Последний полет

Глава 4

Выбирайте как следует, – напутствовал юных Стражей Тураб, пока они поднимались по нагретым солнцем ступеням к высокой толстой стене, которую облюбовали крылатые звери.

Стражей было пятеро: Гараэл, Иссейя, выбритые налысо сестры-близнецы Кайя и Тайя и угрюмый, весь в татуировках парень из какой-то андерфелсской деревни. Имени его Иссейя не знала. Все несли с собой седельные сумки со своими вещами.

– Ибо грифон станет вашим другом и соратником на долгие годы. Вы будете вместе есть, вместе сражаться, вместе нести дозор. Ваша жизнь, как и жизнь ваших товарищей, будет зависеть от того, насколько вы и грифон научитесь доверять друг другу. Прощать грифон не умеет: одна обида – и он ваш злейший враг на всю оставшуюся жизнь.

– Прямо как жена, – хмыкнул Гараэл, шагавший за гномом.

– Вроде того, – кивнул Тураб. – Жена, которая весит в шесть раз больше тебя, съедает по живому козлу на завтрак, обед и ужин и может раздавить тебя в лепешку, если будешь путаться под ногами.

– Была у меня когда-то девчонка из кунари… – вполголоса произнес Гараэл.

Страж-Командор, развеселившись, одобрительно крякнул. Поднявшись на стену, он отошел в сторону, давая дорогу остальным. На раскрасневшемся лице Иссейи выступили капельки пота; близнецы то и дело вытирали платками взопревшие макушки, а вот Турабу было хоть бы что – он даже не запыхался.

– Некоторые из птиц только-только прошли обучение, некоторые – недавно лишились своих наездников, – объяснил Тураб, когда все Стражи были в сборе. – Последними на этих грифонах летали Фенадал и другие маги. Они решили, что у вас получится найти со зверюшками общий язык. И хотя кое для кого из вас у нас есть грифоны на примете, окончательный выбор предстоит делать лишь вам и птицам. Так что вперед, знакомиться!

Иссейя, прикрыв от солнца глаза ладонью, посмотрела на грифонов. Птицы были заняты тем, что чистили клювом перья. Эльфийка осторожно подошла к ним, с каждым шагом робея все больше. Вблизи эти удивительные звери всегда казались крупнее – и еще красивее.

Первой Иссейю заметила черная грифоница: она подняла голову, и на эльфийку уставились глаза необычного светло-янтарного оттенка, которые ярко сияли на фоне черных перьев. Рисунок ее мощного, немного сколотого по краям клюва напоминал черепаший панцирь. От красоты грифоницы у Иссейи перехватило дыхание.

Сбоку по шее животного змеился шрам – длинная серая полоса голой кожи. Что-то выдрало перья вместе с плотью. Рана уже зажила, но Иссейя могла бы поклясться, что грифоница получила ее совсем недавно, а лечили птицу с помощью магии: перья по бокам раны были коротко острижены, и, если бы рана затягивалась естественным путем, они бы успели отрасти заново.

– Как тебя зовут? – тихо спросила Иссейя, осматривая упряжь.

Грифоны, эти гордые создания, не терпят ошейников, и их имена начертаны на нагрудных пластинах их боевой упряжи.

– Ревас, – прочла вслух Иссейя.

Что на эльфийском означает «свобода».

Едва грифоница услышала свое имя, как ее уши, с кисточками на кончиках, встали торчком, она раскрыла клюв, зашипела – и положила свою громадную голову Иссейе на плечо. В нос эльфийке ударил теплый мускусный запах. Сквозь одежду она чувствовала, как пульсирует кровь в шейной артерии великолепного животного.

От неожиданной тяжести колени у Иссейи подогнулись, но она была только рада.

– Кажется, меня уже выбрали, – сообщила она Турабу, который проходил мимо.

Страж-Командор остановился, задумчиво глядя на них обеих.

– И мне так кажется. Наездник Ревас погиб всего несколько недель назад. Далсирал, из долийских эльфов. Ты его знала?

Иссейя молча помотала головой. Вопрос гнома ее слегка разозлил: неужто Тураб всерьез полагает, что все эльфы друг с другом знакомы? Но ее раздражение тут же улетучилось: во-первых, у Тураба даже в мыслях не было ее задеть, это очевидно, а во-вторых, как вообще можно злиться, когда у нее – наконец-то! – появился свой собственный грифон?!

– Хороший был Страж, – произнес Тураб и замолчал. Потом, словно очнувшись от нахлынувших воспоминаний, добавил: – Это огр ее так. Схватил во время маневра и свалил на землю. Чуть не убил. Далсирал погиб, спасая ее. С тех пор с ней тяжело. Смотритель грифонов говорит, она не знает, куда деваться от тоски и гнева. Если найдешь к ней подход – весь орден тебе спасибо скажет. Ревас у нас одна из лучших.

И с этими словами пошел дальше. Солнечный свет, отраженный от его доспехов, больно бил в глаза. Иссейя повернулась к грифонице. Пока Тураб говорил, Ревас, убрав голову с ее плеча, за ним наблюдала.

– Это правда? – прошептала эльфийка. – Ты тоскуешь?

Ревас снова зашипела и повернула голову, глядя на остальных грифонов. При этом она придвинулась чуть ближе, обдав Иссейю новой волной своего густого теплого запаха.

Недалеко от них стоял Гараэл и чесал шею какому-то очень странному на вид зверю. Это был крепкий, совсем молодой грифон весьма необычной окраски: почти все его тело было однородного буро-серого цвета, а живот и передние лапы покрывали белые пятна.

Как правило, боевые грифоны серые. Белые или черные встречаются редко, разноцветные – и того реже. А поскольку главная задача при разведении грифонов – получить быстрых, сильных и умных, а не причудливо окрашенных птиц, то серый цвет доминирует над всеми остальными. По крайней мере, если говорить о грифонах Серых Стражей.

Но причудливая окраска была не единственной странностью нового друга Гараэла. Одно ухо грифона, вместо того чтобы стоять прямо, свисало вперед; пушистый хвост напоминал скорее лисий, нежели львиный, и к тому же был сильно перекручен.

Мало того что это был самый необычный грифон в мире – он еще и мурлыкал! А потом вдруг уткнулся головой Гараэлу в плечо, отчего тот едва не потерял равновесие.

– Какой чудной, – не удержалась Иссейя.

– Еще бы, – подхватил Гараэл, хватая воздух ртом. Он был в восторге от такого проявления чувств огромной птицы и вновь принялся чесать пернатую шею. – Это ведь мой грифон. Самые невообразимые герои на свете – вот мы с ним кто.

– А имя у него есть?

– Если верить тому, что тут написано, его зовут Гром. Но как по мне, то имя дурацкое. А ты что скажешь? – обратился он к грифону.

Зверь прижал уши, высунул язык и зашипел. Гараэл, выслушав столь красноречивый ответ, важно кивнул:

– Согласен. Нужно что-нибудь более подходящее. Как тебе Вислоух? А Лохматик? Хотя нет, слишком неоригинально. Тогда, может, Пятнашка? Ну нет, это несерьезно. О! Придумал! Крюкохвост!

– Крюкохвост, – повторила Иссейя. – Неужели ты собираешься назвать своего грифона… Крюкохвост?

– А что, ему нравится. Тебе ведь нравится, правда? – спросил он ласковым голосом у мурлыкающей птицы.

Иссейя решила промолчать. Если брату взбрело в голову дать своему грифону глупое имя – пусть. В мире сейчас творятся вещи и пострашнее. Хотя, если честно, Крюкохвост – весьма подходящее имя для самого нелепого грифона во всем Тедасе. Все равно этого бедолагу никто не будет воспринимать всерьез, как ты его ни назови.

Вскоре и остальные Стражи выбрали себе грифонов (или грифоны выбрали себе Стражей). Грифонов оседлали, к седлам привязали сумки, упряжь подогнали под новых наездников. Иссейя с удивлением отметила, что каждый нашел себе пару и у всех, кроме Гараэла, грифоны были само совершенство.

– В мирное время вы бы сейчас тренировались, – сказал Тураб, когда Стражи взобрались на грифонов. – Учились бы взлетать и правильно приземляться, парили бы над Вейсхауптом, целясь в ненастоящих противников. Месяц за месяцем. Но у нас нет этих месяцев. Наступает Мор. С заходом солнца сюда хлынут порождения тьмы, поэтому до заката мы должны вывести из дворца всех до единого. Кое-чему вы уже научились, и этих умений вам будет достаточно, чтобы совершить самостоятельный полет. Но не смейте лезть в драку. Ваша задача – взять одного человека и лететь отсюда что есть духу. Лететь высоко, не приближаясь к земле, не связываясь с порождениями. Это ясно? С вами будут Хабл и Денди, и вам следует от них не отставать. Но если отстанете или они погибнут, направляйтесь в Виком. Вопросы?

Стражи мотнули головой: вопросов нет. Иссейя, быть может, и хотела бы о чем-то спросить, но она решительно не представляла себе, с чего начать, – слишком уж стремительно развивались события. Поэтому она молча помотала головой заодно со всеми. Остальные тоже не произнесли ни слова: наверное, тоже растерялись.

Тураб медленно обвел их взглядом и коротко кивнул:

– Отлично. А теперь ступайте в замок – там вас ждут старшие Стражи.

Иссейя расстроилась: не успела она как следует познакомиться со своим первым грифоном, как их уже разлучают. А Ревас только-только начала ей доверять! Страх, который эльфийка испытывала до сего момента, уступил место безумному восторгу: она стала настоящей наездницей, даже не верится! Наверное, на то Тураб и рассчитывал: как только они увидят грифонов, то, очарованные, забудут о своем тяжелом долге.

Но пришло время снова о нем вспомнить. Иссейя с неохотой соскользнула со спины грифоницы, похлопала птицу по шее на прощание и отправилась следом за Стражем-Командором в королевский дворец.

На пути им не встретилось ни души. Во внутреннем дворике пахло сандалом. Легкий ветерок раскачивал гирлянды роз. Среди цветов, поникших от дневной жары, порхали крошечные желтогрудые птички. Не было видно ни стражников, ни садовников – казалось, люди попросту исчезли.

– Вероятно, все уже знают, – произнес Гараэл. На его лице не было и тени обычной непринужденной улыбки. Он потянулся к черным рукояткам торчащих из-за пояса ножей. – И если началась паника…

Иссейя отстегнула висевший на спине посох. Под ее пальцами сталь, испещренная рунами, загудела, наполняясь непостижимыми вибрациями Тени. Одним усилием воли Иссейя могла бы превратить бесформенный поток энергии, струящийся через ее посох, в огонь, молнию или лед, вызвать волну разрушительной мощи.

Ощущать эту силу было приятно, но при мысли о том, что придется использовать ее против людей, у Иссейи похолодело внутри. Крепко сжимая посох, она шла рядом с братом по опустевшему дворцу, который казался заброшенным и жутким.

– Думаешь, придется драться?

– Надеюсь, нет. Но если народ решит, что его предали…

Именно так народ и решил. Первую жертву его ярости Иссейя увидела, обогнув огромную бронзовую статую дракона с расправленными крыльями, которые загораживали лежащую на полу женщину. Белоснежное платье было пропитано кровью, такой же рубиново-красной, как и глаза дракона. Золотая кайма на рукавах говорила о том, что женщина принадлежала к знатному, может, даже королевскому роду. А еще на рукавах не было кровавых пятен, – значит, напали на нее внезапно, и она не защищалась. Женщина лежала лицом вниз. Хотелось верить, что она умерла быстро.

– Будут еще, – мрачно предрек Гараэл.

Мгновение спустя Иссейя и сама это поняла: до нее донеслось бряцание стали и шипение – с таким шипением магию вытягивают из Тени и обрушивают на наш мир.

Как только стало ясно, что эти звуки доносятся из тронного зала, все разом бросились туда.

Андерец оказался быстрее всех. Добежав до зала, он с силой толкнул двери, и те распахнулись.

На полу лежали тела – сожженные, замороженные, изрубленные на кусочки. За перевернутым столом, как за щитом, укрывались Хабл и Денди. Их окружало около десятка стражников, громко выкрикивающих требования.

Король Элаудио был убит: в его груди торчал изогнутый меч Антиванской королевской гвардии. Желтая кисточка на рукоятке меча была ярко-красной от пропитавшей ее крови.

Королева, вместе с горсткой подданных, пряталась за троном, перед которым и заняли позицию Стражи. Чтобы схватить королеву, сначала пришлось бы убить этих двоих, и, судя по состоянию Хабла и Денди, такой шанс мятежникам мог представиться уже довольно скоро.

– Выдайте нам этих презренных трусов! – взревел какой-то стражник. – Нам нужны лишь они, жалкие предатели! С вами нам воевать ни к чему!

– Вот уж черта с два, – оскалилась Денди. – У нас приказ, а мы, Стражи, всегда выполняем свои приказы!

Из ее посоха вырвалась струя льда, и двое стражников, стоявшие ближе всех, застыли на месте. Третий, позади них, выбросил вперед руку, пытаясь остановить сверхъестественную силу, и пронзительно завизжал, когда вся рука до ключицы превратилась в отвратительную бордовую сосульку.

Когда дверь открылась, первыми в зал ворвались андерец и Гараэл. Они бросились на стражников: первый размахивал громадной дубиной, заставляя их отступить, а второй метался от одного к другому, молниеносно орудуя клинками. Андерец и эльф действовали так слаженно, словно всегда сражались бок о бок.

Иссейя тем временем помогала им магией: почти без остановки швыряла в мятежников искрящиеся фиолетовые шары. Заклинания она творила наспех, их силы было недостаточно для того, чтобы убить врагов, но хватило, чтобы те в панике начали отступать к двери, прямо в руки остальных Стражей.

Страх, чувство вины, нежелание обращать силу против людей – обо всем этом Иссейя забыла. Теперь ей хотелось лишь одного – уничтожить всех и каждого, кто стоял на ее пути.

Но вот все закончилось. Горстка мятежников, окруженная Стражами, продержалась недолго. Последние двое пытались сдаться, но Денди на полуслове прервала их мольбы о пощаде ударом своей смертоносной ледяной магии.

Руки и грудь андерца были исполосованы кровоточащими ранами, по счастью неглубокими; лоб Гараэла украшала тонкая царапина, а на боку виднелся синяк – след от моргенштерна. У обоих ничего серьезного, можно обойтись и обычным лечением, не прибегая к магии. Остальные Стражи и вовсе не пострадали.

– Выводите их отсюда, – приказала Денди, кивая в сторону укрывшихся за троном знатных особ. – Немедленно.

– А как же король? – спросила Кайя.

Судя по ее виду, девушке было так же дурно, как и Иссейе: битва закончилась, и кровавое зрелище, представшее их глазам, вызывало ужас и отвращение.

– Его убили порождения тьмы, – отрезала Денди. – В какой-то степени так оно и есть: если бы Мор не угрожал поглотить Антиву, ничего из этого бы не произошло. Никто не должен узнать, что король Элаудио погиб от рук своих людей.

– Но ведь это ложь, – произнесла вдруг королева, поднимаясь на ноги.

На ее бледных щеках заиграл слабый румянец.

– Это та правда, которая необходима вашему народу, – возразила Денди. – А ваше мнение я с радостью выслушаю позже – если останемся живы.

Повинуясь ее приказу, придворные один за другим выходили из своего укрытия и направлялись к наездникам. Хабл при этом называл их имена и титулы, но Иссейя не успевала их запоминать.

На ее попечении оказалась женщина лет тридцати, невысокая и хорошо сложенная. Ее прическа – черные, коротко стриженные волосы – подошла бы скорее солдату, нежели знатной даме. Имя Иссейя запомнила: Амадис, однако остальные сведения о подопечной эльфийка пропустила мимо ушей.

Зато заметила, как Амадис склонилась над убитыми стражниками и подобрала их оружие – саблю с золотой кисточкой на рукоятке и три кинжала с изогнутым лезвием. Последние она тут же засунула за пояс, причем сделала это так запросто, что не осталось никаких сомнений: иметь дело с клинками ей не впервой.

Гараэлу предстояло лететь с Калиеном – высоким мужчиной в красно-золотой мантии мага. Его лицо скрывал отороченный перьями капюшон, и единственное, что успела заметить Иссейя, – это острый подбородок и темные усы, окаймлявшие бледные тонкие губы. Его посох напоминал пораженную молнией ветку дерева, вокруг которой обвивалась медная змея. Тончайшая работа, которая говорила не только о необыкновенном мастерстве, но и о великой магической мощи. Почему же маг не участвовал в битве?

Возможно, потому, что, даже глядя на умирающего короля, знал: лично ему ничто не угрожает.

Кайя и Тайя забрали последних придворных дам. Одна была коренастая матрона в узкой белой мантилье и с золотым амулетом на шее – сияющим солнцем Создателя, заключенным в круг, который она ни на минуту не выпускала из рук. Вторая выглядела стройнее и моложе, но была столь же круглолица, как и первая. Мать и дочь, решила Иссейя. Для андерца никого не осталось – ведь король Элаудио погиб.

– Пора, – сказала Денди, когда Стражи и их подопечные представились друг другу. – Помните, наша цель – Виком. Если мы отстанем – летите дальше, не дожидаясь нас. Ваш долг – единственный долг – доставить этих людей в целости и сохранности. Для этого мы и дали вам грифонов. Пора!