Последний полет

Глава 3

На следующее утро Стражи по приказу Тураба разделились на пары и отправились на разведку. Приказ был такой: проверить возможные пути отступления по суше, выявить лучшие позиции для обороны и собрать сведения об армии порождений. Антиванцы уже предоставили в распоряжение Стражей самые подробные карты, отыскали и привели самых опытных козопасов и охотников, знающих все потайные тропы как свои пять пальцев, но Тураб хотел увидеть все собственными глазами, точнее, глазами наездников.

И Иссейя понимала почему: это была их последняя возможность убедить короля и королеву. Если повезет, козьими тропами удастся вывести из города сотню антиванцев. Но если Элаудио и Дживена не поторопятся, не выйдет спасти даже и эту сотню.

Погруженная в мысли, Иссейя крепко обхватила Хабла за пояс. Черный Коготь сжался, словно гигантская пружина, и, резко выпрямившись, оторвался от земли, и та качнулась перед глазами юной эльфийки, словно беспокойное море. От взмахов огромных крыльев в воздух тут же взметнулись облака пыли, и Иссейя на несколько секунд перестала дышать – отчасти чтобы не наглотаться этой пыли, а отчасти повинуясь рефлексу. Ведь полет грифона – это чудо, самое невероятное, немыслимое чудо, от которого просто не может не захватить дух!

Грифон сделал круг, потом еще один и еще, поднимаясь все выше, пока сады не превратились в крошечные желто-зеленые прямоугольники, а стражники на стенах не стали размером с муравьев. Лагерь беженцев отсюда казался бурым бесформенным пятном у ворот; белые шпили верфей тянулись непрерывной линией вдоль кромки зеленоватой воды.

На этот раз кораблей было еще меньше.

– Они покидают гавань? – удивилась Иссейя.

Хабл махнул головой, дождался, когда Черный Коготь повернет в сторону побережья, после чего ответил:

– Король ничего нам не сказал. А правда в том, что капитаны не намерены ждать: едва они прослышали, что Стражи не собираются спасать город, как тут же начали действовать. Сегодня ночью недосчитались десятка кораблей. Утром одного капитана поймали и вздернули, но навряд ли это переубедит остальных. Хотя лучше уж закончить жизнь в петле, чем в лапах порождений тьмы.

– И мы ничего не можем сделать?

– Скорее всего. Но попробуем.

Хабл натянул поводья, и Черный Коготь повернул вправо.

– Давай-ка взглянем на этих тварей поближе. Как знать – может, увидим то, что мигом вразумит властителей Антивы.

Черный Клык нырнул в облако, до сего момента служившее ему укрытием, и начал осторожно снижаться.

Под ними, словно черное рваное покрывало, простиралась армия уродливых чудовищ. На них было жалкое подобие доспехов, а в руках они сжимали грубо сделанные мечи, похожие на плоские железные палки.

С такой высоты Иссейя уже могла отличить порождения друг от друга. Гарлоки – низкорослые, передвигаются, припав к земле, и потому похожи на четырехногих пауков. Генлоки – намного выше и массивнее, ходят прямо, почти как люди, вот только лица у них совсем не человеческие: белые, безносые, с раздувшимися, словно дохлые рыбы на солнце, щеками в мерзких пятнах коросты.

Выше всех были огры – рогатые монстры с синюшной кожей и смертоносными когтистыми лапами. Иссейя вспомнила, что она слышала о них на уроках: огры – чуть ли не единственные порождения тьмы, представляющие реальную угрозу для грифонов, поскольку умеют швырять булыжники вверх с дьявольской силой и поразительной меткостью.

Сначала Иссейя вздохнула с облегчением: к счастью, огров совсем мало. Однако, присмотревшись внимательнее, похолодела от ужаса: это на фоне орды их количество казалось незначительным, на самом же деле чудовищ было около полусотни, то есть в два раза больше, чем грифонов. Даже если бы вся армия порождений заключалась в этих пятидесяти ограх, у Стражей все равно не было бы шанса.

А о числе гарлоков и генлоков оставалось лишь догадываться. Иссейя не видела ни обозов с провизией, ни костров, ни кузниц… ничего, лишь черное бурлящее море уродливых созданий, не нуждающихся в том, без чего человеческую армию невозможно представить.

Дрожа всем телом, Иссейя отвела взгляд:

– Мы не можем с ними сражаться.

– Не можем. – Хабл наклонился, что-то шепнул грифону, и они снова начали набирать высоту. – И антиванцы не могут. Надеюсь, этого хватит, чтобы убедить короля и королеву.

Когда грифон вошел в зловещую пелену туч, висевшую над армией порождений, Иссейя вдруг уловила какой-то звук. Это была тихая, очень тихая музыка, которая, казалось, и звучит-то не вовне, а внутри ее головы, как если бы она сама напевала себе под нос. И никогда в жизни не доводилось ей слышать ничего прекраснее.

Эта неземная чарующая мелодия убаюкивала, наводя болезненно-сладкую истому, будила воспоминания о чем-то восхитительном, чудесном, но почему-то утерянном, и Иссейя знала, что должна вернуть себе это во что бы то ни стало. Любой ценой.

Хрипло вскрикнул Черный Коготь – и Иссейя очнулась. Грифон яростно мотал головой, угрожая вот-вот разорвать в клочья поводья, в которые Хабл вцепился мертвой хваткой. Страж сидел прямо, не шевелясь, натянув поводья, и явно не понимал, что делает. И хотя Иссейя не видела его лица, она догадалась, что Хабл, как и она, попал под власть колдовской мелодии.

Тогда, не веря в собственную дерзость, она что было мочи хлопнула Хабла по затылку.

Хабл дернулся, чертыхнулся и тут же ослабил поводья. Грифон взмыл вверх, прорываясь сквозь грозовые облака.

– Спасибо. – Хабл виновато взглянул на Иссейю.

– Что это было? – спросила потрясенная эльфийка.

Хабл ответил не сразу. Лишь когда они преодолели толстое покрывало туч, он сдавленным голосом произнес:

– Архидемон.

Хорошо, что в седле ее удерживали прочные ремни, – иначе, отшатнувшись, она бы соскользнула со спины грифона и полетела вниз. С губ эльфийки сорвался тихий стон, тут же подхваченный и унесенный ветром прочь. У нее отнялись ноги, а все кости в теле словно размякли.

Ну конечно же Архидемон. В конце концов, это ведь он вызвал Мор. И все же при мысли о том, что где-то внутри этой кишащей массы порождений скрывается один из Древних Богов, от которого их отделяет всего-то слой облаков, Иссейю бросило в холодный пот.

Но не это было самое страшное. И даже не то обстоятельство, что совсем скоро Архидемон камня на камне не оставит от чудесного, но такого беззащитного города на берегу моря. Больше всего Иссейю напугала мелодия, звучавшая в ее голове.

Весь оставшийся до Антивы путь Иссейя молчала. Съежившись в седле, она думала о порождениях тьмы и об их невыносимо прекрасной песне. Как столь отвратительные существа могли создать нечто столь необыкновенное и пленительное?

– Это скверна.

Они сидели в казармах в ожидании, когда королевские слуги принесут ужин. Иссейя наконец собралась с духом, чтобы обратиться к Стражу-Командору, и с удивлением обнаружила, что с этим суровым рыжебородым гномом в серых доспехах можно пообщаться запросто.

Тураб говорил намеренно громко, чтобы его слова достигли ушей как бывалых Стражей, так и новобранцев, хотя, конечно же, обращался он в первую очередь к новичкам.

– Это благодаря ей мы чуем порождения тьмы, не восприимчивы к их заразе и, более того, подвластны тому же, чему и они. Поэтому мы слышим Архидемона, и его песнь тем громче звучит в нас, чем сильнее разъедает скверна наши кости. Придет день – и вы не сможете больше противиться Зову. Но до той поры, пока у вас есть выбор, противостоять ему – ваш долг.

– А когда мы слышим песню Архидемона, действие скверны внутри нас усиливается? – спросила Иссейя.

– Может быть. – Тураб пожал плечами, отчего лязгнули его сильверитовые доспехи. – Здесь не скажешь наверняка. Все мы разные, и на каждого песнь действует по-своему.

– Ну надо же, как интересно, – воскликнул Гараэл с притворным весельем. – А вот и ужин – как раз вовремя! Не знаю, как у вас, а у меня от этой истории аппетит разыгрался.

Но Иссейю шутка брата не развеселила вовсе. Она взяла с тележки, которую подкатил слуга, деревянную чашку, положила в нее кусок хлеба, налила густой похлебки и принялась за еду. Погруженная в глубокие раздумья, она совершенно не чувствовала вкуса. Если бы ей сейчас подсунули прокисший суп и плесневелый хлеб – она бы ничего не заметила.

Как же она гордилась собой, когда ее приняли в Серые Стражи! Ведь всем известно, что туда принимают лишь самых-самых: самых метких лучников, самых искусных магов, самых талантливых полководцев. А еще для нее, как и для ее брата, это был шанс избавиться от почти что рабской участи, которая ждет любого эльфа в городе людей. Доказать, что и она, Иссейя, кое-чего стоит.

Конечно же, она знала про Зов. Любой, кто хоть раз слышал о Серых Стражах, слышал также и о том, что когда-нибудь скверна порождений тьмы, которую им дают испить на церемонии Посвящения, рано или поздно подчинит их разум и направит их самих в объятия смерти. Это может произойти через тридцать лет или позже, но каждый Страж, если он доживает до этого момента, подчиняется Зову: уходит на Глубинные Тропы, чтобы дать последний бой порождениям тьмы и погибнуть. Все Серые Стражи знают о своей судьбе, и это знание следует за ними неотступно, словно вторая тень.

Иссейе же это всегда казалось чем-то печальным, романтичным и очень далеким, имеющим отношение лишь к героическим Стражам древности, но никак не к ней самой.

До того момента, пока она не увидела орду порождений и в ее голове не зазвучала песнь Архидемона.

Иссейя съела похлебку, отпила какого-то напитка из первого попавшегося бокала и машинально поставила пустую посуду на тележку.

Когда все поужинали, Тураб с несколькими старшими Стражами, включая Хабла, снова отправились на аудиенцию с правителями Антивы. В их отсутствие остальные развлекались как могли: играли в карты и в кости, перекидывались скабрезными шуточками и травили байки, чаще сочиненные на ходу, о своих боевых приключениях.

Иссейя сидела в стороне, не участвуя в общем веселье. Ее брат, однако, с удовольствием рассказывал разные небылицы, доводя толпу до исступленного хохота. Таков был Гараэл: он в два счета мог заставить кого угодно забыть о лишениях и тяготах, а вот Иссейя этим даром была обделена. Поэтому она тихонько сидела в углу и терпеливо ждала.

Наконец Стражи вернулись. Одного взгляда на хмурые лица было достаточно, чтобы понять, чем закончилась аудиенция.

– Королеву убедить не удалось, – объявил Тураб. – Ее величество непоколебима в своем намерении, а это значит, что выбора у Антивы больше нет. Все мало-мальски сообразительные капитаны уже отправились на поиски гавани поспокойнее, а у несообразительных команда разбежалась, и грош им теперь цена. И если еще вчера мы могли бы вывезти хотя бы часть горожан, то сегодня кораблей у нас не хватает даже на придворных.

Надолго воцарилось молчание. Нарушил его Гараэл. Он задумчиво провел рукой по золотистым волосам и спросил:

– И что будем делать?

Тураб печально покачал головой. Медные колечки, вплетенные в его бороду, тихо зазвенели, ударяясь друг о друга.

– Трое капитанов по-прежнему верны королю и королеве. Мы воспользуемся их кораблями для эвакуации самых ценных людей: магов, лучников, храмовников – тех, кто сможет оказать нам реальную помощь в борьбе с Мором.

– И имеют политический вес, – презрительно фыркнула какая-то женщина.

Ее лицо покрывали шрамы, а за спиной висел посох. Значит, она была магом, но Иссейя видела ее впервые.

– Да, – неохотно согласился Тураб.

Толпа недовольно загудела, и Тураб поднял руку, призывая Стражей к порядку:

– У некоторых из них есть армии, кто-то владеет землями – нам ведь понадобятся продовольствие, лошади, оружие, снаряжение. Деньги, в конце концов. Вот почему нам нужны купцы и знать – они могут обеспечить нас всем необходимым.

– А бедняков, которые ничем нас обеспечить не могут, мы оставим на растерзание порождений тьмы, – усмехнулась женщина с посохом. – И как после такого прикажешь нас называть?

Тураб, устало пожав плечами, подошел к столу, на котором валялись брошенные в спешке карты, и взял кружку с элем.

– Создатель милосердный, Денди, идет Мор! Думаешь, мне самому это по душе? Из-за того что эти венценосные олухи слишком долго упрямились, сотни людей, которых мы могли бы спасти, умрут. Но и это не худшая новость. Большая часть придворных покинет Антиву на кораблях, но Элаудио с королевой и кучкой приближенных особ возжелали лететь на грифонах.

Услышав это, Денди отпрянула так резко, что чуть не ударилась о стену.

– И с кем они полетят?

– С тобой и Хаблом. Черный Коготь и Скриакс самые выносливые и быстрые среди грифонов; им будет легче, чем остальным, избежать опасностей в воздухе. Остивер, Фенадал и прочие маги отправятся на кораблях. Если придется воевать в открытом море, они нам понадобятся, как никто другой. Я отправлюсь с ними, прослежу, чтобы капитаны и их гости не нарушили нашего соглашения. Что касается всех остальных – вы берете с собой по одному человеку. Только по одному.

Тураб обвел Стражей суровым взглядом.

– Я знаю, что вы стремитесь спасти как можно больше народа, но я не позволю вам рисковать грифонами. Ваша первоочередная задача – вывезти короля и королеву. Вам ясно?

Стражи кивнули. Иссейе очень хотелось ответить «нет», но навряд ли это было бы уместно, поэтому она кивнула вместе со всеми.

– Вот и хорошо. – Тураб осушил кружку с элем. – А сейчас пойдем к грифонам. Выбирайте быстро – времени у нас в обрез. Через два часа в замке не должно остаться ни души.