Портрет Дори-Анны Грей

Глава 16

Расставшись с «братишками», я поплелась в каминную. Ноги стали чугунными и еле передвигались. Больше всего на свете я боялась, что мою тайну раскроет Яромир. Я даже готова была смириться с уродливым лицом и получить от окружающих вечное клеймо «той, что в маске», лишь бы он никогда не увидел меня такой, какой я стала, не узнал про планшет и мои жалкие попытки превратиться в красавицу.

И чем больше я проводила с ним времени, тем увеличивался риск моего разоблачения. Я чувствовала себя обманщицей, водящей за нос хорошего парня.

— Дори, — окликнул меня мужской голос.

Неужели очередной претендент на мое внимание? Только не это! Проходу нет от этих липовых ухажеров. Я прибавила шаг и сделала вид, будто ничего не слышала.

Как и предполагалось, в каминную в утренний час студенты не совались, Яромир сидел один и, поджидая меня, читал книгу.

— Я пришла, — тихонько сообщила, усаживаясь подальше от него.

Кресло выбрала с расчетом, чтобы свет падал позади, а тень от волос и штор максимально скрывала лицо.

— Отлично, — обрадовался Яромир, похоже, после вчерашнего моего увиливания не особо надеявшийся увидеть меня сегодня.

Он пересел поближе ко мне. Я еще ниже склонила голову.

— Я тебя смущаю? — заметил он мою реакцию.

— Нет. С чего бы? — бравируя, ответила я.

На самом деле меня потряхивало. Яромир находился настолько близко, что я ощущала исходящее от него тепло, аромат его мыла, слышала дыхание.

— Ты сегодня какая-то дерганная, — признался он. — Я тебя чем-то обидел?

— Вовсе нет. Разве ты, такой деликатный, можешь кого-то обидеть? — И это была чистая правда. Яромир, если уж говорил, то сначала думал, в отличие от моих «братишек», которые тактичностью не страдали.

— Я тоже человек.

Непроизвольно я подняла голову и посмотрела на него. Правда? Он хочет сказать, что и у него есть недостатки? Но спрашивать, разумеется, подобные глупости не стала.

— Давай попробуем вместе спеть, — предложила я, уводя разговор на безопасную тему. — Какую балладу ты для нас выбрал?

Яромир оказывается не только пересмотрел кучу песен, но и распечатал ту, которую нам предстояло отрепетировать. Он отдал мне листок с текстом.

— Там слов немного, не переживай, — успокоил он меня.

— У меня отличная память, — не поняла я его заботы.

— Тогда… ты стесняешься выходить на сцену? — догадался он. — Поэтому отказывалась от выступления?

— В точку.

— В таком случае, станем поддержкой друг для друга. Я тоже не очень люблю быть на виду, признался он.

— Не волнуйся, твоей группе поддержки позавидуют любые звезды.

— Ваша компания…

— Окажется каплей в море, — хмыкнула я.

Яромир посмотрел на меня с недоумением.

— Просто дождись концерта, и сам все увидишь, — пообещала я. — Давай петь.

Мы несколько раз исполнили каждый свою партию и пришли к выводу, что к вечеру стоит выучить слова и попробовать себя под минусовку.

— Мы молодцы, — сделала вывод я и уже собиралась предложить распрощаться, чтобы пойти зубрить песню, но вопрос Яромира меня сбил с толку.

— Дори, а какой у тебя дар?

— Что? — растерялась я. А это тут при чем?

— Мы с тобой знакомы уже несколько дней, а я про тебя совершенно ничего не знаю. Хотел полюбопытствовать, какой твой основной предмет.

— Левитация неодушевленных предметов. А у тебя? — спросила для вида, на самом деле я прекрасно знала специализацию Яромира.

— Экзорцизм. Раньше я учился в Северной академии, пока отец работал в посольстве. Сейчас родители вернулись на родину и меня перевели сюда, вроде как поближе. На самом деле добираться до нашего дома самое меньшее — два дня.

— Серьезно? — удивилась я. — А говорили, что ваше семейство приглядело в Висильграде поместье.

— Такие ходят слухи?

— Врут?

— Ошибаются, — дипломатично отверг он популярную версию его появления здесь. — Просто в нашей стране всего две академии, эта самая престижная. К тому же в ней учились мои родители. А ты почему здесь? Все-таки провинция.

— Как ты сам правильно сказал, наша академия престижная. В столичную набирают студентов не по силе дара, а всех, кого сюда не приняли, главное, чтобы деньги родители платили. А здесь важен дар, для самых талантливых даже сделали бюджетные места. Само собой и выпускники ценятся гораздо больше, нежели из столицы.

— Собираешься после окончания работать по специальности?

— Зачем тогда вообще поступать в академию одаренных? Обычных универов полно в каждом городе.

— Как мне не один раз уже намекнули, — улыбнулся Яромир, — многие девушки сюда поступают, чтобы найти будущего мужа.

— А! — поняла я. — Верно, есть такое. Но тогда тебе стоит почаще заглядывать в клуб «Будущих домохозяек» и общество «Идеальная грет». Все желающие сразу после выпуска обзавестись мужьями тусуются там. Любую выбирай — не промахнешься. Они, собственно, для этого и создали свои коалиции, чтобы удобнее было сети расставлять и соперниц устранять.

— А ты… — начал Яромир, но я уже поняла, что он завел матримониальную тему не просто так, поэтому перебила его.

— Я — их враг номер один, так как позорю само понятие «грет» отсутствием женственности и красоты.

— Неправда, ты очень…

О, нет! Яромир тоже клюнул на мою нарисованную в планшете внешность? Так и знала. Вот только она, эта самая внешность в прошлом, ее не вернуть. Если честно, я даже сама не помнила, какие черты лица и как были исправлены.

— Наша академия сильно отличается от Северной? — снова перебив парня, спросила я первое, что пришло в голову.

— Сильно. На Севере мало обращают внимание на развитие дара, считается, что он должен сформироваться сам, вмешательство педагогов лишь навредит и лишит индивидуальности. Поэтому упор идет на физическую подготовку и познание себя. — С охотой принялся рассказывать Яромир, видимо, готовый поддержать любую тему.

— Так вот почему ты такой гибкий и ловкий! — осенило меня.

Парень на мой комплимент смущенно улыбнулся и продолжил:

— Здесь же даются знания в огромном объеме. Кроме информации и практики касательно своего дара еще и общеобразовательные, и смежных специальностей. Мне повезло попасть в здешнюю академию.

Мы проболтали обо всем на свете до обеденного сигнала. Время пролетело незаметно. И если раньше я обожала Яромира, всего лишь наблюдая за ним со стороны, то теперь, получив возможность узнать парня поближе, хотелось рвать на голове волосы, что позволила себе попасться в ловушку планшета. У меня мог бы быть шанс… Во всяком случае, мне так показалось.

В отличие от прочих ухажеров, он не пытался ухватить меня за колено или прижать в углу, не делал сальных комплиментов и неприличных намеков, не уговаривал подняться к нему и не пользовался нашим уединением. Мы просто разговаривали, взахлеб, наслаждаясь обществом друг друга.

— Пора обедать! — подскочила я, осознав, что вопреки намерению держаться подальше от Яромира, провела с ним полдня.

Нам нельзя сближаться! Яромир рано или поздно потребует снять маску, а увидев меня… Я не выдержу его отвращения. Только от одной мысли в носу защипали слезы.

— Да, пора, — с сожалением произнес Яромир и нехотя поднялся. Он галантно предложил мне руку, и я, не найдя повода нарушить этикет, положила пальцы на его рукав. — Быть может, после обеда снова встретимся и…?

— Давай лучше каждый поучит песню сам, отдельно, — с наигранным энтузиазмом предложила я. Яромир сник, поэтому пришлось тихо добавить: — А после ужина можно снова вместе.

— Хорошо, — согласился Яромир и повеселел.

Мы вышли из каминной и направились в столовую, когда до меня дошло — я не смогу есть при нем. То есть снова буду размазывать еду по тарелкам и ожидать счастливого случая, не уйдет ли Яромир раньше меня.

— В чем дело? — спросил парень, заметив, что я замедлила шаг.

— Ты иди, ешь, я позже приду, — выдавила я, на ходу придумывая причину. — Мне нужно привести себя в порядок.

Он окинул меня удивленным взглядом, но ничего не сказал. Кивнул и пошел дальше. Без меня. Я тоскливо посмотрела ему вслед, но не позволила себе долго страдать. Мысленно отвесила затрещину и припустила в противоположную сторону — женское общежитие.

Мне нельзя его любить! Ни в коем случае. А ему меня — тем более. Поэтому меньше общения и больше игнора. Сейчас главная цель — вернуть свое лицо.

Лампочки, имитирующие свечки, подмигивали, будто надсмехаясь надо мной. Несмотря на уговоры, глаза предательски щипало от непролитых слез. Что-то я в последнее время стала часто расклеиваться. Так не пойдет.

Я сняла маску и утерла лицо рукавом, осушая влажные ручейки со щек.

— Дори?

От неожиданности я резко обернулась, даже не вспомнив, что следует прикрыться. И почти нос к носу столкнулась с Зеноном. Как он так тихо подошел сзади, что я до оклика даже не подозревала о его близком присутствии?

Зенон учился на курс младше меня, но ангельская внешность, огненные кудри до плеч и сияющие ярко-синие глаза сводили с ума даже пятикурсниц, чем мелкий гаденыш без зазрения совести пользовался, разбивая девичьи сердца направо и налево.

— Я хотел… — начал паренек, мило улыбаясь. Но по мере того, как до сознания доходило увиденное, приветливость стекала с его лица, заменяя гримасой ужаса. — Чудовище! — наконец, обронил он, пятясь от меня, будто ожидая, что я вот-вот на него наброшусь.

Я подняла руку, и Зенон дернулся, как если бы его ударили, споткнулся и упал на пятую точку. Не вставая на ноги, он шустро заработал конечностями, передвигаясь «крабиком» и не сводя с моего лица глаз.

— Слабак, — выдала я и с подчеркнутой медлительностью надела маску.

— Ааа, — заголосил он на весь коридор, перевернулся на четвереньки и рванул прочь.

А я не удержалась и в голос расхохоталась ему вслед, выплескивая смехом обиду на весь мир. Хотя понимала — во всем виновата сама. Увы, Зенон долго держать в секрете увиденное не станет. Поначалу наверняка побоится моих ответных насмешек, все-таки он повел себя отнюдь не по-мужски, но чуть позже до него дойдет, что его страх прекрасно оправдывается моим уродством. И тогда мне конец.

Способна ли я проучиться в академии еще три с половиной года в условиях травли? Я не знала. Очевидно одно — у меня осталось мало времени перед началом худшего периода в моей жизни. Если, конечно, не случится чудо, и я не верну свою внешность.

Наплевав на обед и желание спрятаться от всего мира в спальне, чтобы всласть погоревать, я бросилась в библиотеку.

С «братишками» столкнулась в дверях.

— Пойдем обедать, на сытый желудок волноваться приятнее, — развернул меня Виктор лицом в обратную сторону.

Я с надеждой посмотрела на Мстислава — может он скажет по-человечески, нашли ли они хоть крупицу информации про планшет или нет?

— Ничего, — без слов понял меня друг. — Но не волнуйся, в академии еще есть архив, громадный, наверняка мы в нем…

— …зароемся до собственной старости, — завершила я фразу за Мстислава.

— Почему столько пессимизма и трагедии в голосе? — не понял моих переживаний брат.

— У меня почти нет времени. Через пять дней начнутся уроки, учителя станут требовать снять маску. К тому же сегодня меня видел Зенон с первого курса. Скоро все узнают, что я…

— Мы поторопимся, — заверил меня Мстислав и, зацепив согнутой в локте рукой за шею, потащил за собой в столовую.

— Пусти, — выкрутилась я из-под его тяжеленной лапы.

— Не кисни, — велел Виктор. — Хочешь мы твоего Зенона в лепешку раскатаем?

— Чтобы вас вытурили из академии, и я здесь осталась совсем одна? — не оценила я щедрого предложения.

— А мы его незаметно, — предложил свою версию устранения «языка» Мстислав.

— Отставить. Лучше займемся архивом, толку больше, — решила я. — А мою тайну все равно не выйдет долго хранить.

— Как скажешь, — пожал плечами брат, сдувшись. Похоже, я на корню обрубила его гениальные планы.

— Слушай, Дори, раз уж ты приготовилась к обнародованию того дерьма, в которое угодила, почему бы тебе сразу не пойти к ректору? — спросил Мстислав.

— Вот уж нет. Буду тянуть до последнего, лишь бы не связываться с грет Морал, — возразила я. — Она с удовольствием воспользуется возможностью и обвинит меня во всех мировых бедах, даже в тех, что случились еще до моего рождения.

— Просто я подумал, что если уж кто и мог бы помочь…

— Ошибаешься, ректором она стала благодаря своим управленческим качествам, но не дару.

— Я не про это… У нее должны быть связи. Наверняка она смогла бы найти того, кто знает, как исправить твою ошибку.

— Если захочет. Но именно это «если» как раз ключевое.

— Жаль…