Последний реанорец. Том VII

Да кто бы сомневался, что союзных. Что ж, как я и рассчитывал, сам по себе он хоть и является самым склочным и вспыльчивым стариканом в империи, но голова у него варит здраво. Да и язык мастерски подвешен. Имперский князь во всей своей красе.

На некоторое время в зале повисла томительная пауза, лишь одному Феофану не сиделось на месте и тот подобно зверьку, что был загнан в клетку, не сводил своих плаксивых глаз с Алины и её деда, и всё также пыхтел подобно паровозу.

‒ Да будет так! ‒ с неизменной тёплой улыбкой кивнул светлый князь, вновь обратившись ко мне. ‒ У нас был с тобой уговор, и я его ни в коем разе не нарушу. Ты помог мне, и по условиям нашей сделки я не буду препятствовать ответу вну…

‒ Деда, я согласна быть женой Захара! ‒ как на духу с облегчением и обольстительной улыбкой на губах выпалила Прасковья, не дав договорить тому до конца.

Сам князь за долю мгновения пошатнулся от неожиданности, но затем превратился в настоящее каменное изваяние и уже роду Трубецких пришлось выпадать в осадок от данных слов, а Михаил лишь еще громче расхохотался из-за услышанного и насмешливо взглянул на советника.

‒ Действительно, шельмец! Везде поспел! ‒ хохоча изрёк старик, хлопнув чувственно по столу. ‒ Ну что, Потёмкин, съел? Видать, не ожидал!

‒ Наконец-то, ‒ вдруг раздался спокойный голос Киры, приковавшей к себе множество глаз. Женщина с самого начала чинно попивала вино и со спокойным видом наблюдала за разворачивающимся шоу, к тому же ответом и таким вывертом дочери из всех Потёмкиных та была удивлена менее остальных. ‒ Наконец-то нашелся человек, умудрившийся укротить твой строптивый норов и буйный нрав. Спасибо тебе, Захар. Говорю это тебе как её родная мать. Я уж думала, она до старости в девках проходит.

‒ Мама! ‒ завопила со смущенным и раскрасневшимся личиком Прасковья. ‒ Как ты можешь?..

‒ Вот же негодник! ‒ медленно качая головой, произнес обескураженный советник, переглянувшись с озадаченным сыном и смертельно бледным Феофаном. ‒ Успел-таки соблазнить внучку. Это ж надо… Не уследил… Старею…

‒ Деда! И ты туда же? ‒ сгорая от стыда, жалостливо простонала княжна.

‒ А чего деда теперь? ‒ недовольно проскрежетал старик с наигранным гневом. ‒ Потерпела бы еще немного и стала бы сразу первой женой, а так теперь возиться будешь со своей Алинкой. Это где видано, чтобы Потёмкины и Трубецкие умудрились породниться таким образом? ‒ проохал делано насупившийся светлый князь.

‒ Деда, то есть ты… ‒ с надеждой в голосе прошептала боярышня.

‒ Дозволение и благословение от главы рода Потёмкиных у тебя отныне имеется, ‒ церемониально изрёк советник, глядя мне в глаза. ‒ Я даю тебе своё согласие на этот брак.

‒ Деда?! ‒ вновь заканючил со вселенской обидой на лице Феофан. ‒ Также нельзя!

‒ А ну цыц, любовник недоделанный! ‒ приструнил того сурово глава рода. ‒ Мал еще! Тут князья вопросы решают. И не тебе в них нос совать. Всё. Забудь про Алинку теперь!

Хвала Бездне…

‒ Однако кто еще первой женой в их роду будет пока неизвестно… ‒ пробухтел раздраженно Трубецкой, начиная медленно подниматься со стула. ‒ Ты думаешь, я просто так его до этого навещал?

‒ Хочешь сказать, просто так порушил здесь всё? ‒ едко осведомился Потёмкин.

Твою мать! Вот и начинается. Если честно, то я хотел избежать этих бесполезных торгов. Хорошо, что я продумал этот момент заранее. Да и Семен молодец, более чем порадовал.

‒ Михаил Валерьевич, Александр Александрович, с вашего позволения, думаю, мы с Алиной и Прасковьей сами решим этот вопрос, ‒ миролюбиво заговорил я, останавливая обоих князей в самом начале вспыхнувшей ссоры, параллельно с этим демонстративно потянувшись во внутренний карман на глазах у всех присутствующих. ‒ Алина, Прасковья, я хотел повременить с этим, но не могли бы вы подойти ближе. У меня для вас подарок, ‒ усмехнулся я, между делом отслеживая различную реакцию их родичей на два изумительно выполненных ювелирных изделия. Причем каждый аксессуар нёс в себе цвета стихий девушек, а также пришлось пустить в расход свою наградную фибулу и теперь эти кольца не только для красоты, но и смогут их защитить от одной смертельной атаки. ‒ Надеюсь, вам понравится. Что касательно официального объявления, то в скором времени после совета князей будет проведен приём. Там всё и состоится.

И под взглядами их семейств я неспешно надел кольцо тёмно-лазурного цвета на пальчик Алины, а иссиня-черное досталось Прасковье. Пару мгновений те зачаровано рассматривали подарки, а после с трепетом и нежностью одарили меня чарующими взглядами.

‒ Артефакты последнего удара. Достойный дар. Не разочаровал, ‒ оценил мой посыл Потёмкин, внимательно разглядывая кольца, но почти сразу расплылся в загадочной усмешке. ‒ Вижу, кое-кто подготовился.

‒ Вовсе нет, распорядился изготовить заранее, ‒ соврал я, не моргнув и глазом.

‒ Видимо теперь ты хочешь посетить совет князей? ‒ понимающе оскалился Трубецкой. ‒ Некоторым это не понравится, и вновь поднимется шумиха. Желаешь уведомить о себе громко и во всеуслышанье, а на приёме всех добить основанием нового рода, ‒ проанализировал быстро всю ситуацию старик. ‒ Хорош мастаааак!

Кто бы сомневался в умственных способностях князей.

‒ Это лишь прихоть, не более, ‒ кивнул расслабленно я. ‒ Но имеются такие мысли.

‒ Прихоть, говоришь? ‒ со злорадным ликованием тихо произнес светлый князь. ‒ Боюсь, после твоей прихоти можно ожидать чего угод…

Вот только договорить Потёмкин не успел, потому как в следующий миг двери зала распахнулись и внутрь ворвалась встревоженная Хельга, но женщина даже не успела открыть рот, как реанорский слух уловил множество далёких приглушенных криков, а всю усадьбу слабо тряхнуло, но следом за тряской почти сразу пришел звук падения чего-то огромного, словно случился оползень.

И клянусь Бездной, я слышал этот звук не единожды. Ведь это так похоже на… артефакт пустоты.

Не успел я и одуматься, как в мгновение ока весь зал был поглощен сгустившемся мраком, а за тьмой последовал шум настоящего прибоя, который оказался сравним со стихийным водным бедствием.

Вот и хорошо, за остальных можно не переживать.

Постулат реанорского берсерка…

Закат династии…

Скачок силы слился воедино с рывком тела и, миновав заградительный барьер двух боярских князей, я за долю секунды оказался на улице, правда, так или иначе даже со своей незавершенной техникой движения Трубецкой и Потёмкин смогли опередить меня на целый шаг.

Однако вместо ожидаемых противников и бойни я смог наткнуться только на снующих повсюду воителей корпуса. Слух тотчас уловил возгласы и приказы лисиц, а взгляд упёрся в огромную земляную воронку и сеть трещин, что от неё отходили. И располагалась та как раз между двумя усадьбами. Более сотни метров дороги пришло в негодность, а весь бедлам, как я понимаю, начался из-за раскуроченных ворот, которые под силой оползня заметно накренились в бок.

Что ж, как и предполагал. Оживились всё-таки. Хорошо! Просто превосходно! А я уж думал, куда вы все запропастились? Даже переживать начал из-за этих никчемных червей.

‒ Так-так-так, а это занятно, ‒ чуть прищурив глаза, тихо прошелестел Потёмкин, шагая навстречу земляному бедствию, вот только от старика то и дело за версту разило подавляющей силой тьмы. ‒ Как всё знакомо.

‒ Сигнальные сети Даны около минуты назад наткнулись на чужеродное присутствие, кто-то ошивался по округе, она отдала приказ воителям, а далее произошло… это, ‒ моментально предоставила мне свой отчет Хельга, которая секундой позже уже маячила у меня за спиной.

‒ Хвалю, Захарушка, твоя служба безопасности сработала по высшему разряду. Даже на душе приятно, ‒ раздался хвалебный голос Потёмкина.

‒ В пятнах и стигмах иначе нельзя, ‒ спокойно и без раздумий произнесла фон Тек. ‒ Замешкаешься и считай уже мёртв.

‒ Что это? Кто посмел? ‒ резко осведомился Трубецкой, цепким взором оглядывая и сканируя окружение своей безумной аурой цвета морской волны. Даже глаза старика приобрели ярко-голубой оттенок.

‒ А это, мой дорогой, называется актом устрашения. Правда, он провалился, ‒ расплылся в холодной усмешке советник, взглядом сопровождая прибывшие машины третьего тайного отдела, а после резво обернулся в нашу сторону. ‒ Старые друзья объявились. Хунхузы собственной персоной. А я всё думал, чего они ждали. Таким образом, эта шайка объявила Захарушке войну. Как я понимаю, мстят виновнику своих бед и несчастий. А использовали они весьма интересный и не безызвестный артефакт. Кто бы знал, что за один вечер я получу столько приятных новостей. Теперь можно и поработать, ‒ хмыкнул деловито светлый князь. ‒ Умеешь ты… зятек, оживить столицу.

Война и месть, значит? Отлично! Просто замечательно. Видимо пришла пора переговорить с моей знакомой из клана Е. Жаль, а я хотел отстрочить этот момент на как можно долгий срок до полного формирования рунного тела, чтобы уже после наведаться туда и вырезать эту гниль под корень. Или всё-таки повременить и потерпеть?

***

Где-то за пределами…

Неопределенное время назад…

‒ Ну и?! ‒ просипел холодный и безжизненный огромный силуэт с рычащими нотками в тоне. ‒ Долго мы еще будем шляться в этом гнилом сером болоте?

‒ А ты думаешь, что так просто путешествовать по мёртвым мирам с не до конца сформированной звёздной картой? ‒ донеся недовольный и сухой голос в ответ с едва различимыми женскими интонациями. ‒ Или тебе напомнить, чья это была идея рвануть первыми на поиски Жнеца Бездны без разрешения и выслужиться перед хранителями Мерраввина? Твоя! И только твоя! А я как идиотка уши развесила! Благодари богов, что у нас вообще имеется эта карта и есть какой-никакой, но маршрут. Так или иначе, мы всё равно будем первыми, кто до него доберется.

‒ Да срать на твою карту! ‒ рыкнул в ответ собеседник. ‒ В Инферно к демонам её! Она не работает!

‒ Тогда может ты нас поведешь, а? Задери тебя херувимы! ‒ начала раздражаться женщина, а её миниатюрный силуэт стал медленно размываться.

‒ Ладно-ладно. Прости, погорячился, ‒ повинился через некоторое время мужчина, опасливо глядя на спутницу. ‒ Виноват. Но ты хоть примерно представляешь сколько нам вообще в этом дерьме еще плавать?

‒ Точно не знаю, ‒ с сомнением вынесла свой вердикт женщина. ‒ Но пару лет так уж точно. Плюс минус полгода. Даже госпожа не смогла до конца проложить маршрут, а уж мои способности и подавно не всесильны. Хотя я еще та идиотка раз последовала за тобой! Твои амбиции когда-нибудь тебя доконают. И меня в тоже. Кто вообще знал, что этого реанорца занесет так далеко? Будь проклят этот Жнец и его Бездна! Пусть будут прокляты истребленные носители Высшей речи! Пусть будет проклята и навсегда забыта вся раса реанон! Ненавижу их! А Линчевателя так больше остальных! И почему он не сдох вместе с остальными охотниками?..

Глава 14. Имперский князь Лазарев или Палач Империи?...

Первое кольцо. Москва.

Усадьба столпа империи Лазарева.

Декада спустя…

‒ Значит, война… ‒ тихо пробормотал я себе под нос, сидя в кресле и не сводя взгляда с одной точки. ‒ Это хорошо. Это очень хорошо. Я уже и забыл, когда в последний раз убивал непотребных дураков, возомнивших себя мудрецами. Успел даже соскучиться по этому незабываемому чувству.

Однако хищный взгляд то и дело самопроизвольно возвращался к созерцанию телефона и сообщениям в Златограме, которые присылала Руслана и тут же их удаляла. Очередной плюс быть князем. Теперь на меня распространялись множественные поправки в сфере информационной безопасности. Конечно, не такие как на боярских князей, но этого более чем хватало.

Молодец всё-таки девка! Оперативно сработала. Не забыла об уговоре. Первой со мной связалась после того, как столица вновь узнала об очередном нападении на Палача Империи и поделилась множеством ценной информации. Правда и волна ошеломления была не такой внушительной после устроенного хунхузами акта устрашения. Знать уже начала привыкать к тому, что меня кто-то постоянно собирается убить. И такое их отношение мне было только на руку.

Если честно, то вопрос с кланом Е мог быть решен быстро и в весьма кровавой манере, стоит рассказать обо всём Потёмкину и неделю спустя клан будет уничтожен подчистую, само собой самые быстрые разбегутся по миру, но итог выйдет закономерным. Их не станет!

Таким образом поступил бы любой здравомыслящий человек, вот только жаль, что я не человек. Приходилось учитывать многие факторы. Такие как будущий рост моего рода, его безопасность и охрану важных для меня людей. Да и странников Астрала теперь просто так не сбросишь со счетов. Придется выкручиваться, потому как хунхузы станут хорошим подспорьем в будущем. И если у руля клана Е встанет Руслана ‒ это упростит мою жизнь, а если еще и обучу верных ей людей в корпусе у меня будут свои собственные высокоранговые головорезы. Поэтому уничтожать тёмный клан через третий тайный отдел будет расточительно. Пусть покамест живут. К тому же врагов я привык карать своими и только своими руками. Эйгоу сдохнет в муках в любом случае, но казню я эту падаль лично. Такова моя лицемерная и эгоистичная реанорская натура. Жаль только, что с рунным телом сейчас ступор. Так просто на охоту в стигму не вырваться, сначала нужно решить все дела здесь.

Было желание за прошедшую декаду рвануть в Царицын к ребятам и взглянуть на происходящее в корпусе, но пришлось отбросить эту идею, потому как покидать Москву в нынешних реалиях не стоило. Слишком много неучтенных факторов. Да и артефакты пустоты всплыли как нельзя вовремя. Лучше перестраховаться ведь теперь я не один. Мне хватило страданий Риты.

Хорошо хоть все заботы касательно приёма легли на Хельгу, Алишу и Куню. Эти трое отныне были в своей стихии. Да и после нашей неофициальной помолвки боярышни зачастили с визитами. К тому же в скором времени должен был решиться момент с датой свадьбы. Правда, весьма забавляло смущенное отношение Прасковьи к нежностям Алины, которыми та периодически меня одаривала.

Невинный поцелуй в щеку или мимолётные прикосновения Трубецкой в эмоциональном фоне её подруги рождали просто непередаваемую бурю различных чувств. Как я и думал, княжна Потёмкина, а вскоре будущая княгиня Лазарева оказалась пылкой и страстной натурой.

Да и сегодня наступил тот самый день, когда все узнают о наличии еще одного князя в империи. Именно сегодня состоится совет Московских княжеских особей. Если честно, я плохо представляю, что совершается внутри их кружка по интересам, но как мне кажется кроме обычного трёпа, обсуждений и завуалированных угроз противоборствующих родов там ничего не происходит.

Однако сейчас меня беспокоит не внимание знати. Есть еще один момент, который в скором времени нужно будет решать. И без участия моих будущих жен здесь не обойтись. Можно было просто приказать и поступить в свойственной себе манере, вот только, боюсь, здесь это не поможет. В роду мне не нужны размолвки, особенно в те моменты, когда я буду отсутствовать, а отсутствовать я теперь буду часто. Поступать придется иначе.

Именно таким образом под монотонный и вязкий поток мыслей я и не заметил, как невольно стал засыпать и из шаткой полудрёмы меня вдруг вывел спокойный голос Урусова.

‒ Ваше преблагородие, госпожа Хельга попросила сказать, что она уже всё подготовила для вашей поездки в зал совета князей.

‒ Как и всегда всё сделала заранее, ‒ усмехнулся я, глядя на время, ведь до начала совета еще было около четырех часов. ‒ Терентий, Алина и Прасковья еще не отбыли к себе?

‒ Нет, господин.

‒ Позови их ко мне, будь добр. Скажи, что имеется важная беседа.

Уж лучше решить этот вопрос с самого начала и без задержек. Не люблю затягивать…

‒ Будет исполнено, господин.

От нахлынувшей лени и дремоты, не найдя ничего лучшего пришлось перекочевать с кресла на весьма удобный диванчик, а после уперев взгляд в потолок и запрокинув ногу на ногу стал дожидаться появления княжон. Именно в таком виде и позе меня застали в кабинете вошедшие девушки. Точнее Прасковья вошла, а вот окрылённая Алиша, что называется впорхнула.

‒ Ты хотел о чем-то поговорить? ‒ с лучезарной улыбкой поинтересовалась Алина, присев рядом со мной у изголовья кровати, игриво касаясь макушки моей головы, в то время как Потёмкина решила умоститься рядом со столом и подобно своей подруге одарила меня заинтересованным взглядом.

‒ Имеется важный разговор. Куня, подойти, ‒ мягко поманил я к себе рукой девушку. ‒ Я вовсе не кусаюсь. Мне начинает казаться, что ты меня боишься.

‒ Я… я не боюсь, ‒ запинаясь, быстро проговорила княжна, смущенно глядя на довольную Алину, но после пары мгновений раздумий та робко встала с кресла и переместилась на диван, присев рядом. Правда, соблазнительное тело Потёмкиной оказалась, словно зажато от панического волнения. ‒ Просто… просто мне надо время, чтобы… привыкнуть.

Всё же она действительно переменилась. Причем кардинально. Кто бы мог подумать. И почти без моего участия.

‒ Ты боишься. Знай одно, без твоего дозволения в плане интимной близости я не коснусь тебя и пальцем, ‒ расплылся я в насмешливой улыбке, отчего та смутилась еще сильнее после моих слов. ‒ Признаюсь тебе честно, мне нравится твоя нынешняя мягкость и кротость. Мне импонируют именно такие девушки. Однако одна просьба. Такой мягкой ты можешь быть только подле меня будучи женой. Для остальных ты останешься той самой бескомпромиссной и свирепой Черной Боярышней. К тому же в течение двух-трёх месяцев ты станешь не только моей супругой, но и княгиней Лазаревой. Думаю, ты понимаешь, о чем я.

‒ Не переживай. Я… я не подведу тебя! ‒ с лёгким испугом вдруг взволновано произнесла девушка. ‒ Просто… просто вы с Алиной так… близки. Я… я ощущаю себя… не в своей тарелке.

‒ Куня, ты сказала, что не стала бы целовать безразличного тебе человека, ‒ спокойно проговорил я, вспоминая прошлые слова, параллельно с этим принимая сидячее положение и отслеживая бурю эмоций в её душе. ‒ Так вот и я не стал бы делать предложение безразличным для себя людям. У меня был выбор, однако другие боярышни вам и в подмётки не годятся.

‒ Захар, мы понимали и обсуждали это, ‒ шепнула на ухо Алина, обняв меня со спины, в то время как Прасковья быстро закивала с раскрасневшимся личиком. ‒ И ждали от тебя именно этих слов.

‒ О чем ты хотел поговорить? ‒ изрекла тихо Куня, подсев ко мне еще ближе и почти успокоившись.

‒ О выборе и пойдет речь. Что вы думаете о Виктории Романовой? Говорите честно. Я хочу услышать ваше мнение.

‒ Хитра, умна и в чем-то гениальна, ‒ мгновенно и со всей серьезностью ответила Алина. ‒ И это мягко сказано.

‒ Рассудительна, хладнокровна и всегда себе на уме, ‒ следом за подругой высказалась Потёмкина. ‒ К тому же сильна в целительстве и… еще она… очень сильный менталист… ‒ совсем тихо закончила девушка, пряча от меня взгляд.

‒ Ты умница! ‒ расплывшись в улыбке, похвалил я будущую жену. ‒ Молодец, что рассказала.

Правда, лучше не говорить, что это была еще и частично её проверка, но как всё-таки сложно вести несколько игр сразу!

‒ Ты знал? ‒ удивленно расширив глаза, выпалила быстро княжна.

‒ Ты сомневалась в своём муже? ‒ делано нахмурился я.

‒ Нет! Вовсе нет, ‒ с тревогой в глазах проговорила та, схватив меня за руку и сжав ладонь. ‒ Просто об этом знают единицы. Романовы скрывают это.

‒ Я в курсе этого. Так вот скажу, как есть, ‒ вернулся я к теме разговора. ‒ После объявления об основании рода и о нашей помолвке может произойти множество ситуаций и разразиться масштабный шквал скандалов среди знати. Не буду лукавить и признаюсь честно, я силен, и так уж вышло, что из-за этой самой силы и моей крови правящая династия захочет породниться с новообразованным родом. Вы это прекрасно понимаете. Однако, прежде чем выслушать ваше мнение, я кое-что добавлю. Если Виктория станет моей женой, то после нашего брака она будет верна лишь роду и мне. В этом будьте уверены.

‒ Я приму любое твоё решение, ‒ шепнула мне на ухо Алина, ни секунды не раздумывая. ‒ Каким бы оно ни было. Отныне ты князь и за тобой будет последнее слово в нашей семье.

‒ Как и я, ‒ тотчас согласилась Куня. ‒ Если всё так, как ты и говоришь, то мы от этого только выиграем. На старте это усилит нас. Поддержка Потёмкиных, Трубецких и Романовых не будет лишней. Всё на благо рода.

‒ На благо рода Лазаревых, ‒ белозубо улыбнувшись, утвердительно закивала Алиша, еще крепче обняв меня со спины.

Суккубья кровь! Мои старания не прошли даром. Я вовсе не ошибся в своём выборе. Стоп… А ведь точно! Я уже даже успел позабыть, каково на вкус тело женщины.

‒ Не сомневался в вашем благоразумии. Кстати, ‒ расплылся я вдруг в хищной улыбке, начиная заводиться.

Параллельно с этим нежно сгребая обеих княжон в охапку и усаживая их к себе на колени. От неожиданности Прасковья резко смутилась и заёрзала в объятиях, а вот Алина с предвкушающей улыбкой прижалась только плотнее и подалась вперед.

‒ До меня только сейчас дошло, что вас двоих желают заполучить слишком многие аристократы, грезящие вашей красотой и телами, а еще больше вами бредят во снах. Не удивлюсь, что и среди среднего или старшего поколения найдутся такие индивиды. Но всё это меркнет и бледнеет с числом тех, кто желает вами обладать в сексуальном плане. Вы обе необычайно прекрасны, да и красоту вашу можно назвать совершенной. И честно признаться, я мало чем отличаюсь от остальных. Теперь мне уже можно не сдерживаться. Ведь так?

Чем дольше я говорил, тем быстрее колотились сердца у обеих княжон. Руки стали медленно и нежно ласкать два великолепных тела, а губы стремительно коснулись тёплой шеи Прасковьи.

‒ Захар, может… может… ‒ совсем тихо прошептала Потёмкина сбивчивым и затихающим тоном.

Однако, не удержавшись в игру вступила возбужденная Алина. Потому как моя левая рука уже свободно проникла под её одежду и стала позволять себе всяческие вольности похотливого характера с весьма объёмной грудью. И пока я был полностью поглощен Куней, Алиша стала целовать мою шею и щеки в ответ, медленно снимая с меня одежду.

‒ Может…не в кабинете, ‒ жалобно простонала Прасковья, правда её шепот захлебнулся в протяжном возбуждающем выдохе, когда моя правая рука резко проникла под платье девушке и коснулась её податливой и упругой груди. ‒ Захар, спальня… спальня… ‒ с придыханием просипела она. ‒ Может туда…

Вот только Алине уже было плевать на шепот подруги, потому как в следующий миг с меня слетела рубашка, да и сам я времени не терял, потому как боярышня уже оказалась наполовину оголена и страстно продолжала покрывать мою шею и грудь поцелуями.

‒ Захар… не здесь… На мне еще печать рода… Потёмкиных, ‒ тяжело дыша и с отчетливыми хрипами в голосе надрывалась тихо и отрывисто Куня еле сдерживая себя.

Правда, уже секунду спустя девушка начала медленно отзываться на мои ласки. Стоило проникнуть под её лиф, а пальцам начать массировать грудь, как та, гулко сглотнув, запустила неистово свои руки в мои волосы и от нахлынувшего возбуждения прикрыла глаза и тихо застонала.

‒ Но… если ты хочешь…

‒ Печать не проблема. Я буду присутствовать при их снятии, ‒ прошептал одними губами я, переключившись на разгоряченное и прекрасное тело Алины, ведь та уже изнывала от нетерпения и похоти и из-за ласк стала выходить из-под контроля. ‒ Тебе стоит лишь сказать, и я остановлюсь.

‒ Нет! ‒ вдруг резко прошипела девушка, а после с вожделением прильнула к моим губам и телу, неистово сбрасывая с себя одежду и прижав меня к дивану, продемонстрировала своё соблазнительное черное кружевное белье и соблазнительные очертания вожделенной фигуры. ‒ Я тоже… этого желаю! Тоже хочу… получить тебя…

Однако несколько мгновений спустя последние слова княжны Потёмкиной полностью утонули в её громких стонах и с каждым вдохом и выдохом те становились всё отчетливее и яростнее. Правда, стоило одному девичьему крику хоть немного и ненадолго затихнуть, как ему на смену приходил второй, не менее возбуждающий и требующий еще.

***

Как ни странно, но Алина, скажем так, из-за своего опыта продержалась гораздо дольше Прасковьи. Ведь час спустя Потёмкина уже выбилась из сил и даже ненадолго потеряла сознание от столь бурного сексуального марафона. Но в её оправдание можно сказать, что выстояла Алиша лишь на полчаса больше. По истечению этого времени обе мои будущие жены полностью выдохлись.

Что касательно меня, то в свою защиту скажу, что мастер Уартерат был целиком прав. Из-за долгого воздержания я малость перестарался. Однако слушая два мерных дыхания у себя на груди, и кожей ощущая разметавшиеся по дивану каштаново-рыжие и черные волосы, могу сказать, что с девушками было всё в порядке и те остались довольны актом соития.

‒ Ты мог бы быть и нежнее, ‒ пожаловалась негромко Куня с заметной усталостью в голосе, изящным пальчиком выводя у меня на животе витиеватые и лишь ей известные узоры. ‒ Это вообще-то был мой первый раз.

‒ Прости, милая, виноват, ‒ тихо шепнул я ей на ушко, целуя девушку в лоб. ‒ Перестарался.

‒ Зато со мной всё в порядке, ‒ игриво прошептала Алина, чмокнув меня в щеку, а затем и в шею, но в следующий миг, та скосила глаза на пробившие время часы, а после заглянула мне в глаза.

‒ Знаю, ‒ кивнул я медленно, выпутываясь из переплетения двух обворожительных и невероятно безупречных девичьих тел.

Несколько долгих мгновений я внимательно созерцал раскинувшееся перед собой сексуальное зрелище из двух боярышень и разбросанной повсюду одежды, но не менее манящими были чарующие глаза и ослепительные улыбки княжон. Лишь минуту спустя я заставил себя оторвать взор от столь возбуждающей прекрасной сцены.

‒ Не скучайте, ‒ вкрадчиво произнес я, склонившись над каждой оголённой девушкой, и обеих одарил чувственным поцелуем, а затем получил не менее страстный и долгий поцелуй в ответ. ‒ Скоро вернусь полноценным князем!

***

Первое кольцо. Москва.

Екатерининский дворец.

Место проведения княжеского совета.

Два часа спустя…

‒ Захар, у тебя нет чувства меры! ‒ продолжила чихвостить меня в хвост и в гриву Хельга, стоило нам покинуть автомобиль и миновав главной вход, начать подниматься по ступеням. ‒ Совсем заездил девочек. Тиран и деспот! Ладно еще Алина, но Прасковья…

‒ И тебя я тоже люблю, Хельга, ‒ весело насвистывая знакомую реанорскую мелодию отозвался я, между делом ожидая момента открытия автоматических дверей дворца.

Ведь настроение после выплеска гормонов и чувств, а также умопомрачительного секса с девчонками было просто превосходное. Жаль памятник мастеру Уартерату поставить нельзя.

‒ Ты вообще в курсе, что на подобные мероприятия не опаздывают? ‒ не унималась с легким смущением фон Тек. ‒ Что о тебе подумают?

‒ Плевать, ‒ отмахнулся я, неспешно следуя по длинному коридору, в конце которого уже маячил вход в помещение перед совещательным залом и стояла пара присутствующих там гвардейцев. ‒ К тому же мы и не опоздали. Меня всё равно представят самым последним. Так даже лучше.

‒ Как же, лучше е…

Вот только договорить фразу мой начальник службы безопасности не успела, потому как откуда-то сбоку, где располагалась зона отдыха, донеслись сразу несколько насмешливых голосов, которые и заставили меня медленно остановится.

‒ Парни, вы только посмотрите, кто сюда пожаловал! Сам граф Лазарев! ‒ едко произнес Воронцов, а после перевел взгляд на Хельгу. ‒ А также его опальная пожилая потаскушка…

Матерь Бездна! Вот это да. Давно я не видел этих смертников.

Нужно было отдать фон Тек должное, на лице её не дрогнул ни один мускул и та с равнодушием окинув княжичей, вновь вернулась к моему созерцанию.

‒ Какими судьбами? ‒ холодно отчеканил Акинфов.

‒ И что ты здесь забыл? ‒ следом выдал Аксаков. ‒ Таким как ты здесь не место!

‒ Таким как я? Не место? ‒ с кровожадной улыбкой хмыкнул я, обкатав их слова на языке, а после с предвкушением оторвал взор от дверей зала и обернулся к четырём недомеркам. ‒ С каких это пор такое отребье как вы знает моё место? За время моего отсутствия совсем страх потеряли? Сдохнуть захотели?

‒ Ты действительно считаешь себя всесильным? ‒ сплюнув мне под ноги с презрением изрёк Воронцов, и все четверо медленно зашагали в нашу сторону. ‒ Или думаешь, что твоё никчемное прозвище Палача Империи хоть чего-нибудь стоит? Поверить себе не можешь, сколько людей желают твоей смерти. Знаешь, Лазарев, скажу тебе честно, ‒ фыркнул горделиво княжич, продолжая свою речь. ‒ Мне и парням плевать, скольких ты убил и плевать какой у тебя сейчас ранг. Да, мы слабее тебя, но отнюдь не идиоты. Вызов не примем!

‒ Хотя, зная тебя, ‒ вслед за другом подхватил Давыдов. ‒ Ты, наверное, гордишься тем, что Потёмкина и Трубецкая ухаживали за тобой пока ты валялся овощем. Радуешься тому, что подмял под себя двух этих сучек после спасения, да? Хотя многая знать более чем уверена в том, что их хорошенько трахнул вначале Оттон, а после и весь форпост изгоев. К тому же для многих ты может и являешься пугающим, но отнюдь не для нас. Ведь для подавляющего числа дворян ты так и останешься третьесортной грязной швалью, которая вскоре сдохнет!

Сучья кровь! Я сплю или эти идиоты белены и монументала, что ли, обожрались в моё отсутствие? Хотя так даже интереснее. Гораздо интереснее! Это ведь просто подарок небес.

‒ А вы я смотрю, времени даром не теряли, ‒ оценил я их возросшие ранги, медленно окунаясь в глубины собственных резервов. ‒ Однако для меня вы пыль. Черви, что копошатся в придорожной грязи. Чтобы растереть вас в порошок хватило бы и Прасковьи. Ведь вашу четверку я могу прикончить просто по неосторожности сморкнувшись рядом. Мне даже не надо марать о вас руки, ‒ со слабой улыбкой отозвался я, наблюдая за тем, как их лица искажаются в гримасе потайного гнева и злобы. ‒ Правда, своими гнилыми языками вы только что оскорбили дорогих мне людей, но самое главное вы оскорбили имперского князя. Вы ведь знаете, что за это бывает?

‒ КНЯЗЯ?! ‒ расхохотался, что было сил Воронцов, словно от хорошей шутки. ‒ И кто же здесь князь? Ты?!

‒ Не поверишь, кухаркин сын, но да, это я, ‒ расслабленно отозвался я, а по телу медленно заструилась трескучая и вибрирующая сила. ‒ Поэтому так и быть. Сегодня я сделаю вам одолжение и замараю свои руки в грязи…

Покажись алая дрянь!

Закат династии…

***

‒ Имперский князь ‒ Голицын Андрей Павлович! Присутствуют! ‒ в громкой и уважительной манере изрёк церемониймейстер, взглядом провожая статного мужчину цепкими глазами, который секундой ранее миновал двустворчатые двери и присел на своё место.

Глашатай в очередной раз уже было собирался открыть рот, но в следующий миг в совещательно зале раздался громкий голос.

‒ Раз все здесь, то пора бы и начать! ‒ холодно высказался Воронцов, окидывая взглядом присутствующих князей. ‒ Быстрее начнем, быстрее закончим!

‒ Прошу меня простить, Николай Андреевич, ‒ негромко заговорил церемониймейстер. ‒ Но присутствуют еще не все. В списке имеется еще одна фамилия. Он должен быть назван самым последним. Вчера поступили изменения в базу совета.

Стоило старику закончить, как множество княжеских глаз с заметным интересом уставились на глашатая.

‒ С каких это пор в Москве объявился новый кня…

Договорить до конца Воронцов не смог, потому как за огромными отворяющимися дверями внезапно раздался едва уловимый шум и возглас. Стоило тем открыться до конца, как в них замаячил мужской силуэт, который в вальяжной манере тащил за руку окровавленное тело, оставляющее за собой густой шлейф крови. И лишь те, кто сидел напротив дверей могли видеть, что алая полоса была длиной в несколько десятков метров и по пятам за юношей семенили сразу несколько напуганных гвардейцев.

Однако стоящий с правой стороны глашатай так и не смог этого увидеть.

‒ Имперский князь ‒ Лазарев Захар Александрович! ‒ громко представил вошедшего мужчину пожилой слуга. ‒ Присутствуют!

Вот только чем дальше проходил молодой человек, тем большее количество князей стремительно вскакивало на ноги с гримасами мрачного недоумения и шока.

‒ Господа, вы не поверите, какое только что случилось непотребство! ‒ вдруг с широкой улыбкой на губах, громко заявил Лазарев, оглядывая присутствующих людей глазами. ‒ Невероятно поражен таким хамством! По пути сюда какие-то четыре нахала не признали во мне имперского князя и нагло оскорбили меня и моих близких. Грубое нарушение всех законов и правил! Немыслимо! Поэтому взяв на себя перед ними некие обязательства мне пришлось преподать им урок манер и воспитания вместо их отцов, ‒ а после найдя нужного человека глазами, парень с дерзкой улыбкой швырнул окровавленное тело тому под ноги. ‒ Держи, Давыдов, это кажется принадлежит тебе, остальных пришлось оставить на месте, позже заберете, если не сдохнут! ‒ но на этом молодой мужчина не остановился и найдя в рядах ошарашенного увиденным Осокина, в залихватской манере весело тому подмигнул. ‒ Здравствуй, папа! Давно не виделись…

Глава 15. Князь против князя и вести с Запада...

‒ Не может этого быть! ‒ яростно выплюнул Воронцов, быстро переглянувшись с посмурневшим Осокиным, только вместе со словами его аура и сила духа уже начали стремительно расти. ‒ Это еще что за бред?! Ты что здесь устроил? Кто пустил этого щенка на совет? ‒ холодно осведомился князь, резко оборачиваясь по сторонам.

‒ Кто бы сомневался, что ты, Николай, будешь тарахтеть больше остальных, ‒ спокойно отозвался я, взглядом осматривая присутствующих людей и с демонстративным интересом оглядывая интерьер зала. А наряду с этим мимолётно встретился глазами с уже знакомыми заметно изумлёнными князьями. ‒ Тебе ведь всегда больше всех надо, не так ли? Кстати, твой никчёмный сын тоже там. В принципе, как и Аксаков с Акинфовым, ‒ кивнул я головой назад. ‒ Его и будешь щенком называть.

‒ Как ты меня назвал? ‒ прошипел зло Воронцов начиная медленно приближаться ко мне, однако уже миг спустя резко остановился и до него начал доходить смысл моих слов. ‒ Где мой сын, выродок? Что ты с ним сделал? ‒ прорычал он.

‒ Немного научил манерам, как и остальных, ‒ расплывшись в насмешливой улыбке, признался я, глядя на то, как Акинфов и Аксаков стали действовать в силовой манере Воронцова. ‒ Говорю же оскорбление имперского князя дорогого стоит. И мне плевать, что они княжичи.

Правда, в следующий миг, как любят говорить на Земле: «Запахло жареным». Да и что-либо предпринять Воронцов и Ко не смогли, потому как не успели, так как их всех опередил взбешенный увиденным зрелищем Давыдов, который медленно оторвал свой взгляд от окровавленного сына и обратил его на меня.

‒ Я убью тебя, Лазарев! ‒ процедил с сочащейся в голосе ненавистью князь. ‒ Я тебя убью!

Покажись алая дрянь!

Постулат реанорского берсерка…

Плащ алой молнии Реанора…

Все инстинкты сработали в едином ритме – магия архимагистра, дух воеводы и крохи реанорского эфира заструились мгновенно по жилам и телу, принося с собой столь сладкую и непоколебимую мощь и защиту, а пальцы в мгновение ока вырвали из пространства разрывающееся от силы громовое копьё.

Шум песка Давыдова чем-то напомнил звук прибоя морской волны. Вокруг его тела успела образоваться настоящая миниатюрная песчаная буря. К тому же внимание моё было приковано отнюдь не к самому князю, а к его рукам. Ведь с его ладоней с молниеносной скоростью сорвалось сразу несколько угрожающих песчаных пик и их число стало быстро расти. Правда, принимать в начале боя магический выпад безумствующей стихии заботливого папаши как-то не хотелось.

Видит Бездна, не я заварил весь этот абсурд вокруг своей же персоны и не я затеял эту драку, но так и быть мне придется её закончить.

Закат династии…

Техника движения на посыл хозяина отозвалась мгновенно и последовательно более двух десятков раз. Именно столько песчаных пик успел выпустить за пару-тройку секунд Давыдов. Причем вынужден признать этот ублюдок бил и работал во всю силу и весьма быстро. Несколько раз его снаряды из песка смогли задеть и насквозь пробить защиту и промчаться в смертельной близости от моего тела и головы.

Значит, он дальник. Ну, ему же хуже.

С каждым разом использования заката я оказывался всё ближе к своей цели и когда был на нужной дистанции действовал уже в отработанной манере.

Вихревая гильотина…

Техника дома Ар-Ир за крошечную долю вдоха частично снесла динамическую песчаную защиту Давыдова, что походила на небольшой смерч, и образовала брешь в его обороне, но уже вдох спустя тот стремительно стал её латать. В один из моментов мне даже показалось, что за пеленой ненависти своего противника я успел заметить промелькнувшую унцию страха и шока. Однако и этого мне показалось мало.

Техника дома Нор-Ата… Разрубающий вал…

Громовое копьё с рокочущим звуком и в едином порыве спикировало сверху-вниз со свирепой и необузданной силой. Серп тёмно-багровой вибрирующей силы разрубил левую часть щита Давыдова, который не успел восстановился до конца, и орудие остановилось лишь тогда, когда до множества ушей донесся разъярённый болезненный рык. Левая рука моего оппонента была напрочь отрублена до самого плеча. Без какого-либо раздумья, следуя моему приказу, алая молния обратила её в зловонный кусок угля, а хлынувшая из раны кровь за долю мгновения окропила каменный пол зала совета, моё тело, а также тушу и лицо пошатнувшегося и моментально побледневшего Давыдова, припавшего на колено.

В такой ситуации мне хватило бы одного рывка и легкого движения кисти, чтобы уничтожить князя, но уже в следующий миг мой собственный плащ был разрушен, а еще вдох спустя массивный лавовый кулак Воронцова весьма ощутимо приложился по затрещавшим ребрам, тем самым впечатывая меня в ближайшую стену и оставляя кровоточащую зияющую и скверно пахнущую рану на боку.

Трепещи Ракуима! Быстро и, сука, больно! Этот хрен будет посильнее бывшего никчемного отребья.

‒ Хорошо! Просто замечательно! ‒ с хрипом вырвалось у меня изо рта, но следом пришлось сплёвывать образовавший в глотке кровавый ком и быстро выбираться из пролома в стене. ‒ Двое против одного, или вас четверо против одного? ‒ холодно усмехнулся я, прожигая взглядом Воронцова, пока Акинфов и Аксаков оказывали помощь Давыдову. ‒ Да будет так, никчемные слабаки! Из вашей компашки ведь только ты грандмагистр, Воронцов, не так ли? А тебе, Давыдов, сегодня повезло! Не будь его и через секунду ты бы уже сдох! Ну и? Давайте! ‒ в провокационной манере поманил я их к себе, выпрямляясь во весь рост, и по телу тотчас с новой силой затрещала молния и заструился дух. ‒ Все вместе! Или вы только трепаться горазды?!

И после вызова в демонстративной манере окинул взглядом половину ошарашенных увиденным князей.

‒ Сегодня я защищал свою честь и достоинство! ‒ громко произнес я. ‒ Повторюсь! Их отбросы сыновья по незнанию оскорбили имперского князя. Я был в своём праве преподать им урок. Таковы законы. И эту битву начал тоже не я. Вы все будете этому свидетелями!

Переигрываю, конечно, но так надо. Уговор есть уговор. Пора бы дать понять обществу анонимных нытиков, что с ними может быть в случае открытой вражды. Надобно поставить их на место.

‒ Мелкий выродок! Да я тебя прикончу! ‒ разъяренно выпалил Воронцов.

‒ Мелкий выродок? Ты тоже решил оскорбить равного по титулу? ‒ едко спросил я, состроив святую невинность. ‒ У своего сынка этому научился? Или он у тебя?

‒ Ты труп, Лазарев! ‒ резко отрезал тот, быстро наращивая магию лавы и силу духа, попутно с этим медленно приближаясь ко мне. ‒ Тебе надобно было знать своё мес…

Вот только договорить свою фразу Николай не успел, потому как раздался едкий затяжной смех и с неуловимым глазу движением рядом со мной оказался развесёлый Трубецкой.

‒ Ну давай, Воронцов, что ли, шансы уравняем, ‒ хохотнул весело старик. ‒ Разомну свои старые кости. Либо вы сражайтесь, а после уж я единожды по тебе ударю, ‒ предложил скептически он, но уже секунду спустя весь смех с лица Трубецкого сошел на нет, и тот смерил стоящего перед ним мужчину, презрительным взглядом. ‒ Ты здесь за идиотов всех, что ли, считаешь? Или самый умный, мать твою? ‒ обвёл Михаил руками зал совета и находящихся внутри людей. ‒ Здесь каждый видел всё своими глазами. Какого дьявола ты вообще вмешался в их схватку? Пусть бы разбирались сами! Какого лешего ты так подло ударил в спину? Ты понимаешь, что таким нелепым поступком растерял часть своей репутации в глазах у других?

От болезненного упоминания лицо Воронцова нервно дёрнулось, словно то пребывало в агонии и он резко обратил свой взгляд на старика.

‒ Не твоего ума дело, Трубецкой. Моя репутация ‒ моё дело.

‒ Достаточно! ‒ вдруг раздался угрюмый голос Потёмкина, и в ту же секунду между нами образовался мрачный силуэт светлого князя. ‒ Тебе ведь уже сказали, что ваши отпрыски виноваты сами во всей этой ситуации. Нужно было лучше их воспитывать, ‒ с полностью черными глазами глухо выдал советник. ‒ О случившемся я сегодня же донесу государю. Он тщательно разберется в этой ситуации! Ждите приглашения на личную аудиенцию! Ежели хотите продолжения, то делать это можете любым образом и где угодно, но только не здесь! На твоём месте я бы бежал к сыну, Воронцов, того гляди еще без наследника останешься. А вы двое тащите Давыдовых к целителям. За ремонт зала оплатите из своего кармана! Все, кто участвовал! Я понятно излагаю? ‒ холодно спросил старик, мимолётно и довольно мне подмигивая.

‒ Более чем, Александр Александрович, ‒ спокойно заявил я, чуть тому поклонившись, а затем обратился к обществу анонимных нытиков. ‒ Захотите продолжения, вы знаете, где меня искать.

‒ Будь готов к последствиям, щенок, ‒ процедил яростно Николай, а после кивком головы поманил за собой остальных. ‒ Скоро они тебя настигнут.

‒ Думаю, что на сегодня собрание окончено. Встретимся в другой раз, ‒ кратко усмехнувшись, расслабленно заговорил Голицын, оглядывая возникший бардак и поднимаясь со своего места. ‒ Честь имею, господа.

Как ни странно, но примеру главы служащего рода Романовых последовали почти все князья, и под редкие пересуды и оживленные обсуждения отправились к выходу из дворца дружной вереницей. Уже пару минут погодя наполовину разрушенный совещательный зал начал пустеть, лишь только кровь, песок, руины и запах едкой гари говорил о том, что здесь совсем недавно бушевала смертельная схватка. А еще минуту спустя в нём остались только я, Потёмкин и Трубецкой.

Правда, до самого конца я так и находился в центре внимания множества заинтересованных и любопытных княжеских глаз. В одно из мгновений со мной даже умудрился встретиться хмурый и заметно рассеянный Осокин, но на его реакцию мне было глубоко наплевать.

‒ Молодец, зять! ‒ задорно рассмеялся Трубецкой, со всего маха вмазав мне по плечу, отчего оно невольно заныло. ‒ Навёл шороху в этом гадюшнике. Сейчас побегут разносить вести. И всё увиденное любой князь с десяток раз обмусолит на родовых собраниях. По крайней мере, я бы так и сделал. К вечеру так вообще вся столица будет знать, что ты чуть не прикончил Давыдова.

‒ Каковы их настоящие ранги? ‒ выныривая из собственных размышлений, осведомился я, невольно морщась от боли и прикладывая руку к свежей ране.

‒ Вообще-то это не так просто узнать, хотя в целом ты угадал верно, ‒ деловито хмыкнул Михаил. ‒ Так что в честь предстоящей свадьбы с моей внучкой сделаю тебе подарок. Давыдов, Акинфов и Аксаков на пике архимагистров. Но признаюсь честно, что Сергей самый слабый из них. Воронцов же давно находится на грандмагистре третьей степени. Так что я если честно удивлен. Ты редкое чудо-юдо и порой пугаешь даже меня.

Боюсь, если рунное тело будет завершено до конца и если я случайно выдам свои истинные силы, то плакала моя спокойная жизнь.

‒ Я потратил почти все силы, да и мне серьёзно повезло, ‒ решил оправдаться я, продолжая пальцами ощупывать ранение. ‒ К тому же Давыдов держал меня за дурака и сражался вполсилы. Пусть винит свою расхлябанность.

Вру, конечно, что все силы, лишь где-то процентов семьдесят-восемьдесят, но так или иначе я всё равно удивлён, что он столь слаб.

‒ Всё так, ‒ пожал плечами Трубецкой. ‒ Но это не отменяет того факта, что ты его чуть не прикончил.

‒ А повелители? ‒ вдруг в лоб спросил я, чем резко вывел светлого князя из пелены мыслей. ‒ В империи есть повелители?

‒ С этим вопросом лучше обращайся к нему, ‒ хитро прищурился Трубецкой, головой махнув в сторону оживившегося Потёмкина. ‒ Он в этом знаток.

Целую минуту советник не сводил с меня своего цепкого и изучающего взгляда, однако по истечении еще некоторого времени согласно кивнул.

‒ Есть. Повелители есть в каждой империи, ‒ начал объяснять старик. ‒ Но так уж вышло, что даже среди повелителей есть огромная разница в голой силе. Если же говорить начистоту, ‒ с сомнением и затихающим голосом продолжил светлый князь. ‒ То я едва ли смогу одолеть Петра или же Владимира. Ты похож на него, между прочим, Захарушка, ‒ вдруг расплылся в лукавой улыбке мужчина. ‒ Также невероятен и быстро набираешь силу. Что же касательно могущества императора, то о ней мы с Мишенькой можем только догадываться. Правда, размышлял я сейчас не об этом. Представление ты устроил выше всяких похвал, но уверен, что сдюжишь последствия? ‒ сведя вместе брови резко спросил он.

‒ А разве у меня есть выбор?..

***

Москва. Российская Империя

Пара дней спустя.

Зудящая столица…

‒ Вы слышали последние новости на совете князей?..

……

‒ Имперский князь Лазарев?..

‒ Да быть такого не может! Двадцатилетнему юноше был жалован столь высокий титул?

……

‒ Палач Империи? Кровавый Лазарь? Князь?..

……

‒ Четверо наследников были избиты из-за оскорбления?

‒ Не избиты, а почти убиты! Посмели дерзить молодому князю и унизили того по собственной глупости и незнанию!

……

‒ Давыдов и Воронцов схлестнулись в схватке против одного мальчишки-князя?

‒ Всё так. Сергей не сдержался и в гневе напал. Его наверняка убили бы, если бы не вмешался Николай.

……

‒ Этот мальчишка слишком жесток и непредсказуем.

‒ Я тоже так думаю. Боюсь, церковники были правы на его счет…

……

В целом и кратко, по донесениям Хельги именно такими и были множественные разговоры, пересуды и обсуждения. Столица оживилась после совета князей и судачила, что было мочи. Точнее судачил так или иначе каждый дворянин. Только ленивый не делал этого. Множественные новостные порталы в паутине, газетные издательства, Златограм, различные салоны, увеселительные и развлекательные заведения. Сплетни со слухами бурлили с нарастающей силой и с каждым днём продолжали набирать свой ход.

Правда, уже в следующий миг из вороха мыслей меня вывели нежные прикосновения тёплых рук, следом пришлось ощутить слабое движение мягких и тёплых тел под самым моим боком, а секунду спустя из-под одеяла показалось сразу два миловидных и сонных личика.

Утро было воистину приятным, а ночь оказалась приятнее вдвойне. Кто бы предполагал, что каким-то образом Алина и Прасковья смогут уболтать своих стариков остаться у меня в гостях на ночь.

‒ Посмотри только на него, Алиша, ‒ соблазнительно потягиваясь всем телом, и сонно зевая, вдруг тихо зашептала Куня, между делом по-хозяйски забрасывая мне на бедро свою загорелую ножку и целуя в щеку. ‒ Палач Империи в раздумьях.

‒ Размышляешь о князьях? Правильно ли поступил с Давыдовым? ‒ тихо осведомилась Трубецкая, кладя свою головку мне на грудь.

‒ Что? Вовсе нет. Плевать на Давыдова. Пусть благодарит судьбу, что жив остался, ‒ отмахнулся я, с плотоядной улыбкой подминая под себе обеих оголённых княжон. ‒ Захотят сражения, пусть приходят. Я думаю о том, каким именно образом вы смогли уговорить своих стариков отпустить вас ко мне. Что о вас подумает знать? Высокородные боярышни, а ночуют бес знает у кого. Что за распутство? ‒ с наигранным гневом вопросил я.

‒ Я сказала, что нам нужно готовиться к приёму, ‒ с улыбкой призналась Алина, плотнее прижавшись ко мне. ‒ И да, делать такие задачи сподручнее здесь в усадьбе.

‒ Мне пришлось ска…

Однако голос Прасковьи в следующее мгновение заглушил мягкий стук в двери покоев, а следом раздался голос Хельги и стоило обеим девушкам вновь скрыться под одеяло, как женщина тут же прошла внутрь.

‒ Знаю, что не вовремя, и прошу прошения за свою бесцеремонность, но дело важное.

‒ Ничего, Хельга, мы понимаем, ‒ в унисон раздались голоса обеих княжон, а миг спустя из-под одеяла показались две взъерошенные и заспанные мордашки.

‒ В чем дело? ‒ сладко зевнув поинтересовалась Потёмкина.

Правда, вместо ответа начальник службы безопасности лишь махнула черным конвертом у себя перед носом.

‒ Это же… ‒ сбивчиво начала Алина с расширившимися глазами, а сама фон Тек кивком подтвердила её догадки и все трое в один миг уставились на меня.

‒ Да, это от Давыдова. И как бы грубо это ни звучало, но на языке изгоев это означает, что тебе забили стрелку, дружочек. Боюсь у князя Лазарева образовались новые проблемы. Точнее целых две, а может и три, ‒ с хмурым и задумчивым видом отозвалась женщина, приземляясь в кресло рядом с кроватью и переглядываясь с обеспокоенными подругами. ‒ Полчаса назад мне доложили, что в Москву прибыла делегация западников во главе с Нассау, Габсбургами и Валуа.

Матерь Бездна, а я уж испугался, что они решили мне простить все мои грехи. Давно пора.

‒ Ну а последняя какая? ‒ усмехнулся я, медленно выползая из постели, мысленно подозревая, что отныне в кровати с будущими женами я понежусь еще не скоро, если вообще понежусь.

‒ Со мной связался Голицын. К нам с визитом направляется кортеж Романовых.

Романовых? Твою мать! Крыло херувима мне в зад! Надеюсь, это не то, о чем я думаю. Уж лучше бы прибыли две делегации западников и произошло три нападения хунхузов, а также следом на меня напала бы вся шайка анонимных нытиков...

Глава 16. Дуэль и хольмганг...

Первое кольцо. Москва.

Главная резиденция князя Лазарева.

От полноценного осознания пришлось даже невольно и скрыто выдохнуть, потому как навестить меня решили Ростислав со своей сестрой и Мариной. Но радовало отнюдь не это, радовало то, что опасного противника, в лице самой императрицы среди них не было. Хотя я прекрасно понимаю логику действий правящей династии. К тому же ни за что не поверю, что Потёмкин скрыл от них информацию о моей помолвке с девочками.

Слава Бездне! Хоть сегодня обошлось, потому как вести сложные беседы с этой женщиной отнюдь не хотелось. Проще было вести разговор с её мужем.

Правда, не успел я войти в гостиную, как сразу же оказался в клещах цесаревича, а глаза у парня в любой момент грозились вывалиться из орбит.

‒ Захар, твою мать! ‒ ругнулся вдруг беззлобно парень. ‒ Ты что устроил? На кой ляд ты затеял сражение с Давыдовым? Он уже направил запрос к деду на проведение схватки между двумя князьями.

‒ Я вас тоже рад видеть, ваше высочество, ‒ ухмыльнулся я, ловко высвобождаясь из цепких пальцев Романова, а секунду спустя уже пришлось целовать руку его сестре и регацце. ‒ Виктория. Марина, моё почтение. Рад вас видеть. Но если честно я считал, что присутствующий на совете князь Голицын всё вам объяснил в красках. Разве нет?

‒ Да знаю я всё! ‒ чертыхнулся взволновано юноша, следуя за мной по пятам и устало потерев глаза, обессилено развалился на одном из диванов. ‒ Зачем ты избил их наследников? Для чего ты пошел на этот риск?

Стоп... Так вот как обстоят дела! Они видимо даже не в курсе о нашем уговоре с императором. Теперь становится понятно, почему императрица временит со своим визитом сюда. Что ж, так даже лучше. Меньше знают, крепче спят.

‒ Боюсь, что ты неверно сформулировал свой вопрос, брат, ‒ с лукавой улыбкой подала голос Виктория, чинно попивая чай и стрельнув в меня глазами. ‒ Не так ли, юный князь?

Кто бы сомневался, что она в курсе.

‒ Так и есть, ‒ пожал я плечами, приземляясь рядом с Ростиславом и лениво поворачивая к тому голову. ‒ Этот сброд оскорбил не только меня. Они еще весьма нелестно дерзнули отозваться о моих будущих женах, представляешь? Ты бы как поступил на моём месте?

На некоторое время в гостиной повисло странное молчание, однако один момент не укрылся от реанорских глаз, потому как после моих слов Ростислав невольно обратил свой многозначительный взор на абсолютно спокойную сестру, но сразу же вернулся к моему созерцанию.

Что ж, как я и думал, эта тема уже обмусоливалась Романовыми. Значит, к какому-никакому решению те всё-таки пришли. Перестраховались, в общем.

‒ Ладно, прости. Ты прав. Минимум убил бы. Я не думал, что эти идиоты зайдут так далеко. И… да, ‒ с небольшой запинкой проговорил цесаревич. ‒ Мы в курсе вашей неофициальной помолвки. Прими мои поздравления.

‒ И наши с Мариной тоже, князь, ‒ с расслабленной улыбкой произнесла Виктория. ‒ Мы рады за вас. Девушки достойные представительницы своих родов.

‒ Спасибо. Отрадно слышать, ‒ поблагодарил я царственных гостей, параллельно с этим потянувшись в карман и выудив оттуда черный конверт Давыдова. ‒ А что касательно этой писанины, то можете не переживать. По большому счету шансы у нас с ним равны. В общем, пятьдесят на пятьдесят. Так даже интереснее.

Ну… почти равны.

‒ Дай сюда! ‒ выпалил Романов, вырывая у меня из рук послание и быстро его открыв, моментально пробежался по нему глазами под заинтересованные взгляды девушек, а стоило закончить читать, как тот по-детски скривил своё лицо, словно пытался передразнить самого Давыдова. ‒ Оскорбление можно смыть лишь кровью… Дуэль князей… Потребую что-то там от императора, ‒ стал кривляться юноша, смачно сплюнув на пол. ‒ Тьфу! Научи манерам своего сына! Оскорбление он смывать собрался, кретин! Никто не позволит этому состоя…

‒ Его величество позволит, ‒ мягко перебил я парня, устремив свой взгляд в потолок, с комфортом «растекаясь» на диване. ‒ Да ты и сам всё понимаешь, Ростислав. Мне нет нужды тебе объяснять подоплёку.

И если судить по очередной затянувшейся и томительной паузе в гостиной, то не у меня одного было подобное мнение.

‒ Князь, признайтесь честно, каковы ваши реальные шансы в сражении с опытным архимагистром? ‒ вдруг тихо спросила Виктория, отставляя от себя чашку. ‒ Все здесь присутствующие прекрасно понимают, на что вы способны. Также мы в курсе, что огромное количество людей желают вашей смерти. Будь то боязнь за будущие: власть, влияние, или же обыкновенная месть. Итог в конце может быть только один.

Умеет она красиво говорить, этого у неё не отнимешь.

‒ Тогда признаюсь честно, ваше высочество, ‒ задорно усмехнулся я. ‒ Если Давыдов выйдет на арену, и будет считать меня простолюдином и дворовым пацаном с третьего кольца, коим он меня и считает, то вывод будет закономерен. Князь – умрёт.

‒ Скажи мне подобные слова какой-то другой двадцатилетний дворянин, я бы рассмеялся ему в лицо, ‒ хохотнул с какой-то расслабленной улыбкой Ростислав, резво вскакивая на ноги. ‒ Но такому как ты я верю. Хорошо, ‒ вдруг хлопнул тот в ладоши, расплывшись в удовлетворенной улыбке. ‒ Собирайся. Приехали мы к тебе не просто так.

‒ Стесняюсь спросить и для чего же именно? ‒ заинтриговано выдал я.

‒ А ты не стесняйся. Я сюда прибыл не только с дружеским визитом, а чтобы еще и забрать тебя. Отец приказал. Делегация западников желает тебя видеть и переговорить.

Чтоб меня херувимы на свои копья света вознесли! Вот так удача.

***

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Сенатский дворец.

Екатерининский зал Кремля.

Два часа спустя…

У парадного здания на территории Московского Кремля мы были уже пару часов спустя. И если честно, то во многом мне импонировал обыденный стиль в империи ‒ русский классицизм во всей своей красе, а уж в мою излюбленную пасмурную и дождливую погоду и подавно. Поэтому, даже невзирая на ворох свалившихся проблем, настроение было более чем приподнятое.

Стоило приблизиться к Екатерининскому залу, как пришлось сводить всё довольство на нет и принимать свой отчужденный и полностью равнодушный вид. Ведь с каждым проделанным шагом количество разномастных магов и воителей лишь увеличивалось. Причем люди действительно были разномастными, о чем говорил отчетливый запах.

‒ Дальше уже без нас, ‒ вкрадчиво заговорил Ростислав, остановившись у резных дверей главного зала. ‒ Как закончите, то приходи в гостиную. Мы будем там. И, Захар, ‒ вдруг понизив тон, зашептал вдруг цесаревич. ‒ Будь добр, не делай глупостей. У меня мало друзей и из их числа со спокойно душой я могу доверить жизнь лишь одному тебе. Само собой, родичи не в счет.

‒ Удачи, князь, ‒ тихо отозвалась следом Виктория, озарив меня своими ярко-изумрудными глазами, а после демонстративно стала между делом поправлять мой тёмно-багровый костюм на глазах у заинтересованных гвардейцев, стряхивая с него несуществующую пыль. Причем занималась этим так заботливо, словно делала подобное всю жизнь. ‒ Главное знайте одно – пусть для многих вы и являетесь бескомпромиссным убийцей, но в глазах правящей династии вы опора и устрашающая сила империи. Отец не даст вас в обиду.

Устрашающая сила и опора? Бездна, как красиво она интерпретировала слова убийца и Палач.

Правда, на все слова девушки пришлось лишь кивнуть, потому как в следующий миг двустворчатые двери беззвучно отворились, и я в своей излюбленной вальяжной манере зашагал к небольшому скоплению людей, которые расположись в импровизированной зоне для отдыха или же зоне для переговоров.

‒ Ваше императорское величество! Князь Лазарев по вашему зову прибыл, ‒ со всеми вытекающими правилами поприветствовал я отца Ростислава и Виктории.

‒ Здравствуй, Захар, ‒ с радушной улыбкой поприветствовал меня будущий император, поманив к себе рукой и попутно с этим оторвавшись от беседы с двумя непонятными типами. ‒ Проходи, присаживайся. Беседа как раз о тебе идёт. У нас, знаешь ли, возникли кое-какие разногласия, поэтому пришлось послать за тобой, хочу услышать твоё мнение. Кстати, ‒ вдруг с неприкрытым удовлетворением спохватился Романов. ‒ Позволь тебе представить двух наших гостей. Балинт Габсбург-Австрийский и Кандейм Нассау.

От осознания всей ситуации разом у меня почти успел вырваться громогласный и надменный хохот, однако в последний момент пришлось подавить его в зародыше, ведь передо мной сейчас сидел отец Оттона и отец Юстана. Наверное, у них на душе сейчас весьма скверное чувство из-за вынужденного сидения за одним столом с убийцей своих сыновей. Хотя если судить по их эмоциональному фону, то кроме едва уловимого раздражения и напускного спокойствия те более ничего не отражали. Странно, неужели им было плевать на своих отпрысков? Хм, становится интересно. И где третий от Валуа, кстати?

‒ Лазарев Зах…

‒ Мы наслышаны о тебе, ‒ с ленцой бросил Кандейм, равнодушно оглядывая меня с ног до головы. ‒ Кровавый Лазарь. Палач Империи. И вдобавок совсем недавно стал имперским князем. Для двадцати лет у тебя выдающиеся заслуги.

‒ Как ты понимаешь, прибыли мы сюда не для знакомства с тобой, а чтобы решить одну возникшую проблему, ‒ с хриплым басом отозвался Балинт. ‒ Хотя в одном Владимир прав, мы зашли в некий тупик в наших переговорах.

‒ Ты хотел сказать в вашем ультиматуме? ‒ сухо усмехнулся Романов. ‒ Ты уже получил мой ответ.

‒ Давайте перейдем тогда сразу к делу. Что же это за ультиматум? ‒ деланно поинтересовался я.

‒ Сейчас у тебя два выбора, парень, ‒ повысив голос, заговорил Кандейм, переглянувшись с Габсбургом, а вёл тот себя прямо как дома. ‒ Остаться здесь, в империи, под крылом правящей династии Романовых в ожидании масштабной войны, либо проследовать за нами и предстать перед судом трёх империй за все свои злодеяния.

‒ Злодеяния? ‒ одними уголками губ улыбнулся я, пробуя данное слово на вкус. ‒ Что за злодеяния такие? Не припомню…

‒ Незадолго до того, как ты устроил бойню в форпосте Яс-Хи, туда прибыли независимые наблюдатели от наших империй. Древние кланы запросили помощь за несколько дней до учиненной тобой резни. Никакого ответа наблюдающие не давали экспатам, они лишь прибыли осмотреться. И сейчас они все мертвы. В своей животной манере ты всех истребил, ‒ хмуро процедил Австрийский.

Ха-ха-ха! Как всё-таки весело. Переврать и смешать ложь с правдой так еще и меня оскорбить. Это забавно. Это весьма забавно. Похоже, несколько тысяч воителей и магов были обыкновенной поддержкой для тех самых наблюдателей. Как всё-таки стелет, кухаркин сын…

‒ Да… Что-то такое припоминаю… ‒ нарочито заинтересовано и медленно заговорил я, делая вид, что силюсь нечто вспомнить и пальцем касаясь виска. ‒ Там был некто по имени… Оттон, ‒ лицо Балинта при упоминании сына слабо дёрнулось, но тот сдержался, ‒ был некто по имени Сурмин, ‒ Кандейм напротив оказался спокоен. ‒ И некто по имени Франц Валуа. Да точно! Вспомнил! ‒ повысил я голос с довольной улыбкой и поднимая на них насмешливый взгляд. ‒ Все они были убиты моими руками. Я их прикончил. Так и что с того? Они прибыли не в то место и не в то время. Сами виноваты. Я уничтожал врагов своей империи, и они попали под раздачу. Кто ж знал, что они окажутся такими слабыми.

‒ Смеешь насмехаться над нами?! ‒ холодно отчеканил Габсбург, а его аура невольно всколыхнулась, однако под равнодушным взглядом Романова, тот скривился и также медленно вернулся на своё место. ‒ Ты посмел убить моего сына! Посмел убить будущего императора Французской Империи…

‒ Также ты убил представителя дома Нассау, ‒ добавил резко Кандейм. ‒ И…моего Юстана.

Ха-ха! Значит, всё-таки им не плевать…

‒ Знаете, не удивили, ‒ развел я по-простецки руками, а после демонстративно посмотрел на Владимира. ‒ Я столп Российской Империи и лишь государь вправе решать мою судьбу. Но так и быть признаюсь вам честно, я много кого убил. Репутация у меня теперь такая. Скверная. Я убивал и отцов и их сыновей, но все они умерли на поле боя будучи врагами. К тому же буквально недавно я избил четырёх наследников весьма уважаемых в империи родов и как видите, до сих пор хожу и дышу. Кстати, ваше императорское высочество, его величество одобрил мою схватку с князем Давыдовым?

‒ Одобрил, ‒ с понятливой улыбкой, кивнул Владимир, начиная мне подыгрывать. ‒ Сегодня утром. Состояться сможет в течение трёх недель с этого самого дня. Дату можете согласовать непосредственно с Сергеем. Договор жизни и смерти прилагается.

‒ Прекрасно! ‒ расплылся я в предвкушающей ухмылке. ‒ Благодарю вас…

‒ О чем он говорит, Владимир? ‒ хмуро полюбопытствовал Балинт. ‒ Что еще за дуэль? Почему мы ничего не знаем?

‒ Произошли кое-какие трения пару дней назад, ‒ спокойно просветил тех мужчина. ‒ Князь Давыдов не сошелся во мнении с князем Лазаревым. Но в ближайшее время это недоразумение будет устранено.

‒ А знаете, так и быть! Я готов пойти вам навстречу, ‒ тотчас спохватился я, наблюдая за быстро соображающими западниками, которые не успели прийти в себя. ‒ Вы что-то там говорили о войне? Но зачем же доводить до кровопролития? В целом я миролюбивый человек. Я не приемлю такого жестокого подхода, ‒ с невинным выражением лица медленно заговорил я. ‒ Одно дело убивать самому, а другое видеть, как за тебя умирают другие. Мне проще сразиться и погибнуть лично, чем наблюдать за тысячами смертей благородных мужей с вашей и нашей стороны. Совсем недавно до меня дошли слухи, что у вас на Западе есть давняя традиция. Судебный поединок, а проще говоря хольмганг.

‒ К чему ты клонишь, малыш? ‒ с ехидной улыбкой осведомился Кандейм, в то время как Романов стал открыто хмуриться. ‒ Ты осмелишься выйти против нас на хольмганг?

‒ Отчего нет? ‒ с улыбкой ответил я вопросом на вопрос, а моя манера речи стала по крохам ужесточаться. ‒ Или у тебя сбоит артефакт речи, и ты не слышал мои слова до этого? Пусть всё решится судебным поединком. И предлагаю заверить всё договором жизни и смерти. Выиграю, и вы отцепитесь от моей задницы. Проиграю, и моя жизнь будет вашей. Вы ведь этого хотите? Моей смерти, не так ли? ‒ с отчужденной миной спросил я. ‒ Только, боюсь, вам придется дождаться дуэли с князем Давыдовым и, само собой, дозволения императора на поединок. А вы в это время сможете решить, кто из вас захочет отомстить за своего сына. Признаюсь вам честно, ‒ затихающим тоном заговорил я, а в голосе стали звучать нотки презрения. ‒ Ваши сыновья были редкостным мусором, и вы оба это знаете. Один пытался добиться победы дерьмовым способом, а другой пытался достигнуть своих целей, используя ни в чем неповинных девушек. Итог их противостояния со мной вы знаете… Точнее… ‒ а после с вызовом взглянул на Габсбурга, ‒ …почти знаете. Оба сгинули.

На несколько мгновений в зале возникла гробовая тишина, лишь только клокочущая и разгорающаяся ярость в груди Нассау и Балинта говорила мне об их истинных мыслях и намерениях.

‒ Ах ты недонос… ‒ начало было Габсбург, но того мгновенно опередил Нассау.

‒ А кишка у тебя не тонка, малыш, признаю. Некие рассказы о тебе были не ложью, смерти ты не боишься, ‒ с самодовольной улыбкой выдавил из себя Кандейм, сдерживая жгучую злобу и гнев. ‒ Это сейчас было бахвальство мальчишки, Владимир, или же всё сказанное правда?

‒ Захар князь и он вправе говорить за себя, ‒ спокойно пожал плечами Романов, прекрасно понимая, к чему я клоню. ‒ Но последнее слово всегда будет за моим отцом, хотя в принципе и вы ничего не сможете решить без своих императоров. Благодарю тебя, Захар, ты можешь идти, ‒ весело подмигнув, обратился ко мне Владимир. ‒ Мне еще необходимо утрясти кое-какие детали.

‒ Честь имею, ваше императорское высочество, ‒ изрёк я, чуть склонив голову перед мужчиной.

Ну а теперь поглядим к чему всё это приведет, отныне всё зависит от меня и только от меня, точнее от моих сил и способностей. Видит Бездна, влияние и власть иными способами не заполучить.

***

Если честно, то я предполагал, что важных разговор на сегодня было уже с головой, однако, как оказалось я очень сильно заблуждался, потому как в попытках найти ту самую гостиную, где ожидали меня Ростислав, Виктория и Марина, я практически лицом к лицу столкнулся с необычайно оживленной императрицей и… Селеной Валуа, которая была в обществе жизнючки Мартелл.

Поцелуйте меня в зад все странники Астрала! Чтоб я беспардонно сдох!

Пришлось даже сделать вид и глупое выражение лица, будто бы я их не заметил, вот только у судьбы на этот счет были сегодня иные планы.

‒ Захар, мой мальчик, а ведь мы с Селеной искали именно тебя. Подойди, мой милый, нам нужно поговорить…

Твою мать! Почему именно сейчас и именно она? Вот же дрянь…

Глава 17. Императорское предложение и старые друзья на пороге...

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Большой Кремлевский дворец.

Как ни странно, но чудесным и непонятным образом мы в течение нескольких минут успели перекочевать из Сенатского в Большой Кремлевский дворец в одну из самых больших и достаточно уютных гостиных. И если судить по запредельному количеству попадающихся на нашем маршруте личных воительниц императрицы, столкнулся я с Валуа, Мартелл и её величеством отнюдь не случайно.

Да и во многом насторожила скрытая кислая мина Ростислава и сосредоточенные лица Вики и Марины, которые как бы случайно встретились нам на пути, и если я не совсем дурак, то судя по эмоциям младших Романовых, те были в некоем недоумении от происходящего. А вот эмоциональный фон Валери и Селены наоборот находился, что называется в выжидательном положении, правда, всё периодически портил вспыхивающий липкий страх, а также их косые взгляды, которыми обе девахи меня одаривали.

Что же касательно самой императрицы, то та кроме лучей довольства и нескончаемых потоков веселья ничего более не испытывала. Эта тридцатилетняя бабуля прямо сейчас находилась в своей стихии.

На француженок в целом было плевать, хоть они и нарушили моё предупреждение о том, чтобы держались от меня подальше, но боюсь здесь придется потерпеть. Не тот случай. Поэтому с равнодушной миной до самой гостиной пришлось шагать за императрицей в обществе напряженных Романовых и Голицыной, пока сама Варвара, Валуа и Мартелл, что называется щебетали ни о чем и делились последними слухами и сплетнями.

‒ Ростик, Викуля, Мариночка, Захар, пошевеливайтесь, ‒ ослепительно улыбнувшись, поторопила нас женщина, указывая рукой на пару кресел подле и напротив себя. ‒ Разговор будет более чем интересен. Селена, моя милая, ты ведь не против?

‒ Вовсе нет, ваше величество, ‒ спокойно кивнула девушка, невольно бросая на меня взгляд. ‒ Мы с домом Нассау и домом Габсбургов хоть и прибыли вместе, но цели у нас… абсолютно разные.

Разные? Суккубья кровь! Так-так-так. Ладно, признаю, мне стало немного интересно. Она ведет себя весьма миролюбиво, даже невзирая на то, что я прикончил её папашу. Этим двум тупицам Балинту и Кандейму есть чему у неё поучиться.

‒ В таком случае прошу, начинай, ‒ радушно добавила Варвара, когда все участники заняли свои места и с вопросом уставились на Валуа. Причем Ростислав это делал с таким злорадным и кислым видом, будто ждал этого всю свою жизнь, однако уже в следующий миг вдруг резко утихомирился после замечания своей любимой бабули, ведь голос женщины в этот раз напоминал звук острого клинка о поверхность металла. ‒ Ростик, уймись. Прошу прощения, Селеночка, он до сих пор злится за прошлый случай. Теперь можете беседовать. К тому же можете представить, что меня здесь сейчас нет.

Даже так? Ну слово императрицы ‒ закон.

‒ Всё в порядке, ваше величество, я всё понимаю, ‒ кивнула расслабленно девушка, а после резко взглянула на присутствующих. ‒ Думаю, уже все в курсе, что прибыла я сюда не враждовать, а лишь передать несколько посланий и предложений от своего деда. К тому же я считаю, что он уже связался с его величеством Всеволодом. Поэтому буду говорить прямо и честно.

Надо же, становится еще интереснее.

‒ Во-первых… князь, ‒ с неловкой запинкой продолжила француженка, переведя на меня чуть тревожный взор. ‒ Мой дед признает, что на столповом магинарии он поступил весьма опрометчиво и подло, когда пошел на поводу у своих соратников, и просит за это у вас прощения. В принципе, как и я.

Вот как? Неужели до него что-то допёрло и тот захотел выйти сухим из воды? Попутно с этим решив переложить всю вину на своих союзников? Старик Франциск хитеееер!

И если судить по вытянувшимся лицам младших Романовых и Марины и невероятно довольному виду Варвары, те разделяли мои чувства.

‒ Во-вторых, касательно смерти моего… отца и того, ‒ дрогнувшим голосом вдруг произнесла Селена, а в душе у девки стал образовываться пожирающий душу страх, ‒ что произошло в форпосте Яс-Хи. Дед признает, что поторопился с оказанием помощи древним кланам. Поэтому даёт слово императора и главы рода Валуа, что не винит тебя за случившееся и надеется, что и ты не будешь держать обиды.

Чего?.. Ха-ха-ха! Что за бред мои уши сейчас услышали? Я сплю, что ли? Пырните меня кто-нибудь уже кинжалом.

‒ Ты смеешься над нами? ‒ процедил сквозь зубы Ростислав, медленно поднимаясь с кресла? ‒ Кто поверит в эту чушь?

‒ Ростик, мой милый, это не чушь. Франциск уже разговаривает с Всеволодом, ‒ со сталью в голосе произнесла его бабуля. ‒ Позволишь еще одну такую вольность и даю тебе слово, ты месяц не увидишься сам знаешь с кем…

Слова на парня подействовали более чем вразумительно и присел он на место уже с более миролюбивым и задумчивым видом.

‒ Понимаю, что это может звучать дико, ‒ покаялась внезапно Селена. ‒ Но мой дедушка многое переосмыслил после Камчатской бойни и пришел к неутешительным для дома выводам. Отныне он решил кардинально менять политику в особенности с Российской империей. Поэтому в подтверждение своих слов и укрепление отношений он предлагает заключить брак.

‒ Бабушка, я ведь уже говорил, что не женюсь на ней ни за какие коврижки, ‒ вновь повысил голос Ростислав, глядя в глаза женщине, в то время как Марина и Вика нахмурились после услышанного и отчего-то взглянули уже в мою сторону.

‒ А разговор сейчас не о тебе, мой милый, ‒ улыбнулась весело императрица. ‒ Но свой штрафной месяц ты заработал. Поздравляю!

‒ То есть… как не обо мне? ‒ удивленно осекся цесаревич. ‒ Если не обо мне, то получается… ‒ и юноша резко обратил свой озадаченный взгляд на меня.

Твою мать! Во имя Угорских Бесчинств! Этого еще не хватало.

‒ Так и есть, Ростислав, боюсь, что о нашем с тобой браке ты можешь забыть навсегда, ‒ успокоила того Селена, а после вновь скосила свои глаза на меня. ‒ Признаюсь честно моя кандидатура была первой в очереди на заключение брака. Только, как я и сказала, мой дед меняет политику, и отныне я буду его преемницей на трон. Само собой, если не случится чего-то… непредвиденного. Поэтому пришлось отказаться от этого варианта по нескольким причинам. В данный момент мой дед предлагает заключить брак между представительницей второго по величине и силе дома во Французской Империи и князем… Лазаревым.

‒ То есть, ‒ прошептала изумлённо Виктория и молниеносно повернула голову вправо от Селены, где сидела еще одна девица. ‒ Между Захаром и… Валери?

Стоило прозвучать данным словам, как я никого не чураясь в ленивой манере обратил равнодушный взгляд на вторую француженку и внимательно оглядел её с ног до головы.

Ага. Сейчас! Бегу и спотыкаюсь. Видит Бездна, сдалась мне эта жизнючка до скончания веков. Одной под боком хватает. Я не коллекционер баб, хотя сейчас этого и не скажешь. Да, Мартелл безумно красива и ничем не уступает Селене и моим будущим женам. К тому же, вероятнее всего, она умна. А ещё сексуальна и соблазнительна во всех местах. Вот только я давно перестал думать присущим для некоторых молодых людей местом. А старуха хитра. Перестраховалась заранее. Прожженная интриганка.

‒ Всё та…

‒ Отказываюсь, ‒ с отчужденным выражением лица перебил я Валуа на радость Виктории, а сама Мартелл с гримасой вселенской обиды смерила меня шокированным взором.

‒ Я тебе… не нравлюсь? ‒ с потайной горечью поинтересовалась целительница. ‒ Чем я плоха?

‒ Боюсь, что я недостоин такой чести. В нашей империи хватает достойных столпов. Вы прекрасны, Валери, и с лёгкостью найдете себе пару, ‒ ответил я к француженке. ‒ Однако, у меня на примете уже имеются кандидатки в жены. Так что этому браку не суждено состоятся. Да и не факт, что я вообще смогу когда-либо жениться. Просто не доживу. Умереть могу в ближайшее время.

‒ О чём вы, Захар Александрович? ‒ омрачившись спросила Селена, переглянувшись с изумлённой, но молчащей подругой.

‒ Совсем скоро у меня состоится дуэль с князем Давыдовым, а после этого через некоторое время, если его величество одобрит вызов, то осуществится хольмганг с кем-то из числа ваших делегационных представителей, ‒ заключил я, широко улыбнувшись и пожимая плечами. ‒ Правда, не знаю с кем именно…

Однако договорить свои последние слова я не успел, потому как оживился самый неожиданный в компании человек.

‒ Прошу меня простить, ‒ с чуть потускневшей улыбкой резко заговорила императрица, поднимаясь на ноги и не сводя с меня внимательного и изучающего взора. ‒ Нужно отлучится по делам. Не скучайте, мои дорогие. Захар, как только разрешатся кое-какие вопросы, ‒ бросила женщина перед уходом. ‒ Мы с тобой еще увидимся и продолжим наш разговор.

Стоило Романовой покинуть гостиную в обществе своих телохранительниц, как до меня тотчас донесся усталый голос Ростислава, а сам я оказался под прицелом множества огорошенных взглядов.

‒ Хольмганг? ‒ тихо прошептала Валуа, нервно переглядываясь с взволнованной Валери. В то время как напуганная Вика играла в гляделки с Мариной. ‒ Как же…

‒ Ты ничего умнее не придумал? Просил же не делай глупостей! ‒ рявкнул раздраженно парень, но уже в следующий миг голос его еще сильнее ужесточился, и он в одно мгновенье оказался подле меня, еле сдерживая себя от гнева, чтобы не вцепится в моё горло дрожащими пальцами. ‒ Совсем рехнулся?! Я давно стал подозревать, что ты сумасшедший ублюдок. Им-то ты зачем бросил вызов на судебный поединок? Тебе мало дуэли с Давыдовым? Из ума совсем выжил? Зачем ты постоянно так рискуешь? Жить надоело?

Ох, Бездна, ему еще учиться и учиться.

‒ Это просто подарок судьбы, ваше высочество, ‒ спокойно произнес я, продолжая обмозговывать сложившуюся ситуация. ‒ Или проще было развязать войну?

‒ Да не было бы войны! ‒ стоял на своём юноша, прожигая меня яростным взором. ‒ Эти их ультиматумы стары как мир.

‒ Дело не в этом, брат, не так ли, князь? Договор жизни и смерти с условиями? ‒ вдруг с необычайно спокойным голосом осведомилась у меня великая княжна, на что я кратко и с улыбкой кивнул. ‒ Войны бы может и не было, но проблема никуда не денется. Не все столь здравомысленны как правящая династия Французской Империи.

‒ Ростислав, ‒ решил я успокоить разбушевавшегося парня. ‒ За всё в этой жизни нужно платить. Именно по такому принципу я прожил всю свою жизнь. И ты как никто другой должен это понимать. Возьмем, к примеру, покойного друга твоей подруги Селены, ‒ рассудительно проговорил я, указав на девушку рукой, пока все остальные с интересом стали прислушиваться к моей речи. ‒ Оттон был глупцом и отбросом. Я говорил ему держаться от меня как можно дальше, но этот венценосный идиот и его сыплющий угрозами старикан меня не послушали и сделали по-своему. Один подох в мучениях, как и подобает мусору, а другой лишился не только своей репутации, но и немалой доли своего магического и духовного воинства. А вот подруга Габсбурга Селена напротив поступила весьма здраво и прислушалась к моему совету, в отличие от своего папаши. Даже её дед вовремя спохватился, ‒ после упоминания об отце, лицо Валуа дёрнулось, но та удержала себя в узде. ‒ Наша Белая Молния не захотела быть чьей-то подстилкой и зуб даю провела со своими родичами серьезную беседу после случившейся резни. Как итог, она станет будущей императрицей, но в качестве уплаты своей глупости и недальновидных поступков ей отныне приходится ломать свою гордость и извинятся перед вчерашним простолюдином. И попутно с этим вести новую политику, невзирая на скорое негодование своих союзников.

‒ Тогда за что платите вы, князь, поступив таким смертельно опасным образом? ‒ серьезно спросила Виктория, пока её брат пребывал в глубоких размышлениях после моих слов, а тишина в гостиной изрядно начала затягиваться. ‒ Кандейм и Балинт не так просты. Вы должны это понимать.

‒ Если коротко, мне приходится платить за решение будущих проблем и трудиться на благо империи. Риск того стоит, ‒ соврал я, расплывшись в довольной улыбке и медленно поднимаясь с кресла. ‒ У меня много врагов, ваше высочество, и в скором времени их число я планирую резко убавить. Задача эта утомительная, а ждать я не люблю. Многие люди слабы на память. Поэтому лучше один раз увидеть самому, чем сто раз от кого-то услышать о каком-то невзрачном Палаче Империи, которым церковь пугает обычный люд. Надеюсь, отныне все понимают к чему я веду. А теперь прошу меня простить, имеется еще уйма дел, ‒ добавил я, склонив голову перед присутствующими в знак прощания. ‒ Честь имею, дамы и господа и благодарю за вашу заботу. Мне приятно…

***

Второе кольцо. Царицын.

Наёмничий корпус «Кровавый Лазарь».

Неделя спустя…

Первое, что можно было услышать ‒ это крики адской боли и вопли, которые были наполнены мучительными страданиями. Следом можно было ощутить резкий запах пота и приятный аромат свежей крови. И в завершение ко всему невооруженным глазом можно было увидеть яростную вездесущую мощь и вспышки алой молнии, а также свирепствующую силу различных духовных образований и техник, что лоб в лоб сталкивались друг с другом на поле брани.

Основной испытательный полигон корпуса наёмников, который уже более года носил название «Кровавый Лазарь» был в данный момент далек от своего полноценного и обыденного вечернего спокойствия.

Агония и истязания пятерых людей и одного добровольца-альва, который по своей глупости вызвался на тренировку, продолжались на протяжении уже трёх часов. Правда, вой и жалобы еле передвигающихся и слабо обороняющихся мужчин за всё время так и не смогли тронуть холодное сердце спокойно вышагивающего Лазарева. От начала и до нынешнего момента на лице у парня не дрогнул ни единый мускул. И лишь веселый смех молодой матери за гранью барьера, а также невнятное бормотание младенца, периодически вызывали некое пробуждение эмоции на отчужденной физиономии имперского князя.

***

Всё же я правильно сделал, что решил отправиться в Царицын. Да и поднявшаяся шумиха оказалась как нельзя кстати в преддверии моей поездки на малую родину. К тому же за пару дней секунданты, коими являлись Трубецкой и Акинфов, утрясли все дела касающиеся дуэли двух князей вплоть до дня, времени, а также места сражения.

Причем проводиться дуэль будет не абы где, а в центре Москвы на самой древней магической арене под названием «Вавилон», которую пару сотен лет назад заложил один из императоров Романовых. В общем, в преддверии приёма скучно не будет.

Как ни странно, но делегация западников даже и не думала отчаливать домой, а вот императрица всё же отстала на время от моей реанорской задницы, по-видимому, после обстоятельной беседы со своим мужем. Как я понимаю множество заинтересованных сторон оказались сбиты с толку нашей с Давыдовым разборкой и в данный момент многие просто ждали, чем закончится перепалка двух князей.

‒ Шеф, ну как так? ‒ обессилено заканючил Лёня наряду с остальными, из последних сил продолжая уклоняться от тёмно-багровых игл, что были сотворены из чистой стихии молнии. ‒ Ты ведь полдня всего дома. Нет чтобы по-людски. «Привет» или «Как дела?» А ты вместо этого морду сразу бить нас потащил. Наказывать-то за что? Мы вроде как соскучились по тебе.

‒ Причем было бы за что наказ… ‒ жалостливо протянул Ярослав, однако уже в следующий миг его усталый голос заглушил сдвоенный визг Богатырева и Лисина, а также немощный вскрик Кертайса.

Как не крути, но в чем-то Костров был прав. Увиденное в корпусе более чем радовало глаз и мою реанорскую натуру. Дисциплина, инструктора, воители и редко пробуждающиеся духовники. В корпусе всё шло именно тем образом, каким я его изначально и задумывал, но главное был выдержан необходимый менталитет и растущий прогресс. И как нельзя кстати это начало приносить свой доход в казну будущего рода. Потому как по моим подсчетам на счетах моих сейчас покоилось порядка семисот или восьмисот миллионов. Я почти нищий. Поиздержался. А реанорского казначея в любой момент мог хватить сердечный приступ.

Что же касательно моих действий, это было отнюдь не наказание, а профилактические действия.

Пиршество алой молнии Реанора…

За долю мгновения около десятка сформированных разрядов молнии спикировали с неба. Вначале те разрушили шаткие духовные покровы и выставленный щит Кертайса, а в следующий миг до ушей вновь донеслись несколько благозвучных порций болезненных криков.

‒ Урок окончен. Можете не благодарить, ‒ спокойно произнес я, медленно возвращая закатанные рукава на рубашке в исходное положение, а потрескивающая молния и дух начали медленно возвращаться в тело хозяина. ‒ Вадим, что ты понял после произошедшей лекции?

‒ Что я… виноват, ‒ тяжело дыша, тихо прохрипел молодой папаша, под веселый хохот собственной жены и лёжа мордой в пыли. ‒ Надо было подойти сразу к тебе, а не ходить и не гадать… на кофейной гуще.

‒ Что поняли остальные? ‒ повысил я голос.

‒ Что мы… должны были вправить ему мозги, ‒ хором промямлили остальные ратаи и один альв. ‒ Путём рукоприкладства…

‒ Ванесса, ты всё слышала? ‒ обратился я магине, однако уже в следующий миг, стоило барьерам развеяться, как под взглядами ошеломлённых мужиков я получил смачный поцелуй в щеку, а в руки мне всучили совсем крошечного человеческого карапуза, пускающего изо рта пузыри и из носа сопли. ‒ Согласуйте дату и время. Я буду его крестным отцом.

Надо же. Совсем лёгкий. Прямо как… Занра.

‒ Спасибо! ‒ весело пропищала Абрагим, а ныне уже Соловьева, повиснув у меня на шее. ‒ Мы этого никогда не забудем, ваше сиятельство.

‒ Тебе тоже воспитательная взбучка полагается, но твой муж получил за обоих, ‒ спокойно отозвался я, возвращая повизгивающего Гордея матери.

‒ Шеф, а как же Давыдов? Это… правда? ‒ с некой нервозностью устало спросил Иван, вынимая морду из пыли и переглядываясь с остальными. ‒ Слухи не врали? Договор жизни и смерти? У тебя будет дуэль с целым главой рода?

‒ Это мои княжеские проблемы и за них можете не переживать, ‒ отмахнулся лениво я. ‒ Занимайтесь своей работой. Она у вас хорошо выходит. В целом я доволен увиденным.

‒ Это что ж такое получается… ‒ с глупой и грязной рожей, а также выплёвывая изо рта песок, вдруг прокряхтел Костров с довольной улыбкой на губах после моего комплимента. ‒ Ты его прикончишь? Будет полноценная битва двух князей?

Однако уже в следующий миг тот вновь болезненно завопил, потому как очередной разряд ослабленной молнии прилетел тому точно в задницу, прожигая штаны.

‒ Да за что?! ‒ возмутился жалобно парень, вновь уткнувшись головой в пыль полигона, со старческим оханьем потирая пятую точку. ‒ Я не виноват…

‒ За глупые вопросы, Лёня. Ты думал мы в шашки с ним играть будем?

‒ Захар, а какой у тебя сейчас ранг в таком случае? ‒ после затянувшейся паузы выдохнул обессилено Соловьев, распластавшись уже спиной на земле и глядя на меня снизу-вверх. ‒ Ты сам если что сказал… не гадать на кофейной гуще и спрашивать.

Сучья кровь! Молодец. Уел.

Правда, вместо ответа я просто развеял иллюзорные чары на перстнях и показал валяющимся в грязи подчиненным свою ладонь.

‒ Твоююююю мааааать! ‒ с неверием и шоком протянул Ярослав не сводя глаз с колец. ‒ Глазам не верю. Впервые вижу не то, что вживую целого князя, так еще и живого архимагистра.

‒ И причем не по паутине… ‒ добавил изумлённый Лисин.

‒ Ладно, хорош валяться! ‒ холодно отчеканил я, вновь набрасывая на перстни иллюзорные чары. ‒ Поднимайте задницы. Едем назад. Тут я пробуду еще три-четыре дня и за это время постараюсь передать вам как можно больше.

А секунду спустя сразу нескольких обреченных и тяжелых вздохов прервал женский крик. И могу поклясться чем угодно. Этот голос я не слышал давно. Очень давно.

‒ Зеантааааар! Зеантааааар!

Стоило вяло обернуться на зов своего имени, как в следующий миг пришлось подхватывать на руки хрупкий девичий стан, еще вдох спустя теплые пальцы коснулись лица и мой рот оказался в плену чувственных и нежных губ, а нос втянул в себя дивный аромат знакомого тела.

Маша?

Причем девушка была не одна, а в обществе уже знакомых мне людей. Своего отца, Борислава и заметно возмужавшего брата.

‒ Я скучала, Зеантар, очень скучала, ‒ тихо прошелестел безумно мягкий голос на ухо, но уже секунду погодя, завидев моё равнодушное лицо, та моментально выскользнула из моих объятий и со всей серьезностью низко мне поклонилась, а в её тоне зазвучали отчетливые нотки страха и паники. ‒ Прошу простить, ваше сиятельство за такую дерзость. Только не гневайтесь. Я просто не смогла удержаться!

Суккубья кровь! Надо же. Это точно Устинова?

Глава 18. Накал страстей по всем фронтам и сила живописи...

‒ Мария, к чему этот сокрушенный вид? ‒ криво хмыкнул я, оглядывая подходящих мужчин, а потом вновь вернулся к созерцанию Устиновой. ‒ Или уже позабыла мою натуру?

‒ То есть ты… ‒ изумлённо прошептала девушка и с диким визгом вновь ринулась в мои руки, по-детски дёргая ногами.

‒ То есть я, да, ‒ усмехнулся я, принимая её в крепкие объятия.

‒ А я вам говорила, что он ничуть не изменится! ‒ довольно завизжала девушка, обращаясь к прибывшим мужчинам.

Следом же отлипнув от меня та тотчас помчалась здороваться с ошарашенными парнями, правда, на полпути девица резко затормозила, когда увидела малыша на руках Ванессы и стремглав понеслась знакомиться уже с ней.

Что ж, молодец. Теперь вижу, что она кардинально переменилась в лучшую сторону.

‒ Григорий Семенович, Борислав, Слава, рад вас видеть. Давно не виделись, ‒ поприветствовал я их.

‒ Нам к тебе со всем этикетом как к имперскому князю или же?.. ‒ с медвежьей ухмылкой вопросил Устинов, переглянувшись с радостным сыном и озадаченным аналитиком.

‒ Или же. Я никогда не забываю старых друзей.

‒ Тогда взаимно, ‒ хохотнул задорно Слава, расслабляясь и обнимая меня за плечи, причем сделал это в манере своего отца, ведь по габаритам тот практически его уже догнал. ‒ Впервые здороваюсь с целым князем, а уж тем более прикасаюсь. Мягко сказать твоё имя сейчас противоречиво, но более чем известно.

‒ Знаменитый Палач Империи и Кровавый Лазарь. Для некоторых герой войны и в то же время для еще большего числа людей безжалостный убийца, мясник и кровавый маньяк, ‒ тихо проговорил Звеньев со слабой улыбкой на губах, вот только в душе у здоровяка теплились ростки страха. ‒ Знал бы кто, как у меня поджилки сейчас трясутся, не поверил бы.

Как давно я не слышал этого брюзгу. Думаю, он хорошо поладил бы с Юсуповым. Два сапога ‒ пара.

‒ Своих людей и друзей я никогда без причины не трону и в обиду не дам, ‒ выдохнул спокойно я, наблюдая за реакцией представителей клана «Гамбит». ‒ А в остальном всё так, Борислав. Ты полностью прав. Все слухи правдивы.

‒ Ну коли таааак! ‒ облегченно протянул мужчина, крепко схватив меня за плечи и довольно подмигивая Устиновым. ‒ Здравствуй, паршивец. Кто бы мог представить, что столько всего добьешься. Хоть на старости лет целому князю нагрублю, ‒ под веселый хохот ратаев, выдал Звеньев.

В следующий миг тот уже перевел свой цепкий взгляд за мою спину, где и столпились ребята, в то время как Маша уже о чем-то беседовала с Ванессой и не выпускала малыша из рук.

‒ Гляди каких молодцов тебе отдал, а?! А ведь не хотел! Но ты же тот еще вымогатель, ‒ завел старую шарманку здоровяк, тряся пальцем у собственного носа. ‒ Не узнать теперь! Орлы!

‒ Никак нет, Борислав Николаевич! Это мы от вас ушли! ‒ задиристо откликнулся Костров, под смешки друзей и Славы, а также мельком поглядывая на Машу.

‒ Ах ты…

‒ Хватит, Борислав, ‒ едко ухмыльнулся я, пресекая изливающийся наигранный гнев Звеньева. ‒ Сейчас будешь заливать, как ты их чуть ли не с пеленок взращивал. Кстати, ‒ обратился я с радушной миной к Устинову. ‒ Поздравляю вас, Григорий Семенович, с достижением ранга сконателя и с присвоением дворянства.

‒ Хватит, ‒ отмахнулся со слабой улыбкой мужик. ‒ Мои достижения меркнут перед достижениями твоих ребят. Да даже перед воителями в корпусе! Твоими услугами теперь пользуются в соседних городах многие кланы третьего кольцо, а не только в Царицыне. Они более чем хорошо зарекомендовали себя в малых и мельчайших стигмах.

Сучья кровь! А ведь в чем-то он прав. Поэтому мне жизненно необходимы эти кухаркины сыны хунхузы. Вот где дармовой силы с достатком…

‒ Поверьте, ‒ вдруг подал голос Соловьев, оторвав удовлетворенный взор от сына. ‒ Без Захара ничего этого не было бы.

‒ Достаточно! Я люблю, когда тешат моё эго, но всему есть мера, ‒ утихомирил я взмахом руки поднявшийся одобрительный и весёлый гомон, а после вновь обратил свой взгляд на Устинова. ‒ Григорий Семенович, прокатимся до усадьбы? Вы как нельзя вовремя, имеется разговор о тех самых достижениях. Надеюсь, будущих.

Видит Бездна, пора подготавливать почву для будущего плацдарма и заработка рода Лазаревых. Как-никак карт-бланш от Романовых никуда не делся. И лучше всего для добычи золота подойдут стигмы и пятна. Правда, боюсь, придется переговорить позже с Тулаевым. Так просто клан, приносящий ему доход он не отдаст.

***

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Личный кабинет его императорского величества Всеволода.

Несколько дней назад.

Поздний вечер…

По своему характеру и натуре самодержец Всероссийский редко когда любил устраивать совещания тесного семейного круга в собственном кабинете, однако в угоду ворвавшейся в помещение жены, приходилось порой изменять своим устоявшимся принципам. Благо, что та прибыла прямо в разгар деловой беседы с Владимиром.

‒ Обожди, Варвара, ‒ с порога холодно осёк супругу император. ‒ Мы заняты.

Мужчина ожидал всякого от своей второй половины, потому как лучше остальных знал её потайную стервозную и сварливую сторону, но на удивление та лишь глубоко выдохнула и, клюнув сына в щеку, присела рядом, а затем с интересом стала слушать и наблюдать за разговором двух родичей.

‒ Ты ведь понимаешь, что это риск? Причем неоправданный, ‒ спокойно продолжил говорить государь, хмуро глядя на сына. ‒ Как по мне, лучше запретить.

‒ Боюсь, что не выйдет, отец, ‒ с виноватой улыбкой грустно выдал Владимир. ‒ Я выставил заоблачные условия. И заоблачные по нашим меркам. Кандейм и Балинт согласились. Они дают гарантии и готовы дать клятву. Честно признаться, Захар явился как нельзя вовремя. Я сам не ожидал, что он бросит вызов на хольмганг. И теперь оба уверены, что прикончат его.

‒ Глупости! ‒ вдруг резко припечатала императрица, демонстративно фыркнув.

Но на возглас женщины оба мужчины не обратили никакого внимания, ведь такое поведение Романовой видеть и слышать было не впервой.

‒ Они согласились? ‒ удивленно приподнял брови Всеволод, медленно поднимаясь с кресла и начиная мерять шагами собственный кабинет.

‒ Согласились, ‒ наблюдая за отцом, тихо подтвердил мужчина. ‒ Захар им как кость в горле. Опасаются и переживают… за будущее. Сам понимаешь будут действовать наверняка. Да и у него сражение с Давыдовым на носу.

‒ Вот и я об этом. Сдюжит ли? ‒ поджав резко губы, выпалил государь, омраченный тяжелыми раздумьями. ‒ Любой, кто не знает Захара сказал бы, что он гарантировано проиграет и его убьют. Хотя если честно, чем-то он похож на тебя, ‒ стрельнул глазами в сына Всеволод. ‒ Столь же гениален, как и чудовищен. Кто бы мог представить, что от мальчишки будет столь много зависеть.

‒ Ты прав, отец, это риск, но Захар сам так решил и, если он каким-то чудом победит, западники, да и святоши тоже поймут, что шутки с нами плохи. К тому же мы постараемся выиграть для него как можно больше времени.

‒ Владимир, ты требуешь от мальчика слишком многого, ‒ вдруг повысила голос императрица с кислым видом, вмешиваясь в разговор. ‒ Он не единожды оказывал силовую помощь империи. А всю вину за Камчатскую бойню вообще взял целиком на себя.

‒ Знаю, Варя. Я также понимаю, что мы требуем от него выполнения невозможных задач в глазах других людей. Поэтому я буду первым, кто обрадуется его победе. В этом и заключается вопрос, сможет ли он что-либо противопоставить Кандейму или Балинту? ‒ сухо осведомился император. ‒ Они, кстати, уже определились?

‒ Решают. Причем со слов дядь Саши и его статских, на повышенных тонах обсуждают это каждый день. Оба хотят лишить Захара жизни.

‒ Сукины дети… ‒ холодно процедил Романов, но уже в следующий момент из его рта вырвался печальный смех и невольно остановившись у окна, тот с грустью взглянул на множественные огни вечерней столицы. ‒ Кто-то говорил, что войны не будет, да? Так вот она… злосчастная война. Только вместо армий здесь столпы, что по силам равны небольшим армиям. Еще Франциск этот прилип к моему заду, как банный лист. Миротворец, перебежчик и селекционер хренов! Три в одном, чтоб его черти драли! ‒ раздраженно выругался мужчина.

‒ О чем ты, отец? ‒ вдруг нахмурился Владимир, переглянувшись с ухмыльнувшейся матерью, которая уже поняла посыл мужа.

‒ Захара ему за миротворческую помощь подавай. Две молнии скрестить захотел. Белую и алую. Свежей крови в свой дом захотелось. И ведь не побоялся переругаться с Рудольфом и Фридрихом, пень хитрожопый. Как его проняло после Камчатской бойни.

‒ Но разве…

‒ Разве-разве. За Мартелл, я в курсе, ‒ перебил сына государь, махнув хлёстко рукой. ‒ Считаешь, что Валери и Валуа по старой памяти одного мужика не поделят? Ага… Как же… Держи карман шире. Об этом твоя мать расскажет тебе лучше прочих. Она знает в этом толк. Уж прости меня за мой моветон, не только поделят, но и затрахают до смерти.

‒ За это можешь не переживать, дорогой, ‒ расплылась в предвкушающей улыбке Романова. ‒ Захар ей отказал без раздумий.

‒ Уже наслышан. Мне доложили. Это сейчас были мысли вслух, не более. Брюзжу, ‒ с облегченной усмешкой кивнул мужчина. ‒ Но тебе ли не знать каков Франциск интриган. Своего никогда не упустит.

‒ В пролёте теперь твой Франциск, ‒ хищно выпалила Варвара. ‒ Лазарев не только отказал без раздумий, но и даже успешно прошел мою проверку на вшивость. Ни один артефакт так и не зафиксировал хоть каких либо эмоциональных колебаний, либо лжи. Мои девочки это подтвердили. Да и ментальный дар Вики ему не обмануть.

‒ Мама, мне кажется, что после всего случившегося и то, что сделал Захар на благо империи проверок более не требуется, ‒ едко заметил Владимир с вымученной улыбкой.

‒ Это вы, мужики, думаете только как кулаками махать и силами меряться! Мальчик силен, спору нет, но я сейчас говорю не об этом! ‒ начала отчитывать сына женщина на повышенных тонах. ‒ Ты думаешь, я просто так отдам свою внучку без четкого понимания, что она будет счастлива? Я хоть еще и та эгоистичная стерва, что поступает лишь на благо рода Романовых, но для своей крови желаю лишь лучшего. Так что замолчи и не лезь в женские дела. Мы с Оксаночкой сами разберемся. Эти ваши дуэли лишь портят мои планы. Я не хочу, чтобы Вика стала вдовой еще до своего замужества. Чувствую себя полной дурой из-за этого.

‒ Хватит, Варвара, ‒ тяжело выдыхая изрёк государь и подойдя к жене, мягко сжал её руку. ‒ Я разделяю твоё негодование. Виктории пора найти партию, но ты сама видишь, парень весьма шустрый и пылкий. Есть само собой и другие кандидаты в лице знатных наследников, но вынужден сказать, что… Как она там сказала в Екатерининском дворце тем соплякам?! Напомни-ка! ‒ вдруг громко расхохотался Всеволод, взглянув на сына с вопросом и лучащимся от радости взором.

‒ Сморкнувшись рядом, я могу вас ненароком прикончить, ‒ расплылся в понимающей улыбке Владимир, вспоминая доклад теней.

‒ Ха-ха-ха! Да. Примерно так! ‒ утирая выступившие слёзы веселья, хохотнул государь, но уже секунду спустя улыбка его увяла и он взял себя в руки. ‒ Поэтому будем ждать его схватки с Давыдовым и уже после я оглашу своё окончательное слово насчет хольмганга.

***

Второе кольцо. Царицын.

Поздний вечер.

Могу сказать, что в целом разговор с Устиновым и Звеньевым выдался плодотворным. Да и Борислав, кухаркин сын, своего не упустит. Осталась лишь беседа с Тулаевым, но мне есть что ему предложить взамен. Ведь основав свой род, я смогу подминать под себя бесхозные стигмы и пятна, начну с Царицына, само собой, а затем собственноручно или с помощью бойцов корпуса буду их зачищать. А где пораженные Катаклизмом материалы, там и деньги. Параллельно с этим буду фильтровать не только поток добытых ингредиентов и предметов, но и буду отбирать вообще всё ценное, а с тем учётом, что совсем скоро прибудут и альвы, среди которых есть много различных мастеров, то недостачи рабочих рук у меня не будет.

Трепещи Ракуима! Именно поэтому приходится рвать жилы и рисковать своей реанорской задницей во избежание будущих проблем со знатью, западниками и святошами. Да и просьба Всеволода с этим напрямую связана. И тут как ни прискорбно он прав. Никто не отдаст в здравом уме в подчинение слабому, немощному и новообразованному роду неведанную ранее расу существ. Нужно заработать уважение и авторитет. Поэтому как бы я ни был силен, но этого маловато. Потому до полноценного формирования дикой стигмы нужно хотя бы прикончить Давыдова и кого-то из западников. Тем самым я на время отобью желание действовать шайке анонимных нытиков и заодно убавлю их число, и смогу быстро решить вопрос с теми никчемными отбросами с Запада. Кухаркины сыны, чтоб их! И как итог укреплю собственное влияние.

Правда, стоя на балконе погруженный в собственные мысли и вдыхая успокаивающий осенний прохладный воздух, я не заметил, как двери отворились, раздались неуверенные шаги, и смог прийти я в себя лишь тогда, когда меня и Устинову разделяли лишь жалкие метры.

‒ Не помешаю? ‒ робко улыбнулась девушка, вставая рядом, но уже в следующий миг пришлось накидывать на неё свой пиджак, ведь на улице уже было не лето.

‒ Вовсе нет, ‒ прикрыв на секунду веки, спокойно проговорил я. ‒ Не боишься находиться рядом с Палачом Империи наедине?

‒ Ничуть, ‒ обнажив ровные зубки, широко ухмыльнулась девушка.

Однако следующие слова женщины вывели меня всего на долю вдоха из шаткого духовного равновесия.

‒ Скажи, Зеантар, я красивая? Хоть немного тебе нравлюсь?

‒ Ты любому понравишься, поэтому отчего нет? ‒ вопросом на вопрос ответил я, созерцая идеальное женское лицо и фигуру. ‒ Маша, но ты ведь понимаешь, что…

‒ Хватит, Зеантар, я желала услышать от тебя только это, не более, ‒ с бессменной тёплой улыбкой кивнула вдруг девушка, подныривая под мою руку и глядя мне в глаза. ‒ Я всё уже давно поняла и осознала. Нет нужды говорить этих слов. Наслышана также о Трубецкой и о Потёмкиной. Для меня ты как полыхающий факел, а я всего-навсего тщедушный мотылёк. И умирать от пламени факела не желаю.

Бездна, вот так неожиданность.

‒ Ты умница! ‒ подмигнул я девушке, целуя ту в лоб и прижимая к себе. ‒ Теперь могу с уверенностью сказать, что из тебя за эти годы вышла идеальная заботливая женщина. Поэтому если тебе понадобится помощь или если тебя кто-то обидит, то прибудет Палач Империи и мелко нашинкует этого смертника, кем бы он ни был.

Изменилась девица не без моего реанорского и Славиного вмешательства, само собой, но она тоже приложила многие усилия.

После завершения моей речи улыбка девушки уже была довольней некуда, однако насладиться тишиной и спокойствием долго не получилось, потому как в следующий миг дверь на балкон вновь еле слышно скрипнула.

‒ Зеантар, ты позволишь… Ой! Простите! ‒ вдруг повинился тотчас альв со своей неразлучной маской на лице. ‒ Я не хотел помешать.

‒ Всё в порядке, Кертайс, Маша моя подруга, ‒ успокоил я взволнованного и смущенного парня, мягко проведя тыльной стороной ладони по щеке девушки и задорно той подмигнул. ‒ Еще увидимся. Пойдем в кабинет, мой неуёмный друг, ты давно уже мнешься и никак не подступишься.

Правда, до кабинета юноша так и не дотерпел и задал вполне очевидный вопрос уже на втором этаже, остановившись, словно вкопанный на одном месте и вдруг ни с того ни с сего уставился в стену слева от себя.

‒ Зеантар, есть какие-нибудь новости насчет дикой стигмы? ‒ собравшись с духом, полюбопытствовал он.

Пришлось даже встать рядом с ним и с интересом уставиться на несколько висящих картин.

‒ За ней присматривают маги правящей династии днём и ночью. Когда узнают наблюдатели, сразу узнаю и я. А как узнаю я, узнаешь и ты с Калирой. К тому же можешь не переживать на этот счет, ‒ пожал я плечами. ‒ Стоит стигме сформироваться до конца, как я лично отправлюсь за твоими сородичами и выведу их из того снежного ада.

‒ Правда? ‒ расширив удивлённо глаза, резко спросил альв. ‒ Я слышал, что у тебя много дел и ты сильно занят. А ещё… эта дуэль.

‒ Плевать на дуэль! ‒ фыркнул с отвращением я. ‒ Много времени она не займет. Прикончу ублюдка и вопрос закрыт. А дела я в случае чего могу отложить. Пойдем, поговорим в кабинете. Не стой столбом!

Однако вместо того, чтобы последовать за мной парень внезапно нагнул голову набок и стал внимательно присматриваться к картинам.

‒ Если честно, то это очень красиво, ‒ обронил Кертайс, не сводя взгляда с русской живописи. ‒ Зеантар, а можно… можно я принесу еще картин сюда? Ты не против? ‒ с запинкой спросил парень.

‒ Да без разницы, хоть всё ими обвесь, ‒ махнул я рукой, вновь оборачиваясь к альву спиной и следуя в сторону кабинета. ‒ Но прежде посоветуйся с Ритой. Хозяйка здесь лишь одна. Она же любительница живописи. Кстати, а откуда у тебя вообще взялись картины?

‒ Калира, ‒ с гордостью в голосе выпалил парень, догоняя меня с лучезарной улыбкой на лице. ‒ Она это скрывает, но признаюсь тебе честно, ‒ заговорщицки зашептал тот. ‒ Калира замечательно рисует. С рождения. Она настоящий мастер. Отцу и многим альвам нравились её работы.

Рисует? Калира? Надо же. Не знал… Стоп! Погоди-ка секунду… Мне послышалось, твою мать? КАЛИРА! РИСУЕТ?!

В следующий миг всё тело пробила предательская дрожь, тело оторопело и замерло на месте, а мозг стал хаотично анализировать весь разговор от начала и до конца.

Стоп-стоп-стоп! Не может это быть…

‒ Повтори еще раз, что делает твоя сестра? ‒ с учащенным сердцебиением переспросил я.

‒ Рисует! ‒ расплылся в горделивой улыбке альв. ‒ Настоящая мастерица.

Мертвецы вечного поля битвы, подарите мне по стреле в задницу! Чтоб я беспардонно сдох! Видит Бездна, нужный разумный всегда был под боком, это я оказался недальновидным дураком. Стоп! Рано радоваться…

‒ Приведи ко мне свою сестру. И как можно быстрее, ‒ тихо отчеканил я, уняв дрожь в голосе. ‒ Мне нужно с ней срочно побеседовать и задать ей несколько вопросов по поводу её изобразительного мастерства...

Глава 19. Альва, "Вавилон" и к бою...

Сучья кровь! Невероятно. И почему я не знал, что она рисует с рождения? Бездна, это моё упущение.

Правда, подступиться со своими вопросами было сложновато, поэтому пришлось выставить недоумевающего Кертайса за дверь, а сам я целую минуту молча изучающим взором наблюдал за немного взволнованным личиком девушки.

‒ Я… я в чем-то провинилась? Ошибка в… расчётах? ‒ дёргано вопросила та, нервно перебирая пальчиками и искоса поглядывая на мой рабочий ноутбук.

‒ Вовсе нет, ‒ отрицательно махнул я рукой. ‒ Рита говорит, что ты молодец. А в вопросе управления я ей доверяю как никому другому.

Твою мать! Ладно, придется рискнуть…

‒ Я знаю, что в вашем разрушенном мире тоже была своеобразная мера магии, но родились вы с Кертайсом уже в дикой стигме, ‒ начал я нашу беседу издалека. ‒ Так скажи мне, Калира, если интерпретировать твою одарённость по градации рангов Российской Империи, какова будет твоя сила?

От подобного вопроса брови девушки невольно взлетели вверх и на несколько секунд она над чем-то задумалась.

‒ По меркам моей расы я еще достаточно молода, ‒ тихо заговорила альва. ‒ Но если навскидку, то магистр второй, либо первой степени. Брат чуть сильнее меня.

Немного маловато, но выбирать не приходится. Если постараюсь, то добьюсь необходимого минимума.

‒ Как давно ты рисуешь? ‒ с тёплой улыбкой спросил я.

‒ Точно не знаю, ‒ изумлённо пролепетала девушка, не ожидавшая подобного вопроса. ‒ Лет… лет сорок.

Сейчас ей сорок пять. И она действительно еще молода.

‒ Когда рисуешь, частично используешь магию тьмы, не так ли? Напитываешь холст, кисть и контур? ‒ поинтересовался я, не сводя внимательного взгляда с её матово-серых ногтей и кончиков пальцев.

‒ Немного, ‒ с робкой улыбкой подтвердила та. ‒ Но откуда… Откуда ты знаешь?

Разрази меня трижды Бездна! Она та, кто мне нужен! Правда, без манипуляции не обойдется. Хотя, что поделать, такова моя эгоистичная натура.

‒ Неважно откуда я это знаю, важно то, что я тебе сейчас предложу. Скажи, Калира, ты хочешь повести дом Темного Течения за собой в новом для альвов мире? Желаешь стать сильнее, чтобы защитить свой народ и семью? Судя по характеру Кертайса, он не желает быть патриархом вашего дома, а твой отец уже очень стар, ему слишком трудно будет приспособиться на новом месте и на его долю и так выпало много несчастий и горестей. Поэтому остаётся только одна кандидатура – ты. Однако чтобы тебя слышали не только альвы, но и люди, тебе понадобится сила, и сейчас я говорю не о силе убеждения. Ты согласна со мной в этом утверждении?

‒ Согласна! ‒ кивнула без каких-либо раздумий та, а вся нервозность на лице девушки стала медленно сходить на нет, уступая место отчужденной решимости.

‒ Как и обещал, я помогу обустроиться дому Тёмного Течения в новом мире, да ты и сама видишь, что своё слово я держу и постройка будущего квартала альвов почти завершена. К тому же за Романовыми тоже дело не встанет. Но вот ты. Ты совсем другое дело. Я могу сделать так, что ты станешь сильнее. Гораздо сильнее своего отца. Гораздо сильнее всех своих предков вместе взятых. Сможешь уничтожить любого врага по щелчку пальцев. К тому же, ‒ улыбнулся снисходительно я, медленно поднимаясь с кресла и обойдя стол по дуге, оказался за спиной вздрогнувшей альвы. ‒ Ты сама всё видишь. Кровавый Лазарь. Палач Империи. Душегуб. Слов на ветер я не бросаю и всё довожу до конца.

‒ Что ты… Что хочешь взамен… своей помощи? ‒ с лёгкой тревогой в голосе отрывисто спросила Калира, невольно сглотнув и прикусив зубами дрогнувшие губы.

‒ Мне нужна… Ты, ‒ прошептал расслабленно я, мягко садясь на стол перед девушкой и приподняв её подбородок рукой, заглянул в её ярко-фиолетовые глаза. ‒ Мне нужна твоя верность. Твоя преданность. Твой талант. Вся ты. Целиком и полностью. И нет, ‒ усмехнулся весело я, почувствовав панику и страх в её эмоциях. ‒ Я не буду с тобой спать. Говорил я сейчас не о твоём… ‒ и, окинув все сексуальные выпуклости альвы с ног до головы, добавил: ‒ Весьма соблазнительном теле и не об убийстве разумных, либо каких-то безумных жертвах или предательстве своей расы. Можешь успокоиться я не деспот и не тиран.

Ну… почти.

‒ К такому бреду я никого не принуждаю. Всё будет чуточку проще. Вот только если ты согласишься, то пути назад уже не будет. Хотя вести свою жизнь дальше ты сможешь в обыденной манере, как раньше, лишь наши дела, беседы и действия останутся между нами. Об этом никто не должен знать. Ни твой отец, ни Кертайс, ни мои будущие жены. По крайней мере, пока я сам не разрешу тебе рассказать об этом. А вздумаешь предать меня, то… умрешь, ‒ улыбнувшись одними уголками губ, мягко заявил я, а после неспешно вернулся обратно в кресло. ‒ Поэтому выбор за тобой. Можешь развернуться и уйти, и клянусь тебе своей жизнью, всё останется как прежде, а этот разговор забудется. Либо ты можешь остаться здесь и выслушать мои мысли до конца. И как итог измениться до неузнаваемости и стать живой легендой дома Тёмного Течения. У тебя есть минута на размышления. Время пошло…