Я не против.

— ДА ЛАДНО!.. НАРОД! ВСЕ СЮДА! Батя будет сражаться с уважаемым Зеантаром! — вдруг заорал раненым вепрем Велияр, вскакивая на ноги и убегая быстро прочь, причем набегу успевал отдавать приказы своим братьям и сёстрам, а вся прошлая усталость напрочь исчезла. — Иззета, Настюха, зовите всех наших мам! Про маму Лину и маму Иви не забудьте. Я сам в Инферно! Ранз, лети за парнями и девчонками. Кернос, а ты за всеми остальными! Подобное событие раз в жизни бывает! Такое нельзя пропустить…